Пастернак на протяженье многих зим анализ. Стих пастернак и дольше века длится день. Анализ стихотворения Пастернака «Единственные дни»

Николай Алексеевич Некрасов вошел в ис-торию русской литературы как поэт-реа-лист, рисующий правдивые картины рус-ской действительности, и как выдающийся журналист. Ведь его имя ассоциируется с названиями популярнейших журналов про-шлого столетия: «Современник» и «Отечест-венные записки». Именно на страницах этих журналов печатал он свои произведения, рассказывающие о тяжелой доле русского крестьянина {«Несжатая полоса», поэма «Мороз, Красный нос», «Размышления у па-радного подъезда»), о трудовой и беспро-светной жизни городской бедноты (цикл «О погоде», «Огородник», «Еду ли ночью по улице темной», «Вчерашний день, часу в ше-стом...»), стихи, посвященные А. Я. Панае-вой («Мы с тобой бестолковые люди», «Если мучимый страстью мятежной», «О, письма женщины нам милой») и многие другие про-изведения.

Произведения Некрасова впервые в рус-ской поэзии резко и прямо раскрыли перед читателем картины народной жизни. Поэт изобразил убогую русскую деревню с ее пе-чалью и нищетой и «несжатую полосу» крес-тьянина, которому «моченьки нет». В произ-ведениях нашли отклик страдания простого человека.

Некрасов остро ставит вопрос о предназна-чении поэта и поэзии, их роли в жизни обще-ства. Кюхельбекер первым до Пушкина и Лер-монтова назвал поэта «пророком». Положение пророка обязывало поэта стоять над толпой в борьбе за идеалы свободы, добра и спра-ведливости, не обращая внимания на напад-ки. Пушкин, близкий к декабристским кругам, после разгрома восстания 1825 года написал своего «Пророка», сходного по духу с кюхель-бекеровсжим. Глас бога взывает к поэту: «Вос-стань, пророк, и виждь, и внемли, исполнись волею моей, и, обходя моря и земли, глаголом жги сердца людей».

Некрасов — это пророк, которого к людям «послал бог гнева и печали», его путь тер-нист, потому что поэт проходит его с караю-щей лирой в руках, негодуя и обличая. Поэт понимает, что снискать всеобщую любовь таким образом невозможно:

Его преследуют хулы:

Он ловит звуки одобренья

Не в сладком ропоте хвалы,

А в диких криках озлобленья.

Но его позиция («Не может сын глядеть спокойно на горе матери родной») — есть позиция поэта-гражданина. Наиболее полно некрасовское кредо изложено в стихотворе-нии «Поэт и гражданин» (1856), написанном в форме диалога. В нем ведется полемика с широко распространенными в то время взглядами на искусство как на нечто возвы-шенное, чуждое земным страданиям:

Мы рождены для вдохновенья,

Для звуков сладких и молитв.

Главная мысль, которая утверждается Не-красовым в этом споре, звучит как лозунг, как призыв: «Поэтом можешь ты не быть, но гражданином быть обязан». Эта тема зву-чит и в стихотворении «Элегия», которое прямо начинается строками:

Пускай нам говорит изменчивая мода,

Что тема старая — «страдания народа»

И что поэзия забыть ее должна —

Не верьте, юноши! не стареет она.

Стихотворения Некрасова имели огром-ный успех, все чувствовали, что появился поэт, которого еще не было на Руси. В своих стихах поэт выносил обличительный приго-вор самодержавию, высказывал любовь к народу и выражал светлую веру в прекрас-ное будущее Родины. Расцвет творчества поэта относится к 60-м годам XIX века, В это «трудное и лихое» время его муза заговори-ла «бойким» языком. Н. Г. Чернышевский о нем писал: «Вы теперь лучшая — можно ска-зать, единственная прекрасная надежда на-шей литературы».

Родине и народу посвящены многие сти-хотворения поэта. Еще в ранний период творчества «родина», «земля» стали для Не-красова всепоглощающей темой. Трудно себе представить какое-нибудь стихотво-рение поэта, в котором не было бы русской природы и русских людей. «Да, только здесь могу я быть поэтом!» — воскликнул он, вернувшись из-за границы. Чужбина никогда не привлекала его, поэт даже попытки не сделал отречься хотя бы на короткое время «от песни, что навеяна метелями и вьюгами родимых деревень». Некрасов благоговел перед Родиной; он с любовью изображал деревню, крестьянские избы, русский пей-заж: «Опять она, родимая сторона, с ее зе-леным благодатным летом...» Из той пла-менной любви к Родине, к ее великому на-роду и изумительной русской природе и выросла поэзия, которая составляет наше богатство.

Поэт болел за судьбу России и призывал к работе по преобразованию ее в «могучую и всесильную» страну. Он высоко ценил в русском народе его активность в борьбе за счастье. «Да, не робел за отчизну любезную. Вынес достаточно русский народ...» Некра-сов угадывал великую роль России: «Пока-жет Русь, что есть в ней люди, что есть гря-дущее у ней...» Поэт посылает проклятье угнетателям народа — «владельцам рос-кошных палат».

В стихотворении «Сеятелям» Некрасов призывает молодежь сеять «разумное, доб-рое, вечное», так как семена разума, про-свещения обязательно дадут всходы, за ко-торые «спасибо вам скажет сердечное рус-ский народ».

Идеал поэта, борца за свободу рисует Не-красов в поэме «Кому на Руси жить хорошо» в образе Гриши Добросклонова, которому «судьба готовила путь славный, имя громкое народного заступника, чахотку и Сибирь». Прототипом Гриши Добросклонова являет-ся, безусловно, Добролюбов, о котором Не-красов в стихотворении, посвященном тре-тьей годовщине его смерти, сказал:

Какой светильник разума угас!

Какое сердце биться перестало!

Изображению народного героя посвящены наиболее известные стихотворения Некрасо-ва. Некрасов был певцом народа-пахаря и лю-бовно изображал крестьянина, идущего за со-хой. И видел поэт, как тяжела его жизнь, слы-шал, как стоном" стелется его тоска над бесконечным простором лугов и полей, как тя-нет он свою лямку. Поэт сочувствует порабо-щенному народу: «Назови мне такую обитель, я такого угла не видал, где бы сеятель твой и хранитель, где бы русский мужик не стонал». Отдельные эпизоды превращаются в широкую картину крепостной действительности.

«Забытая деревня» — это название отно-сится не только к одной деревни, но и ко всей стране, в которой таким «забытым» де-ревням нет числа. С кем бы ни встречались мужики в поэме «Кому на Руси жить хоро-шо», они всюду вместо счастливой жизни видели непосильный труд, великое горе, безмерные народные страдания.

В произведениях Некрасова часто встре-чаются размышления о Музе, которая вдох-новляла его творчество и которой он служил («Муза», «Вчерашний день, часу в шес-том...», «Угомонись, моя Муза задорная!», «О, Муза! Я у двери гроба» и другие). Причем перед нами возникает не образ прекрасной женщины, богини, а образ страдающей кре-стьянки:

Вчерашний день, часу в шестом,

Зашел я на Сенную,

Там били женщину кнутом,

Крестьянку молодую.

Ни звука из ее груди,

Лишь бич свистал, играя...

И Музе я сказал: «Гпяди!

Сестра твоя родная!»

Эта «кнутом иссеченная Муза», «Муза мес-ти и печали» проходит через все творчество поэта.

Много тоски и грусти в поэзии Некрасова, много в ней человеческих слез и горя. Но есть в ней также и размах русской натуры, зовущей на безумный подвиг, на борьбу: «Иди в огонь за честь отчизны, за убежде-нья, за любовь. Иди и гибни безупречно. Ум-решь недаром. Дело прочно, когда под ним струится кровь!»

Некрасов был действительно народным поэтом, поэтом-гражданином. Об этом сви-детельствует то, что многие его стихи поло-жены на музыку и стали песнями, романса-ми («Коробейники», романс о разбойнике Кудеяре).

В заключение хотелось бы сказать еще раз о поэтическом завещании поэта — об «Эле-гии», тема которой сопоставима, пожалуй, с «Памятником» А. С. Пушкина. Это тема по-смертной славы:

Я лиру посвятил народу своему.

Быть может, я умру, неведомый ему,

Но я ему служил — и сердцем я спокоен.

И действительно, имя поэта прочно вошло в анналы русской поэзии и навсегда оста-нется в сердце и памяти народной.

Г р а ж д а н и н (входит) Опять один, опять суров, Лежит - и ничего не пишет. П о э т Прибавь: хандрит и еле дышит - И будет мой портрет готов. Г р а ж д а н и н Хорош портрет! Ни благородства, Ни красоты в нем нет, поверь, А просто пошлое юродство. Лежать умеет дикий зверь... П о э т Так что же? Г р а ж д а н и н Да глядеть обидно. П о э т Ну, так уйди. Г р а ж д а н и н Послушай: стыдно! Пора вставать! Ты знаешь сам, Какое время наступило; В ком чувство долга не остыло, Кто сердцем неподкупно прям, В ком дарованье, сила, меткость, Тому теперь не должно спать... П о э т Положим, я такая редкость, Но нужно прежде дело дать. Г р а ж д а н и н Вот новость! Ты имеешь дело, Ты только временно уснул, Проснись: громи пороки смело... П о э т А! знаю: "Вишь, куда метнул!" Но я обстрелянная птица. Жаль, нет охоты говорить. (Берет книгу.) Спаситель Пушкин!- Вот страница: Прочти и перестань корить! Г р а ж д а н и н (читает) "Не для житейского волненья, Не для корысти, не для битв, Мы рождены для вдохновенья, Для звуков сладких и молитв ". П о э т (с восторгом) Неподражаемые звуки!.. Когда бы с Музою моей Я был немного поумней, Клянусь, пера бы не взял в руки! Г р а ж д а н и н Да, звуки чудные... ура! Так поразительна их сила, Что даже сонная хандра С души поэта соскочила. Душевно радуюсь - пора! И я восторг твой разделяю, Но, признаюсь, твои стихи Живее к сердцу принимаю. П о э т Не говори же чепухи! Ты рьяный чтец, но критик дикий. Так я, по-твоему,- великий, Повыше Пушкина поэт? Скажи пожалуйста?!. Г р а ж д а н и н Ну, нет! Твои поэмы бестолковы, Твои элегии не новы, Сатиры чужды красоты, Неблагородны и обидны, Твой стих тягуч. Заметен ты, Но так без солнца звезды видны. В ночи, которую теперь Мы доживаем боязливо, Когда свободно рыщет зверь, А человек бредет пугливо,- Ты твердо светоч свой держал, Но небу было неугодно, Чтоб он под бурей запылал, Путь освещая всенародно; Дрожащей искрою впотьмах Он чуть горел, мигал, метался. Моли, чтоб солнца он дождался И потонул в его лучах! Нет, ты не Пушкин. Но покуда, Не видно солнца ниоткуда, С твоим талантом стыдно спать; Еще стыдней в годину горя Красу долин, небес и моря И ласку милой воспевать... Гроза молчит, с волной бездонной В сияньи спорят небеса, И ветер ласковый и сонный Едва колеблет паруса,- Корабль бежит красиво, стройно, И сердце путников спокойно, Как будто вместо корабля Под ними твердая земля. Но гром ударил; буря стонет, И снасти рвет, и мачту клонит,- Не время в шахматы играть, Не время песни распевать! Вот пес - и тот опасность знает И бешено на ветер лает: Ему другого дела нет... А ты что делал бы, поэт? Ужель в каюте отдаленной Ты стал бы лирой вдохновленной Ленивцев уши услаждать И бури грохот заглушать? Пускай ты верен назначенью, Но легче ль родине твоей, Где каждый предан поклоненью Единой личности своей? Наперечет сердца благие, Которым родина свята. Бог помочь им!.. а остальные? Их цель мелка, их жизнь пуста. Одни - стяжатели и воры, Другие - сладкие певцы, А третьи... третьи - мудрецы: Их назначенье - разговоры. Свою особу оградя, Они бездействуют, твердя: "Неисправимо наше племя, Мы даром гибнуть не хотим, Мы ждем: авось поможет время, И горды тем, что не вредим!" Хитро скрывает ум надменный Себялюбивые мечты, Но... брат мой! кто бы ни был ты, Не верь сей логике презренной! Страшись их участь разделить, Богатых словом, делом бедных, И не иди во стан безвредных, Когда полезным можешь быть! Не может сын глядеть спокойно На горе матери родной, Не будет гражданин достойный К отчизне холоден душой, Ему нет горше укоризны... Иди в огонь за честь отчизны, За убежденье, за любовь... Иди, и гибни безупрёчно. Умрешь не даром, дело прочно, Когда под ним струится кровь... А ты, поэт! избранник неба, Глашатай истин вековых, Не верь, что не имущий хлеба Не стоит вещих струн твоих! Не верь, чтоб вовсе пали люди; Не умер бог в душе людей, И вопль из верующей груди Всегда доступен будет ей! Будь гражданин! служа искусству, Для блага ближнего живи, Свой гений подчиняя чувству Всеобнимающей Любви; И если ты богат дарами, Их выставлять не хлопочи: В твоем труде заблещут сами Их животворные лучи. Взгляни: в осколки твердый камень Убогий труженик дробит, А из-под молота летит И брызжет сам собою пламень! П о э т Ты кончил?.. чуть я не уснул. Куда нам до таких воззрений! Ты слишком далеко шагнул. Учить других - потребен гений, Потребна сильная душа, А мы с своей душой ленивой, Самолюбивой и пугливой, Не стоим медного гроша. Спеша известности добиться, Боимся мы с дороги сбиться И тропкой торною идем, А если в сторону свернем - Пропали, хоть беги со света! Куда жалка ты, роль поэта! Блажен безмолвный гражданин: Он, Музам чуждый с колыбели, Своих поступков господин, Ведет их к благородной цели, И труд его успешен, спор... Г р а ж д а н и н Не очень лестный приговор. Но твой ли он? тобой ли сказан? Ты мог бы правильней судить: Поэтом можешь ты не быть, Но гражданином быть обязан. А что такое гражданин? Отечества достойный сын. Ах! будет с нас купцов, кадетов , Мещан, чиновников, дворян, Довольно даже нам поэтов, Но нужно, нужно нам граждан! Но где ж они? Кто не сенатор, Не сочинитель, не герой, Не предводитель , не плантатор , Кто гражданин страны родной? Где ты? откликнись? Нет ответа. И даже чужд душе поэта Его могучий идеал! Но если есть он между нами, Какими плачет он слезами!!. Ему тяжелый жребий пал, Но доли лучшей он не просит: Он, как свои, на теле носит Все язвы родины своей. ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... Гроза шумит и к бездне гонит Свободы шаткую ладью, Поэт клянет или хоть стонет, А гражданин молчит и клонит Под иго голову свою. Когда же... Но молчу. Хоть мало, И среди нас судьба являла Достойных граждан... Знаешь ты Их участь?.. Преклони колени!.. Лентяй! смешны твои мечты И легкомысленные пени ! В твоем сравненье смыслу нет. Вот слово правды беспристрастной: Блажен болтающий поэт, И жалок гражданин безгласный! П о э т Не мудрено того добить, Кого уж добивать не надо. Ты прав: поэту легче жить - В свободном слове есть отрада. Но был ли я причастен ей? Ах, в годы юности моей, Печальной, бескорыстной, трудной, Короче - очень безрассудной, Куда ретив был мой Пегас! Не розы - я вплетал крапиву В его размашистую гриву И гордо покидал Парнас. Без отвращенья, без боязни Я шел в тюрьму и к месту казни, В суды, в больницы я входил. Не повторю, что там я видел... Клянусь, я честно ненавидел! Клянусь, я искренно любил! И что ж?.. мои послышав звуки, Сочли их черной клеветой; Пришлось сложить смиренно руки Иль поплатиться головой... Что было делать? Безрассудно Винить людей, винить судьбу. Когда б я видел хоть борьбу, Бороться стал бы, как ни трудно, Но... гибнуть, гибнуть... и когда? Мне было двадцать лет тогда! Лукаво жизнь вперед манила, Как моря вольные струи, И ласково любовь сулила Мне блага лучшие свои - Душа пугливо отступила... Но сколько б не было причин, Я горькой правды не скрываю И робко голову склоняю При слове "честный гражданин". Тот роковой, напрасный пламень Доныне сожигает грудь, И рад я, если кто-нибудь В меня с презреньем бросит камень. Бедняк! и из чего попрал Ты долг священный человека? Какую подать с жизни взял Ты - сын больной больного века?.. Когда бы знали жизнь мою, Мою любовь, мои волненья... Угрюм и полон озлобленья, У двери гроба я стою... Ах! песнею моей прощальной Та песня первая была! Склонила Муза лик печальный И, тихо зарыдав, ушла. С тех пор не часты были встречи: Украдкой, бледная, придет И шепчет пламенные речи, И песни гордые поет. Зовет то в города, то в степи, Заветным умыслом полна, Но загремят внезапно цепи - И мигом скроется она. Не вовсе я ее чуждался, Но как боялся! как боялся! Когда мой ближний утопал В волнах существенного горя - То гром небес, то ярость моря Я добродушно воспевал. Бичуя маленьких воришек Для удовольствия больших, Дивил я дерзостью мальчишек И похвалой гордился их. Под игом лет душа погнулась, Остыла ко всему она, И Муза вовсе отвернулась, Презренья горького полна. Теперь напрасно к ней взываю - Увы! Сокрылась навсегда. Как свет, я сам ее не знаю И не узнаю никогда. О Муза, гостьею случайной Являлась ты моей душе? Иль песен дар необычайный Судьба предназначала ей? Увы! кто знает? рок суровый Всё скрыл в глубокой темноте. Но шел один венок терновый К твоей угрюмой красоте...

Notes: Стихотворение открыло сборник 1856 г. Оно было напечатано особым шрифтом и с отдельной нумерацией страниц. Все это свидетельствовало о его программном характере. Извещая читателей «Современника» о выходе книги стихотворений Некрасова , Чернышевский перепечатал «Поэта и гражданина» (вместе со стихотворениями «Забытая деревня» и «Отрывками из путевых записок графа Гаранского»). Это вызвало цензурную бурю. В стихотворении было усмотрено подрывное политическое содержание. Репрессиям подверглись и журнал, и сборник. Распоряжениями министра народного просвещения А. С. Норова и министра внутренних дел С. С. Ланского предписывалось, «чтобы отпечатанная недавно в Москве книга под заглавием «Стихотворения» Н. Некрасова не была дозволяема к новому изданию и чтобы не разрешались к печати ни статьи, касающиеся книги, ни в особенности выписки из оной». Редакция «Современника» была предупреждена о том, что «первая подобная выходка подвергнет... журнал совершенному прекращению». Впоследствии Чернышевский вспоминал: «Беда, которую я навлек на «Современник» этою перепечаткою, была очень тяжела и продолжительна». До Некрасова, находившегося за границей, дошел слух, что при возвращении в Россию он будет арестован и заключен в Петропавловскую крепость. Однако это не испугало поэта («...я не ребенок; я знал, что делал»; «...мы видывали цензурные бури и пострашней...» - писал поэт). В стихотворении продолжена большая поэтическая традиция («Разговор книгопродавца с поэтом»

"Поэт и гражданин"

Гражданин (входит)

Опять один, опять суров,
Лежит - и ничего не пишет.

Прибавь: хандрит и еле дышит -
И будет мой портрет готов.

Гражданин

Хорош портрет! Ни благородства,
Ни красоты в нем нет, поверь,
А просто пошлое юродство.
Лежать умеет дикий зверь...

Так что же?

Г р а ж д а н и н

Да глядеть обидно.

Ну, так уйди.

Г р а ж д а н и н

Послушай: стыдно!
Пора вставать! Ты знаешь сам,
Какое время наступило;
В ком чувство долга не остыло,
Кто сердцем неподкупно прям,
В ком дарованье, сила, меткость,
Тому теперь не должно спать...

Положим, я такая редкость,
Но нужно прежде дело дать.

Г р а ж д а н и н

Вот новость! Ты имеешь дело,
Ты только временно уснул,
Проснись: громи пороки смело...

А! знаю: "Вишь, куда метнул!
Но я обстрелянная птица.
Жаль, нет охоты говорить.

(Берет книгу.)

Спаситель Пушкин!- Вот страница:
Прочти и перестань корить!

Г р а ж д а н и н (читает)

"Не для житейского волненья,
Не для корысти, не для битв,
Мы рождены для вдохновенья,
Для звуков сладких и молитв.

П о э т (с восторгом)

Неподражаемые звуки!..
Когда бы с Музою моей
Я был немного поумней,
Клянусь, пера бы не взял в руки!

Г р а ж д а н и н

Да, звуки чудные... ура!
Так поразительна их сила,
Что даже сонная хандра
С души поэта соскочила.
Душевно радуюсь - пора!
И я восторг твой разделяю,
Но, признаюсь, твои стихи
Живее к сердцу принимаю.

Не говори же чепухи!
Ты рьяный чтец, но критик дикий.
Так я, по-твоему,- великий,
Повыше Пушкина поэт?
Скажи пожалуйста?!.

Г р а ж д а н и н

Ну, нет!
Твои поэмы бестолковы,
Твои элегии не новы,
Сатиры чужды красоты,
Неблагородны и обидны,
Твой стих тягуч. Заметен ты,
Но так без солнца звезды видны.
В ночи, которую теперь
Мы доживаем боязливо,
Когда свободно рыщет зверь,
А человек бредет пугливо,-
Ты твердо светоч свой держал,
Но небу было неугодно,
Чтоб он под бурей запылал,
Путь освещая всенародно;
Дрожащей искрою впотьмах
Он чуть горел, мигал, метался.
Моли, чтоб солнца он дождался
И потонул в его лучах!

Нет, ты не Пушкин. Но покуда,
Не видно солнца ниоткуда,
С твоим талантом стыдно спать;
Еще стыдней в годину горя
Красу долин, небес и моря
И ласку милой воспевать...

Гроза молчит, с волной бездонной
В сияньи спорят небеса,
И ветер ласковый и сонный
Едва колеблет паруса,-
Корабль бежит красиво, стройно,
И сердце путников спокойно,
Как будто вместо корабля
Под ними твердая земля.
Но гром ударил; буря стонет,
И снасти рвет, и мачту клонит,-
Не время в шахматы играть,
Не время песни распевать!
Вот пес - и тот опасность знает
И бешено на ветер лает:
Ему другого дела нет...
А ты что делал бы, поэт?
Ужель в каюте отдаленной
Ты стал бы лирой вдохновленной
Ленивцев уши услаждать
И бури грохот заглушать?

Пускай ты верен назначенью,
Но легче ль родине твоей,
Где каждый предан поклоненью
Единой личности своей?
Наперечет сердца благие,
Которым родина свята.
Бог помочь им!.. а остальные?
Их цель мелка, их жизнь пуста.
Одни - стяжатели и воры,
Другие - сладкие певцы,
А третьи... третьи - мудрецы:
Их назначенье - разговоры.
Свою особу оградя,
Они бездействуют, твердя:
"Неисправимо наше племя,
Мы даром гибнуть не хотим,
Мы ждем: авось поможет время,
И горды тем, что не вредим!"
Хитро скрывает ум надменный
Себялюбивые мечты,
Но... брат мой! кто бы ни был ты,
Не верь сей логике презренной!
Страшись их участь разделить,
Богатых словом, делом бедных,
И не иди во стан безвредных,
Когда полезным можешь быть!
Не может сын глядеть спокойно
На горе матери родной,
Не будет гражданин достойный
К отчизне холоден душой,
Ему нет горше укоризны...
Иди в огонь за честь отчизны,
За убежденье, за любовь...
Иди, и гибни безупрёчно.
Умрешь не даром, дело прочно,
Когда под ним струится кровь...

А ты, поэт! избранник неба,
Глашатай истин вековых,
Не верь, что не имущий хлеба
Не стоит вещих струн твоих!
Не верь, чтоб вовсе пали люди;
Не умер бог в душе людей,
И вопль из верующей груди
Всегда доступен будет ей!
Будь гражданин! служа искусству,
Для блага ближнего живи,
Свой гений подчиняя чувству
Всеобнимающей Любви;
И если ты богат дарами,
Их выставлять не хлопочи:
В твоем труде заблещут сами
Их животворные лучи.
Взгляни: в осколки твердый камень
Убогий труженик дробит,
А из-под молота летит
И брызжет сам собою пламень!

Ты кончил?.. чуть я не уснул.
Куда нам до таких воззрений!
Ты слишком далеко шагнул.
Учить других - потребен гений,
Потребна сильная душа,
А мы с своей душой ленивой,
Самолюбивой и пугливой,
Не стоим медного гроша.
Спеша известности добиться,
Боимся мы с дороги сбиться
И тропкой торною идем,
А если в сторону свернем -
Пропали, хоть беги со света!
Куда жалка ты, роль поэта!
Блажен безмолвный гражданин:
Он, Музам чуждый с колыбели,
Своих поступков господин,
Ведет их к благородной цели,
И труд его успешен, спор...

Г р а ж д а н и н

Не очень лестный приговор.
Но твой ли он? тобой ли сказан?
Ты мог бы правильней судить:
Поэтом можешь ты не быть,
Но гражданином быть обязан.
А что такое гражданин?
Отечества достойный сын.
Ах! будет с нас купцов, кадетов,
Мещан, чиновников, дворян,
Довольно даже нам поэтов,
Но нужно, нужно нам граждан!
Но где ж они? Кто не сенатор,
Не сочинитель, не герой,
Не предводитель,
Кто гражданин страны родной?
Где ты? откликнись? Нет ответа.
И даже чужд душе поэта
Его могучий идеал!
Но если есть он между нами,
Какими плачет он слезами!!.
Ему тяжелый жребий пал,
Но доли лучшей он не просит:
Он, как свои, на теле носит
Все язвы родины своей.
... ... ... ... ...
... ... ... ... ...
Гроза шумит и к бездне гонит
Свободы шаткую ладью,
Поэт клянет или хоть стонет,
А гражданин молчит и клонит
Под иго голову свою.
Когда же... Но молчу. Хоть мало,
И среди нас судьба являла
Достойных граждан... Знаешь ты
Их участь?.. Преклони колени!..
Лентяй! смешны твои мечты
И легкомысленные пени - жалобы.
В твоем сравненье смыслу нет.
Вот слово правды беспристрастной:
Блажен болтающий поэт,
И жалок гражданин безгласный!

Не мудрено того добить,
Кого уж добивать не надо.
Ты прав: поэту легче жить -
В свободном слове есть отрада.
Но был ли я причастен ей?
Ах, в годы юности моей,
Печальной, бескорыстной, трудной,
Короче - очень безрассудной,
Куда ретив был мой Пегас!
Не розы - я вплетал крапиву
В его размашистую гриву
И гордо покидал Парнас.
Без отвращенья, без боязни
Я шел в тюрьму и к месту казни,
В суды, в больницы я входил.
Не повторю, что там я видел...
Клянусь, я честно ненавидел!
Клянусь, я искренно любил!
И что ж?.. мои послышав звуки,
Сочли их черной клеветой;
Пришлось сложить смиренно руки
Иль поплатиться головой...
Что было делать? Безрассудно
Винить людей, винить судьбу.
Когда б я видел хоть борьбу,
Бороться стал бы, как ни трудно,
Но... гибнуть, гибнуть... и когда?
Мне было двадцать лет тогда!
Лукаво жизнь вперед манила,
Как моря вольные струи,
И ласково любовь сулила
Мне блага лучшие свои -
Душа пугливо отступила...
Но сколько б не было причин,
Я горькой правды не скрываю
И робко голову склоняю
При слове "честный гражданин".
Тот роковой, напрасный пламень
Доныне сожигает грудь,
И рад я, если кто-нибудь
В меня с презреньем бросит камень.
Бедняк! и из чего попрал
Ты долг священный человека?
Какую подать с жизни взял
Ты - сын больной больного века?..
Когда бы знали жизнь мою,
Мою любовь, мои волненья...
Угрюм и полон озлобленья,
У двери гроба я стою...

Ах! песнею моей прощальной
Та песня первая была!
Склонила Муза лик печальный
И, тихо зарыдав, ушла.
С тех пор не часты были встречи:
Украдкой, бледная, придет
И шепчет пламенные речи,
И песни гордые поет.
Зовет то в города, то в степи,
Заветным умыслом полна,
Но загремят внезапно цепи -
И мигом скроется она.
Не вовсе я ее чуждался,
Но как боялся! как боялся!
Когда мой ближний утопал
В волнах существенного горя -
То гром небес, то ярость моря
Я добродушно воспевал.
Бичуя маленьких воришек
Для удовольствия больших,
Дивил я дерзостью мальчишек
И похвалой гордился их.
Под игом лет душа погнулась,
Остыла ко всему она,
И Муза вовсе отвернулась,
Презренья горького полна.
Теперь напрасно к ней взываю -
Увы! Сокрылась навсегда.
Как свет, я сам ее не знаю
И не узнаю никогда.
О Муза, гостьею случайной
Являлась ты моей душе?
Иль песен дар необычайный
Судьба предназначала ей?
Увы! кто знает? рок суровый
Всё скрыл в глубокой темноте.
Но шел один венок терновый
К твоей угрюмой красоте...

Н.А. Некрасов родился в сложное время, эпоху перемен в политической и духовной жизни России. Середина 19 века была переломным моментом для страны. Многие его произведения имеют острую социальную направленность, отражают во многом неприглядные, но важные стороны жизни. «Кому на Руси жить хорошо», «Железная дорога», стихотворения именно об этом.

В 1856 г. в стихотворении «Поэт и гражданин», первом в сборнике стихотворений, Н.А. Некрасов обрисовал свои взгляды на назначение поэта и поэзии. Поэт в его представлении должен быть полезен, достойным сыном Отечества. Истинный поэт не должен оставаться равнодушным к страданиям простых людей, он не имеет права оставаться в стороне от борьбы за благополучие народа.

В начале Поэт выступает безучастным, хандрящим скептиком. Гражданин говорит, что ему «пора вставать!». Некрасовский гражданин, обращаясь к поэту, говорит, что сейчас не время для таких праздных занятий, как шахматы, песни. В диалоге Поэт раскрывает свой сложный путь потерянного человека, лишившегося вдохновения Музы. Его душа «остыла ко всему», но он по-прежнему склоняет голову при словах «честный гражданин». Его оппонент восклицает: «Поэтом можешь ты не быть, Но гражданином быть обязан». Гражданин делит людей на несколько категорий: «стяжателей и воров», «сладких певцов», «мудрецов» и небольшое количество людей с «сердцами благими».

В середине 19 века обострилось противостояние между сторонниками гражданской лирики и сторонниками теории «чистого искусства», «искусства ради искусства». Некрасов, будучи сторонником гражданского направления, писал о том, что искусство должно в первую очередь служить народу. Из-за идей, отраженных в этом стихотворении, Некрасов подвергся ожесточенным нападкам. Министр народного просвещения порицал комитет цензуры за разрешение выпуска сборника стихов Некрасова. После появления стихотворения в «Современнике» под руководством Чернышевского редакцию журнала предупредили, что из-за подобных «выходок» журнал могут закрыть.

Мыслям и идеям, отраженным в стихотворении «Поэт и гражданин», Некрасов хранил верность до конца своей жизни. В стихотворении есть строки, наиболее точно и тонко отражают мысль автора, что «блажен» поэт, который только говорит, а гражданину, наоборот, необходимо быть активным, а не «безгласным». В 1856 г. Некрасов писал Л.Н.Толстому о роли писателя как в первую очередь учителя, а также «по возможности заступника за безгласных и униженных».

Анализ стихотворения Поэт и гражданин Некрасова

Как говорится, если быть, то лучшим. Если писать то, как Пушкин. Точнее и красивее его эпитета «в багрец и золото одетые леса» никто не придумал. Вот и Некрасов тоже считал, что он обделён талантом. Муза прошла где-то рядом. Когда Пушкин дружил с декабристами, и только по счастливой случайности не вышел с ними на Сенатскую площадь, Некрасову было всего четыре года от роду. Знаменитое послание декабристам « Во глубине сибирских руд» тогда читала и перечитывала вся страна.

Когда поэт вырос из мальчика в мужчину, поэзия не имела социальной значимости. Стихи писали просто от скуки, они стали просто забавой. В знак несогласия с этим, Некрасов пишет стихотворение «Поэт и гражданин». Этим стихотворением он обозначает свою жизненную позицию. Не зря цензура допустила его к печати в урезанном виде. Некоторые строки откровенно призывают к политической борьбе.

Между собой беседуют два человека - поэт и обычный гражданин, образованный и читающий книги. Под гражданином подразумеваются образованные люди того времени - Белинский, Чернышевский, а поэт, это, по всей видимости, сам Некрасов. Поэт находится в состоянии депрессии. Он разочаровался в себе, в жизни, считает, что его произведения никому не нужны. Гражданину этого не понять, он упрекает поэта в бездействии. Указывает на его лучшие черты характера - чувство долга, силу таланта, прямоту мыслей. Он отправляет поэта « в огонь за честь Отчизны…».

Я тоже считаю, что писать надо так, как Пушкин, чтобы запоминалось и за душу брало. Если нечего сказать людям, так и нечего марать бумагу. Вот и Некрасов считает, что ему после Пушкина и Лермонтова в поэзии делать нечего. Но гражданин ему возражает. Он утверждает, что у поэта достаточно таланта, и пока на горизонте нет других поэтов, ему «стыдно спать». Ведь он пишет такие актуальные произведения, которые имеют эффект разорвавшейся гранаты. Достаточно вспомнить поэмы «Русские женщины», «Железная дорога». Гражданин призывает поэта служить обществу, служить России. А дар проявится сам, как искра при ударе молота по наковальне.

В конце стихотворения поэт объясняет свою пассивность тем, что в молодости проявил свою гражданскую позицию. Но испугался клеветников и отступил. Теперь он глубоко раскаивается в этом поступке.

Главная мысль произведения заключена в словах «Поэтом можешь ты не быть, но гражданином быть обязан». Фраза стала афоризмом, ушла в народ. Она не потеряла актуальность и в наши дни. Неважно кто ты - рабочий, крестьянин или интеллигент, чиновник, дворянин, сенатор - ты должен жить не только для себя, но и для общества. Иметь собственную гражданскую позицию и отстаивать её. Невозможно жить вне общества. Поэтому, и поэты должны, как и раньше, во времена Пушкина писать так, чтобы задевало за живое и брало за душу. Талант должен служить на благо народа. Только он и Отчизна есть высший суд. Только перед ними поэт должен держать ответ за своё творчество. В противном случае, он потеряет опору, будет страдать. И как тонко подмечено Некрасовым, станет человеком «с погнувшейся душой».