Цель урока:
- Систематизация знаний по типам текстов и связи предложений, абзацев в тексте.
- Углубление и систематизация умений и навыков лингвистического анализа текста в рамках подготовки к ЕГЭ.
- Способствовать воспитанию уважения и любви к русскому языку и другим языкам.
- Развитие выразительной устной и грамотной письменной речи; навыков составления сочинения-репортажа и выступления-сообщения.
Оборудование:
- стенд по двуязычию;
- портрет К.Кулиева;
- стенная газета «Русское слово»;
- альбом-отчет «Международного дня родных языков».
Ход урока
I. Орфографический тренинг (на доске).
Родной язык, люблю татарский язык, русский язык, любить родную речь, язык живёт и развивается, малочисленный народ.
II. Ребята, на какую тему подобраны орфограммы? (Язык.) Вы сказали правильно, мы будем говорить сегодня на уроке... (О языках.)
Эпиграфом урока я решила взять слова из текста, над которым мы с вами будем работать (тексты на партах в печатном виде и на экране).
Эпиграф: Каждый язык – это целый мир.
Балкарский поэт Кайсын Кулиев родился в семье скотовода и охотника. Талантливый ребенок с детства проявлял артистические и поэтические способности. В 18 лет приезжает в Москву, поступает в театральное училище. Будучи студентом, переводит на балкарский язык стихи А.С.Пушкина, М.Ю.Лермонтова. Затем он учится в Литературном институте. Является участником Великой Отечественной войны.
Чтение текста и работа над ним.
(1) Каждый язык – это целый мир. (2) Язык не только предмет для изучения, а живая душа народа, его радость, боль, память, сокровище. (3) Он должен вызвать у каждого из нас горячую любовь, признательность, трепетное отношение. (4) Язык каждого, пусть даже самого малочисленного народа, – это целый мир, полный прелести и волшебства.
(5) Нет такого языка, который бы не заслуживал уважения. (6) На земле живут не только большие, но и малые по численности народы. (7) Каждый из них имеет свой язык, который дорог его детям, как голос матери, как хлеб родной земли.
(8) Я люблю русский язык, но так же люблю и свой родной балкарский, на котором я впервые сказал «мама», «хлеб», «дерево», «снег», «дождь», «звезды». (9) Я хочу, чтобы мой язык – первое сокровище моего народа – жил и развивался. (10) Уважение и любовь к русскому языку, на котором я говорю много лет и которым восхищаюсь, продолжая изучать его, совсем не мешает мне любить родную речь – язык моей матери. (К.Кулиев.)
К какому типу относится текст? (Текст-рассуждение.)
Определите части текста. (Начало – 1,2 предложения, средняя часть – 3-9 предложения, концовка – 10 предложение.)
Сформулируйте и зачитайте основную мысль каждой части.
(Начало: «Я зык – душа народа, его радость, боль, память, сокровище.» Средняя часть: «Нет такого языка, который бы не заслуживал уважения.» Концовка: «Уважение и любовь к русскому языку совсем не мешает любить родную речь – язык матери.»)
Дайте заглавие тексту. (Уважение и любовь к русскому языку.)
Сколько абзацев в тексте? (Три.)
Как соединены абзацы между собой? (Лексическим повтором и местоимениями, цепной связью.)
Покажите, как соединены между собой предложения в абзацах?
Вывод. Соединение в абзацах осуществляется с помощью лексического повтора и местоимений, то есть цепной связью.
В предложениях 2, 9 найдите контекстуальный синоним. (Язык – сокровище.)
Найдите сравнения в 7 предложении. (Язык, как голос матери, как хлеб родной земли.)
О чем заставил задуматься этот текст? (О значении русского языка.)
Какое значение имеет русский язык для вас? (Дети читают свои ответы на вопрос, которые они писали дома.)
На сегодняшний урок группа учащихся подготовила сочинение – репортаж «Мы любим русский язык», сейчас мы послушаем их.
Репортаж с Международного дня родных языков.
Нияз, понравилось тебе собственное выступление?
Да. Сначала я боялся, справлюсь ли с заданием. Ведь в зале сидела почти вся школа. Но любовь к русскому языку победила страх.
А какие у тебя успехи по русскому языку?
Я успеваю на 4, но очень люблю, когда ставят 5. Люблю читать стихи.
А может, ты нам расскажешь одно стихотворение?
Да, с удовольствием прочитаю стихотворение Ахмата Ерикеева:
Мне, нерусскому, близок и дорог
Замечательный русский язык,
Я постиг его строй в разговорах
И к нему, как к родному, привык.Как же может быть речь не родною,
Если с ней я богаче стократ!-
Пушкин, Герцен, Некрасов со мною
На родном языке говорят.
Ребята, у других не возникло желание рассказать стихотворения о родном и русском языках?
(Учащиеся читают стихи.)
Габдулла Тукай «Родной язык».
Родной язык – святой язык, отца и матери язык,
Как ты прекрасен! Целый мир в твоём богатстве я постиг!
Качая колыбель, тебя мне в песне открывала мать.
И сказки бабушки потом я научился понимать.Родной язык, родной язык, с тобою смело шёл я вдаль,
Ты радость возвышал мою, ты просветлял мою печаль.
Родной язык, с тобой вдвоём я в первый раз молил творца:
«О боже, мать мою прости, прости меня, прости отца».
Шайхи Маннур, татарский поэт.
Знай язык и русский, и татарский,
Выучи, мой друг!
С ними откроешь ты познанье,
Каждый близок и высок.Языки сближают нас,
В мир ведут большой.
Изучи язык ты русский,
Не забудь родной.
Т.Зумакулова, балкарская поэтесса. «Два языка».
Родной язык!
Он дорог мне, он мой,
На нем ветра в предгорьях наших свищут,
На нем впервые довелось услышать
Мне лепет птиц зеленою весной …
Но, как родной,
Люблю язык я русский…
На нем живые, трепетные чувства
Открылись мне.
И мир открылся в них.
Евгений Буков, русский поэт.
Коль язык ты знаешь русский,
Всяк поймет тебя при встрече,
Хоть объезди всю страну.
Всем понятной русской речью
Будут говорить с тобой
И грузин, и украинец,
И узбек, и белорус.
Габдулла Тукай, татарский поэт.
С русским мы в веках породнились,
Словарем, языком обменялись.
Одни песни у нас родились,
И события одни воспевались.
Я вижу, что вы действительно с большим желанием изучаете этот язык. А какая страница устного журнала вам понравилась больше. Поделись, пожалуйста, своими впечатлениями, Эндже? (Обращается к другой ученице в классе.)
Мне понравилась последняя страница, где открывали молодые таланты. На этой странице выступала моя подружка из 9 класса Нуриева Гульназ. Я знала, что она пишет стихи на татарском языке, а в тот день я открыла для себя новость: она прекрасно пишет и на русском языке. Я горжусь, что соседка Гульназ – близкая моя подруга.
Хорошо, ребята. Я поняла, что мероприятие прошло с пользой и запомнится вам надолго. Наша работа над текстом на сегодняшнем уроке была как бы продолжением того мероприятия. Желаю удач и старания всем моим одноклассникам.
Учитель: Послушаем сообщение по газете (проверка индивидуального задания: ученик(ца) делают сообщение по газете): Я хочу сделать короткое сообщение по газете «Русское слово». Ее выпустили члены кружка «Занимательная грамматика». Меня заинтересовал особенно раздел дополнительных сведений. По этой статье я узнала, что русский язык является одним из шести основных языков Организации Объединенных Наций. Шесть языков: английский, французский, испанский, японский, китайский и русский. На русском языке, оказывается, говорят многие – четверть миллиарда людей.
В статье «Все о языках» говорится о путях развития и роста русского языка, о его значении. Далее: стихи о русском языке, пословицы, поговорки, загадки. А также занимательный материал на размышление.
Хочу сообщение закончить словами К.Паустовского: «Языку мы учимся и должны учиться непрерывно до последних дней своей жизни».
III. Оценивание ответов учащихся на каждом этапе урока и в целом на уроке (с комментарием).
IV. Домашнее задание.
I уровень: составить план к тексту в форме вопросов.
II уровень: составить простой план к тексту.
III уровень: написать сочинение-миниатюру «Что мне даст в будущем знание русского языка».
Каждый язык – это целый мир
(Из выступлений на сессии языковедов, организованной АН СССР)
Язык не только предмет для изучения, а живая душа народа, его радость, боль, память, сокровище. Он должен вызывать у каждого из нас горячую любовь, признательность, трепетное отношение. Язык каждого, пусть даже самого малочисленного народа, – это целый мир, полный прелести и волшебства. Его нельзя представлять себе только учебником грамматики. Вспомним хотя бы пословицы и изречения горских народов – это высшее выражение их мысли и фантазии. В них – отчеканенная мудрость и поэзия, вековой опыт народа и красота земли, удивительно самобытный мир, выраженный в неповторимых образах и красках. Мы не имеем права забывать о таком чуде. Но, к сожалению, порой приходится сталкиваться и с безобразием, когда иные горе-ученые видят в языке, который народ создавал веками, только способ для защиты диссертаций и относятся к родной речи без должного уважения. Мы вовсе не должны закрывать глаза на такие явления.
Нет такого языка, который бы не заслуживал уважения. На земле живут не только большие, но и малые по численности народы. Каждый из них имеет свой язык, который дорог его детям, как голос матери, как хлеб родной земли. Все мы, присутствующие здесь, к нашей радости, знаем русский язык. Язык, на котором создавали свои шедевры Пушкин, Лермонтов, Чехов, Лев Толстой, невозможно не любить, нельзя не уважать язык Ленина и Плеханова. Это азбучная истина, но нам полезно почаще возвращаться к ней.
Я люблю русский язык, как и вы, но так же люблю и свой родной балкарский, на котором я впервые сказал «мама», «хлеб», «дерево», «снег», «дождь», «звезды». Я хочу, чтобы мой язык – первое сокровище моего народа – жил и развивался. Уважение и любовь к великому русскому языку, на котором я говорю много лет и которым восхищаюсь, продолжая изучать его, совсем не мешает мне любить мою родную речь – язык моей матери. Хотя и не считаю нужным каждый раз произносить риторические клятвы о любви к русскому языку, я хорошо понимаю, что его подняли на небывалую высоту великая русская литература... Он у нас в крови, мы понимаем его, как свою родную речь, он нам необходим, мы относимся к нему с полным пониманием его значения для нас. Другого отношения к русскому языку у нас не может быть. Кроме прочего, он приобщил нас к культуре человечества.
Ю. Дешериев в своем докладе говорил, что национальные языки пока в ближайшее время будут развиваться. Пусть правильно поймут это молодые ученые. Язык любого из наших народов не кратковременное явление. Никто не должен думать, что завтра наступит конец тому или другому национальному языку. Необычайный и часто сурово-драматичный путь языка длинен и долговечен. Мы умираем, язык остается. Каждый из нас должен работать на своем языке, не думая о том, что этот язык умрет скоро. Умирая на поле битвы, воин не думает о выгоде для себя, а бьется за родную землю и погибает за нее. Язык народа живет не для выгоды отдельных лиц, а является общенародным, национальным достоянием и сокровищем. В нем выражены разум, гений, опыт, память, история, любовь, ненависть, мужество – вся душа народа.
Те, которые здесь говорят о языке, должны знать, что герой, погибая за Родину, кричал на родном языке «свобода!». Это не только поэтический образ. Это трагическая, правда и философия жизни, облитая кровью храбрых. Я помню, еще недавно раздавались голоса о том, что скоро умрут языки так называемых малых народов. Но нет таких пророков, которые могли бы предсказать день и час смерти каждого из наших языков. Не ими языки созданы, не им предопределять их конец. Это решит сама жизнь, а не мудрствующие всезнайки! Не будем пессимистами, но также не нужно лакировать ход истории, суровые и неумолимые законы которой нам известны. Когда умрет тот или иной язык, как это будет происходить – никто не знает. А потому давайте будем уважать, любить, изучать родные языки, работать на них, стараясь внести свою носильную лепту в культуру. Это будет разумно и полезно.
Повторяю, каждый язык – это живой мир, полный красоты и мудрости. Когда говорят на балкарском, кабардинском или ингушском, в словах разве не сияют звезды, горящие над полем и дорогой? Когда мы говорим о них на родном языке, разве не багровеет кизил, не алеют розы? Жизнь сильнее и мудрее каждого из нас. Ход истории и диалектика мудры даже при их жестокостях и трагических поворотах. Думаю, что никто не упрекнет меня, если я скажу: еще рано хоронить наши языки! Они еще пригодятся нам и послужат. Родной язык для каждого из нас - голос любимой земли и матери. Он бесконечно дорог нам, это наша Песня и сказка, отчий дом и очаг. Его прекрасными словами мы выражали и выражаем нашу радость и страдания, нашу любовь и надежды. Нам надо говорить о том, что мы чаще всего недостаточно хорошо знаем язык, плохо на нем работаем, дурно пишем. В присутствии таких крупных языковедов, как Бархударов, Серебряников, Крючков и другие, мне хочется напомнить о том, что мы также плохо знаем исторические судьбы языков горских народов, их историю. Не лучше обстоит дело и со стилем. Вот о чем нам надо думать и заботиться, а не спешить поскорее похоронить родные языки.
Герои умирают, когда в бою доходят до последней черты своей жизни. Но они были героями и погибли, как герои – благородно и отважно. Если умрут наши языки, то они умрут так же, до конца дослужив свою службу. Повторяю: это решит сама жизнь, решит история. Наши языки хорошо служили и служат своим народам, их культуре, делу коммунизма, прошли великий путь от слов понукания волов до шедевров поэзии – таких, как нартский эпос, сказки, народная лирика, пословицы, как произведения Коста Хетагурова, Кязима Мечиева, Гамзата Цадаса, Бекмурзы Начева, Иссы Каракетова.
К языку надо относиться с такой же любовью и удивлением, как мы смотрим на утренние горы. Глубоко уважая 11 любя русский язык, мы так же горячо любим свою родную речь. Человек, не любящий собственную мать, не может любить мать соседа!..
Кязим Мечиев и восточная поэзия
(Из доклада на зональном совещании, организованном АН СССР)
В год рождения Кязима его отец, Бекки, оставался еще крепостным крестьянином. Судя по рассказам самого Мечиева и его близких, Бекки был известным в Хуламо-Безенгийских горах умельцем, мастером седельных и оружейных дел, а также замечательным охотником, сильным человеком. Он, прежде всего, научил сына ремеслу. Кязим всю жизнь ковал железо. Он делал это так же хорошо, как писал стихи. Балкарский классик имел простое происхождение.
Как мог он, родившись в семье труженика-горца, в условиях тогдашней Балкарии, стать не только грамотным, но и образованным по-восточному человеком, трижды объездить Ближний и Средний Восток, учиться в культурных центрах, овладеть не только арабским, но и персидским языком, читать великих поэтов Востока в подлинниках? Это не праздный вопрос. Только поставив его, мы поймем, как могуча фигура Кязима, почувствуем силу его ума, крепость его воли и энергии. Он одинаково прекрасен как поэт и как человек. Жизнь и Поэзия его составляют полную гармонию. В этой цельности - большая сила и обаяние Мечиева.
Конечно, в середине прошлого века и во второй его половине жили и такие балкарцы, которые получали не только восточное, но и европейское образование. Это было нелегко, и мы воздаем им должное. Но я лично удивляюсь им меньше, чем Кязиму. Среди них не было человека такого плебейского, как говорится, происхождения, как Мечиев. Все они являлись замечательными людьми своего времени, но у каждого из них также имелись несравненно большие шансы и возможности стать теми, кем они стали, чем у Кязима. Все они выходцы из имущей среды. Где для более или менее имущих людей двери могли быть открытыми, для Кязима они были закрыты. Ведь не так удивительно то, что граф Лев Толстой стал мировым писателем, как-то, что им стал почти нищий парень с берегов Волги. С большим сожалением мы должны отметить тот факт, что Кязиму не удалось учиться в русских учебных заведениях. Этому помешали многие обстоятельства тогдашней балкарской действительности - бедность, взгляды отца поэта и прочее.
Я позволю себе на минуту остановиться хотя бы на некоторых из тех балкарцев, которые в прошлом веке сумели стать образованными людьми и приобщиться к большой русской и европейской культуре. Одним из первых, если не первым человеком из горцев Кавказа, еще в первой половине прошлого века окончившим русскую военно-медицинскую императорскую академию, был балкарский князь Абай Шаханов из Черекского ущелья. Судьба его очень интересна, драматична, во многом напоминает судьбу лермонтовского Измаил-Бея. Многим из присутствующих здесь, думаю, известно имя балкарского историка Мисоста Абаева. Он сотрудничал в ряде печатных органов своего времени. Ряд работ Абаева еще не потерял своего значения. Интереснейшей фигурой является также Султан-Бек Абаев. Он был среди поступивших в первом потоке в первую русскую консерваторию, открывшуюся в 1862 году. Султан-Бек поступил в Петербургскую консерваторию одновременно с Петром Ильичом Чайковским, учился у скрипача с мировым именем – Венявского. Жаль, что никто из горцев не учился вместе с Лермонтовым, хотя бы в школе армейских прапорщиков! Султан-Бек Абаев был скрипачом выдающегося таланта. Об этом писали газеты того времени, давая высокую оценку виртуозному мастерству скрипача-балкарца. Заслуживает пристального внимания и личность Сарафали Урусбиева из-под Эльбруса. Вообще их семья была замечательной. Общеизвестна дружба Урусбисвых с такими крупными деятелями русской культуры и науки как Балакирев, Танеев, Миллер, Ковалевский. Русские композиторы приезжали в Баксанское ущелье, гостили у Урусбиевых. Старый князь Измаил, отец Сафарали, играл им на скрипке горские мелодии. Он был большой знатоком родного фольклора. В результате этих встреч Балакирев, например, написал свое знаменитое произведение «Исламей».
Сафарали Урусбиеву удалось закончить сельскохозяйственную академию (ныне имени Тимирязева). Он вместе с композитором Танеевым присутствовал на первом представлении оперы «Евгений Онегин» в Большом театре. В тот счастливый для молодого горца вечер Танеев познакомил Сафарали с Чайковским. Видите, как повезло этому балкарцу! Первыми из мусульманок светское образование получили две балкарки – Ханифа Абаева из Черекского ущелья и Фуза Шакманова из Хуламо-Безенгийского. Они десять лет учились в Тифлисе. Также интересно вспомнить о докторе Измаиле Абаеве. Он учился в Петербургской военно-медицинской академии, затем по состоянию здоровья был переведен в Киевскую академию, которую и окончил. В первую мировую войну доктор Абаев находился на Турецком фронте. Там медсестрой у него работала довольно известная ныне советская писательница Аргутинская. Одним из главных героев ее романа «Огненный путь» является доктор Измаил, который в годы революции и гражданской войны все силы и знания отдавал народу. Я воздаю должное таким представителям моего народа.
Но Кязим удивляет меня больше всех, и не только своим талантом, но и как личность, преодолевшая такие барьеры, которые люди в его положении редко, очень редко могли преодолеть! Кроме того, творчество и личность Мечиева имели и имеют несравненно большее значение, чем деятельность каждого из его современников-соотечественников. Это один из самых выдающихся людей, когда-либо живших в балкарских горах. Достаточно сказать, что все мы считаем ныне Кязима основоположником родной литературы, непревзойденным национальным поэтом, гениальным художником слова, своей гордостью. Кязим – фигура такого же значения, как Важа Пшавела, Коста Хетагуров, Габдулла Тукай, Абай Кунанбаев.
Позвольте мне привести цитату из статьи знатока поэзии горцев Натальи Капиевой «Здравствуй, Кязим!». Она была напечатана в еженедельнике «Литературная Россия» от 8 февраля 1963 года: «У каждого народа рождаются поэты с наибольшей силой воплощающие историю своего народа, его мудрость и муки, его радость и боль. У балкарцев таким поэтом был Кязим». Капиева также определяет место творчества Мечиева в общегорской поэзии: «Стихи, сказанные иве у горной реки», «Моя старая сакля», «Ослику с израненной спиной» – немного найдется в горской поэзии творений, подобных им по силе гуманизма, любви к родине, ко всему живому... То, что им создано, – поэмы «Раненый тур», «Бузжигит», его философские четверостишия, его лирика – вровень с самым высоким».
Все писавшие о поэзии Мечиева дают ей такую же высокую оценку. Вот что писал о Кязиме крупный знаток восточной и кавказской поэзии Семен Липкин в частном письме: «...Лев Толстой внимал бы ему с уважением. Для кибернетики – главное заключается в информации, в сообщении. Кязим о многом сообщает. Вот почему этот старик горец ближе современной науке, чем многие выпускники Литинститута. Далее. Я чувствую, что Кязим музыкален высшей музыкальностью – естественностью и полезностью фразы. Он строит стих, как горец саклю: все, что нужно для жилья в горах, есть в этой сакле, а то, что не нужно, – к чему оно?»
Поэзия Мечиева значительна своим социальным содержанием, мятежными мотивами протеста, тем, что этот протест выражен с могучей художественной силой в стихах и поэмах. Поэзия Кязима озарена светом народных праздников, пронизана горечью народных бед, ей присущи мощная образность и красота. Удивительно точен, безупречно конкретен его язык, чего невозможно сказать о многих из нас, современных литераторах Балкарии. Прислушайтесь, какая буря шумит в четырех строчках Мечиева, которые я сейчас процитирую в оригинале:
Бири къача, бири къууа,
Жеткенлерин жолда бууа,
Аны ызындан палах тууа,
Хатасызла аны жууа!
Эти стихи обрушиваются на нас, как мятежная река после ливня. Сплошные рифмы и глагольные окончания идут, как мощный поток. Вот буквальный перевод этой строфы: «Один убегает, другой гонится за ним, догоняет и душит на дороге. Затем рождается беда и безвинные смывают ее (отвечают за беду)». Кто читал Кязима внимательно, тот обязательно должен был почувствовать, что его огромная искренность чем-то напоминает искренность Александра Блока, несмотря на то, что их биографии, школа, приемы, стиль, образный мир абсолютно различны.
Кязим – славный классик балкарской поэзии – признан ныне одним из лучших кавказских поэтов. Мне думается, что степень талантливости поэта не всегда можно определить его популярностью. Тут могут быть разные причины и обстоятельства. Но время Кязима уже пришло, его поэзия и личность привлекают все большее внимание. Я верю – он будет широко издаваться, о нем будут еще много писать.
Поэзия Мечиева напоминает огонь, зажженный на горе темной ночью, огонь тревоги, который не сумели погасить бури и снегопады тяжелых времен. В поэме 1907 года «Раненый тур» Кязим писал:
Кто нищему горскому краю
Даст волю? Как выход найти?
Я горские песни слагаю,
Иного не знаю пути.
Полагаю, что не всем известны все произведения Мечиева. Поэтому позволю себе привести две из последних главок поэмы «Раненый тур» – одного из лучших произведений не только балкарской, но и всей горской поэзии. В этой поэме раненого тура спасает от преследующего его волка бедный охотник по имени Хашим:
Не хлеб ты вкушаешь, а горе,
Мой раненый тур, мой народ.
Но где же средь наших нагорий
Охотник, что жертву спасет?
Ты бедствий изведал так много,
Как много в ущельях камней.
Скажи мне, чья горше дорога.
Скажи мне, чья доля трудней?
Все сыплются беды... Не так ли,
За веком мучительный век,
По трубам, полуночью, в сакли
К нам сыплется с копотью снег?
Пройдя над немой крутизною,
Заходят в аул облака, –
Но так ли холодной весною
Заходит к нам в сакли тоска?
Что делать мне, если поныне
Душа у народа болит?
Хоть в реку бросайся в теснине,
Когда она в ливень бурлит!
Что делать? Как тур из двустволки
Ты ранен, мой бедный народ,
За раненым гонятся волки,
Но кто к нам на помощь придет?
Кто в нищих горах уничтожит
Свирепую стаю волков?
Кто нищим аулам поможет,
Кто горцев спасет от оков?
Кязим, как и ты, окровавлен,
Мой раненый горский народ,
И горем, как ядом, отравлен,
Он горькие песни поет!
Кязим – явление необычное и самобытное. Но даже такие явления не обходятся без традиций и влияний. Вспомним хотя бы Лермонтова. Сначала он мальчиком почти переписывал отдельные произведения Пушкина. Но повторяет ли он в зрелых вещах своего ближайшего предшественника? Нет. Но мог ли быть Лермонтов без Пушкина поэтом, таким совершенным мастером, каким мы его знаем? Влиял ли Пушкин на Лермонтова? Безусловно. А похожи ли они друг на друга? Нет. Лермонтов обожал Пушкина, учился у него. Но, несмотря на это, он не только не стал эпигоном своего учителя, его подражателем, но своим творчеством открыл новые пути и миры в Русской поэзии, его творчество составляет целую эпоху в литературе русского народа.
Горцы верно говорят: «Какая земля, такая и трава». Чем крупнее художник, тем более умело он пользуется достижениями своих предшественников, традиции не сковывают его, а дают возможность смелее двигаться дальше. Тут уместно вспомнить строфу из знаменитой поэмы великого грузинского поэта Николоза Бараташвили «Мерани» в переводе Б. Пастернака:
Пусть я умру, порыв не пропадет,
Ты протоптал свой след, мой конь крылатый,
И легче будет моему собрату
Пройти за мной когда-нибудь вперед.
Традиции для большого поэта – это часть пути, которому нет конца. Это образцы, которые не полагается повторять. Имеются люди, считающие, будто достаточно писать стихи лесенкой, чтобы стать продолжателем или последователем Маяковского. Это заблуждение, к тому же весьма наивное. Нет, суть дела не в лесенке, а в том, чтобы быть поэтом-гражданином своего времени, как Маяковский был поэтом-трибуном революции, надо выражать по-своему мощно и масштабно эпоху, ее стремления, чаяния, ее передовые идеи. И для этого найти свои приемы, свои средства, свой стиль, а не повторять найденного. Повторение и творчество – два противоположных полюса.
Был ли новатором, например, карачаевский поэт Азрет Уртенов? Конечно. В чем, на мой взгляд, заключается его новаторство? Он по-своему выразил новые идеи, принесенные в горы Октябрьской революцией, выразил сильно, горячо, темпераментно. Он расширил и развил возможности карачаево-балкарского стиха, сильнее многих своих современников-соотечественников разработал новые темы, вышел на более широкие стиховые просторы. Несмотря на многие художественные изъяны, обусловленные тогдашним состоянием родной поэзии, творчество Азрета Уртенова значительно. Вопрос традиции и влияния в творчестве – очень сложный и тонкий. Приведу один факт.
Первым русским стихотворением, прочитанным мной в детстве, был «Узник» Пушкина в переводе карачаевского поэта Иссы Каракетова. Я теперь не вижу этого перевода. Но тогда он мне казался чудом, обворожил меня своей красотой. Во-вторых, ни одно произведение родной литературы, исключая Кязима Мечиева, не открыло мне мою родину с такой силой, не доставило мне такой радости, как стихотворение Иссы Каракетова «Кавказ». Это действительно выдающееся произведение, покоряющее красотой языка и образностью. Эта вещь сыграла большую роль в моей работе. Тут же хочу сказать, что остальные произведения Каракетова не производят на меня, к сожалению, никакого серьезного впечатления. Они слабы, риторичны. Вот как порой преломляются традиции и как происходит учеба у своих предшественников и современников. Эта учеба и влияние часто напоминают подземные воды, их на поверхности не видно.
Все сказанное мною относится к теме «Кязим и восточная поэзия». Все это я говорил для подтверждения мысли о том, что Кязим углубленно учился у мастеров восточной поэзии, но сам был также новатором-первооткрывателем, всегда оставался им. Он вырастал из родной почвы, как скала или дерево. Но это не только не мешало ему учиться у поэтов других народов, не только не вредило, не мешало его самобытности и оригинальности, а давало еще большую мощь его дарованию.
Поэзия Мечиева впитала многие соки, его Пегас пил из многих рек, но оставался балкарским конем. И радостнее всего этот конь ржал, возвращаясь после скитаний к горам Безенги. Самым крупным произведением балкарского поэта, непосредственно соприкасающимся с восточной поэзией, является поэма «Бузжигит». Из поэмы ясно видно, что действие ее происходит не на Кавказе, а где-то на Ближнем Востоке, в большом городе. Главный герой произведения, Бузжигит, юный зодчий и сын крупного зодчего. Он и дочь хана, двое влюбленных, погибают. Как видите, тема не была новой. Но Кязим придал ей новую и до конца горскую окраску.
В этой поэме Кязим называет имена некоторых своих Учителей – больших поэтов Востока. Обращаясь к горестной любви Меджнуна и Лейли, Кязим писал:
Их жаркое влеченье
Прославлено людьми.
В них – Навои свеченье.
В них их – пламя Низами.
Этих поэтов Мечиев знал, у них учился. Но по его устным признаниям и признаниям в поэме, о которой мы говорим, самым любимым у Кязима был великий трагический лирик Азербайджана и всего Востока – Физули. Вот что о нем сказано в поэме:
В них – Физули крылатый,
Что отнял мой покой:
Как над могилой брата,
Я плакал над строкой.
Физули был ему близок и дорог глубоким и суровым драматизмом своей лирики. Об этом не раз говорил нам Мечиев. Многие строки Физули Кязим знал наизусть и часто повторял их:
Скиталец заплачет всегда,
Лишь вспомнит он берег родной.
Но спящих будит по ночам
Страданий ежечасный крик...
Нет, я не зверь, и по своей природе
Людей люблю с душевной прямизной.
Нет сомнения, что одним из первых учителей Кязима был именно Физули, хотя мы и не находим у него никаких подражаний старому классику. В поэме «Бузжигит» читаем:
Меджнун блуждал в пустыне,
Любовью одержим –
Печаль его поныне
Близка сердцам людским.
Кязим в тиши нагорий
Скорбел в глухой дали,
Когда прочел о горе
Меджнуна и Лейли.
...А на земле поныне
Царят и страх, и гнет,
И до сих пор в кручине
Меджнун в степях бредет.
Кязим упоминает в своей поэме не только Меджнуна и Лейли. В ней имеете такая строфа:
Фархад крушит громаду
Утесов и теснин,
И плакать по Фархаду
Не устает Ширин.
Вот что важно для Кязима: трагические герои классической поэзии не исчезли, остались вечными спутниками живущих.
И, наконец, Кязим Мечиев благодарит великих поэтов Востока за их поэзию и человеческую щедрость:
Поэты! Всем влюбленным,
Постигнув боль земли,
Вы, словом раскаленным
Отраду принесли.
Идет ли Кязим в своей балкарской поэме от восточной классической поэзии и ее великих мастеров? Если да, то в чем заключается влияние Востока на поэму Мечиева? Я попытаюсь ответить на эти вопросы.
Кязим, работая над поэмой, несомненно, пользовался достижениями поэзии Востока, достижениями своих великих учителей. И в то же время никого из них не повторял. Кязим Мечиев учился у классиков Востока – арабских, персидских, турецких, азербайджанских и узбекских поэтов, но не подражал им, не стал их эпигоном, а был национальным балкарским, горским поэтом. Лучшим подтверждением тому не только содержание, но и характер, форма, образная система его произведений. Вот целиком одно его маленькое стихотворение:
Серый камень сорвался с утеса,
В мрачной бездне остался лежать...
Никогда ты наверх не вернешься,
Свой утес не увидишь опять.
Я молю тебя, господи, ныне-
Лучше в камень меня преврати,
Но остаться не дай на чужбине,
К моему очагу возврати!
Это написано в 1910 году в городе Шаме (Дамаск). Тоска по родным горам, милой сердцу земле, по отчему дому и очагу выражена с такой простотой, с такой сжатой энергией, такими типично горскими образами, что ничего от классической восточной поэзии в шедевре Кязима мы не находим. В нем, как и во всей поэзии Мечиева, нет ни слащавости, ни красивостей, так характерных для подражателей и эпигонов великих классиков Востока. Мы знаем, что для восточной поэзии нередко бывали характерным; красноречие и повествовательная риторика. Этим, разумеется, больше всего грешили поздние эпигоны крупнейших поэтов. Все это у Кязима отсутствует начисто. Он был учеником лучших мастеров Востока, но остался самим собой – замечательным, самобытным художником.
Кязим, как истинный художник, избег соловья и розы, которые были доведены эпигонами до последней степени слащавости и штампа. Восточные штампы у него мы не встретим ни разу. Нет в его суровой поэзии ни газелей, ни девушек с газельими глазами. Прекрасны живые красавицы газели и девушки с их бессмертной красотой, непостижимо чудесна поэзия любви. Все это изумительное в жизни и поэзии, в ее подлинных явлениях эпигоны и подражатели превратили в мертвые штампы, убив в газелях, девушках, соловьях и розах их настоящую живую красоту, дыхание и аромат, всю их прелесть. Тот, кто впервые сравнил глаза любимой с глазами газели, сделал открытие. То же самое о соловье, поющем розе о своей любви. Но от повторений – говорили на Востоке – не тускнеет одна лишь молитва! Поэзия такой суровой земли, как Балкария, такого народа, как балкарский, который жил трудно и драматично, конечно, соловьи и розы были чуждым мотивом. И Кязим, как чуткий художник, прошел мимо них. Вот его четверостишие, подтверждающее сказанное мной:
У турков, арабов, проделав скитаний круги,
Я снова увидел вершины твои, Безенги,
Что может быть лучше, отраднее в мире земном,
Чем запах кизячного дыма в ауле родном!
Он считал себя учеником Физули и Хафиза. Мечиев умел учиться. А все же главное в таланте, который является лучшим компасом для художника. Без таланта не спасет никакое умение учиться, не помогут и знания, хотя они и необходимы.
Великая классическая Поэзия Востока, которой восхищались такие гиганты мировой культуры, как Гете и Пушкин, стала замечательной школой для Кязима Мечиева. Он освоил ее лучшие черты. Это раздвинуло его горизонты, развило вкус, научило культуре стиха, привело к чувству формы. Балкарский поэт, которому, как я уже говорил, не удалось пройти русскую школу, изучить русский язык, если бы не опирался на образцы восточной поэзии, то не сумел бы подняться на такую высоту.
озаглавьте текст так, чтобы в названии была отражена его основная мысль.... составьте план, и напишите сжатое изложение... ребята прошупомогите озаглавить текст, написать сжатое изложение и план....
прошууу...
очень нужно
к-то перед вечером, когда мы возвращались домой, вдруг сорвался сильный ветер и погнал нас прямиком на волнорез, а разгулявшиеся буйные волны словно задались специальною целью шваркнуть нас со всего размаха о гранит волнореза и разнести наше суденышко в щепки. Мы гребли из последних сил; все свое спасение мы видели в том, чтобы добраться до гавани, прежде чем нас ударит о камни. Это оказалось невозможным, и вот нас подняло так высоко, что мы на мгновение увидели море по ту сторону мола, потом бросило вниз, как с пятиэтажного дома, потом обдало огромным водопадом, потом с бешеной силой стало бить нашу лодку о мол то кормою, то носом, то бортом. Я пробовал было отпихнуться от волнореза веслом, но оно тотчас сломалось. Я одеревенел от отчаяния и вдруг заметил, или, вернее, почувствовал, что Житкова уже нет у меня за спиной. Была такая секунда, когда я был уверен, что он утонул. Но тут я услыхал его голос. Оказалось, что в тот миг, когда нас подняло вверх, Житков с изумительным присутствием духа прыгнул с лодки на мол, на его покатую, мокрую, скользкую стену и вскарабкался на самый гребень. Оттуда он закричал мне: - Конец! "Конец" - по-морскому канат. Житков требовал, чтобы я кинул ему веревку, что лежала свернутой в кольцо на носу, но так как в морском лексиконе я был еще очень нетверд, я понял слово "конец" в его общем значении и завопил от предсмертной тоски. К счастью, сторож маяка увидал катастрофу и поспешил мне на помощь. Со страшными ругательствами, которых не могло заглушить даже завывание бури, с искаженным от злобы лицом он швырнул мне конец веревки и вместе с Житковым втащил меня, дрожащего, но невыразимо обрадованного, на мокрые камни мола и тотчас же занялся нашей лодкой: зацепил ее длинным багром и велел подручному ввести ее в гавань, после чего с новым ассортиментом ругательств накинулся на меня и Житкова, требуя, чтобы мы следовали за ним на маяк. Я ожидал необыкновенных свирепостей, но он, не переставая браниться, дал нам по рюмке перцовки, приказал скинуть промокшее платье и бегать нагишом по волнорезу, чтобы скорее согреться. Потом уложил нас на койку в своей конуре, прыкрыл одеялом и, усевшись за опрокинутый ящик, взял перо, чтобы составить протокол о случившемся. А я был поражён храбростью своего верного и надёжного товарища...
прошууууу.....
1. Восстановите последовательность действий при написании сжатого изложения по тексту, воспринимаемому на слух. 1. Зафиксируйтепоследовательность событий, рассуждений и составьте план текста.
2. Выберите способы компрессии для каждой части текста и сократите текст, сохраняя главную информацию и все микротемы.
3. Напишите сжатое изложение.
4. Прослушайте исходный текст и сформулируйте основную тему и идею текста.
5. Проверьте связь между частями изложения и наличие авторского замысла.
О каком русском учёном идет речь? Запишите фамилию в именительном падеже без инициалов.
«Он заложил основы научного изучения фразеологии русского языка, установил три типа фразеологических оборотов (фразеологические сращéния, фразеологические единства, фразеологические сочетания)».
Определите, о каком разделе языкознания идет речь в следующих высказываниях. Правильный ответ в именительном падеже внесите в таблицу ответов.
[Она] «изучает эмоциональную экспрессию элементов языковой системы, а также взаимодействие речевых фактов, способствующих формированию выразительных средств того или другого языка» (Ш. Балли).
[Её следует определить как науку не только] «о средствах речевой выразительности», но и «о закономерностях функционирования языка, обусловленных наиболее целесообразным использованием языковых единиц в зависимости от содержания высказывания, целей, ситуации и сферы общения» (М.Н. Кожина).
О каком слове идет речь в тексте?
Слово … образовано от названия двух кириллических букв. В современном русском языке это слово обозначает то же, что и греческое слово … . В то же время наблюдается тенденция различения этих понятий: … нередко называют только совокупность букв, но не обязательно в порядке …
Об одной из букв русского алфавита М.В.Ломоносов сказал: «Немой место занял, подобие как пятое колесо ». Правильный ответ запишите в виде буквы в таблицу ответов.
Помогите пожалуйста составить сжатое изложение)))Сейчас на столе у меня в хрустальных вазочках под электрическими лампочками играет отсветами это душистое, сладкое, ароматное и целебное вещество, известное человеку очень давно. Но привезено оно к нам из такого места, где пчёл никогда не было,- из тундры. Этот мёд создан не только одними пчелами, но и ещё и усилиями людей, устроивших нашу русскую родную пчёлку заокских лугов на работу в Заполярье.
На севере за Полярным кругом, бывает, являются цветы целыми горами: стоит гора вся белая- это морошка и черника цветут. А то, бывает, стоит в июле гора вся розовая- это начал цвести иван-чай, а то рябина, то багульник, герань и мало ли что! И подумать только, в каждом цветке нектара здесь в два-три раза больше, чем у нас, и каждый цветок ждал пчелу, а пчёлы за Полярным кругом не водились.
Тем и привлекательно то, что не в убыток природе мы открыли заполярный мёд, что миллионы пудов мёда затем и были в цветах, чтобы привлечь к себе для опыления пчелу, а пчёл-то и не было и мы их привезли.
Есть вещи на свете, первоначальные в своём добре и всем понятные, соединяющие в себе природу и человека древним союзом, и среди этих вещей- хлеб. Но только надо быть очень голодным, чтобы в хлебе чувствовать солнце, и нам легче это видеть на веществе мёда.
Пожалуйста прошу помогите подготовить сжатое изложение С:
И только даты, обозначенные на титульных листах его книг (первая из дат - 1929г.), свидетельствовали: перед читателем итог многолетнего творческого труда, напряженных идейно-философских и художественных исканий автора.
Поэзией, искусством Арсений Александрович Тарковский жил в буквальном смысле этого слова с раннего детства. Родившись в 1907г., он рос в высококультурной, прогресивно настроенной среде... Стихи писали едва ли не все его родные и близкие. Лирические, но чаще шуточные стихи "на случай" сочинял отец, владевший семью европейскими и двумя древними языками. Не чужды поэзии были и мать, и товарищи - гимназисты, друзья дома, знакомившие мальчика со стихами Пушкина, и Лермонтова, Байрона и Баратынского, Тютчева, Фета, Некрасова...
Размышляя впоследствии о том, что служение поэзии родственно подвигу или есть подвиг, Арсений Тарковский с покоряющей силой утверждал в своём творчестве мысль о пророческой, преображающей власти искусства, о великом призвании поэта, тысячью нитей связанного с жизнью, Родиной, с историей своего народа и всей отечественной и мировой культурой:
Я ветвь меньшая от ствола России,
Я плоть её, и до листвы моей
Доходят жилы, влажные, стальные,
Льняные, кровяные, костяные,
Прямые продолжения корней.
Есть высоты властительная тяга, И потому бессмертен я, пока
Течёт по жилам - боль моя и благо -
Ключей подземных ледяная влага,
Все Эр и эЛь святого языка.
Напишите, пожалуйста, сжатое изложение, используя материалы словарного диктанта.
Сложившийся мастер, российский стих, впоследствии размышлая, преображающая власть, отечественная культура, призвание поэта, ледяная влага, властительная тяга, святой язык; льняной, костяной, кровяной, бессмертный, пророческий, искусство.
Буду очень благодарна!!!
Каждый язык – это целый мир. Язык не только предмет для изучения, а живая душа народа, его радость, боль, память, сокровище. Он должен вызвать у каждого из нас горячую любовь, признательность, трепетное отношение. Язык каждого, пусть даже самого малочисленного народа,– это целый мир, полныйпрелести и волшебства…(К. Кулиев.)
Высокая культура разговорной и письменной речи, хорошее знание и развитие чутья родного языка, умение пользоваться его выразительными средствами, его стилистическим многообразием – самая лучшая опора, самое верноеподспорье и самая надёжнаярекомендация для каждого человека в его общественной жизни и творческой деятельности.(Академик В.В.Виноградов.)
Русский язык принёс нам из далёких времён редкий подарок – «Слово о полку Игореве», его степную ширь и гореч ь,трепет синих зарниц . Звоны мечей.
Этот язык украшал сказками и песнями тяжёлую долю простого русского человека. Он был гневным и праздничным, ласковым и разящим. Он гремел непоколебимым гневом в речах и книгах нашихвольнодумцев ,томительно звучал в стихах Пушкина, гудел, «как колокол на башне вечевой», у Лермонтова, рисовал громадные полотна русской жизни у Толстого, Герцена, Тургенева, Достоевского, Чехова, былгромоподобен в устах Маяковского, прост и строг в раздумьях Горького,колдовскими напевами звенел встрофах Блока.
Нужны, конечно, целые книги, чтобы рассказывать о всём великолепии, красоте, неслыханной щедрости нашего действительно волшебного языка. (К.Паустовский.)
Язык народа – лучший, никогда не увядающий и вечно вновь распускающийся цвет всей его духовной жизни… В языкеодухотворяется весь народ и вся его родина; в нёмпретворяется творческой силой народного духа в мысль, в картину и звук небо отчизны, её воздух, физические явления, её климат, её поля, горы и долины, её леса и реки, её бури и грозы, - весь тот глубокий, полный мысли и чувства голос родной природы, который говорит так громко о любви человека к его иногда суровой родине, который высказывается так ясно в родной песне, в родных напевах, в устах народных поэтов. Но в светлых прозрачных глубинах народного языка отражается не одна природа родной страны, но и вся историядуховной жизни народа. Вот почему лучшее и даже единственное средство проникнуть в характер народа – усвоить его язык.(К.Ушинский.)
Имейте в виду, что талант – это есть то же самое, что в природе называется землёю. Я лично держусь этой аналогии и поведение своё в отношении таланта организую подобно земледельцу, который трудится над обработкой земли, но благодарная земля, конечно, рождает сама.(М.Пришвин.)
Богатства русского языка неизмеримы. Они просто ошеломляют. Для всего, что существует в мире, в нашем языке есть точные слова и выражения,подобно тому как каждое слово неотделимо от понятия, которое оно передаёт. Так и русский язык неотделим отдуховной сущности русского народа и от его истории. Среди великолепных качеств нашего языка есть одно совершенно удивительное и малозаметное. Оно состоит в том, что по своему звучанию он настолько разнообразен, что заключает в себе звучания почти всех языков мира.(К.Паустовский.)
Ничего более русского, чем язык, у нас нет. Мы пользуемся им так же естественно, как пьём или дышим. В глубине 20 века, в которой мы находимся, слово «пользоваться» становится всё более безнравственным, если не преступным. Воздухом равно дышат люди бедные и богатые, разных убеждений, возрастов, национальностей и вероисповеданий. Бесплатность его никогда не обсуждалось до нашего времени. Но воздух оказался не бесплатен вперспективе. Сознание современного человека трещит, осложнённое теперь ещё и экологическими проблемами. Но перестроиться всё ещё не может. Воздух, вода, земля…какой бесполезной вещью может оказаться однажды бриллиант.
Язык – тот же океан. Как бы ни были обширны и глубоки и тот, и другой, в них трудно добавить хоть каплю, хоть слово. Всего этого столько, сколько есть. Но – не больше. (А.Битов.)
Писатели о русском языке
Русский язык наших дней — это язык межнационального общения народов России и СНГ.
Народы нашей страны живут не изолированно друг от друга. Их связывают экономические отношения, деловые контакты, культурные обмены, общественные интересы и участие в решении ряда проблем, важных для всех граждан СНГ.
В последние годы написано немало книг, в которых рассказывается о том, почему и как русский язык стал языком общения многонационального советского народа. Эта его роль исторически обусловлена и добровольно признана всеми советскими людьми.
Изучение русского языка — это задача всех, кто хочет быть активным строителем нового общества, новой культуры. Одной из главных проблем сегодняшнего дня становится проблема двуязычия, изучение русского языка как второго родного.
Вот как определяет эту задачу академик АПН СССР И. Ф. Протченко:
«Особо следует подчеркнуть необходимость первостепенного внимания к практическим результатам обучения двум языкам, ибо свободное владение родным и русским языками содействует повышению уровня интернационального воспитания детей и молодежи. Двуязычие способствует более успешному овладению основами наук, лучшей подготовке к прохождению службы в Советской Армии, дает возможность учиться в любом учебном заведении и трудиться в той или иной сфере деятельности в любом районе нашей страны».
Двуязычие не умаляет роль родного языка в жизни и культуре того или иного народа. Известный украинский педагог В. А. Сухомлинский подчеркивал это в своих высказываниях:
«Язык — духовное богатство народа. «Сколько я знаю языков, столько раз я человек»,— говорит народная мудрость. Но богатство, воплощенное в сокровищах языков других народов, остается для человека недоступным, если он не овладел родной речью, не почувствовал ее красоты. Чем глубже человек познает тонкости родного языка, чем тоньше его восприимчивость к игре оттенков родного языка, тем больше подготовлен его ум к овладению языками других народов, тем активнее воспринимает сердце красоту слова».
Еще в XIX веке мудрый писатель И. А. Гончаров, размышляя о судьбе родного языка, высказал глубокую мысль, которая не потеряла своей актуальности. Вот его слова:
«Если когда-нибудь будет... и едино стадо и един пастырь, то может быть... когда-нибудь все национальности сольются в одну человеческую семью; пусть так, но и для этой цели нужно, чтобы все национальности работали изо всех сил, чтобы каждая из них добывала из своих особенностей — все лучшие соки, чтобы внести их в общую человеческую сокровищницу, как делали древние, как делают новые нации. А для этого нужно русскому — быть русским, а связывает нас со своею нацией, больше всего, язык».
Суждение И. А. Гончарова поддерживает, разделяет и развивает наш современник Василий Белов. «Меня,— сказал он на Восьмом съезде советских писателей,— русского человека, отнюдь не радует, допустим, перспектива медленного постепенного исчезновения народа, его полного слияния с другими народами. Какая тоска пришла бы на Землю, какая скука нахлынула бы, если бы остался всего один язык, похожий на эсперанто! Зачем мне такое будущее, если дети будут есть одинаковую еду, носить одинаковую одежду, строить одинаковое жилища».
Современных писателей нашей многонациональной страны чрезвычайно волнуют проблемы развития, взаимодействия и взаимообогащения равноправных русского и национальных языков.
В статье «Брат мой русский» народный поэт Дагестана Ахметхан Абу-Бакар пишет «Две особенные струны на моем чунгуре: одна звучит на родном даргинском, вторая — на родном русском языке. И счастлив я с тех пор, как слилась воедино неповторимая мелодия. На одной струне колыбельные песни матери, на другой — школа отца. «Если хочешь чего-то добиться в жизни,— наставлял он меня в детстве,— учи русский, так как у нашего языка сила маленькая и возможности его ограниченные. А русский, что глубокий океан, по волнам которого поплывешь в манящие дали, с ним откроются перед тобой большие миры».
Русский язык! Сколько прочных мостов перебросил ты между народами-братьями, чтобы могли они делиться светлыми чувствами и добрыми мыслями! Сколько обреченных на забвение языков малых народов поднял ты, великий и щедрый, богатый и тонкий, мужественный и благородный, какую силу дал им! Кто бы знал о нас и нашей жизни, о наших чувствах, если бы не русский язык! Поклон тебе за все это.
Благодаря русскому языку все народы утолили извечную жажду самовыражения, желание поведать о себе миру. И малые реки, образно говоря, достойно впадают ныне в океан дружбы и братства, чтобы продолжить жизнь в этом величии и созидательном просторе. И малые звезды украшают небо братства советских народов, объединившихся в Союз Советских Социалистических Республик».
«Пусть живут как два брата наши два языка» — так назвал свою статью Владимир Санги:
«Я родился в нивхском рыболовецком колхозе на севере Сахалина. Сколько помню себя, владел русским языком, но, по-видимому, в той мере, в какой его знают нерусские дети, постоянно общающиеся с русскими ребятами. Среди жителей нашего села было много русских семей, поэтому не удивительно, что нивхи и русские хорошо понимали друг друга.
Огромно значение русского языка в жизни народностей Севера нашей страны. Влияние русского языка на развитие их национальной культуры, в том числе и нивхской,— всеобъемлюще. До Великой Октябрьской социалистической революции бесписьменные языки 26 народностей Севера представляли собой совокупность множества местных говоров и диалектов. Единого литературного языка с четкой системой стилей, стабильными нормами словообразования и словоупотребления не было. Поэтому в 1961 году моя первая книга «Нивхские легенды» вышла на русском языке — нивхской письменности практически еще не существовало. И только позже, после пятилетней работы мною был создан современный нивхский алфавит (на основе русской графики). Был издан и первый нивхский букварь. Совместно с кандидатом филологических наук Г. А. Стайной, нивхкой, мы разработали также программу обучения нивхскому языку для начальной школы, подготовили учебник родного языка для первого класса.
Рождение новых младописьменных языков — яркая примета нашего времени. В 1982 году издан первый саамский букварь. Появились учебники на корякском, долганском и других языках народов Севера.
Под влиянием русского языка обогатились лексические, фразеологические и стилистические ресурсы нивхского языка, раскрылись потенциальные возможности его развития. Это позволяет писателю не только создавать произведения на родном языке, но и, пользуясь его лексическими богатствами, познакомить национального читателя с произведениями русских классиков, приобщить его к той сокровищнице русской литературы, которая стала достоянием всего просвещенного человечества. Переводы лучших произведений русской и советской литературы на нивхский язык обогащают и самого писателя. Опыт показывает, что перевод произведений русских классиков на национальные нерусские языки во многом способствует становлению литературных языков, ускоряет процесс их формирования.
Когда я познакомился с творчеством дагестанского писателя Эфенди Капиева, я прочел у него замечательные слова: «О великий русский язык! Без тебя нет и не было будущего, с тобою мы воистину всесильны». С высот сегодняшнего дня оглядываюсь на пройденный путь, я принимаю сердцем и понимаю разумом великую правду этих слов.
«Каждый язык,— это целый мир,— утверждает Кайсын Кулиев.— Язык не только предмет для изучения, а живая душа народа, его радость, боль, память, сокровище. Он должен вызвать у каждого из нас горячую любовь, признательность, трепетное отношение. Язык каждого, пусть даже самого малочисленного народа,— это целый мир, полный прелести и волшебства. Вспомним хотя бы пословицы и изречения горских народов — это высшее выражение их мысли и фантазии. В них — отчеканенная мудрость и поэзия, вековой опыт народа и красота земли, удивительно самобытный мир, выраженный в неповторимых образах и красках. Мы не имеем права забывать о таком чуде.
Нет такого языка, который бы не заслуживал уважения. На земле живут не только большие, но и малые по численности народы. Каждый из них имеет свой язык, который дорог его детям, как голос матери, как хлеб родной земли.
Я люблю русский язык, но так же люблю и свой родной балкарский, на котором я впервые сказал «мама», «хлеб», «дерево», «снег», «дождь», «звезды». Я хочу, чтобы мой язык — первое сокровище моего народа — жил и развивался. Уважение и любовь к великому русскому языку, на котором я говорю много лет и которым восхищаюсь, продолжая изучать его, совсем не мешает мне любить родную речь — язык моей матери.
Хотя и не считаю нужным каждый раз произносить риторические клятвы о любви к русскому языку, я хорошо понимаю, что его подняли на небывалую высоту великая русская литература и ленинизм. Он у нас в крови, мы понимаем его, как свою родную речь, он нам необходим, мы относимся к нему с полным пониманием его значения для нас. Другого отношения к русскому языку у нас не может быть. Кроме прочего, он приобщил нас к культуре человечества.
К языку надо относиться с такой же любовью и удивлением, как мы смотрим на утренние горы. Глубоко уважая и любя русский язык, мы так же горячо любим свою родную речь. Человек, не любящий собственную мать, не может любить мать соседа!..»
Выступая на Восьмом съезде советских писателей, Борис Олейник (Украина) сказал:
«Литература наша многонациональна. Естественно, к проблемам организационным прибавляются и вопросы межнациональных отношений. Затрагивались на недавно прошедшем съезде писателей Украины вопросы языка. И это естественно, ибо проблема развития родного слова всегда тревожила и будет тревожить писателя уже по той причине, что слово — это его строительный материал. Но вот проблемы родного языка в школе, в театре, в детских садах — это уже вопросы национальной политики, и нарушение ее ленинских принципов ранит остро. Здесь надо быть особенно осторожным, а учитывая то, что на малейшем сбое в этой деликатной сфере спекулируют наши враги,— и особенно бдительными.
Как правило, идеологические диверсанты все наши домашние недочеты в этих вопросах пытаются списать на «руку Москвы». Главная опасность здесь вот в чем: враги прекрасно знают, что Москва, русские, как правило, ни сном ни духом не ведают о том, что где-то уменьшилось число, скажем, школ с преподаванием на родном языке. Но им выгодно списать на Москву перекосы, содеянные преимущественно местными, родными, доморощенными ревнителями нашей политической девственности, унаследовавшими, очевидно, лакейскую психологию от тех, кто за исковерканный русский получал от царя наделы своей же родной земли.
Надо ли говорить, что подобный нигилизм категорически противоречит национальной политике нашей партии. И надо ли говорить, что, защищая свой родной язык и культуру, мы защищаем честь и достоинство воистину великого русского народа, который делал и делает все для расцвета национальных культур. Что «чувство земли единой» как раз и пульсирует в артериях русского слова».
А вот отрывки из других выступлений на Восьмом съезде писателей СССР. Юрий Прокушев (Москва):
«Мне хочется поговорить также о русском языке сегодня. Надо с большой тревогой сказать о том, что он становится нивелированным. Его и телевидение кромсает, и радио, и газеты, к сожалению, и мы, писатели. Сколько плоских стихов!
Вы посмотрите, как светится поэзия Пушкина, какой многокрасочный язык у Есенина. А у наших многих поэтов язык очень невыразительный. Об этом надо говорить. А если взять преподавание родного языка в русской школе, то тут мы, дорогие друзья по нашему многонациональному союзу, ничуть не в лучшем положении. Поверьте, у нас такая же в этом смысле беда; мы часто пишем на среднерусском усеченном языке!
Вот почему тяга к таким писателям, как Белов, Распутин, Проскурин, Крупин,— там сохраняется язык. То же самое и в поэзии Фокиной, Сухова...»
Мирза Ибрагимов (Азербайджан):
«Многие важные творческие проблемы, волнующие представителей одной национальной литературы, характерны и для других наших литератур. Это связано с общностью интересов, совместной трудовой деятельностью, единством идеалов, за претворение в жизнь которых борется советский народ».
Егор Исаев (Москва):
«Многие делегаты отмечали обеднение живого поэтического языка и связывали это с серьезными недостатками в деле преподавания в школах и гуманитарных вузах некоторых республик как родного, так и русского языка. Каждый язык — это великое достояние народов и всей цивилизации в целом. Должна быть «служба охраны языка».
Перекликаются с этими мыслями строки из статьи писателя Михаила Алексеева «Слово — язык — народ»:
«Как-то калмыцкий поэт Давид Кугультинов, выступая по телевидению, говорил о том, что через русский язык его муза была услышана в Японии и в других странах. То же самое могли бы сказать о себе и Мирзо Турсун-заде, и Эду-ардас Межелайтис, и Олесь Гончар, и Расул Гамзатов, и Берды Кербабаев, и Ираклий Абашидзе, Алим Кешоков. и Кайсын Кулиев, и многие другие поэты и прозаики советских республик, составляющих вместе с Россией одну великую семью.
Национальный язык, так же как и сама нация, складывается веками и должен бережно охраняться, как охраняются духовные ценности непреходящего значения. Что же касается языка русского, то в охранении его, как мне думается, кровно заинтересованы не только мы, пишущие на нем, но и литераторы других национальностей.
Язык — великое наследие для всех поколений, он, как и земля, неделимый фонд у народа в прошлом, в настоящем и в самом отдаленном будущем. Засорять его, обеднять — значит обкрадывать не только самих себя, но и тех, кто придет нам на смену.
В наши дни русский язык поистине становится интернациональным. Все мы — для кого русский язык родной — ответственны за его чистоту, правильность, точность и выразительность. Мы должны к каждому слову относиться внимательно и бережно, чтобы он представал перед другими народами во всей своей могучей красоте. От того, как будет владеть и распоряжаться языковым богатством — этим народным сокровищем каждый из нас и все мы вместе — русские и нерусские,— зависит настоящее и будущее нашей советской культуры».
