АНТРОПОЛОГИЧЕСКИЙ ПРИНЦИП
АНТРОПОЛОГИЧЕСКИЙ ПРИНЦИП
см. Антропологизм.
Философский энциклопедический словарь. - М.: Советская энциклопедия.
Гл. редакция: Л. Ф. Ильичёв, П. Н. Федосеев, С. М. Ковалёв, В. Г. Панов.
1983.
АНТРОПОЛОГИЧЕСКИЙ ПРИНЦИП
филос. принцип, означающий внеисторич. рассмотрение человека как части природы, как неизменяющегося естеств. существа, наделенного материальными и духовными качествами. А. п., направленный против дуалистич. разрыва материи и духа и идеалистич. подчинения материального идеальному, выступает в своем классич. виде как одна из форм домарксистского материализма, не учитывающего роли обществ.-историч. практики в формировании сознания человека. «…У з о к термин Фейербаха и Чернышевского «антропологический принцип» в философии. И антропологический принцип и натурализм суть лишь неточные, слабые описания м а т е р и а л и з м а » (Ленин В. И., Философские тетради, 1947, с. 58). А. п. связан с идеалистич. пониманием истории.
Содержание А. п. изменялось в истории философии в зависимости от различного его истолкования материалистами и идеалистами. А. п. являлся составной частью материализма 17–18 вв. Создавая механич. картину мира, Спиноза, Дидро, Гольбах и др. рассматривали сущность человека как нечто неизменное, подчиненное общим законам природы. А. п. наполнялся революционным, гуманистич. содержанием; феод.-монархич. гнет и религия объявлялись противоречащими равной, одинаковой «естественной природе» человека и т.о. обосновывалась правомерность их устранения. А. п. являлся средством утверждения могущества науки, ибо разум рассматривался как неотъемлемая часть человеч. природы. А. п. материалистов 17–18 вв. носил черты бурж. ограниченности, т.к. естеств. природа стала мерилом обществ. явлений; так, право частной собственности объявлялось естественным, соответствующим природе человека. Утопич. социализм и коммунизм 19 в. (Оуэн, Дезами и др.), опираясь на А. п., наоборот, осуждали частную собственность и эксплуатацию как не соответствующие природе человека. А. п. был использован утилитаризмом (Бентам) для обоснования естественности бурж. строя и индивидуалистич. морали. Отказываясь от революц. содержания А. п., Бентам отождествил «современного филистера… с нормальным человеком вообще» (Маркс К., Капитал, т. 1, 1955, с. 615). А. п. занимает центр. место в учении Фейербаха, являясь средством восстановления материализма, преодоления идеалистич. отрыва человека от природы и борьбы против религиозной идеологии. По Фейербаху, главное в А. п. – идея «единства человеческой сущности». Превращение антропологии в «универсальную науку» и применение А. п. для объяснения обществ. явлений приводят Фейербаха к идеализму. Рус. революц. демократы использовали А. п. для борьбы с религ.-идеалистич. (Самарин, Юркевич, Кавелин) противопоставлением души телу. По Чернышевскому, А. п. – конкретная форма защиты материализма, обоснование необходимости установления строя, соответствующего природе человека. Оставаясь в целом на почве метафизич. А. п., Чернышевский по сути дела выходил за его узкие рамки, признав связь человека с социальными условиями его жизни. Философия Фейербаха и Чернышевского – высшая форма прогрессивного развития А. п.
Диалектич. материализм, преодолевая А. п., исходит из того, что «сущность человека не есть абстракт, присущий отдельному индивиду. В своей действительности она есть совокупность всех общественных отношений» (Маркс К., см. Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 3, с. 3). После возникновения марксизма А. п. используется бурж. идеологией для отрицания специфичности обществ. законов, для борьбы против материалистич. основы науч. социализма.
В совр. бурж. философии А. п. – замаскированное, псевдонатуралистич. выражение субъективного идеализма, выводящего материальный мир из «основной структуры человеческого бытия», из «изначальной человеческой природы» (J. Dewey, Freedom and culture, Ν. Υ., 1939). А. п. часто именуется как «философская антропология», «часть науки о человеке», « о человеческом духе» (R. Eucken, Geschichte der philosophischen Terminologie, Lpz., 1879). У Канта (1798) «философская антропология – о познающем человеке» (см. I. Kant, Anthropologie in pragmatischer Hinsicht, Königsberg, 1798, рус. пер., СПБ, 1900), согласно Фризу, – «теория внутренней жизни человека». Социал-дарвинисты и расисты применяют А. п. для биологизации человека, перенесения на общество законов природы и отрицания борьбы классов.
Позитивисты и сторонники субъективной социологии (Дж. С. Милль, Спенсер, Михайловский, Кропоткин и др.), ссылаясь на А. п., отрицают обобщения в социальных науках, рассматривают общество как сумму абстрактных индивидов. Бурж. идеологи используют А. п. в социологии (см. Антропологическая школа в социологии); в уголовном праве (Ломброзо), объявляя преступность не социальным явлением, а биологич. качеством; в эстетике (Ницше, Тэн), провозглашая предметом и основой искусства «первоначальные инстинкты» человека; в психологии (Джемс, Уотсон, Фрейд). Игнорируя социальные условия развития личности, фрейдизм сводит жизнь человека к проявлению инстинктивных влечений. Человеч. природа сводится к непознаваемой биологич. сущности, место разума занимают инстинкт и воля. В реакц. философии эпохи империализма А. п. – орудие утверждения иррационализма и субъективизма, отказа от науч. познания. Предпосылки такого понимания А. п. сложились еще в 19 в. в учениях Шопенгауэра и Ницше. Эти теории так же, как «философия жизни» (Дильтей и др.), интуитивизм Бергсона, пессимизм и алогизм Шпенглера, подготовили появление идеологии фашизма с ее враждой к прогрессу, расизмом и авантюризмом.
А. п. в его идеалистич. форме особенно характерен для экзистенциалистов (под видом «гуманизма»), к-рые противопоставляют «надобщественную» сущность человека его существованию; естеств. природу индивид. личности массе как якобы искусств. продукту техники и цивилизации (Хейдеггер, Ясперс). А. п. – одна из сторон прагматизма (Шиллер, Дьюи), объявляющего эмоции, инстинкты человека первичными, определяющими мир. А. п. используется также для буржуазной (Ланге, Тир) и ревизионистской (Лефевр и др.) фальсификации марксизма в духе натурализма и абстрактного гуманизма. Небольшая часть зарубежных философов (Ламонт и др.) продолжает прогрессивные традиции в истолковании А. п.
Лит.:
Маркс К. и Энгельс Ф., Немецкая идеология, Соч., 2 изд., т. 3, М., 1955, гл. 1, с. 15–78; Μаркс К., Тезисы о Фейербахе, там же, с. 1–4; его же, Капитал, т. 1. М., 1955, с. 184–92, 615; Энгельс Ф., Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии, М., 1955; Ленин В. И., Карл Маркс, Соч., 4 изд., т. 21 (разд. Философский материализм); его же, Материализм и эмпириокритицизм, там же, т. 14; его же, Философские тетради, там же, т. 38, с. 72; Гельвеций К. А., Об уме, [пер. с франц.], М., 1938; Бентам И., Введение в основание нравственности и законодательства, Избр. соч., [пер. с англ.], т. 1, СПБ, 1867; Фейербах Л., Основные положения философии будущего, Избр. философские произв., т. 1, М., 1955; Герцен А. И., Письма об изучении природы, Собр. соч. в 30 томах, т. 3, М., 1954; Добролюбов Η. Α., Органическое развитие человека в связи с его умственной и нравственной деятельностью, Избр. философские произв., т. 1, М., 1948; Чернышевский Н. Г., Антропологический принцип в философии, Избр. философские соч., т. 3, [М.], 1951; Милль Д. С., Система логики силлогистической и индуктивной, пер. с англ., 2 изд., М., 1914; Тэн И., Философия искусства, пер. [с франц.], [М.], 1933; Кропоткин П. [А.]. Взаимная помощь среди животных и людей, как двигатель прогресса, пер. с англ., П.–М., 1922; Ницше Ф., По ту сторону добра и зла, пер. с нем., СПБ, 1905; Шпенглер О., Закат Европы, пер. с нем., т. 1, ч. 1, П., 1923; Фрейд 3., Основные психологические теории в психоанализе, [Сб. статей], пер. [с нем.], М.–П., 1923; Casmannus О., Psychologia anthropologica, Hanouiae, 1594; Friеs J. F., Neue oder anthropologische Kritik der Vernunft, Bd 1–3, 2 Aufl., Hdlb., 1828–31; Sсhiller F. C. S., Studies in Humanism, L. – N. Y., 1907; Dewey J., Problems of men, N. Y., 1946; Sсhelеr М., Die Stellung des Menschen im Kosmos, Darmstadt, 1928; Santayana G., Dominations and powers. Heflections on liberty, society and government, N. Y., 1951; Heidegger M., Einführung in die Metaphysik, Tübingen, 1953; Jaspers K., Vom europäischen Geist, Münch., ; Bonner H., Social psychology, N. Y.. 1953; Ηofstadtеr R., Social Darwinism in American thought 1860–1915, Phil. – L., 1945; Каrdiner А. (а. о.), The Psychological frontiers of society, N. Y., 1947; Róheim G., Psychoanalysis and anthropology; cnlture, personality and the unconscious, N. Y., 1950; Ernst Blochs Revision des Marxismus, В., 1957; Hübscher Α., Philosophen der Gegenwart, Münch., .
А. Новиков. Ленинград.
Философская Энциклопедия. В 5-х т. - М.: Советская энциклопедия.
Под редакцией Ф. В. Константинова.
1960-1970.
филос. принцип, означающий внеисторич. рассмотрение человека как части природы, как неизменяющегося естеств. существа, наделенного материальными и духовными качествами. А. п., направленный против дуалистич. разрыва материи и духа и идеалистич. подчинения материального идеальному, выступает в своем классич. виде как одна из форм домарксистского материализма, не учитывающего роли обществ.-историч. практики в формировании сознания человека. "...У з о к термин Фейербаха и Чернышевского "антропологический принцип" в философии. И антропологический принцип и натурализм суть лишь неточные, слабые описания м а т е р и а л и з м а " (Ленин В. И., Философские тетради, 1947, с. 58). А. п. связан с идеалистич. пониманием истории. Содержание А. п. изменялось в истории философии в зависимости от различного его истолкования материалистами и идеалистами. А. п. являлся составной частью материализма 17–18 вв. Создавая механич. картину мира, Спиноза, Дидро, Гольбах и др. рассматривали сущность человека как нечто неизменное, подчиненное общим законам природы. А. п. наполнялся революционным, гуманистич. содержанием; феод.-монархич. гнет и религия объявлялись противоречащими равной, одинаковой "естественной природе" человека и т.о. обосновывалась правомерность их устранения. А. п. являлся средством утверждения могущества науки, ибо разум рассматривался как неотъемлемая часть человеч. природы. А. п. материалистов 17–18 вв. носил черты бурж. ограниченности, т.к. естеств. природа стала мерилом обществ. явлений; так, право частной собственности объявлялось естественным, соответствующим природе человека. Утопич. социализм и коммунизм 19 в. (Оуэн, Дезами и др.), опираясь на А. п., наоборот, осуждали частную собственность и эксплуатацию как не соответствующие природе человека. А. п. был использован утилитаризмом (Бентам) для обоснования естественности бурж. строя и индивидуалистич. морали. Отказываясь от революц. содержания А. п., Бентам отождествил "современного филистера... с нормальным человеком вообще" (Маркс К., Капитал, т. 1, 1955, с. 615). А. п. занимает центр. место в учении Фейербаха, являясь средством восстановления материализма, преодоления идеалистич. отрыва человека от природы и борьбы против религиозной идеологии. По Фейербаху, главное в А. п. – идея "единства человеческой сущности". Превращение антропологии в "универсальную науку" и применение А. п. для объяснения обществ. явлений приводят Фейербаха к идеализму. Рус. революц. демократы использовали А. п. для борьбы с религ.-идеалистич. (Самарин, Юркевич, Кавелин) противопоставлением души телу. По Чернышевскому, А. п. – конкретная форма защиты материализма, обоснование необходимости установления строя, соответствующего природе человека. Оставаясь в целом на почве метафизич. А. п., Чернышевский по сути дела выходил за его узкие рамки, признав связь человека с социальными условиями его жизни. Философия Фейербаха и Чернышевского – высшая форма прогрессивного развития А. п. Диалектич. материализм, преодолевая А. п., исходит из того, что "сущность человека не есть абстракт, присущий отдельному индивиду. В своей действительности она есть совокупность всех общественных отношений" (Маркс К., см. Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 3, с. 3). После возникновения марксизма А. п. используется бурж. идеологией для отрицания специфичности обществ. законов, для борьбы против материалистич. основы науч. социализма. В совр. бурж. философии А. п. – замаскированное, псевдонатуралистич. выражение субъективного идеализма, выводящего материальный мир из "основной структуры человеческого бытия", из "изначальной человеческой природы" (J. Dewey, Freedom and culture, ?. ?., 1939). А. п. часто именуется как "философская антропология", "часть науки о человеке", "учение о человеческом духе" (R. Eucken, Geschichte der philosophischen Terminologie, Lpz., 1879). У Канта (1798) "философская антропология – учение о познающем человеке" (см. I. Kant, Anthropologie in pragmatischer Hinsicht, K?nigsberg, 1798, рус. пер., СПБ, 1900), согласно Фризу, – "теория внутренней жизни человека". Социал-дарвинисты и расисты применяют А. п. для биологизации человека, перенесения на общество законов природы и отрицания борьбы классов. Позитивисты и сторонники субъективной социологии (Дж. С. Милль, Спенсер, Михайловский, Кропоткин и др.), ссылаясь на А. п., отрицают обобщения в социальных науках, рассматривают общество как сумму абстрактных индивидов. Бурж. идеологи используют А. п. в социологии (см. Антропологическая школа в социологии); в уголовном праве (Ломброзо), объявляя преступность не социальным явлением, а биологич. качеством; в эстетике (Ницше, Тэн), провозглашая предметом и основой искусства "первоначальные инстинкты" человека; в психологии (Джемс, Уотсон, Фрейд). Игнорируя социальные условия развития личности, фрейдизм сводит жизнь человека к проявлению инстинктивных влечений. Человеч. природа сводится к непознаваемой биологич. сущности, место разума занимают инстинкт и воля. В реакц. философии эпохи империализма А. п. – орудие утверждения иррационализма и субъективизма, отказа от науч. познания. Предпосылки такого понимания А. п. сложились еще в 19 в. в учениях Шопенгауэра и Ницше. Эти теории так же, как "философия жизни" (Дильтей и др.), интуитивизм Бергсона, пессимизм и алогизм Шпенглера, подготовили появление идеологии фашизма с ее враждой к прогрессу, расизмом и авантюризмом. А. п. в его идеалистич. форме особенно характерен для экзистенциалистов (под видом "гуманизма"), к-рые противопоставляют "надобщественную" сущность человека его существованию; естеств. природу индивид. личности массе как якобы искусств. продукту техники и цивилизации (Хейдеггер, Ясперс). А. п. – одна из сторон прагматизма (Шиллер, Дьюи), объявляющего эмоции, инстинкты человека первичными, определяющими мир. А. п. используется также для буржуазной (Ланге, Тир) и ревизионистской (Лефевр и др.) фальсификации марксизма в духе натурализма и абстрактного гуманизма. Небольшая часть зарубежных философов (Ламонт и др.) продолжает прогрессивные традиции в истолковании А. п. Лит.: Маркс К. и Энгельс Ф., Немецкая идеология, Соч., 2 изд., т. 3, М., 1955, гл. 1, с. 15–78; ?аркс К., Тезисы о Фейербахе, там же, с. 1–4; его же, Капитал, т. 1. М., 1955, с. 184–92, 615; Энгельс Ф., Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии, М., 1955; Ленин В. И., Карл Маркс, Соч., 4 изд., т. 21 (разд. Философский материализм); его же, Материализм и эмпириокритицизм, там же, т. 14; его же, Философские тетради, там же, т. 38, с. 72; Гельвеций К. А., Об уме, [пер. с франц.], М., 1938; Бентам И., Введение в основание нравственности и законодательства, Избр. соч., [пер. с англ.], т. 1, СПБ, 1867; Фейербах Л., Основные положения философии будущего, Избр. философские произв., т. 1, М., 1955; Герцен А. И., Письма об изучении природы, Собр. соч. в 30 томах, т. 3, М., 1954; Добролюбов?. ?., Органическое развитие человека в связи с его умственной и нравственной деятельностью, Избр. философские произв., т. 1, М., 1948; Чернышевский Н. Г., Антропологический принцип в философии, Избр. философские соч., т. 3, [М.], 1951; Милль Д. С., Система логики силлогистической и индуктивной, пер. с англ., 2 изд., М., 1914; Тэн И., Философия искусства, пер. [с франц.], [М.], 1933; Кропоткин П. [А.]. Взаимная помощь среди животных и людей, как двигатель прогресса, пер. с англ., П.–М., 1922; Ницше Ф., По ту сторону добра и зла, пер. с нем., СПБ, 1905; Шпенглер О., Закат Европы, пер. с нем., т. 1, ч. 1, П., 1923; Фрейд 3., Основные психологические теории в психоанализе, [Сб. статей], пер. [с нем.], М.–П., 1923; Casmannus О., Psychologia anthropologica, Hanouiae, 1594; Friеs J. F., Neue oder anthropologische Kritik der Vernunft, Bd 1–3, 2 Aufl., Hdlb., 1828–31; Sсhiller F. C. S., Studies in Humanism, L. – N. Y., 1907; Dewey J., Problems of men, N. Y., 1946; Sсhelеr М., Die Stellung des Menschen im Kosmos, Darmstadt, 1928; Santayana G., Dominations and powers. Heflections on liberty, society and government, N. Y., 1951; Heidegger M., Einf?hrung in die Metaphysik, T?bingen, 1953; Jaspers K., Vom europ?ischen Geist, M?nch., ; Bonner H., Social psychology, N. Y.. 1953; ?ofstadtеr R., Social Darwinism in American thought 1860–1915, Phil. – L., 1945; Каrdiner А. (а. о.), The Psychological frontiers of society, N. Y., 1947; R?heim G., Psychoanalysis and anthropology; cnlture, personality and the unconscious, N. Y., 1950; Ernst Blochs Revision des Marxismus, В., 1957; H?bscher ?., Philosophen der Gegenwart, M?nch., . А. Новиков. Ленинград.
Отличное определение
Антропологический принцип
в русской философии совокупность подходов к проблеме человека в контексте различных философских систем осмысления мира и путей его развития и изменения. В отечественной философской традиции сложилось два основных подхода к данной проблематике. Оба они характерны неприятием утверждения, что единственной целью философского знания является ответ на вопрос, «каково назначение человека в себе, поскольку он мыслится как человек только согласно понятию человека вообще, изолированным и вне всякой связи, которая не содержится необходимым образом в его понятии» (И.Г. Фихте). Наиболее полное выражение один из этих подходов получил у Г. Чернышевского и наследующих ему в той или иной мере П.Л. Лаврова, Н.К. Михайловского. Второй подход развивался в рамках религиозно-мистической традиции русской философии (В.С Соловьев, славянофилы, С.И. Булгаков, П.А. Флоренский, Л.П. Карсавин, H.A Бердяев и др.). Первый подход характерен специфическим соединением «антропологического материализма« (т. е. понимания сущности человека как единства биологических, телесно-природных и культурно-исторических факторов эволюции) и социального редукционизма. Н.Г. Чернышевский, утверждая принцип главенства научного познания в социальном мышлении, фактически вводит понимание человеческой природы в качестве основы научного подхода к социальной проблематике. Коренной вопрос социального знания – вопрос о прогрессе – решается им с позиций утилитаризма: сущность человека есть стремление к максимальному удовольствию и минимальному страданию. В социальной жизни это стремление перерастает в стремление к максимальной пользе. Соответственно, выстраивается иерархия «степеней» ценности человеческих стремлений от индивидуальных до общесоциальных, приобретающих доминирующее значение в силу того, что «общественная польза« позволяет распределить наибольшее «количество« удовольствия среди наибольшего числа людей оптимальным образом. Обоснование индивидуальных стремлений как манифестации природы человека в качестве основы социальной системы приводит к утверждению первенства социальности над индивидуальностью. Возможность противостояния стремлению общества к всесторонней власти, контролю над всеми проявлениями индивидуальности, по мнению Чернышевского, предоставляется «разумным эгоизмом», т. е таким способом удовлетворения личных потребностей, который не противоречил бы обшесоциальным интересам. Тем более что социалистическое общество, возникающее не только естественноисторическим путем, но и посредством разумного планирования и научного целеполагания, предоставляет к этому наиболее благоприятные возможности. Радикальный вариант «разумного эгоизма« выдвинул Д.И. Писарев. П.Л. Лавров рассматривал историю как процесс, происходящий на основании реализации форм человеческих потребностей: основных (биосоциальных – питания, безопасности, нервного возбуждения), временных (государственно-правовых и религиозных форм объединения), потребности развития («историческая жизнь«). Цель исторического процесса – развитие солидарности, в ходе истории приобретающее все более разумные и целенаправленные характеристики. Отсюда – характерный строй социального знания, основанного на единстве материализма, антропологизма и позитивизма. Антропологизм социального знания реализуется в «субъективном методе« как основе научной разработки разумного идеала будущего общественного устройства. «Мысль реальна лишь в личности», следовательно, действительной силой исторического движения является «критически мыслящая» личность. При этом сущность истории – в усилении солидарности, в создании устойчивого и сбалансированного социального целого, общечеловеческой цивилизации. Н.К. Михайловский построил свое обоснование А. п. в социальном познании на основе критики теории «органического общества» Г. Спенсера. Общество не есть функциональная совокупность органов, но живая совокупность организмов. Поэтому фундаментальным принципом социально-исторического знания утверждается «субъективный метод« как осмысление сущности социума и социальных отношений посредством их сопоставления с личностными потребностями и духовными ориентациями. Равноправными понятиями социальной теории становятся понятия «истины» (взамен социально ограниченной «правды»), «блага«, «добра», «красоты», являющиеся фундаментальными критериями личностного миропонимания и основой жизненной ориентации. С т. зр. субъективного метода, социальный прогресс реализуется в создании общества, в котором эти принципы были бы представлены в не меньшей степени, нежели принципы равенства, справедливости, эффективности производства. Фактически, во всех вариантах антропологического и социологического подхода к социально-историческому познанию происходит утверждение объективно-научного характера познания на основе определенного понимания человеческой природы (в рамках материалистического монизма). Социальные параметры истории осмысляются как прогрессивный процесс оптимизации социальной системы, дающей возможность наиболее полного раскрытия сущностных сторон человеческой природы. Логическое следствие этого – отождествление «человеческого» смысла истории с закономерностью развития и смены социальных форм, становящейся доминирующим содержанием социальной теории. Эта черта была воспринята и русским марксизмом, и позитивистскими течениями (например, А.А. Богданов). Можно утверждать, что сам тип осмысления «естественной» человеческой природы формируется на основании предзаданного социального идеала. Т. о., то или иное понимание человеческой природы закладывает телеологический аспект социального знания, реализующийся в социальном редукционизме самого А. п., поскольку его теоретическое осмысление связано непосредственно с утверждением универсальности социального способа исторического раскрытия человеческой сущности. Это значит, что определенное понимание социальности и включенности индивида в социальную систему является базисным для выделения антропологических параметров истории и для антропологических мотивов социального познания. Религиозно-философская традиция также выдвигает тезис о главенстве А. п. в философском знании, но уже (в противовес научно-объективистским и позитивистским течениям) в контексте интуитивно-мистического миросозерцания, опирающегося на христианское вероучение. Здесь антропология как составная часть философского знания оказывается тесно связанной, с одной стороны, с теософским знанием (см. «Христология«) и, с другой стороны, с идеей Богочеловечества, вписанной в мистико-историософскую схематику (см. «Богочеловечество«). Наиболее общий мотив религиозно-философской антропологии – принцип десубстантивации индивидуальности: сущностная сторона человека осмысляется с позиции включенности «я» в первичное целое «мы». Таким исходным фундаментом «я» является троичная божественная личность и социальное целое, отражающее в своей внутренней структуре специфический строй божественного и космического бытия. Порождающая структура личностно-человеческого бытия – соборность как единство индивидуального и сверхиндивидуального. Полное раскрытие этого начала в диалектике исторического и метаисторического является сокровенным смыслом истории. В этом плане социальная история человечества представляет лишь один из аспектов мирового становления, поэтому для религиозной историософии (в традиции всеединства) характерны мотивы «исхода мира», «конца истории». Если социологи-народники видели смысл истории в становлении гармонических форм социальности (солидарности), представленных историческим развитием традиционной крестьянской общины, то для религиозной философии реализация исторических потенций человека выходит за границы социального, экономического и культурного процесса. Более того, утверждение А. п. в русле религиозно-мистической философии предполагает трансцендирование биологической и социальной эволюции человека в становлении Богочеловечества. Во всяком случае, оба варианта антропологии в той или иной мере едины в отрицании фундаментального для классического рационализма принципа субстанциальности индивида, разворачивающегося в абстрактно-метафизическую схематику исторического процесса. В русской философии А. п. означает, прежде всего, включенность человека в мировой процесс, и потому антропология есть не столько знание о «человеке в себе», сколько один из инструментов философского осмысления значимости человека в мировом целом и, с другой стороны, смысла мировых процессов в «человеческом измерении». Хотя утверждение первичности «мы» по отношению к «я» требует разработки специальных методологических концепций, позволяющих избежать теоретического поглощения индивидуальности социальным либо божественно-космическим целым. В социологии народников такую роль играет субъективный метод, в религиозной философии – интуитивно-личностное миросозерцание, заменяющее, с одной стороны, авторитарность конституированного догматического религиозного сознания и, с другой стороны, объективно-безличного научного познания. Т. о., оба варианта разработки А. п. формируют определенную установку на конкретно-личностное, понимающее созерцание действительности, ставшее одной из отличительных черт русской философской традиции. (Е.В. Гутов, БСЭ).
Современное общество стремительно движется к антропоцентричности - к состоянию, в котором социальные процессы, структуры обще-человеческой жизни вырастают из самого человека и замыкаются в нем, где вся социальная вселенная вращается вокруг человека. Признание приоритета интересов, прав и свобод не государства, не социальных групп, а суверенной человеческой личности составляет сущность такого антропоцентризма.
Основополагающим условием развития производства и воспроизводства общественной целостности, мерой всех социальных формирований становится развитие и обогащение интеллекта, творческой энергии, духовно-нравственных сил человека.
«Антропологический путь - единственный путь познания вселенной…» - эти пророческие слова Н.А. Бердяева предвосхитили тенденцию развития современного научного знания. В середине ХХ столетия все полнее стала осознаваться потребность в особой антропологической установке, в разработке такого мышления, которое изначально отталкивалось бы от человека, а затем придерживалось бы чисто антропологических принципов в истолковании реальности.
С наступлением XXI столетия антропологический принцип все глубже проникает в научное познание. Отечественные психологи В.И. Слободчиков и Е.И. Исаев считают, что стремление включить в объяснительные схемы категорию человека характерно для многих конкретных наук. Категориальный строй антропологические ориентированной науки обогащался понятиями и схемами, заимствованными из гуманитарных дисциплин. Эта тенденция имеет универсальный характер и касается самых различных отраслей знания, в том числе и традиционно предельно далеких от гуманитарной сферы познания.
Целостной трактовкой проблемы человека занимается философия. В отечественной философии антропологический принцип означает включенность человека в мировой процесс, и потому антропология есть не столько знание о «человеке в себе», сколько один из инстру-ментов философского осмысления значимости человека в мировом целом и мировых процессов в«человеческом измерении».
Антропологический принцип все более интенсивно становится ме-тодологическим принципом педагогического знания. Будучи изначаль-но обращенной к человеку, к целям, путям, способам и условиям орга-низации его развития, педагогика как область гуманитарного знания и сфера социальной практики в принципе не могла существовать вне ан-тропологического аспекта. Впервые целостное человекознание в основание педагогики попытался положить в 60-х гг. XVIII в. Ж.Ж. Руссо. Спустя сто лет, в середине XIX столетия, К.Д. Ушинский в России и К. Шмидт в Германии в полном объеме поставили вопрос о создании педагогической антропологии.
По мере становления постиндустриального общества (на Западе примерно с 50-60-х гг. ХХ в.) социальное познание все более становится антропоцентричным. Это тем более необходимо, что ученые (например, Эшби, Прайс и др.), обсуждающие проблему будущего науки, полагают, что, хотя цивилизация стремительно прогрессирует, сила воспитательного воздвйствия на интеллект человека остается неизменной.
Подробно и основательно расширение сферы антропологического способа научного познания рассматривает в своей работе «Человек как предмет познания» Борис Григорьевич Ананьев (1907-1972): Положение человека в области материального производства изменялось неоднократно. Было время, когда физическая сила человека являлась основным энергетицеским фактором производства. По мере использования всё более мощных источников энергии природного окружения, на смену энергетическим функциям человека пришли технологические функции,- инструментальная и механизированная работа. С созданием машин и оборудования с автоматическим управлением и технологические функции передаются техническим средствам, а человек корректирует и направляет их функционирование. Эта регулирующе-контрольная функция человеческого труда автоматизируется с помощью кибернетических устройств, и, таким образом, вслед за автоматизацией физического труда приходит автоматизация труда умственного. Однако в любых системах автоматического регулирования человек остается решающим звеном, а поэтому при проектировании самых совершенных машин учитывается необходимость взаимосоответствия человека и машины.
Таким образом, в сферах общения и труда, в двух решающих областях человеческой деятельности, произошла «встреча» технических и антропологических наук. К ним присоединяется еще одна область техники - вычислительная в широком смысле слова, включающая разнообразные электронно-вычислительные устройства, автоматические средства экономического управления, планирования и учета, научного исследования и моделирования творческой деятельности человека. Вслед за трудом (автоматизация производства) и общением (средства коммуникации) техника вплотную подошла к познанию, усиливая, таким образом, самые важные сущностные силы человека как субъекта труда, общения и познания.
В середине ХХ столетия весьма существенно изменилось положение антропологических наук в общей системе биологического знания. Через теоретическую медицину и другие отрасли медицинской науки биология в целом все более вовлекается в научное познание человека. Прогресс биологических наук в изучении отдельных онтогенетических свойств индивидуального развития, связанных с наследственной программой и структурой филогенетического развития, способствует более глубокому пониманию природы человека.
В естественных науках накоплены данные об отдельных классах природных свойств человека. Прежде всего, речь идет о возрастной физиологии и морфологии (возрастная биология; онтофизиология). Возникают и развиваются учения о росте и созревании, зрелости, старении и старости (геронтология). Специальное изучение возрастных особенностей и основных фаз онтогенетического развития составляет важную область современной психологии, подразделяющейся на детскую, возрастную, генетическую.
Специальной дисциплиной последнего времени является сексология, т. е. изучение закономерностей полового диморфизма в филогенезе - онтогенезе, включая сложнейшие психофизиологические характеристики этого диморфизма у человека, связанные с историей естественного разделения труда, брака и семьи, с воспитанием и т.д. Имеются основания считать, что сексуальные свойства индивида непосредственно связаны с его генотипической организацией и проявляются на всех уровнях жизнедеятельности и поведения.
Соматология - учение о целостности человеческого тела, eгo структурно-динамической организации, типах телосложения и т.д. В отличие от прежних учений конституциональная структура телосложения человека рассматривается как соединение гуморально-эндокринных и метаболических характеристик с более точным комплексным определением параметров морфологической структуры человеческого тела. Все большее значение придается взаимосвязи общесоматических и нейропсихических особенностей человека, ведущей роли центральной нервной системы в общей системе нейрогуморального реrулирования.
Типология выстей нервной деятельности. Физиологические и психологические исследования нейродинамических свойств человека - открыли эпоху в познании природных особенностей личности.
Многие ученые считают, что типолоrия высшей нервной деятельности составляет самую общую основу таких наук, как психология, медицина и педагогика. Имеются основания считать, что объекты онтофизиологии и возрастной психологии, сексологии, соматологии и типологии высшей нервной деятельности - определенные свойства индивида - являются исходными, первичными особенностями человеческой природы.
Однако при комплексном изучении человека как индивида нельзя ограничиться суммированием сводных данных, взятых из каждой - дисциплины порознь. Основная и самая сложная задача - обнаружить взаимосвязи между первичными природными свойствами. Эта задача является одной из очередных для современной прикладной антропологии, поскольку исследования разнородных взаимосвязей между первичными природным свойствами открывают пути для управления ими в процессе воспитания, лечения и охраны здоровья человека.
Выдвижение проблемы человека в центр всей современной науки связано с принципиально новыми взаимоотношениями между науками о природе и об обществе, так как именно в человеке объединены природа и история бесчисленным рядом связей и зависимостей.
Общественно-исторические законы человеческого развития, опосредствующие его природу, механизмы и динамику функций, все больше учитываются естествоиспытателями. Социальные факторы индивидуального развития человека не только дополняют абиотические и биотические факторы в их воздействии на это развитие, но и регулируют их взаимодействие.
Для характеристики изучения проблемы человека в современной науке весьма важны изменения, происходящие в структуре гуманитарного знания. Возникают многие новые научные дисциплины, дополняющие уже существующие общественные науки (например, социологию, этику, педагогику и др.).
В западной и отечественной науке развивается такое направление, как историческая антропология, которая стремится зафиксировать предмет своего изучения во времени и пространстве, включить в него исторические условия и факторы формирования людей, их конкретные поступки и побуждения. Антропологизация познания прошлого человечества способствует привлечению внимания исследователей к микроисторическим процессам, и прежде всего к рёконструкции и интерпретации истории отдельных индивидов - участников и творцов исторических событий. Л.Н. Толстой был убежден, что каждое историческое явление может стать понятным только в результате реконструкции деятельности всех людей, принимавших в нем участие.
Историческая антропология в последние годы все более оказывается связанной с культурной антропологией, исследующей связи человека и культуры, и с социальной антропологией, изучающей социальные структуры и взаимодействие в них людей. И культурная, и социальная антропология имеют выраженную тенденцию к сближению (социокультурная антропология), которая дополняется тенденцией к индивидуализации изучаемых феноменов (конкретный человек в конкретном мультисоциокультурном пространстве).
Среди новых гуманитарных дисциплин, имеющих важнейшее значение для общей теории человекознания, стоит эргономика, которую можно определить как специальную науку о трудовой деятельности человека. Поскольку эта деятельность не может быть определена только характеристиками свойств человека как организма и субъекта, требуется исследование техники и технологии, составляющих социальный и вещественный аппарат трудовой деятельности. Поэтому эргономика представляет собой и особый подход к этой технике как к совокупности усилителей преобразователей и ускорителей психофизиологических функций человека. Важный аспект эргомики составляют экономическая организация производства и социальные функции работы человека.
Для изучения механизмов культурного развития человека принципиальное значение имеет возникновение специальной дисциплины о знаковых системах (как языковых, так и неязыковых) - семиотики.
Появление аксиологии - науки о ценностях жизни и культуры, исследующей важные стороны духовного развития общества и человека, содержание внутреннего мира личности и ее ценностные ориентации, - усилило антропологическое осмысление всего культурного исторического процесса.
На базе психологии, логики и теорий познания, с одной стороны, нейрофизиологии и биофизики - с другой, складывается эвристика - общая теория мыслительных поисков и творческого мышления человека. Успешно развиваются науковедение как общественно-историческая дисциплина, а также более специальные психологические дисциплины (психология науки, психология искусства и т.д.) как исследования видов творческой деятельности. Пограничными дисциплинами являются психолингвистика, объединяющая психологию речи и общения с общей теорией языка, характерология, объединяющая психологию личности с социологией и этикой, а также все области прикладной психологии (инженерная, экономическая, юридическая, педагогическая и тд.).
В$0-х гг. ХХ столетия И.И. Брехман ввел в научную литературу термин валеология, которым обозначил новое направление в науке, связанное с изучением и формированием здорового человека. В области знаний, которую формирует валеологическое научное направление, смыкаются биологическая теория онтогенеза и генетика человека, ряд дисциплин профилактической медицины, возрастная физиология и физическое воспитание, сюда относятся физиология, психология, педагогика, социология и некоторые другие науки. И здесь имеет место синтез знаний, относящихся к одному и тому же объекту исследования - человеку.
В последние годы интенсивно развивается еще одно научное направление - экология человека - комплексное междисципликарное направление, исследующее закономерности взаимодействия популяции людей с окружающей средой.
Экология человека направлена на решение следующих задач:
· сохранение и развитие здоровья человека, обеспечение его долголетней активной жизни;
· сохранение и развитие природной среды;
· развитие общественного производства и научно-технического прогресса в целом.
Новой отраслью современного знания о человеке выступает социальная экология - комплекс научных отраслей, изучающих связь общественных структур (начиная с семи и других малых общественных групп) и человека с природной и социальной средой их обитания.
Особенности современного этапа развития наук о человеке.
Первая - превращение этой проблемы в общую проблему всей науки в целом.
Вторая - все возрастающая дифференциация научного изучения человека, углубленная специализация отдельных дисциплин и их дробление на ряд все более частных учений.
Третья - тенденция к объединению различных наук, аспектов и методов исследования человека в комплексные системы, построению синтетических характеристик человеческого развития.
Развитие системных представлений о человеке и окружающем его мире - методологическое положение, которое многие современные исследователи считают наиболее перспективным в интеграции наук о человеке.
ВОПРОСЫ И ЗАДАНИЯ
1. Аргументируйте высказывание Н.А. Бердяева: и Антропологический путь - единственный путь познания вселенной».
2. Чем вызван столь пристальный интерес к человеку в современной науке? Напишите по этому поводу небольшое эссе.
3. Назовите современные отрасли знания, которые построены на антропологическом способе познания.
ЛИТЕРАТУРА
1. Аханьев Б.Г. Человек как предмет познания. СПб., 2002.
2. Ахохих П.К. Биология и нейрофизиология условного рефлекса. М., 1968.
3. Бердяев Н.А. О назначении человека. М., 1993. .
4. Корнетов Г.Б. Историко-педагогическое познание на пороге XXI в.: перспективы антропологического подхода. М.; Владимир, 1998. г
5. Лосев. А.Ф. Философия. Мифология. Культура. М:, 1991.
6. Максакова В.И. Педагогическая антропология. М., 2001.
7. Образ человека в зеркале гуманизма. Мыслители и педагоги эпохи Возрождения о формировании личности. М., 1999.
8. Рубинштейи М.М. Педагогическая психология в связи с общей педагогикой.М., 1927.
9. Салов Ю.И., Тюнников IО.С..Психолого-педагогическая антропология. М., 2003.
10. Ситаров В.А., Пустовойтов В.В.. Социальная экология. М., 2000.
11. Слободчиков В.И., Исаев Е.И. Психология человека. М., 1995.
12. Тейяр де Шарден Л. Феномен человека. М.,;1987.
13. Франкл В. Человек в поисках смысла. М., 1990.
14. Человек: Мыслители прошлого и настоящего о его жизни, смерти и бессмертии. Древний мир - эпоха Просвещения. М., 1991.
15. Человек: Мыслители прошлого и настоящего о его жизни, смерти и бессмертии,. XIX век. М., 1995.
16. Чистяхов В.В. Антрополого-методологические основы педагогики. Ярославль, 1999.
17. Эволюиионная и историческая антропоэкология. М., 1994.
В русской философии совокупность подходов к проблеме человека в контексте различных философских систем осмысления мира и путей его развития и изменения. В отечественной философской традиции сложилось два основных подхода к данной проблематике. Оба они характерны неприятием утверждения, что единственной целью философского знания является ответ на вопрос, "каково назначение человека в себе, поскольку он мыслится как человек только согласно понятию человека вообще, изолированным и вне всякой связи, которая не содержится необходимым образом в его понятии" (И. Г. Фихте). Наиболее полное выражениеодин из этих подходов получил у? Г. Чернышевского и наследующих ему в той или иной мере П. Л. Лаврова, Н. К. Михайловского. Второй подход развивался в рамках религиозно-мистической традиции русской философии (В. С Соловьев, славянофилы, С. И. Булгаков, П. А. Флоренский, Л. П. Карсавин, H. A Бердяев и др). Первый подход характерен специфическим соединением "антропологического материализма" (т. е. понимания сущности человека как единства биологических, телесно-природных и культурно-исторических факторов эволюции) и социального редукционизма. Н. Г. Чернышевский, утверждая принцип главенства научного познания в социальном мышлении, фактически вводит понимание человеческой природы в качестве основы научного подхода к социальной проблематике. Коренной вопрос социального знания - вопрос о прогрессе - решается им с позиций утилитаризма: сущность человека есть стремление к максимальному удовольствию и минимальному страданию. В социальной жизни это стремление перерастает в стремление к максимальной пользе. Соответственно, выстраивается иерархия "степеней" ценности человеческих стремлений от индивидуальных до общесоциальных, приобретающих доминирующее значение в силу того, что "общественная польза" позволяет распределить наибольшее "количество" удовольствия среди наибольшего числа людей оптимальным образом. Обоснование индивидуальных стремлений как манифестации природы человека в качестве основы социальной системы приводит к утверждению первенства социальности над индивидуальностью. Возможность противостояния стремлению общества к всесторонней власти, контролю над всеми проявлениями индивидуальности, по мнению Чернышевского, предоставляется "разумным эгоизмом", т. е таким способом удовлетворения личных потребностей, который не противоречил бы обшесоциальным интересам. Тем более, что социалистическое общество, возникающее не только естественноисторическим путем, но и посредством разумного планирования и научного целеполагания, предоставляет к этому наиболее благоприятные возможности. Радикальный вариант "разумного эгоизма" выдвинул Д. И. Писарев. П. Л. Лавров рассматривал историю как процесс, происходящий на основании реализации форм человеческих потребностей: основных (биосоциальных - питания, безопасности, нервного возбуждения), временных (государственно-правовых и религиозных форм объединения), потребности развития ("историческая жизнь"). Цель исторического процесса - развитие солидарности, в ходе истории приобретающее все более разумные и целенаправленные характеристики. Отсюда - характерный строй социального знания, основанного на единстве материализма, антропологизма и позитивизма. Антропологизм социального знания реализуется в "субъективном методе" как основе научной разработки разумного идеала будущего общественного устройства. "Мысль реальна лишь в личности", следовательно, действительной силой исторического движения является "критически мыслящая" личность. При этом сущность истории - в усилении солидарности, в создании устойчивого и сбалансированного социального целого, общечеловеческой цивилизации. Н, К. Михайловский построил свое обоснование А. п. в социальном познании на основе критики теории "органического общества" Г. Спенсера. Общество не есть функциональная совокупность органов, но живая совокупность организмов. Поэтому фундаментальным принципом социально-исторического знания утверждается "субъективный метод" как осмысление сущности социума и социальных отношений посредством их сопоставления с личностными потребностями и духовными ориентациями. Равноправными понятиями социальной теории становятся понятия "истины" (взамен социально ограниченной "правды"), "блага", "добра", "красоты", являющиеся фундаментальными критериями личностного миропонимания и основой жизненной ориентации. С т. зр. субъективного метода, социальный прогресс реализуется в создании общества, в котором эти принципы были бы представлены в не меньшей степени, нежели принципы равенства, справедливости, эффективности производства. Фактически, во всех вариантах антропологического и социологического подхода к социально-историческому познанию происходит утверждение объективно-научного характера познания на основе определенного понимания человеческой природы (в рамках материалистического монизма) Социальные параметры истории осмысляются как прогрессивный процесс оптимизации социальной системы, дающей возможность наиболее полного раскрытия сущностных сторон человеческой природы. Логическое следствие этого - отождествление "человеческого" смысла истории с закономерностью развития и смены социальных форм, становящейся доминирующим содержанием социальной теории. Эта черта была воспринята и русским марксизмом, и позитивистскими течениями (например, А. А. Богданов). Можно утверждать, что сам тип осмысления "естественной" человеческой природы формируется на основании предзаданного социального идеала. Т. о., то или иное понимание человеческой природы закладывает телеологический аспект социального знания, реализующийся в социальном редукционизме самого А. п., поскольку его теоретическое осмысление связано непосредственно с утверждением универсальности социального способа исторического раскрытия человеческой сущности. Это значит, что определенное понимание социальности и включенности индивида в социальную систему является базисным для выделения антропологических параметров истории и для антропологических мотивов социального познания. Религиозно-философская традиция также выдвигает тезис о главенстве А. п. в философском знании, но уже (в противовес научно-объективистским и позитивистским течениям) в контексте интуитивно-мистического миросозерцания, опирающегося на христианское вероучение. Здесь антропология как составная часть философского знания оказывается тесно связанной, с одной стороны, с теософским знанием (см. "Христология") и, с другой стороны, с идеей Богочеловечества, вписанной в мистико-историософскую схематику (см. "Богочеловечество"). Наиболее общиймотив религиозно-философской антропологии - принцип десубстантивации индивидуальности: сущностная сторона человека осмысляется с позиции включенности "я" в первичное целое "мы". Таким исходным фундаментом "я" является троичная божественная личность и социальное целое, отражающее в своей внутренней структуре специфический строй божественного и космического бытия Порождающая структура личностно-человеческого бытия - соборность как единство индивидуального и сверхиндивидуального. Полное раскрытие этого начала в диалектике исторического и метаисторического является сокровенным смыслом истории. В этом плане социальная история человечества представляет лишь один из аспектов мирового становления, поэтому для религиозной историософии (в традиции всеединства) характерны мотивы "исхода мира", "конца истории". Если социологи-народники видели смысл истории в становлении гармонических форм социальности (солидарности), представленных историческим развитием традиционной крестьянской общины, то для религиозной философии реализация исторических потенций человека выходит за границы социального, экономического и культурного процесса. Более того, утверждение А. п. в русле религиозно-мистической философии предполагает трансцендирование биологической и социальной эволюции человека в становлении Богочеловечества. Во всяком случае, оба варианта антропологии в той или иной мере едины в отрицании фундаментального для классического рационализма принципа субстанциальности индивида, разворачивающегося в абстрактно-метафизическую схематику исторического процесса. В русской философии А. п. означает, прежде всего, включенность человека в мировой процесс, и потому антропология есть не столько знание о "человеке в себе", сколько один из инструментов философского осмысления значимости человека в мировом целом и, с другой стороны, смысла мировых процессов в "человеческом измерении". Хотя утверждение первичности "мы" по отношению к "я" требует разработки специальных методологических концепций, позволяющих избежать теоретического поглощения индивидуальности социальным либо божественно-космическим целым. В социологии народников такую роль играет субъективный метод, в религиозной философии - интуитивно-личностное миросозерцание, заменяющее, с одной стороны, авторитарность конституированного догматического религиозного сознания и, с другой стороны, объективно-безличного научного познания. Т. о., оба варианта разработки А. п. формируют определенную установку на конкретно-личностное, понимающее созерцание действительности, ставшее одной из отличительных черт русской философской традиции. Е. В. Гутов
