Образ матери в древнерусской литературе. Образ матери-женщины в современной литературе. I. Вступительное слово учителя

Минаков А. Ю.

Николай Михайлович Карамзин , писатель, поэт, журналист, историк, один из основоположников русского консерватизма.

Н.М. Карамзин происходил из крымско-татарского рода Кара-мурзы (известного с XVI в.). Детство провел в имении отца - Михаила Егоровича, помещика средней руки – селе Знаменское, затем воспитывался в частном пансионе Фовеля в Симбирске, где учили на французском языке, потом в московском пансионе проф. И.М. Шадена. Шаден являлся апологетом семьи, видел в ней хранительницу нравственности и источник образования, в котором религия, начало мудрости, должна была занимать ведущее место. Наилучшей формой государственного устройства Шаден считал монархию, с сильным дворянством, добродетельным, жертвенным, образованным, ставящим во главу угла общественную пользу. Влияние подобных взглядов на К. неоспоримо. В пансионе К. выучил французский и немецкий языки, учил английский, латынь и греческий. Кроме того, К. посещал лекции в Московском университете. С 1782 г. К. служил в Преображенском полку. В это же время начинается его литературная деятельность. Первое печатное произведение К. - перевод с немецкого С. Гесснера “Деревянная нога”. По смерти отца К. в 1784 вышел в отставку и уехал в Симбирск, где вступил в масонскую ложу “Золотого венца”. Спустя год К. переехал в Москву, где сблизился с московскими масонами из окружения Н.И.Новикова, под влиянием которых формируются его взгляды и литературные вкусы, в частности, интерес к литературе французского “Просвещения”, “энциклопедистам”, Монтескье, Вольтеру и пр. Масонство привлекало К. своей просветительской и благотворительной деятельностью, но отталкивало своей мистической стороной и обрядами. В конце 1780-х гг. К. участвует в различных периодических изданиях: “Размышления о делах Божиих...”, “Детское чтение для сердца и разума”, в которых публикует собственные сочинения и переводы. К 1788 г. К. охладевает к масонству. В 1789-1790 г. совершает 18-месячное заграничное путешествие, одним из побудительных мотивов которого был разрыв К. с масонами. К. побывал в Германии, Швейцарии, охваченной революцией Франции и Англии. Будучи свидетелем событий во Франции, неоднократно посещал Национальное собрание, слушал речи Робеспьера, завел знакомства с многими политическими знаменитостями. Этот опыт оказал на дальнейшую эволюцию К. огромное воздействие, положив начало критическому отношению к “передовым” идеям. Так, в “Мелодоре и Филалете” (1795) К. ярко выразил неприятие и шок, вызванный реализацией идей “Просвещения” на практике, в ходе так называемой “Великой Французской революции”: “Век просвещения! Я не узнаю тебя - в крови и пламени не узнаю тебя - среди убийств и разрушения не узнаю тебя!”(Соч.: В 2 т. Л., 1984. Т.2. С.179-180).

По возвращении из-за границы издает “Московский журнал”(1791-1792), альбом “Аглая”(1794-95), альманах “Аониды”(1796-99), “Пантеон иностранной словесности”(1798), журнал “Детское чтение для сердца и разума”(1799), публикует “Письма русского путешественника”(1791-1792), принесшие ему всероссийскую известность, сближается с консервативно настроенным Г.Р. Державиным и окончательно порывает с масонством. В этот период К. испытывает все нарастающий скепсис по отношению к идеалам “Просвещения”, однако в целом остается на западнических, космополитических позициях, будучи уверенным в том, что путь цивилизации един для всего человечества и что России должна идти по этому пути: “все народное ничто перед человеческим. Главное дело быть людьми, а не славянами” (Письма русского путешественника. Л., 1987. С.254). Как литератор, он создает новое направление, так называемый сентиментализм, осуществляет масштабную реформу русского языка, с одной стороны, ориентируя его на французские литературные модели, с другой, приближая его к разговорному, полагая при этом, что русский бытовой язык еще предстоит создать. В наибольшей степени сентиментализм получил отражение в таком произведении как “Бедная Лиза”(1792). Стремление К. “офранцузить” русский язык не следует преувеличивать. Еще в 1791 г. он утверждал: “в нашем так называемом хорошем обществе без французского языка будешь глух и нем. Не стыдно ли? Как не иметь народного самолюбия? Зачем быть попугаями и обезьянами вместе?”(Там же. С.338.). Кроме того, тогдашний космополитизм К. сочетался с своеобразной литературной борьбой за возвращение к русским истокам. К примеру, его повесть “Наталья, боярская дочь”(1792) начиналась словами: “Кто из нас не любит тех времен, когда русские были русскими, когда они в собственное платье наряжались, ходили своею походкою, жили по своему обычаю, говорили своим языком и по своему сердцу..? (Записки старого московского жителя. М., 1988. С.55).

В апреле 1801 г. К. женился на Елизавете Ивановне Протасовой, которая через год скончалась, оставив дочь Софью.

Восшествие на престол Александра I положило начало новому периоду в идейной эволюции К. В 1802 г. он выпустил в свет написанное в 1801 г. “Историческое похвальное слово Екатерине Второй”, представлявшее собой наказ новому царю, где он формулирует монархическую программу и ясно высказывается в пользу самодержавия. К. развернул активную издательскую деятельность: переиздал “Московский журнал”, предпринял издание “Пантеона российских авторов, или собрание их портретов с замечаниями”, выпустил первое свое собрание сочинений в 8 тт. Главным событием первых лет XIX века стало издание “толстого” журнала “Вестник Европы” (1802-1803), выходившего два раза в месяц, где К. выступил в роли политического писателя, публициста, комментатора и международного обозревателя. В нем он четко формулирует свою государственническую позицию (ранее для него государство было “чудовищем”). Примечательно также, что в своих статьях К. довольно резко выступает против подражательства всему иностранному, против воспитания русских детей за границей и т.д. Свою позицию К. недвусмысленно выражает формулой: “Народ унижается, когда для воспитания имеет нужду в чужом разуме” (Вестник Европы. 1802. № 8. С.364). Более того, К. призывает прекратить безоглядное заимствование опыта Запада: “Патриот спешит присвоить отечеству благодетельное и нужное, но отвергает рабские подражания в безделках… Хорошо и должно учиться: но горе <...>народу, который будет всегдашним учеником” (Соч.: В 2 т. Л., 1984. Т.2. С.230.) К. критически относится к либеральным начинаниям Александра I, формируя позицию, которую можно обозначить как прото-консервативную, поскольку сам К. еще остается “республиканцем в душе”. Не оставляет К. и литературу - в 1803 г. он публикует “Марфу Посадницу” и ряд других произведений. Особенно стоит выделить “Мою исповедь”(1802), где он резко полемизирует со всей просветительской традицией - от “энциклопедистов” до Ж.Ж. Руссо. Его консервативно-монархические взгляды становится всё более чёткими.

Еще в конце 90-х гг. XVIII в. обозначился интерес К. к русской истории. Он создает несколько небольших исторических работ. 28 сентября 1803 г. К. обращается в Министерство народного просвещения к попечителю Московского учебного округа М.Н.Муравьеву с просьбой об официальном назначении его историографом, которая вскоре была удовлетворена особым указом от 31 ноября. В этом же году вышла книга А.С.Шишкова “Рассуждение о старом и новом слоге российского языка”, в которой видный русский консерватор обвинил Карамзина и его последователей в распространении галломании (См. Шишков). Однако, сам К. никакого участия в литературной полемике не принимал. Объяснить это можно тем, что К. был не только занят историографическими разработками, “постригся в историки” (П.А.Вяземский), его позиция, в том числе и лингвистическая, под влиянием занятий русской историей, стала сближаться с позицией Шишкова.

В 1804 г. К. женился во второй раз – на Екатерине Андреевне Колывановой. Его жизнь была наполнена напряженным трудом, зимой он проживал в Москве, летом - в Остафьево.

С 1803 по 1811 г. К. создает пять томов “Истории государства российского”, попутно открыв и впервые использовав ценнейшие исторические источники.

В конце 1809 г. К. впервые был представлен Александру I. К 1810 г. К. под влиянием занятий русской историей становится последовательным консерватором-патриотом. В начале этого года он, через своего родственника Ф.В.Ростопчина, знакомится в Москве с лидером тогдашней “консерватвной партии” при дворе - великой княгиней Екатериной Павловной и начинает постоянно посещать ее резиденцию в Твери, где ее супруг, принц Ольденбургский, был генерал-губернатором. Салон великой княгини представлял тогда центр консервативной оппозиции либерально-западническому курсу, олицетворяемому фигурой М.М. Сперанского. В этом салоне К. читал отрывки из “Истории...” в присутствии великого князя Константина Павловича, тогда же происходит его знакомство с вдовствующей императрицей Марией Федоровной, которая с тех пор становится одной из его покровительниц. В 1810 г. Александр I пожаловал К. орден св. Владимира 3 степени. По инициативе Екатерины Павловны К. написал и подал в марте 1811 г. Александру I, во время чтений в Твери очередного фрагмента из своей “Истории...”, трактат “О древней и новой России в ее политическом и гражданском отношениях” - наиболее глубокий и содержательный документ зародившейся русской консервативной мысли. Наряду с обзором русской истории и критикой государственной политики Александра I в “Записке” содержалась цельная, оригинальная и весьма сложная по своему теоретическому содержанию, концепция Самодержавия как особого, самобытно-русского типа власти, тесно связанной с Православием и Православной Церковью.

С точки зрения К., самодержавие представляет собой “умную политическую систему”(Записка о древней и новой России. М., 1991. С.22), прошедшую длительную эволюцию и сыгравшую уникальную роль в истории России. Эта система была “великим творением князей московских”(Там же. С.22), начиная с Ивана Калиты, причем, в основных своих элементах, она обладала качеством объективности, то есть слабо зависела от личных свойств, ума и воли отдельных правителей, поскольку не была продуктом личной власти, а довольно сложной конструкцией, опирающейся на определенные традиции и государственные и общественные институты. Система эта возникла в результате синтеза автохтонной политической традиции “единовластия”, восходящей к Киевской Руси и некоторых традиций татаро-монгольской ханской власти. Большую роль также сыграло сознательное подражание политическим идеалам Византийской империи (Там же. С.23).

Возникшее в условиях тяжелейшей борьбы с татаро-монгольским игом самодержавие было безоговорочно принято русским народом, поскольку не только ликвидировало иноземную власть, но и внутренние междоусобицы. “Рабство политическое” (С.22.) не казалось в этих условиях чрезмерной платой за национальную безопасность и единство.

Вся система государственных и общественных институтов была, по К., “излиянием монаршей власти”(Там же. С.24), монархический стержень пронизывал всю политическую систему сверху донизу. При этом самодержавная власть была предпочтительнее власти аристократии. Аристократия, приобретающая самодовлеющее значение, могла стать опасной для государственности, например, в удельный период или в период Смуты XVII века (Там же. С.28). Самодержавие “встраивало” аристократию в систему государственной иерархии, жестко подчиняло ее интересам монархической государственности.

Исключительную роль в данной системе, по Карамзину, играла Православная Церковь. Она являлась “совестью” (Там же. С.36.) самодержавной системы, задающей нравственные координаты для монарха и народа в стабильные времена, и, в особенности, когда происходили их “случайные уклонения от добродетели”(Там же.). К. подчеркивал, что власть духовная действовала в тесном союзе с властью гражданской и давала ей религиозное оправдание. В своей “Истории...” К. подчеркивал: “история подтверждает истину<...>что вера есть особенная сила государственная”(История государства Российского: В 4 кн. М., 1989. Т.6. С.224).

Самодержавная система политической власти, по К., зиждилась также на общепризнанных народом традициях, обычаях и привычках, того, что он обозначал как “древние навыки” и, шире, “дух народный”, “привязанность к нашему особенному”(Записка о древней и новой России. М., 1991. С.32).

Карамзин категорически отказывался отождествлять “истинное самодержавие” с деспотизмом, тиранией и произволом. Он считал, что подобные отклонения от норм самодержавия было обусловлено делом случая (Иван Грозный, Павел I) и быстро ликвидировалось инерцией традиции “мудрого” и “добродетельного” монархического правления. Эта традиция была столь мощной и эффективной, что даже в случаях резкого ослабления или даже полного отсутствия верховной государственной и церковной власти (например, во время Смуты), приводила в течение короткого исторического срока к восстановлению самодержавия (Там же. С.49).

В силу всего вышеперечисленного, самодержавие явилось “палладиумом России” (Там же. С.105), главной причиной ее могущества и процветания. С точки зрения К. основные принципы монархического правления должны были сохраняться и впредь, лишь дополняясь должной политикой в области просвещения и законодательства, которые вели бы не к подрыву самодержавия, а к его максимальному усилению. При таком понимании самодержавия всякая попытка его ограничения являлась бы преступлением перед русской историей и русским народом.

К. одним из первых в русской мысли поставил вопрос о негативных последствиях правления Петра I, поскольку стремление этого императора преобразовать Россию в подобие Европы подрывали “дух народный”, то есть самые основы самодержавия, “нравственное могущество государства”. Стремление Петра I “к новым для нас обычаям переступила в нем границы благоразумия” (Там же. С.32). К. фактически обвинил Петра в насильственном искорении древних обычаев, роковом социокультурном расколе народа на высший, “онемеченный” слой и низший, “простонародье”, уничтожении Патриаршества, что привело к ослаблению веры, переносе столицы на окраину государства, ценой огромных усилий и жертв (Там же. С.32-37). В итоге, утверждал К., русские “стали гражданами мира, но перстали быть, в некоторых случаях, гражданами Росиии”(Там же. С.35).

Основные элементы концепции самодержавия К. в той или иной форме были разработаны последующими поколениями русских консерваторов: С.С.Уваровым, Л.А.Тихомировым, И.А.Ильиным, И.А.Солоневичем и др

В “Записке” К. сформулировал, до сих пор не реализованную на практике, идею “русского права”: “законы народа должны быть извлечены из его собственных понятий, нравов, обыкновений, местных обстоятельств”(Там же. С.91). ”Русское право также имеет свои начала, как и Римское; определите их и вы дадите нам систему законов”(С.94). Как ни парадоксально, в какой-то мере (но далеко не полной) рекомендациями К. воспользовался уже в царствование Николая I его идейный противник М.М.Сперанский в процессе кодификации русского законодательства.

Кроме всего прочего, в “Записке” содержались классические принципы русского консерватизма:”требуем более мудрости хранительной, нежели творческой”(Там же. С.63), “всякая новость в государственном порядке есть зло, к коему надо прибегать только в необходимости”(Там же. С.56), “для твердости бытия государственного безопаснее порабощать людей, нежели дать им не вовремя свободу”(Там же. С.74).

“Записка” было холодно воспринята императором, однако впоследствии, он явно учел ее основные положения. После падения Сперанского, кандидатура К. на пост статс-секретаря Государственного Совета рассматривалась наряду с А.С.Шишковым. Предпочтение было отдано последнему, как человеку военному, что было немаловажно в условиях надвигавшейся войны с Наполеоном.

Работа К. над “Историей государства российского” была временно прервана Отечественной войной 1812 г. Сам К. готов был сражаться в московском ополчении и в последние мгновения перед вхождением Наполеона в столицу покинул город. 1813 г. К. провел в эвакуации вначале в Ярославле, а затем в Нижнем Новгороде. В Москву К. возвратился в июне 1813 г. и продолжил работу над “Историей...”, невзирая на то, что в московском пожаре 1812 г. сгорела его библиотека. В начале 1816 г. К. приехал в Петербург просить средств на издании первых восьми томов. При поддержке императриц Елизаветы Алексеевны и Марии Федоровны, после приема у А.А.Аракчеева, Александр I удостоил К. высочайшей аудиенции, в результате которой были выделены необходимые средства и написанные тома “Истории...”, без цензуры, вышли в 1818 гг. (9-й том вышел в 1821, в 1824 - 10-й и 11-й, последний, 12-й том вышел посмертно). “История государства Российского” пользовалась огромным успехом. С 1816 г. и до момента своей смерти К. жил в Петербурге, общаясь с В.А.Жуковским, С.С.Уваровым, А.С.Пушкиным, Д.Н.Блудовым, П.А. Вяземским и др. По предложению Александра I К. стал проводить каждое лето в Царском Селе, что всё более и более усиливало его близость к царскому семейству. Государь неоднократно беседовал с К. во время прогулок по царскосельскому парку, постоянно читал в рукописи “Историю...”, выслушивал мнения К. на текущие политические события. В 1816 г. К. был пожалован статским советником, награжден орденом св. Анны 1-го класса, в 1824 г. стал действительным статским советником. В 1818 г. К. был принят членом Императорской Российской Академии. В 1818 г. вышли восемь томов “Истории...” тиражом в три тысячи экземпляров, которые стремительно разошлись в 25 дней. Значение этого грандиозного труда точно выразил П.А.Вяземский: “Творение Карамзина есть единственная у нас книга, истинно государственная, народная и монархическая”(Вяземский П.А. Полное собрание сочинений. СПб., 1879. Т.2. С.215).

Смерть Александра I потрясла К., а мятеж 14 декабря окончательно надломил физические силы К. (в этот день он простудился на Сенатской площади, болезнь перешла в чахотку и смерть).

Роль К. как деятеля культуры и русской историографии в целом осознана в русской мысли. Однако значение К. как консервативного мыслителя, оказавшего определяющее влияние на русскую консервативно-патриотическую мысль историкам и философам еще предстоит раскрыть.

Сочинения Н.М. Карамзина:

Вестник Европы. М., 1802. № 1-24; 1803. № 1-22;

Записка о древней и новой России М., 1991.

Записки старого московского жителя. М., 1986.

История государства Российского, 2 изд., т.1-12, СПб, 1818-29; 5 изд., кн.1-3 (Т.1-12).СПб., 1842-43 (репринт - М., 1988-89);

Сочинения. Т.1-11. М., 1803 - 1815.

Неизданные сочинения и переписка. СПб., 1862. Ч.1.;

Письма И.И.Дмитриеву. СПб., 1866;

Письма П.А.Вяземскому. 1810-1826. СПб., 1897.

Список литературы

Бестужев-Рюмин К.Н. Карамзин как историк// ЖМНП.- 1867. - № 1.-отд.2.-С.1-20. То же в кн. Бестужева - Рюмина.: Биографии и характеристики. СПб., 1882.

Бестужев-Рюмин К.Н. Н.М. Карамзин: Очерк жизни и деятельности. СПб., 1895.

Бестужев-Рюмин К.Н. Карамзин Н.М. //Русский биографический словарь. СПб., 1892. Т.8. Ибак-Ключарев.

Булич Н.Н. Биографический очерк Н.М.Карамзина и развитие его политической деятельности. Казань, 1866.

Гогоцкий С.С. Н.М.Карамзин. Киев, 187...

Грот Я.К. Очерк деятельности и личности Карамзина. СПб., 1867.

Гулыга А.В. Карамзин в системе русской культуры//Литература и искусство в системе русской культуры. М., 1988.

Дегтярева М.И. Два кандидата на роль государственного идеолога: Ж. де Местр и Н.М.Карамзин// Исторические метаморфозы консерватизма. Пермь. 1998.

Ермашов Д.В., Ширинянц А.А. У истоков российского консерватизма: Н.М.Карамзин. М., 1999.

Завитневич В.З. Сперанский и Карамзин как представители двух политических направлений, Киев, 1907.

Кислягина Л.Г. Формирование общественно-политических взглядов Карамзина. М., 1976.

Козлов В.П. “История государства российского в оценках современников” М., 1976.

Лотман Ю.М. “О древней и новой России в ее политическом и гражданском отношениях”. Карамзина - памятник русской публицистики начала ХIХ века//ЛУ.-1988.-№ 4.

Лотман Ю.М. Карамзин. СПб., 1997.

Милюков П. Главные течения русской исторической мысли. СПб., 1913.

Пивоваров Ю.С. Карамзин и начало русского Просвещения.//Социум. 1993. № 26-27.

Погодин М.П. Н.М.Карамзин по его сочинениям, письмам и отзывам современников.Ч.П.М., 1866.-С.58-82.

Предтеченский А.В. Очерки общественно-политической истории России в первой четверти ХIХ века. М., Л., 1957.

Пыпин А.Н. Общественное движение в России при Александре 1. Исторические очерки.-СПб., 1908.-588 с.

Сахаров А.Н. Уроки “бессмертного историографа”//Карамзин Н.М. История государства Российского: В 12 т. Т.1. М., 1989. Приложения.

Смирнов А.Ф. Н.М.Карамзин и духовная культура России//Карамзин Н.М. История государства Российского. Кн.3. Ростов-на-Дону, 1990

Успенский Б.А. Из истории русского литературного языка XVIII- начала XIX века. Языковая программа Карамзина и ее исторические корни. М., 1985.

Указатели:

Николай Михайлович Карамзин: Указатель трудов, литературы о жизни и творчестве. 1883-1993. М., 1999. -

Black, Josef L. Nicolas Karamzin and Russian society in the nineteenth century: a study in Russian political and historical thought. Toronto-Buffalo, Univ. of Toronto press, 1975.

Gross A.G. N.M. Karamzin. L.-Amsterdam.

Gross A.G. N.M. Karamzins “Messenger of Europe” (Vestnik Yevropy), 1802-3 // Forum for modern language studies. 1969. Vol. V. No.1.

Моя работа посвящена самой, на мой взгляд, актуальной теме нашего времени – теме матерей и материнства. Я хотела бы в этой работе, проанализировать нынешнюю ситуацию в России через призму мифов, сказаний, памятников литературы и художественных произведений, которые как или иначе затрагивают проблемы материнства. Я постараюсь оценить изменения, произошедшие за века по отношению к материнству. Ведь ни для кого уже не новость, что сейчас даже к самому понятию «материнство» относятся совсем не так, как, скажем, в XIX веке или даже в 50-е годы 20 века. Смена приоритетов столь стремительна, что становится страшно, а что будет дальше? Поэтому я и выбрала эту тему среди многих и многих других по-своему интересных и глубоких тем.

Образ Матери в Православии. Иконы.

Образ женщины-матери воспет в многочисленных произведениях литературы и искусства, трепетно воплощен в дивных иконах. На последнем я и хотела бы остановиться поподробнее, так как для меня эта тема является более близкой, чем все остальные. История православия, христианства насчитывает уже более двух тысяч лет, поэтому и неудивительно, что его культурное наследие настолько богато. Можно очень долго перечислять памятники литературы, архитектуры и иконописи, но это не является сейчас необходимым.

Основываясь на специфике работы, я сразу выделила для себя определенную сферу исследования – иконы Богоматери. Верующие знают, как огромно количество изображений Богородицы, на некоторых Она одна, но на большинстве икон держит на руках Младенца-Христа. Православные знают такие иконы, как Державная, Иверская, Неупиваемая чаша, Почаевская, Всех скорбящих радость, Тихвинская, Казанская и многие-многие другие, чудотворные, со своей историей и списком чудес. Для примера можно вспомнить и католические изображения Девы Марии. Это Сикстинская Мадонна, Мадонна Рафаэля и другие шедевры великих мастеров Средневековья. Между паравославными иконами и католическими картинами существует одно существенное сходство – на всех Дева Мария изображена с Сыном.

Таким образом, Богородица становится для верующих одним из самых священных символов – символом высокого, жертвенного материнства. Ведь все матери знают, насколько тяжело и больно узнавать о любой неудаче или болезни детей. Но мало кто знает, насколько тяжело жить со знанием всей будущей страшной судьбы своего ребенка. А Матерь Божия знала всю судьбу своего Сына от самого его рождения. Поэтому, может быть, сам образ матери настолько священен для всех людей, что с давних времен ее труд по воспитанию детей приравнивался к подвигу.

Образ Матери в мифологии славян и других народов.

У всех народов мира в религиозной картине мира всегда было место для женских божеств, и они всегда стояли отдельно от богов-мужчин. Богини-покровительницы домашнего очага, земли, плодородия пользовались огромным уважением у всех древних народов.

Изначальный архетип рождения, начала жизни, творения Природы подсознательно приводил к поклонению Матери Земле, дающей все для жизни людей. Поэтому древние славяне выделяли не одного бога – Небо, как можно бы подумать, а двоих – Небо и Землю. Они вообще считали Землю и Небо двумя живыми существами, даже более того – супружеской парой, чья любовь и породила все живое на земле. Бога неба, Отца всего сущего, называют Сварогом. А как же называли славяне великую Богиню Земли? Некоторые ученые считают, что ее имя – Макошь. Другие, не менее авторитетные, спорят с ними. Но я буду исходить из того, что имя богини Земли все-таки Макошь. Очень интересно толкование самого имени Макошь. И если «ма» всем понятно – мама, мать, то что такое «кошь»? Не совсем ясно, если не вспомнить некоторые слова, это, например, кошелек, где хранится богатство, кошара, куда загоняют живое богатство крестьянина – овец, кошевым называется предводитель казаков, кошем еще называлась судьба, жребий, а еще – большая корзина для овощей и фруктов. И если сложить в смысловую цепочку все эти значения, то и получается: Макошь – Хозяйка Жизни, Дарительница Урожая, Всеобщая Мать. Одним словом – Земля.

Землю мы и до сих пор называем Матерью. Только вот обращаемся с ней далеко не так почтительно, как подобает хорошим детям. Язычники же относились к ней с величайшей любовью, и все сказания говорят, что Земля платила им тем же. Недаром и у славян, и у греков есть миф о богатыре, которого невозможно победить, так как ему помогает сама Земля. Десятого мая справляли «именины Земли»: в этот день ее нельзя было беспокоить – пахать, вскапывать. Земля была свидетельницей торжественных клятв; при этом ее касались ладонью, а то вынимали кусок дерна и возлагали себе на голову, мистическим образом делая ложь невозможной: считалось, Земля не станет носить обманщика. На Руси говорили: "Не лги - Земля слышит", "Люби, как Земля любит". И сейчас мы иногда, давая клятву, требуем: «Ешь землю!» А чего стоит обычай брать на чужбину горсть родной земли!

К эпохе верхнего палеолита - 40-50 тыс. лет до н. э. относят первые археологические находки в виде каменных статуэток женских божеств. В период неолита - 10-12 тыс. лет до н. э. уже появляются многочисленные образы Матери-Богини, как отражение различных сил природы. У древних шумеров - это богиня любви Иштар, связанная с утренней звездой Венерой, имеющая много эпитетов - Владычица Богов, Царица Царей, которой поклонялись по всему Средиземноморью, также считалась Матерью Богов, хранительницей сокровенных знаний. Такими же качествами была наделена и египетская богиня Изида. Древние персы, принявшие учение Зороастра, поклонялись Богине чистоты и непорочности Анахите.

В славянской и индийской мифологии единые индо-арийские корни, и это особенно заметно в культуре национального костюма, где часто встречаются изображения богини с вытянутыми вперед ладонями - жест защиты. Недаром на Украине одно из имен богини - Берегиня. На костюмах это изображение встречается в виде стилизованных орнаментов-вышивок и называется "Мокошь". Богиня Мокошь у славян - пряха, прядущая бесконечную пряжу - всепроникающую энергию мироздания. Архетипные представления о Богине-пряхе сохранились у саамов, финнов, литовцев, других народов Севера.

Одним из ранних изображений Мирового Древа на Руси времен Гипербореи, является петроглиф Онежского озера. Рисунок объединяет два вселенских символа - Мировое Древо и сидящего на нем Лебедя. Лебедь - это древний символ Богини, рождающей Космическое Яйцо - третий космический символ. Вспомним русские народные сказки или сказки Пушкина "На море-океане, острове Буяне растет дуб зеленый", "У Лукоморья дуб зеленый", Царевна-Лебедь, яйцо, где хранится источник жизни Кощея и т. д.

Все таинственные Элевсинские мистерии у Афинян были связаны с культом Земли, собиранием плодов, хранением семян, искусством земледелия и выращиванием урожая. Это сливалось в единое священное таинство, олицетворением которого являлась Мать-Роженица, дающая продолжение роду и сохраняющему его. У славян были также боги, ответственные за процветание и приплод всего живого в природе и преумножение рода людского. Это Род и Рожаницы, упоминаемые в древнерусской литературе. Род посылал на Землю с небес души людей, когда рождались дети. О Богинях Рожаницах говорят обычно во множественном числе. В древних рукописях о них сказано кратко, лишь упомянуты хлеб, мёд и «сыр» (раньше этим словом обозначали творог), которые приносили им в жертву. Из-за скудости этих сведений некоторые исследователи прошлых лет привыкли видеть в Рожаницах многочисленные, безликие Божества женского пола, помогавшие в различных женских заботах и работах, а также при рождении детей. Однако современные учёные, обработав большой археологический, этнографический, языковедческий материал, обратившись к сведениям, касающимся соседних народов, пришли к выводу, что Рожаниц было две: Мать и Дочь.

Рожаница-Мать связывалась славянами с периодом летнего плодородия, когда созревает, тяжелеет, наливается урожай. Этому вполне отвечает образ зрелого материнства: плодоносную Осень художники обычно изображают немолодой женщиной, доброй и полнотелой. Это почтенная хозяйка дома, мать многочисленного семейства. Древние славяне дали ей имя Лада, имеющее очень много значений. Все они имеют отношение к установлению порядка: «ЛАДить», «на-ЛАЖивать» и так далее. Порядок при этом мыслился в первую очередь семейный: «ЛАДа», «ЛАДо» - ласковое обращение к любимому супругу, мужу или жене. «ЛАДины» - свадебный сговор. Но сфера деятельности Лады отнюдь не ограничивается домом. Некоторые исследователи признают Великую Ладу матерью двенадцати месяцев, на которые делится год. А ведь месяцы, как мы знаем, связаны с двенадцатью созвездиями Зодиака, которые, согласно астрологической науке, оказывают влияние на человеческую судьбу!. Таким образом, к примеру, Скорпион и Стрелец - достояние не только зарубежной (неславянской) культуры, как мы привыкли считать. А Лада предстаёт перед нами не просто Богиней лета, домашнего уюта и материнства, она связана ещё и со всеобщим космическим законом! Так что славянский религиозный культ был не так уж примитивен.

У Лады была еще дочь, Богиня по имени Леля, младшая Рожаница. Вдумаемся: недаром детскую колыбель часто называют «люлькой», нежное, бережное отношение к ребёнку передают словом «лелеять». Аист, якобы приносящий детей, по-украински - «лелека». А само дитя и сейчас иногда называют ласково «лялечкой». Так родилась славянская Леля - Богиня трепетных весенних ростков, первых цветов, юной женственности. Славяне считали, что именно Леля заботится о едва проклюнувшихся всходах - будущем урожае. Лелю-Весну торжественно «закликали» - приглашали в гости, выходили встречать её с подарками и угощением. А прежде спрашивали разрешения у Матери Лады: отпустит ли дочь?

Праздник Рожаниц справляли весной - 22-23 апреля. В этот день приносили жертвы растительными и молочными продуктами, которые торжественно, с молитвами съедали на священном пиру, а потом ночь напролёт жгли костры: огромный, в честь Лады, и вокруг него ещё двенадцать поменьше - по числу месяцев года. Согласно традиции, это был женский и девичий праздник. Парни, мужчины смотрели на него издали. Вот так, рассмотрев языческие культы некоторых народов, я сделала вывод о том, что само понятие Женщины – Матери присутствовало у всех народов, притом в очень похожих формах и образах, что говорит еще и об общих корнях вообще всех верований и мифов.

Домострой. Отношение к женщине-матери в Средневековье.

На отношения полов в России большое влияние, конечно, оказала идеология христианства. Своеобразной регулирующей основой отношений между мужчиной и женщиной был “Домострой”, который приписывал женщине повиноваться во всем своему мужу (отцу, брату). В “Домострое” подробно перечисляются обязанности женщин, в основе которых труд в семье неустанный, и повиновение мужу, отцу, хозяину, и ответственность матерей за детей своих и ведение хозяйства. Но наряду с этим, есть и глава, которая указывает мужу почитать свою жену, наставлять ее и любить.

“Если дарует бог жену добрую, получше то камня драгоценного; такая из выгоды не оставит, всегда хорошую жизнь устроит своему мужу Если доброй женою муж благословен, число дней его жизни удвоится, хорошая жена радует мужа своего и наполнит миром лета его; хорошая жена да будет наградой тем, кто убоится бога, ибо жена делает мужа своего добродетельней: во-первых, исполнив божью заповедь, благословиться богом, а во-вторых, славиться и людьми. Жена добрая, и трудолюбивая, и молчаливая – венец мужу своему, коли обрел муж жену свою добрую – только хорошее выносит из дома своего; благословен муж такой жены и года свои проживут они в добром мире. За хорошую жену похвала мужу и честь”.

Домострой провел более резкую границу между мужчиной и женщиной, изменилось, соответственно, и отношение к матерям. Но нельзя думать, что резко ухудшилось: оно стало немного другим, требующим более строгого выполнения определенных христианских норм и правил. Мать и жена должна была относиться к мужу с почтением, а к детям со строгостью, воспитывая их в благочестии. Некоторые люди думают, что с приходом христианства ухудшилось положение женщины, по сравнению с эпохой язычества. Я так не думаю: домашние тираны были всегда, их не останавливали никакие правила, так что с приходом эпохи «Домостроя» у таких мужей просто нашлось, так сказать, веское обоснование их поведения. И все же женщина всегда была хозяйкой дома, хранительницей очага и добродетели в семье, верной помощницей и другом своему мужу.

Такое отношение к женщине оставило свой след и в русском фольклоре: «Холостому помогай Боже, а женатому хозяйка поможет», «Семья воюет – одинокий горюет», «Муж да жена – одна душа». Существовало строгое разделение ролей мужчины и женщины, которое складывалось веками. Особенно это наглядно выглядит в труде. Деятельность жены не выходит за пределы семьи. Деятельность мужа, напротив, не ограничивается семьей: он - общественный деятель, и в его лице семья участвует в жизни общества. Женщина ведала, как говорится, ключами от всего дома, вела учет сену, соломе, муке. Весь скот и вся домашняя живность, кроме лошадей, находилась под присмотром женщины. Под ее неусыпным надзором находилось все, что было связано с питанием семьи, забота о белье и ремонте одежды, тканье, баня и т. д.

Хозяин, глава дома и семьи, был, прежде всего, посредником в отношениях подворья и земельного общества, в отношениях семьи с властью. Он же ведал главными сельхозработами, пахотой, севом, а также строительством, заготовкой леса, дров. Всю физическую тяжесть крестьянского труда он вместе со взрослыми сыновьями нес на своих плечах.

Только по большой нужде женщина, обычно вдова, бралась за топор, а мужчина (тоже чаще всего овдовевший) садился с подойником под корову.

С детства мальчиков учили мужским премудростям, а девочек – женским. В отношениях парней и девушек вовсе не существовало какого-то патриархального педантизма. С самого отрочества знакомства и увлечения менялись, молодые люди как бы «притирались» друг к другу, искали себе пару по душе и характеру. Свидетельством духовной свободы, душевной раскованности в отношениях молодежи является множество любовных песен и частушек, в которых женская сторона отнюдь не выглядит пассивной и зависимой. Родители и старшие не были строги к поведению молодых людей, но лишь до свадьбы. Но и до свадьбы свобода отношений вовсе не означали сексуальной свободы. Существовали вполне четкие границы дозволенного, и преступались они весьма редко. Обе стороны, и мужская и женская, старались соблюдать целомудрие.

Но все же женщина воспринималась как “дополнение” к мужчине, а не как самостоятельный, полноправный человек. Существовавшая семья была строго патриархальной.

Образ женщины-матери в русской литературе XIX века.

После 17 века отношение к женщине-матери в обществе постепенно меняется, на первый план выступают другие ценности и приоритеты. Это можно заметить по количеству и тематике произведений писателей того времени. Очень немногие пишут о матерях, именно воспевая их нелегкий труд, большинство из тех, кто пишет, говорят о тяжести и сложности жизни матери, о нелегкой ее судьбе. Это, например, Некрасов. Образы Арины, матери солдатской, Матрены Тимофеевны из поэмы «Кому на Руси жить хорошо» воспели нелегкую судьбу русской крестьянки. Трогательные строки поэзии посвятил своей матери Сергей Есенин. В романе Максима Горького «Мать» Пелагея Ниловна становится помощницей сына-большевика, в ней просыпается сознание.

Но больше всех размышлял над этой темой Лев Толстой в своем романе «Война и мир». Его Наташа Ростова и является тем образом материнства, которого так долго не было в русской литературе. Наташа страстно мечтает о муже, о детях. Еще в ранней юности она почувствовала, как неравны права и возможности женщин ее круга по сравнению с возможностями и правами мужчин, какими узкими рамками стиснута жизнь женщины. Только в семье, принимая участие в деятельности мужа, воспитывая детей, может она найти приложение своим силам. Это ее призвание, в этом видит она свой жизненный долг, подвиг и всей душой стремится к его исполнению.

В лице Пьера Безухова судьба дала ей того человека, который единственный смог понять и оценить ее. В конце романа судьба дает ей то, для чего она всегда считала себя предназначенной, - мужа, семью, детей. Это - счастье, и оно, как и любовь к Пьеру, поглощает ее всю. Иначе быть не могло. Мне всегда кажется странным когда, прочитав "Войну и мир", кто-нибудь говорит, что Наташа в эпилоге романа, погруженная в заботы о детях, в пеленки и кормление, ревнующая мужа, забросившая пение,- это уже совсем другая Наташа. А ведь на самом-то деле Наташа всегда была одинаковой, вернее, одинаковой была ее сущность - нежная, честная, жаждущая подвига любви. Мы расстаемся с нашей любимой героиней в 1820 году в канун Николина дня, именин Николая Ростова. Вся семья в сборе, все живы, здоровы, счастливы и сравнительно молоды. Все хорошо, что хорошо кончается? Но ничего не кончается даже для этих людей - и, главное, с этими персонажами не кончается противоречие жизни, ее борьба. Противоречие и борьба разрешаются не итогом (любой из которых всегда лишь частный и временный), не фабульным концом, не развязкой романа. Хотя в эпилоге - браки и семьи, Толстой был все-таки прав, когда заявлял, что он не способен этой классической литературной развязкой поставить известные "границы" развитию действия и "вымышленным лицам" своим. Браки в финале "Войны и мира" если и определенный итог отношений лиц, то итог этот неокончательный и условный, им не уничтожился "интерес повествования" в книге Толстого. Тем самым подчеркнута относительность самого итога в процессе жизни и идеи итога как отношения к жизни, точки зрения на нее. Эпилог закругляет и тут же опровергает какое бы то ни было закругление жизни - отдельного человека или тем более жизни всеобщей.

Современное положение вещей.

Существенные изменения в положении женщин произошли во многих странах мира уже в XX веке, во многом под влиянием Великой Октябрьской революции. В числе первых декретов советской власти были и изданные в декабре 1917 г. Декрет о гражданском браке, о детях и о ведении книг, а также Декрет о расторжении брака. Этими декретами были отменены действовавшие до революции законы, ставившие женщину в неравноправное положение с мужчиной в семье, в отношении детей, в правах на имущество, при разводе и даже при выборе места жительства. После Октябрьской революции женщины России впервые приобрели право свободно выбирать профессию, получать образование. Равенство женщин с мужчинами в политических, гражданских правах было закреплено первой советской конституцией. И ныне, когда участие женщин в общественно-политической жизни развитых государств стало общим явлением, нелишне вспомнить, что Советская Россия оказалась в первой пятерке стран мира, предоставивших женщинам право избирать и быть избранными в представительные органы страны. На разных этапах развития Страны Советов специфические вопросы, связанные с участием женщин в государственной и общественной жизни, охраной материнства и детства, трудовой деятельностью женщин, повышением их общеобразовательного и профессионального уровня и другие решались в первую очередь как задачи государственные.

К1920 годам советская власть столкнулась со сложными социально-демографическими и социально-медицинским проблемами (дезорганизация семейно-брачных отношений, рост числа нежелательных беременностей и абортов, распространение проституции и т. д.). Не сумев справиться с ними цивилизованным путем, власть обратилась к репрессивным мерам (рекриминализация гомосексуальности, ограничение свободы развода, запрещение абортов). Идеологическим оправданием такой политики была большевистская сексофобия (“у нас секса нет”). Но цель - укрепление семьи и повышение рождаемости – не были достигнуты. Конституционное закрепление равноправия женщин и мужчин было социальным завоеванием социализма. К сожалению, и в данной области, как и в других сферах общественной, политической и социальной жизни, между провозглашенными в Конституции СССР правами человека и их претворением в жизнь, между словом и делом оказался весьма существенный и со временем все увеличивавшийся разрыв. Что касается вопроса равноправия мужчин и женщин, то застой и отсутствие движения вперед фактически обусловили даже известный откат назад.

Отношения полов оказались, как и другие сферы жизни человека, под контролем государства.

Сексуальная революция произошла в России гораздо позднее, чем в других странах – в начале 1990-х годов. В 90-е годы, да и сегодня в России существует "разительное неравенство шансов для женщин", "явный перекос" в социальных позициях и возможностях мужчин и женщин. Нельзя не заметить, что в конце 90-х также, как и в конце 80-х, считалось "дурным тоном" говорить об общественных нуждах женщин, об их политических запросах и карьерных притязаниях. Но, как мы видим, женщины все дальше и дальше продвигаются в «завоевании жизненного пространства». Таким образом, дальнейшее развитие отношений мужчин и женщин предполагает признание обществом их равенства, равноценности и равноправия.

Хотя нельзя не видеть, как низко упал авторитет Матери, как люди относятся к самой мысли о втором, не говоря уже о третьем, ребенке. Я, как и многие неравнодушные люди, надеюсь, что с изменением демографической политики изменится и само отношение к матерям. Сейчас уже заметен сдвиг, очень слабый, но сдвиг. С огромной надеждой я думаю о том времени, когда люди будут уважать матерей не меньше, чем, скажем, президента или известных актеров.

Образ матери-женщины в современной литературе

« О мать моя, подвигнут я тобою,

во мне спасла живую душу ты».

У каждого из нас есть самый дорогой и близкий человек - это мать. Она дала нам жизнь, подарила счастливое детство. Её доброта и забота согревают нас и в грустные минуты. Несомненно, все свои тайны, сокровенные мечты мы доверяем маме, с ней советуемся. Она наш лучший друг, мудрый советчик. Мама является нашим ангелом - хранителем. Мать способна на любую жертву ради детей. Нет ничего святее и бескорыстнее любви матери!

Всё самое дорогое и святое, что есть на земле, связано с женщиной. Истинное назначение женщины - быть матерью. Она любит своего дитя всем сердцем. Велика сила материнской любви! О ней написано немало книг. Мать, безусловно, - это самый важный в жизни каждого из нас человек. Именно она находится всегда рядом с нами.

Известные учёные и писатели, певцы и композиторы многим обязаны своим матерям. Они с благодарностью вспоминают о том, что сделали для них матери. Современный писатель Ю. Бондарев в рассказе « Мать» пишет о своей матери. Автор говорит о том, что мать научила его верить в добро, самому нести его людям.

Многие современные авторы обращаются к этой теме. С любовью и уважением пишет о своей матери известный хирург и писатель Ф. Углов в книге « Сердце хирурга». Автор утверждает, что «сыновнюю любовь и большое уважение к матери не стёрли годы». Родом она была из сибирских крестьян. Писатель всегда удивлялся терпению русской женщины, восхищался её достоинством и добротой. Несмотря на невзгоды, тяжёлые испытания, мать Ф. Углова не утратила милосердия, сострадания к людям, всегда стремилась чем - либо помочь. « Желание помочь другим, охота к труду были в нашей матери» -, писал автор. Возможно, любовь к людям, к работе были у писателя от матери. Какие слова нужно найти, чтобы написать о материнской мудрости и материнской любви? Углов благодарен матери за всё, чему она научила в жизни. Сама же мать совсем не ходила в школу, была неграмотной. Обладала прекрасной памятью, легко запоминала содержание книг, которые читались в доме вслух, неплохо знала историю русского народа, помнила даты важнейших событий, имена и дела выдающихся людей. Писатель утверждает, что любовь к чтению привили ему мать и отец, который очень любил читать вслух. Любовь к чтению, к русской истории и к русскому народу были заложены в писателе ещё с детства. Углов в своей книге также рассказывает о том, что суждения матери были просты, человечны, поражали глубиной обобщений. Особенно близко к сердцу принимала она судьбы своих односельчанок, в разговорах с сочувствием и большим пониманием относилась к политическим ссыльным, которые жили в деревне. Осознавала, что всё их «преступление» - это стремление облегчить жизнь народа. Мать очень сочувствовала этим людям. Ф.Углов писал, что его мать была простой крестьянкой, но была в ней интеллигентность и душевность. Когда же Углов работал врачом, мать помогала его семье. «Всю работу по дому и заботу о нас брала на себя, создавая тот уют, без которого невозможна плодотворная работа», - вспоминал писатель. Часто мать приводила из жизни случаи, где справедливость всегда торжествовала. Автор пишет, что очень любил эти « мамины разговоры». Они всегда были проникнуты любовью к людям и верой в справедливость. « Ложь и зло на коротких ножках ходят, а добро живёт долго», - говорила мать. От таких слов легче становилось на душе, « быстрее забывались обиды». Мать Ф.Углова была беспокойным, неравнодушным человеком. Автор вспоминает тот случай, когда его мама рассказала ему о судьбе Наташи. Эта девушка жила в одной деревне с его матерью. После этой истории Углов понял, что от него ждут профессиональной помощи. Эту девушку считали безнадёжной больной. Никто из хирургов не брался её оперировать. Матери Углова было очень жаль Наташу, и она уговорила сына пойти на такую рискованную операцию. Внимание и забота матери хирурга, его « золотые руки » спасли девушку. Ф.Углов всегда прислушивался к материнскому наказу: « Федя, старайся делать людям добро. От этого им легче и сам делаешься чище. Да и такое оно, добро: сделал его в одном месте, оно возвращается к тебе в другом, когда и не ждёшь совсем…» Автор в своей книге пишет о том, что его мать была воплощением доброты и долготерпения, как и большинство простых русских женщин, чья душевная забота всегда согревала их детей. Писатель утверждает, что именно матери дают сыновьям силу и уверенность. Это они стоят у начала любого человеческого подвига.

В повести « Последний срок » В.Распутин рассказывает о последних днях старухи Анны и о поведении её взрослых детей, «преждевременно» съехавшихся в родительский дом. Поражает огромное жизнелюбие старой крестьянки. Жизнь её была тяжёлой: разруха, голод, война. Женщина вырастила пятеро детей. Люся и Варвара, а также старший сын Илья жили в городе. С младшим сыном Михаилом она «доживала свой век». Почувствовав приближение смерти, старуха Анна решила попрощаться со своими детьми. « Вот уже приехали четверо из них, теперь все ждали самую младшую из них - Татьяну». Старуха любила её больше всех, она была её «поздним и последним ребёнком». Анна считала, что именно младшая дочь будет её утешением в старости. С горечью пишет автор о том, что забывают дети о своих матерях, забывают приехать, поздравить, послать письмо. А ведь матери нужно очень немногое: любовь и внимание детей. Хорошо, когда между матерью и детьми есть взаимопонимание, когда не только мать несёт ответственность за судьбу детей, но и дети являются её защитой и опорой.

Тяжёлой была судьба русской женщины, русской крестьянки. О нелёгкой доле простой русской женщины пишет А. И. Солженицин в рассказе « Матрёнин двор ». Это произведение написано целиком о женщине. Несмотря на множество не связанных с нею событий, Матрёна является главным действующим лицом. Вокруг неё развивается сюжет рассказа. Эта женщина видела в жизни немало горя: смерть детей, предательство мужа. Тяжёлая работа изнуряла её физически, но душа у Матрёны была добрая, отзывчивая к чужой беде. Она не боялась никакой работы, трудилась в колхозе, за что получала копейки. Никогда не была ей работа в тягость, « ни труда, ни добра своего не жалела Матрёна ». Жила она бедно, убого, одиноко. Её считали «потерянной старухой», измотанной трудом и болезнью. Родные почти не появлялись в её доме, опасаясь, что Матрёна будет просить у них помощи. А когда погибла Матрёна Васильевна, опять же помогая своим родственникам, вспомнили её не только добрым словом. Говорили, что « не бережливая, помогала бесплатно ». Даже о сердечности и простоте Матрёны говорили с презрительным сожалением.. « Не понятая и брошенная даже мужем своим, сохранившая шесть детей, смешная, по - глупому работающая на других бесплатно, она не скопила имущества к смерти. Грязно - белая коза, колченогая кошка, фикусы…» Вот характеристика Матрены с точки зрения людей, живших рядом с ней. Всеми забытая, никому не нужная…А ведь не смогли - то разглядеть в этой женщине главного - доброты её, не поняли, что « есть она тот самый праведник, без которого, по пословице, не стоит ни село, ни город, ни вся наша земля ».

Сколько бескорыстия, самоотверженности в поступках матери! Зачастую слепая любовь материнская, к сожалению, оказывается губительной для её детей. Об этом повествует рассказ В.Быкова « Свояки ». Оба сына крестьянки, совсем мальчишки, собрались в партизаны. «Отец их погиб на фронте, и так страшно матери отпускать детей, так жалко, так хочется остановить». И вот она растерянная, бежит в соседнюю деревню к свояку за помощью и советом. « Свояк - это же свой, родня, хоть и полицай, придёт не откажет, ведь всего - то и надо припугнуть немного»,- так думала женщина. А обернулось всё ужасной трагедией. Прибегает она домой вслед за полицаями, но поздно. Видит, как легко и просто убивают её мальчиков. И жить дальше она не смогла ». Мать добрела до колодца и торопливо ринулась в мрачную, зыбкую пройму. Материнский инстинкт обманул женщину. Дело - то и не в ней, а в жестоких обстоятельствах, делающих людей бесчеловечными.

Многое пришлось выстрадать матерям, вынести суровые испытания в годы Великой Отечественной войны, в послевоенное время. Современный писатель В.Астафьев утверждал: « Матери! Матери! Зачем вы покорились человеческой смерти?»

В великом и неоплатном долгу все мы перед своими матерями, низко склоняем колени перед их мужеством, бесконечной добротой и нежностью.

Мама - первое слово,

Главное слово в каждой судьбе.

Мама жизнь подарила,

Мир подарила мне и тебе.

Песня из к/ф «Мама»

Нет, наверное, ни одной страны, где бы не отмечался День матери.

В России День матери стали отмечать сравнительно недавно — с 1998 года.

Среди многочисленных праздников, отмечаемых в нашей стране, День матери занимает особое место. Это праздник, к которому никто не может остаться равнодушным. В этот день хочется сказать слова благодарности всем Матерям, которые дарят детям любовь, добро, нежность и ласку.

Каждую минуту на планете происходит чудо. Это чудо — рождение ребенка, появление нового человека на свет. Когда рождается маленький человечек, то, конечно же, он ничего не понимает и практически ничего не знает. Почему практически? Да потому что малыш точно знает, что где-то рядом должна быть его мама – самый родной и близкий человек. Да-да, мама и ребенок неразрывно связаны друг с другом и эта связь начинается в утробе матери. «Мама» — самое святое слово на свете. Любовь к матери заложена самой природой. Это чувство живет в человеке до конца его дней. Как можно не любить мать, если ты обязан ей своим появлением на свет? Место матери всегда особое в нашей жизни, исключительное. Именем матери названы самые главные святыни нашей жизни.

На протяжении всей истории человечества воспевается образ Божией Матери. Богородице посвящают свои творения художники и скульпторы, поэты и композиторы. Образ матери столь издавна и органично присущ русской литературе, что представляется возможным его рассмотрение как особого литературного явления, которое имеет глубинные корни и занимает важное место как в классической, так и в современной литературе. Беря исток от самого зарождения русской словесности, образ матери последовательно проходит через все этапы ее развития, но даже в литературе XX века сохраняет свои главные, от начала свойственные ему черты. Русский образ матери является национальным культурным символом, не утратившим своего высокого значения от древнейших времен до наших дней. Не случайно, говоря о национальном русском космосе, русском сознании, русской модели мира, философы и культурологи говорили, прежде всего, о «материнском» в основании русского. Мать-земля, мать-Россия, Богоматерь - главнейшие и высшие аспекты этого материнского. Облик матери уже в устном народном творчестве приобрёл пленительные черты хранительницы очага, работящей и верной жены, защитницы собственных детей и неизменной радетельницы за всех обездоленных, оскорблённых и обиженных. Эти определяющие качества материнской души отображены и воспеты ещё в русских народных сказках и народных песнях.

Именно этому празднику в Центральной городской библиотеке посвящена выставка «Образ матери в русской литературе».

На выставке представлены следующие книги:

** Сборник стихотворений «Мать» — своеобразная антология русской и советской поэзии, посвященная дорогой и близкой для каждого человека теме — теме матери. В сборник вошли лучшие произведения поэтов, созданные почти за три столетия.

** Сборник «Мама», в котором собраны произведения посвященные матери. Вы ощутите благоговейную любовь и беспредельную благодарность, которые питал к матери Петр Ильич Чайковский; узнаете, какой нежной и мужественной матерью была Мария Николаевна Волконская. Строки Льва Толстого и Максима Горького, Николая Некрасова, проникновенные слова Александра Фадеева и Александра Твардовского помогают нам лучше понимать и ценить наших матерей.

** Сборник Николая Алексеевича Некрасова , в котором образ женщины – матери ярко представлен во многих его произведениях: «В полном разгаре страда деревенская», «Орина, мать солдатская», «Внимая ужасам войны», поэма «Кому на Руси жить хорошо».

** Сборник великого русского поэта С. А. Есенина , создавшего удивительно искренние стихи о своей матери-крестьянке.

** Поэма «Реквием» А.А. Ахматовой .

** Роман Василия Гроссмана «Жизнь и судьба»

** «Матерь человеческая» Виталия Закруткина — героическая поэма о беспримерном мужестве, стойкости и человечности русской женщины – матери.

На выставке читатели смогут познакомиться и с другими произведениями русских и советских писателей и поэтов.

Выставка представлена в зале абонемента ЦГБ до конца ноября 2014 года.

История развития и значение образа матери в русской поэзии.

Глава 2. Образ матери в поэзии А.Блока.

Глава 3. Образ матери в поэзии А.Ахматовой.

Глава 4. Образ матери в поэзии А.Твардовского.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему "Образ матери в русской поэзии XX века: А. Блок, А. Ахматова, А. Твардовский"

Образ матери столь издавна и органично присущ русской литературе, что представляется возможным его рассмотрение как особого литературного явления, которое имеет глубинные корни и занимает важное место как в классической, так и в современной поэзии. Беря исток от самого зарождения русской словесности, образ матери последовательно проходит через все этапы ее развития, но даже в поэзии XX века сохраняет свои главные, от начала свойственные ему черты. Русский образ матери является национальным культурным символом, не утратившим своего высокого значения от древнейших времен до наших дней. Не случайно, говоря о национальном русском космосе, русском сознании, русской модели мира, философы и культурологи говорили, прежде всего, о «материнском» в основании русского. Мать-земля, мать-Россия, Богоматерь - главнейшие и высшие аспекты этого материнского. В русской словесности образ-символ матери существовал всегда, возобновляясь в разные периоды, однако, в XX веке он особенно востребован в поэзии как некий эмблематичный знак эпохи. Крупнейшими представителями темы матери в поэзии XX века оказываются А.Блок, А.Ахматова, А.Твардовский, творчество которых мы подробно рассмотрим в связи с воплощением образа матери у каждого из них и в поэзии XX века в целом. Однако несмотря на очевидную данность и заведомую известность факта присутствия и даже доминирования «материнской» темы и образа матери в русской культуре, образ матери как литературная категория остается по существу неизвестным, «закрытым» и практически не исследованным в науке. Исходя из данного противоречия и назревшей необходимости, мы решили подойти к изучению проблемы воплощения образа и темы матери в русской поэзии. Основной интерес для нас представляет период XX столетия в литературе, однако, для того, чтобы раскрыть тему возможно более полно, мы будем вынуждены обращаться также к истории литературы в предшествующие периоды.

Основная трудность при отборе материалов по проблеме темы матери в русской поэзии заключается в том, что эта тема в науке о литературе до сих пор почти не освещена. В связи с этим работа велась как тщательный отбор и объединение разрозненных сведений из различных художественных и научных источников.

Литературно-художественным материалом, на примере которого мы исследуем тему матери, послужили произведения русского словесного искусства разных эпох. Помимо главного материала, хронологически ограниченного рамками XX века, основой нашего исследования являются фольклорные произведения, литературные произведения периода Древней Руси, классического периода русской поэзии (на примере поэтического творчества М.Ю.Лермонтова и Н.А.Некрасова как главных и по существу единственных выразителей темы матери в поэзии XIX века). Также мы обращались к классическим и современным трудам по фольклору и древнерусской литературе, таким как: В.Я.Пропп «Поэтика фольклора»; А.Н.Веселовский «Разыскания в области русского духовного стиха»; Г.П.Федотов «Стихи духовные (русская народная вера по духовным стихам)»; В.П.Аникин «Русское устное народное творчество»; Е.М.Мелетинский «О происхождении литературно-мифологических сюжетных архетипов»; Д.С.Лихачев «Человек в литературе Древней Руси», «Поэтика древнерусской литературы», «Развитие русской литературы X-XVII веков»; Ф.И.Буслаев «Идеальные женские характеры Древней Руси»; А.С.Демин «О древнерусском литературном творчестве». Касательно развития темы матери в поэзии XIX века наиболее важны для нашего исследования следующие работы: Б.М.Эйхенбаум «Лермонтов»; Д.Е.Максимов «Поэзия Лермонтова»; Л.Я.Гинзбург «Лирика Лермонтова»; Д.С.Мережковский «М.Ю.Лермонтов. Поэт сверхчеловечества»; С.Дурылин «На путях к реализму»; С.Семенова «Вестничество Лермонтова»; а также монография А.Н.Березневой «Преемственные связи в русской поэзии», в которой сопоставляется творчество Лермонтова и Некрасова по двум аспектам: темы родины и развития женского образа (во втором случае рассматривается и образ матери). Так как ключевым в исследовании темы матери в поэзии XIX века является имя Н.А.Некрасова, нами активно задействовалась литература по творчеству Некрасова: Б.М.Эйхенбаум «Некрасов»; Ю.Тынянов «Стиховые формы Некрасова»; К.Чуковский «Мастерство Некрасова»; В.Евгеньев-Максимов «Жизнь и деятельность Некрасова»; Н.Н.Скатов «Некрасов»; статьи: Р.Б.Заборова «Из поэмы «Мать» (текстологические наблюдения)», З.П.Ермакова «Мать» Н.А.Некрасова как романтическая поэма». Теоретические работы относительно интересующей нас проблемы принадлежат различным областям научной мысли - исторической, философской, литературоведческой, что обусловлено недостаточной освещенностью в науке о литературе нашей темы. К сожалению, ни одна из этих работ не посвящена специально теме матери в русской литературе. По общим вопросам культурологии, связанным с истоками образа матери в мировой культуре, привлекались: Д.Фрэзер «Золотая ветвь», К.Г.Юнг «Душа и миф: шесть архетипов», Э.Нойманн «Великая мать», Р.Грейвс «Мифы древней Греции», в отношении истоков русского образа матери это в первую очередь А.Н.Афанасьев «Поэтические воззрения славян на природу», а также более современные: Г.Д.Гачев «Национальные образы мира», его же «Ментальности народов мира»; О.В.Рябов «Русская философия женственности (XI-XX века)». В качестве исторических источников, дающих представление об аспекте материнства в отдаленные эпохи, использовались: Б.А.Рыбаков «Язычество древних славян»; Я.Н.Щапов «Брак и семья в Древней Руси»; Н.Л.Пушкарева «Мать и материнство на Руси (X-XVII века)». (Н.Л.Пушкаревой принадлежит также уникальный труд «Русская женщина: история и современность» (М., 2002), где собран колоссальный материал - все публикации, касающиеся русской женщины, за период с 1800 по 2000 год. К сожалению книга эта крайне неудобна в использовании: она представляет собой громадный библиографический указатель по так называемому женскому вопросу; публикации (статьи, заметки, книги, диссертации, доклады и т.д.) расположены в ней в хронологическом порядке без учета их специальной принадлежности. Таким образом, интересующее нас воплощение темы матери в литературе тонет во множестве исторических, юридических, психологических, социологических, медицинских и прочих документов. Списки остаются без авторского комментария, и только в конце книги предпринимается иное деление материала, и по теме материнства рекомендуется список авторов. Однако и этот список крайне мало помог нам в нашей работе, т.к. рекомендованные к изучению авторы также принадлежат к различным сферам науки). Все эти работы, являясь, по сути, «косвенным материалом» для нашего исследования, помогли охватить тему матери на ранних этапах ее развития, проследить ее генезис от зарождения до воплощения в поэзии XX века. Необходимость подобного углубления в историю обусловлена спецификой темы нашего диссертационного исследования, а также ее недостаточной изученностью в науке о литературе.

В процессе исследования из всего объема поэтического материала нами выделяются три главных имени - авторов, создавших на богатой культурной почве, наследуя традициям, три различных индивидуальных течения темы матери и соответствующих им образа матери, - А.Блок, А.Ахматова, А.Твардовский. Творчество именно этих поэтов наиболее ярко демонстрирует возвысившееся значение темы и образа матери, переход от женского образа классической поэзии к образу матери. Вместе они также представляют определенную линию развития литературного процесса - некий общий «путь вочеловечения», в результате которого романтизм сменяется реализмом, возрастают прозаические тенденции в поэзии, проявляются некоторые стилевые черты, наиболее часто сопутствующие теме матери (внимание к объективной реальности, эпические тенденции, прозаизация поэтического языка, лаконизм, простота используемых художественных средств и др.).

При этом каждый из них в отдельности представляет свой особый образ матери, связанный с реально-биографическим контекстом, исторической ситуацией, которая преломлялась в их поэзии, с различными литературными влияниями и поэтическими традициями предшественников, а также с индивидуально-авторскими особенностями поэтики.

Проблемы поэтики всех трех обозначенных в заглавии работы авторов очень широко и подробно освещены в отечественной филологии.

Наследие Блока всесторонне изучено, библиография по его творчеству начинает свою историю еще при жизни поэта и постоянно пополняется работами современных авторов. Еще при жизни, или сразу после его смерти, о нем писали А.Белый («А.Блок», Выступление на LXXXIII открытом заседании вольной ф-фской ассоциации (август 1921 г), Речь на вечере памяти Блока в политехническом музее, «Воспоминания о Блоке»); Ю.Н.Тынянов («Блок»); Б.М.Эйхенбаум («Судьба Блока»); К.И.Чуковский («А.Блок»); В.М.Жирмунский («Поэтика А.Блока»). Их работы, представляющие безусловную ценность для каждого последующего исследования творчества Блока, служили и в нашем исследовании к уяснению творческого пути Блока в целом, его места в поэтической иерархии эпохи в оценках современников и тех черт поэтики, которые выделились уже на первом этапе изучения его наследия. Такую же роль в контексте нашего исследования играла статья ЛЛ.Гинзбург «Наследия и открытия», рассматривающая творчество Блока под углом его связей с традициями всей предшествующей русской поэзии. Важнейшие определения особенностей поэтики Блока и основные положения этих работ, как, например, автобиографизм его лирики; тыняновское понятие «лирический герой», возникшее именно по поводу Блока; как метафорически-преображенный мир и то, что Блок - «поэт метафоры»1, и то, что «сознательная, теоретически оформленная установка на миф, фольклор, архаику, корнесловие характерна именно для символистов, рассматривавших

1 Жирмунский В.М. Поэтика А.Блока./ Теория литературы. Поэтика. Стилистика. J1., 1977. поэтический символ как выражение неких вечных, потусторонних и притом объективных реальностей», а также то, что «творчество Блока не существует вне поисков абсолютного, но содержание этих поисков меняется от первой книги к третьей»," - все это учитывается нами как исходные положения о лирике Блока, и соответственно, имеющие отношение к исследованию темы матери в его поэзии.

Большое значение для работы имеют труды З.Г.Минц "Лирика Блока" и "Поэтика Блока"; Д.Е.Максимова «Поэзия и проза А.Блока»; К.Мочульского «А.Блок» как дающие представление о пути поэта в его хронологическом развитии, выявляющие закономерности и итоги этого пути. В этой же связи нам необходима работа современного исследователя поэтики Блока Д.Магомедовой "Автобиографический миф в творчестве А.Блока", в которой показаны связи творчества Блока с "биографическим рядом", а также с планом сакральным; особое, блоковское, стирание граней между текстами жизни и текстами искусства.

Для осмысления творчества Блока в контексте его эпохи и некоторого уяснения высшего религиозно-философского аспекта в центральном женском, образе его поэтического мира мы обращались к следующим источникам: А.Белый «Начало века», «На рубеже двух столетий»; работам о В.Соловьеве (В.Иванов "О значении В.Соловьева в судьбах нашего поколения", А.Ф.Лосев "Философско-поэтический символ Софии у В.Соловьева", В.Кравченко "В.Соловьев и София"); Д.Андреев «Роза мира»; О.Рябов «Женщина и женственность в философии серебряного века».

Принципиально важным, моментом в исследовании блоковской темы матери является установление традиционных связей его поэзии с фольклором и «народной» линией в поэзии, особенно с Некрасовым. В свете этого важны работы Н.Н.Скатова "Россия у А.Блока и поэтическая традиция Некрасова"; Н.Ю.Грякаловой «О фольклорных истоках поэтической образности Блока»;

2 Гинзбург Л.Я. Наследия и открытия. О лирике. M.-J1., 1964. С. 239 статьи сборника "Поэзия А.Блока и фольклорно-лит. традиции» (Омск, 1984). Особенную ценность имеет работа Г.П.Федотова «На поле Куликовом». В ней, а также в вышеперечисленных статьях, отчасти затрагивается тема матери в поэзии Блока или то, что с ней связано, стоит близко к ней, - через образы Богоматери и России. Федотов, вглядываясь в постоянно меняющийся облик Руси у Блока, задается вопросом: мать или жена? Л.К.Долгополов подчеркивает опору на Некрасова в блоковских поисках России: «Именно тут Блок и выступает прямым продолжателем некрасовской традиции, использующей к тому же те же опорные поэтические категории, что и Некрасов (например, образ родины в его непосредственной соотнесенности с образом матери, на что уже обращалось внимание в исследовательской литературе».3 Однако приходится признать тот факт, что в большинстве работ о Блоке отрицается какое бы то ни было значение образа матери в его поэзии, даже в связи с образом родины, с чем мы не можем согласиться. И Федотов, и Скатов в своих статьях говорят о замещении у Блока образа матери образом жены, об «эротическом» отношении Блока к России и склонны сводить его образ родины к женскому образу. На наш взгляд тот образ России, который создан Блоком в итоге его пути может быть приравнен именно и только к образу матери. Безусловно, в исследовании темы матери у Блока мы не могли обойтись без воспоминаний М.А.Бекетовой (очерки «А.Блок» и «А.Блок и его мать»), предоставляющих «жизненный» материал для основания поэтической темы матери у Блока. При всем бытовом «неидеальном» характере отношений Блока с матерью в реальной жизни, тем не менее, они также служили почвой для темы матери в поэзии, несмотря на то, что исследователи, изредка затрагивавшие этот вопрос, отказывали в той главенствующей роли блоковскому образу матери в сравнении с некрасовским: «Сам поэт говорил, что они с матерью почти одно и то же. Это характерно. У Некрасова - совсем не «одно и то же». При всем ощущении неразрывности и духовного родства она

3 Долгополов J1.K. А.Блок. Личность и творчество. JI., 1980. С. 93.

Нечто высшее, идеальное. Любопытно, что у Блока очень много стихов, начиная от самых ранних, посвященных матери. Но это именно посвящения ей (моей матери), а не стихи о ней. Мать не оказывается для Блока, как для Некрасова, внутренней лирической темой. Она не универсализуется в высшую всеохватывающую идею»4. С последними положениями мы никак не можем согласиться, так как на наш взгляд то, что тема матери у Блока носит характер посвящения, обращения, как раз не мешает ей стать «внутренней лирической темой» его поэзии. При этом мы не уравниваем реальную мать автора с тем материнским образом, возникающим в его художественном мире и включающим в себя множество значимых для поэта идей и мотивов. Библиография по творчеству следующих двух центральных фигур данной работы также чрезвычайно обширна и продолжительна по времени своего существования.

Уже начиная с момента выхода первых сборников А.Ахматовой («Вечер» 1912, «Четки», 1914), с известного предисловия М.Кузьмина, и далее в статьях В.М.Жирмунского «Преодолевшие символизм», Н.В.Недоброво «Анна Ахматова» были определены важнейшие особенности ее ранней поэтической манеры: такие, как повышенное внимание к «вещным» конкретным деталям, связь между психологическим состоянием лирической героини и окружающей ее предметной средой, лаконизм поэтической манеры, сжатость, афористичность, «эпиграмм атичность» стиля, использование по В.В.Виноградову «интеллигентски-разговорной лексики» и интонаций. Мандельштаму первому принадлежит наблюдение о произрастании ахматовской поэзии из психологической прозы XIX века: «Не было бы Ахматовой, не будь Толстого с «Анной Карениной», Тургенева с «Дворянским гнездом», всего Достоевского и отчасти даже Лескова. Генезис Ахматовой весь

4 Скатов Н.Н. Россия у А.Блока и поэтическая традиция Некрасова./ В мире Блока. М., 1981. С.99. лежит в русской прозе, а не поэзии»5. При жизни поэта появились труды по стилистике Ахматовой: В.В.Виноградов «Поэзия Ахматовой», Б.М.Эйхенбаум «Анна Ахматова. Опыт анализа». Более современные работы рассматривают в целом творческий путь и эволюцию поэтики Ахматовой (В.М.Жирмунский «Творчество А.Ахматовой», «А.Ахматова и А.Блок»; К.И.Чуковский «А.Ахматова»; А.И.Павловский «А.Ахматова. Жизнь и творчество»; М.Л.Гаспаров «Стих Ахматовой»), а также какие-либо отдельные аспекты ее поэтики (Л.Я.Гинзбург, Е.С.Добин, Б.О.Корман, А.Е.Аникин, Е.Б.Тагер, О.А.Клинг, Д.М.Магомедова, В.Мусатов, В.Н.Топоров, Р.Д.Тименчик, АК.Жолковский, Т.В.Цивьян, Ю.И.Левин). Все эти источники послужили теоретической базой для нашего исследования.

Что касается соотношения родовых начал в лирике Ахматовой, - вопроса немаловажного в случае,с ахматовской темой матери в связи с формой ее воплощения от первого лица, - то и первыми, и позднейшими исследователями ее творчества этот вопрос решался по-разному, в пользу преобладания в них элементов эпоса, драмы или лирики. Так, Ю.Н.Тынянов, В.В.Виноградов, Б.М.Эйхенбаум писали о новеллистичности, даже близости к роману стихов Ахматовой. Уже в статье «Преодолевшие символизм» В.М.Жирмунского указывается на эту особенность лирики Ахматовой; Эйхенбаум считал ее стихотворения маленькими новеллами, соединяющимися в один роман.6 Эпическое начало полагают главным в поэзии Ахматовой О.А.Клинг, Д.М.Магомедова. В статье последней «Анненский и Ахматова (к проблеме романизации лирики)» о раннем периоде Ахматовой говорится, что следуя урокам Анненского, Ахматова пошла по пути преобразования «рассказа в стихах» в лирическое целое и одновременно «романизации» лирического стихотворения: «Она вообще отказывается от "рассказа в стихах" с развернутым повествовательным сюжетом, сосредоточившись на разработке

5 Мандельштам О.Э. «Письмо о русской поэзии»./ Стихотворения, проза. М., 2002. С.483.

6 см. Эйхенбаум Б.М. Анна Ахматова. Опыт анализа; Роман-лирика. Подорожник. новеллистического фрагмента. То, что у И.Анненского было еще лишь экспериментом, хотя и необычайно важным и значимым, у Ахматовой становится ведущим принципом ее лирики (оговорюсь, что речь идет, прежде всего, о раннем творчестве, до начала 20-х годов). Но "фрагмент" у Ахматовой обнаруживает весьма примечательную закономерность: как правило, "выхватывается", избирается особая ситуация рождения оговоренного слова -ответа на чужую реплику или провоцирования чужого отклика».7 Е.Б.Тагер настаивает на лирической основе в творчестве Ахматовой. В.В.Мусатов, Е.С.Добин выделяли драматические коллизии в стихах Ахматовой, считая, что ее поэзия тяготеет к драме, а не к роману. Интересно, что Добин в книге «Поэзия А.Ахматовой» (J1., 1968) в доказательство драматургического начала ахматовской лирики, опирается на частую у нее диалогическую форму, приводя в сущности те же примеры, что и позже Магомедова в подтверждение своей мысли о романизации жанра поэтического произведения и об «оговоренном» слове. Для этих примеров берется частая у Ахматовой форма вопросов-ответов, типа известных строк «Отчего ты сегодня бледна?/ Оттого, что я терпкой печалью напоила его допьяна.», и множества подобных характерных для ранней Ахматовой.

И все-таки, несмотря на то, что все эти точки зрения равно состоятельны, в отношении темы матери творчество Ахматовой целесообразнее относить в сферу лирики. Лирическая природа тех стихов, где выражен образ матери, подтверждается их тяготением к психологизму, субъективности, отражению внутреннего мира и сознания. В лирике психологизм экспрессивен: субъект речи и объект изображения совпадают. Бесспорно, изображаемый Ахматовой мир - это всегда мир внутренний, психологический. При этом ее стихи отличает монологизм - стилевая черта лирики; произведения построены как лирический монолог. В тех случаях, когда Ахматовой используется форма

7 Ахматовские чтения. Вып.1. М., 1992. С.138. диалога, ее «персонажи» призваны выразить разные грани лирического сознания, следовательно, принцип монологизма сохраняется. Биографический контекст ахматовской темы матери (то есть судьба сына, взаимоотношения с сыном), в связи с которым чаще всего и возникал вопрос темы матери в работах об Ахматовой, восстанавливался по воспоминаниям ее современников (Л.К.Чуковской, Э.Герштейн, книге «А.Ахматова в записях Дувакина» (М., 1999).

Литература по творчеству А.Твардовского также возникает еще в ранний период творчества поэта и продолжает создаваться до сих пор. Первые заметки о Твардовском появляются в конце 1920-х годов. Одна из первых статей принадлежит А.Тарасенкову - «Борьба за простоту: (О творчестве А.Твардовского)», где он выделяет главную особенность творчества поэта: «большая художественная простота, которая является одним из знаменательных качеств социалистического реализма»8. Отмечая близость Твардовского народному творчеству, Тарасенков отделяет его от «псевдонародных» поэтов: «Стих Твардовского как нельзя более далек от старинной росписи Клюева, от сусальной красивости Есенина, от псевдонародной «крестьянствующей» простоты клычковского стиха. И одновременно это не инфантильная простота юродствующего Заболоцкого.»9 В 30-е годы имя Твардовского уже непременно упоминается во всех литературных обзорах.

С конца 50-х годов и до наших дней появляются книги о жизни и творчестве А.Твардовского. Последние из них часто носят характер «откровений» о жизни поэта. Например, Т.Снигирева в книге «А.Т.Твардовский. Поэт и его эпоха» больше всего внимания уделяет отношениям Твардовского с современниками, с властью, с отцом, редакторской, общественной деятельности поэта, а также личности и творчеству А.И.Солженицына, его взаимоотношениям с

8 Молодая гвардия. 1933, №11. С.133.

9 Там же. С.137.

Твардовским. С конца 80-х годов интерес к литературному наследию Твардовского ослабевает, и на первый план выходят биографические аспекты. Статьи периода 90-х посвящены вопросам жизни поэта, главные из которых -коллизии эпохи: отношения с властью, трагедия в семье. В этот же период появляется новый пласт мемуарной литературы о Твардовском, в которой также на первый план выходит «тайная» боль поэта, раздираемого противоречиями эпохи. Из подобных воспоминаний многие были полезны для нашей работы в качестве биографического контекста темы матери у Твардовского, (несмотря на их недостатки стиля, зачастую предвзятость и новую социальную ангажированность). В первую очередь это мемуары И.Т.Твардовского «Родина и чужбина» (Смоленск, 1996), содержащие наиболее полные сведения о семье поэта в годы их разлуки.

Из серьезных исследований последних лет заслуживает внимания труд Р.М.Романовой «А.Твардовский. Труды и дни». (М., 2006).

При этом с конца 1920-х годов до наших дней лишь несколько работ из всего объема литературы по творчеству Твардовского отчасти касаются образа матери в его произведениях. Как правило, вскользь отмечается значимость этой темы для поэта. Рассматривается она в связи с его реальной биографией или в связи с некоторыми другими поэтическими темами. Например, в книге А.Македонова «Творческий путь Л.Твардовского: Дома и дороги» (М.,1981) «дом» и дорога» являются по Македонову «генеральной думой» Твардовского, это ключевые образы, через которые раскрывается в том числе и образ матери. К теме материнства, материнской любви у Твардовского Македонов обращается в главе «Истоки и начало. Ранний Твардовский», и в одной из глав проводит анализ стихотворения «Как не спеша садовники орудуют.» из цикла «Памяти матери». Этому циклу посвящены также статьи К.Пахаревой «Цикл А.Твардовского «Памяти матери» как художественное единство»10, И.Черновой

10 Вопр. рус. лит. Львов, 1988. Вып.2.

Лирический цикл А.Т.Твардовского «Памяти матери»11. Образ матери в его глубинной связи» с природой разбирается А.Беловой: «Ранний Твардовский:

Образы природы и образ матери»

Несмотря на столь скудное освещение в библиографии этой темы, очевидно, что важнейшие для поэта мотивы памяти, родных мест (малой родины), сыновнего долга и сыновней благодарности соединены именно в образе матери, и это соединение является отдельной темой в его творчестве.

Учитывая весь предшествующий опыт по данной теме в науке о литературе, суммируя его и опираясь в первую очередь на поэтическое наследие самих авторов XX века, мы поставили перед собой задачу исследовать по возможности полно такой феномен, как поэтическая тема матери как один из наиболее устойчивых в русской поэзии.

Тему матери в поэзии XX века можно разделить, прежде всего, по типам отношений субъекта речи к образу матери:

Когда тема матери воплощается как особая направленность, обращенность поэзии к образу матери;

Когда создается поэзия как бы непосредственно от лица матери;

Когда создается поэзия, в которой образ матери существует объективно, почти становясь персонажем.

Условно говоря, этим различным способам выражения соответствуют формы грамматического второго лица - «ты», первого лица - «я» и третьего лица -«она». (Следуя идее трех литературных родов и, безусловно, огрубляя, можно сказать, что в первом случае поэзия несет в себе начало драматическое (сочетание объективности и субъективности, второе лицо), во втором случае мы имеем дело с лирикой (субъективность, первое лицо), а третий случай являет собой пример эпического начала в поэзии). Кроме того, поэтический

11 Литература в школе. 2000, №4.

12 Язык как творчество. Рос. АН Ин-т рус.яз. М.,1996. образ матери, сложившийся в традициях всей русской литературы и ведущий свою генеалогию от начала русской словесности, происходит от трех главных ипостасей исконного образа матери: Богородицы, матери и родины. Иными словами, развитие темы матери в поэзии XX века шло по пути создания религиозно-метафизического образа матери, явленного в основном через обращение к нему от лица лирического героя, реально-бытового или психологического образа матери, выраженного либо от лица матери, либо эпически, объективно.

Оговоримся, что каждый крупный поэт XX века, так или иначе обращавшийся к теме матери, воплотил в своем творчестве все три эти разновидности вечного образа. Однако при подробном исследовании становится очевидной следующая закономерность: относительно выше приведенной условной схемы обращенность лирического героя к матери (форма второго лица «Ты») усиливает, как правило, идеальные черты в образе матери (восходящие к образу Богоматери); выражение темы матери от первого лица дает непосредственно реально-бытовой или психологический образ матери; что же касается эпического способа воплощения темы матери в поэзии (образ матери в форме третьего лица - «Она»), то здесь наиболее открыто и ярко происходит соприкосновение темы матери с темой родины. Так, поэзия Блока, предваряющая все последующее развитие темы матери, вся обращенная к некоему Высшему женскому образу, являет собой пример первого типа воплощения темы матери в обожествляющем ключе. Его образ матери, только начавший отделяться от женского образа, наиболее обусловленный романтической традицией и наименее конкретный, вбирает в себя и образ Богоматери, и образ родины, и по отношению к двум следующим поэтическим именам является как бы первоосновой в развитии темы матери.

Творчество Ахматовой будет относиться ко второму типу в этой системе классификации - с его образом матери, выраженным от первого лица и чаще всего имеющим реалистическую, психологическую основу.

Третий, эпический тип развития темы матери, представлен в поэзии Твардовского в виде образа матери, воспринимаемого объективно и в тесной связи с темой родины.

Материал исследования очень обширен, он охватывает поэтические произведения, создававшиеся на протяжении почти всего XX века, (исключая текущую поэзию). Особое внимание уделено поэтическому творчеству трех авторов - это Блок, Ахматова, Твардовский.

Предмет изучения в данной работе - воплощение темы и образа матери в русской поэзии XX века - до сих пор не становился объектом специального исследования, чем обусловлена научная новизна данной работы. Работа претендует на хотя бы частичное восполнение этого пробела. Исходя из того, что тема матери имеет долгую историю существования в русской литературе и часто связана с комплексом наиболее важных тем и мотивов, представляется возможным ее выделение из общей картины русской поэзии и рассмотрение как особого литературного явления. Соответственно, научная новизна работы заключается в том, что здесь впервые собраны, описаны и классифицированы основные способы бытования темы матери и главные разновидности образа матери в русской поэзии XX века.

Что касается терминологического определения предмета исследования, мы остановимся на понятиях «тема матери» и «образ матери», хотя природа их архетипична. Архетип в юнговском понимании не может стать предметом нашего изучения, границы которого определяются исключительно областью литературы, следовательно, предметом изучения мы будем считать тему и образ матери как они явлены в поэзии, при этом не забывая, что тема матери есть так называемая «вечная тема» и образ матери возникал в литературе в разные периоды ее развития, как бы передаваясь от поколения к поколению и сохраняясь в основных своих чертах неизменным.

Следует учитывать, что понятия «тема» и «образ», постоянно применяемые в этой работе, разделяются нами как нечто изначальное нематериальное (тема) и более материальный результат (образ), как нечто обобщенно-исходное и его единичное, конкретное воплощение. Возникновение и развитие темы матери в произведении зачастую еще не дает образа матери. Следовательно, под образом мы подразумеваем нечто близкое к литературному персонажу, а тему сближаем с понятием «лирической темы», близким к музыкальному, объединяющему основные мотивы, мысли, образы. Лирическая тема отличается от темы эпоса и драмы меньшей связанностью с сюжетом, с предметным содержанием, но при

13 этом выполняет организующую функцию в произведении. Образ матери здесь выступает как проявление так называемой «вечной темы», повторяющейся в разные времена и предстающей в различных исторических воплощениях, в разные периоды своего многовекового развития акцентируя на разных особенностях этого образа.

Диссертационное исследование посвящено более детальному изучению уже известного и давно существующего в литературе явления. Актуальность данной работы видится нам в том, что, в результате исследования, из разрозненных поэтических произведений, объединенных по тематическому принципу, складывается целостная картина развития темы матери в русской поэзии; обнаруживаются дальние поэтические связи путем сближения разных по стилю, по времени написания стихотворных произведений; выявляется большое значение темы матери для русской литературы почти на всем протяжении ее развития. Таким образом, характерный, повторяющийся во времени частный признак поворачивает все целое той гранью, которая, до сих пор оставалась в тени.

13 Краткая литературная энциклопедия. М., 1972. Т.7. С.460-461.

Метод исследования - историко-литературный. Раскрытие подобной темы неизбежно будет обусловлено особенностями исторического подхода, который предполагает рассмотрение литературного явления в контексте общего хода литературного процесса, в ряду других литературных явлений, и установление связей между ними.

Общее направление работы можно охарактеризовать как выявление и описание отдельной синхронической темы, взятой в историческом аспекте, при том, что область исследования этой темы в данной работе ограничена русской поэзией XX века. Диссертационное исследование ведется в русле обобщения накопленного материала, соответственно, работа носит собирательный характер.

Целью исследования является прослеживание, описание, характеристика и классификация различных способов воплощения темы матери в русской поэзии на протяжении XX века с особенным вниманием к трем главнейшим выразителям этой темы в поэзии - Блоку, Ахматовой и Твардовскому. Это позволит воссоздать общую историческую картину развития темы матери. Помимо этого обобщающего результата, мы ждем от исследования выявления особенностей и значимости образа матери в художественном мире каждого из этих авторов.

Анализ поэтического воплощения темы матери будет проводиться на нескольких уровнях:

На биографическом, так как личная судьба автора - сыновняя или материнская - накладывала отпечаток на решение темы матери в поэзии;

На социально-историческом, так как реальное историческое время отражалось в поэзии, влияя на развитие темы матери, и различные исторические периоды давали разные типы образа матери, выдвигая на первый план те или иные его особенности;

На уровне связей с литературными традициями и отдельными авторами прошлого;

На уровне собственно поэтики, так как индивидуально-авторские черты поэтики в итоге создают тот или иной образ матери у разных авторов.

Исходя из поставленной цели, в наши задачи входит:

Анализ поэтических произведений XX века с точки зрения раскрытия в них темы матери;

Выделение и описание основных различных типов образа матери и ключей развития темы матери в поэзии XX века;

Подробное рассмотрение творчества А.Блока, А.Ахматовой и А.Твардовского в аспекте темы диссертации как наиболее типичных примеров трех основных разновидностей образа матери в русской поэзии означенного периода;

Описание художественных средств, используемых для создания того или иного образа матери в различных случаях.

Положения, выносимые на защиту:

Тема матери, будучи присуща русской литературе с самого начала ее возникновения, последовательно проходит через все этапы ее развития и играет заметную роль в поэзии XX века;

Образ матери в русской поэзии отличается большой устойчивостью возникновения в различные периоды литературного процесса на всем его протяжении, а также большой устойчивостью определенного набора признаков, что позволяет выделить тему и образ матери в особую, свойственную русской литературе, категорию;

Из всего поэтического наследия XX века тема матери наиболее ярко и цельно явлена в творчестве таких трех авторов, как А.Блок, А.Ахматова и А.Твардовский;

Различные образы матери, созданные этими авторами, восходят к трем важнейшим исконным составляющим образа матери, сложившегося в русской культуре, - это Богородица, мать и родина, выражающие возвышенно-идеальный, реально-бытовой и обобщенно-национальный аспекты образа матери;

С преобладанием в творчестве того или иного аспекта связана форма выражения темы матери у каждого из авторов: как обращение лирического Я к матери, как речь от лица самой матери, а также отстраненно, объективно, по эпическим законам;

Различные типы образа матери и формы выражения темы матери диктуют и выбор различных поэтических средств для их воплощения.

Структура диссертации такова: Введение, характеризующее работу в целом и рассматривающее некоторые труды предшественников касательно темы исследования, четыре главы, Заключение и библиографический список. Первая глава является обзорной и носит обобщающий характер, исследуя историю развития образа матери в русской литературе на материале русской поэзии от стадии доиндивидуального творчества до наших дней. Этот экскурс в историю литературы должен стать предысторией к основной части работы, а также содействовать лучшему пониманию и оценке темы матери, сложившейся в поэзии XX века.

Глава вторая посвящена исследованию темы матери в поэзии А.Блока. Несмотря на то, что его поэзия только приближается к теме матери и не создает очевидного, объективного образа матери, Блок, тем не менее, может быть назван главным представителем поэтической темы матери в XX веке. У Блока мы выделяем тему матери в связи с реально-биографическими отношениями поэта с его матерью - в стихах, посвященных ей; далее в хронологическом развитии рассмотрим путь поэта от череды изменяющихся женских образов к образу матери-родины.

В третьей главе нами рассматривается творчество А.Ахматовой и образ матери, равный ее лирической героине, выраженный от первого лица, через речь матери. В поэзии Ахматовой мы находим три разных образа матери, выраженных от первого лица, соответствующих трем разным периодам ее творческого пути.

В четвертой главе представлен анализ темы матери в творчестве А.Твардовского как пример объективного, эпического воплощения образа матери. Его тему матери, прошедшую через все его творчество, мы рассмотрим в последовательном поэтапном развитии.

В Заключении подводятся основные итоги проделанной работы.

Заключение диссертации по теме "Русская литература", Мелексетян, Марина Валерьевна

Заключение

В соответствии с заявленной целью исследования мы рассмотрели, описали и попытались классифицировать по возможности все существующие способы воплощения темы матери в русской поэзии XX века.

Подытоживая все вышеизложенное, можно прежде всего выделить тему матери как особое литературное явление, изначально свойственное русской поэзии, прошедшее в своем развитии все этапы истории литературы и занимающее значительное место в древней, классической и современной поэзии. Исследование подтвердило высокую степень устойчивости проявлений темы и образа матери на большом временном отрезке, а также чрезвычайную устойчивость сущностных черт образа матери в разные периоды и у разных авторов.

В результате анализа мы выделяем следующие черты, присущие русскому поэтическому образу матери: это прежде всего его повышенная связь с внелитературным контекстом - историческим, социо-культурным, биографическим фоном каждого из авторов. Ему также присуща высокая философская, идейно-нравственная, идеологическая нагрузка. Через образ матери в русской поэзии традиционно выражались одни из главных мировоззренческих вопросов. Следует отметить также его устойчивую традиционную преемственность на всем протяжении развития русской словесности. Исследование выявило связь между "узловыми" пунктами развития темы матери в поэзии (см. Приложение, таблица 1) - как между отдельными именами (особенно очевидно наследование некрасовской линии развития темы матери), так и целыми периодами и тенденциями. Поэтическое воплощение образа матери сопряжено также с определенными внутрипоэтическими, стилистическими особенностями. На основании рассмотрения примеров художественных произведений многовекового диапазона мы можем сделать вывод, что образ матери появляется в них, как правило, в связи с уклоном к реализму, прозаизации, эпическому способу отображения действительности. Начиная с лермонтовского, некрасовского пути в развитии темы матери особое значение приобретает наследие народного творчества. В XX веке тема матери постепенно остается в сфере традиционных поэтических форм, сознательного обеднения художественных средств и стремления к простоте. Теперь, судя по литературе наших дней, можно говорить о том, что образ матери возникает-возвращается почти исключительно в русле так называемого демократического ответвления литературы, наследующего традициям народного творчества и Некрасова. Также исследование подтвердило оправданность выбора трех главных фигур в поэзии XX века с точки зрения наиболее цельного и последовательного воплощения образа матери - это А.Блок, А.Ахматова, А.Твардовский. В связи с поставленными задачами мы рассмотрели подробно творчество Блока, Ахматовой и Твардовского в аспекте темы диссертации как наиболее типичные примеры основных разновидностей образа матери в русской поэзии XX века.

Мы разделили способы воплощения темы матери по типам отношений субъекта речи к образу матери, когда тема матери воплощается как особая направленность, обращенность поэзии к образу матери, когда создается поэзия непосредственно от лица матери и когда создается поэзия, в которой образ матери существует объективно, становится персонажем. Это положение мы иллюстрировали соответственно поэтическим материалом Блока, Ахматовой и Твардовского.

Кроме того, мы подтвердили положение о том, что обращенность лирического героя к матери (форма второго лица «Ты») усиливает, как правило, идеальные черты в образе матери (восходящие к образу Богоматери); выражение темы матери от первого лица дает непосредственно реально-бытовой или психологический образ матери; эпический способ воплощения темы матери в поэзии (образ матери в форме третьего лица - «Она») чаще других соотносит тему матери с темой родины (этот образ матери восходит к древнему образу матери-земли, почвы).

Мы убедились, что в своем развитии в поэзии тема матери отталкивалась от образа личной, собственной матери человека, имея при этом тенденцию к возвышению и расширению частного до всеобщего. В поэзии XX века постепенно высшим аспектом образа матери становится образ родины. Блок, связанный в начале века с поисками идеального женственного начала и возвышающий в своем творчестве женский образ до божественного, в конечном итоге через снижение (даже падение), конкретизацию и прозаизацию женского образа и всей своей поэтической манеры выходит к образу матери в значении родины ("На поле Куликовом", "Коршун"). Именно Блок соединил возвышенно-романтический женский образ с некрасовским обожествлением матери - в итоговом образе своего пути - образе родины.

Ахматовский образ матери, равный ее лирической героине, проделал путь от социально-бытового в раннем творчестве, социально-исторического в период "Реквиема" (с аллюзиями на образ Богоматери) до образа всеобщей матери-родины во время Великой Отечественной войны, от лица которой она обращается к "детонькам".

Творчество Твардовского целиком подтверждает постепенный переход в поэзии XX века к возвышению образа родины как аспекта образа матери: женский образ как объект любовной лирики у него отсутствует вовсе, но при этом образ матери с самых ранних стихов и до конца связан с памятью о родных местах, а во время войны поднят на высоту образа родины. В целом исследование разрешает проблему определения путей развития и выявления особенностей образа матери. В работе впервые предпринята попытка суммировать имеющийся материал по теме матери в русской поэзии и классифицировать способы воплощения темы и образа матери в поэзии. В результате здесь представлена картина поэтапного развития темы и образа матери как наиболее устойчивых и органично присущих русской поэзии.

Теоретическая значимость диссертационного исследования состоит в том, что оно вносит некоторый вклад в развитие истории литературы, рассматривая один из наиболее актуальных и присущих русской поэзии образов. Основные положения диссертации нашли отражение в следующих статьях: Мелексетян М.В. История развития и значение образа матери в русской поэзии.// Вестник МГОУ, серия "Русская филология". 2009 год. №2. С.207-211. Мелексетян М.В. Последнее стихотворение А.Твардовского о матери.// Литература в школе. 2009 год. №10. С.45.

Мелексетян М.В. Образ матери в поэзии А.Твардовского.// Вестник Литературного института им. А.М.Горького. 2009 год. № 1. С. 159 - 183.

Практическую ценность представляет возможность использования результатов данного исследования в различных курсах гуманитарных специальностей.

Обратите внимание, представленные выше научные тексты размещены для ознакомления и получены посредством распознавания оригинальных текстов диссертаций (OCR). В связи с чем, в них могут содержаться ошибки, связанные с несовершенством алгоритмов распознавания. В PDF файлах диссертаций и авторефератов, которые мы доставляем, подобных ошибок нет.