Ролло Риз Мэй родился 21 апреля 1909 г. Его родители, Эрл Тайтл Мэй и Мэти Баутон Мэй, жили в городе Ада, в США. Отец много путешествовал, а мать мало заботилась о детях Они не считали образование своих детей обязательным, даже препятствовали чрезмерным, на их взгляд, интеллектуальным занятиям. Когда у их старшей дочери обнаружили психоз, они списали его на излишние занятия умственным трудом. Сам Ролло Мэй увлекался искусством и литературой, и отношения с родителями у него не складывались, поэтому будущий ученый много времени проводил в одиночестве. В школе он учился неохотно, был хулиганом и лентяем. Он говорил, что школьные занятия дали ему гораздо меньше, чем чтение книг на берегу реки. Впоследствии он, уже будучи известным психотерапевтом, находил причины своей неуспешной личной жизни в проблемах, которыми сопровождались его отношения с матерью и неуравновешенной сестрой. Вскоре семья распалась, и Р. Мэй был рад уехать из дома на учебу. В 1926 г он поступил в Мичиганский университет. Там он участвовал в создании радикального студенческого журнала, а затем и возглавил его Результатом этого стало его исключение. Р. Мэй перешел учиться в Оберлин-колледж в Огайо и, закончив его в 1930 г, получил степень бакалавра. Получив образование, Мэй нашел работу в греческом городе Салоники и вскоре отправился в Грецию преподавать английский язык в колледже Специфика работы оставляла ему много свободного времени, которое он использовал с толком, изучал античную историю, творчество греческих мастеров, сам пробовал рисовать. В выходные и на каникулы он ездил в путешествия, побывал в Турции, Австрии, Польше. Такая активная жизнь не прошла даром: через год Мэй почувствовал себя совершенно усталым и опустошенным, его стало одолевать чувство одиночества. Основы психологического знания, полученные им в колледже, навели его на мысль о причине такого недомогания. Мэй решил, что его источником является неправильный образ жизни, неверные принципы и цели существования. В 1932 г., путешествуя по Австрии, Мэй участвовал в летнем семинаре Альфреда Адлера и очень заинтересовался его идеями. В поисках новых принципов жизни он обратился к религии, считая, что многовековая традиция, накопленная ею, поможет ему в жизненных исканиях. В 1933 г, вернувшись в США, поступил в семинарию Теологического общества. Там он познакомился с известным теологом и философом Паулем Тиллихом, бежавшим в Америку из нацистской Германии Между ними завязалась дружба, которая оказала большое влияние на Р. Мэя. В 1938 г. он окончил семинарию и получил степень магистра богословия, затем был рукоположен в сан священника. После двух лет служения церкви Мэй разочаровался в выбранном пути и оставил религию. Дальнейший выбор был сделан под влиянием давнишней встречи с А. Адлером: Мэй решил изучать психоанализ в Институте психиатрии, психоанализа и психологии Алансона Уайта. Параллельно с учебой он работал психологом-консультантом в Сити-колледже в Нью-Йорке. В то время он познакомился с такими знаменитыми учеными, как Г. Салливен и Э. Фромм Эти люди сильно повлияли на формирование взглядов Р Мэя. Особенно близко Мэй воспринял особенность взглядов Салливена на психотерапевтический процесс как на приключение, приносящее пользу как пациенту, так и врачу. По окончании учебы Р. Мэй стал заниматься частной практикой, а в 1948 г. начал работать преподавателем в Институте Уайта. В 1949 г. совет Колумбийского университета присвоил ему докторскую степень. Он считал, что основная задача психотерапии заключается в обретении пациентом свободы, необходимой для понимания своих возможностей и их использования Нельзя изучать и лечить только симптомы болезни пациента. На самом деле, по мнению Мэя, эти симптомы, по сути, представляют собой попытки убежать от свободы по причине отсутствия (или кажущегося отсутствия) вариантов использования собственных возможностей. Врач, помогая пациенту обрести внутреннюю свободу, избавляет его тем самым от невротических проявлений. Р. Мэй акцентировал внимание на том, что избавление от симптомов болезни не является главной целью. Ученый не давал конкретных решений, как достичь этого, считая, что нужно учитывать личностные особенности каждого. Можно добиться лучшего понимания себя пациентом через установление доверительных личных отношений. В таких условиях человек сможет лучше понять себя, осознать собственный мир и свои ценности Р. Мэй представлял это как своеобразный «поединок с собственной судьбой, с отчаянием, с чувством вины». Оба участника терапевтического процесса являются активно действующими личностями, равноправно участвующими в лечении Обладая богатым воображением, Мэй представлял процесс лечения как путешествие по аду, а затем чистилищу. Терапевт же является проводником, объясняющим человеку, где он находится, и показывающим человеку путь к излечению. В это время у Р. Мэя был обнаружен туберкулез, и ему пришлось отправиться на лечение в санаторий на севере штата Нью-Йорк В то время туберкулез был еще трудноизлечим, и два года, которые ученый провел в санатории, были для него наполнены постоянным ожиданием смертельного приговора и постоянной его отсрочкой Будучи талантливым психологом, Мэй понял, что моральные переживания приносят ему вред и могут послужить причиной прогрессирования болезни. Он попытался изменить свое отношение к болезни, сменить пассивную позицию на более активную. Болезнь оказала влияние не только на мировоззрение Р. Мэя, но и на его теории. Он задумался над проблемами страха и тревоги, изучил работы Фрейда и Кьеркегора, датского философа и теолога. Последний рассматривал тревогу как скрытую от сознания борьбу против небытия. На фоне переживаемых проблем эта концепция показалась ему наиболее правильной. Результаты своих собственных размышлений на эту тему Р. Мэй опубликовал в работе «Значение тревоги», которая стала его докторской диссертацией В конце жизни Р. Мэй обратился к глобальным размышлениям о человеческой судьбе и выборе, который человек постоянно делает в жизни По его мнению, судьба человека не может быть кардинально изменена им или заменена на другую, однако ученый не считал, что человек должен безоговорочно подчиняться велениям судьбы. Каждый может выбирать, как реагировать на события, происходящие в его жизни. Р. Мэй, изучив работы многих психологов, отрицал как возможность сведения природы человека к его инстинктам, так и восприятие его поведения исключительно как реакции на внешние стимулы. Благодаря своим способностям, человек может активно воздействовать на окружающий мир, следовательно, он несет ответственность за то, кто он есть, и за свой жизненный путь. Ролло Мэй умер 22 октября 1994 г. после долгой болезни. В течение жизни он общался со многими известнейшими психологами и мыслителями, поддавался их влиянию и усваивал многие их идеи. Создавая собственные теории, он обобщал опыт многих ученых, учитывал недостатки и достоинства их теорий. Вся жизнь ученого состояла из долгих поисков своего «Я», подобные поиски он проводил и со своими пациентами, пытаясь помочь им вернуть утраченное чувство свободы. К психологии Мэй пришел не сразу, а уже будучи взрослым человеком со вполне устоявшимися личностными характеристиками. В то же время психология стала для него самого возможностью найти свои идеалы в жизни Ролло Мэй отличался высокой трудоспособностью и отличным литературным слогом. Он написал много статей и книг, которые содержат как теоретические выкладки, так и методы клинической терапии.

МЭЙ Ролло

(1909 -1994) -американский психолог и психотерапевт, один из основателей гуманистической психологии, теоретический и идейный лидер ее экзистенциалистской ветви. Получил изначально филологическое и богословское образование. На интерес М. к психологии повлияло общение с Альфредом Адлером во время поездок в Европу, а его духовным наставником был протестантский теолог и философ Пауль Тил-лих. Начав в конце 1930-х гг. карьеру священника, М. одновременно учится в Колумбийском ун-те по специальности клиническая психология. В этот период он издает свою первую книгу Искусство психологического консультирования (в рус. пер. издана в 1995; 1999 гг.). Нормальное течение жизни, однако, было прервано тяжелым туберкулезом, столкнувшим его лицом к лицу со смертью. Выздоровев, М. меняет свое мировоззрение и отказывается от служения Богу, видя в психологии более могущественное средство облегчения человеческих страданий, чем религия. В 1949 г. получает докт. степень по клинической психологии и в начале 1950-х гг. окончательно утверждается в своих экзистенциалистских воззрениях. Оставаясь практикующим психотерапевтом, М. становится главным пропагандистом идей европейского экзистенциализма в США, творчески развивая их в контексте проблем психологии личности и психотерапии. В 1950-80-е гг. издает много книг, сделавших его имя известным далеко за пределами психологического сообщества. Главные из них- Смысл тревоги, Любовь и воля, Свобода и судьба. В конце 1950-х- начале 60-х гг. он, наряду с А. Маслоу и К. Роджерсом, стал одним из организационных и идейных лидеров гуманистической психологии и до самой смерти оставался связан с этим течением, хотя высказывал впоследствии разочарование отходом движения от его экзистенциально-феноменологических корней. В своих книгах М. рассматривает ключевые проблемы жизни человека. Многие из них вытекают, согласно М., из фундаментальной способности, присущей только человеку, воспринимать себя как субъекта и как объект. Эти два полюса задают континуум, в котором движется сознание человека. Анализируя проблемы современного человека, М. выдвигает на передний план проблему тревоги. Сама по себе тревога - нормальное, даже конструктивное чувство, связанное с ощущением угрозы чему-то значимому: физической жизни, психологической жизни либо личностным ценностям. Патологической является лишь тревога несоразмерная поводу и задача психотерапевта не устранить тревогу вообще, а помочь принять ее и не допустить перерастания нормальной тревоги в патологическую. Гибкость личностных ценностей является фактором, облегчающим совла-дание с нормальной тревогой. Аналогичным образом нормальная, соразмерная с ситуацией вина - это один из аспектов отношений с людьми. Она конструктивна, в отличие от патологической вины, перерастающей из нормальной. Источником высших специфически человеческих свойств, таких как способность отличать свое Я от окружающего мира, ориентироваться во времени, выходя за пределы настоящего и др., является самосознание. В отличие от простого осознания-бодрствования, присущего и животным, самосознание присуще только человеку. Оно характеризуется интенциональнос-тью и осознанием своей идентичности, своего Я. Бессознательное М. отождествляете невыявленными и нереализованными потенциями человека. Идентичность, чувство Я является исходной точкой психологической жизни человека. Я М. определяет как функцию организации индивидом самого себя, внутренний центр, из которого человек сознает как окружающее, так и различные стороны самого себя. Любые действия человека, в том числе любой невроз направлен на сохранение своего внутреннего центра. Становление личности, по М., - это развитие чувства Я, ощущения себя субъектом. Этот процесс сопряжен с освобождением от разного рода неосознаваемых зависимостей, определяющих течение жизни, и переход к выбранным действиям и отношениям. Свобода - это способность человека управлять его собственным развитием, тесно связанная с самосознанием. Свобода связана с гибкостью, открытостью, готовностью к изменениям. Благодаря самосознанию мы можем прервать цепь стимулов и реакций, создать в ней паузу, в которую мы можем осуществить сознательный выбор нашей реакции. Свобода кумулятивна: каждый свободно осуществленный выбор увеличивает свободу последующих выборов. Свобода не противоположна детерминизму, а соотносится с конкретными данностями и неизбежностями, которые необходимо сознательно принять, и только по отношению к которым она и определяется. Эти данности, неизбежности и ограничения, образующие пространство детерминизма человеческой жизни, М. называет судьбой. М. различает целый ряд уровней таких данностей: космическая судьба, генетическая судьба, культурная судьба и конкретные обстоятельства. Возможны разные способы взаимодействия с судьбой: сотрудничество, осознанное принятие, вызов или бунт. Парадокс свободы заключается в том, что своей значимостью она обязана судьбе и наоборот; свобода и судьба немыслимы друг без друга. Противоположность свободы - автоматический конформизм. Свобода от зависимостей порождает тревогу, противостоять которой позволяет мужество. Цена свободы - неизбежность зла. Если человек свободен выбирать, никто не может гарантировать, что его выбор будет таким, а не иным. Все великие святые считали себя великими грешниками, ибо были чрезвычайно чувствительны к добру и злу. Восприимчивость к добру означает чувствительность к последствиям своих действий; расширяя потенциальные возможности для добра, она одновременно расширяет возможности и для зла. Освобождение является целью психотерапии - освобождение от симптомов, от принуждений, от неконструктивных навыков и т.д. Одновременно психотерапия стремится к осознанию пациентом своих возможностей, своей свободе выбирать свой образ жизни, принимая неизбежное. Экзистенциальная психотерапия, по М., не является школой, противостоящей другим психотерапевтическим школам, она, напротив, позволяет расширить и углубить контекст любой психотерапии. Заслуги М. получили достойное признание. В 1970 г. он получил премию Р.У. Эмерсона, а в 1971 г. - золотую медаль и премию АРА за выдающийся вклад в науку и практику клинической психологии. В 1989 г. его именем был назван исследовательский центр Сэйбрукского института в Сан-Франциско - ведущего учебно-научного института, специализирующегося по гуманистической психологии. М.автор трудов: Manстиs search for himself, N.Y., 1953; Psychology and the human dilemma, Princeton, 1967; Love and Will, N.Y., 1969; Power and innocence, N.Y., 1972; The courage to create, Toronto, 1975; The meaning of anxiety, N.Y., 1977; Freedom and destiny, N.Y., 1981; The discovery of being, N.Y., 1983; My quest for beauty, Dallas, 1985; The cry for myth, N.Y., 1991. Д.Л.Леонтьев

, свобода , ответственность и судьба , творчество, вина и тревога , любовь и насилие. Наиболее известная работа Мэя «Любовь и воля» (англ. Love and Will ) стала американским национальным бестселлером и получила в 1970 году премию Ральфа Уолдо Эмерсона за эрудицию в области наук о человеке.

Биография

Рис Мэй (имя данное при рождении) родился 21 апреля 1909 года в небольшом городе Ада, штат Огайо . У него была старшая сестра и пять младших братьев. То есть всего его родители, Эрл Тайтл Мэй и Мэти Баутон Мэй, имели семерых детей. Вскоре после рождения Риса его семья переехала в Марин-Сити , штат Мичиган , где он и провел свои детские годы.

Родители Мэя были малообразованными. Они мало занимались детьми, плохо ладили друг с другом , что впоследствии привело к их разводу в 1933 году. Старшая сестра Ролло страдала шизофренией . Под влиянием этих тяжёлых жизненных обстоятельств Рис Мэй сменил имя.

Окончив школу, Ролло Мэй поступил в Мичиганский государственный колледж сельского хозяйства и прикладных наук . Во время учёбы Ролло стал сооснователем журнала, критиковавшего действия властей, что привело его к исключению из колледжа. После исключения, Ролло взяли в Оберлинский колледж , где он и получил в 1930 году степень бакалавра с основной специализацией по английскому языку и дополнительными специализациями по греческой литературе и истории.

По окончании колледжа Мэй переехал в город Салоники (Греция), где занялся преподавательской деятельностью. Тогда же он посещал лекции Альфреда Адлера .

В 1933 году, в связи с разводом родителей, Ролло Мэй вернулся в США, где поступил в Нью-Йоркскую объединённую теологическую семинарию . Во время учёбы Мэй познакомился с известным теологом и философом Паулем Тиллихом , бежавшим из нацистской Германии и продолжившим академическую карьеру в Америке. Они стали друзьями и оставались ими более тридцати лет.

В 1938 году, по окончании семинарии Ролло Мэй защитил, под руководством Тиллиха, научную степень по богословию и был рукоположен в священники церковной конгрегации Нью-Джерси , где прослужил пастором в течение двух лет. В этом же году он женился на Флоренции Де Фриз (англ. Florence De Frees ), своей первой жене, родившей ему сына и двух дочерей-близняшек .

Оставив работу пастора, Ролло Мэй прошёл курс обучения в (англ.) русск. , одновременно работая в Нью-Йоркском Сити-колледже в качестве психолога-консультанта. В Сити-колледже Мэй познакомился, в частности, с одним из его основателей - Гарри Салливаном .

В 1946 году открыл частную практику.

В 1948 году стал психотерапевтом и вошёл в состав преподавателей (англ.) русск. , где продолжил работать до 1974 года.

В 1969 году развёлся со своей первой женой.

В 1971 году женился на Ингрид Скулл (англ. Ingrid Scholl ).

В 1989 году женился на Джорджии Ли Милл Джонсон (англ. Georgia Lee Mill Johnson ).

В 1994 году умер от хронической сердечной недостаточности в городе Тибуроне , штат Калифорния , где он жил с середины семидесятых. Ему было 85 лет.

Работы

Вскоре после возвращения из санатория, где он лечился от туберкулёза, Мэй оформил записи своих размышлений о тревоге в виде докторской диссертации и опубликовал её под заглавием «Значение тревоги» (1950 год). За этой первой крупной публикацией последовало множество книг, которые принесли ему общенациональную, а потом и мировую известность. Наиболее известная его книга - «Любовь и воля» - вышла в 1969 году, стала бестселлером и в следующем году была удостоена премии Ральфа Эмерсона (англ.) русск. . А в 1972 году Нью-Йоркское общество клинических психологов присудило Мэю Премию доктора Мартина Лютера Кинга Младшего за книгу «Власть и невинность».

Помимо этого, Мэй вел активную педагогическую и клиническую работу. Он читал лекции в

В своих произведениях подвергает тщательному рассмотрению основные проблемы человеческой экзистенции: добро и зло, свобода, ответственность и судьба, творчества, вина и тревога, любовь и насилие. Наиболее известная работа Мэя «Любовь и воля» стала американским национальным бестселлером и получила в 1970 году премию Ральфа Уолдо Эмерсона за эрудицию в области наук о человеке.

Ранние годы и образование

Ролло Риз Мэй родился 21 апреля 1909 года в небольшом городе Ада, штат Огайо. Он был старшим из шести сыновей Эрла Тайтла Мэя и Мэти Баутон Мэй. Всего детей в семье было семеро - самой старшей была сестра. Вскоре после рождения мальчика семья переехала в Марин-Сити, штат Мичиган, где он и провел свои детские годы.

Юному Мэю пришлось пережить трудное детство, так как родители были малообразованными и не сильно заботились о воспитании детей, кроме того ему вскоре пришлось столкнуться с разводом родителей и умственной болезнью сестры. Отец мальчика был членом Ассоциации молодых христиан, много времени проводил в разъездах и в силу этого серьезного влияния на детей не оказывал. Мать также мало заботилась о детях, вела, как выразились бы гуманистические психологи, весьма спонтанный образ жизни.

Окончив школу юноша поступил в университет штата Мичиган. Бунтарская натура привела его в редакцию радикального студенческого журнала, который он вскоре возглавил. Неоднократные стычки с администрацией привели к исключению из университета. Он перевелся в Оберлин-Колледж в штате Огайо и здесь в 1930 году получил степень бакалавра гуманитарных наук.

По окончании университета Мэй много путешествовал по восточной и южной Европе, писал картины и изучал народное творчество, он успел в качестве свободного художника побывать в Турции, Польше, Австрии и других странах. Однако на второй год странствий Мэй внезапно почувствовал себя очень одиноким. Пытаясь избавиться от этого чувства, он с усердием погрузился в преподавательскую деятельность, но это слабо помогало: чем дальше, тем более напряженной и менее эффективной становилась проделываемая работа.

Вскоре вернувшись на родину, Мэй поступает в семинарию Теологического общества, чтобы найти ответы на основные вопросы о природе и человеке, вопросы, в решении которых религия играет не последнюю роль. Во время учебы в семинарии Теологического общества Мэй познакомился с известным теологом и философом Паулем Тиллихом, бежавшим из нацистской Германии и продолжившим академическую карьеру в Америке. Мэй многому научился у Тиллиха, они стали друзьями и оставались ими более тридцати лет.

По окончании семинарии он был рукоположен в священники Конгрегационной церкви. В течение двух лет Мэй служил пастором, но быстро разочаровался, сочтя этот путь тупиковым и принялся искать ответы на свои вопросы в психоанализе. Мэй изучал психоанализ в Институте психиатрии, психоанализа и психологии Уильяма Алансона Уайта. Тогда же он познакомился с Гарри Стэком Салливаном, президентом и одним из основателей Института Уильяма Алансона Уайта. Взгляд Салливана на терапевта как на соучаствующего, а не как стороннего наблюдателя и на терапевтический процесс как на увлекательное приключение, способное обогатить как пациента, так и врача, произвел на Мэя глубокое впечатление. Еще одним важным событием, определившим развитие Мэя как психолога, стало знакомство с Эрихом Фроммом, который к тому времени уже прочно обосновался в США.

К 1946 году Мэй решает приступить к собственной частной практике, а через два года он начинает преподавание в Институте Уильяма Алансона Уайта. В 1949 году зрелым сорокалетним специалистом он получил первую докторскую степень в области клинической психологии, присвоенную Колумбийским университетом, и продолжал преподавать психиатрию в Институте Уильяма Алансона Уайта до 1974 года.

Прозрение

Возможно, Мэй никогда бы не выделился среди множества других терапевтов практикующих в то время если бы с ним не произошло то самое переворачивающее жизнь экзистенциальное событие, о каких писал Жан Поль Сартр . Еще до получения докторской степени Мэй пережил одно из самых глубоких потрясений своей жизни. Когда ему было чуть больше тридцать лет, он перенес туберкулез - трудноизлечимое по тем временам заболевание и провел три года в санатории в Саранаке, на севере штата Нью-Йорк, и в течение полутора лет Мэй не знал, суждено ли ему выжить. Сознание полной невозможности противостоять тяжелой болезни, страх смерти, томительное ожидание ежемесячного рентгеновского обследования, всякий раз означающего либо приговор, либо продление ожидания - все это медленно подтачивало волю, усыпляло инстинкт борьбы за существование. Поняв, что все эти, казалось бы, вполне естественные психические реакции вредят организму не меньше физических мучений, Мэй начал развивать в себе взгляд на болезнь как на часть своего бытия в данный период времени. Он понял, что беспомощная и пассивная позиция способствует развитию болезни. Оглядываясь вокруг, Мэй видел, что больные, которые смирились со своим положением, угасали на глазах, тогда как те, что боролись, обычно выздоравливали. Именно на основании собственного опыта борьбы с недугом Мэй делает вывод о необходимости активного вмешательства личности в «порядок вещей» и свою собственную судьбу.

В это же время он открывает, что излечение есть не пассивный, но активный процесс. Человек, пораженный физической или психической болезнью, должен быть активным участником лечебного процесса. Окончательно убедившись на собственном опыте он начал внедрять этот принцип в свою практику, воспитывая в пациентах способность анализировать себя и корректировать действия врача.

Признание

Столкнувшись на собственном опыте с феноменами страха и тревоги во время длительной болезни, Мэй стал изучать труды классиков, посвященные этой теме, -- в первую очередь Фрейда, а также Кьеркегора, датского философа и теолога, прямого предшественника экзистенциализма ХХ века. Высоко ценя идеи Фрейда, Мэй все же склонялся к предложенной Кьеркегором концепции тревоги как скрытой от сознания борьбы против небытия, которая затронула его более глубоко.

Вскоре после возвращения из санатория Мэй оформил записи своих размышлений о тревоге в виде докторской диссертации и опубликовал ее под заглавием «Значение тревоги» (1950). За этой первой крупной публикацией последовало множество книг, которые принесли ему общенациональную, а потом и мировую известность. Наиболее известная его книга - «Любовь и воля» - вышла в 1969 году, стала бестселлером и в следующем году была удостоена премии Ральфа Эмерсона. А в 1972 году Нью-Йоркское общество клинических психологов присудило Мэю премию доктора Мартина Лютера Кинга-мл. за книгу «Власть и невинность».

Помимо этого, Мэй вел активную педагогическую и клиническую работу. Он читал лекции в Гарварде и Принстоне, в разное время преподавал в Йельском и Колумбийском университетах, в колледжах Дартмут, Вассар и Оберлин, а также в Новой школе социальных исследований в Нью-Йорке. Он был внештатным профессором Нью-Йоркского университета, председателем Совета ассоциации экзистенциальной психологии и членом Попечительского совета Американского фонда душевного здоровья.

22 октября 1994 года после продолжительной болезни Ролло Мэй умер в городе Тибуроне, штат Калифорния, где он жил с середины семидесятых.

Вглядываясь в солнце. Жизнь без страха смерти Ялом Ирвин

Ролло Мэй

Ролло Мэй

Ролло Мэй дорог мне как писатель, как психотерапевт и, наконец, как друг. Когда я только начинал изучать психиатрию, многие теоретические модели сбивали меня с толку и казались неудовлетворительными. Мне представлялось, что и биологическая, и психоаналитическая модели не включают в себя многое из того, что составляет самое существо человека. Когда я учился на втором курсе ординатуры, вышла книга Ролла Мэя «Существование». Я прочел ее от корки до корки и почувствовал, что передо мной открылась яркая и совершенно новая перспектива. Я немедленно приступил к изучению философии, записавшись на курс введения в историю западной философии. С тех самых пор я начал читать книги и слушать курсы лекций по философии и всегда находил их более полезными для работы психотерапевта, чем специализированная психиатрическая литература.

Я благодарен Ролло Мэю за его книгу и за то, что он указал мне мудрый путь к решению людских проблем. (Я имею в виду три первых эссе; прочие - переводы трудов европейских Dasein-аналитиков, которые представляются мне менее ценными.) Много лет спустя, когда во время работы с онкологическими больными я начал испытывать страх смерти, я решил пройти курс психотерапии у Ролло Мэя. Он жил и работал в Тибуроне, полтора часа на машине от Стэнфорда. Но я знал, что на это стоит потратить время, и ездил к нему раз в неделю в течение трех лет. Консультации прерывалисьлишь на лето, когда он отправлялся в отпуск в свой коттедж в Нью-Гемпшире. Я старался с пользой проводить время в пути. Я записывал наши сеансы на диктофон и по дороге всякий раз слушал свои записи. Впоследствии я часто советовал этот прием своим пациентам, которым приходилось ездить ко мне издалека.

Мы с Ролло Мэем много говорили о смерти и о том страхе, который поселился во мне после работы с большим количеством умирающих людей. Мучительнее всего я воспринимал изоляцию, сопровождающую умирание, и в какой-то момент, когда я понял, что испытываю очень сильный страх во время вечерних поездок, я решил остаться на ночь в одиноком мотеле недалеко от его кабинета и провести с ним сеансы накануне и после этой ночи.

Как я и думал, тем вечером страх, казалось, был разлит в воздухе вокруг меня; были и пугающие видения - что меня кто-то преследует или в окно просовывается колдовская рука. Хотя мы пытались проанализировать страх смерти, мне почему-то кажется, что мы словно бы сговорились не вглядываться в солнце: мы избегали открытой конфронтации с призраком смерти. Попыткой такой конфронтации стала эта книга.

Но в целом он был для меня отличным психотерапевтом. Когда наша терапия подошла к концу, он предложил мне свою дружбу. Он с одобрением отнесся к моей книге «Экзистенциальная психотерапия», которую я писал десять лет и именно тогда, наконец, закончил. Сложный и очень щекотливый переход от отношений «психотерапевт - пациент» к дружбе прошел у нас относительно гладко.

Минули годы, и мы с Ролло поменялись ролями. После того как он испытал ряд мелких инсультов, его стали посещать приступы смятения и паники, и он часто обращался ко мне за помощью.

Как-то вечером мне позвонила его жена, Джорджия Мэй, тоже мой близкий друг. Она сообщила, что Ролло при смерти и попросила меня и мою жену скорее приехать. В ту ночь мы втроем по очереди дежурили у постели Ролло, который был без сознания и тяжело дышал, - он страдал отеком легких в поздней стадии. Наконец он последний раз судорожно вздохнул и умер. Это произошло на моих глазах. Мы с Джорджией обмыли тело и сделали все необходимое, а на следующее утро приехали из похоронного бюро и отвезли его в крематорий.

Ночью накануне кремации я с ужасом думал о смерти Ролло, и мне приснился очень яркий сон:

Мы с родителями и сестрой в торговом центре, решаем подняться на этаж выше. Вот я в лифте, но один, моя семья исчезла. Я очень долго еду на лифте. Когда я наконец выхожу, то оказываюсь на тропическом пляже. Я так и не могу найти своих близких, хотя не перестаю их искать. Там очень здорово, тропический пляж для меня - настоящий рай. Однако я чувствую, как в меня вползает страх. Затем я надеваю ночную рубашку с милой, улыбающейся мордочкой Медвежонка Смоки. Потом изображение на рубашке становится ярче, потом начинает излучать свет. Вскоре эта мордочка заполняет собой все пространство, как будто вся энергия этого сна передалась милой улыбающейся мордашке Медвежонка Смоки.

От этого сна я проснулся - не столько от страха, сколько от сияния искрящегося изображения на ночной рубашке. Чувство было такое, будто комнату осветили прожектором. В самом начале сна я был спокоен, почти доволен. Однако, когда я не смог отыскать свою семью, в меня вползли страх и дурные предчувствия. В конце концов все образы сна были поглощены ослепительным Медвежонком Смоки.

Я совершенно уверен, что в образе сияющего медвежонка отразилась кремация Ролло. Смерть Ролло поставила меня перед фактом собственной смерти, и во сне на это указывает моя отделенность от семьи и бесконечное движение лифта вверх. Что меня поразило, так это легковерие моего подсознания. Разве не удивительно, что часть меня купилась на голливудскую версию бессмертия (бесконечное движение лифта) и на кинематографическую же версию рая - в виде тропического пляжа. (Хотя рай все же не был таким уж «райским», потому что я находился там в полной изоляции.)

В этом сне отражены огромные усилия по снижению страха. В ту ночь я шел спать, потрясенный ужасом кончины Ролло и его предстоящей кремацией, и сон был призван смягчить это переживание, сделать его не таким ужасным, помочь его перенести. Смерть милосердно приняла облик лифта, идущего вверх, к тропическому пляжу. Даже огонь крематория принял более дружеский вид и появился на ночной рубашке - вы готовы к вечному сну в рубашке с милой и привычной мордочкой Медвежонка Смоки?

Этот сон кажется чрезвычайно удачной иллюстрацией идеи Фрейда о том, что сновидения охраняют сам процесс сна. Мои грезы изо всех сил стремились дать мне отдохнуть, и не позволили сну обернуться кошмаром. Как плотина, они сдерживали поток страха, но плотина все-таки рухнула, пустив ко мне эмоции. Но и тогда из последних сил грезы пытались сдержать мой страх, превращая его в образ любимого мишки, который в конце концов «накалился» и засиял столь невыносимо, что разбудил меня.

1. Ролло Мэй. ПРОИСХОЖДЕНИЕ ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНОЙ ПСИХОЛОГИИ В этом вступительном эссе я бы хотел рассказать о том, как появилась экзистенциальная психология, особенно на американской сцене. Затем я хотел бы обсудить некоторые "вечные" вопросы, которые в психологии задавали