Когнитивный стиль - термин, используемый в когнитивной психологии для обозначения устойчивых характеристик того, как различные люди думают, воспринимают и запоминают информацию, или предпочтительного для них способа решения проблем.
Когнитивный стиль обычно отличают от когнитивной способности или уровня - последний измеряется так называемыми тестами интеллекта (intelligence tests). До сих пор существуют разногласия по поводу значения термина «когнитивный стиль». Тем не менее, термин «когнитивный стиль» широко используется, в особенности в прикладной психологии бизнеса, а также в педагогической психологии , где у него имеется синоним - «стиль обучения»).
Энциклопедичный YouTube
1 / 3
24 Психология воли
Психологические типы. Когнитивные стили. Часть 4
Социальная психология. Теория когнитивного диссонанса Леона Фестингера.
Субтитры
История
Понятие когнитивный стиль впервые использовал А. Адлер для обозначения характеристики личности, которая представляет собой устойчивые индивидуальные особенности познавательных процессов, предопределяющие использование различных исследовательских стратегий. В рамках его индивидуальной психологии понимался как своеобразие жизненного пути личности, структурированного постановкой и достижением целей.
В бывшем СССР изучением когнитивных стилей занимались В. А. Колга (Эстония), школа Теплова -Небылицына (Москва), М. А. Холодная (Киев, с 1990-х - Москва), А. Либин, и др.
Близким по смыслу понятием являются метапрограммы в НЛП . Некоторые из перечисленных ниже когнитивных стилей, по меньшей мере, коррелируют с описанными в литературе метапрограммами .
Сущность
Природа когнитивных стилей не до конца изучена. Есть свидетельства их связи с межполушарной асимметрией, уровнем интеллекта, свойствами темперамента и с мотивацией личности . В то же время есть все основания считать когнитивные стили образованием, которое формируется прижизненно под влиянием социокультурных факторов . Например, эмпирически доказано, что полезависимость более характерна для женщин, а также для детей, чьи родители осуществляют избыточный контроль над их поведением .
Разновидности когнитивных стилей
Чаще всего в литературе рассматривается около 10-15 когнитивных стилей (при этом отмечается, что многие из них очевидно коррелируют друг с другом, и различие в терминологии обусловлено подходами различных авторов):
- поленезависимость - полезависимость; Представители полезависимого стиля больше доверяют наглядным зрительным впечатлениям при оценке происходящего и с трудом преодолевают видимое поле при необходимости детализации и структурирования ситуации. Представители поленезависимого стиля, напротив, полагаются на внутренний опыт и легко отстраиваются от влияния поля, быстро и точно выделяя деталь из целостной пространственной ситуации.
- конкретность - абстрактность; В основе конкретности-абстрактности лежат такие психологические процессы, как дифференциация и интеграция понятий. Полюс «конкретной концептуализации» характеризуется незначительной дифференциацией и недостаточной интеграцией понятий. Для "конкретных" индивидуумов типичны следующие психологические качества: склонность к черно-белому мышлению, зависимость от статуса и авторитета, нетерпимость к неопределенности, стереотипность решений, ситуативный характер поведения, меньшая способность мыслить в терминах гипотетических ситуаций и т. д. Напротив, полюс «абстрактной концептуализации» предполагает как высокую дифференциацию, так и высокую интеграцию понятий. Соответственно, для «абстрактных» индивидуумов характерна свобода от непосредственных свойств ситуации, ориентация на внутренний опыт в объяснении физического и социального мира, склонность к риску, независимость, гибкость, креативность и т. д.
- сглаживание - заострение; Индивидуальные различия, зафиксированные в этом когнитивном стиле, имеют отношение к особенностям хранения в памяти запоминаемого материала. У «сглаживателей» сохранение материала в памяти сопровождается его упрощением, потерей деталей, выпадением тех или иных фрагментов. Напротив, в памяти «заострителей» происходит выделение, подчеркивание специфических деталей запоминаемого материала. Впоследствии специально подчеркивалось, что данный стилевой параметр обнаруживает себя в условиях восприятия и запоминания последовательности стимулов, характеризуя, таким образом, чувствительность испытуемых к постепенно нарастающим различиям в ряду воспринимаемых воздействий.
- ригидный - гибкий познавательный контроль; Этот когнитивный стиль характеризует степень субъективной трудности в смене способов переработки информации в ситуации когнитивного конфликта. Ригидный контроль свидетельствует о трудностях в переходе от вербальных функций к сенсорно-перцептивным в силу низкой степени их автоматизации, тогда как гибкий - об относительной легкости такого перехода в силу высокой степени их автоматизации.
- низкая - высокая толерантность к нереалистическому опыту; Данный когнитивный стиль обнаруживает себя в неопределенных, двусмысленных ситуациях и характеризует меру принятия впечатлений, не соответствующих или даже противоречащих имеющимся у человека представлениям, которые он расценивает как правильные и очевидные. Толерантные субъекты оценивают опыт по их фактическим характеристикам, тогда как нетолерантные субъекты сопротивляются познавательному опыту, в котором исходные данные противоречат их наличным знаниям.
- фокусирующий - сканирующий контроль ; Этот когнитивный стиль характеризует индивидуальные особенности распределения внимания, которые проявляются в степени широты охвата различных аспектов отображаемой ситуации, а также в степени учета её релевантных и нерелевантных признаков. Соответственно, одни испытуемые оперативно распределяют внимание на множество аспектов ситуации, выделяя при этом её объективные детали (полюс широкого, или сканирующего, контроля). Внимание других испытуемых, напротив, оказывается поверхностным и фрагментарным, при этом оно фиксирует явные, бросающиеся в глаза характеристики ситуации (полюс узкого, или фокусирующего, контроля).
- импульсивность - рефлективность; Люди с импульсивным стилем быстро выдвигают гипотезы в ситуации альтернативного выбора, при этом они допускают много ошибочных решений в идентификации перцептивных объектов. Для людей с рефлективным стилем, напротив, характерен более замедленный темп принятия решения в подобной ситуации, соответственно они допускают мало ошибок при идентификации перцептивных объектов в силу их тщательного предварительного анализа.
- узкий - широкий диапазон эквивалентности; Представители полюса узкого диапазона эквивалентности (аналитического стиля) склонны ориентироваться на различия объектов, обращая внимание главным образом на их детали и отличительные признаки. Представители полюса широкого диапазона эквивалентности (синтетического стиля), напротив, склонны ориентироваться на сходство объектов, классифицируя их с учетом некоторых обобщенных категориальных оснований.
- когнитивная простота - сложность; Одни люди понимают и интерпретируют происходящее в упрощенной форме на основе фиксации ограниченного набора сведений (полюс когнитивной простоты). Другие, напротив, склонны создавать многомерную модель реальности, выделяя в ней множество взаимосвязанных сторон (полюс когнитивной сложности).
- другие (шкалы опросников Майерс-Бриггс , NEO PI-R , др.
Значение
Когнитивный стиль, как и другие стилевые образования личности, выполняет следующие функции: 3 1.адаптационную, состоящую в приспособлении индивидуальности к требованиям данной деятельности и социальной среды; 2.компенсаторную, поскольку его формирование строится с опорой на сильные стороны индивидуальности и с учетом слабых сторон; 3.системообразующую, позволяющую, с одной стороны, формироваться стилю на основе многих ранее сложившихся характеристик индивидуальности, с другой стороны, влиять на многие аспекты поведения человека; 4.самовыражения, состоящую в возможности индивидуальности выразить себя через уникальный способ выполнения деятельности или через манеру поведения. Последняя функция связана с мало изученной проблемой влияния когнитивных стилей на вариативность реального поведения человека в сфере общения (например, на его самораскрытие и самопредъявление). Есть все основания ожидать, что дифференцированность объектов (партнеров по общению) на сенсорном входе приведет к дифференцированности поведенческих реакций на выходе. Изучение когнитивных стилей как детерминант поведения человека представляется нам очень перспективным, поскольку их исследование выводит на фундаментальные проблемы мировосприятия человека.
Сноски и источники
Ссылки
- Методы диагностики когнитивных стилей (недоступная ссылка с 13-05-2013 )
- Т. В. Корнилова, Г. В. Парамей. Подходы к изучению когнитивных стилей: двадцать лет спустя
- Стиль человека; психологический анализ (под ред. А. В. Либина) М.: Смысл, 1998.
- Толочек В. Л. Стили деятельности: Модель стилей с изменчивыми условиями деятельности. М., 1992.
- Холодная М. А. Когнитивные стили. О природе индивидуального ума. 2-е изд., перераб. - СПб. «Питер», 2004.
- Холодная М. А. Психология интеллекта: парадоксы исследования. - Томск: Изд-во Томск, ун-та; М.: Изд-во «Барс», 1997. - 392 с.
- Шкуратова И. М. Когнитивный стиль и общение. Ростов н/Д.: Изд-во Рост, пед, ун-та, 1994.
- Allinson, C.W., and Hayes, J. «The cognitive style index: a measure of intuition-analysis for organisational research», Journal of Management Studies (33:1), January 1996, pp 119–135.
- Atherton, J.S. «Learning and Teaching: Pask and Laurillard», 2003. Retrieved 28 June 2003, from http://www.dmu.ac.uk/~jamesa/learning/pask.htm#serialists .
- Beiri, J. «Complexity-simplicity as a personality variable in cognitive and preferential behaviour» Dorsey Press, Homewood, IL, 1961.
- Bobic, M., Davis, E., and Cunningham, R. «The Kirton adaption-innovation inventory», Review of Public Personnel Administration (19:2), Spring 1999, pp 18–31.
- Carey, J.M. «The issue of cognitive style in MIS/DSS research», 1991.
- Kirton, M. «Adaptors and innovators: a description and measure», Journal of Applied Psychology (61:5) 1976, pp 622–629.
- Kirton, M.J. «Field Dependence and Adaption Innovation Theories», Perceptual and Motor Skills, 1978, 47, pp 1239 1245.
- Kirton, M. J. Adaption and innovation in the context of diversity and change Routledge, London, 2003, P. 392
- Mullany, M.J. «Using cognitive style measurements to forecast user resistance», 14th Annual conference of the National Advisory Committee on Computing Qualifications, Napier, New Zealand, 2001, pp. 95–100.
- Peterson, E. R., & Deary, I. J. (2006). Examining wholistic-analytic style using preferences in early information processing. Personality and Individual Differences, 41 , 3-14.
- Pask, G. «Styles and Strategies of Learning», British Journal of Educational Psychology (46:II) 1976, pp 128–148.
- Riding, R.J., and Cheema, I. «Cognitive styles - An overview and integration.», Educational Psychology (11:3/4) 1991, pp 193–215.
- Riding, R.J., and Sadler-Smith, E. «Type of instructional material, cognitive style and learning performance.», Educational Studies (18:3) 1992, pp 323–340.
- Witkin, H.A., Moore, C.A., Goodenough, D.R., and Cox, P.W. «Field dependent and field independent cognitive styles and their educational implications», Review of Educational Research (47:1), Winter 1977, pp 1–64.
Введение
1.Этапы становления значения термина «стиль» и стилевого подхода в психологии
1.1 Теоретические источники стилевого подхода в изучении интеллектуальной деятельности
1.2 Индивидуальные способы категоризации (теория когнитивного темпа Дж. Кагана)
1.3 Отличительные признаки когнитивных стилей
2.Психологическая характеристика основных когнитивных стилей
2.1 Полезависимость/поленезависимость
2.2 Узкий/широкий диапазон эквивалентности
2.4 Ригидный/гибкий познавательный контроль
2.5 Толерантность к нереалистическому опыту
2.6 Фокусирующий/сканирующий контроль
2.7 Сглаживание/заострение
2.8 Импульсивность/рефлективность
2.9 Конкретная/абстрактная концептуализация
2.10 Когнитивная простота/сложность
3.Проблема взаимосвязи когнитивных стилей. Противоречия «множественной» и «унитарной» позиций в изучении когнитивных стилей
Заключение
Список литературы
Введение
Одной из острейших проблем психологии, безусловно, является проблема индивидуальных психических различий между людьми. Психика - это, в сущности, некоторый абстрактный объект, который может быть изучение и описание на уровне общих закономерностей организации и функционирования. Однако феномен индивидуального субъекта заключается в том, что закономерности индивидуального поведения не тождественны закономерностям поведения вообще. Соответственно, понятийный аппарат, созданный в рамках общей психологии, не может быть механически перенесен на понимание механизмов психической деятельности конкретного индивидуума. Поэтому понятия и подходы, которые позволяли выявить и описать механизмы индивидуальной специфики психической деятельности, всегда вызывали особый интерес в научном психологическом сообществе.
Неудивительно, что появление понятия «стиль» в системе психологических категорий вызвало своего рода профессиональный ажиотаж, связанный с ростом надежд на углубление наших знаний о природе человеческого интеллекта.
В данной работе рассматривается история, современное состояние и перспективы стилевого подхода в психологии познания, связанного с изучением стилевых характеристик познавательной сферы личности (когнитивных стилей). Когнитивные стили
Многое из того, что происходило и происходит в области исследований стилей, можно объяснить исключительно сильным чарующим влиянием самого слова «стиль». Стилевой подход является ярким примером той ситуации в науке, о которой можно сказать, что «вначале было слово»: в течение многих десятилетий результаты стилевых исследований интерпретировались через призму некоторого исходного, своего рода романтического смысла, который вкладывался в понятие «стиля».
Ведь что такое стиль? Стиль - это свидетельство некоторой уникальности, выделенное из множества других людей, это тот шарм, наличие которого безоговорочно характеризует обладателя стиля (в одежде, манере поведения, художественном мастерстве либо научном творчестве) как человека с высоким уровнем душевной организации. Действительно, найти свой стиль и уметь его поддерживать - это свидетельство таланта и личного мужества, это всегда знак индивидуальности.
Говорят, что данное ребенку имя впоследствии оказывает влияние на его характер. Безусловно, это чистейший предрассудок.
В словосочетании «познавательный стиль» содержательный акцент всегда был смещен на слово «стиль». Поэтому вначале придется, вкратце остановиться на этимологии и основных этапах становления этого понятия как психологической категории.
С точки зрения своей исходной этимологии слово «стиль» (stylos - греч.) означает палочку для писания на восковых досках с острым и тупым концами (тупым концом стирали неверно написанное). Любопытно, что уже в своем исходном метафорическом значении стиль - это возможность одновременного участия в деятельности двух противоположных по смыслу качеств, в равной мере необходимых для ее успеха.
В энциклопедических словарях обычно выделяются два - опять же противостоящих друг другу - аспекта значения этого слова:
1) стиль как индивидуально-специфический способ (манера, приемы) поведения, т. е. характеристика процесса деятельности;
2) стиль как совокупность отличительных черт творчества определенного автора, т. е. характеристика продукта деятельности.
Впоследствии значение слова «стиль» формировалось как междисциплинарное понятие, поэтому проводились исследования «стиля эпохи», «художественного стиля», «стиля научного мышления» и т. д.
Таким образом, понятие стиля изначально являлось многозначным.
Для психологии, чей категориальный аппарат отличается недостаточной содержательной строгостью, а схемы интерпретации результатов психологических исследований часто несут в себе элементы субъективизма и произвольности, было весьма рискованно привлекать в свой понятийный арсенал такой полисемантический термин, как «стиль». Тем не менее, дело было сделано: одно из множества маленьких отделений в ящике Пандоры было открыто, и понятие стиля стало активно завоевывать свои позиции в психологической науке.
1.Этапы становления значения термина «стиль»и стилевого подхода в психологии
Альфреда Адлера (1927). Он говорил о существовании индивидуальных стратегий поведения, которые вырабатываются личностью для преодоления комплекса неполноценности. Для этого человек бессознательно прибегает к разным формам компенсации своих физических и психических дефицитов в виде формирования индивидуального жизненного стиля. Компенсации могут быть адекватными (в виде успешного преодоления чувства неполноценности за счет реализации стремления к превосходству в социально приемлемой и одобряемой форме) и неадекватными (в виде гиперкомпенсации за счет одностороннего приспособления к жизни в результате чрезмерного развития какой-либо одной личностной черты либо невротического ухода в болезнь, симптомы который человек использует для оправдания своих недостатков и неудач).
Гордон Олпорт (1937) применял понятие стиля для описания экспрессивного аспекта поведения, характеризующего диспозиции личности (ее мотивы и цели). Стиль - это способы реализации мотивов и целей, к которым предрасположена личность в силу своих индивидуальных особенностей (поэтому «стилем» являются любые личностные черты, начиная с избирательности восприятия и заканчивая мерой общительности). Сформированность стиля, по Олпорту, - это свидетельство способности личности к самореализации, что соответственно предполагает высокий уровень психической организации «Я».
Как можно видеть, в этих работах с помощью термина «стиль» констатировался сам факт существования индивидуальных различий, которые более уже не рассматривались в качестве досадных случайных издержек психологического исследования.
Дальнейшее развитие стилевых представлений на этом этапе было связано с направлением «Новый взгляд» (New Look), в рамках которого индивидуальные различия (в первую очередь в познавательной сфере) впервые стали предметом специального изучения. Так, было экспериментально показано, что индивидуальные «ошибки» восприятия - это не просто индивидуальные различия, но, скорее, следствие действия некоторых базовых психологических факторов, в частности, в виде явления «перцептивной защиты».
Индивидуально-своеобразные формы перцептивной защиты свидетельствовали о наличии «внутри» субъекта особых потребностно-мотивационных состояний, которые оказывали влияние на индивидуально-своеобразные характеристики восприятия объектов и явлений. Например, дети из бедных семей (сравнительно с детьми из обеспеченных семей) при оценке физической величины монеты преувеличивали ее размер, причем тем в большей степени, чем выше ее денежный номинал.
Таким образом, на данном этапе понятие стиля имело скорее качественное значение; при этом внимание исследователей акцентировалось на важности индивидуализированных аспектов поведения. Характерно, что стиль, трактуемый как личностное свойство, рассматривался в качестве проявления высших уровней психического развития индивидуальности. Второй этап стилевого подхода приходится на 50-60-е годы XX века и характеризуется использованием понятия стиля для изучения индивидуальных различий в способах познания своего окружения. В работах ряда американских психологов на первый план выходит исследование индивидуальных особенностей восприятия, анализа, структурирования и категоризации информации, обозначенных термином «когнитивные стили» (см.: Gardner,Holzman, Klein, Lipton, Spence, 1959; Kagan, 1966; Witkin, ltman, Raskin, Karp, 1971; и др.).
В отечественную психологическую литературу термин «когнитивный стиль» (cognitive style) перешел из англоязычной литературы в виде термина-кальки, хотя точный перевод английского слова cognitive на русский язык соответствует слову познавательный.
Однако термины «познавательный» и «когнитивный » не являются синонимами применительно к современному понятийному строю отечественной психологии. «Познавательный » - имеющий отношение к процессу отражения действительности в индивидуальном сознании в виде познавательного образа (сенсорного, перцептивного, мнемического, мыслительного), т. е. этот термин адресуется тому, что отображено в познавательном образе. «Когнитивный» - имеющий отношение к психическим механизмам переработки информации в процессе построения познавательного образа на разных уровнях познавательного отражения, т. е. этот термин адресуется тому, как строится познавательный образ. Строго говоря, в рамках второго этапа стилевого подхода речь шла об индивидуальных различиях в способах переработки информации о своем окружении, или собственно когнитивных стилях как об определенной разновидности познавательных стилей, под которыми - в более широком смысле слова - следует понимать индивидуально-своеобразные способы изучения реальности.
Термин «когнитивный стиль» использовался для спецификации особого рода индивидуальных особенностей интеллектуальной деятельности, которые принципиально отграничивались от индивидуальных различий в успешности интеллектуальной деятельности, описываемыми традиционными теориями интеллекта. Иными словами, стилевой подход сформировался в качестве своего рода альтернативы тестологическому подходу как попытка найти другие формы анализа интеллектуальных возможностей человека. В частности, утверждалось, что когнитивные стили - это формально-динамическая характеристика интеллектуальной деятельности, не связанная с содержательными (результативными) аспектами работы интеллекта. Кроме того, когнитивные стили рассматривались как характерные для данной личности устойчивые познавательные предпочтения, проявляющиеся в преимущественном использовании определенных способов переработки информации - тех способов, которые в наибольшей мере соответствовали психологическим возможностям и склонностям данного человека.
Отличительной чертой этого этапа является переход на операциональные определения когнитивных стилей, когда то или иное стилевое свойство определяется через процедуру его измерения (когнитивный стиль - это то, что измеряется с помощью конкретной стилевой методики). В итоге стилевые исследования оказались «инструментально привязанными». Именно это обстоятельство впоследствии привело к серьезным противоречиям на эмпирическом уровне и, в конечном счете, к разрушению идеологических основ традиционного стилевого подхода. Наконец, третий этап стилевого подхода, начало которого может быть приурочено к 80-м годам прошлого столетия, отличается тенденцией к гиперобобщению понятия стиль. В частности, понятие когнитивного стиля расширяется за счет появления новых стилевых понятий, таких как «стиль мышления» (Григоренко, Стернберг, 1996; 1997), «стиль учения» (Kolb, 1984; Honey,Mumford, 1986; Ливер, 1995), «эпистемологические стили» (Wardell, Royce, 1978) и т. п.
Более того, понятие стиля начинает применяться ко всем сферам психической активности (в согласии со знаменитым определением Ж. Бюффона: «Стиль - это человек»). Так, в последние два десятилетия в отечественной литературе появились исследования «оценочного стиля» (Безносов, 1982), «эмоционального стиля» (Дорфман, 1989), «стиля педагогического общения» (Коротаев, Тамбовцева, 1990), «стиля психической деятельности дошкольника» (Стеценко, 1983), «стиля жизни личности» (Злобина, 1982), «стиля активности» (Вяткин, 1992), «стиля совладания со сложными жизненными ситуациями» Либина, 1996), «стиля саморегуляции деятельности» (Моросанова, 1998) и т. д.
Таким образом, в рамках третьего этапа наблюдается фактическое отождествление стиля с индивидуальными различиями в психической деятельности. Однако, если стили - это всегда индивидуальные различия, то индивидуальные различия далеко не всегда являются стилями. Иными словами, в современных стилевых исследованиях критерии спецификации стиля оказались потерянными. Ловушка захлопнулась: категория стиля, фиксирующая факт индивидуального своеобразия способов поведения личности, поглотив и растворив в себе все остальные психологические категории, стала претендовать на замену предмета современной психологии стилевой феноменологией.
Итак, понятие когнитивного стиля родилось на стыке психологии личности и психологии познания. Данное обстоятельство, по-видимому, обусловило противоречивый характер тех оснований, на которых одновременно «вверх» и «вниз» выстраивалось значение этого словосочетания. За счет слова «стиль» оно приобретало качественно-метафорический оттенок, создавая иллюзию появления универсального объяснительного принципа, тогда как слово «когнитивный» возвращало его на уровень эмпирических фактов, вынуждавших искать объяснения личности через частные когнитивные измерения. Добавим, что если в психологии личности преобладала идея о стиле как проявлении высших уровней индивидуальности, то в психологии познания принципиально подчеркивался формальный характер стилевых свойств интеллектуальной деятельности, не имеющих отношения к высоким либо низким показателям психологического развития.
Тем не менее, становление стилевого подход явилось свидетельством трансформации предмета психологии познания: если раньше психология познания выступала как наука об общих закономерностях познавательной психической деятельности, то теперь она превращалась в науку о механизмах индивидуальных различий между людьми в способах познания окружающего мира.
У каждого научного понятия, как и у людей, своя судьба. Чтобы найти ключ к судьбе человека, надо подробнейшим образом проанализировать его биографию, все нюансы его жизненного пути. Для того чтобы разобраться в содержании понятия когнитивный стиль и оценить все сложности современного состояния стилевых исследований, необходимо провести тщательный ретроспективный анализ когнитивно-стилевого подхода на уровне его теоретических и эмпирических первоисточников с учетом характера традиционных исследований когнитивных стилей.
Для этого целесообразно вернуться ко второму этапу стилевого подхода, в рамках которого было сформулировано и операционализировано понятие когнитивного стиля. Анализ феноменологии когнитивно-стилевых исследований позволит, во-первых, установить эмпирически исходное содержание тех индивидуальных различий в познавательной деятельности, которым был придан статус стилевых, и, во-вторых, проследить эволюцию понятия «когнитивный стиль» с точки зрения изменения критериев его спецификации.
1.1 Теоретические источники стилевого подхода в изучении интеллектуальной деятельности
Гештальт-психологическая традиция (теория психологической дифференциации Г. Уиткина)
В работах Г. Уиткина понятие когнитивного стиля формировалось в рамках гештальт-психологических представлений о поле и поведении в поле. По отношению к разным людям фактор влияния поля (предметного и социального окружения) обнаруживает себя в разной мере. В частности, поведение одних в большей мере оказывается подчиненным полю (полезависимый тип поведения), тогда как поведение других в большей мере оказывается ориентированным на внутреннюю активность (поленезависимый тип поведения) (Witkin, Dyk, Faterson, Goodenough, Karp, 1974; Witkin, Goodenough, Oltman, 1979; Witkin, Goodenough, 1982).
Маленький ребенок имеет тенденцию воспринимать происходящее полезависимым образом, однако по мере взросления его восприятие приобретает более поленезависимую форму. Поскольку явление зависимости/независимости от поля связано с возрастом, из этого следует, что поленезависимое восприятие представляет собой более высокий уровень психологического развития. Наиболее важным аспектом психического развития выступает степень психологической дифференциации разных форм опыта.
Степень дифференциации является существенной характеристикой любой системы (психологической, биологической, социальной).
В широком смысле слова дифференциация характеризует сложность структуры. Менее дифференцированная система пребывает в относительно гомогенном состоянии, более дифференцированная структура - в относительно гетерогенном состоянии.
В свою очередь, описание системы как более или менее дифференцированной позволяет сделать выводы об особенностях ее функционирования.
В процессе развития у ребенка происходит накопление и формирование специфического опыта («внутренней системы отношений ») в направлении продвижения от изначально неструктурированного состояния с ограниченным отделением от среды к более структурированному состоянию с большей отделенностью «Я». Достижение более высокого уровня психологической дифференциации означает наличие более артикулированного опыта. По словам Уиткина, существуют два аспекта растущей артикуляции опыта: способность анализировать опыт и способность его структурировать. Человек, имеющий артикулированный опыт, может с легкостью воспринимать детали сложного целого, преобразовывать поле на основе своих собственных правил и т. д.
Термин «артикулированный» (синонимами являются термины «аналитический», «дифференцированный», «структурированный »), будучи противопоставленным термину «глобальный», относится и к оценке психологического состояния субъекта (уровню психологической дифференциации), и к оценке характера психологического функционирования (способу индивидуальной деятельности). Соответственно, можно говорить о двух противоположных подходах к своему окружению: артикулированном и глобальном.
Рост психологической дифференциации, выражающийся в возрастающей артикуляции опыта, проявляется в характеристиках четырех основных психологических сфер.
Качественная характеристика четырех психологических сфер выглядит следующим образом:
1. Артикулированное интеллектуальное функционирование (мера артикулированности познавательного отражения). Первоначально явление полезависимости/поленезависимости было описано на материале перцептивной деятельности и определялось как «выделяющая способность в восприятии» в виде способности находить простую релевантную деталь в сложном перцептивном образе. Таким образом, понятие полезависимого/поленезависимого когнитивного стиля характеризовало меру артикуляции индивидуального перцептивного опыта.
Впоследствии аналитическая способность в восприятии (перцептивная артикуляция) стала рассматриваться в связи со способностью к анализу и структурированию в широком спектре других видов интеллектуальной деятельности. Люди с поленезависимым стилем легко преодолевают сложный контекст (быстро вычленяют деталь из сложного целого, с легкостью преобразуют заданную ситуацию, без особых затруднений выделяют основное противоречие в проблеме и т. п.), т. е. демонстрируют артикулированный подход к полю. Люди с полезависимым стилем, напротив, с трудом преодолевают сложный контекст (им нужно время, чтобы увидеть деталь в сложном целом, их отличает склонность принимать ситуацию в ее готовом, заданном виде, они не всегда могут обнаружить релевантое противоречие в задаче и т. п.), т. е. демонстрируют глобальный подход к полю.
Именно это более обобщенное измерение, характеризующее различия в способах познавательной деятельности, и было обозначено термином «когнитивный стиль», по отношению к которому перцептивная полезависимость/поленезависимость выступает как его частный компонент.
2. Артикулированное представление о своем физическом теле (мера артикулированности образа своего физического «Я»). Ростпсихологической дифференциации проявляется в переходе ототносительно глобального субъективного взгляда на свое тело к ясному осознанию его составных частей и их отношений, а также его внешних границ.
3. Чувство личной идентичности (мера выделения «Я» из своего социального окружения). По данным Уиткина, степень дифференциации образа «Я» находит свое выражение прежде всего в тенденции действовать более самодостаточно и автономно в ситуациях межличностного взаимодействия. В частности, люди, зависящие от поля (в отличие от независимых) склонны к интерперсональной ориентации, особенно в условиях неопределенности; предпочитают ситуации общения ситуациям уединения; склонны держать более короткую физическую дистанцию в условиях межличностного контакта; преимущественно используют социальные источники информации; откровенны в выражении своих чувств и мыслей; их отличает деликатная и внимательная манера отношения к другим и т. п.(Witkin, Goodenough, 1977; Witkin, Goodenough, Oltman, 1979).
4. Специализированные защиты и контроли по отношению к потенциально травмирующему опыту и сдерживанию аффективных реакций.
Психологические защиты могут быть неспециализированными (использование опыта глобальным образом) либо специализированными (вовлечение опыта осуществляется на основе его предварительной дифференциации). К неспециализированным защитам относятся негативизм и вытеснение, для которых характерны полное неприятие травмирующей ситуации или полное блокирование нежелательного опыта. К специализированным защитам могут быть отнесены изоляция, интеллектуализация и проекция, поскольку каждая из них предполагает выделение отдельных компонентов опыта (более четкое осознание отдельных впечатлений по отношению к остальным, разделение аффективных и рациональных сторон опыта и т. п.).
Факты свидетельствуют о том, что независимые от поля люди чаще используют специализированные защиты в виде изоляции, интеллектуализации и проекции, тогда как зависимые от поля люди - более глобальные защиты в виде негативизма и вытеснения. Согласно имеющимся данным, зависимые от поля дети и подростки более склонны демонстрировать импульсивное поведение, чем независимые от поля испытуемые. Именно иперактивные дети, яркой особенностью которых является импульсивность поведения в силу низкого уровня контроля собственных аффективных состояний, оказываются в наибольшей степени зависимыми от поля.
Исследование вышеуказанных психологических сфер на разных этапах онтогенеза позволило Уиткину и его соавторам сформулировать так называемую дифференциальную гипотезу, суть которой заключается в следующем: у данного индивидуума (ребенка или взрослого) достигнутый им уровень психологической дифференциации будет проявляться в показателях каждой из четырех сфер, причем сами эти показатели будут связаны между собой. Таким образом, дифференциальная гипотеза предполагает проявление большей или меньшей дифференциации одновременно в разных психологических измерениях: на уровне артикуляции внешнего опыта (в виде полезависимого/поленезависимого когнитивного стиля), артикуляции внутреннего опыта (в виде схемы тела и образа «Я»), а также механизмов регуляции поведения (в виде системы защит и контролей).
Психоаналитическая традиция (теория когнитивных контролей Дж. Клейна, Р. Гарднера, П. Хольцмана, Г. Шлезингера и др.)
Понятие когнитивного контроля было развито в работах сотрудников Меннингерской клиники Дж. Клейна, П. Хольцмана, Р. Гарднера, Г. Шлезингера и др. (Gardner, Holzman, Klein, Linton,Spence, 1959; Gardner, Jackson, Messick, 1960). Они пытались отыскать некоторые структурные константы в когнитивной сфере личности, которые выступали в качестве посредников между потребностно-аффективными состояниями и внешними воздействиями. Эти психические образования получили название «когнитивных контролирующих принципов» (или «когнитивных контролей»).
Когнитивные контроли - это, во-первых, «структурные сдерживания» по отношению к аффективным побуждениям (в частности, разные люди различаются по тому, как организуется у них восприятие одной и той же ситуации, и именно эти различия в восприятии оказывают влияние на регуляцию потребностей и аффектов) и, во-вторых, факторы координации психических возможностей индивидуума и требований ситуации, вследствие чего индивидуальное поведение приобретает адаптивный характер. По своей феноменологии когнитивные контроли представляют собой индивидуально-своеобразные способы анализа, понимания и оценивания происходящего.
В рамках данного направления было описано шесть когнитивных контролей (когнитивных стилей - в современной терминологии): диапазон эквивалентности, широта категории, ригидный/гибкий контроль, толерантность к нереалистическому опыту, фокусирующий/сканирующий контроль, сглаживание/заострение.
Согласно традиционной психоаналитической точке зрения, индивидуальные различия в познавательной деятельности - это «искаженное» отображение реальности, поскольку потребности (влечения) непосредственно проецируются на основные познавательные процессы, порождая тем самым эффекты психологической защиты. С точки зрения представителей Меннингерской школы, когнитивные контроли отличаются от психологической защиты по своим функциям и источникам своего развития.
В частности, когнитивные контроли - свободные от конфликта процессы. Они обеспечивают реалистически адаптивные формы отражения и соответственно наиболее оптимальный для данной личности тип поведения в определенном классе жизненных ситуаций.
Следовательно, нельзя говорить о некотором универсальном стандарте точности (адекватности) отражения, поскольку, будучи навязанным человеку, он только ухудшает его деятельность. Когнитивные контроли - это индивидуальные стандарты адекватности познавательного отражения внутри конкретной личности.
Существуют индивидуально-своеобразные адаптационные стратегии интеллектуального поведения, т. е. человек сам выбирает наиболее оптимальный для себя способ переработки информации среди альтернативных способов соотнесения себя со средой. Таким образом, когнитивные различия между людьми«... отражают различные адаптивные подходы к реальности, в равной мере эффективные (даже если и не вполне точные) способы отражения происходящего» (Gardner, Holzman, Klein, Linton,Spence, 1959, P. Гарднер и его соавторы постоянно подчеркивали, что по одному определенному когнитивному контролю еще нельзя судить о личности. Следует принимать во внимание комплекс когнитивных контролей, который и был обозначен термином «когнитивный стиль» с подчеркиванием двух аспектов этого понятия: во-первых, когнитивный стиль данной личности представляет собой комбинацию когнитивных контролирующих принципов, поэтому стиль более независим от специфических ситуативных требований, нежели тот или иной принцип контроля, и, во-вторых, образующие когнитивный стиль принципы контроля независимы друг от друга и могут проявляться в самых разных индивидуально-специфических сочетаниях. Таким образом, когнитивный стиль обеспечивал основу для предсказания индивидуального поведения, которое не могло быть осуществлено на основе характеристик отдельных когнитивных контролей. Такое заключение представляется весьма существенным, ибо, как мы видим, в рамках данного направления когнитивный стиль трактовался в качестве многомерного по своей природе психологического качества. Однако впоследствии этот смысловой оттенок в понятии когнитивного стиля был утерян, и в более современных работах когнитивными стилями стали называться отдельные когнитивные переменные (в том числе и вышеупомянутые когнитивные контроли).
1.2 Индивидуальные способы категоризации (теория когнитивного темпа Дж. Кагана)
Первоначально Дж. Каган изучал индивидуальные различия в процессах категоризации объектов с помощью двух методических процедур. Так, детям предъявлялись изображения трех хорошо знакомых предметов, из которых надо было отобрать два, сходных между собой. Кроме того, использовалась методика сортировки изображений людей. Изучение оснований сходства при объединении объектов позволило выделить три основных способа категоризации:
Аналитико-описательный (включает группировки, основанные на сходстве конкретных признаков или отдельных деталей объектов, например: «зебра и майка - имеют полоски », «люди с рыжими волосами»);
Тематический (включает группировки, основанные на ситуативных или функциональных отношениях объектов, например: «кастрюля и стул - кухня», «мужчина, женщина, мальчик - семья»);
Категориально-заключающий (включает группировки, основанные на некотором обобщающем суждении с использованием выбранных объектов как примеров определенной категории, например: «одежда», «люди одной профессии») (Kagan, Moss, Sigel, 1963).
Было показано, что частота аналитических ответов увеличивается с возрастом. Кроме того, выяснилось, что 7-10-летние дети с преобладанием аналитических ответов были более внимательны в условиях учебной деятельности, предпочитали выбор интеллектуальных профессий (ученого, писателя). В подгруппе мальчиков-аналитиков наблюдалось большее замедление сердечных сокращений при требовании наблюдать за внешним стимулом, что свидетельствовало об их способности к устойчивому и концентрированному вниманию по отношению к визуальному воздействию. В свою очередь, в подгруппе девочек-аналитиков наблюдалась тенденция к отказу от традиционных женских поло-ролевых интересов (Kagan, 1966).
В итоге было высказано предположение, что дети, склонные к аналитическому способу категоризации, более внимательны по отношению к отдельным деталям происходящего и лучше контролируют свое интеллектуальное поведение, т. е. действуют рефлексивно. Напротив, дети, склонные демонстрировать тематический способ категоризации, обнаруживают в своем поведении проявления импульсивности (они менее внимательны и гиперактивны в своих действиях).
1.3 Отличительные признаки когнитивных стилей
Итак, когнитивные стили - это индивидуально-своеобразные способы переработки информации о своем окружении в виде индивидуальных различий в восприятии, анализе, структурировании, категоризации, оценивании происходящего. В свою очередь, эти индивидуальные различия образуют некоторые типичные формы когнитивного реагирования, относительно которых группы людей являются похожими и отличаются друг от друга (Gauss, 1978). Таким образом, понятие когнитивного стиля используется с тем, чтобы обозначить, с одной стороны, индивидуальные различия в процессах переработки информации и, с другой, типы людей в зависимости от особенностей организации их когнитивной сферы.
С самого начала статус феноменологии когнитивных стилей определялся с учетом ряда принципиальных моментов:
Индивидуальные различия интеллектуальной деятельности, обозначенные как когнитивные стили, отграничивались от индивидуальных различий в степени успешности интеллектуальной деятельности, выявляемых на основе психометрических тестов интеллекта (в виде IQ-различий);
Когнитивные стили, будучи характеристикой познавательной сферы, в то же время рассматривались как проявление личностной организации в целом, поскольку индивидуализированные способы переработки информации оказывались тесно связанными с потребностями, мотивами, аффектами и т. д.;
Когнитивные стили оценивались, по сравнению с индивидуальными особенностями традиционно описываемых познавательных процессов, в качестве формы интеллектуальной активности более высокого порядка, поскольку их основная функция заключалась уже не столько в получении и обработке информации о внешних воздействиях, сколько в координации и регулировании базовых познавательных процессов;
Когнитивные стили трактовались как посредники между субъектом и действительностью, оказывающие прямое влияние на особенности протекания индивидуальных адаптационных процессов.
По сути дела, в этой области психологического знания произошла радикальная смена ряда позиций в понимании природы индивидуальных интеллектуальных различий. Были пересмотрены критерии оценки интеллектуальных возможностей человека. Те, кто получал низкие оценки при решении стандартных тестовых задач, в теориях интеллектуальных способностей (интеллекта) признавались интеллектуально несостоятельными.
В теориях когнитивных стилей, напротив, утверждалось, что любой показатель степени проявления любого когнитивного стиля - это «хороший» результат, так как мера выраженности того или иного стилевого полюса характеризует эффективность интеллектуальной адаптации данного человека к требованиям объективной действительности. Иными словами, пафос когнитивно-стилевого подхода заключался в попытке ввести безоценочный взгляд на интеллектуальные возможности человека.
Особый статус стилевых характеристик интеллектуальной деятельности был связан с признанием их особой роли в регуляции индивидуального поведения, при этом стилевой подход рассматривался как один из вариантов объяснительной теории личности. Кроме того, в теории когнитивных стилей акцент смещался на проблему индивидуальности (уникальности) человеческого разума в виде признания существования у каждого человека индивидуально-своеобразных способов организации познавательного контакта с миром. В рамках стилевого подхода, по сути дела, о любом человеке можно было сказать: «Каждый умен по-своему».
Наконец, в стилевых исследованиях был разработан принципиально новый методический инструментарий. Раньше изучение индивидуальных различий в интеллектуальной деятельности осуществлялось главным образом на основе метода решения задач (в первую очередь тестовых). В стилевом исследовании испытуемый не решал задач в привычном смысле слова. Ему предлагалась достаточно простая ситуация без каких-либо жестко заданных условий, требований и временных ограничений с инструкцией открытого типа, согласно которой испытуемый мог выбрать свой собственный, наиболее удобный и естественный вариант ответа (разложить предметы на группы по своему желанию, высказать свое мнение о заданной ситуации, принимать решение в своем естественном временном темпе и т. д.). В стилевом исследовании отсутствовали нормативы оценки индивидуального результата. Отнесение испытуемого к одному из двух полюсов того или иного когнитивного стиля осуществлялось на основе такого критерия, как медиана (на горизонтальной оси определенного стилевого параметра все показатели слева от медианы идентифицировались как один полюс данного когнитивного стиля, справа - как другой его полюс).
Иными словами, если в традиционном исследовании индивидуальных интеллектуальных различий испытуемый заведомо превращался в некий объект, которым достаточно жестко манипулировали извне, то в стилевом исследовании испытуемый выступал в качестве субъекта, имевшего возможность продемонстрировать присущие ему способы восприятия, анализа и интерпретации экспериментальной ситуации. Наряду с несомненными достоинствами методики диагностики когнитивных стилей имели один весьма существенный недостаток.
В отличие от традиционных психометрических тестов интеллекта в стилевых методиках, как уже отмечалось, отсутствовали нормы. Использование же такого критерия, как медиана, приводило к серьезному методическому противоречию: разнесение испытуемых данной выборки на горизонтальной шкале по полюсам соответствующего когнитивного стиля (полезависимости/поленезависимости, импульсивности/рефлективности, толерантности/нетолерантности к нереалистическому опыту и т. п.) в значительной мере теряло смысл, поскольку испытуемые обладали такими стилевыми свойствами только в пределах своей выборки.
Принимая во внимание подобного рода методические проблемы, Г. Клаусе счел возможным высказать предположение, что стилевые методики не предназначены для цели постановки индивидуального диагноза, но, скорее, могут использоваться для образования экспериментальных групп при изучении психологических механизмов индивидуальных различий интеллектуальной деятельности (Clauss, 1978).
Тем не менее следует признать, что в рамках проблематики когнитивных стилей, пожалуй, впервые была заявлена возможность перехода от униполярных психологических измерений к биполярным и, соответственно, от уровневых критериев (низкие - высокие показатели) к типологическим (показатели одного типа - показатели другого типа) в оценке индивидуальных интеллектуальных возможностей. Наконец, можно говорить об изменении самой схемы диагностического исследования. Если в традиционной психодиагностике индивидуальный результат оценивался по принципу «сравнение с другими» либо по принципу «сравнение с нормативом исполнения», то в стилевом исследовании предлагалась новая методическая позиция: «сравнение испытуемого с самим собой».
Со временем, однако, оптимизм представителей стилевого подхода (как в зарубежной, так и отечественной психологии) заметно поубавился, поскольку по мере накопления эмпирических данных пришлось столкнуться с целым рядом противоречий. Чтобы разобраться в характере этих противоречий, нам придется детально ознакомиться с методиками диагностики когнитивных стилей и конкретными фактами из области стилевых исследований. Ибо, повторюсь, понять природу когнитивных стилей и оценить перспективы стилевого подхода можно только на основе тщательного и последовательного ретроспективного анализа научно-литературных первоисточников и основных форм стилевой феноменологии.
2. Психологическая характеристика основных когнитивных стилей
В современной зарубежной и отечественной литературе можно встретить описание около двух десятков различных когнитивных стилей. Прежде всего остановимся на описании тех когнитивных стилей, которые составляют основу феноменологии стилевого подхода.
1. Полезависимость/поленезависимость.
2. Узкий/широкий диапазон эквивалентности.
4. Ригидный/гибкий познавательный контроль.
5. Толерантность/нетолерантность к нереалистическому опыту.
6. Фокусирующий/сканирующий контроль.
7. Сглаживание/заострение.
8. Импульсивность/рефлективность.
9. Конкретная/абстрактная концептуализация.
10. Когнитивная простота/сложность.
Наша задача - воспроизвести проблематику когнитивных стилей в ее исходных теоретических и эмпирических основаниях. На данном этапе анализа проблемы постараемся воздержаться от интерпретаций и комментариев с тем, чтобы не помешать выстраиванию представления о так называемом «объективном положении дел» с позиции стороннего наблюдателя.
2.1 Полезависимость/поленезависимость
Популярность идей Генри Уиткина все последние десятилетия была удивительно велика, при этом количество исследований полезависимости/поленезависимости (ПЗ/ПНЗ) исчислялось многими тысячами. Тем больший интерес представляет анализ эволюции представлений о природе этого когнитивного стиля.
Г. Уиткина интересовали особенности поведения в поле, в частности такие эффекты, как «фигура - фон» и «часть - целое». Впервые этот стилевой параметр был описан Уиткином в связи с изучением индивидуальных различий в пространственной ориентации, когда от испытуемого требовалось провести некоторые манипуляции с объектом под влиянием пространственного контекста (Witkin, Asch, 1948; Witkin, 1949). Чуть позже были описаны индивидуальные различия в перцептивной деятельности при решении задачи обнаружения простой детали в сложном геометрическом изображении (Witkin, 1950).
В ходе экспериментов выяснилось, что одни испытуемые полагаются на внешнее видимое поле, с трудом преодолевают его влияние, им требуется много времени, чтобы «увидеть» нужную деталь в сложном изображении (это явление получило название полезависимости). Другие испытуемые, напротив, склонны контролировать влияние зрительных впечатлений за счет опоры на некоторые внутренние критерии (в частности, собственный проприоцептивный опыт), легко преодолевают влияние видимого поля, быстро находят деталь в сложном изображении (это явление получило название поленезависимости).
2.2 Узкий/широкий диапазон эквивалентности
Данный когнитивный стиль характеризует индивидуальные различия в особенностях ориентации на черты сходства или черты различия объектов (Gardner, Holzman, Klein, Linton, Spence,1959; Gardner, Jackson, Messick, 1960). В частности, в экспериментах на свободную классификацию объектов было обнаружено, что некоторые испытуемые разделяют объекты на много групп, имеющих малый объем (узкий диапазон эквивалентности), другие же испытуемые образуют мало групп, имеющих большой объем (широкий диапазон эквивалентности). По мнению Р. Гарднера, узкий диапазон эквивалентности предполагает более детализированную категоризацию впечатлений, что позволяет говорить об использовании этими испытуемыми более точных стандартов в оценке различий объектов. Впоследствии Гарднер предложил трактовать характерный для данного индивидуума диапазон эквивалентности как проявление понятийной дифференциации: чем больше групп объектов выделяется в условия их категоризации, тем выше понятийная дифференциация. Таким образом, суть этого когнитивного стиля в том, много или мало категорий представлено в индивидуальном понятийном опыте.
В работах отечественных авторов этот стилевой параметр интерпретируется как «аналитичность» (склонность ориентироваться на выявление различий в ряду объектов) и «синтетичность » (склонность ориентироваться на выявление сходства в ряду объектов) (Колга, 1976; Шкуратова, 1994).
2.3 Узость/широта категории
Данный когнитивный стиль в определенной мере близок по смыслу когнитивному стилю «узкий/широкий диапазон эквивалентности », хотя это далеко не тождественные стилевые проявления.
Диапазон эквивалентности характеризует степень субъективной дифференциации различных объектов на основе множества понятийных категорий («большие», «имеющие неправильную форму», «красного цвета» и т. д.). Широта категории отражает степень субъективной дифференциации содержания одной единственной категории (различные вариации значения категории «большой», степень разграничения различных оттенков красного цвета и т. д.). Таким образом, узкие категоризаторы склонны специфицировать свои впечатления и ограничивать область применения определенной категории, тогда как широкие категоризаторы, напротив, склонны подводить под одну категорию большое число подтверждающих ее примеров.
2.4 Ригидный/гибкий познавательный контроль
Этот когнитивный стиль характеризует степень субъективной трудности в смене способов переработки информации в ситуации когнитивного конфликта. Ригидный контроль свидетельствует о трудностях в переходе от вербальных функций к сенсорно-перцептивным в силу низкой степени их автоматизации, тогда как гибкий - об относительной легкости такого перехода в силу высокой степени их автоматизации (Gardner, Holzman, Klein, Linton, Spence, 1959; Broverman, 1960).
2.5 Толерантность к нереалистическому опыту
Данный когнитивный стиль обнаруживает себя в ситуациях, для которых характерна неопределенность, двусмысленность. Толерантность к нереалистическому опыту предполагает возможность принятия впечатлений, не соответствующих или даже противоречащих имеющимся у человека представлениям, которые он оценивает как правильные и очевидные (Klein, Gardner,Schlesinger, 1962).
Толерантные лица оценивают опыт по фактическим характеристикам и мало склонны формулировать его в терминах «обычного », «ожидаемого», «известного». Нетолерантные лица сопротивляются познавательному опыту, в котором исходные данные противоречат их наличному знанию.
2.6 Фокусирующий/сканирующий контроль
Этот когнитивный стиль характеризует индивидуальные особенности распределения внимания, которые проявляются в степени широты охвата различных аспектов отображаемой ситуации, а также в степени учета ее релевантных и нерелевантных признаков (Gardner, Holzman, Klein, Linton, Spence, 1959). Первоначально он получил название «фокусирующего контроля», поскольку на первый план выходила способность испытуемого концентрировать внимание на некоторых объективно заданных характеристиках стимула. Однако впоследствии от этого термина пришлось отказаться, ибо эффекты концентрации внимания основывались на постоянном сканировании (просматривании) поля. Соответственно, одни испытуемые оперативно распределяют внимание на множество аспектов ситуации, выделяя при этом ее объективные детали (полюс широкого, или сканирующего, контроля). Внимание других испытуемых, напротив, оказывается поверхностным и фрагментарным, при этом оно фиксирует явные, бросающиеся в глаза характеристики ситуации (полюс узкого, или фокусирующего, контроля).
По мнению Ч. Носала, этот когнитивный стиль имеет вид процедуры просматривания воспринимаемого поля, реализующейся в двух основных формах: 1) просматривание в соответствии с некоторым заданным критерием; 2) просматривание в условиях неопределенного критерия (Nosal, 1990). Именно эти две формы сканирования нашли свое отражение в методиках диагностики данного когнитивного стиля.
2.7 Сглаживание/заострение
Индивидуальные различия, зафиксированные в этом когнитивном стиле, имеют отношение к особенностям хранения в памяти запоминаемого материала. У «сглаживателей» сохранение деталей, выпадением тех или иных фрагментов. Напротив, в памяти «заострителей» происходит выделение, подчеркивание специфических деталей запоминаемого материала. Впоследствии специально подчеркивалось, что данный стилевой параметр обнаруживает себя в условиях восприятия и запоминания последовательности стимулов, характеризуя, таким образом, чувствительность испытуемых к постепенно нарастающим различиям в ряду воспринимаемых воздействий (Holzman, Gardner, 1960).
2.8 Импульсивность/рефлективность
Данный когнитивный стиль, в соответствии с первоначальным предположением Дж. Кагана, характеризует индивидуальные различия в склонности принимать решения быстро либо медленно. Наиболее ярко это стилевое свойство проявляет себя в условиях неопределенности, когда требуется осуществить правильный выбор из некоторого множества альтернатив. Импульсивные испытуемые склонны быстро реагировать в ситуации множественного выбора, при этом гипотезы выдвигаются без анализа всех возможных альтернатив. Для рефлективных испытуемых характерен замедленный темп реагирования в подобной ситуации, гипотезы проверяются и многократно уточняются, решение принимается на основе тщательного предварительного анализа признаков альтернативных объектов.
2.9 Конкретная/абстрактная концептуализация
О. Харви, Д. Хаит и Г. Шродер проанализировали индивидуальные особенности понятийной сферы, связанные с различиями в степени ее конкретности/абстрактности. В основе конкретности/абстрактности лежат такие психологические процессы, как дифференциация и интеграция понятий. Полюс «конкретной концептуализации» характеризуется незначительной дифференциацией и недостаточной интеграцией понятий. Для «конкретных » индивидуумов типичны следующие психологические качества: склонность к черно-белому мышлению, зависимость от статуса и авторитета, нетерпимость к неопределенности, стереотипность решений, ситуативный характер поведения, меньшая способность мыслить в терминах гипотетических ситуаций и т. д. Напротив, полюс «абстрактной концептуализации» предполагает как высокую дифференциацию, так и высокую интеграцию понятий. Соответственно, для «абстрактных» индивидуумов характерна свобода от непосредственных свойств ситуации, ориентация на внутренний опыт в объяснении физического и социального мира, склонность к риску, независимость, гибкость, креативность и т. д. (Harvey, Hunt, Schroder, 1961).
В ходе онтогенетического развития происходит увеличение абстрактности индивидуальной понятийной системы, что обусловливается ростом числа альтернативных схем для восприятия и анализа одного и того же объекта, уходом от стандартных оценок за счет увеличивающейся способности к внутренним преобразованиям и комбинациям понятий.).
2.10 Когнитивная простота/сложность
Человек понимает, интерпретирует, оценивает и прогнозирует действительность на основе определенным образом организованного субъективного опыта, представленного в виде системы личностных конструктов (Kelly, 1955).
Конструкт - это биполярная субъективная шкала, реализующая одновременно две функции: обобщения (установления сходства) и противопоставления (установления различия) в условиях оценки тех или других объектов (прежде всего других людей и самого себя). Примером могут служить конструкты «добродушный - злобный», «умный - глупый», «опасный - безопасный» и т. д.
При анализе особенностей организации субъективной системы конструктов Келли уделял особое внимание такому качеству, как системность конструктов. Конструкты не являются изолированными образованиями, они определенным образом взаимосвязаны и взаимозависимы. Таким образом, представляется принципиально важным то обстоятельство, что о мере когнитивной сложности субъективного оценочного пространства следует судить как на основе степени дифференцированное конструктивной системы (количества имеющихся независимых конструктов), так и на основе степени ее интегрированности (характера связей между конструктами).
3.Проблема взаимосвязи когнитивных стилей Противоречия «множественной» и «унитарной» позиций в изучении когнитивных стилей
Итак, какова природа когнитивных стилей или (в иной формулировке) действительно ли стилевые свойства принципиально отличны от любых других индивидуальных особенностей интеллектуальной деятельности, в том числе различий в успешности интеллектуального исполнения, стратегиях поиска решения, содержании процесса концептуализации происходящего и т. д.?
Как известно, на прямой вопрос - и в науке, и в обыденной жизни - невозможно получить прямой ответ. И дело не в беспомощности или лукавстве того, кому адресован вопрос. Ответ на прямой вопрос (т. е. вопрос неотложный, обращенный к сути) лежит не в плоскости заданного вопроса, а в плоскости его контекста. Поэтому ответ на прямой вопрос (увы!) всегда пространен. В исследовании природы когнитивных стилей нам также придется пойти «в обход» и заняться анализом контекста стилевой проблематики. В первую очередь, необходимо выяснить, существуют ли какие-либо основания для традиционного перечня когнитивных стилей и расширения их списка. Иными словами, речь пойдет о проблеме взаимосвязи отдельных стилевых параметров. В рамках дискуссии о характере взаимосвязей когнитивных стилей сложились две противоположные позиции.
Согласно первой, когнитивные стили представляют собой самостоятельные психические свойства, поэтому какие-либо устойчивые связи между ними отсутствуют.
Согласно второй, существует некоторое единое когнитивное основание («метаизмерение»), по отношению к которому конкретные стили выступают в качестве его частных проявлений.
Сторонники первой, «множественной» позиции, отрицая взаимообусловленность стилевых параметров, предлагают рассматривать отдельные когнитивные стили как независимые психологические измерения (Gardner, Holzman, Klein, Linton, Spence, 1959; Clauss, 1978; Widiger, Knudson, Rorer, 1980). Так, с точки зрения представителей Меннингерской школы когнитивные стили («когнитивные контроли», в их терминологии) организуются в некоторые комплексы, которые у разных людей имеют разные конфигурации именно в силу отсутствия между стилями каких-либо постоянных связей. Подобное представление было связано с интерпретацией когнитивных стилей как механизмов индивидуальной интеллектуальной адаптации. Каждый контроль участвует в организации индивидуального поведения в разной мере и в сочетании с разными контролями - в зависимости от целей деятельности и индивидуальных критериев ее эффективности.
Например, в условиях поиска нового места работы широкое сканирование у одного человека может быть связано с полезависимостью, ригидностью познавательного контроля, у другого - с поленезависимостью, гибкостью познавательного контроля и т. п. Поэтому только знание всего комплекса когнитивных контролей с учетом специфики их комбинаций может обеспечить надежную основу для объяснения личности и предсказания индивидуального поведения.
Со временем у каждого человека вырабатывается относительно устойчивое сочетание когнитивных контролей, позволяющее ему в максимально возможной мере согласовывать свои индивидуальные психические особенности с объективными требованиями окружения. Таким образом, если и говорить о связях между разными стилевыми параметрами, то только применительно к опыту индивидуума, причем характер этих связей каждый раз будет разным и непредсказуемым. Существенную роль в укреплении «множественной» позиции сыграли исследования, в которых были продемонстрированы различия в психологических источниках, казалось бы, близких по своим характеристикам стилей. Так, М. Уаллах попытался доказать, что полезависимость/поленезависимость, по Уиткину, и аналитический/тематический стили категоризации, по Кагану, представляют собой проявления одного и того же психологического качества. В частности, предполагалось, что один полюс этих стилей представляет аналитический, активный подход к полю (поленезависимость и аналитическая стратегия сортировки объектов на основе выделения их отличительных детален), тогда как другой - глобальный, пассивный подход к полю (полезависимость и тематическая стратегия сортировки объектов на основе учета ситуативного контекста).
Однако были получены весьма неожиданные результаты: во-первых, сами эти измерений коррелировали между собой крайне слабо; во-вторых, преобладание ПНЗ коррелировало с невербальным интеллектом, тогда как преобладание аналитического стиля категоризации - с вербальным интеллектом.
В итоге Уаллах сделал вывод о невозможности существования прямых связей между разными стилями из-за наличия «опосредующих переменных» (например, тех или иных личностных особенностей), под влиянием которых связи между стилевыми показателями могут принимать любой вид (Wallach, 1962).
В рамках второй, «унитарной» позиции предпринимались попытки доказать, что в основе разных когнитивных стилей лежат некие единые психические механизмы. По мнению В. А. Колги и И. П. Шкуратовой, большая часть параметров когнитивных стилей группируется вокруг измерения «аналитичность - синтетичность », характеризующего степень дробности восприятия окружающего мира (Колга, 1976; Шкуратова, 1994). Данное предположение основывалось на идее И. М. Палея о существовании субъективных оценочных измерительных шкал с разным масштабом. Одни люди склонны строить дробную картину мира, используя для оценки происходящего субъективные шкалы с большим количеством градаций (полюс аналитичности), другие - целостную картину мира, оценивая происходящее с помощью субъективных крупномасштабных шкал (полюс синтетичности). Согласно Б. А. Колге, аналитичность - синтетичность следует рассматривать как два «метастиля», по отношению к которым все остальные когнитивные стили выступают в качестве «подстилей». И. П. Шкуратова также рассматривает аналитичность - синтетичность как сквозную характеристику большинства когнитивных стилей. На уровне эмпирической проверки этого предположения удалось получить слабые корреляционные связи между поленезависимостью (тесты Готтшальдта и АКТ-70) и узким диапазоном эквивалентности (г = 0,40 и 0,41 при Р = 0,05),однако с когнитивной простотой/сложностью эти стили оказались не связанными (Шкуратова, 1983).
Хотелось бы отметить некоторый терминологический казус, который, к сожалению, оказался продублированным во многих отечественных исследованиях когнитивных стилей. Речь идет о неправомерном использовании термина «синтетичность» («синтетический подход») как синоним по отношению к термину «глобальный подход». В свое время Г. Уиткин использовал термин «артикулированный» в противовес термину «глобальный» для характеристики двух противоположных подходов к окружению. Артикулированный (аналитический, структурированный, дифференцированный) подход предполагает способность вычленять отдельные элементы воспринимаемой ситуации и устанавливать связи между ними («тенденция выделять части организованных полей как дифференцированные и организовывать неструктурированные поля в связные целостности»), т. е. в терминах отечественной психологии мышления - это способность осуществлять анализ через синтез.
Напротив, глобальный (неаналитический, неструктурированный, недифференцированный) подход характеризует взгляд на происходящее в «общих чертах» на основе некоторого общего смутного впечатления о ситуации при фактическом отсутствии преобразования поступающей информации в форме ее анализа и синтеза. Таким образом, во-первых, «артикулированность» как высший уровень психологической дифференциации в когнитивной сфере характеризуется единством анализа и синтеза, и, во-вторых, «глобальность» в принципе не является синонимом «синтетичности» (а также, кстати, «целостности»). В сущности, здесь сделаны сразу две ошибки: нельзя разводить по разным метаполюсам операции анализа и синтеза, а также нельзя отождествлять полюса полезависимости, широкого диапазона эквивалентности, когнитивной простоты с «синтетичностью» (или «целостностью»).
Ярким примером «унитарной» позиции является точка зрения Р. Райдинга, который предложил объединить все описанные к настоящему времени когнитивные стили в два «фундаментальных измерения» (или базовые когнитивные стили): «целостность - аналитичность» (тенденция перерабатывать информацию в терминах либо целого, либо частей) и «вербальность - образность » (склонность репрезентировать информацию в процессе ее переработки в виде слов либо в виде наглядных образов).
Первоначально к целостному - аналитическому метастилю были отнесены пять когнитивных стилей:
1) полезависимость/поленезависимость;
2) импульсивность/рефлективность;
3) дивергентность/конвергентность мышления;
4) сглаживание/заострение;
5) холистичность/сериалистичность (целостному стилю соответствует
полезависимость, импульсивность, дивергентность, сглаживание, холистпчность).
Вербально - образный метастиль характеризовали различные формы словесно-образного кодирования, описанные в работах А.Пайвио, А. Ричардсона и др. (Paivio, 1971; Richardson,1977).
Естественно, возникает вопрос: на каком эмпирическом основании известные на данный момент когнитивные стили были сгруппированы именно по этим двум критериям? В качестве доказательства существования двух фундаментальных измерений (целостности - аналитичности и вербальности - образности) Райдинг и его последователи обычно ссылаются на работу, в которой приведены результаты факторного анализа соотношений разных когнитивных стилей (Riding, Cheema, 1991).
Однако представленные в этой работе эмпирические данные вряд ли могут рассматриваться в качестве основания для подобного гиперобобщения. Так, изучалось соотношение таких когнитивных стилей, как полезависимость/поленезависимость (групповой вариант методики «Включенные фигуры»), сглаживание/заострение (методика схематизации), импульсивность/ рефлективность (методика «Сравнение похожих рисунков»), преобладание вербального/образного способов переработки информации (методика на вербально/образное кодирование), при этом дополнительно использовался личностный опросник Айзенка. В качестве испытуемых выступали 12-летние школьники.
По результатам факторизации показателей указанных выше методик были получены четыре фактора, три из которых содержат интересующие нас стилевые показатели (Riding, Cheema, 1991).
Фактор I («дифференциация»): с высоким весом входят показатели поленезависимости и заострения; показатели рефлективности входят в этот фактор со средним весом.
Фактор II («репрезентация»): с высоким весом входят показатели образно-вербального кодирования и экстраверсии-интроверсии (то есть экстраверты в тенденции являются вербализаторами, а интроверты - визуализаторами).
Фактор IV («нейротизм»): с высоким весом входят показатели нейротизма и средним - рефлективности.
Как можно видеть, во-первых, в рамках данного исследования предметом изучения были только четыре когнитивных стиля в младшем подростковом возрасте, и, во-вторых, факторный анализ выявил всего лишь парциальные связи между отдельными стилевыми показателями. Следовательно, вывод Райдинга о том, что все стили являются частным случаем двух фундаментальных измерений, не является обоснованным с эмпирической точки зрения. Впоследствии были приведены доказательства того, что когнитивный стиль импульсивность/рефлективность не может быть отнесен к метастилю целостность -аналитичность, поскольку не отвечает критериям стиля (не является стабильным, имеет ценностный аспект, не является биполярным и т. д.) (Jones, 1997).
Тем не менее, в более поздней работе С. Райнера и Р. Райдинга ~ и опять со ссылкой на вышеуказанную статью - в качестве частных проявлений базового когнитивного стиля «целостность -аналитичность» рассматриваются уже 14 стилей, в том числе:
Импульсивность/рефлективность;
Ригидный/гибкий познавательный контроль;
Аналитическая/тематическая категоризация;
Узкий/широкий диапазон эквивалентности;
Полезависимость/поленезависимость;
Заострение/сглаживание;
Когнитивная простота/сложность;
Конвергентность/дивергентность;
Глобальность/ последовательность;
Адаптивность/инновативность;
Логичность/интуитивность;
Алгоритмичность/конструктивность;
Конкретный/абстрактный подход к обучению;
Аналитический/методологический способ обработки информации.
Частными проявлениями базового когнитивного стиля «вербальность - образность» названы 3 стиля:
Конкретность/абстрактность концептуализации;
Толерантность к нереалистическому опыту;
Визуальная/вербальная стратегии переработки информации (Rayner, Riding, 1997).
ВЗГЛЯДЫ Р. Райдинга в последние годы стали очень популярны. Им был разработан метод оценки выраженности двух базовых стилей, а именно тест «Анализ когнитивных стилей», существующий в том числе и в компьютерном варианте (Cognitive StylesAnalysisTest - CSA) (Riding, 1991).
Способы организации информации
Двухмерная матрица когнитивных стилей, по Ч. Носалу (Nosal, 1990)
1 - полезависимость/поленезависимость;
2 - перцептивная артикуляция;
4 - узкий/широкий диапазон эквивалентности;
5 - когнитивная простота/сложность; конкретность/абстрактность;
6 - толерантность к нереалистическому опыту;
7 - заострение/сглаживание;
8 - фокусирующий/сканирующий контроль;
9 - импульсивность/рефлективность;
10 - ригидный/гибкий контроль;
11 - внешний/внутреннийлокус контроля;
12 - медленное/быстрое течение времени
Теоретическое значение данной классификации, по мнениюЧ. Носала, заключается в возможности соотнесения феноменологии когнитивных стилей, во-первых, с теориями переработки информации и, во-вторых, с теориями способностей (теориями психометрического интеллекта). Прагматический ее смысл заключается в констатации «пробелов» в виде пропущенных узлов матрицы, что позволяет предположить существование еще не описанных в научной литературе когнитивных стилей.
Безусловно, многомерные классификации когнитивных стилей являются существенным продвижением в понимании природы связей между отдельными стилевыми параметрами. В них,во-первых, констатируется нелинейный характер соотношения стилей с учетом разноуровневой, иерархической формы их организации и, во-вторых, предпринимается попытка описать механизмы стилевого поведения.
Однако обоснованность многомерных классификаций когнитивных стилей остается под вопросом по причине, указанной выше: на уровне эмпирических исследований ни доказать, ни опровергнуть эти классификации не представляется возможным. В силу противоречивого характера выявляемых корреляционных связей.
Заключение
В данной работе были рассмотрены история, современное состояние и перспективы стилевого подхода в психологии познания, связанного с изучением стилевых характеристик познавательной сферы личности (когнитивных стилей).
Таким образом, когнитивные стили - это индивидуально-своеобразные способы переработки информации, которые характеризуют специфику склада ума конкретного человека и отличительные особенности его интеллектуального поведения.
Можно выделить три этапа становления значения термина «стиль» и соответственно стилевого подхода в психологии.
На первом этапе стиль рассматривался в контексте психологии личности для описания индивидуально-своеобразных способов взаимодействия человека со своим социальным окружением. Впервые термин «стиль» появился в психоаналитических работах Альфреда Адлера (1927). Он говорил о существовании индивидуальных стратегий поведения, которые вырабатываются личностью для преодоления комплекса неполноценности. Для этого человек бессознательно прибегает к разным формам компенсации своих физических и психических дефицитов в виде формирования индивидуального жизненного стиля.
Второй этап стилевого подхода- 50-60-е годы XX века и характеризуется использованием понятия стиля для изучения индивидуальных различий в способах познания своего окружения. В работах ряда американских психологов на первый план выходит исследование индивидуальных особенностей восприятия, анализа, структурирования и категоризации информации, обозначенных термином «когнитивные стили». Отличительной чертой этого этапа является переход на операциональные определения когнитивных стилей, когда то или иное стилевое свойство определяется через процедуру его измерения (когнитивный стиль - это то, что измеряется с помощью конкретной стилевой методики).
Третий этап стилевого подхода, начало которого может быть приурочено к 80-м годам прошлого столетия, отличается тенденцией к гиперобобщению понятия стиль. В частности, понятие когнитивного стиля расширяется за счет появления новых стилевых понятий, таких как «стиль мышления» (Григоренко, Стернберг, 1996; 1997), «стиль учения» (Kolb, 1984; Honey,Mumford, 1986; Ливер, 1995), «эпистемологические стили» (Wardell, Royce, 1978) и т. п.
Отмечается появление стилевых метапонятий («метастилей»), замещающих все множество описанных на данный момент конкретных когнитивных стилей:
Артикулированность - глобальность (Witkin, Dyk, Faterson, Goodenough, Karp, 1974);
Аналитичность - синтетичность (Колга, 1976; Шкуратова,1994);
Образность - вербальность и целостность - детальность (Riding, 1997) и т. п.
Более того, понятие стиля начинает применяться ко всем сферам психической активности. Таким образом, в рамках третьего этапа наблюдается фактическое отождествление стиля с индивидуальными различиями в психической деятельности.
Изначальная многозначность термина «когнитивный стиль» обнаружила себя в разнообразии тех явлений, которые подводились под это понятие. В частности, под когнитивным стилем понимались:
Устойчивые различия в когнитивной организации и когнитивном функционировании (Ausubel, 1968);
Индивидуальные особенности познавательных процессов, устойчиво проявляющиеся в различных ситуациях при решении разных задач (Соловьев, 1977);
Предпочитаемый способ анализа и структурирования своего окружения (Witkin et al., 1974);
Комплекс когнитивных контролирующих принципов, обеспечивающих возможность реалистически-адаптивных форм познавательного отражения на основе регуляции аффективных состояний (Gardner et al, 1959);
Профиль умственных способностей (Broverman, 1960);
Стабильные черты высшего порядка, предопределяющие способ взаимосвязи когнитивных способностей и аффективных свойств в актах индивидуального поведения (Wardell,Royce, 1978) и т. д.
У различных определений когнитивного стиля тем не менее имеется некоторый общий знаменатель, связанный с фиксацией ряда отличительных признаков этого психического качества:
1) когнитивный стиль - это структурная характеристика познавательной сферы, свидетельствующая об особенностях ее организации и не имеющая прямого отношения к особенностям ее содержания;
2) когнитивный стиль - это индивидуально-своеобразные способы получения того или иного когнитивного продукта, т. е. инструментальная характеристика интеллектуальной деятельности, которая может быть противопоставлена ее продуктивной характеристике;
3) когнитивный стиль, в отличие от традиционных униполярных психологических измерений, - это биполярное измерение, в рамках которого каждый когнитивный стиль описывается за счет обращения к двум крайним формам интеллектуального поведения (в виде полезависимости/поленезависимости, импульсивности/рефлективности и т. д.);
4) к когнитивным стилям не применимы оценочные суждения, так как представители того или другого полюса каждого когнитивного стиля имеют определенные преимущества в тех ситуациях, где их индивидуальные познавательные качества способствуют эффективной индивидуальной адаптации;
5) когнитивный стиль - это устойчивая характеристика субъекта, стабильно проявляющаяся на разных уровнях интеллектуального функционирования и в разных ситуациях;
6) когнитивный стиль - это предпочтение определенного способа интеллектуального поведения (т. е. субъект в принципе может выбрать любой способ переработки информации, однако он непроизвольно или произвольно предпочитает какой-либо определенный способ восприятия и анализа происходящего, в наибольшей мере соответствующий его психологическим возможностям).
По сути дела, в этой области психологического знания произошла радикальная смена ряда позиций в понимании природы индивидуальных интеллектуальных различий. Были пересмотрены критерии оценки интеллектуальных возможностей человека.
Список литературы
1.Холодная М. А. Когнитивные стили. О природе индивидуального ума. 2-е изд. -СПб.: Питер, 2004. - 384 с:. - (Серия «Мастера психологии»)
Значительное место в отечественной и зарубежной психологии отводится изучению когнитивных, или познавательных, стилей деятельности, интенсивное изучение которых началось западными психологами в 1960-х годах (Г. Уиткин и др. [Н. Witkin et al., 1974]), и несколько позже - отечественными (В.А.Колга, 1976; Соколова Е.Т., 1976 и др.).
Когнитивный стиль - это относительно устойчивые процессуальные особенности познавательной деятельности, которые характеризуют своеобразие способов получения и переработки информации, используемых субъектами познавательных стратегий, а также способов воспроизведения информации и способов контроля. Таким образом, когнитивные стили характеризуют типические особенности интеллектуальной деятельности. Они понимаются как формы интеллектуальной активности более высокого порядка по сравнению с традиционно описываемыми особенностями познавательных процессов.
В зарубежной и отечественной литературе можно встретить около полутора десятков различных когнитивных стилей: полезависимость - поленезависимость, импульсивность - рефлексивность, ригидность - гибкость познавательного контроля, узость - широта диапазона эквивалентности, когнитивная простота - когнитивная сложность, толерантность к нереалистическому опыту и др.
Полезависимость - поленезависимость . Впервые эти стили были введены в научный обиход Г.Уиткином в 1954 году в связи с изучением соотношения в перцептивной деятельности зрительных и проприорецептивных ориентиров. Суть эксперимента заключалась в том, что испытуемый, помещенный в затемненную комнату и сидящий на изменяющем свое положение кресле, должен был привести в вертикальное положение светящийся стержень, находящийся внутри светящейся рамки, которая также меняла свое положение. Было выявлено, что одни испытуемые для оценки вертикальности стержня используют зрительные впечатления (ориентация на положение рамки), а другие - проприорецептивные ощущения (ориентация на положение своего тела). Тенденция полагаться на внешнее видимое поле получила название полезависимости, а тенденция контролировать зрительные впечатления за счет проприорецепции - поленезависимости.
Дальнейшие исследования показали, что способ пространственной ориентации связан со способностью вычленять отдельную деталь или фигуру из целостного пространственного контекста (сложной фигуры). Поэтому поленезависимость стала рассматриваться как умение преодолевать видимое поле и структурировать его, выделять в нем отдельные элементы. Полезависимость означает противоположное качество познавательной деятельности, когда все элементы видимого поля оказываются жестко связанными, а детали - трудно отделимыми от пространственного фона. Отсюда появились и методы диагностики полезависимости - поленезависимости, например тест включенных фигур в различных модификациях. Быстрое и правильное обнаружение фигуры характеризует поленезависимость, а медленное и ошибочное - полезависимость.
В дальнейшем способность успешно выделять отдельную деталь из сложного изображения оказалась связанной с рядом интеллектуальных, и прежде всего - невербальных, способностей. На основании этого был сделан вывод о существовании более общей особенности когнитивного стиля, получившей название «способности преодолевать организованный контекст». В зависимости от выраженности ее, стали выделять аналитический, активный, подход к полю и глобальный, пассивный, подход. В первом случае у человека проявляется стремление реорганизовать поле, расчленить его на отдельные элементы.
Таким образом, когнитивные стили полезависимости - поленезависимости отражают особенности решения перцептивных задач. Полезависимость характеризуется тем, что человек ориентируется на внешние источники информации и поэтому в большей мере испытывает влияние контекста при решении перцептивных задач (например, вычленении фигуры из фона), что создает ему большие трудности. Поленезависимость связана с ориентацией человека на внутренние источники информации, поэтому он в меньшей степени подвержен влиянию контекста, более легко решает перцептивные задачи.
Рефлексивность - импульсивность . Эти стили были выделены Н.Коганом (N. Kogan, 1976) при изучении интеллектуальной деятельности в ситуации принятия решения в условиях неопределенности, когда требуется осуществить правильный выбор из некоторого множества альтернатив. Импульсивные люди склонны быстро реагировать на проблемную ситуацию, при этом выдвигают и принимают гипотезы без тщательного продумывания. Для рефлексивных людей, напротив, характерно замедленное реагирование в такой ситуации, решение принимается на основе тщательного взвешивания всех «за» и «против». Они собирают больше информации о стимуле перед ответом, используют более продуктивные способы решения задач, более успешно используют приобретенные в процессе обучения стратегии деятельности в новых условиях.
По некоторым данным (С.Мессер ), быстрота ответа не зависит от уровня интеллекта, в отличие от количества ошибочных решений.
Ригидность - гибкость познавательного контроля. Этот стиль связан с легкостью или трудностью смены способа деятельности или переключения с одного информационного алфавита на другой. Трудность смены или переключения ведет к узости и негибкости познавательного контроля.
Термин «ригидность» был введен Р.Кеттелом (1935) для обозначения явлений персеверации (отлат.perseveratio - упорство), т. е. навязчивого повторения одних и тех же мыслей, образов, движений при переключении с одного вида деятельности на другой. Им были выявлены значительные индивидуальные различия в проявлении этого феномена. Диагностируются эти стили с помощью словесно-цветового теста Дж.Струпа. Конфликтная ситуация создается ситуацией интерференции, когда один процесс подавляется другим. Испытуемый должен называть цвет, которым написаны слова, обозначающие цвета, при этом цвет написания слова и цвет, обозначаемый словом, не соответствуют друг другу.
Узкий - широкий диапазон эквивалентности. Эти когнитивные стили показывают индивидуальные различия в масштабе, который используется человеком для оценки сходства и различия объектов. Одни субъекты при свободной классификации объектов разделяют объекты на много групп с малым объемом (узкий диапазон эквивалентности), другие же образуют мало групп, но с большим числом объектов (широкий диапазон эквивалентности). В основе этих различий лежит не столько способность видеть различия, сколько степень «чувствительности» к выявленным различиям, а также ориентированность на фиксацию различий разного типа. Так, для узкого диапазона эквивалентности характерна опора на явные физические особенности объектов, а для широкого диапазона - на их скрытые дополнительные признаки. Ряд отечественных авторов первый стиль называют «аналитическим», а второй - «синтетическим» (В.А.Колга, 1976).
Выявлена связь этих когнитивных стилей с личностными особенностями. «Аналитичность» сопровождается повышенной тревожностью, она положительно связана с фактором самоконтроля по Р. Кеттеллу и отрицательно с фактором самодостаточности. «Аналитики» стараются хорошо выполнять социальные требования и ориентированы на социальное одобрение.
По данным А.И.Палея (1982), у «аналитиков» преобладают эмоции страха, а у «синтетиков» - эмоции гнева.
Толерантность к нереалистическому опыту. Толерантность (от лат. tolerantia - терпение) означает терпимость, снисходительность к чему-либо. Как стилевая характеристика она предполагает возможность принятия впечатлений, несоответствующих или даже противоположных имеющимся у человека представлениям (например, при быстрой смене картинок с лошадью возникает ощущение ее движения). Нетолерантные люди сопротивляются видимому, так как оно противоречит их знанию о том, что на картинках изображена неподвижная лошадь (М.А.Холодная, 1998). Основным показателем толерантности является длительность периода, в который испытуемый видит движущуюся лошадь. Фактически, речь идет об умении принимать несоответствующую имеющимся установкам информацию и воспринимать внешнее воздействие таким, какое оно есть на самом деле.
Когнитивная простота - когнитивная сложность . Теоретической основой данных когнитивных стилей является теория личностных конструктов Дж.Келли. Выраженность того или иного стиля определяется мерой простоты или сложности системы личностных конструкций при интерпретации, прогнозирования и оценки действительности на основе определенным образом организованного субъективного опыта. Конструкт - это двухполюсная субъективно-измерительная шкала, выполняющая функции обобщения (установления сходства) и противопоставления (установление различий).
Для диагностики этих стилей используется разработанный Дж.Келли метод репертуарных решеток.
Когнитивная сложность по некоторым данным связана с тревожностью, догматизмом и ригидностью, меньшей социальной адаптированностью.
Выделяют также вербально-логический, т. е. абстрактный стиль переработки информации, обусловленный ведущей ролью левого полушария, и образно-действенный, т. е. конкретный стиль переработки информации, который обусловлен преобладанием (ведущей ролью) правого полушария.
Типологические особенности и стили учебной деятельности
Разнообразная по содержанию и сложности умственная учебная деятельность приводит к появлению различных стилей интеллектуальной деятельности. Так, Ю.Н.Кулюткин и Г.С.Сухобская (1971) выделили три стиля эвристической деятельности:
- мыслительный поиск характеризуется риском (выдвигаются смелые, не всегда обоснованные гипотезы, от которых быстро отказываются);
- осторожный поиск (тщательно взвешивается каждое из оснований, проявляется высокая критичность, наблюдается замедленность продвижения в построении гипотезы);
- выдвижение гипотез достаточно быстрое и обоснованное.
Авторы показали, что быстрота и легкость выдвижения гипотез зависит от силы нервной системы и преобладания возбуждения над торможением. Заметим, что обе эти типологические особенности входят в типологический комплекс решительности (И. П. Петяйкин, 1974).
Найдены разные стили восприятия литературных текстов. Г. В. Быстрова (1968) изучала особенности восприятия и понимания художественных текстов у лиц с различной силой нервной системы. Эмоциональное восприятие текста, по ее данным, сильнее выражено у лиц с сильной нервной системой. Однако в исследовании Л.П.Калининского (1971) эти данные не получили подтверждения. Автор нашел, что для лиц со слабой нервной системой характерны эмоциональность, изобразительность, более сложная структура синтаксиса письменной речи в изложении, интровертированная установка в осознании литературного текста. Для лиц с сильной нервной системой характерны обобщенные и описательные моменты в воссоздающем воображении, тенденция к употреблению менее сложных синтаксических конструкций, стремление избежать обилия различного рода определений и причастных оборотов, экстравертированная установка в осознании литературного текста.
В то же время по данным Д.Б.Богоявленской и соавт. (1975), лица со слабой нервной системой более склонны к репродуктивной интеллектуальной активности, а лица с сильной нервной системой - к творчеству, к большей эвристической интеллектуальной активности.
Л.А.Вяткина (1970) изучала стили решения инструментальных умственных задач на старших дошкольниках: «Открой шкаф», «Достань ведро из колодца», «Открой ворота». У детей со слабой нервной системой большая часть условий задачи выделяется путем предварительной зрительной ориентировки, мысленный план действий создается до начала исполнения, в редких случаях дети делают одну-две пробы. Для детей с сильной нервной системой характерно чередование зрительной ориентировки и исполнения. До исполнения создается неполная ориентировочная основа действия, которая уточняется в процессе решения задачи при помощи отдельных проб и коротких зрительных ориентировок. Таким образом, у «слабых» преобладает зрительная ориентировка, а у «сильных» - двигательная.
А.К.Байметов (1967) изучал стили учебной деятельности старшеклассников и выделил три группы стилей: связанные с различиями в динамике врабатывания в учебную деятельность и утомляемостью, обусловленные объемом умственной деятельности и влиянием напряжения.
Стилевые особенности, связанные с различиями в динамике врабатывания и утомляемости
- Меньшая подверженность утомлении и в связи с этим меньшая затрата времени на отдых, подготовка уроков «за один присест».
- Предпочитают заниматься не в абсолютной тишине, а вместе с товарищами.
- Большая утомляемость и необходимость специального отдыха после школьных занятий, частые перерывы во время подготовки уроков.
- Для занятий нуждаются в полной тишине и уединении.
Стилевые особенности, обусловленные объемом умственной деятельности
Школьники с сильной нервной системой
- Подготовительные, исполнительные и контрольные действия более или менее «слиты», отсюда меньшее время, затрачиваемое на подготовительные и контрольные действия-Исправления, добавления делаются преимущественно по ходу работы.
- В течение длительного промежутка времени могут помнить и заботиться параллельно о многих заданиях, без специального их планирования и распределения во времени в виде составления плана работы.
- Конспективность письменной речи (пользование преимущественно простыми предложениями, с меньшим количеством слов и смысловых единиц в одном предложении и слов в одной смысловой единице).
- Предпочтение устной речи письменному изложению своих мыслей.
Школьники со слабой нервной системой
- Относительная обособленность подготовительных, исполнительных и контрольных действий в выполнении заданий, большая продолжительность подготовительных и контрольных действий.
- Большинство исправлений и добавлений вносятся во время проверки.
- Предпочитают браться за новую работу, лишь полностью завершив прежнюю, выполнение заданий, полученных на длительный срок, заранее планируется, составляются планы, занятий на день, неделю и т. д.
- Преобладание в письменной речи сложных конструкций со всевозможными подчинительными связями, большая развернутость Высказываний (большее количество единиц и слов в предложении).
- Предпочтение письменной речи устному изложению.
Стилевые особенности, обусловленные различиями во влиянии напряжения
Школьники с сильной нервной системой
- В ситуации напряжения наблюдается некоторое увеличение эффективности умственной деятельности, ориентировочные и контрольные действия еще больше сливаются с исполнительными.
- Укорочение общего времени выполнения заданий.
Школьники со слабой нервной системой
- Сужение объема умственной деятельности, некоторое снижение ее эффективности; еще большее1 разграничение ориентировочных, исполнительных и контрольных действий.
- Общая продолжительность выполнения заданий увеличивается.
К сожалению, А. К. Байметов ограничился изучением влияния на стилевые особенности учебной деятельности только силы нервной системы. Отсюда остается неясным, связаны ли эти стилевые особенности с другими типологическими особенностями проявления свойств нервной системы и как будет самоорганизовываться учебная деятельность при различных сочетаниях типологических особенностей.
В. П. Бояринцев (1982), изучая прогнозирующую функцию у младших школьников и подростков, отметил влияние таких свойств темперамента, как экстраверсия - интроверсия и пластичность - ригидность. У ригидных интровертов обнаруживается лучшее и более глубокое осознание всех изменений ситуации, а пластичные экстраверты лучше осуществляют мобильное сравнение и обобщение данных в ходе анализа настоящего и прошлого в переменной ситуации.
Различные стили учебной деятельности, выполняющие приспособительную, компенсаторную функцию, отмечаются М.К.Акимовой и В.Т.Козловой(1988). Учащиеся со слабой нервной системой свою быструю утомляемость компенсируют частыми перерывами для отдыха, разумной организацией деятельности, соблюдением спланированного режима дня. Недостаточную сосредоточенность и отвлекаемость внимания они компенсируют усиленным контролем и проверкой работ после их выполнения. Медленный темп умственной работы компенсируется тщательной предварительной подготовкой работы, что дает возможность «слабым» на первых ее этапах обгонять «сильных», поскольку у последних медленная врабатываемость. Предварительная тщательная подготовка дает возможность уменьшить нервно-психическое напряжение, возникающее у них в ответственные моменты учебной деятельности.
Учащиеся с инертностью нервных процессов используют следующие приемы, ускоряющие их деятельность:
- дают неполный ответ с последующим дополнением после небольшой паузы; такая тактика позволяет выкроить недостающее для обдумывания время, когда учитель задает вопросы в высоком темпе и требует немедленного ответа;
- дают предваряющие ответы - когда учитель в высоком темпе предъявляет задания, последовательность которых ясна (например, когда вопросы записаны на доске); инертные могут увеличить скорость работы за счет выполнения следующего задания, пропустив предыдущее. В связи с этим В. П. Герасимов (1976) отмечает, что предваряющие ответы - это специальная организация деятельности, свойственная лишь инертным, поскольку актуальная деятельность (решение только предлагаемых в данный момент заданий) чаще всего для них оказывается безуспешной;
- выполняют превентивные действия в подготовке ответов - прежде чем ответить на поставленный вопрос, инертный предварительно готовится и отвечает только после того, как формулировка ответа уже готова; конструирование ответа по ходу выступления вызывает у них большие трудности.
При изучении иностранному языку М. К. Кабардов (1983) выявил два стиля (типа) овладения языком - коммуникативный (присущий лицам С высокой лабильностью нервной системы) и лингвистический (присущий инертным).
Коммуникативный стиль характеризуют: коммуникативная активность (инициативность в общении на другом языке), короткие латентные периоды речевых действий, легкость понимания и говорения на другом языке (иностранном): направленность внимания на речевую деятельность, лучшая продуктивность слуховой памяти; при запоминании образного материала - целостное воспроизведение как при непосредственном, так и при отсроченном воспроизведении. Этот стиль характеризуется беглостью речи, высокой скоростью выполнения отдельных лингвистических задач, наличие стереотипных ответов, повторов, неудачных словосочетаний, речевых клише.
Лингвистический стиль характеризуется пассивностью в общении, длительностью латентных периодов речевых действий, трудностью понимания иностранного языка на слух, направленностью внимания на языковую систему (язык), лучшей зрительной памятью на графические изображения слов или предметов, которые легко вербализуются. Этот стиль связан с небольшим объемом языковой и речевой продукции, более низкой скоростью выполнения лингвистических задач, но более высоким качеством этого выполнения: неудачные ответы отсутствуют или их немного, почти нет повторов, решения нестереотипны.
Существует и смешанный тип овладения иностранным языком.
Когнитивным стилем в широком смысле называют способ переработки информации ‑ ее получения, хранения и использования. Чаще всего выделяют стили восприятия и стили мышления. Понятие когнитивного стиля использовалось раньше других Г.Виткином, который, изучая восприятие, обратил внимание на то, что разные люди в большей или меньшей степени ориентируются на контекст. Умение сопротивляться воздействию фоновых признаков при выделении фигуры было им названо поленезависимостью, а полезависимостъ означала включенность в контекст.
Полезависимость отражает уровень психического развития, связанный со степенью дифференцированности: если в начале жизни человек не выделяет себя из ситуации как субъекта, то затем он начинает осознавать границы между внешним и внутренним, различать части окружающего мира и самого себя.
Позже Дж. Каганом была выделена такая стилевая характеристика, как импульсивность – рефлексивность (тенденция к более или менее развернутому анализу задачи перед принятием решения, количество понятий, которые человек использует для решения проблемы). Когнитивный стиль показывает, как разные люди приходят к одному результату, т.е. отражает преимущественно процессуальные, динамические характеристики деятельности, и во многом определяется темпераментальными особенностями. В настоящее время, помимо уже указанных, выделяют еще такие свойства, как аналитичность – синтетичность , экстернальность – интернальность , детализированность – цельность , когнитивная сложность – простота .
А в рамках Менингерского исследования Г.Клейн и Р.Гарднер, изучающие когнитивные стили (который они называли когнитивными контролями) с позиций психоанализа, выделили следующие пять характеристик. 1. Уравнивание – заострение характеризует меру чувствительности к различиям: так, можно игнорировать резкие различия между объектами, а можно замечать мельчайшие несовпадения. 2. Высокая – низкая толерантность к нереалистическому опыту указывает на готовность человека принимать факты, противоречащие его личному опыту. 3. Узкий – широкий диапазон эквивалентности показывает, насколько различные объекты попадают в один класс, признаются одинаковыми. 4. Фокусирование – сканирование характеризует особенности концентрации внимания на главных объектах. 5. Ригидность – гибкость показывают меру произвольности когнитивной деятельности.
По-видимому, выделенные характеристики могут быть особенно ценными при изучении социального интеллекта, описывая особенности развития личности в целом. Когнитивные стили ‑ это психологические качества, которые, будучи относимыми в большинстве работ к формально-динамическим свойствам, тем не менее представляются наиболее перспективными в решении проблемы интеграции когнитивных и аффективных процессов, динамического и содержательного в структуре индивидуальности.
68- Полезависимость/поленезависимость или глобальность, артикулированность означает умение сопротивляться разрушающему влиянию конфликтующих фоновых признаков при восприятии зрительных форм и связей
Самый известный параметр стиля - полезависимость/ поленезависимость - основан на одной из самых привлекательных теорий. Для объяснения конструкта полезависимости Г.Уиткин использовал гипотезу о психологической дифференциации.
В общих чертах данная гипотеза описывается с помощью двухосновных положений. Во-первых, дифференциация в одной психологической системе обязательно сопряжена с такими же процессами во взаимосвязанных системах. Поэтому, отражаясь, например, в степени артикулированности восприятия, психологическая дифференциация может быть измерена эмпирически с помощью перцептивных тестов. Самый известный из них - Тест Скрытых (или Вложенных) Фигур построен на основе применения принципов гештальтизма, а диагностика проводится на основе оценки умения испытуемого найти в сложной цветной фигуре замаскированную простую геометрическую форму.
Второе важное основание гипотезы - скорость дифференциации во время всего периода развития человека лишь частично зависит от конституциональных факторов. Жизненный опыт индивида может существенно модернизировать этот процесс и является поэтому первоочередным объектом эмпирического исследования. Одним из основных признаков психологической дифференциации у личности является разделение в сфере сознания на "мое" и "не мое". В данном случае различение "Я" и "не-Я" свидетельствует о сформированности границы между внутренним и внешним. Различия в степени артикулированности "Я" приводят к различиям в сущности того, что используется в качестве средства разрешения неопределенности: поле (т.е. среда) или собственное "Я". Тенденция полагаться на себя или поле как источник получения необходимой информации и есть проявление параметра "зависимость/независимость от поля",
Интернальные, внутренние, или экстернальные, внешние, сигналы действуют на индивидуальную ориентацию, направленную к главному источнику социальной информации - другим людям. Многочисленные данные свидетельствуют, что полезависимые более эффективно используют полученную от других информацию, находясь в ситуации неопределенности, что позволяет им избежать рассогласования между действием и результатом. Поленезависимые действуют с большей степенью самостоятельности, игнорируя мнения или подсказки других. Однако, когда ситуация хорошо структурирована и включенные в нее другие люди не являются источником значимой для принятия решения информации, полезависимые и поленезависимые субъекты не различаются по их реакциям на внешние социальные стимулы.
В соответствии с гипотезой психолога из Санкт-Петербургского университета И.М.Палея (1974) общим знаменателем для ряда индивидуально-психологических особенностей, в том числе полезависимости, является масштаб (цена деления) субъективных шкал, отражающийся в мягкости-жесткости критерия принятия решения. Полезависимые, отличающиеся мягкостью критерия, допускают некоторую неопределенность в оценках. Поленезависимые обладают устойчивостью в оценке признаков, более определенной субъективной оценкой.
Проверяя надежность показателя полезависимости, МКепнер и И.Неймарк провели повторное тестирование одних и тех же испытуемых в интервалах между решением познавательных задач. Было выявлено четыре типа изменения показателей при повторном тестировании: устойчивая полезависимость, устойчивая поленезависимость, смешанный тип, латентная полезависимость (переход при ретестовом обследовании от полезависимости к поле независимости). По мнению исследователей, эти изменения отражают наиболее типичные индивидуальные различия в артикулированности восприятия.
- Аналитичность/синтетичность (концептуальная дифференцированность) или узость/широта диапазона когнитивной эквивалентности - характеризует индивида в зависимости от количества понятий, которые он использует для классификации набора предметов, решения проблемы, формирования категорий в процессе обобщения
Выделенный РТарднером параметр величины диапазона когнитивной эквивалентности (ДКЭ) дифференцирует людей по тому, на что они больше ориентированы в процесее познания: на различие или на сходство, на специфическое в наблюдаемых явлениях или на общее.
"Аналитики" - ориентируются на специфическое в объектах; пользуются меньшей субъективной единицей измерения, что приводит к переоценке физического интервала времени; целостным воспринимают набор несущественных, второстепенных признаков; акцентируют внимание на эмоциогенных свойствах объекта, что соответствует реакции дистресса; выражена степень левополу-шарного преобладания активации в затылочных областях (по данным ЭЭГ); выражена тревожность и высокая конфликтность по категориям "жизненные цели" и "страхи и опасения". От уровня тревожности зависит, например, наличие или отсутствие связи между аналитичностью и результативностью перцептивной деятельности.
"Синтетики " - отдельные стимулы воспринимают как целое; недооценивают физический интервал времени; защитные механизмы актуализируются по типу вытеснения, отрицания; выражена ориентированность временного контекста из настоящего в прошлое, что, возможно, связано с деятельностью правополушарных механизмов обработки информации.
Обнаружена связь параметра аналитичность/синтетичность со стратегиями обучения. Так, аналитичные легче обучаются по следующей программе - низкий темп предъявления учебной информации, большое число повторений, малая вариативность заданий, акцент на произвольное запоминание. У синтетиков выделяют такие успешные профессиональные функции как конструкторская, а также умение систематизировать и компоновать имеющиеся данные.
- Импульсивность/рефлексивность выявляет тенденцию индивида к более или менее развернутому и детальному анализу ситуации перед принятием решения.
Впервые предложенные Дж.Каганом (Kagan, 1966), эти параметры стиля считаются предикторами особенностей решения человеком задач, содержащих альтернативы. Конструкт импульсивность/рефлексивность описывает тенденцию размышлять и ставить под сомнение критерии, выдвигаемые в качестве основы принятия решения в условиях выбора из нескольких вероятных альтернатив, а также степень неуверенности по поводу того, какая из них окажется более верной.
Самым распространенным тестом для измерения импульсивности/рефлексивности является Тест Подобных Фигур {Kagan, 1966), в котором нужно из имеющихся очень похожих изображений-альтернатив выбрать одну, в точности повторяющую картинку-эталон. Импульсивные при выполнении задания делают много ошибок, отвечают быстро и характеризуются очень маленьким латентным периодом (то есть отрезком времени между первым предъявлением и первым ответом), В противоположность им рефлексивные более активно проводят оценку стимула (например, более часто обращаются к эталону-примеру); чаще просматривают имеющиеся варианты, стараясь собрать больше информации, на которой базируется их ответ; делают паузы, размышляя над выбором альтернатив, что приводит их, в конце концов, к более правильным ответам. Определение импульсивности включает в себя, как правило, среднее время ответа и количество допущенных при ответах ошибок.
Собственные исследования {Лыбину 1993) обнаружили факт нарушения обратной связи у импульсивных испытуемых между полученными результатами и самим процессом деятельности, а также снижения у них способности к анализу собственных ошибок. Темперамент импульсивных отличается гораздо более высокими значениями эмоциональности, по сравнению с рефлексивными {там же, cJ 16). Можно предположить, что граничащая с тревожностью высокая чувствительность к возможному несовпадению полученных результатов с ожидаемыми выступает предпосылкой дезорганизации поведения импульсивных, что проявляется в более хаотичной манере выполнения задания.
- Категориальная широта/узость выявляет представления людей о пределах вариативности событий или процессов в отношении к максимально допустимому и минимально возможному значениям. Чтобы понять значение этой характеристики, достаточно ответить на несколько приведенных ниже вопросов, выбрав лишь один из указанных вариантов (альтернатив) ответа:
1. Средний вес, который может поднять человек равен ста килограммам.
Самый большой вес, который может поднять человек: а) 300 кг; б) 500 кг; в) 600 кг; г) 1 тонна. Самый маленький вес, который может различить человек:
а) 1 г; б) 0,01 г; в) 0,001 г; г) 0,0001 п
2. Средняя цена бокала "Бордо" в ресторане "У Максима" равна десяти долларам. Какой может быть максимальная цена бокала вина:
а) $100; б) $500; в) $700; г) $1000. Какой может быть минимальная цена бокала вина: а) 90 центов; б) 50 центов; в) 30 центов; г) 10 центов Люди, которые чаще отмечают пункты в) и особенно г), независимо от правильности ответов, характеризуются большей широтой мышления, допуская значительный предел вариативности даже неизвестных им явлений- Эти исследования включают также изучение полярности суждений, каковая выражается в склонности некоторых людей использовать крайние альтернативы чаще, чем средние,
- Детализированность/целостность понимается как гиперсензитивность к небольшим нюансам и незначительным особенностям, преувеличение любых изменений, сопротивление и даже смещение исходных стимулов,
- Толерантность/неустойчивость к нереальному опыту определяет степень восприимчивости индивида к информации, противоречащей его картине мира, знаниям о действительности. Проявляется в быстроте возникновения иллюзий
- Когнитивная сложность/простота или степень дифференцированности концептуальных систем отражает способность более многоаспектно воспринимать и оценивать окружающую действительность. В основе этого измерения стиля лежит процедура оценивания людей и явлений путем сходства и различия с использованием биполярных шкал.
Дж.Бьери использовал стандартную репертуарную решетку для диагностики. Испытуемые называли двенадцать знакомых, соответствующих ролевым определениям теста ("приятный знакомый", "деловой партнер" и т.д.), а затем ранжировали этих людей по двенадцати выявленным дихотомиям. При обработке сравнивались между собой ряды результирующей матрицы или конструкты. Чем меньше было число совпадений - тем выше индекс когнитивной сложности, свидетельствующий об относительной степени дифференциации понятийной системы личности. Другими словами, когнитивная сложность-простота - это набор конструктов различной степени дифференцированности, то есть отличающихся друг от друга при оценке разных людей, а также событий. Теоретическая модель этого стилевого параметра интерпретируется так. Сложная система состоит из большего числа структур, благодаря чему с ее помощью легче обрабатывается, воспринимается, усваивается нестандартная информация, и субъективно-оригинальный опыт логично "вписывается" в сложившуюся концептуальную систему. Бьери предположил, что "когнитивная сложность" связана со способностью предвидеть события, а также с точностью анализа поведения других людей. Результаты многочисленных исследований этой стилевой характеристики показывают следующее. "Когнитивно сложные" субъекты более дифференцированно относятся к людям, делают более точные выводы о системе представлений человека после краткой беседы с ним, умеют посмотреть на происходящее с различных точек зрения. Отмечается связь "когнитивной сложности" с социальной эффективностью, под которой понимается способность видеть события так, как их видят другие, с умением улаживать жизненные ситуации и социальной адаптивностью. Интересные результаты получил НЛэмон, который обнаружил, что накопление опыта в какой-либо сфере деятельности ведет к увеличению сопряженности, то есть к нарастанию "когнитивной простоты", между ранее различающимися конструктами, используемыми для оценки данной профессиональной области.
- Ригидность/гибкость познавательного контроля оценивается как эффективность преодоления стереотипа, оцениваемая по скорости и точности выполнения критического задания. Характеризуется также помехоустойчивостью индивида в процессе переключения на другие виды и способы деятельности в соответствии с объективными требованиями.
- Интернальность/экстернальность как проявление локуса контроля в виде обобщенных ожиданий индивида по поводу того, что последствия его действий зависят преимущественно от собственных усилий (или же внешних сил).
70Атрибуция (лат. attributio - приписывание) - психологический термин, обозначающий механизм объяснения причин поведения другого человека.
В частности, это может быть приписывание социальным объектам (человеку, группе, социальной общности) характеристик, не представленных в поле восприятия. Необходимость атрибуции обусловлена тем, что информация, которую может дать человеку наблюдение, недостаточна для адекватного взаимодействия с социальным окружением и нуждается в «достраивании». Атрибуция и является основным способом такого «достраивания» непосредственно воспринимаемой информации.
Под каузальной атрибуцией понимают интерпретацию поведения партнера по общению путем выдвижения предположений о его мотивах, намерениях, эмоциях, причинах поведения, качествах личности с последующим их приписыванием партнеру. Каузальная атрибуция тем больше определяет социальную перцепцию (восприятие), чем больше дефицит информации о партнере по общению. Результаты приписывания могут стать материалом для формирования социальных стереотипов. Стереотипизация восприятия приводит к двум различным следствиям. Во-первых, к упрощению познания другого человека (людей). Во-вторых, к формированию предубеждений по отношению к представителям различных социальных групп(профессиональных, социо-экономических, этнических и т. д.)
1. Наблюдение за поведением человека
2. Логический вывод о намерениях человека
3. Приписывание человеку мотивов поведения
Стили атрибуции:
§ Внутренняя (диспозитивная) атрибуция - связывание поведения человека с его характеристиками.
§ Внешняя атрибуция - связывание поведения человека с ситуацией.
Факторы, определяющие стиль атрибуции:
§ Консенсус - поведению, присущему многим чаще приписываются ситуационные мотивы, а нестандартному - личные.
§ Преднамеренность - обдуманному поведению чаще приписываются личные мотивы, а необычному - ситуационные.
§ Последовательность - последовательному поведению чаще приписываются личные мотивы, а единичному - ситуационные.
Фундаментальная ошибка атрибуции - склонность объяснять поведение диспозиционными (личностными) причинами в ущерб ситуационных.
Человек склонен объяснять свои успехи диспозиционно, а неудачи - ситуационно, для чужих успехов и неудач всё прямо наоборот.
Для деятеля фигурой является ситуация, а для наблюдателя ситуация - фон, а фигура - деятель. Поэтому деятель менее склонен к фундаментальной ошибке атрибуции, а наблюдатель - более.
Б. Вайнер предложил три измерения локуса (сосредоточение) причинности:
§ внутреннее - внешнее
§ стабильное - нестабильное
§ контролируемое - неконтролируемое
Восемь моделей, составленных различными сочетаниями этих измерений, позволяют мотивированно оценить событие.
Локус контроля [от лат. locus - место, местоположение и франц. controle - проверка] - личностная характеристика, отражающая предрасположенность и склонность индивида атрибутировать ответственность за успехи и неудачи своей активности либо внешним обстоятельствам, условиям и силам, либо самому себе, своим усилиям, своим недочетам, рассматривать их в качестве собственных достижений или результатов собственных просчетов, а также попросту отсутствия соответствующих способностей или недоработок. При этом данная индивидуально-психологическая характеристика является достаточно устойчивым, слабо поддающимся изменениям личностным качеством, несмотря на то, что окончательно формируется в процессе социализации. Во многом эта стабильность локус контроля обусловлена тем, что он практически напрямую связан с таким показателем социальной ориентации личности, как экстернальность (экстернальный, или внешний локус контроля) и интернальность (интернальный, или внутренний локус контроля). Принято считать, что само понятие «локус контроля» введено в социальную психологию и психологию личности американским психологом Д. Роттером. Уже впоследствии был разработан методический инструментарий, позволяющий психологу-экспериментатору, с одной стороны, определять характер локус-контроля, свойственный конкретному испытуемому, а с другой - фиксировать те закономерности и зависимости, которые раскрывают связь этой личностной характеристики с другими. Достаточно однозначно в целом ряде экспериментальных исследований показано, что индивиды, демонстрирующие свою приверженность к внутреннему локус-контролю, как правило, обладают адекватной самооценкой, у них чаще всего (если это не сугубо ситуативные обстоятельства) не проявляется неоправданные тревога, чувство вины и страха, они склонны к достаточно последовательному решению поставленных задач, умеют постоять за себя, оправданно доброжелательны к окружающим, коммуникабельны и испытывают готовность к взаимодействию на партнерских началах. Что касается тех личностей, которых характеризует внешний локус контроля, то они нередко избыточно тревожны и подвержены неоправданной фрустрации, неуверенны как в своих способностях в целом, так и в отдельных своих возможностях и потому чаще всего не готовы решать стоящие перед ними задачи в логике «сегодня и здесь», а склонны скорее подходить к их решению по схеме «завтра и где-нибудь». Помимо этого они, как правило, не способны на личностное самоопределение в группе, адекватную атрибуцию ответственности в условиях совместной деятельности, демонстрируют отсутствие действенной групповой идентификации. Следует специально отметить, что локус контроля личности нередко предопределяет ее статус в неформальной структуре власти сообщества. Так, в группах высокого уровня социально-психологического развития чаще всего именно внутренний локус контроля оказывается одним из оснований психологически благоприятной позиции индивида, в то время как, например, в корпоративных группировках внешний локус контроля в сочетании с официальной высокой властной позицией, как правило, характеризует именно лидера группировки.
Исследования локуса контроля проводились главным образом с использованием разработанной Дж. Роттером шкалы интернальности - экстернальности. Они позволили не только конкретизировать различия между интерналами и экстерналами относительно приписывания контроля над собственной жизнью внутренним или внешним источникам, но и выявили ряд интересных закономерностей. Так, Б. Стрикланд, К. Вэлстоун и Б. Вэлстоун установили, «...что интерналы с большей вероятностью, чем экстерналы будут активно искать информацию о возможных проблемах здоровья. Интерналы также в большей степени, чем экстерналы предпринимают меры предосторожности, чтобы сохранить или поправить свое здоровье, например, бросают курить, начинают заниматься физическими упражнениями и регулярно показываются врачу». Это означает, что вопреки созданному некоторыми писателями образу убежденного фаталиста, которому «море по колено», не расстающегося с рюмкой и трубкой и отличающегося при этом феноменальным здоровьем в действительности внешний локус контроля, помимо всего прочего, существенно повышает риск серьезных заболеваний. Более того, в случае болезни, интернальный локус контроля способствует выздоровлению, в то время, как экстернальный, порождающий в крайних случаях, так называемый синдром приобретенной беспомощности, напротив, препятствует ему. Как отмечает в данной связи Д. Майерс, «в больницах “хорошие пациенты” не звонят в звонок, не задают вопросов, не контролируют то, что происходит. Такая пассивность может быть хороша для “эффективности” госпиталя, но плоха для людей. Ощущение силы и возможности контролировать свою жизнь способствует здоровью и выживанию».
Также зафиксирована взаимосвязь типа локуса контроля с психическим здоровьем индивида. В частности, «исследования... показывают, что у людей с экстернальным локусом контроля чаще бывают психические проблемы, чем у людей с интернальным локусом контроля. Например, Фарес сообщает, что тревога и депрессия у экстерналов выше, а самоуважение ниже, чем у интерналов. Также вероятность проявления психических заболеваний у интерналов ниже, чем у экстерналов. Было даже показано, что уровень самоубийств позитивно коррелирует (r = 0,68) со средним уровнем экстернальности населения».
Кроме того, интернальность и экстернальность отчетливо связаны с проблемой конформизма и нонконформизма. По сообщению Л. Хьелла и Д. Зиглера, «...многочисленные исследования показывают, что экстерналы намного сильнее подвержены социальному воздействию, чем интерналы. Действительно, Фарес обнаружил, что интерналы не только сопротивляются постороннему воздействию, но также, когда представляется возможность, стараются контролировать поведение других. Также интерналам обычно нравятся люди, которыми они могут манипулировать, и не нравятся те, на кого они не могут повлиять. Короче, интерналы, по-видимому, более уверены в своей способности решать проблемы, чем экстерналы, и поэтому независимы от мнения других».
При том, что из всего сказанного напрашивается вывод о предпочтительности внутреннего локус контроля над внешним, было бы глубоко ошибочным воспринимать экстернальность как страшное и необратимое «проклятие», а интернальность, напротив, как «благословение доброй феи».
Прежде всего, интернальность и экстернальность не являются личностными чертами - врожденными и неизменными. В своих работах «...Роттер ясно показывает, что экстерналы и интерналы не есть “типы”, поскольку каждый имеет характеристики не только в своей категории, но и, в небольшой степени, другой. Конструкт следует рассматривать как континуум, имеющий на одном конце выраженную “экстернальность”, а на другом - “интернальность”, убеждения же людей расположены на всех точках между ними, по большей части в середине»3. Именно эта, своего рода «спутанность» интернальности и экстернальности, свойственная большинству людей, лежит в основе неоднократно экспериментально зафиксированного феномена, известного в социальной психологии как предрасположение в пользу своего Я.
Суть данного феномена заключается в том, что люди склонны видеть причины своих успехов в собственных способностях, личностных качествах, усилиях, т. е. используют внутренний локус контроля и, наоборот, приписывают неудачи действию внешних причин, прибегая к внешнему локусу контроля. При этом подобное наблюдается даже в тех случаях, когда социальная цена ошибки ничтожно мала. В одном из исследований, студентам четвертого курса, изучающим психологию, было предложено самостоятельно в течение недели выполнить творческое задание средней степени сложности. Им было сказано, что задание является факультативным, т. е. не обязательным и его невыполнение никоим образом не повлияет на успеваемость студента. Как и ожидалось, абсолютное большинство студентов проигнорировало задание. При ответе на вопрос о причинах невыполнения задания менее 10% респондентов указали на внутренние детерминанты такие, как «нежелание», «лень», «отсутствие интереса». Все остальные сослались на внешние обстоятельства - от банальной «нехватки времени», до «скверного характера заведующей университетской библиотекой». Выполнившие же задание, все без исключения обосновывали свои действия внутренними причинами: желанием узнать что-то новое, привычкой доводить все до конца, интересом и т. п.
П. Хани и А. Мамфорд описали те же четыре стиля учения в более простых терминах: деятельностный, рефлексивный, теоретический и прагматический (Honey, Mumford, 1986). Впоследствии было показано, что, судя по результатам факторизации данных разработанного ими опросника, в действительности следует говорить о двух стилях : деятелъностном (ориентация на применение знаний и склонность обучаться посредством практических ситуаций) и аналитическом (ориентация на логический анализ и теоретическое обоснование).
А. Р. Грегорс определял стили учения в зависимости от того, опирается ли ученик на конкретный опыт либо абстрактные знания, а также от того, имеют ли стратегии его учения последовательный либо случайный характер (Gregors, 1982). В итоге были выделены четыре типа учеников с такими стилями учения, как:
1) конкретно-последовательный (предпочитают непосредственное, шаг за шагом обучение, базирующееся на четком наглядном опыте);
2) конкретно-случайный (учатся на основе проб и ошибок, отличаясь интуитивным и независимым подходом к учебной деятельности);
3) абстрактно-последовательный (предпочитают аналитический, логический подход к обучению на основе вербальных инструкций и систематизации знаний);
4) абстрактно-случайный (демонстрируют целостный, с опорой на визуальный опыт подход к учению, предпочитая неструктурированную форму предъявления учебной информации).
Единая концепция стиля человека
Серьезные затруднения при исследовании источников стилевого своеобразия и взаимозависимости стиля с другими психологическими образованиями вызывает отсутствие необходимого методологического обоснования при большом количестве полученных в разных областях психологии данных о проявлении стилевых особенностей в поведении и деятельности человека. Теоретической задачей рассматриваемого подхода реализованного в лаборатории дифференциальной психологии и психофизиологии Института психологии Российской Академии наук, стал поиск единого концептуального начала при изучении стилевых характеристик индивидуальности и определение роли индивидуального стиля как опосредующего звена при взаимодействии биологического и социального факторов в функционировании индивидуальности. Специфика этого исследования заключается в разработке концепции стиля как целостной характеристики человека, выражающей соотношение различных подструктур индивидуальности между собой и с параметрами конкретных ситуаций с точки зрения компенсаторности, оптимальности, адаптивности и результативности.
Если "новый взгляд", сформировавшийся в 1950-х годах на стыке психологии восприятия и индивидуальных различий выражался в положении о необходимости учета при анализе процессов восприятия и познания личностных переменных, то "новый взгляд-II", формирующийся в конце 90-х годов текущего столетия, отражает стремление исследователей стиля выйти за рамки парадигмы индивидуальных различий и рассматривать эту проблему через призму более общих подходов.
Современный анализ природы стилевого своеобразия человека именно сейчас начинает приобретать черты целостной и непротиворечивой теории. Существование десятков параметров индивидуальности, называемых стилевыми проявлениями, представляет собой отображение одной и той же психологической реальности, обозначаемой различными терминами, В то же время, устойчивость этих проявлений заставляет думать о существовании общих факторов, латентных переменных, с помощью которых возможно создание адекватных объяснительных моделей. Кажется своевременным ввести и новый термин для изучаемого феномена - стиль человека. Тем самым подчеркивается целостность этой уникальной характеристики взаимодействия субъекта с окружающим миром.
Как может выглядеть определение стиля человека, отражающее соединение общепсихологического - непривычно звучащего в этом контексте - и традиционного дифференциально-психологического подходов? Например, так. Стиль человека - это устойчивый целостный паттерн индивидуальных проявлений, выражающийся в предпочтении конкретной формы взаимодействия субъекта с физической и социальной средой. Структура стиля представляет собой определенный тип связей между разными параметрами индивидуальности, с одной стороны, и между этими параметрами и ситуативными переменными - с другой.
Каждый из нас стремится быть уникальным, подчеркивая при малейшем удобном случае свою неповторимую индивидуальность, и, в то же время, человек не может существовать без того, чтобы не ощущать свою принадлежность к определенной группе. Характеризуя себя или других, мы почти всегда в числе первых выделяем именно групповые характеристики - пол, возраст, национальность или раса, принадлежность к культурной традиции, социальному классу и др.
Итак, в измерение индивидуальности добавляется еще одна очень важная координата - групповой статус, который складывается из многих компонентов, образуя иерархическую структуру (см. рисунок 20).
Таким образом выделяется несколько демаркационных линий, условно разграничивающих сферу индивидуальности, определяя ту или иную индивидуальную характеристику через принадлежность субъекта к группе - "Я" как представитель определенной расы и национальности (этот уровень группового статуса характеризуется высокой степенью дифференцированности Dk и, соответственно> узким S), "Я" как мужчина или женщина, ребенок, подросток или взрослый, имеющий или не имеющий отклонения от условной нормы (в физическом, психическом или личностном развитии) и т.д. Можно проследить влияние выделенной нами ранее парадигмальной конструкции на групповой статус. Так, критерии расы, пола и возраста соответствуют биологическому уровню (организм), различия в психическом развитии - индивидному, социокультурные, классовые особенности сильнее всего проявляются на уровне личности, наконец, различия
в стилях жизни.
Групповой статус субъекта:
S - спектр переходов между демаркационными критериями (Dk); d - степень дифференцированности самою демаркационного критерия (Dk).
Формула S = 1/d отмечает отношения обратной зависимости между двумя переменными группового статуса индивидуальности - чем выше степень дифференцированности между исследуемыми группами (например, расовые и национальные признаки), тем уже спектр взаимопереходов, означающий возможность миграции из одной группы в другую,
характеризуют индивидуальность человека в целом.
МЕТОДЫ ИССЛЕДОВАНИЯ
В основе классификации (и последовательности) рассматриваемых в каждой из глав групповых признаков индивидуальности лежит вычленение разных типов носителей этих различий:
* биологического, проявляющегося в процессе созревания организма;
* психического, выступающего в виде различий в сенсомоторных, когнитивных, эмоциональных, регуляционных характеристиках;
* личностного, определяющего различия в самооценке, образе-Я, сфере высших эмоций и мотивов, интересов и представлений;
* интегративно-индивидуального, влияющего на предпочтение разных жизненных модусов и выбор стиля самореализации.
Для проведения исследований в любом из этих направлений используется определенный набор методов.
Например, суть анализа возрастного аспекта индивидуальности заключается в изучении изменчивости или устойчивости определенных характеристик по мере взросления. В основном для этих целей используется три подхода:
* метод срезов (cross-sectional) используется при изучении разных групп людей различного возраста;
* лонгитюдный метод применяется для изучения одной и той же группы людей в течение определенного периода времени;
* последовательный (sequential) метод объединяет элементы предшествующих двух.
Еще одним не менее важным методом, позволяющим установить» сохраняются ли выделенные паттерны признаков в разных контекстах или культурах, является
* кросс-культурный анализ, в котором один или несколько из перечисленных выше методов используется более чем в одном контексте.
1L2. Биологические часы - генетически
ДЕТЕРМИНИРОВАННЫЕ ПАТТЕРНЫ ИНДИВИДУАЛЬНОГО
РАЗВИТИЯ
Многие параметры, по которым одни люди отличаются от других, детерминированы разными генетическими
программами. Арнольд Гезелл (Gesett, 1925) для определения последовательности смены паттернов в развитии, детерминированной генетическими программами, предложил термин "созревание". Содержанием процесса созревания является дифференциация систем организма, обеспечивающая расширение диапазона реакций на воздействия окружающей среды. Благодаря, функционированию в организме человека специального нейроэндокрин-ного аппарата регуляции генетической программы развития (см, Лопатина, Пономаренко, \ЭЪ1\Акинщикова, 1977), любая функция реализуется в пределах нормы реакции, а конкретная форма ее проявления зависит от внешних воздействий.
Согласно современным представлениям об онтогене-тике индивидуальности, возрастные психогенетические исследования строятся с учетом следующих положений (Егорова Марютина 1990):
* генотип выполняет двоякую функцию в онтогенезе, одновременно типизируя и индивидуализируя развитие; фенотип любого психологического признака может являться результатом и уникальной генетической конституции, и уникального жизненного опыта;
* организация контролирующих развитие генетических систем подчинена временному принципу, то есть "гены в ходе развития "включаются и выключаются"; наследуемость одного и того же признака фенотипа с возрастом может меняться, или, не меняясь по величине, может определяться влиянием разных генетических факторов;
* разница между генетической обусловленностью и стабильностью признаков заключается в том, что "психологические характеристики, демонстрирующие высокую стабильность в процессе развития, не обязательно связаны с генотипом и, наоборот, генетически обусловленные характеристики отнюдь не являются неизменными".
Насколько обширна сфера влияния генетических программ, регулирующих, к примеру, процесс созревания? Данные, которые можно метафорически представить в виде отметок на циферблате биологических часов, показывают, что это влияние затрагивает широкий спектр индивидуальных проявлений. Мальчики с более ранним созреванием, кроме наличия превосходящей по сравнению со сверстниками физической силы, связанной с конструктом маскулинности имеют преимущество в привилегиях, степени ответственности и характере заданий, типичных для более старших по возрасту {Eichorn, I963), Что же касается девушек, последствия разницы в созревании здесь менее очевидны. Данные Калифорнийского Исследования Развития показывают, что девушки с более поздним созреванием занимали более ведущие позиции в школе и оценивались как более уравновешенные, социабельные, дружелюбные, лидирующие и экспрессивные (Weatherley, 1964)*
Еще одним показателем, включенным в качестве неотъемлемого компонента в эволюционно-конституциональный фактор, является физическая привлекательность. Во многих исследованиях выявлена закономерность - вполне согласующаяся с традициями социобиологических теорий - в предпочтении мужчин с мезоморфным типом телосложения, отличающимся развитыми мускулами, широкими плечами, узкими бедрами (Lerner & Кот, 1972). Красивые, физически привлекательные люди более популярны среди сверстников, которые приписывают им более позитивные личностные характеристики, а красивых детей взрослые считают менее склонными к агрессивности {Dion, 1972).
Помимо созревания, выделяют еще очень важную временную линию в функционировании биологических систем организма. Когда человек достигает тридцатилетнего возраста, многие функции начинают проявлять тенденцию к снижению (разумеется, с известными допущениями). Однако различия между индивидами и здесь играют определяющую роль. В одном из исследований сравнили группу мужчин в возрасте семидесяти одного года с более молодыми мужчинами (Birren, Schaie, 1996). Оказалось, что различия практически отсутствуют в двух выделенных подгруппах - очень здоровых старших и более молодых, просто здоровых для своего возраста, мужчин. Известны также экспериментальные факты
о том, что мужчины в возрасте сорока-пятидесяти лет представляют собой своеобразную группу риска, проявляя именно в этом возрасте большую подверженность сердечным приступам, связанным со стрессом и соревновательным поведением. Вполне возможно, что этот тип поведения связан с формально-программной характеристикой предпочтения ранга доминирования, детерминированной эволюционной, генетически закрепленной стратегией.
Немаловажное измерение биологического времени связано с интимнейшей функцией поведения - сексуальной активностью. Изучение группы людей в период с шестидесяти семи до семидесяти семи лет выявило отсутствие у них снижения интереса к сексуальной стороне жизни. Однако, как интерес к сексу в поздний период жизни, так и физическая способность реализовать этот интерес, зависят от регулярности в осуществлении сексуальной активности в течение жизни, а также коррелируют с ее уровнем в более молодые годы (Masters & Johnson, 1966).
11*3. Ментальные часы - возрастная динамика
психических функций
Нельзя сказать, чтобы психологические часы* отмечающие время изменений в психической сфере, шли своим независимым ходом. Но все же течение ментального времени определяется закономерностями несколько иного, нежели генетические программы, плана. Запаздывая, ментальные часы индивида указывают на задержку в психическом развитии> отмечая, например, более низкий уровень его IQ (см. главу 6). Опережая биологический возраст, ментальное время субъекта показывает, что перед нами, возможно, будущий Моцарт или Ландау. В то же время психическое развитие отражает основные закономерности поступательного процесса, характеризующего движение человека по жизни.
Модель общего механизма формирования иерархизо-ванной структуры ментального мира находится пока еще в стадии теоретической и экспериментальной проверки
262 Человек в группе
(Веккер, 1998), Рад интересных данных получен в дифференциально-психофизиологических исследованиях. Есть экспериментальное подтверждение того, что "свойства темперамента и общих способностей на ранних этапах онтогенеза обнаруживают весьма тесное взаимодействие" {Рустов7Дудин, 1995). Однако анализ плотности корреляционных связей в структуре индивидуальности детей и взрослых показывает, что с возрастом усиливается влияние специальных факторов и происходит дифференциация темпераментального и интеллектуального уровней регуляции поведения, У подростков число значимых коэффициентов корреляции между исследуемыми признаками не только больше, но и выше по уровню значимости*
Сенсорно-перцептивная сфера
Кажется очевидным, что с возрастом в психомоторном поведении происходят изменения - движения становятся как бы замедленными и менее координированными. Однако изучение одного из основных психомоторных показателей - времени реакции - не позволяет сделать такой однозначной интерпретации. Влияние тренировки оказывается очень сильным и более старшие спортсмены не только превосходят своих сверстников-неспортсменов в быстроте реагирования, но и опережают в выполнении ряда заданий молодых неспортсменов (Spirduso, 1975). Ухудшение же времени реакции скорее связано с общей физической несостоятельностью (гипертония и сердечно-сосудистые нарушения), чем с возрастом. Более того, этот показатель (речь идет о снижении времени реакции) оказывается предиктором сердечно-сосудистых повреждений (Abrahams & Birren, 1973),
Когнитивная сфера
Дж.Блок (Block et aL, 1981) со своими коллегами изучал в лонгитюдном исследовании устойчивость стилевой характеристики "узость-широта категоризации" на одной и той же группе детей, тестируемых периодически с четырех- до одиннадцатилетнего возраста. Показатели узости-широты, выявленные у четырехлетних детей, оказались
Развивающаяся индивидуальность. .. 263
слабо связанными с результатами их тестирования по тому же методу в 11 лет (это было характерно только для мальчиков, так как у девочек стабильность связей между показателями оказалась нарушенной из-за вариации компонентов задания). Результаты интерпретировались двояко - либо исследуемая стилевая характеристика является фундаментально нестабильной в течение этого возрастного периода, либо ее психологическое значение подвергается трансформации в процессе развития ребенка за семилетний период.
Степень интеллектуального развития обнаруживает связь с характеристиками образа Я, Самоописание школьников с более низкими показателями интеллекта было более поверхностным и конкретным. Образ-Я старшего, но менее развитого в интеллектуальном отношении ребенка оказывается сходным с образом-Я младшего, но интеллектуально развитого для своей возрастной группы ребенка (Livesley & Bromley\ 1973), Этот вывод подтверждает гипотезу Жана Пиаже (1969), предполагающего взаимное влияние социальных факторов и индивидуальных переменных на когнитивное развитие, в частности, способность к децентрации.
Когнитивное развитие включает также активное конструирование мира ментальной реальности. Согласно Пиаже (1969) возрастная группа детей одиннадцати-двенадцати лет обладает яркой спецификой, заключающейся в овладении ими формальными операциями, которые обычно характеризуются (Smart & Smart, 1978):
* свободным, мобильным и гибким характером как следствием развития способности к абстрактному мышлению;
* учетом всех возможностей;
* контролем, который заключается в принятии в расчет всех релевантных и иррелевантных предпосылок и информации;
* объяснением, а не только описанием воспринимаемых феноменов.
Отметим, что хотя этап формирования формальных операций является экспериментально подтвержденным фактом, многие индивидуумы, включая взрослых людей,
264___________________________________ Человек в группе
не всегда могут похвастаться демонстрацией подобного типа мышления.
Наиболее типичны в дифференциальной психологии исследования, рассматривающие ухудшение с возрастом таких когнитивных функций, как внимание и память. Хотя механизм этого процесса не совсем понятен, ясно, что он связан с двумя переменными - возможностями сенсорных регистрирующих систем и процессом передачи полученной информации в хранилище кратковременной памяти. Однако время, необходимое для передачи информации из сенсорной системы (анализатора) в распоряжение кратковременной памяти, уменьшается в течение детства и увеличивается в поздний период взрослости {Battes, Reese & Lipsitt, 1980). Это означает, что очень маленькие дети и пожилые люди "теряют" много информации до того, как она попадает в кратковременную память.
Интересные данные были получены при исследовании вторичных образов-представлений, в частности* грез. Обследовав 240 взрослых людей в возрасте от 19 до 50 лет, Зингер (Singer, 1966) выявил, что большая часть характеризующих человека грез появляется в период с 19 до 29 лет, а плотность их потока уменьшается в интервале 40-49 лет. Для объяснения обнаружившейся границы были выдвинуты два предположения: увеличение ответственности и объема времени, связанного с работой и обязательствами; а также уменьшение жизненной перспективы, вызванное тем, что человек среднего возраста достиг определенной устойчивости в определении своей жизненной роли в контексте собственного будущего*
11.4. Социальные часы - этапы освоения
действительности
Эти часы также отмеряют время по своим стандартам, В каждой культуре или жизненном контексте социальные часы {Helson, Mitchell & Moane, 1984) определяют время для поступления детей в школу, приблизительное время женитьбы и рождения ребенка, время увольнения на пенсию и пр. Хотя основной нашей темой является изучение различий, интересно отметить факт редкой согласованности во мнениях среди представителей очень разных возрастных групп по поводу "подходящего возраста" для осуществления важных социализированных форм выбора (Neugarten, Moore & Lowe, 1965):
* наилучший возраст для заключения брака для мужчины - 20-25 лет,
* наилучший возраст для заключения брака для женщины - 19-24 года,
* когда лучше всего мужчине начинать карьеру - 24- 26 лет,
" когда большинство мужчин достигает вершины карьеры - 45-50 лет,
* возраст наивысших достижений для женщины - 30-45 лет.
Конечно, ни генетически-детерминированные программы поведения, ни продолжительное социальное воздействие определенного рода не определяют окончательно устойчивость паттернов во времени. Особенности трудного детства не предопределяют фатально ужасную жизнь взрослого, также как и счастливое детство не гарантирует удовлетворенности жизнью в будущем. Слишком велик объем жизненного пространства, подверженного воздействию колоссального количества факторов. Однако вероятность точного прогноза и в этом случае остается высокой, так как далеко не все факторы сопряжены со случайностью - многие из них имеют в своей основе закономерные процессы.
Интересно, что предикторы, основанные на сравнении показателей различных периодов взрослой жизни, оказываются достаточно предсказательными по сравнению с предикторами, основанными на анализе факторов "детство-взрослость". Например, лонгитюдные данные показывают, что лучшим предсказателем удовлетворенности социальной (также как, кстати, и сексуальной) активности в период поздней взрослости является уровень личностной удовлетворенности этими же проявлениями активности в среднем возрасте (Palmor, 1981),
Мотивация как одна из основных движущих жизненных сил человека в немалой степени подвержена изменениям. Изучение групп молодых работников и профессионалов в возрасте выявило следующую тенденцию в их отношении к своей основной работе. Молодые видели источник мотивации прежде всего во внутренних сторонах работы, связанных с возможностью изменения установок, потребностью в креативности, возможности использования ее для личностного роста и обучения. Старшие, напротив, были мотивированы внешними условиями, такими как деньги, продвижение по службе и надежность позиции.
Не все решаются изменить устоявшийся уклад жизни в определенном возрасте. Например, сменить работу в возрасте сорока пяти лет, не говоря уже об изменениях в профессиональной ориентации. Исследования показывают, что стабильность профессиональной занятости увеличивается с возрастом. Чем больше обусловлено изменение в ходе намеченной раньше профессиональной карьеры - обстоятельствами или определенными личностными особенностями? Сравнивая группу сорокапятилетных мужчин, сменивших профессию, с их сверстниками, не сделавшими этого, исследователи обнаружили, что первые характеризуются меньшими значениями по результатам личностных тестов, измеряющих стремление к власти и уровень доминирования. В то же время высокие показатели по этим параметрам характеризуют наиболее успешных профессионалов в области предпринимательства, к которой относились испытуемые.
1L5- Время личности - "Я* в прошлом,
НАСТОЯЩЕМ И БУДУЩЕМ
Личностное время является, пожалуй, самым важным показателем уровня развития индивидуальности, выступающим в роли интегратора, соотносящего в субъективном временном континууме показатели всех "часов". Речь идет сейчас не о субъективно-личностном ощущении времени, скажем, хода своей жизни, жизни всего человечества или безостановочного движения Вселенной. Мы выделяем формальные показатели, позволяющие характеризовать особенности личностных структур в развитии.
Внесознательно складывающая, аморфоподобная Я-концепция маленького ребенка еще не выходит за границы сенсомоторной сферы. Взаимодействуя случайным и манипулятивным образом с предметами, а также развивая способы коммуникации, ребенок начинает приобретать смутное "валовое чувство" (по выражению И.М.Сеченова, 1947), что он является активным началом в этом процессе взаимодействия. Девяти-двенадцатимесячные младенцы, помещенные перед зеркалом, пытаются играть с зеркальным отражением, которое пока еще воспринимается ими как "Некто". Психологи помечали нос младенцев пятнышком, и ни один из них, глядя в зеркало, не пытался притронутся к собственному носу. Этот тест на выявление уровня осознанности Я был сделан и в отношении младенцев другой возрастной группы. Среди тех, чей жизненный опыт измерялся периодом в двадцать один месяц* три четверти продемонстрировали появление первичного уровня проявления осознанности, дотрагиваясь до своего носа, глядя на зеркальное отражение (Lewis & Brooks, 1978),
Так возникает начальная координата самого важного, наряду с биологическим и социальным, вектора в детерминации индивидуальности, который можно назвать вектором жизненного опыта или самодетерминации. Идущее вначале вне фокуса сознания Время, все больше начинает осознаваться как критерий происходящих интраиндиви-дуальных изменений. Однако независимо от степени осознания, возрастные изменения затрагивают все сферы личности.
Дети младшего возраста скорее описывают себя с помощью акцентирования физических данных и указания на внешние характеристики, а для старших важнее оказывается подчеркивание своих специфических психологических особенностей и характера взаимоотношений с другими людьми.
Феномен связи хронологического возраста и личностного ощущения этого возраста получил название "психологического возраста", который считается интегральным показателем отношения человека ко времени своей жизни и определяется как самооценка человеком себя на шкале собственного жизненного времени (Кроник, 1994), Соответствие хронологического и психологического (личност-но окрашенного) возраста свидетельствует об умении человека найти приемлемый для себя темп жизни, соотнести свои притязания и возможности. Таким людям присущ многомерный и целостный образ мира, готовность воспринимать новое во всей его полноте и противоречивости (Парилис, 1988). Завышенный психологический возраст (когда двадцатипятилетний человек склонен считать себя сорокалетним) связан с пессимистичной и обедненной жизненной перспективой. Данные, полученные в результате обследования пострадавших во время Чернобыльской аварии атомного реактора, показали, что у оказавшихся психологически старшими респондентов индексы самочувствия, активности и фона настроения были значительно ниже, чем в остальных группах. Лица, не выявившие различия между хронологическим и психологическим возрастом, обладали самым низким уровнем тревожности, и их показатели индекса тревожности даже в такой экстремальной ситуации не превышали верхней нормы. Завышенный психологический возраст выявлен также у подростков, находящихся в интернате или колонии. Эта тенденция сопровождалась снижением адекватности самооценки и выраженными потребительскими ориентациями. Анализ ставшего хрестоматийным примера подросткового эгоцентризма проделали Д.Элкинд и Р.Боуэн (Elkind & Bowen, 1979) в связи с изучением в разных возрастных группах уровня развития самосознания, под которым понималась склонность или нежелание отчитываться перед воображаемой аудиторией. Выяснилось, что средняя возрастная группа подростков (тринадцать лет плюс-минус девять месяцев) отличается наиболее развитым самосознанием (по сравнению как с младшей, так и со старшей возрастными группами). При этом девушки показали более высокий уровень развития самосознания, чем юноши. Этот результат, как мы видим, подтверждает гипотезу о "трудном возрасте", основной характеристикой которого является нежелание подчиняться стереотипным требованиям и мнениям, которые считаются авторитетными.
Подростковый возраст считается временем, необходимым для размышлений о себе и жизни, большое влияние на ход которых оказывает культурный контекст (социо-экономическое положение, идеология семьи etc.). Но, независимо от складывающегося контекста, можно различить, КАК организуется мышление личности. Подросткам была предложена гипотетическая ситуация, в которой тысяча людей направлялась на Тихоокеанские Острова с целью создания там некой новой общности (Adelson, 1975). Испытуемым было предложено описать, каким должно быть новое правительство и социальный порядок. Одним из наиболее явных отличий в возрастных группах был уровень абстрактности в рассуждениях (что подтвердило данные Пиаже о стадиях когнитивного развития). Более юные были склонны к персонализации всей истории, называя правителя "он* и рассуждая о влиянии государства на жизнь отдельных людей. Группа же пятнадцатилетних высказывала более отвлеченные гипотезы, которые касались регулирования жизни государства с точки зрения всеобщей полезности формулируемых законов, которые могут модифицироваться в зависимости от обстоятельств.
Система личностных ориентации, измеряемых шкалой "идентификация-ассоциированность", также подвержена возрастным изменениям. К.Бауэрман и Дж.Кинч сравнили четыре возрастных группы подростков по параметрам (суть которых для удобства мы представим в виде задаваемых подросткам вопросов): идентифицированное (вопрос: "Кто лучше тебя понимает - родители или сверстники?1"), ассоциированности (вопрос: "С кем тебе приятнее заниматься делами - с семьей или сверстниками?"), нормативности (вопрос: "Кому ты отдашь предпочтение в случае столкновения интересов - семье или сверстникам?"), Результаты показали, что средневзвешенный коэффициент ориентации на семью резко снижается с возрастом - от 87,1% у четырех-классников до 31,6% у девятиклассников; склонность к ассоциированности скорее со сверстниками, чем с семьей возрастает от 8,9% в самой младшей группе до 55,7% в старшей. Однако стремление к идентификации с семьей, вопреки ожиданиям, оказалось не столь подвержено изменениям, сократившись с 81% до 52% в крайних возрастных группах. Поскольку параметр идентификации подразумевает предпочтение того, на кого бы хотелось быть похожим, семья оказывается во многих случаях более влиятельным фактором, чем сверстники.
Сравнительное изучение двух групп взрослых людей, различающихся по семейному положению, показало, что одинокие (вдовы и вдовцы, а также никогда не имевшие семьи) гораздо менее удовлетворены жизнью и менее адаптированы, чем их сверстники, состоящие в браке).
Течение личностного времени, в отличие от течения времени ментального, как правило, необратимо, и образ будущего может предвещать завершение жизненного цикла. Мысли о смерти посещают человека в любом возрасте, но и здесь обнаруживаются свои закономерности. Изучение представлений трех-пятилетних и девяти-десятилетних детей о смерти показало, что для первой возрастной группы отсутствует ее оценка как завершения и конца всего. Смерть представляется как обратимый процесс, связанный с жизнью. На следующей стадии (между пятью и восемью годами) смерть воспринимается как конечный, но не обязательно неизбежный этап жизни - ее можно перехитрить. Только в старшей возрастной группе - девятилетних - начинает возникать понимание того, что человек смертен, и это неизбежно. Тем не менее арторы делают вывод, что когнитивное развитие скорее, чем хронологический возраст, позволяет делает прогноз относительно понимания детьми смысла смерти. Взрослые люди, особенно в более старшем возрасте (после шестидесяти) по-разному реагируют на мысли о смерти, Однако только 10-30% людей старшей возрастной группы проявляют выраженный страх смерти (Jeffers & Verwoerd, 1969). Любопытно заметить, что Уильям Шелдон, предложивший конституциональную типологию людей, полагал, что именно церебротоникам (занимающим приблизительно 15-25% от обшей популяции) свойственен выраженный страх смерти. Однако об экспериментальном подтверждении этой гипотезы пока не известно.
Взрослые люди, как правило, больше боятся не смерти, а связанных со старением заболеваний, потери привычной социальной роли и самоопределения, зависимости. Они боятся быть обузой для других. Формирующиеся установки на старение и приближающуюся смерть во многом зависят от выработанных в процессе накопления жизненного опыта атгитюдов. Так, было обнаружено, что уровень страха, проявляемый подростками, значимо коррелирует с уровнем страха, характерным для родителя того же пола (Tempter, Ruff& Franks, 1971). В то же время значимых корреляций между возрастом и уровнем тревожности по поводу смерти не было выявлено,
Б* Ной гарте н (Neugarten, 1995), изучая людей, находящихся на этапе переоценки жизненных ценностей (период жизни человека от 50 до 65 лет - см. Либинау 1995), выявила две крайние группы. Первая включает людей, сумевших оценить все прелести нового этапа жизни - большую свободу и независимость, новое видение причин своих успехов и неудач. Во вторую группу попадают те, кто испытывает горечь и разочарование от бесполезности прожитой (то есть безвозвратно потерянной) жизни. Перешагнув рубеж семидесятилетия, вторые становятся "старыми стариками", а первые - "молодыми стариками"\ которые, выйдя на пенсию, сохраняют энергию и желание полноценной личной и социальной жизни,
В большинстве обществ с ярко выраженным многонациональным оттенком, например, в США, процесс стратификации происходит в результате воздействия социальных и экономических факторов. Для обозначения совокупности переменных, которые в дифференциально-психологическом контексте играют роль обладающей устойчивым влиянием ситуативной детерминанты, введено понятие Со-циоэкономического Статуса (СЭС) (с англ. - socio-economical status - SES), определяемого на основе анализа рода занятий, уровня дохода и образования. Все эти показатели, разумеется, коррелируют между собой, что и дает основание для их выделения в качестве некоего интегративного критерия, разделяющего любое современное общество на страты. Система стратификации включает в себя и такие переменные, как условия проживания, стили жизни (включая установки и ценностные ориентации), наконец, ожидания как показатель направления развития. Взятые все вместе, эти параметры образуют контекст, на фоне которого происходит важнейший процесс социализации ребенка.
Можно выделить два подхода к анализу различий между людьми, обусловленных феноменом стратификации. Первый связан с выделением континуальной шкалы "снизу-вверх", второй построен на сравнении так называемого среднего класса с неблагополучными группами населения. Исследования, проведенные среди различных групп населения в рамках первого подхода, выделяют пять социально-экономических уровней - "нижний (неблагополучный) класс", рабочий класс ("голубые воротнички") t класс-ниже-средне го ("белые воротнички", служащие), класс-выше-среднего (бизнесмены и независимые профессионалы), "класс-с-высоким-уровнем". Процент населения, приходящийся на каждый выделяемый в популяции класс, оказывается довольно устойчивым и составляет для США соответственно 18, 48, 21, 10 и 3.
Экология индивидуального развития
Влияние социального класса или страты, в которую включен индивид, часто проявляется на протяжении всего жизненного пути субъекта - от особенностей протекания беременности матери до становления зрелой личности. Д.Картрайт (Cartwright, 1974) выделяет два взаимосвязанных кластера признаков, характеризующих эффект влияния на личность особенностей социального статуса. Представим эти данные, а также результаты исследований других авторов, в обобщенном виде (см. таблицу 11).
Примечательно, что практически каждый из представителей различных трупп прекрасно осознает наличие социальной иерархии. При этом четкие критерии для оценки своей
"социальной метки" люди давать затрудняются, указывая лишь на тех своих знакомых> кто находится "ниже" или "выше" их собственного уровня. Однако психологи выявили по меньшей мере восемь компонентов, которые могут служить критериями для определения статусной позиции - ранг профессии мужчины в терминах ее престижности, доход семьи, качество домашнего хозяйства, репутация района проживания, связи с общественными клубами и организациями, посещение церкви, образование мужчины, образование женщины. Разумеется, одним из важнейших компонентов, влияющих на проявление индивидуальных различий, оказывается специфика внутрисемейного взаимодействия
Влияние на личность социоэкономических факторов
Когнитивный стиль - термин, используемый в когнитивной психологии для обозначения устойчивых характеристик того, как различные люди думают, воспринимают и запоминают информацию, или предпочтительного для них способа решения проблем.
Когнитивный стиль обычно отличают от когнитивной способности или уровня - последний измеряется так называемыми тестами интеллекта (intelligence tests). До сих пор существуют разногласия по поводу значения термина «когнитивный стиль». Тем не менее, термин «когнитивный стиль» широко используется, в особенности в прикладной психологии бизнеса, а также в педагогической психологии, где у него имеется синоним - «стиль обучения»).
Понятие когнитивный стиль впервые использовал А. Адлер для обозначения характеристики личности, которая представляет собой устойчивые индивидуальные особенности познавательных процессов, предопределяющие использование различных исследовательских стратегий. В рамках его индивидуальной психологии понимался как своеобразие жизненного пути личности, структурированного постановкой и достижением целей.
Г. Олпорт стал рассматривать когнитивный стиль как интегральную систему личности инструментального порядка (способы и средства для достижения целей). В дальнейшем данной проблемой занимались К. Стаднер, Г. Уиткин и др.
В бывшем СССР изучением когнитивных стилей занимались В. А. Колга (Эстония), школа Теплова-Небылицына (Москва), М. А. Холодная (Киев, с 1990-х - Москва), А. Либин, и др.
Близким по смыслу понятием являются метапрограммы в НЛП. Некоторые из перечисленных ниже когнитивных стилей, по меньшей мере, коррелируют с описанными в литературе метапрограммами .
Сущность
Природа когнитивных стилей не до конца изучена. Есть свидетельства их связи с межполушарной асимметрией, уровнем интеллекта, свойствами темперамента и с мотивацией личности . В то же время есть все основания считать когнитивные стили образованием, которое формируется прижизненно под влиянием социокультурных факторов . Например, эмпирически доказано, что полезависимость более характерна для женщин, а также для детей, чьи родители осуществляют избыточный контроль над их поведением .
Разновидности когнитивных стилей
Чаще всего в литературе рассматривается около 10-15 когнитивных стилей (при этом отмечается, что многие из них очевидно коррелируют друг с другом, и различие в терминологии обусловлено подходами различных авторов):
· поленезависимость - полезависимость;
Представители полезависимого стиля больше доверяют наглядным зрительным впечатлениям при оценке происходящего и с трудом преодолевают видимое поле при необходимости детализации и структурирования ситуации. Представители поленезависимого стиля, напротив, полагаются на внутренний опыт и легко отстраиваются от влияния поля, быстро и точно выделяя деталь из целостной пространственной ситуации.
· конкретность - абстрактность;
В основе конкретности-абстрактности лежат такие психологические процессы, как дифференциация и интеграция понятий. Полюс «конкретной концептуализации» характеризуется незначительной дифференциацией и недостаточной интеграцией понятий. Для "конкретных" индивидуумов типичны следующие психологические качества: склонность к черно-белому мышлению, зависимость от статуса и авторитета, нетерпимость к неопределенности, стереотипность решений, ситуативный характер поведения, меньшая способность мыслить в терминах гипотетических ситуаций и т. д. Напротив, полюс «абстрактной концептуализации» предполагает как высокую дифференциацию, так и высокую интеграцию понятий. Соответственно, для «абстрактных» индивидуумов характерна свобода от непосредственных свойств ситуации, ориентация на внутренний опыт в объяснении физического и социального мира, склонность к риску, независимость, гибкость, креативность и т. д.
· сглаживание - заострение;
Индивидуальные различия, зафиксированные в этом когнитивном стиле, имеют отношение к особенностям хранения в памяти запоминаемого материала. У «сглаживателей» сохранение материала в памяти сопровождается его упрощением, потерей деталей, выпадением тех или иных фрагментов. Напротив, в памяти «заострителей» происходит выделение, подчеркивание специфических деталей запоминаемого материала. Впоследствии специально подчеркивалось, что данный стилевой параметр обнаруживает себя в условиях восприятия и запоминания последовательности стимулов, характеризуя, таким образом, чувствительность испытуемых к постепенно нарастающим различиям в ряду воспринимаемых воздействий.
· ригидный - гибкий познавательный контроль;
Этот когнитивный стиль характеризует степень субъективной трудности в смене способов переработки информации в ситуации когнитивного конфликта. Ригидный контроль свидетельствует о трудностях в переходе от вербальных функций к сенсорно-перцептивным в силу низкой степени их автоматизации, тогда как гибкий - об относительной легкости такого перехода в силу высокой степени их автоматизации.
· низкая - высокая толерантность к нереалистическому опыту;
Данный когнитивный стиль обнаруживает себя в неопределенных, двусмысленных ситуациях и характеризует меру принятия впечатлений, не соответствующих или даже противоречащих имеющимся у человека представлениям, которые он расценивает как правильные и очевидные. Толерантные субъекты оценивают опыт по их фактическим характеристикам, тогда как нетолерантные субъекты сопротивляются познавательному опыту, в котором исходные данные противоречат их наличным знаниям.
· фокусирующий - сканирующий контроль ;
Этот когнитивный стиль характеризует индивидуальные особенности распределения внимания, которые проявляются в степени широты охвата различных аспектов отображаемой ситуации, а также в степени учета ее релевантных и нерелевантных признаков. Соответственно, одни испытуемые оперативно распределяют внимание на множество аспектов ситуации, выделяя при этом ее объективные детали (полюс широкого, или сканирующего, контроля). Внимание других испытуемых, напротив, оказывается поверхностным и фрагментарным, при этом оно фиксирует явные, бросающиеся в глаза характеристики ситуации (полюс узкого, или фокусирующего, контроля).
· импульсивность - рефлективность;
Люди с импульсивным стилем быстро выдвигают гипотезы в ситуации альтернативного выбора, при этом они допускают много ошибочных решений в идентификации перцептивных объектов. Для людей с рефлективным стилем, напротив, характерен более замедленный темп принятия решения в подобной ситуации, соответственно они допускают мало ошибок при идентификации перцептивных объектов в силу их тщательного предварительного анализа.
· узкий - широкий диапазон эквивалентности;
Представители полюса узкого диапазона эквивалентности (аналитического стиля) склонны ориентироваться на различия объектов, обращая внимание главным образом на их детали и отличительные признаки. Представители полюса широкого диапазона эквивалентности (синтетического стиля), напротив, склонны ориентироваться на сходство объектов, классифицируя их с учетом некоторых обобщенных категориальных оснований.
· когнитивная простота - сложность;
Одни люди понимают и интерпретируют происходящее в упрощенной форме на основе фиксации ограниченного набора сведений (полюс когнитивной простоты). Другие, напротив, склонны создавать многомерную модель реальности, выделяя в ней множество взаимосвязанных сторон (полюс когнитивной сложности).
Когнитивный стиль, как и другие стилевые образования личности, выполняет следующие функции: 3 1.адаптационную, состоящую в приспособлении индивидуальности к тре- бованиям данной деятельности и социальной среды; 2.компенсаторную, поскольку его формирование строится с опорой на сильные стороны индивидуальности и с учетом слабых сторон; 3.системообразующую, позволяющую, с одной стороны, формироваться стилю на основе многих ранее сложившихся характеристик индивидуальности, с другой стороны, влиять на многие аспекты поведения человека; 4.самовыражения, состоящую в возможности индивидуальности выразить себя через уникальный способ выполнения деятельности или через манеру поведения
https://ru.wikipedia.org/wiki/Когнитивный_стиль
"Когнитивный" – имеющий отношение к психическим механизмам переработки информации в процессе построения познавательного образа на разных уровнях познавательного отражения, т.е. этот термин, адресуется тому, как строится познавательный образ. Речь идет об индивидуальных различиях в способах переработки информации в своем окружении, или собственно когнитивных стилях как об определенной разновидности познавательных стилей, под которыми следует понимать индивидуально-своеобразные способы изучения реальности. Когнитивные стили – это формально-динамическая характеристика интеллектуальной деятельности, не связанная с содержательными (результативными) аспектами работы интеллекта. Кроме того, когнитивные стили это - характерные для данной личности устойчивые познавательные предпочтения, проявляющиеся в преимущественном использовании определенных способов переработки информации – тех способов, которые в наибольшей мере соответствовали психологическим возможностям и склонностям данного человека. Таким образом, термин «когнитивный стиль» будучи характеристикой познавательной сферы, отражает особенности личностной ориентации в целом.
Каждый когнитивный стиль рассматривался учеными в качестве психологической черты высшего порядка, включающий в себя не только когнитивные, но и мотивационные, эмоциональные и другие личностные характеристики. Более того, некоторые авторы рассматривают когнитивные стили как свойства личности.
