Приведём описание внешних проявлений некоторых переживаний, особенно эмоций и чувств.

1.Смущение (замешательство):

• голова поворачивается в сторону от наблюдателя;
• взгляд направлен вниз, он смещается при этом вбок;
• улыбка сжатыми губами - «сдержанная улыбка»;
• дотрагивание рукой до лица.

2.Радость:

• брови и лоб спокойны;
• нижние веки и щёки приподняты, прищур глаз, под нижними веками морщинки;
• «гусиные лапки» - лёгкие морщинки, лучами расходящиеся от внутренних углов глаз;
• рот закрыт, уголки губ оттянуты в стороны и приподняты.

Выражения радости видны уже у младенцев. На мать они реагируют улыбкой, в которой участвуют большая скуловая мышца и круговая мышца глаза, - улыбка Дагена. В улыбке незнакомому человеку активизируется только большая скуловая мышца. Вообще говоря, улыбок разного типа достаточно много. И.Е.Репин представил такие виды смеха: тонкая улыбка, вульгарная улыбка, простодушный смех, развесёлый смех, зубоскальный смех, здоровый смех (толстяка), дюжий смех (готовый вылиться в дюжую потасовку), глупый смех (дегенерата с малой головой и оттопыренными ушами), простоватый смех (недалёкого, дебелого субъекта), добродушный смех, саркастическая улыбка, тонко-ироничная улыбка, ехидная улыбка (у человека «себе на уме»), улыбка разини (всего 14).

Л.Н.Толстой, как известно, описал 97 оттенков улыбки, выражающих не только радость, но и другие чувства (он знал и о существовании 85 разных выражений глаз). На высоте проявления радость достигает степени ликования, при этом возникает двигательное и речевое оживление, иногда с речевыми итерациями радости. Как, к примеру, у А.С.Пушкина, который, чрезвычайно обрадованный творческой удачей, вдруг быстро заходил взад-вперёд, то и дело приговаривая: «Ай да Пушкин, ай да сукин сын!».

3.Внимание к чему-то внезапному, неожиданному:

• горизонтальные складки во всю ширину лба;
• поднятие бровей;
• поднятие век - «делать большие глаза».

4.Умственное напряжение:

• две вертикальные складки на переносье. Пифагор, зная об этом по своему опыту, говорил: «Не советуйся с теми, у кого лоб гладок - они не думают»;
• брови нависают над глазами;
• брови из дугообразных делаются горизонтальными.

• плотное сжатие губ;
• напряжение мышц тела, отсюда живость движений.

6.Печаль:

• брови вытягиваются в прямую линию, внутренние их углы приподняты, наружные опущены;
• на средней трети лба образуется несколько поперечных морщин;
• на переносье появляется несколько вертикальных складок (признак сосредоточенности на проблемах);
• глаза слегка сужены, делаются тусклыми («потухший взор»);
• уголки рта опущены;
• темп движений и речи замедлен (признак «слабоволия»).

7.Злоба:

• брови вытянуты в горизонтальную линию, внутренние их углы опущены, наружные - в противоположность печали, приподняты - лицо Мефистофоля;
• на переносье образуются поперечные складки.

8.Страх:

• поперечные морщины на лбу, в центре лба они глубже, чем по краям;
• широкие глаза («смотреть во все глаза», чтобы ничего не упустить);
• поднятие век так, что между верхним веком и радужкой обнажается белок глаз;
• брови поднимаются, делаются дугообразными и сводятся к переносице (выражение беспомощности);
• рот открыт («отпала челюсть»);
• углы рта резко оттянуты (выражение задержанного крика о помощи);
• поперечные морщины передней области шеи (рудимент съёживания - «свернулся бы в клубок»);
• застывание на месте или беспорядочное метание (паралич воли или движения бегства);
• сухость во рту, бледность лица (первое - признак, который учитывали древние детекторы лжи; второй издавна был известен полководцам - А.Македонский, по преданию, не брал в своё войско людей, которые бледнели в моменты опасности). Боулби добавляет к внешним признакам страха настороженный и напряжённый взгляд, направленный в сторону источника угрозы, а также дрожь в ногах, руках и теле.

Внешние проявления страха близки к таковым удивления, это подтверждает родственный характер страха и удивления. Отличие их, полагают, состоит в том, что страх ориентирован на последствия угрожающей ситуации, а удивление - на её причины. В проявлениях недоумения и растерянности часто добавляется такой характерный жест, как разведение рук в стороны - знак невозможности действовать или что-то понять.

9.Гнев или «приступ к драке» (Дарвин):

• голова откинута и расположена вполоборота к объекту гнева;
• глазные щели сужены, угловаты или, напротив, появляется экзофтальм;
• брови опущены, они принимают горизонтальное положение и сведены к переносью так, что между бровями появляются вертикальные складки;
• неотрывный взгляд на объект гнева (Л.Н.Толстой);
• шумное дыхание;
• сжатые кулаки;
• обнажение клыков;
• гиперемия склер («глаза налиты кровью»);
• зубы стиснуты, скрежет зубов, губы плотно сжаты.

Гнев - один из элементов триады враждебности, включающей также отвращение и презрение. Этот аффект намного чаще других трансформируется в патологический.

10.Подозрительность:

• неподвижный взор, устремлённый на объект подозрения;
• взгляд искоса (выражение желания дистанцироваться от объекта угрозы);
• слабое смыкание губ (выражение неуверенности);
• тело ориентировано от объекта угрозы (выражение желания уйти, отдалиться от опасности);
• признаки злобы.

И.А.Сикорский указывает на вполне реалистическое художественное изображение подозрительности - портрет баварского короля Людвига XI, страдавшего паранойей. Король покончил с собой - он утопился, утопив заодно, как это бывает в случаях расширенного самоубийства, и профессора В.А.Гуддена (описавшего глазной синдром с его именем при алкогольной энцефалопатии и тяжёлом алкогольном делирии: миоз, анизокорию, отсутствие и ослабление фотореакции, нарушение конвергенции). Художники-реалисты вообще много внимания уделяют изображению актов экспрессии, проникая тем самым во внутренний мир прототипов персонажей картин, в отличие от художников формалистического направления в искусстве. На картинах последних не всегда можно определить даже пол или возраст персонажа, не говоря уже о его психологии.

11.Зависть (из описания Овидия):

• медленная поступь;
• бледное лицо;
• косой взгляд (скрытый от объекта зависти, отчего последнюю М.Ю.Лермонтов называет тайным чувством);
• отсутствие улыбки за исключением тех случаев, когда завистник видит страдания других людей.

В зависти сочетаются элементы враждебности и печали. Уже в Библии говорится о телесных расстройствах, которые зависть вызывает. У.Шекспир называет ей зеленоокой, возможно потому, что зависть может повлечь и нарушения пигментного обмена;

12.Сомнение (по картине А.А.Иванова «Явление Христа народу», изображение группы из шести сомневающихся в появлении Христа людей):

• слабое напряжение мышц тела и круговой мышцы рта;
• опущенная голова;
• опущенный взор;
• руки прижаты к телу, они сложены, засунуты в рукава (выражение отсутствия побуждений к действию);
• приподнятые плечи (это как бы знак вопроса: чему тут удивляться).

13.Негодование:

• брови опущены и расположены горизонтально (знак напряжения мысли, чего нет при гневе, когда индивиду размышлять вроде бы не о чём);
• руки воздеты и обращены ладонями кверху («весы справедливости», высшим арбитром правосудия принимается при этом только сам создатель мира);
• на лице выражение бесстрастия (во всяком случае, нет признаков злобы, гнева). Негодование, как это подтверждается его внешними проявлениями, - это благородный, праведный гнев, он безличен и распространяется лишь на действия, но не на человека, его вызывают не личное оскорбление или угроза своему благополучию, а причины, порождающие несправедливость.

14.Стыд:

• прячется лицо, оно закрывается руками, отводится в сторону, опускается вниз, как это бывает в чьём-то присутствии, пусть и в воображаемом;
• взор обращён в сторону, опущен вниз или беспокойно двигается (признак, указывающий, что стыдящемуся не хочется встретиться взглядом с теми, кому он причинил неприятность, - Ч.Дарвин);-веки прикрывают глаза, глаза иногда бывают закрыты (тут проявляется что-то детское: не вижу, значит, этого нет);
• умолкание речи (признак понимания того, что оправдания неуместны, они могут лишь усилить гнев или негодование потерпевшего. В Библии так прямо и сказано: «Чтобы впредь нельзя было тебе рта раскрыть от стыда»);
• действия украдкой, они тихие, бесшумные, по возможности незаметные (указание на то, что стыдящийся старается остаться незамеченным, он ведёт себя как бы по-воровски. Это вполне соответствует точности библейского наблюдения: «Крадутся люди стыдящиеся»);
• тело сжимается, съёживается в подобие комка (чтобы не увидели, не заметили и не устыдили);
• поверхностное дыхание с глубокими вздохами (как бы рудиментами плача);
• внезапные остановки дыхания (вероятно, связанные с воспоминаниями о содеянном и приливами предчувствия чего-то ужасно страшного);
• заикание (в данном случае как признак волнения или свидетельство робости характера);
• краска стыда. Есть выражение «покрыться стыдом, бесчестьем», оно явно указывает на этот признак стыда, оставляющий, к счастью, надежду на исправление виновника. Ч.Дарвин считал «стыдливый румянец» самым человеческим из всех проявлений эмоций.

15.Самоуверенность:

• отсутствие жестов у лица (прикрывания рта, почёсывания носа, головы и т. п., что говорит: «Я ничего не скрываю, я уверен, что прав»);
• гордая, прямая поза (тем самым как бы говорится: «Уж я-то точно знаю, что делаю и говорю»);
• пальцы рук соединены, иногда куполом - «моё мнение о себе выше мелочных подозрений». Чем выше расположены руки, тем большее превосходство над другими ощущает индивид. Начальник может подчёркивать его тем, что смотрит на подчинённого сквозь соединённые пальцы своих рук);
• руки могут быть соединены за спиной (это как бы подчёркивает готовность повелевать не физической силой, а правом на своей стороне);
• высоко поднятый подбородок («взгляд свысока»). Два последних признака образуют авторитарную позу, которую часто можно видеть у высокого начальства, сержантов перед новобранцами, начинающего преподавателя перед студентами, у других пациентов с чрезмерным самомнением и т. п.;
• неторопливые движения, скупые жесты и движения головой и глазами. Это создаёт впечатление их многозначительности, а также убеждённости в своей непогрешимости и силе власти;
• выбор места расположения где-нибудь на возвышении, как бы на троне или на пьедестале;
• расположение ног на предметах (столе, спинке стула), а также поза, небрежно облокотившись на что-нибудь (она говорит: «Тут моя территория, тут я хозяин положения»).

16.Скука:

• глаза полуприкрыты («не глядел бы на всё это, так надоело»);
• голова лежит на ладони («эх, подушку бы, так хочется уснуть»);
• машинальное рисование на бумаге («это куда интереснее, чем то, что я сейчас слышу и вижу»);
• пустой, ничего не выражающий и ни к чему не прикованный взгляд, «дневной сон» («тут и смотреть не на что, я это видел тысячи раз» или «я смотрю, но ничего не хочу видеть и слышать»).

17.Расположение к кому-либо:

• наклон головы, тела в сторону собеседника («мне интересно, я не хочу лишиться вашего внимания»)
• рука на груди или «на сердце» (жест честности и открытости). Жест римского легионера - одна рука «на сердце», другая протянута по направлению к партнёру. Считается, что это мужской жест;
• взгляд в глаза («мне приятно вас видеть»);
• покачивание головой в знак согласия с тем, что говорят («говорите, говорите ещё, я готов вас слушать сколько угодно»);
• прикосновение к партнёру - «тактильный контакт» (жест, выражающий доверие, симпатию, теплоту отношения);
• приближение к партнёру до пределов интимной зоны или даже ближе (указывает на особый характер отношения к нему и одновременно показывает другим людям, что «место занято, третий тут лишний»);
• закрытая позиция партнёров: они смотрят один другому в глаза, их ступни расположены параллельно.

18.Ухаживание (у женщин):

• приглаживание, оправление одежды, волос («я ещё хоть куда, вы только посмотрите»);
• взгляды на себя в зеркало («ну как это может быть, чтобы я кому-то не понравилась, от меня глаз не отведёшь»);
• покачивание бёдрами («нет, вы только посмотрите на меня, где вы такое ещё видели»);
• медленное скрещивание и выпрямление ног (знак, вероятно, напоминающий объятие);
• поглаживание себя по икрам, коленям, бёдрам («смотрите же, любуйтесь, тут есть на что поглядеть» или «я совсем не прочь, чтобы меня вот так погладили»);
• балансирование туфли на кончиках пальцев ног («я с удовольствием осталась бы и без неё» или «не стесняйтесь, вам до желаемого осталось совсем ничего»);
• сидя, подгибание ног под себя («уходить не собираюсь» или «я своего дождусь»);
• прямой, неотрывный контакт глаз. Психологи утверждают: если человек смотрит в глаза партнёру более 60% времени беседы, он заинтересован не только в разговоре с ним.

19.Ухаживание (у мужчин):

• прихорашивание: поправление галстука, пиджака, запонок («я, разумеется, и так хорош, а это такие мелочи»);
• подтягивание носков («если что будет не по мне, я могу и уйти» или «я человек со вкусом и приличием, цену себе знаю, но я ничего и без носков»);
• выпрямление тела («я стройный, как кипарис» или «энергии у меня предостаточно»);
• подбородок то поднимается, то опускается («я гордый, но позволяю себе и слабости» или «не такой уж я и недоступный»).

20.Открытость:

• открытые, развёрнутые навстречу партнёру руки («вот он я, весь у вас на виду»);
• частое поднятие плеч («сомнения в моём расположении излишни»);
• расстёгнутые пиджак или куртка («я ничего не таю, убедитесь сами, что мои намерения самые добрые»). Сравнительный психолог Смит не раз проделывал такой опыт: он, будучи лёжа, подставлял волку незащищённый живот. Волк «до смерти» пугал Смита, но не укусил его ни разу;
• наклон в сторону партнёра.

21.Закрытость:

• скрещивание рук со сжатыми кулаками или так, что одна рука сжимает другую («я ничего хорошего не жду, нахожусь в обороне»);
• сидение на стуле, повёрнутом спинкой вперёд (демонстрация силы и готовности к ответной агрессии);
• ноги расположены поверх стола, кресла, стула (поза высокомерия, развязности; она как бы говорит: «Мне тут бояться нечего, в своём доме смела и шавка»);
• скрещивание ног или поза нога на ногу через колено («я готов к конфронтации и понимаю, что ничего другого мне ждать не приходится»). Если при этом скрещены и руки, то это явный знак собеседнику: «Перед вами враг».

22.Внимание (к собеседнику):

• рука расположена у щеки, голова опирается на руку, а указательный палец может быть при этом вытянут вдоль виска («я весь - внимание»);
• голова наклонена набок («я слушаю вас с интересом» - Ч.Дарвин). Когда интерес к собеседнику ослабевает, плечи сначала поднимаются, затем опускаются (сомнение, настолько ли интересен собеседник, как это было вначале, или просьба «хватит, довольно, мне уже не терпится закончить этот разговор»), взгляд начинает блуждать по сторонам («поищу что-нибудь поинтереснее»), а тело принимает позу, обращённую от партнёра («хочу уйти, надоело, сколько можно ещё»).

23.Отвращение:

• отворот головы («противно смотреть»). В псалмах библейского Давида часто встречается обращённая к Богу просьба не отвратить лицо, не отвратить взгляд;
• нахмуренные брови («глаза бы не глядели на эту мерзость»);
• сморщенный нос, как это бывает при неприятном запахе;
• приподнятая верхняя губа и опущенная нижняя («так бы и выплюнул, будь такое во рту»);
• угловатая форма рта («как какая-то гадость во рту»);
• язык слегка высунут, он словно выталкивает что-то неприятное изо рта или препятствует его попаданию в рот;
• туловище занимает позу с отворотом, оно словно от чего-то отстраняется;
• пальцы рук «растопырены» («ничего не возьму из чувства гадливости»). На картине Леонардо да Винчи «Тайная вечеря» у Христа при произнесении слов «один из вас предаст меня» правая рука выпрямлена, чем выражается отвращение к акту предательства. Апостолы на картине изображены так, что это искусно передаёт сложную гамму чувств, которые каждый из них в это время испытывает. Человек, вызывающий отвращение своим гнусным поведением, называется потому отверженным, изгоем, к которому невозможно ни приблизиться, ни тем более прикоснуться.

24.Досада:

• выражение злобы;
• выражение напряжённой мысли;
• отсутствие общего мышечного напряжения.

На картине Клодта «Начало реформ Петра I» изображён боярин, которому только что остригли бороду. Боярин раздосадован, он поглощён злобной думой, но в то же время видно, что на это насилие над собой он не склонен отвечать тем же.

25.Жеманство:

• преувеличенные, нарочито замедленные, а временами задерживаемые движения. Например, дама жадно смотрит на своего визави, затем, резко прищуривая глаза, долго остаётся в таком положении. Она тем самым как бы подаёт знак: «Я смотрела бы и ещё, но, право, мне очень стыдно, ведь я так целомудренна»;
• замедление, ускорение и утрирование выразительных актов, а также их разнообразие, что должно бы обратить внимание кого-то из присутствующих.

Жеманство (от «жмени», то есть горсти чего-либо) - это ломание, манерничанье, отсутствие простоты и естественности. Оно есть частный вариант кокетства - поведения, при котором хотят понравиться, выставляя напоказ свои привлекательные качества. Кокетки, а это чаще женщины, усиленно демонстрируют прелести своего тела, «строят глазки» (глаза при этом обращены в одну, а голова и тело - в другую сторону), показывают свою весёлость, обнюхивают платок, цветок (изображают склонность к чувственным радостям) и одновременно пытаются как бы скрыть всё это, чем показывают, будто кокетничают невольно, будучи не в силах сдержать порывы страсти. Признаки кокетства обнаруживают также геи с женоподобными тенденциями.

26.Раскаяние:

выражение печали, убитого вида (вплоть до обезображивания своей внешности - рудимента разрывания одежд и посыпания головы пеплом);

выражение мольбы к высшим силам в виде воздетых к небу рук (просьбы о прощении, помиловании). Раскаяние может принять форму молитвенного экстаза;

сжатие кулаков (досада, гнев в отношении себя и своего недостойного поведения);

плач с закрытыми руками глазами, отдаление от других людей (чувство стыда). Разные формы раскаяния (с преобладанием одного из приведённых его признаков) с высокой точностью представлены на картине А.А.Иванова «Явление Христа народу», где изображена группа кающихся в своём грехе людей.

27.Подобострастие - обман путём подражания приятным манерам с целью произвести выгодное впечатление. Осуществляется преувеличенным изображением внешних проявлений уважения, расположения к кому-либо, чем достигается порой эффект раболепия, пресмыкания и низкопоклонства. Тело подпевалы при этом до предела наклонено вперёд, лицо копирует мимику объекта прислуживания или изображает умиление, заискивающий взгляд не отрывается от важной персоны, выражая готовность угадать и исполнить любое её желание. В то же время в облике холуя незаметно признаков напряжения ума и воли, отчего становится ясно, что при других обстоятельствах он и не подумает о человеке, который в данный момент ему нужен только из побуждений корысти. Превосходное изображение раболепия представляет картина В.Е.Маковского «Деловой визит».

28.Удивление :

• высокое поднятие бровей;
• открытие рта;
• разведение рук;
• сильное напряжение внимания;
• сильное напряжение мысли.

Художественное представление удивления особенно хорошо удалось Леонардо да Винчи в полотне «Тайная вечеря». Почти все апостолы, каждый в чём-то по своему, демонстрируют удивление в ответ на совершенно неожиданные слова Христа о предательстве. Не изумлён лишь любимец Христа Иуда.

29.Умиление:

• признаки радости;
• признаки печали;
• слёзы.

Умилиться, быть тронутым до глубины души, до слёз - душевное состояние на исходе печали А.А.Иванов запечатлел у старца, опирающегося на палку, и человека, стоящего подле мальчика. Поэтическое изображение умиления находим у М.Ю.Лермонтова:

С души, как бремя, скатится, Сомненье далеко -

И верится, и плачется, И так легко, легко!

И.А.Сикорский указывает, что умиление может стать чертой характера и естественным исходом гнетущих настроений. Такое соотношение, заключает он, является природной особенностью русского, а может быть, и славянского народного гения.

30.Недоумение:

• застывание на одном месте и в одной позе;
• признаки остановки мысли;
• разведение рук - знак неспособности действовать из-за остановки мысли;
• полуоткрытый рот, остановка вокализации.

Примером изображения недоумения может служить картина I.B.Greus «Разбитый кувшин», на котором запечатлена сражённая каким-то несчастьем девушка. Недоумение, указывает А.И.Сикорский, стоит близко к удивлению, но отличается от него тем, что оно более соответствует умственному состоянию, тогда как удивление более входит в область чувства и эмоций.

31.Тревога (боязнь, опасение, ожидание бедствия):

• беспокойный взгляд:
• суетливость, то есть бестолковая, бесцельная и торопливая активность, проявление усиливающегося беспокойства (потирание рук, непоседливость, хождение с места на место, метание, перестановка и перекладывание предметов, теребление одежды и др.);
• тревожные вербигерации;
• дрожание голоса, рук, всего тела (сопровождаемые чувством растущего внутреннего напряжения);
• крики, плач;
• бледность кожи.

32.Симуляция актов экспрессии проявляется сокрытием подлинных и искусственным изображением других переживаний . При этом нарочито изображаются внешние проявления ума, воли или эмоций.

Симуляция ума (точнее, его диссимуляция) обычно есть изображение равнодушия, невнимания к тому, что на самом деле индивида очень заботит. Он делает вид, будто не замечает, не слушает и не понимает происходящего. Иногда бывает и так, что симулянт изображает подобие человека глубокой мысли и высокого ума. Тут в его распоряжении много разных не слишком понятных слов, прочитанных книг, общих рассуждений. По-настоящему умный человек всегда очень прост в словах, обхождении и понятен даже ребёнку. Симуляция воли обнаруживает себя в позе Зевса. Это поза откинувшись назад и гордо поднятая голова. Но в то же время рот полуоткрыт или губы сжимают папиросу, а руки за что-нибудь держатся (признаки неуверенности в себе). Это хорошо показано в картине В.Н.Бакшеева «Неудачники».

Симуляция высших чувств обнаруживается, в частности, в таких проявлениях, как поза фарисея. В картине «Христос и грешница» (H.Hoffmann) лицемер изображён с высоко поднятой головой и одновременно с молитвенно сложенными руками, покорность явно не вяжется тут с заносчивой позой. К кому же фарисей смотрит в сторону главнейших участников сцены, явно ожидая одобрения своего благочестия. Также противоречат смирению упитанное тело и нарядная одежда лицедея, они никак не ассоциируются с ожиданием аскетизма человека, для которого превыше всего стоят ценности духовного порядка. В картине В.Е.Маковского «Вечеринка» изображена симуляция пафоса. Девушка стоит с гордо откинутой головой и выпрямленным с наклоном назад телом.

Это должно бы означать воодушевление, высокий порыв духа. Но в то же время заметны дугообразные брови (нет напряжения мысли), а главное - нет движения рук, они пассивно лежат на спинке стула и даже наклоняют его от себя (знак неуверенности, безволия). Видно также, что окружающих не трогает то, в чём она хочет их убедить, им скучно, а некоторых из них даже клонит в сон. Это потому, что героиня картины своей позой определённо говорит: «Поговорить о чём-то возвышенном я очень даже могу, но делать что-нибудь такое же, - уж нет, увольте».

33.Походка также может сказать нечто важное о её обладателе . Различают несколько типичных видов походки.

Походка скрытности: руки во время ходьбы прочно покоятся в карманах, это выказывает скрытность, излишнюю критичность в отношении других и склонность к их подавлению. Решительная походка: быстрая, с размашистыми движениями рук; она как бы говорит, что цель ясна и теперь дело только за тем, чтобы к ней идти не останавливаясь. Походка угнетённая: голова опущена вниз, ноги волочатся, руки находятся в карманах; она сообщает: всё потеряно, нет смысла ни говорить, ни что-нибудь делать.

Импульсивная походка (походка Черчилля): энергичная ходьба с руками на бёдрах, сменяющаяся вялостью, «летаргией», а затем очередным всплеском бодрости; в ней сказывается неуравновешенность характера, а быть может, и удачное сочетание своеволия, коварства и цинизма алкоголика, то и дело замышляющего что-то вероломное. Походка диктатора (походка Муссолини): с поднятой вверх головой, негнущимися ногами и подчёркнуто энергичными движениями рук; это явная игра на зрителя, которому надлежит видеть в дуче уверенного в себе вождя. Походка мыслителя: ритуально неторопливая, как бы самоуспокаивающая и подавляющая эмоции, нередко с руками за спиной или занятыми чем-то давно привычным, чтобы и они не мешали думать. Существуют и другие типы походки: топ-модели, моряка, военного человека и т. д.

34.К числу проявлений экспрессивности следует отнести и некоторые особенности речи , поскольку в ней выражаются не только мысли, но и личностные, а также характерологические качества. Так, размеренная речь свойственна сангвиникам, ускоренная - холерикам, медлительная - флегматикам, неуверенная и неровная - меланхоликам. В речи часто проявляются те или иные эмоциональные состояния. В подтверждение приведём здесь только фрагмент стихотворения А.И.Полежаева «Цепи»:

Я зрел: надежды луч прощальный Темнел и гаснул в небесах,

И факел смерти погребальный С тех пор горит в моих очах! Любовь к прекрасному, природа, Младые девы и друзья,

И ты, священная свобода - Всё, всё погибло для меня!

Без чувства жизни, без желаний, Как отвратительная тень, Влачу я цепь моих страданий - И умираю ночь и день!

В этих строках очевидно свидетельство едва ли не болезненной печали, гнетущей и парализующей волю к жизни тоски. Во всяком случае, можно определённо говорить о готовности поэта к самой настоящей депрессии.

35. Некоторое значение в качестве актов экспрессии имеют татуировки . Например, наколка «Серун» указывает на то, что индивид когда-то идентифицировал себя с определённой идеологией. Татуировка расшифровывается так: «Сталинизм есть раскрепощение угнетённых народов». Другая - «ИзаИда» - звучит так: «Иди за Ильичём, детка». Но это всего лишь примеры фанатизма, способного дискредитировать и самую светлую идею. Гораздо чаще в татуировках выражаются более прозаические, низменные и пошлые идентификации.

36.Мимические признаки обмана (Изард, 1999):

• микровыражения - выразительные акты, маскирующие истинные проявления чувств. Например, выражение печали скрывается за искусственной улыбкой, ироничным пожиманием плеч;
• «смазанные выражения» - попытки «убрать» или стереть подлинное выражение лица;
• «честный взгляд» прямо в глаза партнёру;
• частое моргание, а также слёзы;
• асимметрия лица, выражение которого связано с определённой эмоцией, - при обмане одна половина лица искривляется сильнее другой;
• длительность выражения лица - сохранение выражения лица более 10 сек обычно указывает на ложь;
• выражение лица отстаёт от других актов экспрессии - удар по столу кулаком, например, совершается раньше изображения гнева на лице.

В заключение следует сказать, что распознавание эмоций и вообще переживаний человека часто бывает сопряжено с немалыми трудностями. Это связано с тем, что, во-первых, информация о переживаниях поступает наблюдателю по многим каналам в одно и то же время (слова, голос, выражение лица, жесты, позы и т. д.), воспринимать и оценивать такой поток разнородных впечатлений достаточно сложно. Во-вторых, редко бывает так, что человек испытывает только одно какое-то переживание, даже только одну эмоцию. Обычно возникает несколько эмоций сразу. Например, индивид не только ощущает страх, он так или иначе реагирует на этот страх, ему в это время может быть стыдно, он бывает недоволен собой или чувствует вину, тревогу и др.

В-третьих, во внешних проявлениях переживаний много индивидуального и культурально обусловленного, но, вероятно, ещё больше неискреннего или наигранного, поскольку реакции человека очень часто бывают рассчитаны на окружающих. Наедине с собой люди реагируют совсем иначе, чем в чьём-то присутствии. Тем не менее всё сказанное здесь об актах экспрессии может, полагаем, быть полезным клиницисту в плане идентификации душевных состояний пациента, а также для более точного и конкретного описания своих наблюдений.

Далеко не всегда в клинической практике удаётся использовать детекторы лжи, с их помощью можно узнать лишь об относительно простых вещах («лжёт» индивид в данный момент или нет). Многие люди с трудом дифференцируют свои эмоции, поскольку делать это бывает достаточно сложно, или даже не вполне их осознают, как это свойственно алекситимии и особенно психической анестезии. Поэтому наблюдение за актами экспрессии нередко является основным или даже единственным источником информации о душевных состояниях пациентов.

Часть I
ЭМОЦИИ И ВОЛЯ

Ч. Дарвин. Выражение эмоций у человека и животных

Я описал главные выразительные движения у человека и некоторые выразительные движения у низших животных. Я пытался также объяснить происхождение или развитие этих движений, опираясь на 3 принципа.

• Первый принцип гласит: если движения, полезные для удовлетворения какого-нибудь ощущения, повторяются часто, то они становятся настолько привычными, что выполняются всякий раз, когда мы испытываем то же самое желание или ощущение, хотя бы в очень слабой степени, независимо от того, полезны ли эти движения или нет.
• Второй принцип - это принцип антитезы. Привычка произвольно выполнять противоположные движения под влиянием противоположных импульсов прочно установилась у нас благодаря всей практике нашей жизни. Поэтому, если мы, согласно первому нашему принципу, неизменно выполняем определенные действия при определенном душевном состоянии, то при возникновении противоположного настроения мы должны обнаружить сильную и непроизвольную тенденцию к выполнению прямо противоположных действий независимо от того, полезны ли они или нет.
• Согласно третьему принципу , возбужденная нервная система оказывает непосредственное воздействие на тело независимо от воли и в значительной мере независимо от привычки. Опыт показывает, что нервная сила возникает и освобождается при всяком возбуждении цереброспинальной системы. Направление, по которому распространяется эта нервная сила, определяется по необходимости теми путями, которые связывают нервные клетки друг с другом и с различными частями тела. Но на это направление сильно влияет также и привычка, так как нервная сила легче всего распространяется по привычным путям.

Если движения какого бы то ни было рода неизменно сопровождают какие-либо душевные состояния, мы сразу же усматриваем в них выразительные движения . К ним могут быть отнесены движения какой-либо части тела, например: виляние хвостом у собаки, пожимание плечами у человека, поднятие волос дыбом, выступание пота, изменение капиллярного кровообращения, затрудненное дыхание и голосовые или иные звуки... У человека дыхательные органы имеют особо важное.значение в качестве средства не только прямого, но в еще большей степени косвенного выражения эмоций.

В интересующей нас проблеме найдется немного вопросов, более интересных, чем вопрос о той необыкновенно сложной цепи явлений, которая приводит к некоторым выразительным движениям. Для примера достаточно напомнить о таком движении, как наклонное положение бровей у человека, который страдает от горя или тревоги... Легкие движения... или же такие движения, как едва заметное опускание углов рта, должны рассматриваться как последние следы или остатки более резко выраженных в прошлом движений, имевших понятный Смысл . Для нас эти движения полны значения, как выразительные движения , подобно тому как любые рудиментарные органы полны значения для естествоиспытателя, пытающегося классифицировать и установить генеалогию организмов.

Все признают, что главные выразительные движения , производимые человеком и низшими животными, в настоящее время носят врожденный или наследственный характер; другими словами, этим движениям не обучаются. Некоторые из них так мало зависят от обучения или подражания, что начиная с самых первых дней и на протяжении всей жизни они находятся совершенно вне нашего контроля; сюда относятся, например, такие явления, как ослабление тонуса кожных артерий при покраснении и усиление деятельности сердца при гневе... Одних этих фактов достаточно для доказательства того, что многие из наших наиболее важных выражений не заучены нами; но примечательно при этом то, что некоторые из них, будучи, несомненно, врожденными, начинают выполняться с полнотой и совершенством не сразу, а после определенной индивидуальной практики; таковы, например, плач и смех. Наследственная передача большинства наших выразительных движений объясняет тот факт, что слепорожденные производят их столь же хорошо, как и зрячие... Таким образом, мы можем понять и тот факт, что молодые и старые представители совершенно различных человеческих рас, а также и различных видов животных выражают одинаковые душевные состояния одними и теми же движениями.

Однако если мы обратимся к нашим собственным, не столь обычным телодвижениям, которые мы привыкли считать искусственными или условными, каковы, например, пожимание плечами в знак невозможности что-то сделать или поднимание рук с раскрытыми ладонями и вытянутыми пальцами в знак удивления, то мы, быть может, чересчур поражаемся, когда узнаем, что эти движения врожденны. Мы можем заключить о наследственной передаче этих и некоторых других движений из того, что их производят очень маленькие дети, слепорожденные и представители большей части совершенно различных человеческих рас. Следует таже помнить, что вновь приобретенные и в высшей степени своеобразные ужимки, ассоциированные с определенными душевными состояниями, становятся свойственными, как известно, некоторым лицам, а затем передаются их потомкам и в некоторых случаях даже не одному поколению 1 .

1 Ч. Дарвин не раскрывает причин а условий, в которых происходит наследование выразительных движений. Впрочем, этот вопрос не исследован и до настоящего времени. (Здесь и далее. - Прим. сост.)

Но существуют и такие жесты, которые представляются нам настолько естественными, что мы легко могли бы признать их врожденными, но жесты эти, видимо, были заучены подобно словам языка... Данные относительно наследственной передачи таких движений, как кивок головой и покачивание головой из стороны в сторону, выражающих утверждение и отрицание, сомнительны, ибо эти знаки не всеобщи; однако они распространены настолько, что едва ли были независимо приобретены всеми индивидами столь многочисленных рас.

Перейдем к рассмотрению вопроса, в какой мере воля и сознание участвовали в развитии различных выразительных движений. Насколько мы можем судить, лишь небольшое число выразительных движений, подобных только что упомянутым, заучивается каждым индивидом, т.е. сознательно и произвольно выполняется в ранние годы жизни для определенной цели или в подражание другим, и лишь потом становятся привычными... Тем не менее все движения, объясняемые с точки зрения выдвинутого нами первого принципа, выполнялись некогда произвольно с определенной целью: избавления от опасности, облегчения горя или удовлетворения какого-нибудь желания. Например, едва ли можно сомневаться в том, что животные, прибегающие в драке к помощи зубов, приобрели привычку в состоянии ярости оттягивать уши назад и плотно прижимать их к голове, вследствие того что предки этих животных неизменно делали это, чтобы защитить уши и не дать врагам разорвать их; ведь те животные, которые в драке не пускают в дело зубы, не выражают своей ярости подобным движением. Мы можем сделать весьма правдоподобное заключение, что и сами мы приобрели привычку сокращать мышцы вокруг глаз при тихом и не сопровождаемом громкими звуками плаче вследствие того, что наши предки, особенно в младенчестве, испытывали при крике неприятные ощущения в глазах. Далее, некоторые в высшей степени выразительные движения возникли в результате попытки сдержать другие выразительные движения или воспрепятствовать их обнаружению; так, наклонное положение бровей и опускание углов рта возникает в результате усилия помешать приближающемуся приступу крика или сдержать его, когда он уже наступил. В этом случае совершенно очевидно, что сознание и воля первоначально участвовали в развитии этих движений; но и в этом, и в других подобных случаях мы так же мало сознаем, какие именно мышцы приходят в действие, как и при выполнении самых обыкновенных произвольных движений.

Когда животное взъерошивает шерсть, принимает угрожающую позу и издает свирепые звуки, чтобы испугать врага, мы видим любопытное сочетание движений, которые первоначально были произвольными, с движениями непроизвольными. Впрочем, возможно, что таинственная сила воли могла влиять даже на непроизвольные движения в строгом смысле этого слова, как например, на поднятие волос дыбом.

Способность членов одного и того же племени общаться между собой при помощи языка играла первостепенную роль в развитии человека, а выразительные движения лица и тела оказывали в этом отношении большую помощь языку 1 . Мы убеждаемся в этом сразу, когда разговариваем о важном предмете с человеком, лицо которого замкнуто. Тем не менее, насколько я мог заметить, нет основания полагать, чтобы какие-либо мышцы развились или даже изменились исключительно ради выражения эмоций,.. Я не мог также найти основании для предположения, что какие-либо наследственные движения, служащие теперь способом выражения эмоций, первоначально выполнялись произвольно и сознательно для специальной цели, подобно жестам и языку пальцев, которыми пользуются глухонемые. Напротив, всякое подлинное или наследственное выразительное движение имело, по-видимому, какое-нибудь естественное и не зависящее от специальной цели происхождение. Но будучи однажды приобретены, такие движения могут применяться сознательно и произвольно как средство общения. Даже маленькие дети при внимательном за ними уходе замечают в очень раннем возрасте, что их крик приносит им облегчение, и поэтому скоро начинают прибегать к нему произвольно. Часто можно видеть, как человек произвольно поднимает брови, чтобы выразить удивление, или улыбается, желая выразить притворное удовольствие или согласие. У человека часто возникает желание произвести некоторые телодвижения демонстративно или напоказ, и с этой целью он поднимает вытянутые руки с широко раздвинутыми пальцами над головой, желая выразить удивление, или же поднимает плечи до ушей, стремясь этим показать, что он не может или не хочет что-либо сделать. Склонность к таким движениям усиливается или увеличивается от произвольного или многократного их выполнения; склонность эта может стать наследственной.

1 Ч. Дарвин подробно описывает внешние проявления эмоциональных состояний. Но «языку жестов» он не отводит решающей роли в общении между людьми. выразительные движения он рассматривает как средство, усиливающее и оттеняющее Смысл вербального общения.

Быть может, стоит еще рассмотреть вопрос о том, не приобрели ли широкое распространение те движения, которые первоначально употреблялись только одним или несколькими индивидами для выражения определенного душевного состояния, и не сделались ли они всеобщими благодаря сознательному или бессознательному подражанию. Несомненно, человек очень склонен к подражанию независимо от своей сознательной воли. Эта склонность проявляется самым необыкновенным образом при некоторых мозговых заболеваниях.

В предшествующих замечаниях и во всей этой книге я часто испытывал большие затруднения в вопросе о правильном применении таких терминов, как воля , сознание и намерение. Действия, которые сначала были произвольными, вскоре становятся привычными и, наконец, наследственными; тогда они могут выполняться даже против воли. Хотя они часто обнаруживают душевное состояние, но это не было ни первоначальной целью, ни ожидаемым последствием. Даже фраза: «Некоторые движения служат способом выражения» - может ввести в заблуждение, так как здесь предполагается, что в этом состояла первоначальная цель или сущность движения. А между тем это, кажется, бывало редко или никогда не бывало; движение сначала или приносило прямую пользу, или являлось косвенным последствием возбужденного состояния чувствующих центров. Ребенок может кричать намеренно или инстинктивно, чтобы показать, что ему нужна пища; но у него нет ни желания, ни намерения придавать чертам лица ту своеобразную форму, которая так ярко выражает страдание, и тем не менее некоторые из наиболее характерных человеческих выражений, как было выше объяснено, явились результатом крика.

Хотя большинство наших выразительных движений носит врожденный или инстинктивный характер, в чем все согласны, все же остается неясным вопрос, обладаем ли мы инстинктивной способностью узнавать выразительные движения . Вообще высказывалось предположение, что такая способность существует... Без сомнения, дети скоро начинают понимать выразительные движения старших, подобно тому как животные выучиваются понимать движения человека.

Однако чрезвычайно трудно доказать, что наши дети инстинктивно узнают любое выражение. Я пытался решить этот вопрос, наблюдая своего первого ребенка, который ничему не мог научиться от общения с другими детьми, и я убедился в том, что уже в таком раннем возрасте, когда он еще не мог ничему научиться посредством опыта, он уже стал понимать улыбку, ему приятно было ее видеть, и он отвечал на нее своей улыбкой... Когда ему было 5 месяцев, он, казалось, понимал выражение и интонацию сострадания. Когда ему было 6 месяцев и несколько дней, его няня сделала вид, будто плачет, и я видел, что лицо его мгновенно приняло грустное выражение и углы рта сильно опустились; этот ребенок редко мог видеть другого ребенка плачущим и никогда не видел плачущего взрослого человека, и я сомневаюсь, мог ли он в таком раннем возрасте рассуждать об этом. Поэтому мне кажется, что именно врожденное чувство должно было подсказать ему, что притворный плач его няни выражает горе, которое благодаря инстинкту симпатии вызвало горе у него самого.

Итак, если совершенное незнакомство с деталями не мешает нам верно и быстро узнавать различные выражения, то я не понимаю, каким образом этому незнакомству можно придавать значение доказательства неврожденности наших знаний, как бы смутны и неопределенны они ни были 1 .

Я пытался довольно подробно показать, что все главные выражения, свойственные человеку, одинаковы на всем свете. Этот факт интересен, так как дает новые доказательства в пользу того предположения, что различные расы произошли от одной группы предков, строение тела которых, а в значительной мере также и душевный склад, наверное, были уже почти полностью человеческими еще до того периода, когда расы разъединились одна от другой. Без сомнения, сходное строение, приспособленное для одной и той же цели, часто приобреталось различными видами независимо, благодаря факторам изменчивости и естественному отбору, но этим нельзя объяснить тесное сходство между различными видами в отношении большого числа мелких деталей. Далее, если мы примем во внимание многочисленные особенности строения, не имеющие отношения к выражению и совершенно сходные у всех человеческих рас, и присоединим к ним многочисленные условия (некоторые весьма важные, а некоторые имеющие ничтожное значение), от которых прямо или косвенно зависят выразительные движения , то мне представляется в высшей степени невероятным, чтобы такое большое сходство или, скорее, тождество строения было приобретено независимыми друг от друга способами; а между тем это было бы неизбежно, если бы человеческие расы произошли от нескольких видов, первоначально различавшихся между собой. Гораздо вероятнее, что многие, очень сходные черты у различных рас обусловлены наследственной передачей от одной древней формы, которая уже приобрела человеческие признаки 2 .

1 Мысль Дарвина об узнавании выражения недостаточно логична в доказательстве врожденности узнавания. Но факты, приводимые Дарвином, сохраняют значение научных материалов, ценных для понимания последовательности в развитии способности узнавать выражение лица.
2 Убеждение Дарвина о единстве человеческих рас вновь подтверждается многими приводимыми в работе фактами о выражении эмоций и противостоит различным лженаучным «расовым теориям».

Любопытным, хотя, быть может, и праздным, представляется вопрос о том, как давно в длинном ряду наших предков были последовательно приобретены различные выразительные движения , ныне проявляющиеся у человека... Мы можем с уверенностью полагать, что смех как выражение удовольствия или радости был присущ нашим прародичам задолго до того, как они заслужили имя человека; ибо очень многие породы обезьян издают при удовольствии повторяющийся звук, несомненно, аналогичный нашему смеху, и часто сопровождающийся у них вибрирующими движениями челюстей и губ, причем углы рта оттягиваются назад и вверх, на щеках образуются складки и даже появляется блеск в глазах.

Подобным же образом мы можем заключить, что уже с крайне отдаленных времен страх выражался почти в той же самой форме, как и теперь у человека, а именно: дрожью, поднятием волос дыбом, холодным потом, бледностью, широко открытыми глазами, расслаблением большинства мышц и пониканием или неподвижностью всего тела.

Страдание, если оно было сильным, уже с самого начала должно было вызывать крики или стоны, скорчивание тела и скрежет зубов. Но наши прародичи еще не проявляли тех в высшей степени выразительных движений черт лица, которыми сопровождаются у нас крик и плач, до тех пор, пока их органы кровообращения и дыхания и мышцы, окружающие глаза, не приобрели еще своего нынешнего строения. Слезоотделение возникло, по-видимому, рефлекторным путем вследствие спазматического сокращения век, а быть может, и одновременного наполнения глазных яблок кровью во время крика. Возможно поэтому, что плач возник довольно поздно в истории нашего развития, и этот вывод согласуется с тем фактом, что наши ближайшие предки, человекообразные обезьяны, не плачут. Но в решении этого вопроса мы должны соблюдать осторожность, ибо, поскольку некоторые обезьяны, не находящиеся в близком родстве с человеком, плачут, эта привычка могла развиться очень давно у боковой ветки этой группы, от которой происходит человек. У наших отдаленных предков во время страдания от горя или тревоги брови не принимали наклонного положения и углы рта не оттягивались книзу до той поры, пока они не приобрели привычку сдерживать крики.

Поэтому выражение горя и тревоги в высокой степени присуще человеку.

Уже в очень раннем периоде ярость выражалась угрожающими или неистовыми жестами, покраснением кожи и блеском глаз, но нахмуривания при этом не было. Привычка нахмуриваться была, по-видимому, приобретена главным образом в связи с тем, что мышцы, сморщивающие брови, - это первые мышцы, которые сокращаются вокруг глаз, когда в младенчестве мы испытываем боль, гнев или горе, и, следовательно, здесь мы находим сходство с криком; отчасти нахмуривание возникло в связи с защитной реакцией при затрудненном и пристальном всматривании. Представляется вероятным, что это предохраняющее от света движение стало привычным лишь после того, как человек приобрел совершенно выпрямленное положение, ибо обезьяны при ослепительном свете не хмурятся. Наши отдаленные предки, по-видимому, чаще оскаливали зубы в состоянии ярости, чем это делает человек, даже когда он дает полную волю этому чувству, как это наблюдается у душевнобольных. Мы можем также быть почти уверенными, что наши предки оттопыривали губы, когда были не в духе или раздосадованы, в большей степени, чем это делают наши дети или даже дети ныне существующих диких племен.

Наши ранние предки не сразу научились держать голову прямо, расправлять грудь, выпрямлять плечи и сжимать кулаки, когда они испытывали негодование или бывали слегка сердиты; все они это усвоили после того, как приобрели обычную осанку и позу прямостоящего человека, а также научились драться кулаками и дубинами. До наступления этого периода не получило развития также и то движение, которое представляет собой антитезу вышеописанных: пожимание плечами при невозможности что-то сделать или при готовности терпеть. Судя по действиям обезьян, удивление в ту пору не выражалось широким раскрыванием рта, но глаза уже расширялись и брови изгибались дугой. В очень отдаленные времена отвращение выражалось сокращением мышц вокруг рта, похожим на движение при рвоте, если, разумеется, правилен высказанный мною взгляд на происхождение этого выражения, а именно, что предки наши обладали и пользовались способностью произвольно и быстро извергать из желудка пищу, которая была им противна. И уже в значительно более позднем периоде был приобретен тот весьма утонченный способ выражать презрение или пренебрежение, который проявляется в опускании век или отворачивании глаз и лица в сторону как бы с намерением отчетливо показать, что презираемый человек не заслуживает того, чтобы на него смотрели.

Из всех выражений покраснение от стыда, по-видимому, является наиболее специфической особенностью человека, и притом оно свойственно всем или почти всем человеческим расам независимо от того, заметно ли или незаметно изменение цвета их кожи. Расширение мелких артерий поверхности кожи, от которого зависит покраснение, первоначально было, по-видимому, результатом повышенного внимания к собственной внешности, особенно к лицу; этому способствовало также влияние привычки, наследственности и более легкого протекания нервной силы по привычным путям; впоследствии в силу ассоциации покраснение возникало также под влиянием повышенного внимания не только к собственной внешности, но и к своему нравственному поведению. Едва ли можно сомневаться, что многие животные способны воспринимать и оценивать красивые краски и даже формы, о чем свидетельствуют те старания, с которыми особи одного пола выставляют свою красоту перед другим полом. Но невозможно допустить, чтобы какое-либо животное относилось с повышенным вниманием и чувствительностью к своей внешности, пока его умственные способности не достигли уровня, равного или почти равного способностям человека. Поэтому мы можем заключить, что возникновение способности краснеть от стыда должно быть отнесено к весьма позднему периоду в длинной истории нашего развития.

Только что упомянутые факты... заставляют прийти к выводу, что большинство наших выражений было бы совершенно иным, и не похожим на существующие, если бы строение наших органов дыхания и кровообращения, хотя бы в слабой степени,- отличалось от нынешнего строения этих органов.

выразительные движения лица и тела независимо от их происхождения играют большую и важную роль в нашей жизни. Они служат первым средством общения между матерью и ребенком; мать поощряет ребенка и направляет его на верный путь своей одобрительной улыбкой или хмурится, выражая неодобрение. Мы легко замечаем сочувствие у других по выражению их лица; это умеряет наши страдания и усиливает радости, тем самым укрепляя наши чувства друг к другу. выразительные движения придают живость и энергию нашей речи. Они обнаруживают мысли и намерения других вернее, чем слова, которые могут быть лживы... Свободное выражение эмоций посредством внешних знаков делает более интенсивными эти эмоции . С другой стороны, подавление внешнего проявления наших эмоций, поскольку это оказывается возможным, приводит к их смягчению. Тот, кто дает волю бурным телодвижениям, усиливает свою ярость; тот, кто не сдерживает проявления страха, будет испытывать его в усиленной степени; тот, кто, будучи подавлен горем, остается пассивным, упускает лучший способ восстановить душевное равновесие.

Все эти выводы вытекают, с одной стороны, из факта существования тесной связи между всеми эмоциями и их внешними проявлениями, с другой стороны, из факта непосредственного влияния наших усилий на сердце, а следовательно, и на мозг. Даже когда мы симулируем какую-либо эмоцию, возникает тенденция к ее действительному переживанию.

Мы видели, что изучение теории выражения до некоторой степени подтверждает тот вывод, что человек происходит от какой-то низшей животной формы, а также подкрепляет убеждение в видовом или подвидовом единстве различных рас; впрочем, на-сколько я могу судить, в таком подтверждении едва ли есть надобность. Мы видели также, что само по себе выражение, или, как его иногда называли, язык эмоций, без сомнения, имеет большое значение для благополучия человечества. Мы должны были бы быть очень заинтересованы в том, чтобы понять по возможности источник или происхождение различных выражений, которые мы можем ежечасно видеть на лицах окружающих нас людей, не говоря уже о домашних животных. Все это дает нам основание для вывода, что философия этого вопроса вполне заслуживала того внимания , которое ей уже уделило несколько превосходных наблюдателей, и что этот предмет заслуживает дальнейшего изучения, особенно со стороны какого-нибудь даровитого физиолога.

Дарвин Ч. Соч., М., 1953, т.5, с.909-920

Мне сложно разобраться в своих чувствах - фраза, с которой сталкивался каждый из нас: в книгах, в кино, в жизни (чьей-то или своей собственной). А ведь это очень важно, уметь разбираться в своих чувствах.

Колесо эмоций Роберта Плутчика

Некоторые считают - и возможно, они правы, что смысл жизни в чувствах. И в самом деле, в конце жизни с нами остаются только наши чувства, реальные или в воспоминаниях. Да и мерой происходящего тоже могут быть наши переживания: чем они насыщеннее, разнообразнее, ярче, тем полнее мы ощущаем жизнь.

Что такое чувства? Самое простое определение: чувства - это то, что мы чувствуем. Это наше отношение к тем или иным вещам (объектам). Существует и более научное определение: чувства (высшие эмоции) - особые психические состояния, проявляющиеся социально обусловленными переживаниями, которые выражают длительные и устойчивые эмоциональные отношения человека к вещам.

Чем чувства отличаются от эмоций

Ощущения - это наши переживания, которые мы испытываем через органы чувств, а их у нас пять. Ощущения бывают зрительные, слуховые, тактильные, вкусовые и ощущения запахов (наше обоняние). С ощущениями все просто: раздражитель - рецептор - ощущение.

В эмоции и чувства вмешивается наше сознание - наши мысли, установки, наше мышление. На эмоции влияют наши мысли. И наоборот - эмоции влияют на наши мысли. Об этих взаимосвязях подробнее поговорим обязательно чуть позже. Но сейчас давайте вспомним еще раз один из критериев психологического здоровья, а именно пункт 10: мы в ответе за свои чувства, от нас зависит какими они будут. Это важно.

Фундаментальные эмоции

Все эмоции человека можно различать по качеству переживания. Наиболее ярко этот аспект эмоциональной жизни человека представлен в теории дифференциальных эмоций американского психолога К. Изарда. Он выделил десять качественно различных «фундаментальных» эмоций: интерес-возбуждение, радость, удивление, горе-страдание, гнев-ярость, отвращение-омерзение, презрение-пренебрежение, страх-ужас, стыд-застенчивость, вина-раскаяние. Первые три эмоции К. Изард относит к положительным, остальные семь - к отрицательным. Каждая из фундаментальных эмоций лежит в основе целого спектра состояний, различающихся по степени выраженности. Например, в рамках такой одномодальной эмоции как радость можно выделить радость-удовлетворение, радость-восторг, радость-ликование, радость-экстаз и другие. Из соединения фундаментальных эмоций возникают и все другие, более сложные, комплексные эмоциональные состояния. Например, тревожность может сочетать в себе страх, гнев, вину и интерес.

1. Интерес - положительное эмоциональное состояние, способствующее развитию навыков и умений, приобретению знаний. Интерес-возбуждение - это чувство захваченности, любопытства.

2. Радость - положительная эмоция, связанная с возможностью достаточно полно удовлетворить актуальную потребность, вероятность чего до этого была невелика или неопределенна. Радость сопровождается самоудовлетворенностью и удовлетворенностью окружающим миром. Препятствия к самореализации являются препятствиями и для появления радости.

3. Удивление - не имеющая четко выраженного положительного или отрицательного знака эмоциональная реакция на внезапно возникшие обстоятельства. Удивление тормозит все предыдущие эмоции, направляя внимание на новый объект и может переходить в интерес.

4. Страдание (горе) - наиболее распространенное отрицательное эмоциональное состояние, связанное с получением достоверной (или кажущейся таковой) информации о невозможности удовлетворения важнейших потребностей, достижение которых до этого представлялось более или менее вероятным. Страдание имеет характер астенической эмоции и чаще протекает в форме эмоционального стресса. Наиболее тяжелая форма страдания - горе, связанное с безвозвратной утратой.

5. Гнев - сильное отрицательное эмоциональное состояние, протекающее чаще в форме аффекта; возникает в ответ на препятствие в достижении страстно желаемых целей. Гнев имеет характер стенической эмоции.

6. Отвращение - отрицательное эмоциональное состояние, вызываемое объектами (предметами, людьми, обстоятельствами), соприкосновение с которыми (физическое или коммуникативное) вступает в резкое противоречие с эстетическими, нравственными или идеологическими принципами и установками субъекта. Отвращение, если оно сочетается с гневом, может в межличностных отношениях мотивировать агрессивное поведение. Отвращение, как и гнев, может быть направлено на себя, снижая при этом самооценку и вызывая самоосуждение.

7. Презрение - отрицательное эмоциональное состояние, возникающее в межличностных отношениях и порождаемое рассогласованием жизненных позиций, взглядов и поведения субъекта с таковыми объекта чувства. Последние представляются субъекту как низменные, не соответствующие принятым нравственным нормам и этическим критериям. Человек враждебно относится к тому, кого он презирает.

8. Страх - отрицательное эмоциональное состояние, появляющееся при получении субъектом информации о возможном ущербе для его жизненного благополучия, о реальной или воображаемой опасности. В отличие от страдания, вызываемого прямым блокированием важнейших потребностей, человек, переживая эмоцию страха, располагает лишь вероятностным прогнозом возможного неблагополучия и действует на основе этого прогноза (часто недостаточно достоверного или преувеличенного). Эмоция страха может иметь как стенический, так и астенический характер и протекать либо в виде стрессовых состояний, либо в виде устойчивого настроения подавленности и тревожности, либо в виде аффекта (ужас).

9. Стыд - отрицательное эмоциональное состояние, выражающееся в осознании несоответствия собственных помыслов, поступков и внешности не только ожиданиям окружающих, но и собственным представлениям о подобающем поведении и внешнем облике.

10. Вина - отрицательное эмоциональное состояние, выражающееся в осознании неблаговидности собственного поступка, помысла или чувств и выражающееся в сожалении и раскаянии.

Таблица чувств и эмоций человека

И еще хочу показать вам сборник чувств, эмоций, состояний, которые испытывает человек в течение своей жизни - обобщенная таблица, которая не претендует на научность, но поможет лучше понять себя. Таблица взята с сайта «Сообщества зависимых и созависимых», автор - Михаил.

Все чувства и эмоции человека можно разделить на четыре вида. Это страх, злость, грусть и радость. К какому типу относится то или иное чувство можно узнать из таблицы.

Злость Гнев Возмущение Ненависть Обида Сердитость Досада Раздражение Мстительность Оскорбленность Воинственность Бунтарство Сопротивление Зависть Надменность Неповиновение Презрение Отвращение Подавленность Уязвленность Подозрительность Циничность Настороженность Озабоченность Тревожность Страх Нервозность Трепет Обеспокоенность Испуг Тревога Волнение Стресс Боязнь Подверженность навязчивой идее Ощущение угрозы Ошеломленность Опасение Уныние Ощущение тупика Запутанность Потерянность Дезориентация Бессвязность Ощущение ловушки Одиночество Изолированность Грусть Печаль Горе Угнетенность Мрачность Отчаяние Депрессия

Опустошенность Беспомощность Слабость Ранимость Угрюмость Серьезность Подавленность Разочарование Отсталость Застенчивость Чувство отсутствия к вам любви Покинутость Болезненность Нелюдимость Удрученность Усталость Глупость Апатия Самодовольство Скука Истощение Расстройство Упадок сил Сварливость Нетерпеливость Вспыльчивость Тоска Хандра Стыд Вина Униженность Ущемленность Смущение Неудобство Тяжесть Сожаление Укоры совести Рефлексия Скорбь Отчужденность Неловкость Удивление Поражение Остолбенение Изумление Потрясение Впечатлительность Сильное желание Энтузиазм Взволнованность Возбужденность Страсть Помешательство Эйфория

Трепет Дух соперничества Твердая уверенность Решимость Уверенность в себе Дерзость Готовность Оптимизм Удовлетворенность Гордость Сентиментальность Счастье Радость Блаженство Забавность Восхищение Триумф Удачливость Удовольствие Безобидность Мечтательность Очарование Оцененность по достоинству Признательность Надежда Заинтересованность Увлеченность Интерес Оживленность Живость Спокойствие Удовлетворенность Облегчение Мирность Расслабленность Довольство Комфорт Сдержанность Восприимчивость Прощение Любовь Безмятежность Расположение Обожание Восхищение Благоговение Любовь Привязанность Безопасность Уважение Дружелюбие Симпатия Сочувствие Нежность Великодушие Одухотворенность Озадаченность Смятение

И для тех, кто дочитал статью до конца. Цель данной статьи - помочь разобраться в своих чувствах, в том, какие они бывают. Наши чувства во многом зависят от наших мыслей. Иррациональное мышление часто лежит в основе негативных эмоций. Исправив эти ошибки (поработав над мышлением) мы сможем быть счастливее и добиться большего в жизни. Предстоит интересная, но упорная и кропотливая работа над собой. Вы готовы?

Это Вам будет интересно:

P.S. И помните, всего лишь изменяя свое потребление - мы вместе изменяем мир! © econet

Эмоции - внутренние психические субъективные состояния, характеризующиеся специфичным для них ярким телесным выражением, которое проявляется в сосудистых реакциях, в изменениях дыхания и кровообращения (в связи с этим в побледнении или покраснении лица), в своеобразной мимике и жестах, в интонационных особенностях речи и т. д.

Изменение дыхания при эмоциях. Многие эмоции связаны с усилением мышечной деятельности и повышением голоса. Этим объясняется большая роль, которую играют в эмоциях дыхательные движения, выполняющие, как известно, двойную функцию: 1) усиление газообмена и обеспечение необходимого для повышенной мускульной работы кислорода и 2) пропускание воздуха через голосовую щель и обеспечение требуемой вибрации голосовых связок.

Дыхательные движения при эмоциях претерпевают характерные для различных эмоциональных состояний изменения своей скорости и амплитуды. По данным Вудвортса эти изменения следующие: при удовольствии наблюдается увеличение как частоты, так и амплитуды дыхания; при неудовольствии - уменьшение того и другого; при возбуждении - дыхательные движения становятся частыми и глубокими; при напряжении - замедленными и слабыми; в состоянии тревоги - убыстренными и слабыми; при неожиданном удивлении - мгновенно становятся частыми при сохранении нормальной амплитуды; при страхе - резкое замедление дыхания и т. Д.

Показательным при эмоциях является также соотношение между продолжительностью вдоха и выдоха. Штерринг (1906) опре­делял это отношение путем деления времени вдоха на время всего цикла (состоящего из вдоха и выдоха) и получил следующие данные, показывающие значительное увеличение при эмоциональ­ных состояниях продолжительности вдоха по сравнению с продол­жительностью выдоха:

при покое 0,43
при возбуждении 0,60

при удивлении 0,71

при внезапном испуге 0,75

Значение этих данных для характеристики эмоциональных процессов подчеркивается тем, что при сосредоточенной умственной работе, лишенной эмоционального возбуждения, соответствующий коэффициент составляет всего 0,30 и обнаруживает тенденцию к еще большему уменьшению по мере увеличения сосредоточенности, т.е. свидетельствует о резком преобладании продолжительности выдоха.

Типичные для соответствующих эмоций изменения частоты амплитуды дыхательных движений приобретают в процессе практической деятельности устойчивый характер, являясь фактором, обеспечивающим требуемую эффективность этой деятельности. Они наступают не только при непосредственном выполнении деятельности, но и при эмоциональном воспоминании о ней. Опыты над спортсменами показывают, что при воспоминании о трудных и важных физических упражнениях их дыхание приобретает те же особенности, которыми оно отличалось при непосредственном выполнении упражнений. Это свидетельствует о том, что изменения дыхания, а также вазомоторные реакции органически входят в эмоциональную память.

Изменения кровообращения при эмоциях. Эти изменения характеризуются частотой и силой пульса, величиной кровяного давления, расширением и сужением кровеносных сосудов. В результате этих изменений убыстряется или замедляется ток крови и соответственно наблюдается приток крови к одним и ее отток отдругих органов и частей тела. Как указывалось выше, скорость сердечных сокращений регулируется вегетативными импульсами, а также изменяется под влиянием адреналина. В спокойном состоянии частота пульса составляет 60-70 ударов в минуту. При испуге происходит мгновенное ускорение до 80-90 ударов. При возбуждении и напряженном ожидании (на старте) частота пульса повышается на 15-16 ударов в минуту. Вообще возбуждение ускоряет кровообращение.

Соответственные изменения наблюдаются в величине кровяного давления. При испуге систолическое кровяное давление повышается. Это повышение наблюдается также при мысли о возможной боли: у некоторых лиц оно обнаруживается, как только зубной врач входит в комнату и подходит к больному. Повышение кровяного давления перед первым экзаменационным днем иногда составляет 15-30 мм сверх нормы.

Все эти изменения связаны с потребностями организма в лучшем выполнении соответствующей деятельности: при внезапном, испуге они приводят к быстрому и лучшему кровоснабжению мышц, которым предстоит работа (это находит свое выражение в увеличении объема рук благодаря притоку к ним крови); в ожидании экзамена - к улучшению кровоснабжения мозга и т. п.

Мимические выразительные движения . Человек обладает сложной мускулатурой лица, которая в своей значительной части выполняет только функцию мимических движений в соответствии с характером испытываемых человеком эмоциональных состояний. С помощью мимики,т. е. координированных движений глаз, бровей, губ, носа и т. д., человек выражает самые сложные и разнообразные эмоциональные состояния: слегка открытый рот с опусканием его углов выражает печаль; вытянутые в стороны губы с поднятием углов рта кверху - удовольствие; поднятые брови - удивление; сильное и внезапное поднятие бровей - изумление; оскал зубов - раздражение и гнев; подъем верхней губы с характерным расширением ноздрей носа - отвращение; полузакрытые глаза - безразличие; плотно сжатые губы - решимость и т. д. Мимика лица способна выразить очень тонкие оттенки смущения, гнева, оскорбления, любви, пренебрежения, уважения и т. д. Большое значение при этом имеет выражение глаз (рис.).

а — удовольствие; б — настороженность; в — ожесточение; г — гнев;
д — презрение; е — веселость; ж — сильный смех; з — печаль

Ч. Дарвин считал, что у животных предков человека эти выразительные движения имели практическое значение, помогая в борьбе за существование: оскал зубов и сопровождающее его рычание устрашало врага; поза и мимика смирения снижала его агрессивность; мимика удивления облегчала ориентировочный рефлекс и т д. У человека же эти мимические движения утратили свое непосредственное жизненно практическое значение и остались всего лишь в виде простых пережитков.

Однако значительное количество мимических выразительных движений появилось и усовершенствовалось у человека уже в процессе его исторического развития, например мимические движения, связанные с интеллектуальными, эстетическими и нравственными эмоциями. Они не являются врожденными, а усваиваются человеком путем подражания в процессе общения с другими людьми и воспитания. Для понимания этих выразительных движений у других людей необходимо иметь как соответствующий личный эмоциональный опыт, так и знакомство с общечеловеческим опытом, нашедшим свое выражение во взаимоотношениях людей в быту или отраженным в произвидениях искусства. Так мимка презрения совершенно не воспринимается и не понимается детьми в возрасте 3-5 лет; мимика внутреннего, духовного страдания становится понятной в 5-6 лет, мимика интеллектуального удивления — в 10 лет и т.д. Все это говорит о большой роли, которую играют мимические выразительные движения в воспитании эмоций.

Выражение эмоций в речевой интонации . Поскольку речь играет огромную роль в жизни человека, большое значение во взаимоотношениях людей приобрело выражение эмоций с помощью повышения, или понижения, или ослабления голоса. При этом методика и динамика речи может иметь выразительное значение безотносительно и даже в противоречии со смыслом и содержанием произносимых слов.

Выразительное значение имеют также и тембр голоса, темп речи и ее ритмическое (акцентное) членение с помощью пауз и логического ударения. Слова, произносимые на одной и той же высоте звука, делают речь монотонной и лишенной выразительности. Наоборот, значительная звуковысотная модуляция голоса (у некоторых артистов она превышает две октавы) делает речь человека весьма выразительной в эмоциональном отношении.

Эмоциональная выразительность речи играет огромную роль в общении людей. Совокупным действием всех указанных средств человек только с помощью одного своего голоса может выражать самые сложные и тонкие эмоции - иронию, ласку, сарказм, боязнь, решимость, просьбу, страдание, восторг и т. д.

Выражение эмоций

Любая эмоция является не только и не столько некоторой абстрактной "игрой души". Каждая эмоция находит свое четкое физиологическое выражение в состоянии организма, как то: повышение или понижение кровяного давления, учащение или замедление биения сердца, уровень возбуждения, изменения в гормональном балансе, та или иная поза, мимика, изменения интонации голоса и многое другое.

Для постороннего наблюдателя наиболее наглядным представляется следующее:

– выразительные движения лица (мимика),

– выразительные движения всего тела (пантомимика),

Как говорил С. Л. Рубинштейн, "В повседневной жизни мы по выразительным движениям, по тончайшим изменениям в выражении лица, в интонации и т.д. чувствуем иногда малейшие сдвиги в эмоциональном состоянии, в "настроении" окружающих нас людей, особенно близких нам". И в самом деле, богатый жизненный опыт позволяет нам, например, всего лишь по одной фальшивой нотке в голосе собеседника распознать раздражение или негативное отношение, по расширившимся зрачкам – возбуждение и/или любовь, по слишком резкому движению – нетерпение.

Тем не менее ряд американских экспериментаторов (А. Фелеки, Г. С. Лэнгфелд, К. Лэндис, М. Шерманн) пришли к выводу, что суждения об эмоциональном состоянии на основании выражения лица оказываются по большей части сбивчивыми и ненадежными. Такие очевидные проявления, как смех или улыбка не вызывает расхождения в суждениях. Относительно легко распознается выражение презрения, но уже удивление и подозрение и даже страх и гнев, а тем паче более тонкие оттенки чувств труднее дифференцировать по выражению лица.

В экспериментах некоторые из исследователей (К. Лэндис, М. Шерманн) в лабораторных условиях вызывали у людей различные эмоциональные состояния. Испытуемые, не будучи осведомленными об эмоциональных состояниях этих людей, должны были их определить по выражению лиц. Иногда исследователи подменяли живое человеческое лицо фотографией, на которой либо сам исследователь (А. Фелеки), либо актер специально изображал ту или иную эмоцию (Г. С. Лэнгфелд, К. Лэндис). Старания исследователей были направлены на то, чтобы определить для каждой эмоции, какую в точности группу мышц лица она включает и какое в точности движение каждой из этих мышц для нее специфично. Оказалось, что игра мышц имеет много своеобразия и значительные индивидуальные различия. Одна и та же эмоция может сопровождаться разной игрой мышц, а при разных эмоциях могут наблюдаться схожие "игры".

Отчасти результат этот объясняется дефектом самих экспериментов, заключающимся в демонстрации испытуемым статических изображений. В реальной жизни мы оцениваем эмоции друг друга не только и даже не столько по статическому выражению, сколько по динамике: вряд ли дежурная улыбка банковского работника или продавца-консультанта может кого-то обмануть.

Другой дефект (непреодолимой, пожалуй, силы) заключается в том, что невозможно объективными способами классифицировать эмоции человека: вот он испытывает удивление в чистом виде, вот ярость и т.д. В реальной жизни, опять-таки, распознать эмоции нам помогает ситуация, в которой пребывает человек-объект наблюдения.

С. Л. Рубинштейн говорит о том, что вопрос в конечном счете упирается в общую теорию выразительных движений, неразрывно связанную с общей теорией эмоций. Только с помощью такой теории можно осмыслить и истолковать экспериментальные факты.

С биологической точки зрения подходил к выражению эмоций, в частности, Ч. Дарвин. Согласно нему выражение эмоций является рудиментарным обрывком прежде целесообразных действий. Точка зрения, рассматривающая выразительное движение как начало намечающегося, но невыполненного, заторможенного действия, принимается поведенческой психологией, которая превращает, таким образом, выразительное движение в отрывок поведения, в соответствующую тому или иному поведению установку или "позу" (Дж. Уотсон). Если однако рассматривать поведение с точки зрения бихевиориста – как внешнюю реакцию организма, лишенную внутреннего содержания, то от выразительного движения, как связанного с внутренним содержанием личности, ничего не остается, так же как ничего не остается и от самого внутреннего содержания. Для того чтобы подход к выразительному движению от действия, от поведения был плодотворен, необходимо, чтобы в самом действии раскрывалось внутреннее содержание действующего лица.

Выразительным может быть не только движение, но и действие, не только его намечающееся начало, но и дальнейшее течение. Как в логическую ткань живой человеческой речи вплетаются выразительные моменты, отражающие личность говорящего, его отношение к тому, что он говорит, и к тому, к кому он обращается, так и в практический конспект человеческих действий непрерывно вплетаются такие же выразительные моменты; в том, как человек делает то или иное дело, выражается его личность, его отношение к тому, что он делает, и к другим людям.

Как вообще действие не исчерпывается внешней своей стороной, а имеет и свое внутреннее содержание и, выражая отношения человека к окружающему; является внешней формой существования внутреннего духовного содержания личности, так же как выразительные движения не просто лишь сопровождение эмоций, а внешняя форма их существования или проявления.

Выражение эмоций не только отражает уже сформированное переживание, но и само, включаясь, формирует его; так же как, формулируя свою мысль, мы тем самым формируем ее, мы формируем наше чувство, выражая его. У. Джемс утверждал, что не страх порождает бегство, а бегство порождает панику и страх, не уныние вызывает унылую позу, а унылая поза (когда человек начинает волочить ноги, мина у него делается кислой и весь он как-то опускается) порождает у него уныние. Ошибка Джемса заключалась только в том, что, переворачивая традиционную точку зрения, он также недиалектично взял лишь одну сторону. Но отмеченная им зависимость не менее реальна, чем та, которую обычно односторонне подчеркивает традиционная теория.

Любой человек может убедиться в том, что, давая волю проявлениям своих чувств, мы этим их поддерживаем. То есть внешнее проявление чувства само воздействует на него, усиливая это чувство. Таким образом, выразительное движение (или действие) и переживание взаимопроникают друг в друга, образуя подлинное единство.

Объяснение выражению эмоций можно дать не на основе психофизического параллелизма, а лишь на основе психофизического единства. Выразительное движение, в котором внутреннее содержание раскрывается вовне, – это не внешний лишь спутник или сопровождение, а самый настоящий компонент эмоций. Характерным примером здесь является то, что через выразительность своих движений и действий актер на сцене или в кино не только раскрывает чувства зрителю, через них он сам входит в чувства своего героя и, играя роль, начинает жить ими и их переживать.

Действительно, возможно, что некоторые эмоции являются рудиментарными формированиями. Однако, как говорит С. Л. Рубинштейн, "Как бы сначала ни возникли выразительные движения и какова бы ни была первоначальная функция этих движений, они во всяком случае не просто рудиментарные образования, потому что они выполняют определенную актуальную функцию, а именно функцию общения; они - средство сообщения и воздействия, они - речь, лишенная слова, но исполненная экспрессии". Функция выражения эмоций в настоящем, конечно, не менее существенна для их понимания, чем гипотетическая функция их в прошлом. Исключительно тонко дифференцированная мимика человеческого лица никогда не достигла бы современного уровня выразительности, если бы в ней лишь откладывались и запечатлевались ставшие бесцельными движения.

Социальная функция выражения эмоций оказывает на них определяющее влияние. Поскольку они служат средствами выражения и воздействия, они приобретают характер, необходимый для выполнения этих функций. Символическое значение, которое выразительное движение приобретает для других людей в процессе общения, начинает регулировать употребление его индивидом.

Форма и употребление выражения эмоций преобразовываются и фиксируются той общественной средой, к которой мы принадлежим, в соответствии со значением, присвоенным ею нашим выразительным движением. Общественная фиксация этих форм и их значения создает возможность чисто конвенциональных выразительных движений (конвенциональная улыбка), за которыми нет чувства, ими выражаемого.

Однако даже подлинное выражение действительных чувств получает обычно установленную, стилизованную, как бы кодифицированную социальными обычаями форму. Нигде нельзя провести грани между тем, что в наших выразительных движениях природно и что в них социально; природное и социальное, естественное и историческое здесь, как и повсюду у человека, образуют одно неразложимое единство. Нельзя понять выразительных движений человека, если отвлечься от того, что он – общественное существо.

Выражение эмоций, безусловно, для окружающих людей имеет определенное значение, это факт. Этот факт придает эмоция и новое значение для нас самих. Мы понимаем, что наши эмоции становятся понятны окружающим, что наши эмоции как-то воздействуют на них. И поэтому первоначально рефлекторная реакция превращается в полноценный семантический акт. Мы сплошь и рядом производим то или иное выразительное движение именно потому, что, как мы знаем, оно имеет определенное значение для других.

В некоторой степени выражение эмоций способно даже заменить речь. Природная основа непроизвольных рефлекторных выразительных реакций дифференцируется, преобразуется, развивается и превращается в тот исполненный тончайших нюансов язык взглядов, улыбок, игры лица, жестов, поз, движений, посредством которого и тогда, когда мы молчим, мы так много говорим друг другу. Пользуясь этим "языком", большой артист может, не вымолвив ни одного слова, выразить больше, чем слово может вместить. Этот язык располагает утонченнейшими средствами речи.

С. Л. Рубинштейн отмечает, что наши выразительные движения – это сплошь и рядом метафоры. Когда человек горделиво выпрямляется, стараясь возвыситься над остальными, либо наоборот, почтительно, униженно или подобострастно склоняется перед другими людьми и т.п., он собственной персоной изображает образ, которому придается переносное значение. Выразительное движение перестает быть просто органической реакцией; в процессе общения оно само становится действием и притом общественным действием, существеннейшим актом воздействия на людей.