Французские тюремщики бастуют, и по всей стране наблюдается одна и та же картина: горящие баррикады из шин и деревянных поддонов перед тюрьмами. И даже перед тюрьмой в Флери-Мерожи, крупнейшим месте содержания под стражей в Европе, расположенном примерно в 20 километрах к югу от Парижа.
4300 заключенных этой тюрьмы больше нельзя посетить, прогулки отменены, ежедневный душ тоже. Сотрудники полиции взяли на себя работу охранников и ограничились такими основными вещами, как раздача продуктов питания и лекарств.
«Полная блокада всех тюрем» — это лозунг тюремных надзирателей, которые жалуются на опасные условия работы, требуют лучших условий и больших компенсации, но в конечном итоге хотят, чтобы общественное признание за работу, которую они описывают как непосильную. В двух третях из 186 французских тюрем сейчас ведут забастовку, многие уже вторую неделю. Окончание конфликта еще близко.
Забастовка охранников началась 11 января в тюрьме для особо опасных преступников в Ванден-ле-Вьейе на севере Франции, недалеко от бельгийской границы. Немецкий исламист Кристиан Ганчарски напал на трех охранников с тупым ножом и парой детских ножниц и легко ранил их. Ганчарски был арестован и осужден во Франции в 2009 году как вдохновитель террориста-смертника, взорвавшего автобус у в синагоги Эль-Гриба на тунисском курортном острове Джерба
Когда надзиратели открыли его камеру, он набросился на них c криком «Аллах акбар». Хотя начальник тюрьмы немедленно ушел в отставку, этот инцидент вызвал общенациональную забастовку 28 000 тюремных надзирателей.
Кристиан Ганчарски
После этой атаки прошла целая серия нападений на тюремных надзирателей радикальными заключенными. Три из них на юге Франции, где заключенный в Мон-де-Марсане атаковал семь охранников. В Тарасконе был избит охранник. В корсиканской тюрьме в Борго исламист с ножами атаковал двух охранников, которые все ещё находятся в больнице. Последняя атака произошла на севере Франции в выходные дни, когда узник напал на надзирателей с железной ножкой стола.
«Мы больше не выдержим» заявил член профсоюза Дэвид Бессон французскому телеканалу, «наша рабочая среда становится более опасной, мы полностью перегружены из-за отсутствие персонала»
Несмотря на обещание министра юстиции Николь Беллубэ создать новые рабочие места, соглашения по этому вопросу не достигнуто. Никто не хочет рисковать своей жизнью за номинальную зарплату в размере 1400 евро в месяц. Предложение специального годовой премии для некоторых тюремщиков было воспринято профсоюзами как «оскорбление» и описывалось как «премия за агрессию».
Условия во французских тюрьмах в течение многих лет подвергались критике со стороны европейских институтов и правозащитных организаций. Хроническая переполненность, отсутствие уединения, гигиенические условия, как в XIX веке, вшивые матрасы, крысы в камерах, мусор во дворе, нехватка персонала –список критики длинный.
При коэффициенте заполненности почти в 114 заключенных на 100 мест в тюрьмах Франция занимает второе место в европейской статистике после Греции. Из-за хронической переполненности иногда до четырех человек должны делить площадь размером в десять квадратных метров. В настоящее время 1547 заключенных спят на полу на матрасах.
Фиаско Франции в борьбе с исламистами
В последнее время добавилась ещё одна проблема: рост числа осужденных за терроризм — в настоящее время 500 человек — и быстрая радикализация мусульманских заключенных в тюрьмах, которых 1200. В отличие от Швеции и Великобритании, во Франции ещё не нашли подхода к решению этой проблемы, которая в обозримом будущем будет только возрастать с возвращающимися из Сирии и Ирака людьми.
Радикализированных заключенных пытались изолировать в отдельных местах. Но вскоре стало очевидно, что это создало идеологические цитадели, где ещё больше процветала ненависть и фанатизм, и именно заключенные определяли закон и правила.
«Французские тюрьмы находятся в структурном кризисе. Джихад является одним из аспектов общей проблемы, усугубляющим все остальные» -анализирует социолог Фархад Хорохавр в недавнем комментарии для Le Monde». Как специалист по радикализации, много работавший в тюрьмах, он критикует унижающие человеческое достоинство условия: «Это бесчеловечно для задержанных и бесчеловечно для тех, кто их охраняет».
Высокий уровень самоубийств
Условия содержания являются причиной регулярного насилия во французских тюрьмах и в два раза более высоком уровне самоубийств среди заключенных по сравнению с европейскими показателями. Каждый день, в среднем, десять тюремных надзирателей подвергаются нападениям задержанных, иногда получая серьезные травмы. Ежегодно сообщается о 4000 нападениях, все чаще и чаще совершаемых осужденными исламистами или радикалами.
«Французские тюрьмы похожи на пригороды потерянных территорий», — говорит Фредерик Плокен, юридический специалист журнала «Марианне». Франция вытесняла свои социальные проблемы в тюрьмы в течение многих лет, и теперь хочет спрятаться от них за высокими стенами. Там тюремные охранники чувствуют себя наедине со своими проблемами. Они безнадежно перегружены своими обязанностей и стоят перед лицом взрывоопасной смеси растущего радикализма и нечеловеческих условий.
Тюрьма перфекциониста March 27th, 2016
Помните я вам недавно показывал , а вот еще нечно красивое. Это одна из самых красивых и крупных тюрем Европы — Fleury-Mérogis во Франции
Франция занимает в Европе первое место по самоубийству заключённых.
министр юстиции Michеle Alliot-Marie, 18 августа 2009 заявила, что во Французских тюрьмах каждые три дня происходит самоубийство в тюрьме.
официально так же заявлено, что тюрьмы переполнены на 126% /в Европе на 102%, две трети тюрем Франции переполнены заключёнными на кв.м проживания, наприм.одна из самых знаменитых тюрем в Fleury-Mérogis) - 5 заключённых отбывают наказание на 12м2 в одной камере / офицiально разрешено 9м2 на человека./
на фото. статистика самоубийств в Европо.тюрьме за период 2002-2006 , на 10 тысяч ЗеКа в среднем.
в основном свидания проходят с разрешения администрации тюрьмы /или министерства, но они часто не более 30 мин в среднем.
несмотря на то, что надзиратель должен проходить курсы подготовки по психологии - большинство их не проходят /в Италии обязательно для получения диплома контролёра-надзирателя /
согласно кодексу исправительного заключения / Code de procédure pénale français, во Франции разрешёно содержать заключенного в карцере, как дополнительное административное наказание до 45 суток /француз.карцер это камера без мебели, только голый матрас на полу /в Италии до 15 дней,в Германии до 28 дней/
во Франции нет абсолютной защиты заключенного в тюрьме от агрессии сокамерников, нападения случаются повсюду - во время прогулки во дворе, душе.. несмотря на то, что в тюрьмах первая религия ислам, сегодня не наблюдается сегрегация заключенных по религии
/в Англии происходит обратное, там заключенные организовываются в банды по религии, наприм. часто происходят случаи нападения и насильственное обращение в ислам в тюрьме крайне строго-особого режима Whitemoor/
во Франции заключенный может получить образование, т.е сдать экзамены, но которые администрация организовывает крайне редко ибо отсутствуют специалисты.. , исключая школьное начальное и среде-образовательное обучение.
отсутствует так же программа лично-индивидуальной помощи для отбывшего наказания войти в жизнь и общество /в отличии от Германии и Люксембург
Во Франции обязательно иметь банные дни, официально три дня в неделю, но многие тюрьмы не справляются с таким ритмом /душевые-банные дни в основном 1-2 раза в неделю/, во француз.тюрьме надо оплачивать телевизор, холодильник и некоторые табак и дополнительные продукты из ларька, с 2009г француз.заключённый имеет права на собственность ввиде телевизора в камере. /он может его купить или заказать родственникам
В Испании банные дни не обязательны, и разрешены камеры без окна, например скандал прошлого года - женская тюрьма в Carabanchel, в Мадриде, где организовали камеры для двоих Зека в подвальном помещении, без индивидуального света и туалета..
в Ирландии туалет и рукомойник-раковина не обязательны в камере /скандал в тюрьме Limerick
Во Франции заключенный обязан работать /высчитывают до 80% заплаты, минимальной обязательной оплаты нет, нет труд.стажа, и нет сертификата профессионализации Зека/, на сегодня до 60% бывшие Зека во Франции безработные, причем теперь официально гос.учреждения и армия отказываются брать на работу бывш.заключённых /в Германии и Люксембурге существуют предприятия и раб.места для бывш.ЗеКа/
Самой первой тюрьмой Парижа следует считать тюрьму, которая существовала ещё в римском городе Лютеции. Предполагается, что она находилась в южной части острова Сите где-то около моста Пети Пон. Предполагается, что именно в эту тюрьму был заключен первый епископ Парижа Сен-Дени и два его спутника Рюстик и Елевферий. Это произошло приблизительно около 250 года. В 586 году после пожара построили другую тюрьму, которая находилась в районе теперешнего цветочного рынка. На латыни тюрьма называлась carcer glaucini. Слово carcer впоследствии в русском языке стало обозначать одиночную камеру в тюрьме, куда помещались за провинности строптивые заключенные. Во французском языке это слово трансформировалось в слово chartre (хартия), что осталось во многих названиях: например - Saint-Denis-de-la-Chartre.
До начала XIX века, до появления наполеоновских уголовного и гражданского кодексов, тюремное заключение не являлось наказанием, а было мерой пресечения в ожидании вынесении приговора. Отметим в скобках, что были и такие заключенные, которых забывали в камерах (oubliettes, ублиет). В такой ситуации оказался Эдмон Дантес герой романа «Граф Монте-Кристо».
Исключение составляли клерикальные суды, которые обладали правом выносить приговор о тюремном заключении для клерикального сословия. Функцию тюрьмы предварительного заключения выполняла и тюрьма, находившаяся в Консьержери, поскольку именно там выносились приговоры. Так в ожидании приговора там находилась Мария-Антуанетта. Эту свою функцию Консьержери утратила только в 1914 году.
Наиболее известной до конца XIV века была парижская тюрьма Шатле, разрушенная в 1782 году. Бастилия (1370) имела репутацию тюрьмы класса люкс. Она стала королевской тюрьмой при кардинале Ришелье. Приблизительно такую же роль играл до 1784 года и донжон Венсенского замка. Потом в качестве тюрьмы это помещение использовали при Июльской монархии, Второй республике и Второй Империи. Во рву Венсенского замка, как известно, был расстрелян герцог Энгьенский (Louis Antoine Henri de Bourbon-Condé, duc d’Enghien) последний из рода Конде, младшей ветви Бурбонов.
Свои тюрьмы в Париже имели аббатства, поскольку монахи сами выносили приговоры представителям своего сословия. Отдельную категорию составляют Генеральные госпитали, возникшие при Людовике XIV, который вел политику борьбы с нищими и попрошайками, заполнившими Париж. Эту роль поначалу выполняли Сальпетриер и Бисетр. Были и частные тюрьмы, куда заключались нежелательные элементы общества. Так родители Сен-Жюста - будущего революционера - заключили в тюрьму своего отпрыска за кражу серебряных столовых приборов. Список парижских тюрем, который приводит Альфред Ферро довольно внушителен. Он завершается тюрьмой Санте, последней парижской тюрьмой.
источники
January 19th, 2017 , 04:44 pm
Отбывший срок во Франции футбольный фанат из России о наркотиках, англичанах и Достоевском
В Россию вернулись футбольные болельщики Алексей Ерунов и Сергей Горбачев, отбывавшие в марсельской тюрьме срок по обвинению в организации массовых беспорядков на Евро-2016 во Франции. В заключении они провели семь месяцев. Горбачев, один из участников фан-движения тульского «Арсенала»рассказал свою версию произошедшего в Марселе, поведал об особенностях пребывания в марсельской тюрьме, отношениях с заключенными и поддержке с родины.
- В России ходят легенды о комфортабельности европейских тюрем, но вы по прилете рассказали журналистам, что оцениваете условия содержания на 2-3 балла по десятибалльной шкале. Что вам не понравилось?
Тюрьма «Буметт», в которой мы отбывали наказание, считается одним из худших исправительных учреждений в Европе. По условиям содержания она уступает даже турецким тюрьмам. В «Буметте» очень грязно, она введена в эксплуатацию с довоенных времен. Коммуникации и жилищный фонд находятся в критическом состоянии. При нас в двух блоках в аварийное состояние пришли лестницы, они едва не рухнули. Кроме того, серьезные проблемы с сантехникой, по срокам эксплуатации она давно свое отжила. К нам приходили чистить ее несколько раз в неделю. Добиться этого от администрации удалось только под угрозой жалоб в посольство. Обслуживающий персонал тюрьмы в целом выполняет свою работу спустя рукава.
Очень низкого качества и медицинское обслуживание. Поставлю ему оценку 1 по десятибалльной шкале. У меня были определенные проблемы со здоровьем, но направление на лечение я так и не получил. Определенные подвижки начались только после очередного письма из посольства, но в тот момент до освобождения оставалась неделя.
- Каков этнический состав заключенных?
На нашем этаже жило 30 человек, 90 процентов из них арабы и чернокожие. Народ этот, мягко говоря, не очень развитый — читать не умеет практически никто. Сидят они в основном за торговлю наркотиками. Мы были сильно удивлены, когда увидели, что гашиш курят в «Буметте» как сигареты. На территории тюрьмы нет никаких ограничений для этого. Ты можешь зайти в спортзал, а там стоят 30 человек с «косяками».
Руководство не пресекает этого по двум причинам: во-первых, травка успокаивает заключенных, они создают меньше проблем. Во-вторых, в скором времени во Франции могут легализовать легкие наркотики. Власти уже не знают, как бороться с этим, поэтому вариант с получением налогов в казну от продажи травы всерьез рассматривается.
Гашиш во французской тюрьме — свободно конвертируемая валюта. При мне во время обысков в одной из камер нашли 30 тысяч евро, несколько килограммов наркотиков и несколько айфонов. Некоторые садятся в тюрьму специально, чтобы заработать. Это целый семейный промысел. Например, в нашем блоке сидел отец, в соседнем — сын, а еще в одном — его дочери. Глава семейства и его преемники пользовались большим уважением.
- Вы рассказывали, что в камере были только русские, но наверняка приходилось пересекаться и с другими заключенными. Случались ли конфликты?
Все знали, за что мы «заехали», поэтому побаивались и не делали лишних шагов. Но беспринципная молодежь периодически пыталась провоцировать нас. Мы старались не реагировать. Один раз был серьезный конфликт с одним из заключенных, но в итоге все удалось решить мирным путем. В итоге французы сами дали высокую оценку нашей славянской мудрости, так что мы не ударили в грязь лицом. Россияне — первые в мире, нас все боятся. В лицо никто не посмеет что-то сказать или в открытую сделать гадость. Все попытки расшатать ситуацию предпринимались исподтишка, но потерпели крах. Наш выход из тюрьмы был похож на сцену из фильма «Трудный ребенок»: все заключенные и сотрудники очень обрадовались, что русские наконец уехали.
- За время нахождения в тюрьме вы похудели на шесть килограммов. Качество питания тоже было плохим?
Нет, во французской тюрьме кормят гораздо лучше, чем в российской. «Пайку» раздавали два раза в день, в 12 часов — обед, в 18 — ужин. Бывали очень вкусные вещи, например котлета-гриль с картошкой, а иногда подавали стручковую фасоль с какими-то водорослями. Раз на раз не приходилось. При этом в тюрьме был магазин, но процедура покупок была очень сложной и занимала много времени.
Под дверь подсовывали бланки, ты отмечал там необходимые тебе продукты, через две недели что-то приходило, но с дикими перебоями и путаницей. Я сам руководитель и могу оценивать происходящее в тюрьме с организационной стороны: списки составлялись вручную, не было никакой автоматизации, поэтому люди допускали много ошибок. Несмотря на это, со счета карты списывались суммы за покупки, которые потом не возвращали. Никогда не забуду, как однажды нам прислали непонятно кому предназначенные 30 лавашей.
- Знали ли вы французский язык до попадания в тюрьму? Удалось ли там его подтянуть?
Нет, не знал и знать не хотел. Не уверен, что он мне вообще когда-нибудь пригодится. В тюрьме у меня сложились хорошие отношения с преподавателем французского языка, поэтому я с охотой занимался. Надеюсь, продолжим общаться уже на свободе.
- По прилете в Москву вы отметили, что, как только будет снят двухлетний запрет на посещение Франции, вы обязательно туда вернетесь, так как там остались незавершенные дела. Что вы имели в виду?
Не хочу отвечать на этот вопрос, время покажет. Возможно, это была шутка, а может быть, и нет. Пусть останется небольшая загадка.
- Почему, по вашему мнению, в Марселе случились беспорядки?
В городе царил хаос. Уровень организации мероприятия со стороны правоохранительных органов оценю на три балла по десятибалльной шкале. Не было никаких разделений потоков болельщиков, никакой сортировки. В общем, не было принято никаких мер по предотвращению беспорядков. Англичане могли свободно купить билеты на сектора, где в основном находились россияне. В городе французская полиция бездействовала.
Я регулярно посещаю крупные международные футбольные турниры. Для меня любой Евро или чемпионат мира — праздник. Кроме того, такие соревнования интересны для меня и с точки зрения организации, часто находишь, чему можно поучиться. Во Франции же мне хотелось самому начать помогать организаторам.
- Как вели себя английские болельщики?
В день матча в Старом порту Марселя около 500 болельщиков сборной Англии, находясь в состоянии крайнего алкогольного опьянения (многих из них тошнило, и они не стояли на ногах), на протяжении всего дня распевали песни. Каждая из них заканчивалась массовым залпом из камней и бутылок в сторону полиции.
Сотрудники правопорядка просто наблюдали за этим и не предпринимали никаких действий. Я также решил посмотреть, что происходит в барах. Русская разгульная душа, по сравнению с ними, нервно курит в сторонке. Я увидел дикое пьянство, бьющиеся стекла, летящие стулья, драки. И это все между собой, без участия русских.
Я намеренно пошел в места скопления англичан. Во время поездок на международные матчи постоянно общаюсь с фанатами из разных стран, это мое хобби. Мне очень интересно, сколько их, откуда приехали, что намерены делать, какие баннеры привезли, какие у них есть кричалки.
- Западные СМИ утверждали, что россияне, участвовавшие в беспорядках, прошли специальную подготовку, действовали очень четко и намеренно атаковали англичан. Что вы скажете на это?
Чушь. В Старый порт я вообще поехал с товарищем вдвоем, намерения были абсолютно мирными. Мы покатались на колесе обозрения, погуляли. При этом на каждом шагу встречали провокации, крики в нашу сторону.
Один случай был совсем вопиющим и произошел на моих глазах. Товарищ из Волгограда приехал в Марсель с женой, на улице вусмерть пьяный англичанин подошел к ней и начал в открытую приставать, лапать ее.
И что мы должны были делать?
Мягко отвести его руку и вежливо попросить уйти? Или позвать полицию, которая все время стояла в стороне, как недвижимость, как памятники? Причиной столкновений были поведение англичан и низкий уровень организации турнира. Конфликты и скандалы происходили спонтанно, а в СМИ были преподнесены как спланированная акция кровожадных русских.
- Почему в итоге получили тюремный срок?
Я просто оказался в компании российских болельщиков. Мы подверглись нападению, нас закидали камнями и бутылками, пришлось защищаться. На каждом суде мне вменяли в вину все новые и новые эпизоды, меняли статьи, из-за чего увеличивался тюремный срок. Мы подавали апелляции, меня вообще могли оправдать. Однако французы пошли на принцип, они никогда не поднимут руки и не извинятся. Это гордая страна, не признающая ошибок.
Меня многие спрашивают: «А зачем ты вообще туда пошел?» А что мне было делать — в полной изоляции отсидеться в квартире или напиться в каком-нибудь баре? У меня другие ценности. Я приехал посмотреть футбол: пообщаться с болельщиками из других стран, погулять по городу, узнать лучше местных жителей. Все это я хочу делать по-человечески, особенно в преддверии домашнего чемпионата мира 2018 года. Чтобы иностранцы рассказывали о нас только хорошее и стремились приехать на мундиаль. А не распространяли о россиянах негатив, как я сделал это в отношении англичан.
- Поддерживало ли вас во время заключения российское посольство, руководство тульского «Арсенала»?
Поначалу у нас не все складывалось в отношениях с российским посольством. Но со временем мы совместными усилиями нашли общий язык. Под конец нашего срока посольство работало в полную силу, за что им огромное спасибо.
С руководством тульского «Арсенала» тоже не все было гладко. Большое спасибо бывшему гендиректору клуба Андрею Павловичу Никитину. Как только он узнал о том, что я попал в тюрьму, сам проявил инициативу и на высшем уровне организовал как моральную, так и материальную помощь. По факту мы с ним были просто знакомыми, однако после такого поступка мое уважение к нему еще больше возросло.
Помогали и власти Тулы. По возвращении в город многие земляки вообще объявили меня национальным героем. Ну какой я герой? Я ведь просто в тюрьме отсидел. Однако они считают что не было никакой тюрьмы, а я побывал на празднике, который немного затянулся. В заключении я ознакомился с многими произведениями авторов, писавших о жизни в тюрьме. Последнее, что я прочитал, — «Записки из мертвого дома» Достоевского. Он пишет, что Россия — очень странная страна, у нас заключенных не считают преступниками, они скорее бедолаги, которым все хотят помочь. С тех пор мало что изменилось, мне это удалось почувствовать на себе.
- Вы являетесь директором строительной фирмы. Долгое отсутствие не помешало делам компании?
Нисколько. Многие заказчики, с которыми я сотрудничаю, заморозили работы и заявили, что будут ждать моего возвращения и не хотят больше ни с кем вести дела.
- Тяжело ли вам далось решение остаться в тюрьме вместе с Алексеем Еруновым, ведь вы могли вернуться на месяц раньше?
Все было не совсем так, как это преподносят СМИ. У меня было желание помочь, ведь русские своих не бросают в беде, но окончательное решение принималось в суде, последнее слово оставалось за ними. Власти не хотели оставлять в тюрьме одного русского, боялись проблем. Они все время пытались нас изолировать от других заключенных, чтобы не происходило конфликтов. Администрация не могла предположить, что к концу срока арабы и чернокожие будут подходить к нам в спортзале и спрашивать совета, как правильно заниматься. Они заимствовали у нас программу и технику выполнения упражнений. Сейчас я покинул тюрьму, а у меня там остались последователи.
- Планируете ли вы продолжать посещать выездные матчи сборной России? После марсельской истории желание не пропало?
Оно даже возросло. Я приобрел бесценный опыт. Если бы меня спросили, хотел бы я все изменить, представься мне такая возможность, мой ответ был бы отрицательным. Сейчас у меня есть диплом по французскому языку. Мы минимум пять раз в неделю занимались спортом. Я изучил Францию через заключенных тюрьмы, получил огромный жизненный опыт.
Единственный отрицательный момент во всей этой истории — серьезные переживания матери. Мы ни разу не встретились за семь месяцев, но иногда худо-бедно разговаривали по телефону. Я как мог старался ее успокоить. Журналисты стали свидетелями нашей встречи в аэропорту со слезами на глазах.
Страсбург у жителей России ассоциируется, в первую очередь, с Европейским судом по правам человека. В перечень городов, которые необходимо обязательно посетить, будучи во Франции, у российских туристов он почему-то не входит. А зря. Город древний и очень красивый. Чего стоит только собор Нотр-Дам – один из самых величественных во всей Западной Европе. Да и вообще, тщательно и с любовью сохраняемые средневековые здания, улочки с разнообразной архитектурой – и чисто французской, и немецкой – производят очень приятное впечатление. Гулять здесь можно часами, любуясь тщательно ухоженными парками и скверами, множеством монументов, разнообразием и смешением стилей, красивой рекой, по которой ходят почти игрушечные кораблики и выпрашивают корм лебеди.
Но есть в Страсбурге и следственный изолятор, называемый по-французски «мэзон д’аррэ» («maison d’arrêt» дословно переводится как «арестный дом»). Страсбургский СИЗО – один из крупнейших во Франции, хотя по российским меркам он не так уж и велик: в нем содержится около 700 заключенных.
Побывать в Страсбургском СИЗО хотелось давно, тем более что один из его руководителей – Франсуа Пфальцграф – давний знакомый. Воспользовавшись его приглашением, я и отправился на небольшую экскурсию туда, куда туристов никогда не водят.
Франсуа Пфальцграф, несмотря на немецкую фамилию, – чистокровный француз, хотя, наверное, говорит он, когда-то, давным-давно, среди его предков были и немцы: недаром же фамилия такая. Впрочем, здесь, в Страсбурге, это неудивительно: столица Эльзаса, как и весь Эльзас, в разные эпохи относились то к Германии, то к Франции. По возрасту с ним мы примерно одинаковы, поэтому обращаемся друг к другу просто – по имени, без всяких там «месье». Должность у него ответственная – Франсуа является начальником административно-хозяйственного отдела. Это что-то вроде нашего российского заместителя начальника по тылу. Поэтому первое, что он мне показывает – кухня.
Питание, «отоварка», магазин
.jpg)
Кухня занимает огромное помещение. Почти стерильная чистота. Нигде ни соринки, ни пылинки. Огромные плиты, огромные кастрюли. По большому счету, все как в наших СИЗО. Шеф-повар не из зеков, а вольнонаемный. В помощь ему – 18 человек хозобслуги из числа осужденных. За свою работу они получают деньги. По нашим меркам приличные, по их – очень небольшие: около 300 евро в месяц.
Хотя, если честно, я так и не понял, зачем вообще нужна кухня со всеми этими плитами и кастрюлями. Ведь здесь уже несколько лет ничего не готовится. Вся пища доставляется из фирмы, выигравшей конкурс на поставку питания: все в коробочках – остается только разогреть. Вилки, ложки и ножи – пластик. Хотя меню составляется в СИЗО, а фирма лишь выполняет заказ.
Кормят заключенных, как и в России, 3 раза в день. Правда, первых блюд здесь нет. Но это компенсируется фруктами и соками. Ассортимент довольно разнообразный. Учитываются медицинские показания и вероисповедание: мусульманам свинину не дают. На завтрак – салат, пирожное, фрукты и чай или кофе. Обед состоит опять же из салата, горячего второго и десерта. Ужин практически ничем не отличается от обеда. Как минимум, на день выдается один «baguettedepain» – то, что у нас называется «французский багет».
– В принципе, – говорит Франсуа Пфальцграф, – питание вполне достаточное. Бывают случаи, что даже после освобождения бывшие заключенные пишут нашему повару и благодарят его за вкусные блюда. Шеф-повар – Жан-Поль Тевенен очень гордится этими письмами и обязательно показывает всем, кто заглядывает к нему на кухню.
Большое значение уделяется качеству продуктов. На каждом лоточке с блюдом крупным шрифтом напечатан срок годности, поэтому представить, что заключенным дадут просроченный продукт, невозможно.
– С этим строго, – рассказывает Франсуа. – Ну, вы сами знаете, что может подняться, если вдруг заключенные обнаружат, что их кормят просроченными продуктами!
Как уж там все эти блюда на вкус, не знаю, не пробовал, но выглядят аппетитно. Питание в Страсбургском СИЗО, по словам заключенных, вполне себе ничего, гораздо лучше, чем в других регионах, особенно на юге Франции.
Ну а те, кому хочется побаловать себя чем-то еще, кроме «gamelle» (на местном тюремном сленге это означает «положняковое питание»), могут прикупить продукты в тюремном же магазине. Покупать в магазине здесь называется «cantiner» – примерно то же, что у нас «отовариваться». В тюремной лавке можно купить практически все, что и на воле. Перечень товаров состоит из 600 наименований. Здесь не только продукты питания, но и предметы первой необходимости: мыло, шампунь, конверты, ручки, трусы, майки и т.д.
.jpg)
– Конечно, – говорит Франсуа, – установлена некоторая наценка, но она минимальна. На продукты питания она не может превышать 5% от закупочной цены, а на средства гигиены – 6%. Мы заключаем договора с теми поставщиками, которые предлагают самые низкие цены. Поэтому в нашем магазине многие продукты питания стоят дешевле, чем в супермаркете.
Всего, конечно, в магазин не завезешь. Поэтому какие-то вещи, книги, DVD- илиCD-диски заключенные могут заказать, если у них, конечно, есть деньги. Сотрудники СИЗО сходят в ближайший магазин, купят, представят заключенному чек, он на нем распишется, а затем деньги будут сняты с его лицевого счета.
А как быть тому, у кого нет денег и кто не может себе ничего заказать в магазине? Таких в Страсбургском СИЗО около 150 человек. Родители им ничего не присылают, и работы у них нет.
– Если заключенный располагает средствами менее 50 евро, – рассказывает Франсуа, – ему предоставляется помощь в размере 20 евро каждый месяц. На эти деньги он может купить себе что-то поесть – фрукты, растворимый кофе, чай и т.д. Средства для бритья, зубную пасту, туалетную бумагу и т.д. ему выдадут бесплатно. Такому человеку по линии Красного Креста выдают несколько пачек сигарет, а в жаркие летние месяцы и несколько бутылок питьевой воды.
Камеры, зоотерапия, карцер
Вообще-то во Франции принят закон, по которому содержание в СИЗО и тюрьмах должно быть одноместным. Но действие этого закона приостановлено, поскольку мест в тюрьмах не хватает. Вот и в Страсбургском СИЗО размещение, в основном, двухместное.
В камере – большое окно, двухэтажная кровать. Туалет и умывальник отделены. Индивидуальный душ здесь не предусмотрен, но душевые есть на каждом этаже, и мыться можно ежедневно.
Видеонаблюдение в камерах не ведется. Считается, что это будет вмешательство в личную жизнь. А вот в коридорах, прогулочных дворах, на спортплощадке и в спортивном зале видеокамер достаточно много. На каждом этаже установлены телефоны-автоматы, звонить можно сколько хочешь, если есть деньги. Разговоры записываются и какое-то время хранятся.
.jpg)
В камерах имеются телевизоры и холодильники, но только в тех, обитатели которых способны заплатить за их использование. В прошлом году во Франции разразился по этому поводу скандал: оказалось, что стоимость проката телевизора (без холодильника) в разных тюрьмах резко различается – от 20 до 50 евро в месяц. В результате министром юстиции было принято решение установить единый для всех пенитенциарных учреждений тариф – 8 евро в месяц. Но в действие этот приказ министра вступил с 1 января 2012г.
В Страсбурге в 2011г. стоимость проката «холодильник + телевизор» составляла 24 евро в месяц. К услугам заключенных более 50 телевизионных каналов, в том числе на иностранных языках. Учитывая, что Страсбург находится недалеко от границы, в местном СИЗО полно иностранцев, в том числе выходцев из России и других стран СНГ.
Куда идут деньги от проката? На ремонт камер, на помощь заключенным, у которых нет денег, на различные проекты.
– Мы тратим деньги, например, на обеспечение программы зоотерапии, – рассказывает Франсуа. – Необходимо покупать корм для животных, клетки, различные средства для ухода за ними. Как теперь будем выкручиваться – не знаю. Все это стоит денег, из бюджета на этот проект ничего не выделяется. А ведь эта программа очень нужна!
В чем суть этой программы? Заключенным, которые хорошо себя зарекомендовали, предоставляется возможность ухаживать за хомячками, кроликами или морскими свинками. Они их кормят, заботятся о них, убирают клетки и т.д. Некоторые, освобождаясь, чуть не плачут, так не хотят расставаться со своими питомцами. А несовершеннолетним в порядке исключения вообще разрешено клетки держать в камерах. Зоотерапия, по свидетельству психологов, весьма благоприятно воздействует на заключенных: они становятся спокойнее, более ответственными, у них появляется некая цель. Теперь же эта программа под вопросом, хотя пока еще действует.
Но вернемся в камеру. Прошу познакомить меня с кем-нибудь из русских арестантов. Заключенного М., гражданина России, в камере нет, он на встрече с адвокатом. В камере он, кстати, проживает один. «Повезло», – говорит Франсуа. Сказать, что этот самый М. любитель чистоты и порядка, затруднительно. В камере, откровенно говоря, царит бардак. Вещи разбросаны как попало, какие-то банки, окурки, на столе, правда, – книги на русском языке.
.jpg)
Заходим в другую камеру, где, по уверению охранников, тоже содержится русский. Заключенный С. оказывается не русским, но русскоговорящим: он из Южной Осетии. В камере с ним вместе араб. Здесь гораздо чище: все прибрано, на столе чайник.
– Кофе хотите? – спрашивает С.
Интересуюсь, за что он сидит.
– А сам не знаю, – отвечает С., а глаза честные-честные. – Вот уж 3 месяца здесь, никуда не вызывают, ничего не говорят.
Чуть позже выясняется, что в тюрьме он уже в третий раз. За что сидел первые 2 раза, понятное дело, он тоже не в курсе.
– Наверное, – говорит С., – потому что нелегал.
Жалоб у него никаких, кормят, с его слов, прилично. Вот только с соседом трудно общаться. Тот, понятное дело, не говорит ни по-русски, ни по-осетински, а у этого, в свою очередь, проблемы с французским. Хотя, успехи есть, признает С. Он записался на курсы французского языка, добросовестно их посещает, да и сосед-араб помогает. А он, в свою очередь, обучает его русскому.
– Карашё, привьет, – демонстрирует свои знания араб, улыбаясь.
Заключенный, как говорится, и во Франции заключенный: старается использовать любую возможность, чтобы извлечь для себя какую-то выгоду. Вот и наш С. просит меня поговорить с начальством, чтобы его перевели в другую камеру.
– А эта чем не нравится?
– Да не, все нормально, но в той сидит грузин, хоть общаться можно будет по-человечески.
Я, понятное дело, напоминаю, что Грузия с Южной Осетией, мягко говоря, не дружат.
– Да, это там не дружат, – улыбается С., – а мы ж во Франции. Так попросите? Я уж и заявление написал, – показывает вполне грамотно по-французски написанный текст, видимо, сосед-араб постарался, помог.
Многие камеры нуждаются в ремонте, но денег, как рассказывает Франсуа, не хватает.
– Заключенные часто что-то ломают, что-то портят, царапают стены, – жалуется он, – а потом они же говорят, что вот, мол, плохие условия.
Ну, это нам тоже знакомо.
В женском отделении тюрьмы не так шумно, как в мужском. Да и порядка в камерах больше. Это тоже понятно. Женщины, в большинстве своем, даже в заключении стараются создать какой-то уют, украсить камеры, повесить на стену рисунки, присланные детьми. В женском штрафном изоляторе (пустая камера с матрасом на полу, умывальником и туалетом) пусто.
.jpg)
– Здесь уже месяца 3 никого не было, – поясняет молодая и симпатичная афро-француженка в форме.
Кстати, в карцер можно загреметь на срок до 30 суток. Вообще-то карцер здесь называется политкорректно: дисциплинарное отделение. Но суть от этого не меняется. При каждом учреждении, в том числе и в Страсбурге, имеется специальная комиссия, которая рассматривает материалы, представленные администрацией. На основе ее решения директор определяет срок, на который заключенный помещается в карцер. В состав комиссии входят представители учреждения и префектуры, местные депутаты и адвокат заключенного. В общем, что-то вроде укороченного судебного заседания.
Интересуюсь, кто помимо официальных органов и лиц (суд, прокуратура, генеральный инспектор тюрем, омбудсмен, депутаты), имеет право контролировать тюрьмы.
– А этих разве мало? – удивляется другая женщина-надзиратель с нашивками лейтенанта.
– А правозащитные организации вас посещают? – не унимаюсь я.
Франсуа думает, а потом говорит:
– Нас регулярно посещают «Красный Крест» и «Каритас» (католическая благотворительная организация, основной целью которойявляется практическая реализация христианами-католиками социального служения, гуманитарной помощи и человеческого развития – Прим. авт.). Они оказывают благотворительную помощь. В частности, «Красный Крест» помог нам оборудовать салон красоты для женщин-заключенных. Больше никто и не приходит, – добавил Франсуа, а мне показалось, что он про себя перекрестился.
Французские тюрьмы, и Страсбургский СИЗО в том числе, – зона, свободная от табака. Хочешь покурить, надо выйти за пределы учреждения. В этом плане заключенные находятся в привилегированном положении: в камерах курить можно. Считается, что камера – это на какой-то период времени частная территория, личное жизненное пространство конкретного заключенного. Следовательно, он курить у себя имеет полное право. Но на спортплощадке, в прогулочных дворах, в любых других помещениях заключенные, также как и сотрудники, курить не могут. И даже для меня, для гостя, исключение не делается: приходится вместе с Франсуа, благо он тоже курящий, выходить за пределы СИЗО, чтобы зажечь сигарету.
«Ажаны» и вольнонаемные
Во французских тюрьмах, как и в российских, персонал тоже делится на 2 группы: аттестованный – они называются «ажаны» (agent), и вольнонаемный. Правда, разницы в оплате труда, как я понял, нет. Все зависит от должности и стажа работы. Льгот тоже особых нет, кроме выхода на пенсию: пенитенциарные сотрудники становятся пенсионерами на 3 года раньше, чем остальные работающие французы.
«Ажаны» – это надзорсостав, охрана и директор. Все остальные – вольнонаемные. Врачи, а их здесь несколько, вообще зарплату получают в ближайшей больнице, соответственно, они не входят в число персонала СИЗО. В медчасти заключенные могут работать только как уборщики и санитары. К документам и медикаментам они доступа не имеют. Впрочем, и сотрудники СИЗО тоже. Диагноз – это абсолютная тайна, и за его разглашение вполне возможно перейти в категорию заключенных, так сказать, не отходя от рабочего места. Правда, совершенно что-то скрыть в тюрьме, конечно же, нельзя. Либо сам заключенный расскажет, либо сокамерник подсмотрит, какие он медикаменты употребляет и сделает вывод, либо кто-то услышит обрывок разговора…
Говорить, что персонал французских тюрем получает какие-то баснословные деньги, не приходится. Скорее, наоборот. Охранник по первому году службы получает чуть больше 1 тыс. евро «грязными». Учитывая, что уровень цен в Западной Европе довольно высок (особенно дорог проезд), говорить о том, что французские пенитенциарные работники «купаются в деньгах», не приходится. Правда, у Франсуа, даром, что он по нашим понятиям «вольнонаемный», зарплата под 3 тыс. евро, но у него высокий пост и приличнаявыслуга. 11 лет он был офицером в армии, это, как и у нас, тоже засчитывается в стаж.
В то же время дефицита кадров нет, особенно в последнее время. Весь мир пока еще не оправился от кризиса, а тут уже и другой на подходе. Так что из-за довольно высокой безработицы кандидаты на работу в тюрьме имеются.
Сотрудникам тюрем на приобретение жилья, если у кого-то его нет, предоставляется кредит. Вообще, во Франции кредит на покупку жилья для любого гражданина довольно щадящий: от 2,7 до 3,5 % годовых – выше нельзя по закону. У пенитенциарных работников еще ниже. Ну, а кому повезет, как тому же Франсуа, могут предоставить жилье.
Рядом со Страсбургским изолятором стоит десяток весьма неплохих коттеджей. В одном из таких коттеджей живет и Франсуа со своими двумя сыновьями и дочерью. Выйдя из СИЗО, заходим к нему в гости, попить кофе. Коттедж, с моей точки зрения, весьма и весьма неплох: 2 этажа, огромная кухня, веранда, небольшой садик. И огромное количество книг! «Люблю книги», – признается Франсуа. Но этот коттедж останется за ним, только если он выйдет на пенсию с должности тюремного работника. Если же он вздумает поменять работу сейчас, то коттедж у него отберут и не посмотрят на троих детей.
***
За кофе и по дороге на вокзал мы с Франсуа обсуждаем, в чем же разница между нашими пенитенциарными системами. Он знает, что в уголовно-исполнительной системе России идет реформа, и считает это очень положительным моментом.
– Я много читал о российских тюрьмах, – говорит Франсуа, – да и по телевидению иногда показывают. Знаю, что сейчас условия у вас кардинально поменялись, уже нет той жуткой переполненности, что была лет 5 назад, кормить заключенных стали гораздо лучше, и туберкулез пошел на спад. Хотелось бы, конечно, приехать и посмотреть самому, недаром же говорят, «лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать».
– Ну, так приезжайте, – беру на себя смелость и приглашаю его в Москву.
– Дорого, – вздыхает Франсуа, – но может быть когда-нибудь…
… Объявляют посадку на мой TGV (высокоскоростной поезд). Мы прощаемся.
– Вам понравилось? – спрашивает он.
Ну, еще бы. Конечно, понравилось. Интересно, ведь, сравнить: как у них и как у нас. А, сравнив и увидев собственными глазами, понимаешь: а проблемы-то и у них, и у нас – общие.
Почти все европейские страны на разных этапах своего развития пытались увеличить свое могущество и благосостояние, завоевывая и управляя колониями. Наибольших успехов в деле завоевания и освоения новых земель добились Испания, Португалия и Англия. Соперничали с ними: Нидерланды, Франция и Германия. Даже такие страны, как Дания и Швеция владели своими колониями.
Причинами, двигающими людей на снаряжение колониальных экспедиций, были: торговля, поиск золота и других полезных ископаемых, поиск мест для проживания, нейтрализация пиратских государств, строительство престижного имиджа.
Колониальная империя Франции возникала постепенно, правильнее будет выделить два продолжительных исторических этапа:
- Первая колониальная империя (XVI-XVIII в.) была построена в основном крупными королевскими торговыми компаниями, например, такой, как французская торговая Вест-Индийская компания. Во времена ее завоеваний страна приросла большой частью Северной Америки, Карибскими островами и солидной частью Индии, значительная часть которой перешла к Англии в 1763 году.
- Вторая колониальная империя (конец XIX в.) была построена в основном для оспаривания могущества британской империи, и продолжалась до шестидесятых годов двадцатого столетия. В нее входили земли Северной Африки, солидный кусок Западной и Центральной Африки, Индокитай и значительное число островов по всему миру.
На пике завоеваний империя достигала совокупной площади в 12,3 миллиона квадратных километров, что в 25 раз превышает площадь самого государства. По своим масштабам уступала лишь возможностям Великобритании, приросшей 30 миллионами квадратных километров колонизированных земель.
Колонии Франции на карте мира
Начало экспансии
На начальном этапе, зародившемся в первой трети шестнадцатого века, велась военная аннексия территорий, достаточно очевидно выгодная с политической и экономической точек зрения, что является неоспоримым историческим фактом, не являясь реальным приоритетом развития страны.
Ранние путешествия урожденного итальянца, служившего во Франции, Джованни да Верразано, привели к открытию новых земель. С его легкой руки были объявлены собственностью короны места его пребывания. Первооткрыватель Жак Картье в начале 16 века совершил три плавания вдоль Северной Америки, положивших начало ее освоения Францией.
Рыбаки любили заходить в Гранд Банк у Ньюфаундленда в течении всего столетия, что послужило началом истории колониальной экспансии Северной Америки. В 1534 году первые французские колонисты поселились в Канаде. Рыболовный промысел и поиск драгоценных металлов вдохновляли вновь прибывших. Ревностная защита Испании «своей» американской монополии и внутренняя религиозная война в конце 16-го века, не позволили применить должные последовательные усилия для закрепления в регионе. Были ранние попытки Франции основать колонии в Бразилии в 1555 году, в Сан-Луисе в 1612 году и во Флориде, но и им не суждено было осуществиться из-за португальской и испанской бдительности.
Первая колониальная империя Франции
История империи началась в 1605 года с основания Порт-Рояля в современной канадской Новой Шотландии. Через 3 года путешественник Самюэль Шамплен основал французское поселение Квебек, которое должно было стать столицей Новой Франции, края богатейшего пушниной. Заключая выгодные союзы с различными племенами коренных американцев, французы могли свободно управлять большей частью североамериканского континента. До поры, районы французского поселения ограничивались долиной реки Святого Лаврентия. А до создания Суверенного Совета 1663 года территория Новой Франции имела статус торговой колонии. Но право управления ею было передано британцам согласно Утрехтскому мирному соглашению 1713 года.
В семнадцатом веке коммерческие амбиции приводят к завоеваниям в карибском регионе. Империя пополнилась Мартиникой, Гваделупой и Санто-Доминго. Внедренная система извлечения максимальной эффективности из занятых земель в данном случае была основана на работорговле и рабском труде на ниве обработки плантаций сахарного тростника и табака. В тот же период колонисты заселили Сенегал, Африку и Реюньон в Индийском океане и установить некоторое доминирование в Индии.
Параллельно с расширением империи в Северной Америке проводилось завоевание Вест-Индии. Заселение территории вдоль южноамериканского побережья, на территории нынешней французской Гвианы, началось в 1624 году, а колония в Сен-Китс была основана в 1627 году. До мирного соглашения с англичанами остров делился, а после был уступлен полностью.
Островная американская компания основала колонии в Гваделупе и на Мартинике в 1635 году, а впоследствии в 1650 в Сен-Люси. Плантации разводились усилием рабов, вывезенных из Африки. Сопротивление со стороны коренных народов привело к кровопролитным этническим чисткам в 1660 году.
Французское присутствие за рубежом не было убедительным, а в феврале 1763 года Парижский договор, ознаменовавший конец англо-французской войны, вынудил страну отказаться от притязаний на Канаду и присутствие в Сенегале.
Самое прибыльное расширение карибских колоний произошло в 1664 года, с появлением у страны Сен-Доминго, сегодняшнего Гаити. Поселение было основано на западном краю испанского острова Эспаньола. К 18 веку Гаити стала самой прибыльной сахарной плантацией в Карибском бассейне. Восточная половина Эспаньолы в течение короткого периода была в ведении страны, однако была передана Испании после гаитянской революции.
Завоевания не ограничивались приобретениями в Новом Свете. В 1624 году появились первые фактории на западе Африки в Сенегале.
В 1664 году была создана компания, которая боролась за первенство в торговле на востоке. Появились подконтрольные земли в: Чанданнагаре в 1673, Пондичерри, Янаоне, Маэ, Карайкал. Приобретения легли в основу Французской Индии. Не обошли вниманием и территорию нынешнего Реюньона в Индийском океане, современного Маврикия и Сейшельских островов в 1756 году. При Наполеоне Египет был также завоеван на короткий период, но правление там распространилось только на ближайшую окрестность Нила.
В 1699 году территориальные претензии в Северной Америке еще более расширились, в связи с основанием Луизианы в бассейне реки Миссисипи. Широкая торговая сеть по всему региону, связанная с Канадой через Великие озера, поддерживалась сетью защитных укреплений, сосредоточенных в Иллинойсе и в нынешнем Арканзасе.
В ходе ряда конфликтов между Францией и Англией, была потеряна солидная часть завоеванной империи.
Вторая колониальная волна (1830-1870)
Вторая французская колониальная эпопея дебютировала с атаки на Алжир. При Наполеоне III были осуществлены дерзновения на Мексику. Наполеон контролировал юг Вьетнама, Камбоджу и Сайгон. Власти присоединили ряд тихоокеанских островов, таких как Таити и Новая Каледония. Пытались утвердиться в Азии.
После франко-прусской войны страна приросла Индокитаем. Используя вновь присоединившиеся земли Вьетнама был захвачен Тонкин и Аннам в 1883 году, Лаос и Кван-Чжоу-Ван. Страна стала второй по могуществу колониальной державой, после Англии.
В середине 19 века была установлена концессия в Шанхае, которая существовала там до 1946 года и протекторат в Тунисе к концу столетия. На рубеже девятнадцатого и двадцатого века с огромными усилиями за 16 лет борьбы Мавритания стала колонией. Пополнилась корона Сенегалом, Гвинеей, Мали, Кот-д’Ивуаром, Бенином, Нигером, Чадом, Конго и Марокко.
Последние успешные интервенции по колонизации пришлись на период окончания Первой мировой войны.
Управление колониями
Существовало два способа регулирования колоний: ассимиляции или ассоциация. С одной стороны, при ассимиляции, администрация в Париже диктует законы, которым должны подчиняться подконтрольные земли, с другой стороны, путь объединения является более гибкой системой. Путь ассоциации оставляет власть, но жители не становятся полноправными гражданами страны. Несмотря на разнообразие административных систем, французское правительство заявляет о своем суверенитете. Господство отражается на уровне экономики. Коренное население характеризуется отсутствием права голоса, облагается специальным налогом и отсутствием основных свобод. Помимо всего прочего европейская колониальная структура конфликтует с местной культурой и обычаями. Образовательная система, применяемая на подконтрольных территориях, представляет собой эффективное средство насаждения европейского образа мышления.
Колониальная выставка в Париже 1931 года
Символом престижа и славы страны на поприще завоевания мира можно считать международную экспозицию, открывшуюся 6 мая 1931 года в Париже. Закладка первого камня состоялась 5 ноября 1928, строительство велось на протяжении более двух лет на территории в 110 гектаров, расположенных вокруг озера Домениль на востоке столицы в зеленом массиве Венсенского леса. Главный вход украшали золотые ворота, сохранившиеся до сих пор. Колониальная выставка представляла все колонии и страны под французским протекторатом. Для каждого уголка мира, завоеванного страной, был предусмотрен специальный павильонам. Католические и протестантские церкви были представлены флагами миссий. Порядка 200 строений занимали крупные компании, рестораны и закусочные, магазины экзотических продуктов питания. Дополняли экспозицию музей колоний, тропический аквариум и зоопарк. Территорию украшали величественные фонтаны с подсветкой. Для перемещения по парку была сооружена железная дорога, протяженностью пять с половиной километров, по ходу следования которой были построены шесть станций. Перемещаться можно было и на электромобилях. Для развлечения посетителей было закуплено 16 катеров, множество гребных лодок и 30 лодок для водных аттракционов на озере. В парке проводились разнообразные фестивали и выставки, среди которых отдельное место занимал «День колониального туризма».
Выставка имела колоссальный успех: более 8 миллионов посетителей, некоторые из которых приезжали сюда повторно. Музей колоний рассказывал посетителям о различных этапах колониальных захватов. Через 5 месяцев после открытия финансирование стало урезаться, так что до наших дней сохранились и пользуются популярностью зоопарк, музей колоний и пагода.
Французские колонии в настоящее время
Колонизация была довольно непопулярной мерой, и в значительной степени считалась пустой тратой денег и военных усилий. В начале двадцатого века партии правого толка выступали против деколонизации, потому что считали ее слишком дорогостоящей, а левое крыло не поддерживало его позицию, видя в отказе от этой политики мир, свободу и цивилизацию. На закате колониальной империи левое крыло выступало за деколонизацию, в то время как правое – сопротивлялось до гражданской войны 1960-1961 года.
Придя к власти в 1936 году «Народный фронт» лоббирует реформы, призванные увеличить независимость колоний. К завершению эры завоеваний ведёт и экономический кризис 30-х годов, и Вторая мировая война.
В ходе конференции в Браззавиле в январе 1944 страны вместе пытаются разработать административную систему, которая будет давать больше возможностей для самоопределения коренных народов. Первая победа, которая знаменует собой провал колониальной Франции является провозглашение независимости Ливана и Сирии в 1941 году, вступившая в силу в 1943.
Не сумев организовать в середине прошлого столетия процесс безболезненной деколонизации, Франция пережила сложную ситуацию, особенно в Алжире, где война за независимость длилась с 1954 по 1962 год и закончилась практически гражданской войной во Франции. Колониальная Франция начинает разрушаться и зарождается Национальный фронт освобождения, который вызывает вооруженное восстание в Алжире. Война в Алжире повинна в рождении Пятой республики. Соглашение в 1962 года ознаменовало окончание войны и независимость Алжира.
К началу 1960 года почти все бывшие французские колонии стали независимыми странами. Несколько территорий остаются частью Франции. Жители бывших колоний, особенно Алжира, требовали привилегированного права стать гражданами страны.
Деколонизация происходит и в других странах. Тунис стал независимым в 1956 году, африканские страны в период между 1960 и 1963 годом. Постепенно сменили статус и другие зарубежные территории.
Принадлежность к бывшей империи стала вопросом геополитики и национальной гордости. Старшее поколение живет с мыслью о том, что ему повезло жить в стране, которая была второй по величине империей и принесла цивилизацию и демократию народам девяти процентов поверхности мира. Деколонизация, организованная под руководством Шарля де Голля, была одобрена большинством, несмотря на травму, вызванную алжирской войной.
Большинство людей, которые сегодня получают французское гражданство, приезжают из бывших колоний.
