Висло-Одерская операция Декабрь 1944 года - январь 1945 года Великая Отечественная война дала много замечательных примеров боевых операций. Одни из них дошли до наших дней, а другие, в силу различных обстоятельств, остались неизвестными. На этих страницах моих воспоминаний

Первый огневой контакт с противником произошел ранним утром 26 марта. Поначалу немцы не придали серьезного значения боевой группе: шли без разведки лобовой атакой, полагая, что у элеватора орудует небольшая группа подпольщиков. Только когда потери среди немцев стали исчисляться десятками, они поняли, что не все так просто.

Но они и помыслить не могли, что им противостоит всего одна вооружённая стрелковым оружием рота и бросили в атаку три батальона пехоты при поддержке артиллерии, миномётов, танков.

Константин Ольшанский по рации вызвал огонь на себя, скорректировал артиллеристов: «Меч». Противник непрерывно атакует. Положение тяжелое. Прошу огонь на меня. Дайте быстро».

Тогда по району элеватора начала работать артиллерия 28-й армии. Связь с Ольшанским прервалась.
Посланные на воздушную разведку штурмовики Ил-2 доложили, что у элеватора по-прежнему идет бой. По немцам, атаковавшим развалины здания, летчики выпустили реактивные снаряды и расстреляли весь боезапас авиационных пушек. .

Погибли все офицеры. Немцы начали применять огнемёты. Морпех Валентин Ходырев, у которого в бою уже была оторвана одна рука, встретил танк вермахта «по-севастопольски», со связкой ручных гранат он подорвал «панцер» вместе с собой.

Утром 28 марта горстка морпехов отразила восемнадцатую атаку. В это время в Николаев ворвались части Красной Армии. С севера - части 6-й армии, с востока - 5-й ударной, с юга - 28-й армии и 2-го мехкорпуса.

Прибывшая в порт группа разведчиков увидела разбитую немецкую технику и сотни тел фашистов, которыми были усеяны подступы к дымящимся портовым постройкам.
Из подвала того, что раньше называлось конторой, разведчики вынесли на руках десять израненных и контуженных десантников…

Николаев был освобождён. 47 из 55 морпехов погибли, но боевая задача была выполнена.

Они приняли огонь на себя и уничтожили около 700 немцев.

20 апреля 1945 года был подписан Указ Президиума Верховного Совета СССР, в соответствии с которым всем 55 морским пехотинцам - живым и павшим - было присвоено звание Героя Советского Союза. Уникальный случай за всю историю Великой Отечественной войны.

Удержанию Крыма немецко-фашистское командование придавало большое военное и политическое значение. Находившиеся там войска противника сковывали значительные силы Красной Армии. Черноморский флот, лишенный возможности базирования на крымском побережье, испытывал большие трудности в ведении операций. Оккупация Крыма использовалась нацистской Германией для давления на Турцию и удержания в фашистском блоке Румынии и Болгарии. Поэтому, несмотря на потерю Украины, на 17-ю армию (генерал-полковник Э. Йенеке) была возложена задача удерживать Крым до последней возможности.

Эрвин Йенеке

Эта армия имела в своем составе 12 дивизий (5 немецких и 7 румынских), 2 бригады штурмовых орудий и различные части усиления - всего около 200 тыс. человек, до 3 тыс. орудий и минометов, свыше 200 танков и штурмовых орудий, Ее поддерживали до 150 самолетов, которые базировались в Крыму, и авиация с аэродромов в Румынии. На выгодных для обороны рубежах Северного Крыма и на Керченском полуострове противник создал мощную оборону, состоявшую из 3—4 полос. Главные силы 17-й армии оборонялись в северной части Крыма (5 дивизий) и на Керченском полуострове (4 дивизии). 3 дивизии обороняли побережье.

Замысел заключался в том, чтобы одновременными ударами войск 4-го Украинского фронта с севера, от и , и Отдельной Приморской армии с востока, с плацдарма в районе Керчи, в общем направлении на , при содействии , авиации дальнего действия и партизан расчленить и уничтожить группировку противника, не допустить ее эвакуации из Крыма. Основная роль в операции отводилась 4-му Украинскому фронту (генерал армии ), наносившему главный удар с плацдарма на южном берегу Сиваша в направлении , Симферополь. Вспомогательный удар наносился на Перекопском перешейке. Отдельная Приморская армия (генерал армии ) должна была прорвать оборону противника на Керченском полуострове и нанести главный удар на Симферополь, Севастополь, а частью сил — вдоль южного берега Крымского полуострова.

Ф.И. Толбухин А.И. Ерёменко

Главной задачей Черноморского флота (адмирал ) в операции являлось нарушение морских коммуникаций противника с Крымом. Флот также привлекался для содействия сухопутным войскам своей авиацией, а в прибрежной полосе и огнем корабельной артиллерии.

Ф.С. Отябрьский

Азовская военная флотилия (контр-адмирал ), оперативно подчиненная командующему Отдельной Приморской армией, обеспечивала все перевозки через Керченский пролив. Крымские партизаны получили задачу громить тылы противника, а также воспрепятствовать разрушению врагом городов, портов, промышленных предприятий и других объектов народного хозяйства. Координацию действий всех привлекаемых к операции сил осуществлял представитель Ставки ВГК маршал .

К началу Крымской операции (8 апреля — 12 мая 1944 г.) в составе 4-го Украинского фронта и Отдельной Приморской армии имелось 470 тыс. человек личного состава, 6 тыс. орудий и минометов, около 600 танков и САУ. Поддержку их с воздуха осуществляли 4-я (генерал-полковник авиации ) и 8-я (генерал-лейтенант авиации Т.Т. Хрюкин) воздушные армии, насчитывавшие 1250 самолетов.

Подготовка операции проходила в исключительно сложных условиях. Крупные перегруппировки войск осуществлялись в распутицу, при бездорожье. Через Сиваш на плацдарм соединения и части переправлялись по двум построенным саперами 2-км дамбам и мостам под артиллерийским огнем и бомбовыми ударами противника нередко в шторм

Небольшой плацдарм был совершенно открыт и насквозь простреливался артиллерией противника. Тем не менее к началу операции советскому командованию удалось скрытно разместить и окопать на нем крупные силы войск, в том числе массу артиллерии и танковый корпус.

В составе 4-го Украинского фронта для наступления развернулись две армии: 2-я гвардейская (генерал-лейтенант ) на Перекопском перешейке и 51-я (генерал-лейтенант ) - на сивашском плацдарме. Войска фронта поддерживали 8-я воздушная армия и часть авиации Черноморского флота. Учитывая позиционный характер обороны противника, командование фронта создало на участках прорыва высокие плотности артиллерии, достигавшие 122—183 орудий и минометов на 1 км фронта. Примерно такую же плотность артиллерии имела Отдельная Приморская армия.

Тем временем в стане врага страсти накалялись. Уже несколько месяцев командующие группами армий на Украине фельдмаршалы и Клейст, начальник генерального штаба сухопутных войск вермахта генерал-полковник К. Цейтцлер, осознавая обреченность 17-й армии, предлагали Гитлеру оставить Крым и эвакуировать оттуда войска, но фюрер каждый раз с ходу отметал все их доводы. «Оставление Крыма, - заявлял он своим военачальникам, - будет означать отход от нас Турции, а затем Болгарии и Румынии».

Эрих фон Манштейн (слева) и А. Гитлер

Тем самым он давал понять военачальникам, что вопрос о Крыме - это сфера высшей политики, куда генералам не пристало соваться. В конце марта румынский диктатор маршал И. Антонеску потребовал от Гитлера эвакуировать румынские войска из Крыма, пока Одесса еще находится в их руках. Но и тут фюрер остался непреклонен. Более того, он приказал усилить войска, оборонявшие Крым. Так что 17-й армии только оставалось ждать решения своей судьбы. И развязка не замедлила наступить…

Наступление

Завершив все подготовленные мероприятия, советские войска перешли в наступление. 8 апреля приступил к штурму мощных вражеских укреплений. Этому предшествовала двухдневная артиллерийская обработка обороны противника на Перекопском перешейке. Сосредоточив здесь тяжелую артиллерию, в том числе орудия калибра 203 мм, советское командование стремилось создать у противника впечатление, что главный удар будет нанесен именно здесь. Однако, несмотря на мощную 150-минутную артиллерийскую подготовку, успехи первого дня операции оказались довольно скромными: войска 2-й гвардейской армии сумели овладеть только двумя траншеями первой позиции главной полосы обороны противника, а на главном направлении - в полосе 51-й армии - пехота смогла ворваться лишь в первую траншею.

Войска фронта вынуждены были в течение трех дней «прогрызать» вражескую оборону, преодолевая траншею за траншеей, позицию за позицией. Только к вечеру 10 апреля обе армии завершили прорыв обороны противника. С утра 11 апреля командующий фронтом ввел в прорыв 19-й танковый корпус (генерал-лейтенант), который в тот же день с ходу овладел Джанкоем - мощным опорным пунктом в обороне врага и важным узлом дорог. Наступлением частью сил в тыл ишуньских позиций заставила противника под угрозой потери путей отхода поспешно оставить укрепления на Перекопском перешейке и начать отход по всему фронту. Войска 4-го Украинского фронта перешли к преследованию: 2-я гвардейская армия - вдоль западного берега Крыма на Евпаторию, а 51-я - в центральной части полуострова на Симферополь.

Выход 4-го Украинского фронта в район Джанкоя поставил под угрозу пути отхода керченской группировки противника и тем самым создал благоприятные условия для наступления Отдельной Приморской армии. Опасаясь окружения, противник решил отвести войска с Керченского полуострова. Обнаружив приготовления к отходу, в ночь на 11 апреля перешла в наступление. Главные ее силы обошли Керчь с севера, а (генерал-майор К.И. Провалов) после тяжелых уличных боев освободил город. Наиболее отличившимся при освобождении Керчи 18 частям и соединениям было присвоено почетное наименование Керченских.

С утра 11 апреля войска армии перешли к преследованию противника. Вперед были выдвинуты сильные передовые отряды, созданные как в армии, так и в каждом корпусе. Авиация 4-й воздушной армии массированными ударами с воздуха громила отходившие колонны противника. 12 апреля части Отдельной Приморской армии с ходу прорвали оборону врага на позициях, закрывавших выход с Керченского полуострова, и на следующий день в районе (60 км западнее Феодосии) соединились с передовыми отрядами 4-го Украинского фронта.

Частью сил армия преследовала врага по Приморскому шоссе. Стремительно действовали передовые отряды и , срывая все попытки противника закрепиться на выгодных для обороны рубежах. Разбитые соединения 17-й немецкой армии поспешно отходили к Севастополю. 13 апреля советские войска освободили города , Симферополь и .

С регулярными войсками Красной Армии тесно взаимодействовали партизаны. Они устраивали засады на горных дорогах, ударами с тыла содействовали войскам в овладении городами, снабжали советское командование разведывательными данными, спасли от разрушения многие курорты, города и исторические памятники.

Активно действовала авиация Черноморского флота (генерал-лейтенант авиации В.В. Ермаченков). Она наносила удары по скоплениям плавсредсв в портах, топила транспорты в открытом море, лишая противника последней возможности для спасения.

15—16 апреля советские армии вышли на подступы к Севастополю, где были остановлены организованной обороной противника на внешнем обводе бывшего Севастопольского оборонительного района. Началась подготовка к штурму сильно укрепленного рубежа. Остатки 17-й армии численностью 72 тыс. человек, более 1,8 тыс. орудий и минометов, до 50 танков и штурмовых орудий оказались «запертыми» в Севастополе, занимая оборону на фронте 35 км и глубиной от 10 до 16 км.

Начатая эвакуация немецко-румынских войск по приказу Гитлера была прекращена. Им предписывалось сковывать силы противника до последней возможности и нанести ему как можно большие потери. Генерала Э. Йенеке, не верившего в возможность удержать Севастополь, отстранили от командования 17-й армией. Ее новым командующим Гитлер назначил генерала пехоты К. Альмендингера.

Карл Альмендингер

18 апреля Отдельная Приморская армия была переименована в (генерал-лейтенант ) и включена в состав 4-го Украинского фронта. 19 апреля советские войска попытались овладеть севастопольскими позициями, но успеха не достигли. Командование фронта сделало все необходимое, чтобы избежать тяжелых потерь при прорыве севастопольских укреплений и обеспечить достижение успеха в кратчайший срок.

Оборона противника состояла из трех полос. Наиболее сильно была укреплена , господствующая над окружающей местностью.

В подготовительный период артиллерия методически разрушала долговременные оборонительные сооружения противника. Вражеская оборона подвергалась массированным ударам авиации. Помимо авиации фронта и Черноморского флота для этих целей были привлечены три корпуса и дивизия авиации дальнего действия, которые насчитывали в своем составе свыше 500 самолетов.

С 19 апреля по 5 мая только фронтовая и флотская авиация совершила 8,2 тыс. самолето-вылетов. По мере приближения дня штурма сила огневых ударов по врагу непрерывно нарастала. В последние шесть суток была проведена предварительная авиационная подготовка наступления, в ходе которой на противника обрушилось свыше 2 тыс. тонн осколочных и фугасных бомб и около 24 тыс. противотанковых бомб. Подготовка к штурму Севастополя продолжалась 12 дней.

После подготовки к штурму советские войска освободили Севастополь. Город, который немцы штурмовали 250 дней и ночей (30.10.41—02.07.42), используя свыше 2 тыс. орудий и минометов, в том числе 56 батарей тяжелой артиллерии, одну батарею сверхтяжелых 615-мм мортир и 800-мм пушку «Дора», длина ствола которой составляла 30 метров. Такого массированного применения артиллерии немцами не было ни в одной другой операции Второй мировой войны.

5 мая первыми перешли в наступление войска 2-й гвардейской армии. Они наносили вспомогательный удар с севера. Их настойчивые атаки поддерживались всей мощью артиллерии и основными силами авиации фронта. В результате противостоящий противник был не только надежно скован, но вражескому командованию пришлось усилить свой левый фланг. 7 мая после 90-минутной артиллерийской подготовки и при поддержке всей авиации фронта на участке Сапун-гора, Карань на штурм пошли войска Приморской армии и левофланговые соединения 51-й армии, наносившие главный удар. Наиболее жестокие бои развернулись за Сапун-гору, являвшуюся ключом вражеской обороны Севастополя.

Штурм Сапун-горы

Здесь сражались части 10-го (генерал-майор К.П. Неверов), 11-го гвардейского (генерал-майор С.Е. Рождественский) и 63-го (генерал-майор П.К. Кошевой - будущий Маршал Советского Союза) стрелковых корпусов. В конце концов враг не выдержал мощного натиска советских воинов и отступил. В тот же день над Сапун-горой взвилось победное красное знамя. Взломав один за другим три оборонительных обвода, войска 4-го Украинского фронта 9 мая с севера, востока и юго-востока ворвались в город и к вечеру очистили его от врага.

Железнодорожный вокзал в Севастополе

Остатки разгромленной 17-й армии (около 30 тыс. человек) бежали на мыс . Для их преследования командующий войсками фронта выделил 19-й танковый корпус, который стремительно выдвинулся к оборонительному рубежу, прикрывавшему этот мыс, но дальше продвинуться не смог. Надеясь спастись морем, гитлеровцы упорно обороняли свои позиции. Однако Черноморский флот, артиллерия и авиация фронта сорвали их эвакуацию. Подтянув силы, войска фронта прорвали последний оборонительный рубеж врага на крымской земле и 12 мая завершили его разгром. На мысе Херсонес были пленены 21 тыс. солдат и офицеров противника, захвачено большое количество вооружения и боевой техники.

Окончание операции

Крымская операция закончилась полным разгромом 17-й немецкой армии. Ее потери на суше составили 100 тыс. человек, в том числе около 62 тыс. пленными. Кроме того, большое количество немецких и румынских солдат и офицеров погибли в море во время эвакуации. Так, по данным немецкой стороны, только с 3 по 13 мая в море погибли 42 тыс. человек. Несколько десятков тысяч человек немцам удалось эвакуировать морем и по воздуху. 17-я армия лишилась всей боевой техники. Черноморский флот и авиация в ходе операции потопили много судов противника. Операция в Крыму отличалась хорошо организованным взаимодействием сухопутных войск, авиации и флота, что во многом предопределило достижение решительного успеха. Наша авиация совершила более 36 тыс. самолето-вылетов, из них до 60% для поддержки войск. В 599 воздушных боях советские летчики сбили 297 вражеских самолетов. Около 200 самолетов противника уничтожено и повреждено на аэродромах.

В боях за освобождение Крыма советские войска проявили массовый героизм, высокий наступательный дух и боевую активность, которые создавались и поддерживались эффективной политико-воспитательной работой. Если в 1941—1942 годах немецко-фашистским войскам понадобилось 250 дней, чтобы овладеть Севастополем, то в 1944 году Красная Армия взломала мощные укрепления противника в Крыму за 35 дней, а штурм Севастополя занял всего 3 дня. Родина высоко оценила мужество и отвагу своих воинов. Москва от имени Родины семь раз салютовала доблестным войскам армии и силам флота, освободившим Крым. Многим частям и соединениям были присвоены почетные наименования Перекопских, Сивашских, Керченских, Феодосийских, Симферопольских и Севастопольских. Только почетное наименование Севастопольских присвоено 118 частям и соединениям, отличившимся при освобождении города. Многие части, корабли и соединения были награждены орденами. Орденов и медалей удостоились тысячи бойцов и офицеров армии и флота, а 126 наиболее отважных - звания Героя Советского Союза.

Освободив Крым, советские войска вернули стране важный в экономическом и стратегическом отношениях район. Черноморский флот получил свою главную базу - Севастополь. Противник лишился важнейшей стратегической позиции на южном крыле Восточного фронта. Улучшились условия для наступления советских войск на Балканы.

Возвращение Черноморского флота в Севастополь

В ходе Крымской операции советские войска потеряли около 85 тыс. человек (в том числе 18 тыс. — безвозвратные потери), свыше 500 орудий и минометов, более 170 танков и САУ, около 180 самолетов.

Значение Крымской операции

Наступление Красной Армии зимой и весной 1944 года на южном крыле стратегического фронта сыграло решающую роль в срыве расчетов нацистской Германии на стабилизацию Восточного фронта и затягивание войны. На Правобережной Украине и в Крыму с конца декабря 1943 года до середины мая 1944 года было разгромлено 99 дивизий и 2 бригады противника, из которых 22 дивизии и 1 бригада полностью уничтожены, 8 дивизий и 1 бригада из-за больших потерь расформированы, 8 дивизий потеряли до 2/3 и 61 дивизия - до 1/2 своего состава. Разгром главной стратегической группировки противника, раскол его фронта на две части в районе Карпат не только коренным образом изменили обстановку на южном крыле советско-германского фронта, но и подорвали устойчивость обороны вермахта на Восточном фронте в целом, а также на других театрах военных действий.

Выдающиеся победы на Правобережной Украине и в Крыму в очередной раз продемонстрировали высокий уровень военного искусства Красной Армии и массовый героизм советских войск. За боевые подвиги на полях сражений в ходе Днепровско-Карпатской и Крымской стратегических операций 662 особо отличившиеся части и соединения были отмечены почетными наименованиями в честь освобожденных ими городов и форсирования водных преград, а 528 - награждены орденами.

Успешным наступлением на юго-западном направлении войска Украинских фронтов создали выгодную обстановку для развертывания наступательных действий на других стратегических направлениях советско-германского фронта. В то же время были сорваны планы верховного командования вермахта по накоплению сил для отражения высадки союзных войск в Западной Европе. Ослабление группировки немецко-фашистских войск на Западе вследствие переброски крупных сил на Украину, несомненно, способствовало успеху десантной операции союзников в Нормандии, которая началась через месяц после завершения сражений на Правобережной Украине.

Выход Красной Армии на юго-западную границу СССР и перенесение боевых действий на территорию Румынии резко обострили военно-политическое положение союзных с фашистской Германией государств и коренным образом изменили обстановку в Юго-Восточной Европе. Правящие круги стран—сателлитов нацистской Германии усилили поиски путей выхода из фашистского блока, значительно активизировалась освободительная борьба народов, оккупированных и зависимых от Третьего рейха стран Европы.

Памятник Черноморцам в Севастополе

Войска фронта выполняли свои задачи в тесном взаимодействии с партизанами Белоруссии. Слыша орудийные залпы наступающей Красной Армии, они значительно повысили свою боевую активность. Если в начале года партизаны наносили удары на шестнадцати крупных железнодорожных участках и перегонах, то в сентябре - уже на сорока шести . С 19 сентября 1943 года по 19 января 1944 года на железнодорожных магистралях врага было подорвано 77 684 рельса.

О размахе борьбы, развернувшейся на коммуникациях германской группы армий «Центр», можно судить по операции, проведенной партизанской бригадой «Пламя». Только за один день 13 августа ее бойцы подорвали 400 рельсов на участке железной дороги Кричев - Унеча. Вступив в ожесточенный бой с вражеским гарнизоном, охранявшим станцию Коммунар, народные мстители уничтожили 86 охранников, подавили три ДЗОТа, вывели из строя оборудование станции. Одновременно проводились операции на шоссейных и грунтовых дорогах, что значительно усложнило для немцев подвоз боеприпасов, горючего, резервов.

В первой половине октября войска Калининского фронта (с 20 октября 1943 года Калининский фронт стал именоваться 1-м Прибалтийским, Центральный - Белорусским фронтом. - Примеч. авт. ) во взаимодействии с войсками Прибалтийского фронта (в начале октября 1943 года Ставка упразднила Брянский фронт, три его армии: 50-я генерала И. В. Болдина, 3-я генерала А. В. Горбатова, 63-я генерала В. Я. Колпакчи и кавкорпус были переданы Центральному фронту, а остальные силы и управление переброшены на север для развертывания Прибалтийского фронта. - Примеч. авт. ) перешли в наступление на витебском направлении, имея целью охватить группировку врага в Белоруссии с севера. С востока на Оршу и Могилев наносили удары войска Западного фронта, с юга в направлении Гомель, Бобруйск - войска Центрального фронта. Ожесточенные бои на западном направлении развернулись 6 октября на фронте от Невеля до Устья Припяти, в полосе свыше 550 км.

Германское командование ясно отдавало себе отчет в том, что допустить Красную Армию за линию Витебск, Орша, Могилев - значило бы открыть ей путь в Польшу и Восточную Пруссию. Поэтому оно продолжало держать здесь крупные силы. Все вероятные направления наступательных операций советских войск были прочно прикрыты мощной системой укреплений. Всего же в начале октября 1944 года в составе группы армий «Центр» имелось до 70 различных дивизий, а в районе Невеля оборонялось еще 5 дивизий 16-й армии группы армий «Север».

Борьба с противником была упорной и трудной. На главном направлении мощные удары по вражеской обороне осуществляли войска 10-й гвардейской, 21-й и 33-й армий.

В преддверии освобождения Польши советское правительство готовило вооруженную силу, на которую сможет опереться союзное СССР руководство новой страны. Вместо эвакуированной из Советского Союза армии Андерса, которая подчинялась лондонскому эмигрантскому правительству, из польских коммунистов, советских поляков и военнослужащих Красной Армии была создана 1-я польская пехотная дивизия имени Тадеуша Костюшко (командир - бригадный генерал Зигмунт Берлинг).

В состав Западного фронта она вошла 4 сентября 1943 года. Военный совет фронта позаботился о том, чтобы первые бои польского соединения против немецких войск увенчались хоть каким-то боевым успехом. До выхода на передний край личный состав дивизии, еще не бывавший в боях, прошел необходимую подготовку. Части и подразделения научились быстро перестраиваться для действий в новом направлении, отражать контратаки вражеской пехоты и танков, закреплять захваченные рубежи, наступать и решительно штурмовать позиции противника.

На рассвете 12 октября перед началом атаки во всех ротах и батареях был оглашен приказ командира дивизии. «Хладнокровно и с расчетом, - говорилось в нем, - будем наносить удары. Велика и трудна эта задача. Мы эту задачу должны выполнить и выполним. Пробьем себе дорогу к Польше и принесем ей свободу и независимость» .

К исходу дня немцы были выбиты из деревень Ползухи и Трегубово. Соединения 33-й армии и 1-я польская дивизия продвинулись в глубину вражеской обороны на 4 километра .

Польские части почти двое суток участвовали в тяжелых боях, успешно отбили несколько контратак противника. Дивизия понесла значительные потери (около 25 % личного состава вышли из строя). В связи с этим по приказу генерала армии В. Д. Соколовского в ночь на 14 октября она была выведена в резерв 33-й армии.

Советское правительство высоко оценило боевые подвиги польских воинов. 243 участника боев под Ленино были награждены орденами и медалями СССР, а капитан Владислав Высоцкий, капитан Юлиуш Хибнер и автоматчица Анеля Кшивонь, отвага и бесстрашие которых носили выдающийся характер, стали Героями Советского Союза. Среди советских воинов, помогавших полякам, был посмертно удостоен этого звания командир батареи истребительно-противотанкового полка 33-й армии лейтенант Г. Р. Лахин. Между тем советское наступление стало давать результаты. Преодолевая сопротивление врага, войска Калининского фронта 7 октября освободили Невель и за четыре дня в тяжелых условиях лесисто-болотистой местности продвинулись на 25–30 км. Чтобы остановить наступление, противник перебросил в этот район дополнительно пять пехотных и одну танковую дивизию из района Гомеля и две пехотные дивизии из-под Ленинграда. До конца месяца непрерывными контратаками он пытался восстановить положение, но безуспешно.

Тяжелые бои шли и на оршанском направлении. Враг сопротивлялся с отчаянным упорством, стремясь во что бы то ни стало остановить наше наступление. Высокие образцы мужества и самоотверженности показали здесь бойцы и командиры 29-й гвардейской стрелковой дивизии 10-й гвардейской армии. Ожесточенный бой разгорелся под Новым Селом, в 13 километрах западнее Орши. В самый напряженный момент поднял в атаку своих бойцов командир батальона 93-го гвардейского полка майор И. М. Третьяк. В ходе боя храбрый офицер был ранен. Это было пятое ранение, полученное им в наступательных боях от Подмосковья до Орши.

В результате тяжелых боев войскам 10-й гвардейской, 21-й и 33-й армий удалось в ряде мест продвинуться от 10 до 40 километров .

Население повсюду горячо и радостно приветствовало воинов-освободителей. Среди многих встреч, происходивших в то время, одна оказалась особенно памятной. В деревне Анютино Чериковского района Могилевской области к начальнику политотдела 38-го стрелкового корпуса 10-й гвардейской армии полковнику М. И. Петрову подошел старый колхозник Д. Н. Тяпин и четко, во-военному доложил:

«Товарищ полковник! Солдат старой русской армии 8-й роты 301-го Бобруйского пехотного полка Дмитрий Тяпин во время немецкой оккупации сохранил воинское знамя!..»

И он рассказал, как это было.

6 августа 1941 года три бойца Красной Армии пытались у деревни Анютино переправиться через Сож, чтобы соединиться со своей частью. Но это им не удалось. Все они погибли в схватке с немцами. Ночью Дмитрий Тяпин, рискуя жизнью, подобрал тела погибших и перенес на кладбище. У одного из убитых в вещевом мешке оказалось знамя воинской части. Д. Н. Тяпин похоронил погибших и пометил одному ему известным знаком безымянную могилу. Теперь он готов был показать, где покоится прах воинов. Начальник политотдела корпуса и Д. Н. Тяпин вместе с группой красноармейцев тотчас же отправились на кладбище и раскопали могилу. Действительно, в еще сохранившемся вещевом мешке лежало знамя 24-й стрелковой Самаро-Ульяновской железной дивизии.

Здесь же, на кладбище, состоялся митинг. Бойцам, погибшим в грозные дни 1941 года, были отданы воинские почести. О подвиге колхозника Д. Н. Тяпина вскоре стало известно всему фронту. В изданном по этому поводу приказе заместителя Народного комиссара обороны Маршала Советского Союза А. М. Василевского говорилось: «За сохранение боевого Знамени старейшей дивизии Красной Армии патриота Советской Армии, патриота Советской Родины - гражданина Тяпина навечно зачислить в списки одного из полков 24-й стрелковой Бердичевской, Самаро-Ульяновской, дважды Краснознаменной железной дивизии и представить к награждению орденом Красного Знамени…»

Бои в ноябре и декабре немногим изменили положение сторон. Командование фронта несколько раз пыталось возобновить наступательные операции на оршанском и витебском направлениях. Но результаты были невелики. Лишь соединения 33-й армии смогли ценой больших усилий продвинуться на 12 километров и перерезать шоссе Витебск - Орша.

В те дни с наибольшей полнотой раскрылись высокие морально-боевые качества русских солдат. Командир взвода управления 308-го артиллерийского полка 144-й стрелковой дивизии лейтенант И. А. Буканов 15 ноября в районе деревни Волколаково корректировал огонь батареи. Благодаря его успешной работе артиллеристы уничтожили две и подавили три пулеметные точки, выведя из строя до 100 солдат и офицеров противника. В последующем при отражении контратаки двух батальонов пехоты с 12-ю танками и самоходно-артиллерийскими установками лейтенант Буканов вместе со старшим лейтенантом Станаевым и сержантом Ашимхиным захватил 105-мм пушку противника и открыл из нее огонь. Осколком снаряда Ашимхин был ранен, а Станаев убит. Буканов, оставшись один на позиции, продолжал вести огонь по немцам, пока не кончились снаряды. После этого он взорвал пушку, поднял на плечи убитого друга и, поддерживая раненого Ашимхина, направился в расположение наших войск.

Отважному артиллеристу было присвоено звание Героя Советского Союза. Этого высокого звания удостоились также наводчики орудий 1330-го истребительно-противотанкового полка сержант А. Г. Махнев, ефрейтор Г. П. Ветчинкин, командир стрелкового батальона 222-й стрелковой дивизии старший лейтенант А. А. Казаков.

Одновременно с войсками Западного фронта настойчиво пробивались к Витебску со стороны Невеля части и соединения 1-го Прибалтийского фронта под командованием генерал-лейтенанта И. Х. Баграмяна (начальник штаба генерал-лейтенант В. В. Курасов, член Военного совета генерал-лейтенант Д. С. Леонов). В ноябре наиболее активные боевые действия вела 4-я Ударная армия, но особого успеха не добилась. В декабре войска правого крыла 1-го Прибалтийского фронта прорвали сильно укрепленную оборонительную полосу противника южнее Невеля и разгромили 129, 211-ю пехотные и 20-ю танковую дивизии вермахта. За пять дней боев - с 15 по 20 декабря - наступающие продвинулись на 30 километров в глубину вражеской обороны, освободили более 500 населенных пунктов и вышли на подступы к Городку. 24 декабря соединения 11-й гвардейской армии под командованием генерал-лейтенанта К. Н. Галицкого овладели этим сильно укрепленным узлом сопротивления, прикрывавшим дорогу на Витебск, и перерезали железную дорогу Витебск - Полоцк.

В боях за населенный пункт Городок командованием 1-го Прибалтийского фронта активно использовались танковые войска, в частности - 5-й танковый корпус Красной Армии.

К 13 ноября 1943 года обстановка на этом участке фронта была следующая. Противник, удерживая рубежи непосредственно севернее и западнее города Невель и севернее н/п Городок, наращивал в районе Городка свою группировку. Замысел немецкого командования был направлен на то, чтобы замкнуть кольцо окружения вокруг группировки войск 1-го Прибалтийского фронта, находившейся в прорыве между городами Невель и Езерище.

В этих условиях командующий 1-м Прибалтийским фронтом поставил 4-й ударной армии совместно с 5-м танковым корпусом задачу овладеть Городком, перерезать коммуникации городокской группировки противника и в дальнейшем наступать на Витебск.

На 13 ноября (данные на вечер) 5-й танковый корпус имел в своем составе 203 средних танка Т-34–76 (24 тбр - 64, 41 тбр - 61, 70 тбр - 63, 92-й отдельный мотоциклетный батальон - 10, 704-й отдельный батальон связи - 5). Также в составе корпуса находились части самоходной артиллерии: 1546 тсап - один танк КВ и 12 САУ СУ-152, 161 осап - один танк Т-34–76 и 15 САУ СУ-85, 1515 лсап -11 САУ СУ-76. Всего 205 танков и 38 самоходных орудий.

Вечером 13 ноября 5-й танковый корпус начал движение в район сосредоточения по двум маршрутам. Имевшиеся дороги были совершенно разбиты, а попытки объезда затруднялись лесисто-болотистыми участками местности, совсем непроходимыми или труднопроходимыми для танков. Кроме того, в момент движения наступила оттепель и шли непрерывные дожди со снегом. Погода сделала некоторые дороги совершенно непроходимыми. Собственных средств корпуса для ремонта путей (движения) было недостаточно, а два армейских саперных батальона к началу движения корпуса так и не прибыли в исходный район. Но приказ надо было выполнять и марш продолжался. Всякая попытка объезда труднопроходимых мест приводила к тому, что танки и автомашины вязли в болоте и для их вытаскивания требовалось оборудование настилов. Эти конструкции (настилы), сколоченные наспех, быстро разрушались и впоследствии становились непреодолимым препятствием не только для автомобилей, но и для танков. Для «подтягивания тылов» были брошены все тягачи и саперные средства, за исключением одной инженерной роты, на которую возлагалась постройка мостов. Однако, несмотря на все усилия, в исходный район добрались только радиостанции и часть специальных машин, которые буксировались тракторами и танками. Весь остальной автопарк корпуса застрял в пути. Расход горючего увеличился в 2–3 раза, и на скорый его подвоз нельзя было рассчитывать.

В назначенный командованием срок 15 ноября 5 тк в исходный район не вышел. К утру 15.11 прибыли лишь головные танки 24-й и 41-й танковых бригад, а также часть пехоты 5-й мотострелковой бригады, да и то в пешем порядке. Лишь в ночь с 15 на 16 ноября в исходном районе сосредоточилась основная масса танков, пехоты и артиллерии.

731 иптад, 92 омцб, 704 обс, 1708 зап, весь штабной и тыловой автопарк, а также 30 % танков 24-й и 41-й танковых бригад застряли в пути на протяжении 40 км.

70 тбр к утру 16 ноября находилась в пути из района южнее Невеля, где занимала оборону до 13.00 15 ноября 1943 года.

В исходном районе корпус имел следующую обеспеченность:

1. боеприпасами: для танков - 1,5 б/к, для артиллерии - 1,5 б/к, для стрелкового оружия - 1,0 б/к;

3. продовольствием: на 4 суткодачи.

На застрявшем в пути транспорте находилось 0,5 заправки дизельного топлива и 0,5 боекомплекта боеприпасов. Около 1 боекомплекта и часть дизтоплива находилась на станции разгрузки в удалении 150–180 км от исходного района.

Таким образом, для совершения марша на 50 км в условиях бездорожья и распутицы 5 тк потребовалось двое суток. В исходный район корпус прибыл, не имея тылов, 30 % боевых машин, подразделений управления и автотранспорта.

Конечно, в таком состоянии к боевым действиям на большую глубину 5-й танковый корпус готов не был. Требовалось не менее 3–5 суток для подтягивания тылов и подвоза горючего. О реальном состоянии дел в 5 тк было доложено командующему 4-й Ударной армии, однако генерал-лейтенант В. И. Швецов приказал начать боевые действия в соответствии с планом - утром 16 ноября 1943 года.

Танковый корпус продвигался по местности, построенный в два эшелона. В первом эшелоне находились 2 танковых и одна мотострелковая бригада, 2 самоходных артполка и один минометный полк. Во втором эшелоне двигались танковая бригада, самоходно-артиллерийский полк и мотоциклетный батальон.

Впереди первого эшелона двигались разведгруппы (по каждому из трех выбранных маршрутов), за ними - усиленные передовые группы, куда входили танки, самоходные пушки, мотопехота и саперные подразделения.

Опергруппа штаба корпуса двигалась по среднему маршруту за бригадой первого эшелона, а зенитная артиллерия располагалась на фланговых маршрутах движения 5 тк.

Место прорыва в районе деревень Большие Суравни, Крошки также было выбрано достаточно удачно. Там оборонялись всего два строительных батальона немцев: 731-й и 213-й.

В 13.0016 ноября 1943 года после 15-минутного артналета, к которому была привлечена вся артиллерия корпуса и бригад, передовые танковые отряды и два батальона 5 мсбр перешли в наступление. Противник, потеряв больше 120 человек, стал отходить на юго-восток, началось преследование.

Бездорожье было просто ужасающее. Через двое суток больше половины танков корпуса застряли или утонули в болотах.

В 23.00 18 ноября 1943 года 24-я танковая бригада в составе 3 танков и мотопехоты ворвалась в населенный пункт Городок с юго-запада, уничтожив с ходу около 25 автомашин и 2 танка противника. Однако подкреплений не последовало. Танкисты и пехотинцы приняли в городе неравный бой. Практически все наши бойцы погибли, единственный уцелевший танк и около взвода солдат к 03.00 19 ноября отошли в район н/п Силки, куда с большими трудностями к этому времени подтянулись остальные танки.

5-я мотострелковая бригада также подошла к Городку, но у бойцов кончились патроны (0,5 б/к на винтовку). Кроме этого, 1-й и 2-й батальоны 5 мсбр в боях за н/п Сыровня потеряли до 40 % своего состава. Вследствие этих причин командир бригады не решился на штурм Городка с ходу.

Противник, разгадав намерения советского командования, не терял времени даром. По шоссейной дороге к н/п Городок двигались танки 20 тд, дивизион штурмовых орудий, 427-й пехотный полк 129-й пехотной дивизии, 4-й железнодорожный отряд, два строительных батальона, танкоистребительные артиллерийские подразделения. Таким образом, момент для взятия н/п Городок с запада был окончательно упущен.

Тогда советское командование решило перерезать коммуникации Городок - Невель и Городок - Витебск и концентрическими ударами с севера и юга овладеть н/п Городок.

19–20 ноября вновь развернулись ожесточенные бои. 24 и 70 тбр, последовательно овладев н/п Силки, Слободка, Бвозды, Дуборезы, Ковали из-за ожесточенного сопротивления противника дальше продвинуться не смогли и перешли к обороне, подвергаясь непрерывным контратакам немцев из районов Березовка, Волково, Городок. На участках наступления других войск 5 тк Красной Армии ситуация была еще хуже. Поэтому по решению командования корпуса с целью сохранения завоеванных плацдармов советские войска перешли к обороне на этом участке фронта. Эту задачу корпус выполнял до 5 декабря 1943 года, когда по решению командарма-4 он был выведен в район Селище - в резерв армии. К этому времени корпус имел в строю 55 танков и 21 САУ. Потери 5 тк за операцию составили 148 танков и 17 САУ.

К такой откровенной неудаче 5 тк привело требование командующего 4-й ударной армии немедленно вступить в бой после марша с другого участка фронта, а также отсутствие эвакосредств и саперных подразделений для ремонта дорожных путей. И все-таки, как уже говорилось, путем больших потерь н/п Городок был взят 24 декабря 1943 года, уже войсками 11-й гвардейской армии.

Видимо, в глазах противоборствующих сил н/п Городок превратился в «маленький Сталинград». Только обороняющейся стороной были немцы. Они усилили городокскую группировку частями 252-й и 256-й пехотных дивизий и постепенно начали теснить советские войска, осаждающие город. На 13 декабря населенный пункт Городок обороняли 129, 87, 252, 211, 14, 256-я пехотные дивизии, 20-я танковая дивизия и три артиллерийских дивизиона. Противник располагал отличным шоссе Городок - Невель, железной дорогой и «большаками», что позволяло ему осуществлять широкий маневр войсками и резервами и хорошо снабжать группировку.

В этих условиях командование 1-го Прибалтийского фронта приняло решение нанести концентрические удары с юго-запада, северо-запада и северо-востока, окружить и уничтожить группировку противника севернее населенного пункта Городок, а затем ударом с севера штурмом взять город.

Теперь Городок должны были брать 4-я Ударная и 11-я гвардейская общевойсковые армии. 4-ю Ударную армию продолжал поддерживать 5-й танковый корпус (100 танков Т-34 и 21 САУ СУ-152, СУ-85, СУ-76 на 12.12.1943 года), а также 34-я танковая бригада (9 Т-34 и 16 Т-70 на 12.12.1943 года). 11-ю гвардейскую общевойсковую армию поддерживал 1-й танковый корпус (на 12.12.1943 года: 117 тбр - 21 Т-34, 1 СУ-76; 159 тбр - 27 Т-34; 1437 осап - 12 СУ-122, 1 Т-34; 44 мсбр - без танков), 10-я отдельная гвардейская танковая бригада (на 12.12.1943 года 33 Т-34 и 4 Т-60), 2-й отдельный гвардейский танковый полк прорыва (на 12.12.1943 года - 16 КВ и 1 Т-34). Превосходство над 20-й германской танковой дивизией вермахта и приданными ей подразделениями было более чем двукратным. Правда, у немцев были 88-мм САУ «Насхорн», да и наступать нашим танковым силам пришлось по довольно заболоченным участкам и бездорожью.

После начала наступления (13 декабря 1943 года) советским войскам с трудом удалось прорвать немецкие позиции, а 16 декабря 5-й и 1-й танковые корпуса соединились в районе станции Бычиха. Германское командование сначала пыталось освободить коммуникации для того, чтобы из окружения вышли 129, 87, 211-я пехотные и 20-я танковая дивизия. А 17 декабря у немцев началась паника - бросая технику и обозы, они начали отход в южном направлении прямо через боевые порядки советских войск. Исход сражения становился все очевиднее, и 24 декабря «заговоренный» Городок был наконец освобожден советскими войсками. Однако потери Красной Армии были очень существенными. За всю операцию (с 13 по 24 декабря) все танковые части потеряли 156 танков и 27 САУ, из них 65 танков и 17 САУ безвозвратно.

Дальнейшие попытки советских войск продвинуться к Витебску успехом не увенчались. Противник прочно закрепился на выгодных рубежах и оказывал сильное противодействие. Фронт на этом направлении стабилизировался до лета 1944 года.

Успешные бои на белорусской земле вели осенью 1943 года войска Белорусского фронта под командованием генерала армии К. К. Рокоссовского (начальник штаба генерал-полковник М. С. Малинин, член Военного совета генерал-лейтенант К. Ф. Телегин). «Людей не надо было подгонять, - вспоминал в своих мемуарах прославленный полководец, - все дрались самоотверженно, стремясь быстрее смести фашистских оккупантов за пределы родной страны» .

В действиях Белорусского фронта главная роль отводилась 65-й общевойсковой армии генерала П. И. Батова, и это вызвало определенную ревность некоторых генералов.

3-я армия генерала А. В. Горбатова вела бои за расширение плацдармов на берегу реки Сож. До этого войска 3А с тяжелыми боями одолели большое расстояние по труднопроходимой местности. Люди устали, части и соединения сильно поредели, но боеспособность их была еще высокой, а одержанные успехи вдохновляли бойцов и командиров. Командарм и его штаб были на высоте своего положения. Они понимали, что о передышке в этих условиях думать нечего.

Командарм 3-й армии Александр Васильевич Горбатов был харизматической и смелой личностью. Страстный последователь Суворова, он выше всего в боевых действиях ставил внезапность и стремительность, броски на большие расстояния с выходом во фланг и тыл противнику. Горбатов и в быту вел себя по-суворовски - отказывался от всяких удобств, питался из солдатского котла.

Суворовские принципы помогали ему воевать. Но подчас А. В. Горбатов понимал их чересчур прямолинейно, без учета изменившихся условий. Во время Второй мировой войны уже было не так-то просто выйти во фланг противнику (армии стали массовыми, фронты сплошными. - Примеч. авт. ). Для прорыва вражеских позиций уже не хватало сил одной армии, приходилось прибегать к операциям огромного масштаба, в которых участвовало одновременно несколько фронтов. А в Белоруссии и проводилась именно такая широкая операция, в которой армии Горбатова выпала довольно скромная роль действовать на второстепенном участке и отвлекать на себя силы врага, когда главная группировка будет наносить удар на решающем направлении.

Горбатов - старый командир, получив приказ наступать, прилагал все силы, чтобы выполнить задачу. Но обстановка складывалась так, что его старания не приводили к тем результатам, которых ему хотелось бы достичь. И тогда командарм со всей своей прямотой заявил, что его армия командующим фронтом используется неправильно. Комфронта К. К. Рокоссовский прочитал его жалобу и направил ее в Ставку. Так как ответа из Ставки не последовало, Рокоссовский, считавший, что инцидент был спровоцирован недостатком информации, сам решился, в нарушение устоявшейся практики, раскрыть перед командармом все карты и полностью разъяснить ему роль его армии в конкретной обстановке. По воспоминаниям Рокоссовского, А. В. Горбатов поблагодарил его и заверил, что поставленная ему задача будет выполнена наилучшим образом. Истинные причины этого поступка командарма вряд ли будут известны, однако жалоба генерала А. В. Горбатова имела и положительный результат. Вскоре Ставка стала полнее информировать командующих фронтами и армиями о своих замыслах и месте войск в осуществлении этих планов.

Во второй половине октября войска 65-й армии, возглавляемые генералом П. И. Батовым, блестяще осуществили форсирование Днепра на лоевском направлении. Утром 15 октября штурмовые отряды 27-го и 18-го стрелковых корпусов под прикрытием мощного огня артиллерии и минометов на рыбачьих лодках, плотах и других подручных средствах устремились через Днепр. Первыми вступили на правый берег разведчики сержанта П. М. Пахомова из разведроты 69-й стрелковой дивизии.

Вот что рассказывал Герой Советского Союза сержант П. М. Пахомов об этом боевом эпизоде:

«Мы сидели в кустарнике и ожидали сигнала. Лодки были наготове у самой воды, весла подогнаны к уключинам. Говорили о родных, близких, о доме… Среди нас были русские, украинцы, белорусы, казахи, узбеки, таджики, грузины. И все мы были объединены и наполнены одним: открыть путь нашему 2-му стрелковому батальону, а затем всей 69-й дивизии через Днепр на запад и положить начало освобождению братской белорусской земли от фашистских оккупантов…

Как только раздался грохот артиллерийской подготовки, мы столкнули лодку на воду, сели в нее и стремительно поплыли к правому берегу. Вода кипела от разрывов вражеских снарядов и мин. Вот уже близок правый берег… Теперь секунды решают успех дела.

Огонь по фашистам! - командую я, и с криком „ура“ выскакиваю из лодки, на ходу строчу из автомата. Бросаем гранаты, врываемся во вражеские окопы. Завязалась рукопашная схватка. К нам на подмогу спешат бойцы 2-го батальона во главе с агитатором дивизии майором Б. Т. Пишикевичем. Вскоре все было кончено. Смелым броском мы сумели захватить плацдарм на правом берегу Днепра» .

К 10.00 15 октября на западном берегу Днепра закрепились уже четыре батальона 69, 143-й и 106-й стрелковых дивизий. От доблести и мастерства этих передовых подразделений зависел в первые часы после захвата плацдарма успех операции.

Слаженно и напористо действовала при форсировании реки и на плацдарме 193-я стрелковая дивизия, которой командовал полковник А. Г. Фроленков. Заслуженно получила она гордое наименование «Днепровская».

В числе первых десантных подразделений переправился через Днепр взвод младшего лейтенанта П. А. Акуционка. Плот уже был на середине реки, когда разрывом вражеского снаряда разметало бревна. Но даже оказавшись в воде, под огнем врага, храбрецы не дрогнули. По команде П. А. Акуционка они вплавь преодолели остаток пути до противоположного берега. Противник встретил воинов жестоким огнем. Имея значительное превосходство в силах, он пытался сбросить десант в реку. Наступил тот критический момент, когда требовалось личным примером мужества и отваги воодушевить людей, увлечь их за собой. И в эту решающую минуту поднялся во весь рост Петр Акуционок. С возгласом «За Родину!» бросился он на врага. За молодым командиром поднялись в атаку солдаты его взвода. Дружным натиском стрелки сломили сопротивление немцев, обеспечив тем самым переправу через Днепр основных сил полка. Храбрый офицер погиб в этом бою. Президиум Верховного Совета СССР посмертно присвоил ему звание Героя Советского Союза. Он навечно зачислен в списки первой роты одной из частей своей родной дивизии. Именем героя названа улица в поселке Шумилино под Витебском.

Ломая сопротивление врага, неоднократно отражая его сильные контратаки, части 65-й армии овладели городом Лоев и в результате пятидневных боев расширили плацдарм до 18 километров по фронту и на 13 километров в глубину. За это время все соединения армии перешагнули Днепр и вели бои на правом берегу. Здесь они подошли ко второй полосе заблаговременно подготовленной немецкой обороны. 20 октября генерал К. К. Рокоссовский приказал прекратить наступление и прочно закрепиться на плацдарме.

183 воинам 65-й армии за мужество, отвагу и героизм, проявленные при форсировании Днепра, было присвоено звание Героя Советского Союза. Высшей наградой Родины Президиум Верховного Совета СССР отметил боевую деятельность и личное мужество большой группы военачальников - генерал-лейтенанта П. И. Батова, генерал-майора И. И. Иванова, генерал-майора Ф. М. Черокманова, генерал-майора И. А. Кузовикова, полковников М. М. Власова, А. Г. Фроленкова и других.

За три недели командование фронта перебросило на захваченный плацдарм 1-й Донской танковый корпус (командир - генерал М. Ф. Панов), 9-й танковый корпус (командир - генерал В. С. Бахаров), 2-й гвардейский и 19-й кавалерийские корпуса генералов В. В. Крюкова и М. П. Константинова, 4-й артиллерийский корпус (командир - генерал Н. В. Игнатов). Отсюда готовился новый удар по врагу - через Речицу в тыл гомельской группировки немцев.

Самое непосредственное участие в планировании и подготовке этой операции наряду с генералом армии К. К. Рокоссовским приняли члены Военного совета П. К. Пономаренко, К. Ф. Телегин, начальник штаба фронта генерал-полковник М. С. Малинин, командующие родами войск генералы В. И. Кузнецов, Г. Н. Орел, А. И. Прошляков, П. Я. Максименко, Н. А. Антипенко.

10 ноября войска (левого крыла) Белорусского фронта снова начали наступать. В первый же день оборона противника была прорвана. Основной удар был нанесен с плацдарма на правом берегу Днепра, южнее Лоева. Прорвав вражескую оборону, они продвигались в северо-западном направлении. На следующий день в прорыв вошли танковые и кавалерийские соединения. Тесно взаимодействуя между собой, они стремительно продвигались вперед, уничтожая вражеские части, пытавшиеся оказать противодействие на некоторых участках. «Восточный вал» трещал по всем швам.

Видя, что наступление развивается успешно, генерал П. И. Батов принял смелое решение: две вырвавшиеся далеко на запад бригады 1-го Донского гвардейского танкового корпуса вместе с 37-й гвардейской и 162-й Сибирской стрелковой дивизиями повернуть в тыл немцам, оборонявшимся в Речице. С востока к городу подошли части 48-й армии.

«Мы овладели Речицей, - пишет в своих воспоминаниях П. И. Батов, - почти без потерь (Речица была освобождена войсками 17 ноября. - Примеч. авт. ), не дали врагу разрушить город, захватили богатые трофеи и много пленных. Бой за Речицу - один из примеров организации взаимодействия между войсками двух армий» .

Восемь дивизий после этих успешных боев стали именоваться «Речицкие». Войскам фронта салютовала Москва.

С регулярными войсками Красной Армии в ходе осуществления этой и ряда других операций активно взаимодействовали части и соединения народных мстителей. Большой урон захватчикам нанесли партизаны Гомельского соединения. Они штурмом овладели местечком Горваль и удерживали его в течение пяти суток до подхода частей Красной Армии.

Трое суток без перерыва вела бой с противником Журавичская партизанская бригада, срывая попытки немцев переправиться через реку Сож. Народные мстители установили тесное взаимодействие с частями 17-й стрелковой дивизии и вместе с ними успешно громили врага в районе деревни Лозовица.

В то время как ударная группировка фронта, овладев Речицей и Василевичами, охватывала неприятельские войска, оборонявшиеся в Гомеле, с юга, дивизии правого крыла фронта вышли к Днепру в районе Нового Быхова, нависнув над противником с севера. Это вынуждало немцев начать отход с рубежа реки Сож на запад. 25 ноября советские соединения форсировали реку Березина и захватили плацдарм южнее Жлобина. 26 ноября войска 11-й и 48-й армий полностью освободили Гомель - крупный областной центр Белоруссии. К началу декабря соединения Белорусского фронта, преследуя врага, вышли на рубеж Петуховка, Новый Быхов, восточнее Жлобина, восточнее н/п Мозырь и здесь закрепились.

Таким образом, осенью и зимой 1943 года советские войска, действовавшие на западном направлении, освободили всю Смоленскую область, ряд восточных районов Белоруссии. Своими активными действиями они сковали значительные силы и средства противника. Группе армий «Центр» был нанесен серьезный урон. Это создало благоприятные условия для освобождения всей Белоруссии. Однако полностью овладеть «Смоленскими воротами» не удалось. Западные районы этой местности, ключевые позиции у Витебска и Орши, все еще оставались у противника.

В заключение следует сказать, что противоборствующие стороны активно применяли в боях технические и тактические новинки.

Немцы во всевозрастающем количестве использовали для борьбы с советскими танками кумулятивные снаряды и магнитные кумулятивные мины. Так, по отчетам БТ и МВ Белорусского фронта в районе реки Речица (декабрь 1943 года) было осмотрено 14 брошенных немцами танков, из них 11 машин Pz.Kpfw.IV Ausf.G и 3 Pz.Kpfw.III Ausf.N. Боекомплект танков Pz.Kpfw.IV состоял из 40–45 % осколочно-фугасных гранат, на 20–30 % - бронебойно-трассирующих снарядов и 25–35 % - кумулятивных снарядов. Боекомплект «троек» состоял из 60 % осколочно-фугасных гранат и 40 % кумулятивных снарядов.

В том же районе советскими специалистами было обнаружено множество германских магнитных кумулятивных мин Н-3. Мина (иногда их называли гранатами. - Примеч. авт. ) состояла из корпуса, имеющего форму полого конуса, изготовленного из миллиметрового железа. Внутри корпуса помещается около 1 кг взрывчатого вещества. К основанию конуса было прикреплено 3 постоянных магнита. В вершине конического корпуса закреплялся детонатор, вызывающий взрыв ВВ. В верхней части детонатора имелся взрыватель, конструктивно сходный с взрывателями немецких гранат, но с большим замедлением (4,5–7 с). К взрывателю прикреплялся натяжной шнур. Мина набрасывалась из окопа или из-за укрытия и магнитами удерживалась на броне. Рывок натяжного шнура вызывал воспламенение взрывателя, а затем, в течение 4,5–7 секунд, следовал взрыв детонатора и основного заряда ВВ. Образованная в результате взрыва взрывная волна имела большую направленную разрушительную силу (из-за конической формы корпуса мины), пробивала броню толщиной до 140 мм и вызывала детонацию боекомплекта (в случае попадания в боевое отделение), взрыв горючего и разрушение всех механизмов танка. Так как все люки танка в бою плотно закрыты, то образующиеся при взрыве боекомплекта газы разрушали корпус и башню танка. Бывали случаи, когда куски башни, листы брони, отдельные части танка силой взрыва отбрасывались на 50–200 метров. Вообще действие подобной мины-гранаты, по оценкам советских специалистов, было гораздо эффективнее действия германских кумулятивных снарядов.

Сами немцы, предполагая, что подобное кумулятивное оружие может появиться и у стран Антигитлеровской коалиции, ввели две защитные системы: экраны из листового железа толщиной 3–4 мм и защитную цементообразную антимагнитную обмазку - циммерит. Первая заставляла кумулятивный боеприпас выбрасывать огненную струю еще до соприкосновения с основной броней БТТ, вторая - предохраняла от действия магнитных кумулятивных мин, которые не удерживались на ее поверхности.

Инженеры Красной Армии установили, что основной компонент циммерита - размолотая глина на вареном масле. Методом опыта была разработана собственная антимагнитная обмазка в зимних условиях. После очистки от масла (бензином или каустической содой) на башню, наклонные листы бортов, лобовой лист и днище наносился слой глины, замешанной на воде, и примораживался. Таким образом достигалась вполне удовлетворительная прочность обмазки. Самой же лучшей защитой от подобных магнитных мин был десант автоматчиков на броне танка.

В соединениях Красной Армии было достаточно немного бронетранспортеров (в основном американского или английского производства), поэтому в бою на основной танк Т-34 «усаживали» десант из 4-х автоматчиков. Танки наступали небольшими группами - по 5–8 машин, и только в третьем эшелоне использовались танки КВ, а также САУ различных типов - СУ-152, СУ-122, СУ-76. Если наш танк или САУ получал на поле боя повреждение или останавливался по техническим неисправностям, то танкисты, как правило, использовали дымовую гранату РДГ. Противник довольно часто при применении РДГ прекращал огонь по танку, чем давал возможность исправить повреждение или эвакуировать БТТ с поля боя с наступлением темноты.

Местность, в которой происходили основные бои, изобиловала множеством различных ручьев и речушек. Чтобы быстро и без проблем переправляться через них, наши танкисты шли на различные хитрости. Например, в 1-м гвардейском Краснознаменном ордена Суворова Донском корпусе с успехом применялись волокуши, загруженные бревнами 25–30 см в диаметре, которые буксировались танками. Бревна заранее подгонялись и обтесывались в виде грубо подготовленных отдельных элементов переправы.

Танки с волокушами двигались «в хвосте» колонн и в случае необходимости выдвигались к месту постройки переправ, которые быстро сооружались саперным взводом бригады или приданными саперами. Очень часто небольшие ручьи и канавы просто забрасывались бревнами.

Иногда советские танкисты пытались увеличить боекомплект вверенных им машин. Так, боекомплект СУ-85 состоял из 48 выстрелов, что, по мнению многих экипажей, было недостаточным. Для увеличения боезапаса СУ-85 в 237 сап 1 гв. тк применялся следующий способ: к вертикальной стойке для установки снарядов, находящейся в передней части боевого отделения, дополнительно прикреплялось 6–8 снарядов, которые представляли собой как бы второй ряд боезапаса. Указанная мера доводила боекомплект СУ-85 до 56 выстрелов.

Достаточно лихо взаимодействовали советские танкисты с ВВС Красной Армии. Совместные действия разворачивались по сигналу начала танковой атаки. Штурмовики подавляли опорные пункты и ОП артиллерии даже в том случае, когда наши танки, ворвавшись на эти участки, вели бой против объектов обороны. В этом случае летчики прекращали бомбежку и использовали только пулеметный огонь.

Пушечный огонь использовался в случаях полной уверенности, что свои боевые машины поражены не будут.

Танкисты, используя ослабление противотанкового огня противника во время штурмовки его позиций нашей авиацией, энергично продвигались вперед, врываясь в районы, обрабатываемые авиацией, и довершали разгром неприятеля.

В тесной взаимосвязи с боевыми действиями на Правобережной Украине войска Красной Армии вели бои на центральном направлении советско-германского фронта.

К началу января 1944 года здесь действовали три наших фронта - 1-й Прибалтийский, Западный и Белорусский (по итогам боевых действий 1943 года в командном составе этих объединений произошли некоторые изменения. - Примеч. авт. ).

1-й Прибалтийский фронт - командующий генерал армии И. Х. Баграмян, член Военного совета генерал-лейтенант Д. С. Леонов, начальник штаба генерал-лейтенант В. В. Курасов - в составе 4-й Ударной, 11-й гвардейской, 39 ,43-й и 3-й воздушной армий силами своего правого крыла еще в ходе предшествующих боев 24 декабря 1943 года овладел крупным опорным пунктом на подступах к Витебску - населенным пунктом Городок и подошел к железной дороге Витебск - Полоцк. Войска левого крыла фронта находились в 15 км северо-восточнее и восточнее Витебска.

Западный фронт - командующий генерал армии В. Д. Соколовский, член Военного совета генерал-лейтенант Л. З. Мехлис, начальник штаба генерал-лейтенант А. П. Покровский - широкой полудугой охватывал группировку противника в районе Орши и Могилева. В состав фронта входили 5, 10, 31, 33, 49-я и 1-я воздушная армии.

Южнее, на Бобруйском направлении, действовал Белорусский фронт - командующий генерал армии К. К. Рокоссовский, член Военного совета генерал-лейтенант К. Ф. Телегин, начальник штаба генерал-полковник М. С. Малинин. В его состав входили 3, 48, 50, 61, 63 , 65-я общевойсковые армии и 16-я воздушная армии.

В целом в составе трех фронтов в полосе шириной 650 км с нашей стороны было развернуто: 135 стрелковых и 9 кавалерийских дивизий, 4 танковых корпуса, 6 укрепленных районов, 6 стрелковых бригад, 17 отдельных танковых бригад общей численностью 1,5 млн человек, 23,6 тыс. орудий и минометов (без 50-мм минометов), 1959 зенитных орудий, 824 танка (в том числе 230 легких), 335 самоходных установок, 2127 боевых самолетов (без По-2).

Этим фронтам противостояла группа армий «Центр» под командованием генерала-фельдмаршала Э. Буша в составе 2, 4, 9-й полевых и 3-й танковой армий. Ее поддерживал 6-й воздушный флот. В составе группы армий имелось 63 дивизии (из них 6 танковых и 3 панцергренадерские) и пехотная бригада, 4 отдельных танковых батальона, 12 дивизионов штурмовых орудий - 1133 тыс. человек, 12,8 тыс. орудий и минометов (без зенитных), 630 танков и штурмовых орудий, 700 боевых самолетов.

Германское командование перед войсками группы армий «Центр» ставило задачу во что бы то ни стало удерживать занимаемый рубеж. Противник использовал каждый день для всемерного развития и совершенствования своей обороны. Главная полоса состояла из трех позиций на глубину до 5–6 км и была оборудована развитой системой траншей, проволочными и минно-взрывными заграждениями. В 10–12 км от первой готовилась вторая полоса обороны. Города и крупные населенные пункты, особенно такие как Витебск, Орша, Могилев, Быхов, Рогачев, Жлобин, Калинковичи, Мозырь, Ельск, были превращены в сильные узлы сопротивления с круговой обороной. На основных направлениях вероятного наступления наших войск враг создавал подвижные резервы, состоящие из танковых и моторизованных частей, усиленных дивизионами штурмовых орудий.

В тылу группы армий «Центр» действовала крупная группировка советских партизан, контролировавшая обширные районы и важные дорожные коммуникации. Для борьбы с партизанами немецкое командование было вынуждено держать в тыловых районах 8 дивизий и большое число различных полицейских и охранных формирований.

Советское командование в плане зимней кампании 1944 года ставило активные задачи перед войсками, действовавшими на центральном участке. По замыслу Ставки Верховного главнокомандования они должны были разгромить витебскую и бобруйскую группировки врага и выйти на рубеж Полоцк, Лепель, Могилев, река Птичь.

В соответствии с изложенным замыслом 18 января 1944 года Ставка Верховного главнокомандования отдала директиву, в которой поставила «…ближайшую задачу - совместными усилиями 1-го Прибалтийского фронта и правого крыла Западного фронта разбить витебскую группировку противника и овладеть городом Витебск» .

Для выполнения этой задачи 1-му Прибалтийскому фронту было приказано основную группировку сил и средств фронта сосредоточить на смежных флангах 4-й ударной и 11-й гвардейской армий и нанести удар в общем направлении на Витебск с северо-запада. По этой же директиве Западный фронт силами 39, 33, 5-й армий должен был нанести удар в общем направлении на Витебск с юго-востока. Операцию было приказано начать не позже конца января.

Белорусский фронт получил указание Ставки Верховного главнокомандования не позднее 8 января предпринять наступление своим левым крылом с задачей разбить мозырьскую группировку противника и к 12 января овладеть Калинковичами и Мозырем, охватывая их с севера и с юга. В дальнейшем наступать, нанося удар главными силами фронта в общем направлении на Бобруйск, Минск. Частью сил действовать вдоль реки Припять на Лунинец .

Все три фронта на протяжении последних месяцев 1943 года вели напряженные наступательные действия. Поэтому для подготовки новых наступательных операций войска и штабы имели относительно мало времени. Ставка Верховного главнокомандования не могла удовлетворить потребности фронтов в равной мере. Основная часть пополнения в личном составе и материальных средствах направлялась Украинским, а также Ленинградскому и Волховскому фронтам, которые выполняли важнейшие задачи в этой зимней кампании. Значительно меньше средств давалось 1-му Прибалтийскому, Западному и Белорусскому фронтам. Достаточно указать, что эти фронты (с учетом и 2-го Прибалтийского) за январь-март 1944 года получили 19,7 % маршевых пополнений, 25,9 % всех орудий и минометов и лишь 4,2 % танков и самоходно-артиллерийских установок. Недостаточное пополнение этих фронтов личным составом и техникой не позволило им восполнить некомплект, а следовательно, не обеспечивало создание сильных ударных группировок, которые были бы оснащены необходимым количеством техники и достаточным количеством боеприпасов.

Ставя активные задачи 1-му Прибалтийскому, Западному и Белорусскому фронтам, советское Верховное командование стремилось активизировать действия белорусских партизан в тылу врага. Основные усилия партизан нацеливались на то, чтобы наносить удары по шоссейным и железнодорожным коммуникациям и воспрепятствовать маневру войск противника.

Завершив подготовительные мероприятия, 3 февраля 1944 года перешли в наступление войска 1-го Прибалтийского фронта с ближайшей задачей во взаимодействии с войсками правого крыла Западного фронта разгромить группировку противника в районе Витебска и овладеть городом. Главный удар наносился смежными флангами 4-й Ударной армии генерал-лейтенанта П. Ф. Малышева и 11-й гвардейской армией генерал-лейтенанта К. Н. Галицкого при поддержке авиации 3-й воздушной армии генерал-лейтенанта авиации Н. Ф. Папивина.

В первый день наступления советские войска прорвали мощную оборону противника на 12-километровом участке и вклинились в его расположение на глубину 5–6 километров . Германское командование было в серьезнейшей степени обеспокоено положением на этом участке, который обороняли войска 53-го армейского корпуса 3-й танковой армии вермахта. В этот день в журнале боевых действий 3-й танковой армии появилась следующая запись: «Особенно напряженной, вследствие больших потерь и отсутствия достаточных резервов, является обстановка в районе 53-го армейского корпуса, где противник прорвал фронт на участке 12 км по фронту и вклинился на 5–6 км в глубину нашей обороны. Еще нельзя сказать, удастся ли создать сплошную линию обороны, так как наша пехота в этом районе разбита» .

В тот же день командование 3-й танковой армии обратилось со специальным приказом, в котором отмечало, что «сегодняшний, очень тяжелый боевой день, к сожалению, принес нам значительную потерю территории», и потребовало «от всех командиров и воинских частей самоотверженного выполнения своего долга» . Не ограничиваясь этими призывами, командование танковой армии и группы армий «Центр» начало спешно стягивать резервы к участку прорыва. Уже в течение первого дня на усиление 20-й танковой, 12-й пехотной и 5-й горнопехотной дивизий, оборонявшихся на участке прорыва, были переданы 505-й отдельный тяжелый танковый батальон вермахта (не менее 40 танков Pz.Kpfw.VI(H) «Тигр I»), 163-й гренадерский полк, батальон 187-го гренадерского полка, батальон 51-го авиаполевого полка, истребительная рота 53-го армейского корпуса, рота 513-го тяжелого противотанкового дивизиона (15 САУ «Насхорн»), батарея 281-го дивизиона штурмовых орудий (10 штурмовых орудий), дивизион минометного полка (шестиствольные минометы), 505-й саперный батальон. В середине дня командующий 3-й танковой армией приказал «бросить на фронт строительные части, чтобы иметь возможность сменить боевые части на всех других участках фронта» .

В последующем противник, продолжая наращивать силы на участке прорыва, подтянул 95-ю пехотную дивизию из резерва группы армий, 21-й танковый батальон, полностью 281-й дивизион штурмовых орудий, батальон 347-го гренадерского полка, 208-й мостостроительный батальон и многие другие разрозненные части. Короче говоря, вражеское командование бросало в бой все, что могло, и не считалось ни с какими потерями. Было произведено сплошное минирование перед передним краем обороняющихся войск.

Завязались тяжелые бои. Каждую высоту, каждый участок леса враг оборонял с необычным упорством. В этих боях наши атакующие части несли большие потери. В последующие дни войска ударной группировки отбросили врага еще на 3–4 км, перерезали шоссе и железную дорогу Витебск - Полоцк, но дальше развить успех не смогли.

3 февраля одновременно с 1-м Прибалтийским фронтом перешли в наступление и войска Западного фронта, нанося удар силами 39-й армии генерал-лейтенанта Н. Э. Берзарина, 33-й армии генерал-полковника В. Н. Гордова и 5-й армии генерал-лейтенанта Н. И. Крылова . Наступление наших войск на этом направлении в первый день имело значительный успех. Оборона противника была прорвана на 13-километровом участке и на глубину до 4 км . Находившиеся на участке главного удара 206, 131-я и 299-я пехотные дивизии врага понесли большие потери в живой силе и технике. Особенно успешно действовали в первый день 144-я стрелковая дивизия полковника А. А. Каплуна с 26-й гвардейской танковой бригадой полковника С. К. Нестерова из 2-го гвардейского танкового корпуса, наступавшие в составе ударной группировки 33-й армии. Дивизия при поддержке бригады овладела тремя опорными пунктами и в 23 часа 3 февраля передовыми отрядами переправилась через реку Лучесу, захватив там плацдарм.

Наступление наших войск на этом направлении угрожало перехватом железной дороги Витебск - Орша, что лишало немецкие войска возможности осуществлять планомерное снабжение всей витебской группировки. Поэтому немецкое командование тут же отреагировало на события в этом районе. Уже в первый день сюда были направлены все резервы 6-го армейского корпуса, в частности, 11-й гренадерский полк.

6 февраля в штаб 3-й танковой армии прибыл командующий группы армий «Центр» генерал-фельдмаршал Э. Буш, который особо обратил внимание, что «исход сражения в районе Витебска находится в прямой зависимости от возможности использования железной дороги Витебск - Орша» . Он потребовал принятия всех мер укрепления обороны на этом участке и в свою очередь выделил для усиления 6-го армейского корпуса 5-й танковый батальон, полк из 95-й дивизии, 197-й разведывательный батальон и два строительных батальона. Последние предназначались для строительства нового оборонительного рубежа по река Лучеса. На этот же участок были брошены крупные силы вражеской авиации, в том числе пикирующие бомбардировщики.

Развернулись изнурительные бои за каждый опорный пункт. Враг подтягивал и вводил в бой новые силы - 15-й штрафной батальон, 501-й отдельный танковый батальон (45 танков Pz.Kpfw.VI(H) «Тигр») и другие части.

Наше командование также вводило в сражение вторые эшелоны и резервы, но решительного успеха войска добиться не смогли и вскоре были вынуждены прекратить наступление в 4–6 км от линии железной дороги Витебск - Орша.

Несмотря на некоторые территориальные успехи и нанесение существенных потерь противостоящему противнику (по немецким данным, 3-я танковая армия за 10 дней потеряла 250 офицеров и 7500 унтер-офицеров и рядовых), наши войска не смогли овладеть Витебском. В числе важнейших причин следует назвать прежде всего недостаточную укомплектованность войск личным составом, техникой и боеприпасами (численность стрелковых дивизий составляла 4–5 тыс. человек, а стрелковых рот - не превышала 60 человек) . В 4-й Ударной и 11-й гвардейской армиях, включая подчиненные им 5-й и 1-й танковые корпуса, имелось всего лишь 249 исправных танков . Обеспеченность боеприпасами этих армий на 2 февраля была следующей: 76-мм дивизионной артиллерии - 1,5, 122-мм гаубиц - 1,1–1,4, 82-мм мин - 2,2–2,7 и 120-мм мин 1,4–1,7 боекомплекта. Армии Западного фронта также имели очень большой некомплект в личном составе. Численность дивизий составляла 4,4–5 тыс. человек. 39-я и 33-я армии с учетом 2-го гвардейского танкового корпуса имели только 125 танков . Обеспеченность войск Западного фронта боеприпасами была такой же, а по некоторым видам меньшей, чем в 1-м Прибалтийском фронте.

Противник, придавая большое значение Витебску как важному узлу шоссейных и железных дорог, сосредоточил в этом районе крупные силы войск, которые в первой половине февраля были усилены за счет дополнительных перегруппировок с соседних участков. На сравнительно небольшом фронте вокруг Витебска находились фактически все силы 3-й немецкой танковой армии - 15 дивизий, 3 тяжелых танковых батальона и 3 дивизиона штурмовых орудий. На подступах к Витебску и на окраинах города враг оборудовал до 6 оборонительных рубежей с траншеями, проволочными заграждениями и другими препятствиями. Местность с высокими холмами, сильно пересеченная оврагами, реками, ручьями, озерами, незамерзающими болотами, затрудняла ведение боевых действий и в то же время облегчала противнику организацию обороны и ведение оборонительных действий. Кроме того, начавшееся наступление наших войск совпало с потеплением. Дороги стали труднопроходимыми, вне дорог движение крайне затруднилось, туманность и облачность ограничивали использование авиации и прицельный огонь советской артиллерии.

В ходе боевых действий наши войска понесли потери в личном составе, боевой технике, израсходовали имеющиеся боеприпасы. На поступление пополнения и материальных средств рассчитывать не приходилось. Поэтому дальнейшие наступательные действия 1-го Прибалтийского и Западного фронтов были прекращены, и они закрепились на подготовительных рубежах.

Несколько больший успех имели в январе-феврале 1944 года войска Белорусского фронта, который осуществил за это время две операции - Калинковичско-Мозырьскую и Рогачевскую.

Калинковичско-Мозырская операция проводилась силами 65-й армии генерал-лейтенанта П. И. Батова и 61-й армии генерал-лейтенанта П. А. Белова при участии 16-й воздушной армии генерал-лейтенанта С. И. Руденко. В составе 65-й армии действовал 1-й гвардейский танковый корпус генерал-майора танковых войск М. Ф. Панова, а в оперативном подчинении 61-й армии - 2-й гвардейский кавалерийский корпус генерал-лейтенанта В. В. Крюкова и 7-й гвардейский кавалерийский корпус генерал-майора М. П. Константинова.

Перед 65-й и 61-й армиями оборонялись войска 2-й и 9-й немецких полевых армий в составе 11 дивизий (из них две танковые) .

Замысел операции состоял в том, чтобы ударом левого фланга 65-й армии из района Холодники (25 км севернее Калинковичей) с севера и правого фланга 61-й армии из района Глинная Слобода (25 км восточнее Калинковичей) в общем направлении на Калинковичи, Мозырь и одновременным охватом силами 2-го и 7-го гвардейских корпусов района Калинковичи, Мозырь с юго-запада разгромить вражеские войска в этом районе, овладеть н/п Калинковичи, Мозырь, а в дальнейшем выйти на рубеж реки Птичь .

8 января войска 65-й и 61-й армий перешли в наступление. Авиация 16-й воздушной армии перед началом наступления нанесла удары по обороне противника, а в ходе наступления атаковала его артиллерию, резервы, железнодорожные эшелоны.

Наши войска прорвали главную позицию обороны противника и в первый день продвинулись на 2–6 км. Особенно большой успех был достигнут на левом фланге 61-й армии, где 2-й и 7-й гвардейские и кавалерийские корпуса во взаимодействии с частями 415-й стрелковой дивизии, не встречая сильного сопротивления врага, продвинулись до 15 км.

Успешно начатое наступление в последующие дни продолжалось. 11 января в полосе ударной группировки 65-й армии был введен 1-й гвардейский танковый корпус, имевший 126 танков и самоходно-артиллерийских установок . Корпус во взаимодействии со стрелковыми войсками начал развивать успех на Калинковичи с севера. В 5 часов 30 минут 14 января части 1-го гвардейского танкового корпуса ворвались в н/п Калинковичи. Одновременно с востока в город с боем вступили соединения 9-го гвардейского стрелкового корпуса под командованием генерал-майора А. А. Борейко (12, 76-я и 77-я гвардейские стрелковые дивизии) во взаимодействии с 81-й и 356-й стрелковыми дивизиями и 68-й отдельной танковой бригадой 61-й армии. К 6 часам утра город был полностью очищен от противника.

В районе Мозыря обстановка складывалась следующим образом. Наши кавалерийские корпуса, обходя с юга мозырьскую группировку противника, глубоко вклинились в его расположение. Противник, стремясь закрыть имевшийся разрыв в боевых порядках, выдвинул на это направление специальную 1-ю лыжную бригаду, только что прибывшую из Германии, кавалерийский полк «Центр», находившийся до этого в резерве, части 102-й пехотной дивизии и 5 охранных батальонов. Сопротивление вражеских войск резко возросло. Тем не менее наши кавалерийские корпуса и приданные им 1459 и 1816 лсап на СУ-76 продолжали успешное наступление. 11 января 3-я гвардейская кавалерийская дивизия генерал-майора М. Д. Ягодина из состава 2-го гвардейского кавалерийского корпуса внезапным ударом овладела н/п Скрыгалово , расположенным в 30 км к западу от Мозыря на южном берегу Припяти. Потеряв до 100 человек, остатки вражеского гарнизона отступили на северный берег реки Припять, взорвав за собой мост. В это время части 7-го гвардейского кавалерийского корпуса, повернув круто на север, вышли непосредственно на подступы к Мозырю с юга. 12 января 14-я гвардейская кавалерийская дивизия полковника Г. П. Коблова овладела населенным пунктом Загорины, выйдя на южный берег реки Припять в 10 км северо-западнее Мозыря. Основные пути отхода мозырьской группировки противника на запад вдоль южного берега Припяти были перерезаны. Враг начал поспешно отступать вдоль северного берега реки. В это время наши войска продолжали теснить противника с фронта. Еще 11 января 415-я стрелковая дивизия полковника П. И. Мощалкова овладела опорным пунктом врага городом Ельск и продолжала наступать на Мозырь вдоль южного берега Припяти. В это время вдоль северного берега реки на Мозырь двигалась 55-я стрелковая дивизия полковника Н. Н. Заиюльева. К 6 часам 14 января части этих дивизий во взаимодействии с 7-м гвардейским кавалерийским корпусом овладели городом и железнодорожной станцией Мозырь.

В освобождении города участвовала Мозырьская партизанская бригада под командованием А. Л. Жильского.

15 января 1944 года в столице нашей Родины Москве прогремел салют из 224 орудий в честь войск Белорусского фронта, освободивших н/п Калинковичи и Мозырь. Войскам, участвующим в освобождении этих городов, была объявлена благодарность. 18 соединений и частей получили наименование «Мозырьских», а еще 21 - «Калинковичских». Ряд соединений и частей был награжден орденами Советского Союза.

После освобождения Калинковичей и Мозыря войска 65-й и 61-й армий и кавалерийские корпуса произвели перегруппировку сил, чтобы с утра 15 января возобновить наступление. На этом этапе к операции была привлечена и 48-я армия генерал-лейтенанта П. Л. Романенко. Она перешла в наступление 16 января, нанося удар силами двух корпусов, расположенных на правом берегу Березины.

Наступление развивалось медленно. Противник усилил сопротивление , а наши войска, понеся потери, не могли создать необходимого превосходства в силах на главных направлениях. Сказывался недостаток боеприпасов. В серьезной степени мешали наступлению пересеченная местность и оттепели, вызвавшие распутицу.

Лишь к 30 января наши войска смогли отбросить противника на рубеж Дуброва, Юрки, Копаткевичи, река Птичь, продвинувшись от 20 до 50 км. На этом операция закончилась.

В результате Калинковичско-Мозырьской операции войска Белорусского фронта добились серьезного успеха на своем левом крыле. Враг был выбит из важных узлов дорог Калинковичей и Мозыря, которые в этом лесисто-болотистом районе имели особенно большое значение. Противник понес большие потери и был отброшен на 20–80 км к западу. Наши войска еще глубже охватили с юга бобруйскую группировку немецких войск, что имело большое значение при проведении Белорусской операции летом 1944 года.

Интересно отметить, что немецкие войска, уступая Красной Армии в общей численности, постоянно пытались применять новые тактические схемы. Во время боевых действий 17-й гвардейской танковой Орловской Краснознаменной бригады за овладение н/п Гороховищи (8–10 февраля 1944 года) враг применил следующий прием.

Три самоходных орудия противника открыто вышли на опушку леса, что в километре северо-западнее Гороховищ, и открыли огонь по отдельным домикам, расположенным вдоль дороги на северо-восточной окраине этого населенного пункта. Когда наша артиллерия и самоходки перенесли свой огонь на эти цели, две машины укрылись в лесу, а третья - осталась на месте. Экипаж открыл люки и покинул машину, создав впечатление, что самоходное орудие погибло.

С наступлением ночи в Гороховищи начали «подтягиваться» наши танки. Ночь была лунной, и силуэты танков наблюдались с дистанции 900–1000 метров.

Как только советский танк продвигался к отдельным домикам, САУ противника, «покинутое» днем экипажем, открывало беглый огонь по танку и после 3–4 выстрелов поджигало его. Как выяснилось потом, все три САУ противника выдвигались на открытые огневые позиции для пристрелки и демонстрации повреждений одного из них, что являлось заранее предусмотренной и вполне удавшейся уловкой, рассчитанной на введение в заблуждение расчетов наших ПТОР.

С наступлением темноты экипаж вернулся в мнимое подбитое самоходное орудие и, наблюдая силуэты наших танков, открывал по ним огонь, как только танк «выходил в створ» с одним из отдельных домиков. Огонь велся прямо по строению, и некоторые снаряды, прежде чем поразить танк, пробивали стены дома.

Таким образом, было потеряно 7 танков Т-34. Вообще, «стрельба по домам» приносила немецким самоходчикам должный эффект и применялась противником неоднократно. Так, 8 февраля 1944 года 5 танков Т-34 16-й гвардейской Речицкой танковой бригады ворвались в деревню Чернявка и до подхода своей пехоты укрылись за домами. Противник начал методически вести огонь по строениям, подвергая их обстрелу поочередно. Огонь велся зажигательными снарядами и «болванками», которые свободно пробивали стены домов, сохраняя после этого достаточную пробивную способность. В результате были потеряны все 5 танков.

Немецкие танкисты и самоходчики стали часто применять свои САУ из засад, смело идя на рискованные действия.

Противник, выбитый нашими войсками из н/п Гороховищи, оставил в сараях 4 замаскированных StuG III Ausf.G, которые пропустили пехоту, остались в ее тылу и открыли внезапный огонь по нашим танкам, двигавшимся вслед за пехотой.

Такие дерзкие действия, в сочетании с предпринятой контратакой противника с фронта, привели наступавших в замешательство, в результате чего Гороховищи были оставлены. Немцы потеряли 2 САУ, что в сравнении с достигнутым результатом не являлось тяжелой утратой.

В это же время на советско-германском фронте появляется довольно много новых немецких противотанковых средств. В отчетах БТ и МВ Белорусского фронта за февраль 1944 года отмечается появление у противника кумулятивных противотанковых ружейных гранат, выстреливавшихся при помощи мортирки (представлявшей собой стальную трубку с внутренними нарезами). Для точности на прицел винтовки надевалось дополнительное прицельное приспособление.

Дальность метания при угле возвышения 45° составляла 800–850 м. Действительная дальность 300–350 м. Наилучшие результаты стрельбы достигались с дистанции 100–150 м, то есть на дистанции прямого выстрела. Начальная скорость гранаты составляла - 35–40 м/с (граната видна в полете). Вес - около 550 граммов. Такая граната при взрыве основного заряда ВВ образовывала направленную взрывную волну, способную при угле встречи 60–90° пробить броню толщиной 30–50 мм, а при попадании в область боевого отделения - вызвать детонацию боекомплекта танка.

Кумулятивная граната была окрашена в черный цвет, но в боекомплекте имелись и противотанковые осколочного типа гранаты желтого цвета.

Подобное оружие было чисто оборонительным и не получило широкого распространения только потому, что появившиеся вскоре немецкие противотанковые гранатометы «Панцерфауст» и «Панцершрек» были гораздо более просты в использовании и эффективны.

В период с 21 по 24 февраля была осуществлена Рогачевская операция, в которой участвовала 3-я армия генерал-лейтенанта А. В. Горбатова при содействии 50-й армии генерал-лейтенанта П. Л. Романенко. Операцию с воздуха обеспечивала авиация 16-й воздушной армии.

Главная роль в достижении успеха отводилась 3-й армии, которая для этой цели была значительно усилена. За три дня до начала наступления ей был передан участок и войска 63-й армии, а управление последней было выведено в резерв фронта. Это позволило увеличить состав 3-й армии до четырех стрелковых корпусов (одиннадцать дивизий и укрепленный район), двух танковых и одного самоходно-артиллерийского полков и артиллерийских частей усиления.

В полосе армии оборонялись войска 9-й немецкой армии .

Замысел операции состоял в том, чтобы ударом 3-й армии в обход Рогачева с севера овладеть этим городом и развить удар на Бобруйск. Одновременно 48-я армия должна была нанести удар в направлении Паричи, Бобруйск вдоль правого берега Березины. 50-й армии предстояло ударом с юга овладеть районом Быхова.

Особенностью операции являлось то, что 3-я армия должна была своей ударной группировкой переправиться через Днепр по льду и прорвать оборону врага на противоположном берегу, который в этом месте очень высок и крут. Поэтому важно было обеспечить внезапность удара и создать решительный перевес наших сил на узком участке прорыва. Исключительно большие трудности возникли в связи с тем, что потепление уменьшило толщину льда на Днепре до 8–12 см, образовались многочисленные полыньи, а местами лед отошел от берегов на 3–4 м. В связи с этим для обеспечения форсирования реки привлекались основные силы инженерных войск армии, которые заранее подготовили материал для быстрого наведения мостов и прокладки маршрутов через труднопроходимые участки. Части химической защиты готовили задымление районов переправ.

В 23 часа 20 февраля сводный отряд из состава лыжного батальона 120-й гвардейской стрелковой дивизии полковника Я. Я. Фогеля переправился на западный берег Днепра. В это же время полки первого эшелона начали занимать исходное положение в 150–200 м от правого берега реки. В 7 часов 20 минут 21 февраля началась артиллерийская подготовка, вслед за которой пехота пошла в атаку. По обледеневшим обрывам правого берега Днепра атакующие части все выше поднимались вверх. Это был поистине героический натиск советских воинов. Многие из них пали смертью храбрых под ураганным огнем врага. Но он не смог выдержать удара. В 10 часов передний край обороны был прорван. Особенно отличились при этом воины 5-й стрелковой дивизии полковника П. Т. Михалицина, 269-й стрелковой дивизии генерал-майора А. Ф. Кубасова и 120-й гвардейской стрелковой дивизии. К 11.30 на противоположный берег Днепра переправился и 36-й танковый полк подполковника М. В. Макаркина, который действовал совместно с 269-й стрелковой дивизией.

К середине дня сводный отряд 120-й гвардейской стрелковой дивизии, пройдя по тылам противника, перехватил шоссе Рогачев - Новый Быхов.

На следующий день наступление на плацдарме за Днепром продолжалось. В этот день особенно успешно действовали части 5-й стрелковой дивизии. Ее 336-й стрелковый полк, совершив смелый маневр, прорвался в глубь расположения противника и вышел в район станции Тощица (25 км севернее Рогачева), где установил связь с лыжным батальоном дивизии, вышедшим сюда еще в ночь на 22 февраля. Овладение станцией означало перехват железнодорожного сообщения между Рогачевом и Могилевом. Поэтому выход сюда наших частей сильно встревожил немецкое командование, которое спешно подтянуло в район станции подкрепление. Сюда же подошел вражеский бронепоезд, с которого был высажен десант автоматчиков численностью до 100 человек. Наша авиация совершила налет на станцию. Несмотря на яростное сопротивление врага, ночью 23 февраля станция была очищена от противника.

В это время полки 120-й гвардейской стрелковой дивизии, продвигаясь на запад, вышли на подступы к Рогачеву с северо-востока, а 169-я стрелковая дивизия полковника Ф. А. Веревкина, прорвав оборону врага юго-восточнее Рогачева, подошла к городу с юго-востока, Противник на помощь к действующим здесь частям 31-й и 6-й пехотных дивизий подбросил в район Рогачева 5-ю танковую и часть сил 4-й танковой дивизии и в течение 23 февраля предпринял серию ожесточенных контратак, поддержанных сильными ударами авиации. В то же время враг поспешно укреплял оборону на следующем рубеже - по реке Друть. Отряд белорусских партизан численностью до 500 человек, подошедший из вражеского тыла в район станции Тощица, соединился с частями 5-й стрелковой дивизии. Партизаны передали, что с севера по дорогам движутся колонны танков и автомашин. Как потом было установлено, это подходила 20-я танковая дивизия вермахта, перебрасываемая врагом из-под Витебска.

24 февраля явилось завершающим днем операции. К утру этого дня, после ночного штурма, части 120-й гвардейской и 169-й стрелковых дивизий освободили Рогачев. В этот день столица нашей Родины Москва салютовала войскам, освободившим важный город на Днепре. Части и соединения, отличившиеся в борьбе за город, получили почетное наименование «Рогачевских» или были награждены орденами.

В это время войска 3-й армии, действовавшие севернее Рогачева, вышли на рубеж южнее Новый Быхов, Озеранье, и далее по р. Друть. К югу от Рогачева наши войска, ликвидировав плацдарм противника на левом берегу Днепра, вышли на восточный берег реки.

В боях за город Рогачев нашими войсками было захвачено 105-мм самоходное орудие StuH 42, первые образцы которого только начали появляться в германском вермахте. Подобная штурмовая гаубица, смонтированная на шасси танка Pz.Kpfw.III, имела экранировку рубки из бронелиста толщиной 30 мм, приваренного к основной броне. Таким образом, общая толщина лобовых листов установки составляла 80 мм. Передние листы боевого отделения по бокам от маски пушки были усилены железобетонными плитами, установленными снаружи основной брони. Общая длина железобетонных плит составляла 150–200 мм. Внутри плит имелась арматура из 6 мм железных прутьев, приваренных к стенкам отсеков. Борты САУ были защищены навесными экранами из 4-мм железа. Гусеницы САУ имели дополнительные «шпоры» противоскольжения.

В боевом отделении была смонтирована 105-мм артсистема с коротким стволом и дульным тормозом. Пушка раздельного заряжания имела в боекомплекте фугасные и кумулятивные заряды (70 % фугасных, 30 % кумулятивных) в количестве 40 выстрелов. Пулеметного вооружения подобное САУ не имело.

Стрельба бронебойным снарядом в лоб StuH 42 из 76,2-мм пушки ЗиС-3 была малоэффективна. Только стрельба бронебойным снарядом по бортам установки выводила ее из строя. Огонь ПТР был действителен только по кормовым листам установки. Пулеметный огонь был действителен только по смотровым и прицельным приборам установки. Однако большинство советских танков и САУ довольно успешно справлялось с этой германской новинкой.

В Рогачевской операции войска Белорусского фронта добились важных результатов. Ликвидировав плацдарм врага на левом берегу Днепра, они форсировали реку и захватили выгодный в оперативном отношении плацдарм шириной 60 км и глубиной 20–30 км. От врага был освобожден Рогачев - важный опорный пункт и узел дорог на Днепре. Противник в результате внезапного удара понес большие потери. Для укрепления положения под Рогачевом он вынужден был перебросить две дивизии с других направлений.

В Рогачевской операции активно использовались 48-й и 49-й аэросанные батальоны, которые соответственно были приданы 50-й и 3-й общевойсковым армиям.

Боевые аэросани применялись для эвакуации раненых через пойму реки Днепр до ближайших пунктов медицинской помощи. В дальнейшем тяжелораненые, требующие экстренной хирургической помощи, транспортировались на аэросанях до города Пропойска. Обратными рейсами на передовую действующим частям подвозились боеприпасы. Так, 48-й аэросанный батальон с 22 февраля по 2 марта 1944 года эвакуировал 2104 раненых, подвез 72,2 тонны боеприпасов и 8,6 тонн продовольствия. Но использование аэросанного транспорта было рентабельно только в условиях бездорожья. Например, 1-я рота 48-го аэросанного батальона, совершая рейсы длиной 50 км, перевезла 443 раненых и 18,5 тонн боеприпасов, израсходовав при этом 6,5 тонн горючего. Простой подсчет показывает, что в нормальных условиях для переброски такого же количества людей и грузов автотранспортом горючего потребуется в три раза меньше.

На этом активные действия наших войск на центральном направлении прекратились. Последующие бои имели местное значение, цели которых заключались в сковывании сил противника, захвате отдельных опорных пунктов и улучшении оперативного положения. В середине апреля войска 1-го Прибалтийского, Западного и Белорусского фронтов получили приказ Ставки Верховного главнокомандования о переходе к обороне, закреплении на занимаемых рубежах с целью подготовки к летним операциям.

Во время позиционной обороны теперь уже советские войска совершенствовали свою тактику и активно модернизировали вверенную им материальную часть.

Например, в оборонительных боях 3-й армии в течение марта 1944 года на участке Гомель - Жлобин использовался 55-й отдельный дивизион бронепоездов в составе 664-го и 698-го бронепоездов. 55 одбп был нужен для подавления огневых точек врага с закрытых позиций. Наведение осуществлялось с КП и специально выбранных наблюдательных пунктов (вне ж/д) по телефону. Бронепоезда вели обстрел не более 40–50 минут, постоянно перемещаясь с одной огневой позиции на другую.

В 50-й армии для САУ СУ-76 при буксировке противотанковых орудий с расчетами, а также для перевозки десанта разработали специальные прицепные лавки-сиденья, способные вмещать 4–5 человек. Там же проводились эксперименты по укладке увеличенного боекомплекта из 90 снарядов (для СУ-76М), из которых 30 должны были расходоваться в первую очередь. Вероятнее всего, так укладывался боекомплект в легких самоходно-артиллерийских полках, приданных 50-й армии в боях за Рогачев.

В целом действия наших войск на центральном направлении зимой 1944 года не получили должного размаха. Поставленные перед ними задачи полностью выполнены не были. Это явилось следствием ряда причин, важнейшей из которых являлась недостаточная укомплектованность войск личным составом и боевой техникой, особенно танками, а также слабая обеспеченность боеприпасами. Как уже указывалось, основная часть ресурсов личного состава, боевой техники и материальных средств перебрасывалась Ставкой Верховного главнокомандования на те направления, где решались основные задачи зимней кампании - под Ленинград и Новгород, на Правобережную Украину и в Крым. Фронты же, действовавшие на центральном направлении, получали все это в весьма ограниченных количествах. Нужно сказать и о тяжелых условиях лесисто-болотистой местности и распутице, затруднявших маневр наступающих войск. На характере и результате операций сказывались также недочеты в их организации, а именно - недостаточное массирование сил и средств, слабая разведка противника и как следствие этого - недостаточно эффективное подавление его обороны и подходящих резервов. На ряд недочетов, имевшихся в организации операций, указала комиссия Государственного Комитета Обороны (ГКО), обследовавшая положение на Западном фронте.

Но, несмотря на неполное выполнение задач, действия наших войск на центральном направлении имели положительное значение. Войска немецкой группы армий «Центр» в течение трех месяцев были скованы и понесли существенные потери. В момент напряженных боев под Ленинградом, Новгородом и на Украине вражеское командование смогло перебросить из группы армий «Центр» лишь 3–4 дивизии на другие участки советско-германского фронта.

Советские войска освободили значительную часть территории Белорусской ССР с городами Рогачев, Калинковичи, Мозырь, глубоко охватили с двух сторон Витебск. В результате они заняли более выгодные рубежи, с которых началось большое наступление наших войск летом 1944 года.

Одновременно с боями на центральном направлении проводилась операция по освобождению южной части Белоруссии.

Успешное проведение Луцко-Ровенской операции и овладение районом Луцка, Ровно создали благоприятные условия не только для нанесения удара войсками 1-го Украинского фронта во фланг группы армий «Юг» в направлении Черновцов, но и для развития наступления в сторону Ковеля.

Поскольку это направление считалось самостоятельным и весьма перспективным, Ставка Верховного главнокомандования решила организовать здесь самостоятельный фронт. 17 февраля 1944 года была отдана директива следующего содержания:

«1. Образовать на стыке Белорусского и 1-го Украинского фронтов новый фронт, который именовать „2-м Белорусским фронтом“.

2. В связи с этим существующий Белорусский фронт впредь именовать: „1-й Белорусский фронт“.

3. В состав 2-го Белорусского фронта включить:

а) Из 1-го Белорусского фронта - 61 армию в составе 9 гв. ск, 89 ск, отдельных 55, 356 сд (всего восемь сд), 2 гв. кк, 7 гв. кк, 68 тбр и имеющиеся в армии части усиления, армейские тыловые части и учреждения с наличными запасами.

б) из 1-го Украинского фронта - 77 ск (три сд) из 13 армии, управление 47А со всеми армейскими частями усиления, тыловыми частями и учреждениями.

в) из резерва Ставки - 125 ск (четыре сд), 70 армию в составе семи стр. дивизий, 6 воздушную армию в составе: 3-й гвардейский шад , 336-й иад , 242-й ночной бад , 72-го разведывательного авиаполка, 3-го авиаполка ГВФ; Днепровскую речную флотилию с оставлением на ней задач траления, 65-ю зенитную артдивизию, 32-ю минометную бригаду, 3-ю иптабр ,48-ю инженерно-саперную бригаду.

4. В качестве фронтового управления использовать управление бывшего Северо-Западного фронта, которое к 20 февраля передислоцировать в район Рокитно» .

2-й Белорусский фронт развертывался в полосе: справа - Василевичи, Мальковичи, Телеханы, Береза Картузская, Пружаны, Клещели - все пункты, кроме Василевичи, для 2-го Белорусского фронта включительно: слева - Коростень, Городница, Костополь, Зофьювка, Рожище, Верба - все пункты, кроме Коростень, для 1-го Украинского фронта включительно.

Командующим фронтом был назначен генерал-полковник П. А. Курочкин, членом Военного совета - генерал-лейтенант Ф. Е. Боков, начальником штаба - генерал-лейтенант В. Я. Колпачки.

«1. Подготовить наступательную операцию фронта, имея направление главного удара на Ковель.

Ближайшая задача овладеть рубежом Любешов, Камень-Каширский, Ковель.

В дальнейшем наступать с задачей овладеть Брест и выйти на р. Зап. Буг на участке Брест, Городло (последний пункт исключительно). Одновременно правым крылом фронта выйти на линию р. Припять и занять Туров, Давид-Городок, Рубель, Столин.

2. Наступление начать 12–15.3, не ожидая полного сосредоточения всех войск фронта» .

6 марта Военный совет 2-го Белорусского фронта представил в Ставку план предстоящей операции.

Для ее проведения привлекались 70-я армия генерал-лейтенанта И. Ф. Николаева и 47-я армия генерал-лейтенанта В. С. Поленова при поддержке 6-й воздушной армии генерал-лейтенанта авиации Ф. П. Полынина.

Главный удар планировалось нанести силами 47-й армии с фронта Боровно, Большой Обзыр в обход Ковеля с севера и одновременно удар с фронта Навуз, Топильно в обход Ковеля с юга.

70-я армия должна была наносить удар с фронта Любешов, Седлище, Рудка (с плацдармов на западном берегу реки Стоход) на Камень-Каширский с задачей, перерезав шоссе Брест - Ковель, не допустить удара противника с направления Кобрин, Брест.

61-я армия под командованием генерал-лейтенанта П. А. Белова имела задачу очистить от противника южный берег реки Припять, овладев н/п Туров, Давид-Городок, Рубель, Столин .

К 15 марта в полосе фронта от Столина до Луцка оборонялись войска 2-й полевой армии из группы армий «Центр» - 7-я пехотная дивизия, группы «Ханле» и «Агрикола» в составе кавалерийского полка «Центр» и шесть батальонов пехоты; часть сил 4-й немецкой танковой армии из группы армий «Юг» - 213-я охранная дивизия, части танковой дивизии СС «Викинг» из боевой группы СС под командованием Гилле, группа «Гоуф», а также полицейские, охранные и строительные части . В ближайшем тылу врага располагались пять венгерских дивизий: 1-я со штабом в районе Бреста, 9-я в Малорите, 12-я в Кобрине, 19-я в Любомле и 23-я в Дорогочине.

С 28 марта разграничительная линия между группами армий «Юг» и «Центр» была изменена, и войска 42-го армейского корпуса 4-й немецкой танковой армии (танковая дивизия СС «Викинг», 19-я венгерская дивизия и прибывшая из резерва главного командования сухопутных войск 131-я пехотная дивизия) были переданы во 2-ю полевую армию вермахта.

В течение первой половины марта войска 2-го Белорусского фронта производили перегруппировку. Главные силы дивизий 47-й и 70-й армий подтягивались на рубеж реки Стоход, а их передовые отряды, сбивая мелкие группы врага, переправились на западный берег реки и в ряде мест заняли плацдармы. На них были направлены и главные силы.

15 марта войска фронта, не закончив полностью сосредоточение, развернули наступление силами 47-й и 70-й армий. 16 марта на столинском направлении перешли в наступление главные силы 61-й армии .

Действуя в исключительно сложных условиях лесистой и болотистой местности, 47-я и 70-я армии к 18 марта продвинулись вперед на 30–40 км. Вражеские войска были отброшены к Ковелю, а гарнизон города, который немцы объявили «крепостью», блокировали частями 60, 143, 175-й и 260-й стрелковых дивизий 47-й армии . В Ковеле были окружены подразделения сводной группы Баха, 177-го полка 213-й охранной дивизии, 17-го полицейского полка, 12-го железнодорожного охранного батальона, 19-й и 9-й венгерских пехотных дивизий и танковой дивизии СС «Викинг» .

Враг принял срочные меры для укрепления обороны на этом направлении. В последней декаде марта - в первых числах апреля он дополнительно перебросил в полосу 2-го Белорусского фронта: 4-ю танковую дивизию, 131, 211, 253-ю пехотные дивизии, 5-ю легкопехотную дивизию, корпусную группу «Е» в составе боевых групп 86, 137-й и 251-й пехотных дивизий, части 1-й лыжной бригады, 190, 270, 904, 1005-ю и 1007-ю бригады штурмовых орудий и дивизион, вооруженный 88-мм самоходными орудиями «Носорог/Насхорн».

По мере прибытия этих войск сопротивление противника возрастало. Его обороне способствовала сильно заболоченная местность с большим количеством рек, текущих с севера на юг.

Начиная с 23 марта, враг предпринял несколько сильных контрударов, стремясь деблокировать окруженный гарнизон Ковеля. Ценой больших потерь противнику 4 апреля удалось прорваться в Ковель и стабилизировать положение на этом участке фронта. Войска 47-й армии закрепились на подступах к городу; 70-я армия перешла к обороне на подступах к Ратно.

На правом крыле фронта 55-я и 23-я стрелковые дивизии 61-й армии очистили южный берег реки Припять к востоку от Столина . Действовавший на столинском направлении 9-й гвардейский стрелковый корпус (12-я гвардейская, 212-я и 397-я стрелковые дивизии) потеснил противника и вышел непосредственно на подступы к городу.

На этом Полесская операция 2-го Белорусского фронта, проведенная в период с 15 марта по 5 апреля, завершилась. Она характерна тем, что проводилась силами вновь образованного фронтового объединения на открывшемся операционном направлении. Для обеспечения развертывания тех сил фронта, которые прибывали из резерва Ставки, ему были переданы 61-я армия из Белорусского фронта и 77-й стрелковый корпус 13-й армии из 1-го Украинского фронта, которые действовали в назначенной фронту полосе. Этим самым обеспечивалось как прикрытие развертывания от возможных ударов врага, так и передача прибывающим войскам информации о противнике, особенностях местности и обстановки в районе предстоящих действий.

Сосредоточение войск, прибывающих из резерва Ставки, происходило в весьма сложных условиях, по одной железной дороге. Они выгружались в районе Сарны, откуда выдвигались походным порядком. В целом фронт приступил к операции лишь частью своих сил (13 дивизий из 25). Некоторые из них подходили и включались в бои в ходе операции, но три дивизии и три танковых полка так и не прибыли до конца операции. 61-я армия к моменту передачи ее в состав 2-го Белорусского фронта свои главные силы имела на правом фланге, в районе Мозыря. Сосредоточение ее сил к левому флангу шло по железной дороге, также через Сарны, и до конца операции полностью не было закончено.

В результате операции войска Красной Армии в исключительно сложных условиях лесисто-болотистой местности и распутицы продвинулись на 30–40 км к западу, форсировали реки Стоход и Турья и выдвинулись на подступы к городам Ротно, Ковель, Турийск. Хотя удар на Ковель и далее на Брест не получил своего развития, тем не менее выдвижение советских войск к Ковелю создало условия для нашего наступления на люблинском направлении летом 1944 года.

На правом крыле войска фронта на значительном протяжении очистили от противника южный берег Припяти. Однако врагу удалось сохранить в своих руках города Туров, Столин, Давид-Городок.

В ходе операции советские войска нанесли поражение противостоящим силам противника. Для противодействия продвижению войск фронта враг был вынужден перебросить на ковельское направление танковую, семь пехотных дивизий, лыжную бригаду и пять бригад штурмовых орудий. Оттянув на себя эти силы, войска фронта способствовали успешному наступлению наших войск на других направлениях, в частности, удару 1-го Украинского фронта на Черновцы.

5 апреля 1944 года 2-й Белорусский фронт был упразднен, а его войска переданы в состав 1-го Белорусского фронта.

1. Документы общегосударственных российских архивов и архивов Министерства обороны РФ: РЦХИДНИ, ЦАМО РФ, Архив ГШ ВС РФ.

2. Сборник материалов по составу, группировке и перегруппировке сухопутных войск фашистской Германии и войск бывших ее сателлитов на советско-германском фронте за период 1941–1945 гг., вып. 4. М., 1956.

3. Документы Государственного архива Республики Беларусь.

4. 50 лет Вооруженных Сил СССР. М., 1968. 424 с.

5. Внутренние войска в Великой Отечественной войне 1941–1945. М., 1968. 332 с.

6. Белорусский Краснознаменный военный округ. Минск, Издательство «Беларусь», 1973. 674 с.

7. Ордена Ленина Московский военный округ. М., Воениздат, 1977. 572 с.

8. Батов П. И. В походах и боях. М., Воениздат, 1981. 420 с.

9. Грылев А. Н. Днепр - Карпаты - Крым (Освобождение Правобережной Украины и Крыма в 1944 году). М., «Наука», 1970. 352 с.

10. Рокоссовский К. К. Солдатский долг. М., Воениздат, 1974. 380 с.

11. Thomas L. Jentz. Panzertruppen 1942–1945. Schiffer Military History, 1996. 297 p.

Наступление советских войск на центральном участке фронта (август-декабрь 1943 года)

Наступление Белорусского фронта в зимний период 1944 года

Примечания:

Карвер М. Битва под Эль-Аламейном (поражение танковой армии Роммеля в Северной Африке). М., Центрполиграф, 2003, с. 38.

Итоги Второй мировой войны. Сборник статей, Кессельринг А. Война в бассейне Средиземного моря, с. 95.

Buffetaut Yv. Operation «Supercharge» (La seconde bataille d"El Alamein). La guerre du desert (IV). Militaria Magazine № 16. Paris, Historie and Collections, 1995, p. 84, 85.

Карель П. Второй фронт. Книга IV. Африка 1941–1943. Нормандия 1944. М., Эксмо, 2008, с. 295.

Там же, с. 323.

Шесть тяжелых пехотных танков MK IV «Черчилль III» прибыли на североафриканский ТВД для боевых испытаний в условиях пустыни.

Там же, ф. 48-А, оп. 1795, д. 9, л. 162.

Эта дивизия была разгромлена в районе Корсунь-Шевченского. Германское командование заново восстановило дивизию, и 18 марта она была направлена в район Ковеля.

Отчетная карта Генерального штаба сухопутных войск нацистской Германии за 15 марта 1944 года.

ЦАМО РФ, ф. 237, оп. 2757, д. 29, лл. 126–157.

Там же, л. 157.

Там же, л. 162.

ЦАМО РФ, ф. 237, оп. 2757, д. 29, лл. 146–157.