Вс який раз, когда нужно отвлечь внимание от действительных проблем страны, правящие классы устраивают идеологическую дымовую завесу, заодно стараясь при этом побольнее зацепить своих идейно-политических оппонентов. Среди наиболее охотно муссируемых тем - большевистский террор в голы Гражданской войны, предложения вынести тело Ленина из Мавзолея, обвинения в том, что Октябрьская революция была сделана на германские деньги. Казалось бы, советский период нашей истории наряду с несомненными достижениями содержит немало и крайне неприглядных эпизодов, на которых можно было бы играть нашим противникам, формально не отступая от исторической правды. Но нет! Этого им оказывается мало, и они пускают в ход самую беспардонную ложь и клевету.
Миф о «немецком золоте» - из того же разряда. Этот миф стал предметом не только многочисленных публикаций, но и занял немалое время на телевизионном экране Рассказ о политическом авантюристе Парвусе, вознамерившемся на деньги германского Генерального штаба и руками Ленина устроить в России революцию, получил широчайшее распространение.
Что же здесь правда, а что ложь? Как разобраться в этом человеку, не являющемуся профессиональным историком? Я сам обратился за советом к весьма авторитетному историку, профессору В.Т. Логинову, и получил от него рекомендацию прочесть книгу ленинградского историка Г.Л. Соболева . С большим трудом разыскав в московской книжной торговле один экземпляр, я понял, что его работа и весьма немногие другие профессионально честные публикации на эту тему затеряются в морс клеветнических поделок, издаваемых огромными тиражами, которыми уставлены полки книжных магазинов. Поэтому я решил по совету своих товарищей взять на себя труд компактно изложить основные факты, опираясь на книгу Г.Л Соболева (большинство ссылок на источники заимствовано оттуда), и объявляю свою статью полностью свободной для перепечатки и распространения.
«ЗАГОВОР ПАРВУСА»
Наиболее распространённая версия легенды о том, как В.И. Ленин стал «германским агентом», отталкивается от ряда действительных фактов. Парвус (псевдоним А.Л. Гельфанда, бывшего немецкого социал-демократа, за неблаговидные финансовые поступки отстраненного от работы в германской социал-демократической партии) действительно был агентом германского Генерального Штаба ещё до Первой мировой войны (с 1911 г), когда он работал в Турции. Парвус действительно, действуя сначала через германского посла в Константинополе, а затем через сотрудника имперской канцелярии Рицлера, посланного для встречи с ним в Берлине, представил в марте 1915 года документ под заглавием «Подготовка массовой политической забастовки в России» (обычно называемый «Меморандум д-ра Гельфанда»). В этом документе Парвус предлагал подорвать Россию изнутри, опираясь на национал-сепаратистские и радикальные социалистические организации, в том числе социал-демократов (большевиков), занявших антивоенные позиции. Парвус действительно имел коммерческие связи с некоторыми российскими социал-демократами, работавшими в представительстве его торговой фирмы в Дании (в частности, с Я.С. Ганецким). Ганецкий действительно имел контакты с Лениным... А вот дальше факты заканчиваются и начинаются чистые домыслы.
Никаких фактов связи Парвуса с В.И. Лениным нет. Единственный факт, который можно было бы интерпретировать подобным образом, - это сообщение о встрече Парвуса с Лениным в Швейцарии в 1915 году, Однако этот факт устанавливается только на основе заявления самого Парвуса и никаких других подтверждений не имеет. Более того, имеются косвенные обстоятельства, заставляющие сомневаться в правдивости этого заявления. Но если всё же верить Парвусу, то стоит поверить и его сообщению о том, что Ленин отверг его предложения.
Но, может быть, Ленин был связан с Парвусом не прямо, а лишь опосредованно и, получая через Ганецкого деньги на работу в России, не заключал никаких формальных соглашений (то есть не был германским «агентом» или «шпионом») и даже не знал точно, а лишь догадывался о действительном происхождении этих денег? Такая версия тоже имеет хождение. Я остановлюсь на этой версии ниже, в связи с расследованием, предпринятым летом 1917 года Временным правительством.
Никаких фактов, свидетельствующих о влиянии Парвуса на революционные события в России, нет. Назначенная Парвусом на январь 1916 года революция в России не состоялась, и ему, как и его непосредственным начальникам, пришлось объясняться по этому поводу. Всё, чего смог достичь Парвус, - это распространения слухов о готовящемся под его руководством восстании. Впрочем, серьёзные люди, знавшие о социал-демократическом движении не понаслышке - например, начальник петроградского охранного отделения Глобачев, - считали эти слухи вздором: «Это только мечты, которым никогда не суждено осуществиться, ибо для создания подобного грандиозного движения, помимо денег, нужен авторитет, которого у Парвуса ныне уже нет...» Что же касается поступления немецких денег социал-демократам, то Глобачев отмечал: «...денежные средства их организаций незначительны, что едва ли имело бы место в случае получения немецкой помощи»
Единственное, чем могли оправдать полученные на организацию антиправительственной пропаганды в России деньги Парвус и другие германские агенты, а вслед за ними - и их начальники, так это приписыванием себе любых шагов антивоенного движения, в том числе и социал-демократического (большевистского), беспардонно выклянчивая дополнительные средства на мероприятия, которым не суждено было осуществиться. Именно документы, отражающие потуги немецкой агентуры оправдать растрату казенных средств, и послужили потом основанием для формирования легенды о якобы решающей роли немецких агентов в русской революции. Беда лишь в том, что никаких реальных следов их деятельности в революционном движении не прослеживается, как не прослеживается и никаких немецких денег в средствах социал-демократических организаций. Таких фактов попросту не существует.
И ещё одно весьма существенное обстоятельство - Ленин в открытой печати прямо объявил Парвуса немецким агентом, действующим в интересах германского Генерального штаба. От участия во всякого рода «мирных конференциях», за которыми маячила тень германского правительства, большевики категорически отказывались. И, наконец, внутри самой Германии большевики поддерживали группу «Спартак» во главе с Карлом Либкнехтом и Розой Люксембург, которые выступали за поражение своего правительства (как и большевики - своего ). Не правда ли, странное поведение для «германских агентов», «направляемых» Парвусом?
"ПЛОМБИРОВАННЫЙ ВАГОН"
Ещё один аргумент, к которому прибегают сторонники версии о «немецком золоте», - рассуждения о проезде большевиков во главе с Лениным в Германию в пресловутом «пломбированном вагоне», Имеющиеся документы и мемуарная литература исчерпывающим образом выясняют подоплеку этого эпизода.
Во-первых, поездка через Германию была вызвана отказом стран Антанты на просьбу российских революционных эмигрантов обеспечить проезд в Россию через их территорию, Во-вторых, инициатором использования германского маршрута был не В.И. Ленин, а Ю. Мартов. В-третьих, поездка финансировалась целиком за счет самих политических эмигрантов, и Ленин был вынужден даже занимать деньги на эту поездку . В-четвертых, Парвус не был посредником в переговорах о проезде российских политэмигрантов через Германию, а от посредничества Карла Моора и Роберта Гримма, вполне обоснованно заподозрив в них германских агентов, эмигранты отказались, предоставив вести переговоры Фрицу Платтену . Когда же в Стокгольме Парвус попытался встретиться с Лениным, тот категорически отказался от этой встречи . В-пятых, заявления о том, что Ленину была предоставлена возможность во время этой поездки вести агитацию среди русских военнопленных в Германии, являются ничем не подкрепленным абсолютным вымыслом. В-шестых, никаких политических обязательств, эмигранты, проехавшие через Германию, на себя не брали, кроме одного - агитировать за пропуск в Германию из России интернированных немцев, равных по числу проехавших через Германию эмигрантов. И инициатива в этом обязательстве исходила от самих политэмигрантов, поскольку Ленин категорически отказывался ехать просто по разрешению берлинского правительства .
Таким образом, ничего компрометирующего В.И. Ленина в использовании германского маршрута не обнаруживается. Неудивительно, что шумиха, поднятая по этому поводу политическими противниками социал-демократов в апреле 1917 года, хотя и нанесла некоторый временный ущерб репутации большевиков, очень быстро утихла, столкнувшись с фактами, предоставленными в ходе открытого и гласного расследования.
Достаточно полный отчет об этих событиях был представлен 4 апреля 1917 года на заседании Исполкома Петроградского Совета (на следующий день отчет Ленина был опубликован в газетах), и Ленин получил от Исполкома одобрение своих действий . Маршрут, использованный Лениным, был затем повторен еще двумя группами российских политэмигрантов, организованных Цюрихским комитетом по эвакуации русских эмигрантов.
Разумеется, германское правительство не пропустило бы российских политических эмигрантов через свою территорию, если бы не надеялось извлечь из этого политическую выгоду. Оно полагало, что пропаганда в пользу заключения мира отвечает его интересам (ибо шансы на военную победу становились все более призрачными). Оно, однако, совершенно упустило из виду, что если мир будет достигнут ценой революции в Российской Империи, то и Германская Империя не устоит…
ПАРВУС – ГАНЕЦКИЙ – NYA BANKEN – СУМЕНСОН - ...?
Другая опора версии о «немецких деньгах» -
обвинения, выдвинутые Временным правительством в июле 1917 года, и предпринятое им расследование. Обвинения
эти базировались на двух основных фактах - на показаниях прапорщика Ермоленко и на коммерческих
операциях Ганецкого в России, проводившихся через его торговых агентов М.Ю. Козловского и Е.М. Суменсон. На
этот «след» русская контрразведка вышла по подсказке представителей разведслужбы французского
Генерального штаба, науськиваемых министром по делам вооружений французского правительства, социалистом
(! – Прим.
Redstar72
)
Альбером Тома. Вот
какое предписание тот направил своему однофамильцу Л. Тома, атташе в Стокгольме: «Нужно дать
правительству Керенского не только арестовать, но и дискредитировать в глазах общественного мнения Ленина
и его последователей…»
Показания Ермоленко для тех, кто знаком с практикой работы секретных служб хотя бы даже по художественной литературе, сразу же предстают плодом весьма неумного воображения. Видите ли, офицеры Генерального штаба, проводящие вербовочные беседы с Ермоленко, раскрывают ему имена двух немецких агентов, работающих в России, - Иолтуховского и Ленина! Это рассказывают человеку, который только-только дал согласие на сотрудничество, который никак ещё не проверен! Больше того, его вовсе и не направляют к Ленину, не дают к нему связей и поручений. Зачем же тогда раскрывать ценных агентов перед незнамо кем? Чтобы он их тут же и провалил, попав в Россию? Недаром власти, ведшие расследование, выплеснув «показания» Ермоленко на страницы печати, тут же поторопились сплавить столь сомнительного «свидетеля» с глаз подальше и больше к расследованию не привлекали . Даже явно антисоветски настроенный историк С.П. Мельгунов не считал эти показания сколько-нибудь серьезными .
Временное правительство, начав следствие, собрало 21 том следственных материалов. Новоявленный и ревностный гонитель большевиков Д.А. Волкогонов, тщательно изучивший эти дела в надежде найти компрометирующие большевиков доказательства, вынужден был признать: «Следствие пыталось создать версию прямого подкупа Ленина и его соратников немецкими разведывательными службами. Это, судя по материалам, которыми мы располагаем, маловероятно» .
Что касается расчетов фирмы Ганецкого, совершавшихся через стокгольмский «Ниа банкен» и проходивших через Е.М. Суменсон, то расследование не нашло никаких свидетельств связи Суменсон с большевиками. Анализ всех 66 коммерческих телеграмм, перехваченных контрразведывательным отделом управления российского Генерального Штаба, показал, что они не дают никаких свидетельств перевода денег из Стокгольма в Россию. Деньги всегда шли только в обратном направлении . Буржуазная пресса в июле 1917 г, взахлеб расписывала суммы, проходившие через счета Суменсон, умалчивая именно об этом тонком пикантном обстоятельстве: все эти суммы переводились не из Швеции в Россию, а из России в Швецию, не из стокгольмского «Ниа банкен», а в него. Тогда уж логичнее было бы обвинить Ленина в том, что это он подкупает германский Генеральный штаб!
Не удалось найти следа «немецких миллионов» и в финансовых документах ЦК партии большевиков дооктябрьского периода .
Когда Временное правительство попристальнее заинтересовалось движением денег из-за рубежа в Россию, обнаружилось, что заграничные правительства действительно оказывают финансовую помощь российским политическим партиям. Но только это были не большевики, якобы финансируемые Германией, а правительственная партия - правые эсеры, через Брешко-Брешковскую финансируемые американской миссией Красного Креста!
ТАК КЕМ ЖЕ ОПЛАЧЕНА БОЛЬШЕВИСТСКАЯ ПРОПАГАНДА?
Поскольку выдвинутые против большевиков обвинения гласили, что получаемые ими деньги идут на организацию прогерманской пропаганды, разрушающей тыл и подрывающей боевой дух армии, то логично было бы поискать след немецких денег в большевистской прессе. Такая возможность у Временного правительства была: рано утром 5 июля внезапным налетом была разгромлена типография «Правды» в Петрограде, захвачены все финансовые документы редакции и арестован и подвергнут допросам заведующий издательством и главный финансовый распорядитель К.М. Шведчиков. И что же?
Оказалось, что все произведенные газетой расходы полностью покрывались её вполне легальными и известными доходами (главным образом, сбором мелких пожертвований среди рабочих и солдат). Газета даже приносила небольшую прибыль. А К.М. Шведчиков после пяти допросов был отпущен без предъявления ему каких-либо обвинений .
Впрочем, существовали и другие источники финансирования большевистской прессы, в том числе немалого числа фронтовых газет. Но искать их надо было не за границей. По свидетельству генерала А.И. Деникина, среди источников расходов на большевистскую литературу были собственные средства войсковых частей и соединений, а также средства, отпущенные старшими военными начальниками. Командующий Юго-Западным фронтом генерал Ю.А. Гутор открыл на эти цели кредит в 100 тыс. рублей, а командующий Северным фронтом генерал В.А. Черемисов субсидировал из казенных средств издание большевистской газеты «Наш путь» . Зачем они это делали - ведь, по уверениям антибольшевистской пропаганды, большевистская печать разлагала фронт? Предоставим слово самому командующему Северным фронтом, генералу Черемисову, который следующим образом высказался о большевистской газете «Наш Путь»: «Если она и делает ошибки, повторяя большевистские лозунги, то ведь мы знаем, что матросы - самые ярые большевики, а сколько они обнаружили героизма в последних боях. Мы видим, что большевики умеют драться» .
Разумеется, такова была позиция не всех воинских начальников, некоторые из которых - например, уже упомянутый А.И. Деникин - не уступали давлению фронтовых комитетов и денег не давали.
В любом случае большевистская пресса вовсе не была преобладающей на фронте. В марте-октябре 1917 г. в России выходило около 170 военных газет, из которых лишь около 20 были большевистского направления, а 100 изданий проводили эсеровскую или меньшевистскую («оборонческую») линию . Что причина падения боеспособности армии лежит не в большевистской агитации, признавал и командующий Западным фронтом генерал А.И. Деникин, которого уж никак нельзя заподозрить в сочувствии большевикам: «Позволю себе не согласиться с мнением, что большевизм явился решительной причиной развала армии: он нашел лишь благодатную почву в систематически разлагаемом и разлагающемся организме» . Полная деморализация русской армии и ее неспособность решать стратегические задачи, независимо от чьих-либо пропагандистских усилий, а лишь в силу сложившейся уже в 1916 году, а тем более - после февраля 1917 года, политической и социально-экономической обстановки, подтверждается как в исследованиях авторитетных специалистов из числа белоэмигрантов (например, в книге генерала Н.Н. Головина, впервые изданной в Париже в 1939 г. ), так и современными исследователями .
ПОЯВЛЕНИЕ «ДОКУМЕНТОВ СИССОНА»
Последний аргумент сторонников версии о большевиках, подкупленных немецким золотом (и, как они считают, самый сильный), - массив из нескольких десятков документов, известных как «документы Сиссона». Эти документы были приобретены Эдгаром Сиссоном в Петрограде в 1918 г. за 25 тыс. долларов, а затем опубликованы в Вашингтоне. В этих документах содержатся, как настаивали их публикаторы, достаточные сведения о механизме финансирования большевиков германским Генеральным штабом, а также изложено содержание директив, которые немецкая сторона давала своим агентам-большевикам.
Поучительна история этих документов. Е.П. Семёнов (Коган) - журналист, заведующий редакцией «Демократического издательства» межсоюзнической миссии пропаганды, получил письмо с предложением приобрести документы, компрометирующие большевиков, от другого журналиста - Фердинанда Оссендовского . И тот и другой уже успели отметиться в поисках «германского следа» (в частности, Семёнов заявлял, что это он уговорил редактора газеты «Новое живое слово» опубликовать 5 июля 1917 года материалы, «разоблачающие» Ленина). Первоначально эти документы они попытались продать ряду союзнических посольств в России, но со стороны последних не было проявлено интереса. Тогда Е.П. Семёнов организует публикацию некоторых из этих документов на юге России, в издававшейся кадетами газете «Приазовский край». Поднявшаяся газетная шумиха привлекает внимание посла США Фрэнсиса и Эдгара Сиссона, приехавшего в Россию по поручению президента Вильсона как представитель пропагандистского ведомства США – Комитета общественной информации, и они сами идут на контакт с Семёновым . Заплатив 25 тысяч долларов, они получают в свое распоряжение эти документы.
Почему же ими не заинтересовались многочисленные представители других стран Антанты? Предоставим слово кадровому дипломату и разведчику Роберту Брюсу Локкарту, который писал об Эдгаре Сиссоне следующее: «Самым выдающимся из подвигов этого господина явилась, впрочем, покупка пакета так называемых документов, которыми не соблазнилась даже наша разведка, до того они были грубо подделаны» . По той же причине от них отвернулись представители 2-го отдела Генерального штаба Франции. А вот Эдгар Сиссон, не будучи ни дипломатом, ни разведчиком, но будучи крайне политически заинтересован в чём-то в этом духе, предпочел заплатить, несмотря на возражения более профессионально подготовленных сотрудников своей миссии.
ПУБЛИКАЦИЯ «ДОКУМЕНТОВ СИССОНА»: ПОДЛИННИК ИЛИ ФАЛЬШИВКА?
В октябре 1918 года по прямому указанию президента США Вудро Вильсона «документы Сиссона» были опубликованы . Уже при первой публикации фотокопий ряда из этих документов в печати были высказаны серьезные аргументы по поводу их поддельности - например, в документах, исходящих якобы от германского Генерального Штаба и адресованных в Швецию и Швейцарию, были проставлены даты по старому стилю, принятому тогда в России. Но тогда имеющиеся сомнения могли толковаться двояко. Была выдвинута версия, что, возможно, несколько из этих документов действительно являются фальшивками, изготовленными ретивыми агентами в погоне за дополнительной оплатой, - но это не может бросить тень на подлинность всех остальных документов. А чтобы эта тень и вправду не была брошена, президент США Вудро Вильсон наглухо закрыл доступ к подлинникам «документов Сиссона» в своем личном фонде. Да так наглухо, что они лишь случайно были обнаружены в 1952 году, при разборке в Белом доме личных архивов президента Гарри Трумэна, в одном из давно не использовавшихся сейфов.
Для установления подлинности полученных документов власти США поспешили опереться на авторитет известных историков. В качестве экспертов были избраны ведущий американский славист А. Кулидж, директор исторических исследований Института Карнеги Дж. Джеймсон и главный консультант американского правительства по «русскому вопросу», профессор Чикагского университета С. Харпер, ярый сторонник антисоветской интервенции. А. Кулидж не стал принимать участия в этой экспертизе, а двое других дали заключение о подлинности большей части документов, признав, что остальные сомнительны, но их подлинность также не исключается.
Краешек истины по поводу того, что действительно лежало в основе этого «беспристрастного суждения», стал известен много позже из неопубликованной части воспоминаний С. Харпера. «Мой опыт с документами Сиссона, - писал профессор Харпер, - ясно показал то давление, которому подвергаются профессора во время войны... для профессора невозможно было не внести свой вклад в развитие военного духа, даже если это было сопряжено с необходимостью заявлений определенно пристрастного характера» .
Недаром в подлинность этих документов не верили ни ярый критик Советской России С.П. Мельгунов, ни уверенный в связях большевиков с немцами А.Ф. Керенский, ни известный разоблачитель Бурцев (известный тем, что он впервые публично указал на провокаторскую роль Азефа).
1956 ГОД. ЗАКЛЮЧЕНИЕ ДЖОРДЖА КЕННАНА
Когда в 1955 г. случайно обнаруженные подлинники «документов Сиссона» были переданы в Национальный архив в США, доступ к ним получил известный американский дипломат и историк Джордж Кеннан.
При исследовании этих документов он прежде всего обратил внимание на то, что содержание многих из этих документов явно противоречит известным историческим фактам об отношениях между Германией и большевиками, в частности их острому противоборству вокруг Брестского мира. Кеннан выяснил, что упоминаемые в «документах» многочисленные германские агенты, засылаемые на Дальний Восток - это просто люди, с которыми так или иначе сталкивался журналист Оссендовский во время своего пребывания на Дальнем Востоке. При этом Джордж Кеннан опирался на опубликованный еще в 1919 г. памфлет проживавшего во Владивостоке морского офицера Панова, который вскрыл полную несостоятельность «документов», имеющих отношение к Дальнему Востоку .
Кроме того, проведя тщательную экспертизу машинописного шрифта «документов», американский исследователь установил, на каких именно пишущих машинках был выполнен каждый документ, и пришел к неутешительному для сторонников «немецкого следа» выводу: «документы якобы из русских источников были реально изготовлены в том же самом месте, где и документы, претендующие на то, что они исходят от германских учреждений, - это явный признак обмана» .
К чести Джорджа Кеннана, следует сказать, что, будучи сторонником противодействия СССР и проводя своё исследование в разгар холодной войны, он не стал отступать от исторической истины.
В 1990 году к проделанной Кеннаном работе наш отечественный историк Г.Л. Соболев добавил тщательный анализ фактических неточностей и противоречий, явно исторически неправдоподобных «подробностей» и т.д., содержащихся в документах. Среди них - именование правительства России в немецком документе, датированном 25 октября 1917 г., Советом Народных Комиссаров, хотя в тот день никакого СНК ещё не существовало, и лишь вечером этого дня Ленин с Троцким обсуждали возможные варианты названия будущего Временного рабочего и крестьянского правительства. В другом документе указывается неправильное (бытовое) название «Петербургское охранное отделение», хотя, во-первых, его официальное наименование было «Отделение по охранению общественной безопасности и порядка в столице» и, во-вторых, Петербург в это время давно уже именовался Петроградом. Подобного рода несуразности перечисляются на многих страницах .
Исследование Джорджа Кеннана было продолжено известным петербургским историком В.И. Старцевым (ныне покойным). Работая в Национальном архиве США, он обследовал личный фонд Эдгара Сиссона, где он обнаружил еще около сорока документов того же происхождения, что и опубликованные сиссоновские, но имеющие более поздние даты и так и не вышедшие в свет.
Среди них - так называемые «документы Никифоровой», призванные доказать, что Германия, готовясь к Первой мировой войне, загодя составляла планы финансовой поддержки большевиков в своих интересах. Анализ Старцевым этих документов неопровержимо доказал, что они были сочинены «ретроспективным» путем, чтобы в подкрепление к уже имеющимся фальшивкам подверстать более «старый» документ «немецкого происхождения». В частности, некий циркуляр германского Генерального штаба своим военным агентам от 9 июня 1914 г. перечисляет среди стран - противников Германии Италию, хотя тогда она была членом Тройственного союза и переметнулась к Антанте только в 1915 году . Другой документ - циркуляр Министерства финансов Германии от 18 января 1914 года - рекомендовал дирекциям кредитных учреждений установить теснейшую связь и совершенно секретные отношения с предприятиями, поддерживающими оживленные сношения с Россией, и среди них - с банкирской конторой «Фюрстенберг» в Копенгагене. Но банкирская контора «Фюрстенберг» никогда не существовала, а реальный Фюрстенберг (псевдоним Ганецкого) жил в это время в Австро-Венгрии, где перебивался с хлеба на воду. Директором же экспортно-импортной конторы Парвуса в Копенгагене он стал только в 1915 году .
Многие документы были изготовлены на поддельных бланках и украшены угловыми штампами немецких учреждений, никогда не существовавших в природе - «Центрального отделения Большого Генерального Штаба Германии», «Генерального Штаба Флота Открытого Моря Германии» и «Разведывательного бюро Большого Генерального Штаба» в Петрограде.
Старцев не только доказал поддельность и органическое сходство обнаруженных им документов и опубликованных «документов Сиссона», но и показал единый источник их происхождения - журналиста Фердинанда Оссендовского. Этот талантливый мистификатор, как установил Старцев, с ноября 1917 по апрель 1918 г. изготовил около 150 документов о «германо-большевистском заговоре» .
ОПЛАЧЕН ЛИ БРЕСТСКИЙ МИР «ГЕРМАНСКИМ ЗОЛОТОМ»?
Одно из наиболее серьезных обвинений, предъявляемых большевикам, которое рассматривается также и в качестве доказательства их подкупа немцами, - утверждение, что большевики, заключая Брестский мир, действовали в германских интересах и под диктовку немцев.
Однако этот вывод не подтверждается историческими фактами, Будучи вынуждены добиваться перемирия и заключения мира с Германией, большевики шли на это вовсе не ради обеспечения германских интересов, а в силу невозможности дальнейшего продолжения войны, Солдатские массы, которые привели большевиков к власти, давно уже не желали сражаться.
Еще до взятия власти большевиками, 30 сентября 1917 года, военный министр Временного правительства А.И. Верховский, вернувшись из Ставки, записал в своем дневнике: «Нужно придумать, как продолжать войну, при условии что армия воевать не хочет и слышатся даже требования заключить мир во что бы то ни стало...» . А уже 19 октября на заседании Временного правительства он высказывается ещё более определённо: «Народ не понимает, за что воюет, за что его заставляют нести голод, лишения, идти на смерть. В самом Петрограде ни одна рука не вступится на защиту Временного правительства, а эшелоны, вытребованные с фронта, перейдут на сторону большевиков» . На следующий день, 20 октября, на выступлении в Предпарламенте Верховский, сделав обзор состояния армии, заявляет: «Указанные объективные данные заставляют прямо и откровенно признать, что воевать мы не можем» . Отсюда и выводы; «самим немедленно возбудить вопрос о заключении мира», «побудить союзников согласиться на прекращение этой истощающей войны, нужной только им, но для нас не представляющей никакого интереса» .
Эго понимали и опытные дипломаты союзников. 27 ноября 1917 года английский посол Дж. Бьюкенен телеграфировал в Foreign Office: «Моим единственным стремлением и целью всегда было удержать Россию в войне, но невозможно принудить истощенную нацию сражаться вопреки её собственной воле... Для нас требовать своего фунта мяса и настаивать на том, чтобы Россия исполнила свои обязательства, вытекающие из соглашения 1914 года, значит, играть на руку Германии…».
Но союзные правительства, как известно, предпочли не прислушиваться к голосу разума, а сыграть на руку Германии, категорически отвергнув идею мирных переговоров.
А ведь Россию действительно уже невозможно было принудить воевать. Более того, крестьянство, одетое в солдатские шинели и получившее в руки оружие, требовало земли. Вся политика 1917 года укладывалась в простые формулы:
Армия требует мира и земли.
Любое правительство, вставшее у власти, удержится только в том случае, если удовлетворит эти требования.
Дать землю, не дав мира, невозможно. В противном случае армия начнет стихийную демобилизацию - уйдет с фронта делить землю.
Тем не менее, большевистское правительство вело линию на всемерное затягивание переговоров. Несколько раз по инициативе большевиков в переговорах объявлялся перерыв, который использовался для предания гласности хода переговоров и условий, выдвигаемых сторонами. Одновременно большевики развертывали революционную агитацию среди немецких солдат. Петроградское телеграфное агентство распространило в конце декабря воззвание к немецким солдатам, в котором они призывались «не подчиняться приказам и сложить оружие». Это, естественно, вызвало резкое неудовольствие германской дипломатии .
В свою очередь, большевики были также крайне недовольны грабительскими аннексионистскими требованиями немцев и готовились к разрыву переговоров.
На совещание представителей общеармейского съезда по демобилизации 17 (30) декабря 1917 года приехали Ленин, Троцкий и Крыленко. В их выступлениях было заявлено, что дело с заключением мира «почти безнадежно, так как немцы наотрез отказались признать принцип самоопределения народов; поэтому Совет народных комиссаров считает необходимым во что бы то ни стало восстановить боеспособность армии и получить возможность продолжать войну» . Однако полная небоеспособность армии была очевидной .
После очередного перерыва в переговорах главу советской делегации А.А. Иоффе сменил нарком иностранных дел Троцкий. Новая делегация даже по дороге в Брест-Литовск распространяла среди немецких солдат листовки против войны . Убедившись в невозможности вести революционную войну и в то же время не желая согласиться с немецкими условиями, 13 (24) января 1918 г. ЦК большевиков принял официальную директиву Троцкому всячески затягивать подписание мира .
В конце концов 10 февраля 1918 г. Троцкий заявил, что Советская сторона выходит из войны, но отказывается от подписания мира на германских условиях.
18 февраля, чтобы принудить большевиков вернуться за стол переговоров, главнокомандование германской армии возобновило боевые действия на Восточном фронте. Немецкие правящие круги в конце концов вынуждены были использовать против неуступчивых большевиков крайнее средство - возобновление военных действий и наступление. Фронт рухнул и покатился на Восток. И лишь тогда большевистскому правительству ничего не оставалось делать, как уступить германскому ультиматуму.
Глава новой советской делегации в Брест-Литовске Г.Я. Сокольников при официальном подписании мира 3 марта 1918 года заявил: «Мы ни на минуту не сомневаемся, что это торжество империализма и милитаризма над международной пролетарской революцией окажется временным и преходящим». После этих слов генерал Гофман в возмущении воскликнул: «Опять те же бредни!» .
Не правда ли, как это всё похоже на отношения хозяина с купленными им агентами?
Продолжение по источнику
Рюдигер фон Фрич, посол ФРГ в России.
[На этот вопрос ответят] эксперты, которые разбираются намного лучше меня в том, насколько тесным было сотрудничество между Лениным и немецким правительством. И хотел бы воспользоваться возможностью, представить профессора Бориса Колоницкого [Европейский университет в Санкт-Петербурге], который выступит сегодня с импульсным докладом.
Но хотел бы сказать следующее. Является общеизвестным фактом, что правительство тогдашней Германии поддерживало возвращение Ленина в Россию. Однако, если бы это правительство имело бы представление о том, какие это будут последствия, возможно, оно приняло бы другое решение.
Не следует забывать о том, что после того, как в России произошла революция, несколько лет спустя это давление перекинулось на Германию, и в Германии тоже предпринимались попытки провести революцию. Так же, как это случилось в молодом Советском Союзе.
[Был ли Ленин агентом], я точно не могу сказать, я предпочитаю дать слово экспертам.
Александр Чубарьян, академик, научный руководитель Института всеобщей истории Российской Академии Наук
Я знаю все эти материалы. У меня кандидатская диссертация была посвящена Брестскому миру. В советское время не все можно было получить материалы, но теперь мы знаем все абсолютно. Досконально, всех людей, через которые шли деньги. И на западе это тоже все опубликовано. Но мой ответ: Конечно, нет. Ходили разговоры в отношении Ленина, что он был немецким агентом, и второй такой ходячий миф, что Германия сделала революцию в России. Но революцию таким способом не делают, это совершенно очевидно.
Германия хотела помочь, помогала возвращению Ленина. Они прекрасно знали программу большевиков, главное было в ней — прекращение войны. Германия воевала с Россией, и с Антантой вместе. Совершенно очевидно, что вывести одного из противников из войны было абсолютно нормально с точки зрения немецкого Генерального штаба. Второй вопрос — деньги. Во-первых, это небольшие деньги, как в общем оказалось. И самое главное, что это были деньги для того, чтобы он приехал в Россию. Поэтому не надо отрицать того, что Германия давала деньги. Не надо отрицать каналы, по которым это происходило. Но я бы не преувеличивал и не драматизировал бы эту ситуацию и полностью отверг бы идею, что, во-первых, революцию сделали на немецкие деньги и, во-вторых, что Ленин был завербованным человеком Германии. Да, он ехал в пломбированном вагоне, такая полукриминальная история. Но все последующие события развивались чисто на внутренней российской почве.
Но вообще в России была германская партия, совершенно очевидно. Но была и антантовская, британская, прежде всего, партия. Люди наверху были очень близки английской династии. Сама императрица была связана с Германией, но это ни о чем не говорит тоже. Как показал опыт, уже самый классический пример русской истории, — наша императрица Екатерина II, которая даже плохо говорила по-русски, когда только приехала в Россию. А потом писала такие защищающие Россию книги, памфлеты.
И я думаю [по вопросу о Ленине], что это все еще будет продемонстрировано. Дело в том, что у нас Росархив организует выставки. В последнее время был Андропов, был Косыгин, был Брежнев с новыми документами. А главное, выставка теперь будет — Ленин. Будет она в конце сентября. И я знаю точно, что там будет стенд, где будут документы по вопросу, который вы задали. Ну. вообще сейчас люди все интересуются такими вещами. Но это нормально.
Борис Колоницкий, профессор, Европейский университет в Санкт-Петербурге
Я согласен с тем, что было сказано, просто хотел бы дополнить. Ну, вопрос, был ли Ленин немецким шпионом или немецким агентом — нет. Вопрос о немецких деньгах. Известно совершенно точно, что Германия финансировала российскую революцию, но как точно расходовались эти деньги, этого мы не знаем.
Но тут возникает еще ряд вопросов. Какова роль этих денег? И это требует каких-то специальных подвопросов. Ну, во-первых, левые социалисты и, в том числе, большевики были не главными целями немецкой политической деятельности. И даже несколько томов документов, которые обычно цитируются, они называются примерно так (не точно цитирую, по памяти): «О революционизировании России, в первую очередь Прибалтики и Финляндии». И Финляндии уделялось огромное значение. Там есть совершенно замечательные карты, в этих делах, — я работаю в Поитическом архиве Министерства иностранных дел Германии, — цветные карты — склады оружия в Финляндии. Рассчитывали на восстание в Финляндии, этого восстания не было. То есть, сам факт инвестиции во что-то не гарантирует успех этого мероприятия. Важным проектом германской политики революционизирования была исламская революция во всем мире. Буквально. Потому что Турция была союзником Германии, огромное количество мусульман жило в Российской империи, в Британской империи, во Французской империи. И поднять восстание мусульман в их колониях казалось очень привлекательным проектом. Германия очень много денег вложила в это. И в политическую обработку военнопленных мусульман на территории Германии. Она проходила на четырех языках: на турецком, татарском, арабском и естественно на русском — для военнопленных мусульман, и она называлась «Джихад». Из этого плана «Джихад» ну, ничего не вышло, хотя на это ушли значительные средства. И, наконец, в-третьих. Если мы говорим о немецких деньгах, главная задача Германии была вывести Россию из войны, это был приоритет. Точно такой же приоритет для Англии, для Франции, а затем и для Соединенных Штатов был в том, чтобы удержать Россию в войне, и они тоже вкладывали значительные средства. То есть, такое представление, которое разделяют некоторые политики, что деньги — это главное, это не совсем так.
Кого можно считать шпионом или агентом иностранной державы? Обычно так называют тех, кто сознательно, по убеждениям или , выполняет задания разведывательных организаций другого государства. Шпион всегда осознает, что приносит выгоду своим хозяевам и наносит ущерб родному государству. Если руководствоваться этой точкой зрения, то назвать Ленина шпионом нельзя даже с большой натяжкой.
Ленин на всем протяжении своей революционной деятельности никогда не совершал поступков, которые могли бы принести прямую выгоду какой-то иностранной державе. Не существует объективных свидетельств и документов, что он состоял на службе иностранных разведок.
Обвинения в отношении вождя пролетариата строятся обычно на том факте, что деньги со стороны Германии получал Александр Парвус, известный не только революционной деятельностью, но и своим авантюризмом.
Сотрудничал ли Владимир Ленин с врагами царской России? Да, если можно назвать сотрудничеством действия, направленные против и за победу пролетарской революции в России. Но любые варианты такого сотрудничества Ленин всегда использовал не для повышения военной и политической мощи Германии или иных государств, а для достижения целей партии большевиков.
Так был ли Ленин немецким шпионом?
Никто сегодня не станет отрицать, что немецкое правительство и большевики преследовали перед началом революции в России одни и те же цели. Речь идет о свержении правящего режима и лишении русского императора политической власти. Немцы даже на определенные уступки, разрешив группе российских социал-демократов, проживавших в эмиграции, проехать через Германию, чтобы вернуться в Россию.
Факт проезда Ленина через Германию в опломбированном – еще один довод в пользу его сотрудничества с немцами. Впрочем, серьезными исследователями в качестве довода эта не рассматривается.
Возможно, немецкое руководство надеялось, что большевики, вернувшись в Россию, сделают все возможное для разложения российской армии и свержения своего правительства. Но после свержения в России царизма и большевиков в 1917 году интересы Германии и Ленина разошлись. Россия вновь превратилась в политического и военного противника Германии, о чем свидетельствует ход исторических событий.
Дискуссия о возможной шпионской стороне жизни Ленина далека от своего завершения. В настоящее время эта тема имеет идеологическое звучание. Тем силам, которые два десятилетия назад развернули в России деятельность по реставрации капитализма, выгодно обвинить вождя социалистической революции не только в же, но и во всех иных смертных грехах. По всей видимости, окончательно пролить свет на вопрос о том, кем на самом деле был Владимир Ленин, поможет только время и новые, более глубокие исторические исследования.
Этому мифу уже почти сто лет. Речь идёт о легенде, согласно которой большевики в 1917 году являлись германскими шпионами. Якобы именно на немецкие деньги и был совершён октябрьский переворот. Мол, этот переворот не позволил России закончить «победоносную» Первую мировую войну, и в итоге пришлось заключать Брестский мир — как того хотела кайзеровская Германия.
Сегодня этот миф убедительно опровергнут всеми серьёзными историками, включая даже тех из них, кто откровенно недолюбливает Советскую власть. А история с «германским шпионством» большевиков на самом деле является своего рода чёрным пиаром, призванного дискредитировать как самих коммунистов, так и всю Октябрьскую революцию. Так кто же является автором этого мифа?
В деле обвинения большевиков и их лидера в государственной измене не обошлось, естественно, без участия союзников России в Первой мировой войне из стран Антанты и представителей крупного российского капитала, в чьих интересах было её - войны - продолжение, что вполне объяснимо: кому война, а кому мать родна. Большевики же с самого начала мировой войны выступали как её последовательные противники, требуя немедленного и справедливого мира для всех народов без исключения. Неудивительно, что их антивоенные лозунги нашли широкий отклик в народных массах. Популярность большевиков — особенно сразу после свержения монархии — в уставшей от бессмысленной войны России росла буквально как на дрожжах. И это нравилось далеко не всем.
Это не нравилось меньшевикам и эсерам, игравших в начале 17-го года первую скрипку в Петроградском Совете. Пытаясь лавировать между интересами революционного народа и крупного капитала (больше тяготея к последнему), эти деятели видели в большевиках серьёзных политических конкурентов.
Это не нравилось нашим союзникам по Антанте. Союзники были обеспокоены перспективой потерять в революционном хаосе, захватившем солдатские массы, возможность как и прежде, без какой-либо тени смущения принуждать военное и политическое руководство России бросать русские армии в неподготовленные, заранее обречённые на провал наступления, расходуя жизни русских солдат для решения проблем, возникших на Западном фронте. С другой стороны, безотлагательного решения требовала и задача защиты собственных инвестиций в экономику России (по признанию министра финансов Терещенко внешний долг России в1917 году почти достиг суммы в 40 миллиардов рублей, и по окончании войны перспектива платежа только процентов по кредитам должна была составить 2,5 миллиарда рублей в год!).
Наконец, позиция большевиков сильно раздражала крупный российский капитал. Этот капитал был обеспокоен большевистскими требованиями национализировать промышленность и финансовый сектор, а так же передать помещичьи земли крестьянам без какого-то выкупа...
Исходя из всего этого, не удивительно, что и «социалистами» из Петросовета, и Временным правительством, и союзниками был использован весь имеющийся набор средств по дискредитации большевиков, включая шантаж, фальсификацию, клевету и подлог. Тогда-то, весной-летом 1917 года и родился миф о германском золоте для коммунистической революции.
«Не пренебрегать никакими средствами...»
«Впереди планеты всей» засуетились американцы, в боевые действия ещё не вступившие, но зато щедро войну финансирующие. Уже 11-го апреля 1917 года, встревоженный слухами о возможности выхода России из войны, государственный секретарь США Р. Лансинг писал президенту В. Вильсону:
«Меня это серьёзно беспокоит. Я хочу, чтобы мы сделали что-нибудь для того, чтобы помешать социалистическим элементам в России осуществить любой план, который может подорвать усилия союзных держав...».
В результате, США прекратили оказание финансовой помощи России, нарушив тем самым достигнутые договорённости о выдаче обещанного ранее кредита в полмиллиона долларов — лишь в мае месяце американцы милостиво «подали» Временному правительству из этой суммы жалкие сто тысяч.
Но больше остальных в поисках «золотого немецкого ключа» старались французы. С 9-го апреля по 1-го июня 1917 года в России находился член французского правительства, министр вооружений и военной промышленности (по совместительству ещё и видный социалист!) Альбер Тома — с целью выяснения готовности русской армии к планируемым наступательным операциям на русско-германском фронте. Посетив за это время действующую армию, встретившись с представителями военных, политических, промышленных, финансовых кругов и журналистами, среди которых особо на себя обращает встреча с будущими литературными авторами мифа о немецком шпионе Ленине — Бурцевым и Алексинским, французский посланник осознал, что поводов для тревоги более чем достаточно, и удержать Россию — в свете растущих антивоенных настроений — в узде данных союзникам обещаний будет очень не легко.
Подтверждением опасений иностранного гостя явился и так называемый апрельский кризис Временного правительства, приведший к отставке лидера кадетской партии, министра иностранных дел первого состава Временного правительства Милюкова, ратовавшего за войну до победного конца. Всё это вызывало у представителей французской военной миссии в России крайне агрессивное отношение в её адрес.
По воспоминаниям самого Альбер Тома, союзники тогда настаивали, «…что России нужно угрожать, выдвигать условия от имени Антанты, от имени заимодавцев, вложивших свои капиталы в русскую промышленность, чтобы побудить русских к войне, а Временное правительство - к перевороту для достижения твёрдой власти... Полковник Рампон, предоставивший отчёт о положении в России и свои предложения, убеждал, что нужно воздействовать прежде всего на партию Ленина и не пренебрегать при этом никакими средствами...».
В общем, немало напуганный реалиями происходящего в России, французский министр инициировал начало антибольшевистской деятельности агентов французской разведки в России и других странах, о чём сегодня можно узнать из текста шифротелеграммы оправленной в Париж военным атташе посольства Франции в Швеции 24 июня 1917 г.:
«…Г. Альбер Тома проездом через Стокгольм дал мне указание доказать в интересах Временного правительства, что группа большевиков из окружения Ленина получает немецкие деньги…».
Позже, в 1933 году, этот уже бывший военный атташе, подробнее описал данное поручение:
«…Нужно дать непосредственно правительству Керенского возможность не только арестовать, но прежде всего дискредитировать в глазах общественности мнение Ленина и его последователей, выяснив, при каких условиях эти противники революции смогли проникнуть на территорию новой Республики, откуда поступают деньги, которые они так легко распределяют, кто за ними стоит…».
Дело ладилось споро, тем более, что результат был запрограммирован изначально. Бывший руководитель филиала разведотдела 2-го бюро штаба французской армии в Петрограде Пьер Лоран так описывал работу своих подчинённых в письме министру юстиции Франции в июне 1920 года:
«…С самого начала я должен был заниматься прежде всего большевистскими замыслами в России, соответствовавшими планам немецкой службы пропаганды и разведки в этой стране…».
В срок чуть более месяца агентами французских спецслужб были собраны «неопровержимые» доказательства финансирования немцами большевистской антивоенной деятельности:
«…С помощью моего коллеги Фо-Па-Биде я составил, по просьбе князя Львова, министра-председателя, и г.Терещенко, министра иностранных дел русского Временного правительства, обвинительный акт против основных большевистских руководителей «о заговоре против государственной безопасности и связи с врагом»...».
Забегая вперёд скажем, что позже, осенью того же года следственная комиссия Временного правительства, возглавляемая судебным следователем по особо важным делам П.А. Александровым, после тщательного изучения собранных «доказательств», опроса фигурантов и большого количества свидетелей дела пришла к выводу, что в большинстве своём собранный материал является фикцией, в результате чего 19-го октября 1917 года следствие в отношении Ленина прекращено.
Но в июле эти липовые свидетельства сотрудничества большевиков с врагом были очень кстати Временному правительству - ему нужно было хоть как-то объяснять провал июньского наступления русской армии, которое, по заведённой уже традиции, проводилось лишь в интересах и под давлением союзников. К тому же, у находящихся у власти обладателей крупного капитала появилась реальная возможность использовать поражение своих армий для наведения в стране «порядка», то есть, под предлогом благих намерений борьбы с анархией в армии и в тылу ввести военную диктатуру для удаления с политической арены своих противников, для чего заранее и был запрятан «шпионский туз в рукаве».
Шпион вышел вон
Выдумывать ничего нового не стали, воспользовавшись уже отработанной ещё в царские времена «шпионской схемой»: тогда, в 1915 году, только на показаниях «вернувшегося» из плена подпоручика 25-го Низовского полка Колаковского по обвинению в шпионаже был арестован, осужден и казнён отставной жандармский полковник Мясоедов и приговорён к пожизненной каторге действующий военный министр Сухомлинов. Сегодня есть серьёзные основания полагать, что вся эта «эпопея Мясоедова-Сухомлинова» от начала и до конца была выдумана российской контрразведкой, а её фигуранты просто стали несчастными жертвами политических игр в высших эшелонах власти.
Вот и весной 1917 года история повторилась — из немецкого плена вернулся пленённый в начале войны немцами прапорщик 16-го Сибирского полка Ермоленко. Явившись — из «патриотических убеждений» — в русскую контрразведку, Ермоленко пояснил, что был завербован немецкой разведкой «для ведения агитации в пользу скорейшего заключения сепаратного мира с Германией» в тылу русской армии. Якобы, «офицеры германского генерального штаба Шидицкий и Люберс ему сообщили, что такого же рода агитацию ведут в России агенты германского генерального штаба — председатель секции „Союза освобождения Украины“ А. Скоропись-Иолтуховский и Ленин. Ленину поручено всеми силами стремиться к подорванию доверия русского народу к Временному правительству».
И вот, 5 июля 1917 года в газете «Живое слово» выходит статья упоминавшегося выше журналиста Алексинского - «Ленин, Ганецкий и К° - шпионы», в которой красочно излагалась версия прапорщика Ермоленко о шпионской деятельности большевиков на немецкие деньги. «Показания Ермоленко» были ещё подкреплены «секретными телеграммами», из которых следовало, что большевики получали немецкие деньги через посредников в Стокгольме. Эта фальшивка была изготовлена французским контрразведчиком Пьером Лораном...
Да, на какое-то время, эта афера сработала, и авторитету большевиков летом 1917 года был нанесён серьёзный политический удар. Однако «временным» это уже не помогло. К осени 1917 года в стране наступил полный развал всего и вся. Как писал очевидец тех событий, власть буквально валялась под ногами, а взять её было некому. Самой организованной силой оказались только большевики, которые и произвели октябрьский переворот без особых усилий и без какой-либо помощи извне — настолько всё к тому времени сгнило.
Впрочем, мифологемы насчёт германского золота на этом не закончились...
Следующий этап распространения мифа о немецких деньгах и пособнике кайзера Ленине был связан с заключением Брестского мирного договора между Советской Россией и Германией. «На высоте» вновь оказались американцы: весной 1918 года известный журналист Эдгар Сиссон вывез из России документы, купленные им у коллеги из России, некоего Семёнова, позже получившие название «документы Сиссона» — они «неопровержимо доказывали» шпионскую и подрывную деятельность большевиков в интересах Германии и на немецкие же деньги: якобы, уже 2-го марта 1917 года в Немецком банке был открыт огромный кредит на большевистскую революцию.
Впрочем, подлинность «документов Сиссона» оказалась под сомнением сразу. Коллега по цеху Эдгара Сиссона, так же оказавшийся в России после победы Февральской революции, Артур Буллард в марте восемнадцатого года в своём меморандуме «О германском золоте» отмечал:
«Обвинение большевиков и Ленина в том, что они находились на „содержании“ у Германии не ново. Оно в виде слухов появлялось и исчезало и до октября1917 г. После же прихода к власти большевиков „сомнительные по виду и таинственные фигуры“ стали буквально осаждать союзнические миссии в России с предложениями продать информацию о «германском следе»...».
Первым объявил «документы Сиссона» фальшивкой финский социалист Ноутерва в октябре 1918 года. В 1919 году с их опровержением выступил известнейший американский журналист Джон Рид, бывший свидетелем произошедших в России событий. Позже, в том же году правительство Германии, публично доказало, что никаких офицеров, якобы вербовавших прапорщика Ермоленко и отдававших приказы большевикам, в природе не существовало.
А уже в 1956 году в американском «Журнале современной истории» вышло исследование бывшего дипломата и историка Джорджа Кеннана, тщательным образом изучившего «документы Сиссона». Он установил, что «подлинным автором этих „документов“ был петроградский журналист, специализировавшийся на германской тематике, Ф. Оссендовский, сумевший при помощи своего посредника Е. Семёнова (Когана) убедить в их подлинности американского разведчика Э. Сиссона, который и приобрёл их в марте 1918 г. за 25 тыс. долларов».
Финальным же аккордом в деле разоблачения этой фальшивки явилась научная работа русского учёного историка Виталия Ивановича Старцева, в 1994 году изучившего архивный фонд Сиссона. Его книга «Немецкие деньги и русская революция» окончательно похоронила легенду о большевиках как немецких шпионах...
Читая Ленина
Последнее, что хотелось бы отметить в теме беспочвенных обвинений лидера большевистской партии в государственной измене - это действия самого Ленина. Сторонники версии об изменнике Ленине утверждают, что «поступив на службу кайзеру» ещё до Первой мировой войны, с её началом он якобы ратовал за победу Германии, желая поражения России, желая превратить внешнюю коллизию в гражданскую бойню, а получив от немцев деньги на государственный переворот, позже вернул им долги, подписав в марте восемнадцатого года «похабный» Брестский мирный договор. На поверку, эта версия оказывается такой же фальшивкой, как и вышеупомянутые «доказательства». В своей работе «Война и российская социал-демократия», написанной в октябре 1914 года, в которой Ленин, якобы требовал поражения России, на самом деле автор писал следующее:
«Задачей с. -д. каждой страны должна быть в первую голову борьба с шовинизмом данной страны. В России этот шовинизм всецело охватил буржуазный либерализм („кадеты“) и частью народников вплоть до с. -р. и „правых“ с. -д...
При данном положении нельзя определить, с точки зрения международного пролетариата, поражение которой из двух групп воюющих наций было бы наименьшим злом для социализма. Но для нас, русских с. -д., не может подлежать сомнению, что с точки зрения рабочего класса и трудящихся всех народов России наименьшим злом было бы поражение царской монархии (а не России - государства, примечание и курсив мой - В.Ш.), самого реакционного и варварского правительства...
Ближайшим политическим лозунгом с. -д. Европы должно быть образование республиканских Соединённых Штатов Европы, причём...с. -д. будут разъяснять всю лживость и бессмысленность этого лозунга без революционного низвержения монархий германской, австрийской и русской (курсив мой - В.Ш.; более чем странное для немецкого шпиона утверждение)...».
Годом позже, в октябре 1915 года, в газете «Социал-Демократ» Ленин пояснял сказанное ранее:
«На вопрос, что бы сделала партия пролетариата, если бы революция поставила ее у власти в теперешней войне, мы отвечаем: мы предложили бы мир всем (курсив автора - В.Ш.) воюющим на условии освобождения колоний и всех (курсив автора - В.Ш.) зависимых, угнетенных и неполноправных народов. Ни Германия, ни Англия с Францией не приняли бы, при теперешних правительствах их, эти условия. Тогда мы должны были бы подготовить и повести революционную войну (выделено мной - В.Ш.), т.е. не только полностью провели бы самыми решительными мерами всю нашу программу-минимум, но и систематически стали бы поднимать на восстание все ныне угнетенные великороссами народы, все колонии и зависимые страны Азии... а также — и в первую голову поднимали бы на восстание социалистический пролетариат Европы против его правительств (выделено мной - В.Ш.)...»
То есть, цели и задачи пролетариата стран участников мировой бойни, как видел их Ленин - использование им развязанной войны против её же зачинателей, то есть и германским пролетариатом против своего правящего режима.
По возвращению в Россию, Ленин активно вступает в борьбу за лидерство на политической арене страны. 18 апреля 1917 года в газете «Единство» опубликован краткий конспект его речи на заседание солдатской секции Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов:
«...По вопросу о войне заявляет... Наше правительство состоит только из капиталистов, и война ведется в угоду капиталистам, окончание такой войны может произойти только благодаря революции рабочих масс. Обязательства, данные нашими союзниками, — грабительские, в них только говориться о дележе; аннексия связана с капиталом, и пока капитал не взят в руки, отбросить аннексии нельзя. Капиталистов Германии он считает такими же, как и наших капиталистов, Вильгельма считает кровопийцей, и, конечно, не может быть разговоров о сепаратном мире с ним, — это бессмысленно (выделено мной - В.Ш.). Капиталисты начали войну и не могут ее кончить, - нужна рабочая революция для окончания войны. Ленинцы против сепаратного мира (выделено мной - В.Ш.)...
Нужно развивать русскую революцию так, чтобы власть оказалась в руках рабочих, крестьянских и батрацких депутатов. (Слышится еще вопрос: „В Германии вы это проповедовали?“) - Мы, т.е. я и Зиновьев, издали за границей брошюрку, в которой говорим то же, что и сейчас, мы издали ее на немецком языке и немецкие социалисты распространяли ее в Германии (выделено мной — В.Ш.)...»
В написанной в сентябре 1917 года большой работе «Грозящая катастрофа и как с ней бороться» в числе основных задач, требующих незамедлительного разрешения, было, по мнению автора, укрепление обороноспособности России:
«Все описанные нами меры борьбы с катастрофой чрезвычайно усилили бы... обороноспособность или, говоря иначе, военную мощь страны...
Если бы вместо „коалиции“ с буржуазией, тормозящей все меры контроля и саботирующей производство, эсеры и меньшевики осуществили в апреле переход власти к Советам... то Россия была бы теперь страной в полном экономическом преобразовании, с землей у крестьян, с национализацией банков, т.е. была бы поскольку (а это крайне важные экономические базы современной жизни) выше (курсив автора - В.Ш.) всех остальных капиталистических стран.
Обороноспособность, военная мощь страны с национализацией банков выше (курсив автора - В.Ш.), чем страны с банками в частных руках. Военная мощь крестьянской страны, с землей в руках крестьянских комитетов, выше (курсив автора - В.Ш.), чем страны с помещичьим землевладением...».
Если так мог вести себя купленный агент, значит его немецкие хозяева, видимо, решив, что результат оправдывает средства, наступили на горло своей помещичьей и капиталистической гордости и терпели любые, грозящие им самим, революционные выкрутасы своего шпиона, ещё и снабжая его без ограничения деньгами?!
Но вот подписан Брестский мирный договор, и в последовавших за ним событиях найти в поведении руководства партии большевиков что либо хоть отдалённо напоминающее шпионскую деятельность в пользу Германии ещё сложнее, нежели до этого события. Восточный фронт Германии таки и не был ликвидирован, а значит занятые на нём войска не были переброшены на Западный для решающих битв и победы немецкого оружия над войсками Антанты. А менее чем через год, в результате произошедшей в Германии Ноябрьской революции, случившейся, бесспорно, под влиянием событий в России и под воздействием большевистской антивоенной агитации в немецких войсках, кайзеровский II Рейх почил в бозе, и 13 ноября 1918 года советское правительство отказалось от выполнения обязательств, навязанных ему в Бресте.
Но самую яркую иллюстрацию произошедшего, не оставляющую даже тени сомнений в надуманности выдвинутых в адрес Ленина обвинений, нарисовал очевидец событий, которого ни при каких обстоятельствах не получится заподозрить в симпатиях своим идеологическим врагам большевикам - Великий Князь Александр Михайлович Романов. Вот он пишет в своей «Книге воспоминаний»:
«Русские были поражены. Поведение наших бывших союзников производило на них отвратительное впечатление...
Вершители европейских судеб, по-видимому, восхищаясь своею собственною изобретательностью: они надеялись одним ударом убить и большевиков, и возможность возрождения сильной России.
Положение вождей белого движения стало невозможным. С одной стороны, делая вид, что они не замечают интриг союзников, они призывали своих босоногих добровольцев к священной борьбе против советов, с другой стороны — на страже русских национальных интересов стоял никто иной, как интернационалист Ленин, который в своих постоянных выступлениях не щадил сил, чтобы протестовать против раздела бывшей Российской Империи (выделено мной - В.Ш.), апеллируя к трудящимся всего мира».
Как говорится, комментарии излишни...
16 апреля 1917 года русский эмигрант Владимир Ульянов, более известный по своему революционному псевдониму Ленин, прибыл на Финляндский вокзал города Санкт-Петербурга, проделав долгий кружной путь из Швейцарии. За границей он прожил почти двадцать лет. Ленин сразу произвел сенсацию своей пламенной речью и радикальной политической программой, названной им «Апрельские тезисы». Теперь российская и мировая политика уже никогда не будет прежней.
А поскольку Ленин вернулся домой через Германию при совершенно очевидном содействии немецкого верховного командования, которое в то время вело войну против России и ее союзников из Антанты (Франция, Британия, а после 6 апреля и Соединенные Штаты), его оппоненты немедленно стали утверждать, что он — германский шпион. Это утверждение вызывает полемику по сей день. Если будет доказано, что Ленин в 1917 году действовал в интересах германского имперского правительства, то последствия для наших представлений об Октябрьской революции и о появившемся благодаря ей советском коммунистическом режиме, который просуществовал до 1991 года, будут огромны. Это можно будет назвать величайшей операцией влияния за всю историю. На таком фоне сегодняшняя обеспокоенность по поводу российского вмешательства в западные выборы, в том числе в прошлогодние выборы в США, покажется мелочью. Так ли это было?
В определенном смысле в немецких попытках ослабить вражеское государство в военное время нет ничего нового. Великие державы вели такие игры на протяжении столетий. Во время наполеоновских войн Франция помогала ирландским повстанцам ослаблять и изматывать Британию, а польским националистам — выступать против России. Британия, в свою очередь, поддерживала испанских партизан, которые воевали с французскими оккупационными войсками. Немцы довольно поздно занялись такими делами, но очень быстро этому научились после объединения Германии в 1871 году. Они даже придумали специальное слово для такого рода операций влияния: «Revolutionierungspolitik» или политика революционизирования.
Если бы правительства Британии и Франции в годы Первой мировой войны были слабее, другие Ленины могли бы их ослабить. Но немцы и против них тоже осуществляли свои подрывные действия, хотя их помощь ирландским националистам и французским социалистам никогда не была существенной.
Россия оказалось слабым звеном в рядах Антанты, поскольку ее измотала агитация среди рабочих и крестьянские волнения. Поэтому неудивительно, что немцы приложили столько усилий для ослабления царизма. Помогая русским революционерам весьма практично и всесторонне, они субсидировали не только ленинских большевиков, но и их соперников из рядов социалистов, таких как Троцкий, который в то время был меньшевиком и публиковал антивоенные статьи в Париже, а затем в Нью-Йорке.
Контекст
Ленин: похоронить и забыть
Frankfurter Rundschau 25.04.2017Ленин был равнодушен к женщинам
ABC.es 16.04.2017Поездка на поезде изменила историю
Göteborgs-Posten 10.04.2017Но если Ленин был не единственным получателем помощи от немецких щедрот, то он несомненно был самым важным. Большинство людей понимают под коммунизмом марксистскую программу отмены частной собственности, введение государственной собственности на средства производства и плановую экономику. Но хотя эти идеи поддерживали и остальные европейские марксисты, не они привлекли к Ленину имперское правительство Германии.
Среди русских социалистов Ленина выделяли его фанатичные протесты против войны и его поддержка украинской независимости, что было ключевой целью для Союза центральных держав. Если другие антивоенные социалисты типа Троцкого по-настоящему ненавидели кровавую бойню и стремились прекратить войну за счет поддержки протестов и сопротивления мобилизации, то Ленин в своей написанной в 1915 году работе «Социализм и война» утверждал, что революционеры должны проникать в воюющие армии и делать их красными, должны содействовать мятежам и активно добиваться поражения своих собственных правительств.
Последствия ленинской программы, известной как «революционное пораженчество», были настолько взрывоопасны, что Министерство иностранных дел Германии вмешалось и запретило знакомить с этой программой солдат на фронте, поскольку царское правительство могло начать аресты членов большевистской партии за предательство. По тем же причинам Берлин пошел на хитрость с поездкой Ленина по территории Германии, опечатав вагон, в котором он путешествовал. Это также был очень удобный миф для Ленина, поскольку он мог говорить, что никакой помощи Германия ему не оказывала. На самом деле, вагон не был опечатан. Ленин несколько раз покидал его, а однажды даже заночевал в немецкой гостинице в Заснице. По словам очевидцев, Ленин во время поездки выступал с политическими речами на немецкой земле в лагерях для русских военнопленных.
Вернувшись в Россию, Ленин тоже не стал скрывать свои антивоенные настроения. В «Апрельских тезисах» он выступает за свержение Временного правительства, которое пришло к власти после Февральской революции. Во время апрельского путча, который произошел через две недели после возвращения Ленина, большевистские активисты несли антивоенные плакаты, открыто призывая брататься с врагом («Немцы — наши братья»).
После второй попытки переворота, известной как Июльские дни, Ленину и еще 10 большевикам предъявили обвинение в «измене и организации вооруженного восстания». Многочисленные свидетели рассказывали о денежных переводах из Стокгольма, об отмывании денег через германские компании по импорту, о финансировании немцами большевистской газеты «Правда» (в том числе, распространяемых на фронте тиражей), о денежных выплатах тем, кто во время уличных протестов нес большевистские плакаты (10 рублей) и тем, кто воевал в отрядах Красной Гвардии (по 40 рублей в день). Когда Ленин бежал в Финляндию, большинство его товарищей были арестованы. Были подготовлены все условия для показательных судебных процессов.
Но не получилось. Когда в конце августа 1917 года обвинение Временного правительства получило весомое подтверждение в виде показаний полицейских агентов, проводивших обыск в ленинской штаб-квартире, глава это правительства Александр Керенский объявил амнистию большинству арестованных большевиков (но не Ленину), чтобы заручиться их поддержкой в борьбе против генерала Лавра Корнилова, который, по мнению Керенского, готовил военный переворот с участием правых сил. Поступив очень недальновидно, Керенский позволил военной организации большевиков снова вооружиться, и они, получив оружие, спустя два месяца свергли его.
Объявления о поисках Ленина с целью его ареста накануне Октябрьской революции были расклеены по всей России, но он не упустил свой шанс. Придя к власти, он не стал проявлять осторожность в отношениях со своими предполагаемыми немецкими хозяевами. Напротив, в качестве одного из первых своих шагов он отправил телеграмму в немецкий военный штаб восточного фронта с предложением о безоговорочном прекращении огня. Когда в Таврическом дворце Петрограда объявили жесткие условия Брестского мира, предусматривавшие отделение Украины и прибалтийских государств от России, Ленина встретили криками «Долой диктатора!», «Иуда!» и «немецкий шпион!»
Статьи по теме
О чем думал Ленин?
The New York Times 07.04.2017Михаил Горбачев: настало время похоронить Ленина
The Times 05.06.2008Так был ли Ленин немецким агентом?
В собственном сознании Ленин мог обосновать и обосновывал свои действия как тактические маневры, призванные служить высшей цели коммунизма, а не подлым военным целям германского правительства. Это достаточно справедливо. Но трудно себе представить, чтобы эти доводы принял во внимание суд, особенно если бы коллегия присяжных состояла из простых граждан России, а война все еще продолжалась. Собранные министерством юстиции Керенского улики и свидетельства, которые недавно были найдены в российских архивах, были убийственными и неопровержимыми. Каковы бы ни были его истинные намерения, несомненно то, что он в 1917 году получал от немцев организационную и финансовую помощь, и что его действия, начиная с антивоенной агитации в российской армии и кончая его призывами к безоговорочному прекращению огня, служили интересам врага России Германии. Эти действия также имели катастрофические последствия для самой России, начиная с ее территориального расчленения в 1918 году и кончая многолетними страданиями в условиях удушающей большевистской диктатуры.
Русская революция положила начало новой эпохе операций влияния за рубежом. Ленин участвовал в создании Коммунистического Интернационала, который почти четверть века деятельно пытался свергать капиталистические правительства по всему миру. Нацисты вели аналогичную игру в Австрии и Чехословакии в 1938 году, но уже в 1939-м отказались от насаждения своего влияния в пользу грубой силы, осуществив с разных сторон вместе с советской Красной Армией вторжение в Польшу. В годы холодной войны Советский Союз и Соединенные Штаты превратили Revolutionierungspolitik в особое искусство, стремясь ослабить союзников друг друга и страны-сателлиты всевозможными хитрыми махинациями и подрывными действиями.
Сегодня возникает впечатление, что начался новый виток холодной войны, хотя и с иным идеологическим подтекстом, поскольку Кремль содействует популистскому национализму в Европе и в США, а западные лидеры и демократические активисты мобилизуют оппозицию, выступающую против России и дружественных Путину режимов, таких как правительство Виктора Орбана в Венгрии, которые, в свою очередь, закручивают таким активистам гайки, называя их «иностранными агентами». Политика революционизирования приобрела глобальный характер.
Но прежде чем возникнет паника, следует напомнить о разнице в степени накала и в стиле между сегодняшними операциями влияния и прежними эпизодами. Дезинформация, которую распространяют государственные СМИ, онлайновые боты и тролли в Твиттере, это серьезный раздражающий момент, и здесь налицо эксплуатации открытости западного общества с целью подрыва доверия к демократическим институтам. Кибератаки и хакерские взломы это еще более серьезный источник опасности. Путин и его апологеты осуждают внешнее политическое вмешательство в таких странах как Украина, утверждая, что российские действия там — это просто ответ на деятельность Запада.
Но ни одну из этих операций влияния нельзя сравнить по масштабам и по геополитическим последствиям с действиями Германии, разыгравшей ленинскую карту, или с операциями США и СССР в годы холодной войны. В отличие от России в 1917 году, сегодняшнее руководство великих держав, будь-то Вашингтон, Париж, Берлин или Москва, занимает слишком прочные позиции, чтобы стать добычей Ленина. По крайней мере, мы должны надеяться на это.
Шон Макмикин — профессор истории Бард-колледжа, автор книги «Русская революция: новая история» (The Russian Revolution: A New History).
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.
