"Мне недавно рассказали про какую-то выставку, где были фотографии знаменитых людей из Рязани. Там рядом стояли Циолковский, Есенин и я. Сдохнуть можно!"
Алле Ильиничне Лёвушкиной в мае исполнился 91 год. Из них более 66 лет она оперирует людей. В 2014 году ей вручили врачебную премию "Призвание" в номинации "За верность профессии".
Алла Ильинична выросла в Рязани, выучилась в Москве, но вернулась в родной город. Она хирург-проктолог. Сколько за жизнь у нее было операций, Лёвушкина даже посчитать не берется. Работает доктор до сих пор. "Я сегодня так устала. Отсидела в поликлинике с 9.30 до 11.00, - рассказывает она. - Там ко мне идут и дельные, и бездельные. Бездельные - потому что мое имя услыхали, значит, надо, чтобы я поглядела. А в больнице у меня операция…"
На работу Алла Ильинична ездит на такси: "Считаю, заслужила в 91 год". А когда-то она любила пеший туризм и исходила полстраны с рюкзаком за плечами. Этот рюкзак ее часто перевешивал: в ней всегда было максимум 55–56 кг. Она такая хрупкая, что друзья-мужчины дважды ломали ей ребра, просто крепко обняв. А ростом она чуть больше полутора метров. Так что во время операций ей всегда приходится забираться на подставку, которую коллеги называют "каретой". "Видите, как я хожу? - спрашивает Алла Ильинична, которая и правда ходит с трудом. - А руки работают. И голова - тоже".
О вступительном экзамене и Лермонтове
Я безграмотно пишу. Когда училась, отправляла письма маме, она была педагогом. Приезжаю домой, на столе лежат мои письма, и красным карандашом подчеркнуты ошибки. Как будто я диктант писала. Сначала я возмущалась, потом мне стало смешно.
А на вступительном сочинении меня спас Лермонтов. Я его с детства люблю, очень много о нем читала, и как раз была о нем тема. У меня такое получилось сочинение! Мне сказали: "Вы с ошибками написали, но у вас содержание такое хорошее, что мы вынуждены вам поставить четверку".
Так я поступила во 2-й Московский медицинский институт им. Сталина.
О студенчестве и соевых пирожных
В студенчестве мы жили впроголодь, но жизнь улучшалась с годами. Помню, когда появились соевые пирожные. Они стоили 40 копеек - столько же, сколько проезд. А стипендия была 118 рублей. Покупаешь пирожное, съедаешь, едешь зайцем. Нас ловили, говорили: "Когда ж вы наедитесь этими пирожными?" Но все понимали, что мы голодные. И отпускали.
О "крещении в хирурги"
На выпускном экзамене я по хирургии получила "тройку". При том что занималась ею с третьего курса, а с шестого оперировала. Я фантазеркой всю жизнь была. Когда шла в мединститут, хотела работать с прокаженными. Тогда в Подмосковье был лепрозорий. Я книжки о них читала. Но как только попробовала хирургию, как говорится, нюхнула крови, - уже от нее не отходила.
У нас на курсе общей хирургии преподавал знаменитый Борис Петровский, он потом стал министром здравоохранения СССР. Мы все, конечно, хотели с ним поработать. Я стою - маленькая, хоть и на каблуках, но тогда высокие каблуки еще не носили. У меня колпак, ни единого волоска не видно, и халат с засученными рукавами. Он так нашу компанию посмотрел и говорит: "Вы будете мне ассистировать". Во время операции кровь мне брызнула прямо в лицо. Он говорит: "Считайте, я окрестил вас в хирурги".
Много лет спустя он приехал к нам в рязанскую больницу. Поглядел на меня и говорит: "Ну я прав был, говорил, что ты станешь хирургом?" Я прямо обалдела! А потом поняла: мы у него были первые студенты. А первых запоминаешь.
О "гусынях" в Туве и рязанских волках
После института мы с подругой Олей поехали в Туву. Глупые девчонки были. Ее отец работал в мединституте, предлагал остаться на кафедре патофизиологии. Мы: "Нет, мы поедем хирургами!" Он сказал: "Гусыни! Ну и езжайте". Нам было по 24. Ольга хотела на Алтай, я - на Дальний Восток. Мы с Ольгой подошли к карте, смотрим - Тува: и то близко, и другое.
А через несколько лет я вернулась в Рязань. Работала в санитарной авиации, много летала. Как-то пилот долго кружил, никак не садился. Говорит: "Там волки". А я: "Ну и что?" Волки, по-моему, очень приятные животные. Мне их всегда жалко - их убивают ни за что.
О специальности и пророчестве
Я уже работала в ординатуре, у меня была специализация по щитовидной железе. И как-то выступала на конференции, должна была сказать "у больного большой зоб". И вместо "з" произнесла "ж". Все смеются… А через некоторое время я ушла в проктологию. Коллеги решили, что та оговорка была пророчеством.
Проктологией в Рязанской области тогда никто не занимался, не умели лечить элементарные вещи. И тут пришла путевка на курсы по проктологии. Я вызвалась.
О Сталине и вере
Мама была из очень верующей семьи, она меня крестила в детстве. Но нас никто не воспитывал в вере. Я к Богу пришла, когда мне было уже под 60. Меня мама стала в церковь водить.
А в детстве нас растили в советском духе. Когда в октябрята принимали, значок прикололи. Осень, я иду домой в пальто нараспашку. Мама мне: "Застегнись, холодно!" А я хотела, чтоб значок был виден. А когда я стала пионеркой, у нас была такая шутка: "Ответь за галстук!" "Не трожь рабочую кровь, когда уберешь, тогда возьмешь". Не знаю, что это означало.
Мы Сталина очень любили. Когда он умер, у нас в доме появился его портрет. Хотя мой дядя был судим. За чепуху, рассказал какой-то анекдот. И все равно он никогда не ругал Сталина. Говорил: "Он - вождь. Настоящий".
Я была комсомолкой, а в партию вступать отказалась. Это при Брежневе было. И это уже была не сталинская партия. Мне сказали: "Ну тогда вы не можете быть заведующей отделением". Но потом все равно сделали.
Я и сейчас, если вижу в газете портрет Сталина, эту газету не выкидываю. Сохраняю.
О первых шагах и 12 котах
В моем детстве у нас была собака Нелька. Я подползала к ней, обнимала за шею, она вставала… И так я постепенно начала ходить. Так что первые шаги я сделала не с людьми, а с собакой. Что ж удивляться, что я люблю животных? У меня дома 12 котов. А за окном кормушка для птиц.
О медицине и технологиях
За эти годы медицина, конечно, усовершенствовалась. Появились технологии и обследования, о которых мы и не мечтали. Но в нее часто возвращаются старые методы.
Компьютером я пользоваться не научилась и не хочу. Да и некогда. Вот книга - другое дело: ты ее держишь в руках, она пахнет… Раньше я перед каждой операцией заглядывала в анатомический атлас. Не то чтобы готовлюсь, но возьму, погляжу.
О пациентах и деле
У нас был доктор, который подходил к умирающему пациенту и говорил: "Да ты совсем хороший! Скоро встанешь!" Больной засияет, улыбается, и через день-два умирает. Пациентам надо поднимать настроение. Хотя сейчас говорят, что нужно резать правду-матку.
Я брала пациентов, которых коллеги считали неоперабельными. У одной из таких пациенток сейчас двое детей.
Надо любить дело, которым занимаешься. А еще надо любить людей. Хотя я всегда считала, что мне больше нравятся животные. Но больных своих я люблю. Всех.
Бэлла Волкова, Ольга Махмутова
Век боли не видать
Она училась во 2-м Московском медицинском институте, когда тот еще носил имя Сталина. Ее первой из студентов взял ассистировать на операцию академик Борис Петровский.
В Туве до отдаленных кочевий она добиралась верхом на лошади. Работая в санитарной авиации, перескакивала из самолета в машину в окружении волков.
Мало кто может похвастаться 68-летним рабочим стажем, тем более если он прошел практически на передовой.
В 2014 году ей была вручена награда всероссийской премии «Призвание» в номинации «За верность профессии».
И ныне ее день расписан по минутам. Рязанскому хирургу Алле Ильиничне Левушкиной в мае исполнится 90, а она до сих пор оперирует и о выходе на пенсию не помышляет. Алла Ильинична ведет прием в поликлинике и оперирует в Рязанской городской клинической больнице №11.
О своем пути в медицину, о страхах и преодолениях, о сложных операциях и необычных подарках легендарный хирург рассказала «МК».
Хирург Алла Ильинична Левушкина: «Во время операции вообще не устаю».
Рабочий день доктора Левушкиной начинается в 9.30 в поликлинике. Причем около ее кабинета всегда стоит очередь. Пациенты стараются попасть именно к Алле Ильиничне. «Есть результат - поэтому и идут», - коротко комментирует врач.
В старейшем хирурге - 152 сантиметра роста, на вид хрупкая, невесомая женщина, но взгляд цепкий, а руки сильные.
В 11.30 я уже в больнице, где работаю на полставки, - рассказывает о своем распорядке дня доктор. - Делаю перевязки, смотрю поступающих больных. Потом иду на операцию. Наши проктологические операции идут последними. За неделю приходится делать 3–4 операции.
Также Алла Ильинична помогает во всех сложных операциях коллегам. Оперативные вмешательства предварительно обсуждаются на конференции. Мнение доктора Левушкиной бывает решающим.
Раньше, оперируя, чтобы дотянуться до больного, Алла Ильинична вставала на специальную подставку. Теперь коллеги ей подкатывают стул на колесиках, при этом, улыбаясь, говорят: «Карета подана».
Для молодых медиков Алла Ильинична Левушкина - королева хирургии. Шутка ли, за плечами у старейшего врача - более 10 тысяч операций. Она и наставник замечательный. Охотно учит молодежь выполнять геммороидэктомию, накладывать колостому.
Однажды один из коллег в порыве благодарности обнял крепко доктора, расцеловал. А потом удивлялся, что это она вздохнуть не может? А у Аллы Ильиничны оказались сломаны три ребра… Но доктор на молодого коллегу зла не держит.
Когда спрашиваю, надо ли хирургу иметь особый талант, Алла Ильинична говорит: «Ему руки нужно иметь хорошие. Хирургическое вмешательство - это рукоделие. А голова на плечах нужна всем без исключения врачам».
Доктора Левушкину тяготит чрезмерное внимание со стороны журналистов. «Отвлекает от главного, - объясняет Алла Ильинична. - Мне слава не нужна, главное, чтобы у моих больных не было осложнений».
Она вообще живет по принципу: болтовня бесполезна - малословие не вредно. А правду, невзирая на лица и должности, надо говорить человеку в лицо.
И сколько бы ни твердили, что хирургия - больше для мужчин, что она требует колоссальных затрат, как физических сил, так и душевных, у доктора Левушкиной ответ один:
Я как скаковая лошадь: иду в больницу, еле ноги волочу, но, как только вхожу в операционную, тут же преображаюсь, получаю заряд энергии. Во время операции вообще не устаю.
В Туве в кочевья к больным доктор добиралась верхом на лошади.
«В хирурги окрестил академик Петровский»
А ведь в детстве Алла Ильинична мечтала стать геологом.
Отец у меня был лесоводом, много времени я проводила в туристических походах. Любила природу, животных, цветы. Хотела заниматься поиском и оценкой полезных ископаемых, осваивать новые территории. Но потом мне в руки попались «Записки врача» Вересаева, и я заболела медициной.
Школу Алла Левушкина окончила в победном 1945 году. Приехала поступать в Москву, и тут выяснилось, что во 2-й медицинский институт берут только с московской пропиской. С подругой они подались в Днепропетровск. Выяснилось, что и здесь не ждут иногородних. Общежитие местного меда было разрушено, в потолке проглядывало небо.
В Рязань возвращались на подножке поезда, так как билетов не было. Чтобы не терять попросту год, Алла поступила в Рязанский педагогический институт на естественный факультет. В одной группе с ней оказалась москвичка Вера Пономарева, которая, как выяснилось, тоже мечтала стать врачом. Весь год Вера жила в семье Левушкиных, а на следующий год ее родители прописали к себе в московскую квартиру Аллу. Путь в столичный мед был открыт. Конкурс был запредельный. Девушка слышала за спиной: «Куда эта «деревня» лезет?» Но Алла еще тот оловянный солдатик. Взяла и с ходу набрала необходимые 16 баллов, а подруга не попала в список студентов. Вере не хватило баллов, ей предложили учиться в Саратовском мединституте.
Как было после этого возвращаться в дом Пономаревых? - спрашивает сама себя Алла Ильинична. - Стала ночевать на вокзале. Однажды в зале ожидания встретила знакомую своей мамы, та, сжалившись, пригласила жить к себе. А у нее самой была лишь небольшая комнатка.
В свой угол девушка пробиралась поздно вечером, а до этого готовилась к занятиям в библиотеке или анатомичке.
Потом Алле чудом удалось выбить общежитие. Послевоенные годы были голодные. Студенты жили в складчину. В общий котел шло все то, что присылали им родные из дома: картошка, крупы, соленья.
Нередко голодали, - признается Алла Ильинична. - Потом нам стали выдавать талоны на питание, а также паек, в который, кроме продуктов, входил литр спирта. Мы тут же несли спиртное на базар и выменивали его на хлеб.
Однажды студентка Левушкина не удержалась и выменяла спирт на капроновые чулки. Каково же было разочарование девушки, когда вскоре они порвались.
Но на танцы бегать все равно было некогда, все свободное время Алла занималась.
- Первый раз оказавшись в морге, не упали в обморок?
Мне противно было. Я вообще анатомию никогда особенно не любила. Но что делать? Объединялись в группы по четыре человека и препарировали. Гораздо больше мне нравились топографическая анатомия и оперативная хирургия.
Уже с третьего курса Алла Левушкина стала ходить в кружок по хирургии, который на базе 4-й горбольницы вел академик Борис Петровский - будущий министр здравоохранения СССР.
Помню, собрались со студентами, все хотели помогать легендарному хирургу. А он вдруг показал на меня и сказал: «Сегодня ассистировать мне будете вы!» А я всегда тщательно убирала под шапочку волосы. Стараясь походить на хирургов, засучивала рукава, завязывала сзади халат. Принесли мне подставку, и я встала к операционному столу. К тому времени мы уже умели узлы вязать, нитки подавать, накладывать зажимы. На той операции по удалению рака молочной железы я стояла вторым ассистентом, первым ассистентом студентов не ставили. Кровь брызнула мне в лицо, и академик Петровский в шутку сказал: «Ну вот, я окрестил вас в хирурги. Теперь дороги назад нет».
Об академике Петровском у Аллы Ильиничны сохранились самые теплые воспоминания. Борис Васильевич, зная, что у студентов нет лишних денег, частенько платил за всех кружковцев в трамвае. А бывало, что и подкармливал соевыми пирожными.
«Доктор, вас же волки сожрут!»
Когда нужно было выбирать специализацию, у Аллы Левушкиной сомнений уже не было. Единственная из своей 12-й группы она выбрала хирургию.
Как получилось, что после окончания вуза, несмотря на то, что вас оставляли работать в Москве, вы уехали в далекую Туву?
Глупые с подругой были, - говорит резко, будто режет, Алла Ильинична. - У подруги, Оли Кокориной, отец работал в 1-м медицинском институте, звал нас на кафедру патофизиологии. Но куда там! Нам казалось, чем труднее, тем лучше. Оля хотела поехать на Алтай, а я - на Дальний Восток, подошли к карте, увидели, что посередине находится Тува, туда и поехали.
Выпускницы столичного вуза попали на работу в районный центр Шагонар, который тувинцы называли Улуг-Хем. В Кызыле, расположенном в 115 километрах, находился географический центр Азии.
Молодым врачам выделили половину дома, который стоял около больницы.
Это была настоящая глубинка. Тувинцы жили тем, что разводили овец и лошадей. Горные хребты сменялись степными участками. Ни железных, ни автомобильных дорог не было. Врачам до кочевнических хозяйств приходилось добираться верхом.
В Туве Алла Ильинична провела свою первую самостоятельную операцию.
Больной был с кишечной непроходимостью, - вспоминает доктор. - Операцию проводили под местным обезболиванием. Под рукой была книга «Неотложная хирургия» Лежара, с ней и сверялись. Все сделали как надо. Я до сих пор помню, что больного звали Гошей. Он потом как-то спас нам с подругой жизнь - остановил лошадей, когда они понесли.
По признанию доктора Левушкиной, в крае, где в один узел сплелись традиции шаманизма, буддизма и быт русских староверов, было очень интересно работать. Здесь молодой врач поняла смысл тувинской поговорки: «Без воли - силы нет, без соли - вкуса нет».
Тувинцы преклонялись перед хирургами, считали, что истинные врачи - те, кто режет, работает скальпелем, - рассказывает Алла Ильинична.
- Но, отработав положенные три года, вы вернулись в Рязань?
Нужно было помогать родителям. А Рязань - моя родина, здесь мои корни.
На полке в память о Туве появились фигурки из агальматолита, подаренные местными мастерами. А Алла Левушкина после ординатуры стала работать в областной больнице имени Семашко и одновременно в санитарной авиации.
К областной больнице были приписаны самолеты Ан-2 и вертолеты Ми-2. Если в одном из районов предстояла сложная операция, на помощь вызывали областных хирургов и анестезиологов. Маститым хирургам частенько не хотелось лететь в отдаленный район, они посылали на вызов молодежь. В авангарде чаще всего оказывались Алла Левушкина и Владимир Ильин, который учился в ординатуре. Вот только опытному врачу-консультанту за такие выезды платили по 5 рублей, а молодым врачам - по 50 копеек.
Но, по признанию Аллы Ильиничны, это был хороший опыт. Оперировать приходилось в чистом поле, под дождем, в конюшне. Однажды грудную клетку больному, у которого был самострел в легкое, зашивали прямо в сарае. Транспортировать его в таком состоянии было невозможно.
Нередко санитарный самолет приземлялся на небольшие расчищенные площадки прямо в лесу. Однажды при снижении летчик заметил, что импровизированный аэродром окружен стаей волков.
Пилот не хотел сажать самолет, говорил: «Доктор, вас же волки сожрут!» А я выросла в мещерских лесах, зверей не боялась. Кричу ему: «Сажай!» Приземлились, вскоре за нами подошла машина, ее подогнали прямо к самолету, и я быстренько в нее перескочила.
Доктор Левушкина больше всех из хирургов моталась по области. Летчики шутили: «Алле так же, как пилоту, надо выдать значок за часы налета».
В санавиации приходилось оперировать и в чистом поле, и в конюшне.
«Специальность как раз по росту»
А врач-универсал, у которой был за плечами десятилетний стаж, брала уже новую высоту.
Когда в областную больницу пришла путевка на курсы по проктологии, никто из врачей не хотел ехать учиться. Уж больно специальность считалась непрестижной.
Никто в Рязанской области проктологией не занимался, а пациентов было много, - говорит, в свою очередь, Алла Ильинична. - Я помню, поступил к нам больной со свищом прямой кишки. Никто не знал, что с ним делать. На всю область не было ни одного проктолога. Когда узнала, что путевка на курсы по проктологии обошла все областные и районные больницы, но так и осталась невостребованной, поняла: надо ехать.
Решение о направлении Левушкиной на курсы принимали на совещании. Один из врачей областной больницы заметил: «У Аллы Ильиничны рост полтора метра, самый подходящий. Ей только проктологией и заниматься». И вопрос со специализацией был решен.
После четырех месяцев учебы, с 1961 года, Алла Ильинична единственная в области стала делать операции по проктологии. Чаще всего это были запущенные случаи, связанные с опухолями. Это сейчас у хирургов есть сложная аппаратура и уникальные инструменты, а в те годы операции приходилось делать практически на ощупь.
- Наукой никогда не хотели заняться?
Мне казалось, что это все повторение старого. Чтобы заниматься наукой, нужно иметь такую голову, чтобы действительно что-то изобрести. Так что я оставалась практиком.
Всю жизнь доктор Левушкина посвятила хирургии. Замуж она так и не вышла. Все мои расспросы о личной жизни Алла Ильинична решительно пресекает: «На вопросе о женихах я ставлю точку. Скажу одно - были и любовь, и ухажеры, но как-то не сложилось».
Единственная родная душа - брат, поэт Анатолий Левушкин, окончил Литературный институт имени Горького и долгие годы жил в Архангельске. Уехал в 1964 году к Белому морю, и, захваченный морской стихией, так и остался жить на Севере. Только в 2001 году, согласно завещанию, его привезли хоронить в Рязань, на Скорбященское кладбище.
Сейчас самый близкий для Аллы Ильиничны человек - это настоятель храма Александра Невского отец Петр (Кравцов).
Он мой духовный наставник. До 62 лет я была воинствующим атеистом, читала труды философов. А мама, которая окончила гимназию, была очень верующим человеком. Она преподавала в школе, а когда стали заставлять с детей снимать крестики, она переквалифицировалась в бухгалтеры. Мама переживала, постоянно молилась за меня. Она-то и познакомила меня с отцом Петром. Два года я несла атеистическую чушь, а он меня терпеливо выслушивал. Постепенно и я пришла к вере. Стала ходить в церковь, одно время была старостой.
Алла Ильинична признается, что с опытом поняла, что медицина и религия тесно связаны друг с другом. Она постоянно молится за своих больных, а за особо тяжелых - заказывает обедни.
И мне Бог дает силы жить и работать. Когда больные говорят мне спасибо, я отвечаю: «Благодарите больше Бога, чем меня». В моей практике было немало чудодейственных случаев исцеления.
Сейчас Алла Ильинична живет с парализованным двоюродным племянником. Ухаживает как за инвалидом, так и за целой армией кошек.
Дома у меня живут Малыш, Гоша, Лада, Муся… И на улице еще шесть усатых-полосатых. Но также я обожаю собак, меня каждая псина в округе знает. Пока всех не покормлю, не захожу с работы домой.
Долгие годы в доме у доктора Левушкиной жила Каштанка, помесь дворняги с лайкой. Алла Ильинична лечила и свою собаку, и всех соседских псов. А вот прооперировать собаку она решилась лишь однажды.
Делала ей резекцию кишки. Когда собака вышла из наркоза, я ее обняла за шею и расплакалась. Больше я не бралась оперировать животных, - признается доктор.
Доктор Левушкина: «Хирургическое вмешательство - это рукоделие».
- Ни разу не пожалели, что выбрали профессию врача?
Я никогда ни о чем не жалею. Сначала верила в судьбу, была фаталистом, а теперь верю в Бога.
- Врачи изменились со временем?
Общество изменилось, и врачи изменились. Сейчас люди знают цену деньгам, а деньги - это такая вещь, которая никогда не имеет конца… А мы в свое время работали, получая только зарплату. Поэтому трудились всегда на полторы ставки. Больные нам деньги никогда не давали. Мы жили легко и свободно.
- Что сейчас читаете?
На книги времени нет. Уже много лет выписываю газету «Советская Россия». Вот ее читаю регулярно.
В 2001 году доктор Левушкина из областной больницы перешла на работу в клиническую больницу №11. Удивительно, но, несмотря на огромный стаж и авторитет, Алла Ильинична до недавнего времени не имела никаких почетных званий и наград. Даже высшую врачебную категорию она подтвердила позже всех в отделении. «Некогда было бегать, бумаги собирать, по кабинетам их носить», - объясняет доктор.
В советское время ей мешала беспартийность. Когда активистка из парткома подкатила к ней с предложением стать кандидатом в члены КПСС, доктор заметила: «Не готова пока. К тому же к Коммунистической партии у меня много вопросов». От Левушкиной отстали, правда, и по служебной лестнице продвигать не стали. Лишь на короткое время она стала заведующей проктологическим отделением, но вскоре уступила это место более молодому и амбициозному врачу.
И только в 2014 году премьер-министр Дмитрий Медведев вручил Алле Ильиничне награду всероссийской премии «Призвание» в номинации «За верность профессии». Зал аплодировал ей стоя.
Для меня эта награда стала полной неожиданностью, - признается врач. - Статуэтка в виде рук с кристаллом стоит у меня на столе. К награде выдали денежную премию в размере один миллион рублей. Заплатила с этой суммы 13% подоходного налога. 100 тысяч отдала дочери отца Петра - женщина попала в трудную жизненную ситуацию. По 50 тысяч вручила всем племянникам. Накупила подарков, одарила друзей. Оставшиеся 600 тысяч положила на сберкнижку.
- Какие вам обычно дарят подарки?
Мне постоянно дарят цветы, но домой я их не уношу, оставляю в отделении, чтобы радовали врачей и медсестер. Раньше у меня весь шкаф был заставлен духами «Красная Москва», потом - хрустальными вазами. Сейчас все чаще несут продукты. Недавно, например, принесли забитого кролика. Я не смогла его съесть, отдала племяннице. А самым оригинальным подарком была корзина, сплетенная из конфет. Она вся была наполнена вкуснейшими сладостями. Тяжелая - невозможно. Я ее поставила на общий стол, сладости ели и наши доктора, и те, что приходили из других отделений. Потом в течение недели мы разобрали на конфеты и саму корзину.
Алла Ильинична Лёвушкина (род. 5 мая 1927 года [ ] в Рязани , РСФСР) - советский и российский хирург-проктолог, на 2016 год - старейший в России практикующий хирург со стажем 65 лет.
Биография и карьера
Родилась в 1927 году в Рязани в семье лесничего. В детстве мечтала стать геологом, однако впоследствии сменила призвание под впечатлением от книги В. Вересаева «Записки врача », подкреплённым книгами других писателей-врачей.
В 1945 году со второй попытки поступила во 2-й Московский медицинский институт им. Сталина (ныне Российский национальный исследовательский медицинский университет имени Н. И. Пирогова), на лечебный факультет. Училась у профессора с мировым именем Александра Николаевича Бакулева. Посещала кружок по хирургии знаменитого академика Бориса Васильевича Петровского. Работать начала в 1951 году. Первые три года практики прошли в Туве. Затем Алла Ильинична поступила в ординатуру Рязанской клинической больницы им. Н. А. Семашко. Спустя десять лет общей практики выбрала специализацию хирурга-проктолога. Более 30 лет являлась хирургом в санитарной авиации. В 2001 году перешла на работу в ГБУ РО «Городская клиническая больница № 11».
В 2014 году премьер Дмитрий Медведев вручил Алле Ильиничне Награду Всероссийской премии «Призвание» в номинации «За верность профессии». На 2016 год Алла Ильинична является старейшим в России практикующим хирургом со стажем 65 лет.
Но и этого раза хватило на то, чтобы я отвернулась от нее, как бы я ни уважала ее раньше.
Ведь говорят же, что одно только слово может погубить все. Все наши отношения, над которыми я когда-то так трепетала, так тряслась - все они рухнули в одночасье, от одной только фразы: -Ты чужая.
Значит вот так вот, я чужая. Почему-же она не говорила об этом раньше, когда бегала ко мне с советами, просила денег, и гоняла меня, как прислугу?
Когда мы с мужем переехали из деревни и оторвались из-под ее надзора, эта хищница-свекровь долго заставляла нас прыгать под ее дудку: она звонила моему мужу и требовала, чтобы мы всегда приезжали на выходные.
В субботу я, как обычно я убиралась в ее доме, забыв о том, что такое отдых, а ведь я работаю, у меня пятидневная рабочая неделя, двое маленьких детей и муж, которых я должна обслуживать, плюс на тот момент у нас с мужем был свой дом, который также нуждается в уборке.
Но конечно-же, обо мне никто никогда не думал: свекровка хотела использовать меня всегда, всю жизнь, мало того, мы поняли, что она даже готовила себе замену - свою любимую младшую дочь Зину.
Да, она хотела, чтобы ее Зиночку мы также беспрекословно слушались, как и ее, чтобы мы не смели даже повышать на ее дочь голос, высказывать недовольствие, или, упаси боже, если мы начнем критиковать Зинаиду, эту безумную, малолетнюю истеричку.
Свекровь пыталась загнать нас под каблук ее наглой дочурки.
Как это проявлялось? Допустим, однажды мать мужа позвонила нам и предупредила, чтобы на выходные мы к ней в деревню не приезжали.
После этого она говорила мужу по телефону:
В выходные ведь твоя жена ничем не занята? Пусть сходит поможет Зине поклеить обои/сложить дрова/убраться во дворе и т.п. А то Зиночке тяжело управляться.
(Хотя везде по деревне свекровь хвалилась, что у нее очень работящая и все все умеющая дочь. Которая на самом деле жуткая лентяйка.)
Вот тут-то муж и понял, что зря он меня не слушал раньше: мы для них - всего лишь бесплатная рабочая сила. Он до этого как-то молчал больше, не вмешивался. Он и тут смолчал.
Смолчал, когда я начала делать по своему. А я послала советы свекрови подальше и прекратила ездить к ней «в гости» (Ничего себе в гости, где пашешь, как лошадь!)
Вначале свекровь дулась оттого, что муж в гости приезжает а я нет. Потом она стала настраивать мужа против меня.
Помню, как муж просил: «Ну давай поедем вместе, а то мама обижается, и потом - что скажут люди о том, что ты не ездишь?»
Но мне было плевать на мнение ее знакомых и родни.
Я продолжала наслаждаться своими законными выходными, когда в субботу можно сделать уборку в доме, а в воскресенье просто валяться у телевизора.
Тогда свекровь вначале отправила ко мне Зину.
Зина пришла и с порога начала мне высказывать, что я не имею права игнорировать и звонки свекровки, и поездки к ней в «рабство».
Но я совсем «обнаглела» - высказала все что думаю о них и о том, что мне жаль все годы, которые я потратила на работу в их доме.
Еще я напомнила, что уж Зину-то я точно слушать не стану, так что, кто она такая? Мамина подхалимка? Катившаяся в свое время на дно пьянь, которая благодаря мне все-таки осталась человеком?
Тут Зина тоже стала на меня шипеть, что я чужая и неблагодарная, нажаловалась на меня своей матери и та в тот-же вечер примчалась скандалить со мной, непокорной.
Она также с порога начала орать на меня, что я оборзевшая тварь, и как это я, такая взрослая баба в годах (мне 34), посмела обидеть ее дочь, «молодую глупую девченку»?
Это было нечто. Неузнаваемая в гневе, прежде всегда более-менее воспитанная, свекровь, стояла посреди квартиры, орала, пугая моих маленьких детей и соседей то что:
Она всегда знала, что я похожа на свою мать, (которая умерла недавно от тяжелой болезни).
Эта «вторая мама» проклинала меня и желала, чтобы я ходила также как моя мать, «вот так»: в этот момент она размазывала себе лицо руками, как безумная и вообще показывала, как ведут себя полоумные. (Такой видимо она и считала мою покойную мать).
Еще она припоминала мне, что помогала недавно ее хоронить, мою умершую мать, хотя я ее не просила об этом - мои родственники собирались помочь, но влезла она, со словами «что скажут люди, если не я помогу провести похороны?».
Помощь-помощью, но оплачивала похороны все-равно я одна.
С похорон едва прошло три месяца, а она так дико себя вела, она может и надеялась, что в этом месте я сломаюсь и расплачусь?
А что я? Как я на все это отреагировала? Я сухо ей сказала: «Не ори. Ты детей напугала». Я позвала мужа, мы сели в машину и уехали из нашего дома.
Муж не вмешивался при нашей ссоре.
Когда мы вернулись, я видела и валяющиеся разбросанные вещи, которые она раскидала по дому и мою фотографию с проткнутыми иглой глазами.
Мне стало страшно, на что еще способна эта ненормальная женщина.
Я смогла ее простить, но и после этого она не оставляла в покое память о моей умершей матери, поэтому сейчас мы с мужем отвернулись от них всех - от мамы и сестер мужа.
«Я никогда не смогу этого сделать! » - знакомые слова? Почему практически у каждого из нас есть такие свои «никогда»?
Расскажу о себе.
Мои родители на редкость эрудированные люди (я уже немного писала о нашей семье в статье о , помните?).
Папа – талантливый человек с феноменальной памятью, к тому же «вечный отличник». Мама, помимо неплохого образования, всю жизнь занималась самообразованием, прекрасно ориентируется в истории, культуре, классической музыке и литературе.
Все детство мне пытались привить привычку к самообразованию: читали мне вслух, всеми правдами и неправдами подсовывали интересную литературу, старались заинтересовать Историей Отечества и прочим.
И, если мама не сильно наседала, то папа был непоколебим. Сколько помню, каждая совместная трапеза у нас начиналась с экзаменовки по датам. Причем заслужить «отлично» у него было практически нереально: всегда находился вопрос, на который я не могла ответить.
В общем, у папы я проходила за «тёмную», не желающую ничего знать и выезжающую только за счет своих способностей (училась я всегда отлично, в школе была одной из первых).
В итоге, несмотря на свои знания и любовь к учебе, несмотря на то, что чаще всего оказывается, что я знаю или читала значительно больше собеседников, у меня в подсознании все равно сидит «темнота», из которой, кажется, никогда не выбраться.
А у вас есть подобные заморочки? Расскажите! А пока обращусь к психологии.
Некоторое время назад я наткнулась на чудесную книгу «Я хочу рассказать Вам о…» (автор – Хорхе Бухай). Это диалог необычного психотерапевта, Толстяка Хорхе, с его другом и клиентом Демианом. В ответ на каждую проблему Демиана у Хорхе находится свой рассказ, своя притча: будь то тема , или прочие вопросы.
Первая же глава посвящена нашей сегодняшней теме, перескажу своими словами:
Демиан пришел к Хорхе с проблемой: он очень хотел признаться в своих чувствах одной девушке, но «не мог» и считал, что никогда не сможет этого сделать.
В ответ Толстяк поведал ему такую историю:
В детстве он очень любил ходить в цирк. Особенно ему нравились слоны.
Эти огромные животные были неимоверно сильны. На выступлении они показывали свои возможности, а сразу после представления и вплоть до следующего, спокойно сидели на толстой цепи.
Один конец цепи был привязан к ноге слона, а второй – к маленькому колышку в земле. Маленький Хорхе недоумевал: как же так, почему слоны не вырываются, почему даже не делают попыток освободиться? Им легко бы это удалось – колышек был вбит в землю всего на несколько сантиметров.
Взрослые отвечали так: «Слон не вырывается, потому что он ручной».
Но тогда Хорхе спрашивал: «Зачем же тогда его сажают на цепь?» Разумный вопрос, на который он ни разу не получал разумного ответа.
А ответ такой:
Цирковой слон не убегает, потому что он с детства был привязан к такому же колышку.
И действительно: в детстве, давным-давно, маленький слоненок из раза в раз пытался вырваться и убежать, но не мог. Он повторял попытки снова и снова, но безуспешно.
А когда слон вырос и мог легко освободиться, он не делал этого по одной причине: думал, что никогда не сможет освободиться.
Как говорит Хорхе, мы, люди, привязаны к сотням колышком, ограничивающих нас. Считаем, что никогда не сможем сделать что-то только потому, что однажды пытались и не смогли.
«Никогда не говори никогда», как ни банально! А совет Толстяка Хорхе такой: даже если ты точно знаешь, что никогда не сможешь сделать что-то очень желанное, все равно попытайся.
«Вложи в нее всю душу – и попытайся!»
Предлагаю начать вместе и делиться друг с другом успехами 🙂
