Комедия “Горе от ума” - величайшее произведение русской литературы. В ней поставлены чрезвычайно важные вопросы эпохи, наступившей после войны 1812 года, - времени зарождения и развертывания декабристского движения в стране.
Специфика конфликта, жанровое своеобразие, особенности языка и стиля комедии использованы автором для достижения главной целя -показа борьбы двух эпох русской жизни - “века нынешнего” и “века минувшего”. Грибоедов- новатор своего времени. Отступая от канонов классицизма, он превышает допустимое количество действующих лиц. Кроме того, в комедию вводится большое количество внесценических персонажей, число которых превышает сценические, что также является новаторством для классицистического произведения.
Все образы в комедии мы можем разделить на три группы: главные герои - они участвуют в личном конфликте (Софья, Молчалив, Чацкий, Фамусов и Лиза), второстепенные и Внесценические. Ко второй группе относятся гости фамусовского танцевального вечера. К третьей относятся все Внесценические персонажи, о которых мы узнаем из диалогов действующих лиц на сцене.
Такая система персонажей неслучайна. Главные герои представлены нам крупным планом, второстепенные дополняют их, помогая наиболее глубокому раскрытию образов, ну а Внесценические персонажи расширяют пространственные и временные рамки пьесы. “Горе от ума” - комедия реалистическая, соответственно все действующие лица - это воплощение типичных черт типичных характеров в типичных обстоятельствах.
Таких героев можно разделить на два больших лагеря - представители “века минувшего” и представители “века нынешнего”.
Первым и наиболее ярким представителем “века минувшего” является Фамусов. Барин-крепостник, “как все московские”, мечтающий заполучить для своей дочери зятя “с звездами да с чинами”. Служба для Фамусова, как и для всех представителей дворянской Москвы, - лишь средство продвижения по служебной лестнице. Он придерживается обычая - “подписано, так с плеч долой”.
Фамусов не желает принимать ничего нового. Старые обычаи и порядки устраивают все патриархальное общество, а любые изменения могут привести к утрате их социального и материального благополучия. Поэтому неудивительно, что Павел Афанасьевич - ярый противник всяких учений, профессоров Педагогического института, которые “упражняются в расколах и безверьи”. “Забрать все книги бы да сжечь”, - заявляет он. Как и вся грибоедовская Москва, Фамусов ведет праздный образ жизни, “разливается в пирах и мотовстве”: “во вторник зван я на форели”, “в четверг я зван на погребенье”, а в пятницу или субботу должен “у докторши крестить”, которая “по его расчету” “должна родить” - вот как проходит неделя у Павла Афанасьевича. С одной стороны, Фамусов, как и все герои, типичен, но, с другой стороны, он индивидуален. Здесь у Грибоедова уже нет строгого деления на положительных и отрицательных героев, как было в период классицизма. Фамусов не только барин-крепостник, угнетающий своих крестьян, но и любящий отец, хозяин дома, заигрывающий со своей служанкой.
Его дочь Софья выделяется среди прочих лиц. Увлеченная чтением французских романов, она представляет себя их героиней. Оттого в ее речи много психологических мотивов (“себя я, стен стыжусь”, “упреков, жалоб, слез моих не смейте ожидать, не стоите вы их”). Обладая властным характером и практическим умом, Софья в будущем будет такой же, как Наталья Дмитриевна, помыкающая своим “мужем-мальчиком, мужем-слугой”. В речи девушки нет галлицизмов. Она воспитывалась вместе с Чацким. Софья смело высказывает свое мнение: “Кого хочу - того люблю”, - и при этом не заботится, что “станет говорить княгиня Марья Алексевна”. Потому-то она и отдает свое предпочтение Молчалину. Софья понимает, что он станет “идеалом московских всех мужей”, будет по гроб жизни благодарен за то, что она подняла его до своего уровня, ввела в общество.
Молчалив -.яркий представитель фамусовского общества. Служит в доме Фамусова три года, “числясь по архивам”, уже “три награжденья получил”. В себе он ценит два качества, “два таланта” - “умеренность и аккуратность”, уверен, что “в его лета не должно сметь свое суждение иметь”, что “надобно ж зависеть от других”.
Цель его жизни - оказаться в нужное время в нужном месте, а главное - следовать заветам отца: “угождать всем людям без изъятья”. Он немногословен, использует в своей речи жеманные словечки, что не только соответствует его образу жизни, но и его фамилии - “Молчалин”. Каждое слово и шаг у него продуманы. Он умело притворяется любовником дочери своего хозяина, хотя сам питает симпатии к служанке Лизе (“Ее по должности, тебя...”).
Главным героем комедии, представляющим “век нынешний”, является Александр Андреевич Чацкий, образованный, умный. Ясный и острый ум доказывают, что он не просто умный человек, но и “вольнодумец” . Он - герой-любовник и главный резонер одновременно. И если в любви Чацкий терпит полную неудачу, то свою общественно-обличительную миссию он выполняет. Являясь главным выразителем декабристских идей в комедии, герой в своих гневных речах разоблачает невежество, коварство, жесткость и крепостническую основу фамусовского общества.
Немаловажную роль играет Лиза, служанка Софьи, умная, живая, бойкая девушка. С одной стороны, она субретка (традиционное амплуа классицизма), помогает своей хозяйке устраивать любовные свидания. Кроме того, Лиза- второй резонер на сцене. Она дает меткие характеристики героям: “Кто так чувствителен, и весел, и остер, как Александр Андреич Чацкий”, “Как все московские, ваш батюшка таков: желал бы зятя он с звездами да с чинами”, “И Скалозуб, как свой хохол закрутит, расскажет, обморок, прибавит сто прикрас”.
Второстепенные персонажи представлены в третьем действии комедии на танцевальном вечере у Фамусова. Они дополняют картину московского барства.
Ярким примером военщины и аракчеевщины является полковник Скалозуб, в образе которого обличены военный карьеризм и увлечение муштрой. Ограниченный и грубый, он пользуется уважением в обществе, ведь он “и золотой мешок, и метит в генералы”. Речь его, как и всех героев, автори-зирована. Скалозуб говорит односложными и несвязными предложениями, часто строит неправильно фразы: “Мне совестно, как честный офицер!” А Софья говорит, что “он слова умного не выговорил сроду”.
Далее перед нами предстает целая галерея представителей московского барства. Это и Горичи, являющие собой типичную дворянскую семью, где “муж - мальчик, муж - слуга”, и властная самовлюбленная жена, играющая роль опекуна: “Да отойди подальше от дверей, сквозной там ветер дует сзади”. Еще в недавнем прошлом Платон Михайлович “носился на борзом жеребце”, а сейчас страдает “рюматизмом и головными болями”, “шум лагерный, товарищи и братья” сменены на иное занятие: “На флейте я твержу дуэт А-мольный”.
Это и князь Тугоуховский с женой и шестью дочерьми-бесприданницами, который разъезжает по балам в поисках женихов. Это и графини Хрюмины: графиня-внучка- старая дева, вечно всем недовольная, и ее бабушка, которая уже ничего не видит и не слышит, но упорно посещает развлекательные вечера.
Это и “мошенник, плут” Загорецкий, нашедший “защиту от суда” в лучших домах Москвы. Это и господа N. и О., которые нужны только для распространения сплетни о сумасшествии Чацкого, и Репетилов - жалкая пародия на представителей тайного общества. Все они воплощают в себе такое понятие, как “фамусовская Москва”.
Наконец, в комедии присутствует большое количество внесценических персонажей, число которых превышает число сценических, что является нарушением канонов классицизма. Роль этих персонажей велика: они расширяют как временные, так и пространственные рамки комедии. Именно благодаря им Грибоедову удается охватить период времени от императрицы Екатерины II до начала правления Николая I. Без внесценических персонажей картина не была бы такой полной. Как и все сценические, их можно разделить на два противостоящих лагеря - на “век минувший” и “век нынешний”. Из диалогов, реплик мы узнаем о “Несторе негодяев знатных”, который выменял своих преданных слуг “на борзые три собаки”, о помещике-балетомане, “не согласившем должников к отсрочке”, в результате чего “Зефиры и Амуры все распроданы поодиночке”, о сестре Хлестовой Прасковье, для которой Загорецкий “двоих арапченков на ярмарке достал ”, и о многих других.
Также мы узнаем и об их отношении к службе, их раболепии и чинопочитании. Это и Максим Петрович, который при надобности “сгибался вперегиб”, и Кузьма Петрович, который “был почтенный камергер, с ключом, и сыну ключ умел доставить; богат и на богатой был женат”, и Фома Фомич, который “при трех министрах был начальник отделенья”, и отец Молчали-на, завещавший сыну “угождать всем людям без изьятья”, и другие.
Любимым занятием московских дам являются сплетни. Так, Татьяна Юрьевна, которая “из Петербурга возвратясь”, рассказывала про “связь с министрами” Чацкого.
Множество иностранцев, которые ехали в Россию “со страхом и слезами”, но из-за невежества московского общества нашли, что “ласкам нет конца”. Это и мадам Розье, и французик из Бордо, и танцмейстер Гильоме, которые благодаря своему иностранному происхождению пользовались большим уважением.
Также к “веку минувшему” относятся и представители тайного общества, о котором говорит Репетилов. Все это только жалкая пародия на декабристские собрания. Англоман князь Григорий, любитель итальянской оперы Воркулов Евдоким, “чудесные ребята” Левой и Боринька, гений-сочинитель Удушьев Ипполит Маркелыч, и их председатель “ночной разбойник, дуэлист” - вот те, кто претендует на роль передовых людей своего времени.
Но есть и представители “века нынешнего”. Это и профессора Педагогического института, которые “упражняются в расколах и безверьи”, и двоюродный брат Скалозуба, который “службу вдруг оставил, в деревне книги стал читать”, и племянник княгини Тугоуховской Федор, который занимается химией и ботаникой, и вся передовая молодежь, от имени которой выступает Чацкий в своем монологе “А судьи кто?..”
И хотя в пьесе много действующих лиц, но в ней нет ничего лишнего: ни одного лишнего героя, сцены, зря сказанного слова, ни одного ненужного штриха. Главные действующие лица в комедии даны крупным планом, второстепенные дополняют картину, а внесценические персонажи расширяют ее временные и пространственные границы. Такая система образов направлена на раскрытие основного конфликта пьесы.
Юрий Казаков
Еще только-только прокричали сонные петухи, еще темно было в избе, мать не доила корову и пастух не выгонял стадо в луга, когда проснулся Яшка. Он сел на постели, долго таращил глаза на голубоватые потные окошки, на смутно белеющую печь...
Сладок предрассветный сон, и голова валится на подушку, и глаза слипаются, но Яшка переборол себя, спотыкаясь, цепляясь за лавки и стулья, стал бродить по избе, разыскивая старые штаны и рубаху.
Поев молока с хлебом, Яшка взял в сенях удочки, вышел на крыльцо. Деревня, будто большим пуховым одеялом, укрыта туманом. Ближние дома еще видны, дальние - едва проглядывают темными пятнами, а еще дальше, к реке, уже ничего не видно, и, кажется, никогда не было на свете ни ветряка на горке, ни пожарной каланчи, ни школы, ни леса на горизонте... Все исчезло, скрылось сейчас, и центром маленького видимого мира оказалась Яшкина изба.
Кто-то проснулся раньше Яшки, стучит возле кузницы молотком. Чистые металлические звуки, прорываясь сквозь туман, долетают до большого амбара, отдаются оттуда слабым эхо. Кажется, стучат двое: один погромче, другой потише.
Яшка соскочил с крыльца, замахнулся удочками на петуха, как раз начавшего свою песню, весело затрусил к риге. У риги он вытащил из-под доски ржавый косарь, стал рыть землю. Почти сразу же начали попадаться красные и лиловые холодные червяки. Толстые и тонкие, они одинаково проворно уходили в рыхлую землю, но Яшка все-таки успевал выхватывать их и скоро набросал почти полную банку. Подсыпав червям свежей земли, он побежал вниз по тропинке, перевалился через плетень и задами пробрался к сараю, где на сеновале спал его новый приятель - Володя.
Яшка заложил в рот испачканные землей пальцы и свистнул. Потом сплюнул и прислушался.
Володька! - позвал он. - Вставай!
Володя зашевелился на сене, долго возился и шуршал там, наконец, неловко слез, наступая на незавязанные шнурки. Лицо его, измятое после сна, было бессмысленно, как у слепого, в волосы набилась сенная труха, она же, наверное, попала ему и за рубашку, потому что, стоя уже внизу, рядом с Яшкой, он все поводил плечами и почесывал спину.
А не рано? - сипло спросил он, зевнул и, покачнувшись, схватился рукой за лестницу.
Яшка разозлился: он встал на целый час раньше, накопал червяков, притащил удочки... А если, по правде говорить, то и встал-то он сегодня из-за этого заморыша, хотел места рыбные ему показать - и вот вместо благодарности «рано»!
Для кого рано, а для кого не рано! - зло ответил он и с пренебрежением осмотрел Володю с головы до ног.
Володя выглянул на улицу, лицо его оживилось, глаза заблестели, он начал торопливо зашнуровывать ботинок. Но для Яшки вся прелесть утра была уже отравлена.
Ты что, в ботинках пойдешь? - презрительно спросил он и посмотрел на оттопыренный палец своей босой ноги. - А галоши наденешь?
Володя промолчал, покраснел и принялся за другой ботинок.
Ну да... - меланхолично продолжал Яшка, ставя удочки к стене. - У вас там, в Москве, небось, босиком не ходят...
Ну и что? - Володя оставил ботинок и снизу посмотрел в широкое насмешливо-злое лицо Яшки.
Да ничего... Забежи домой, пальто возьми.
Надо будет, забегу! - сквозь зубы ответил Володя и еще больше покраснел.
Яшка заскучал. Зря он связался со всем этим делом... На что уж Колька да Женька Воронковы - рыбаки, а и те признают, что лучше его нет рыболова в деревне. Только отведи на место да покажи - яблоками засыплют! А этот... пришел вчера, вежливый… «Пожалуйста, пожалуйста»... Дать ему по шее, что ли?
А ты галстук надень, - съязвил Яшка и хрипло засмеялся.
У нас рыба обижается, когда к ней без галстука суешься.
Володя, наконец, справился с ботинками и вышел из сарая, подрагивая от обиды ноздрями. За ним нехотя вышел Яшка, и ребята молча, не глядя друг на друга, пошли по улице. Они шли по деревне, а туман отступал перед ними, открывая все новые и новые избы и сараи, и школу, и длинные ряды молочно-белых построек фермы... Будто скупой хозяин, туман показывал все это только на минуту, потом снова плотно смыкался сзади.
Володя жестоко страдал. Он сердился на себя за грубые ответы Яшке, казался сам себе в эту минуту неловким и жалким. Ему было стыдно своей неловкости, и чтобы хоть как-нибудь заглушить это неприятное чувство, он думал, ожесточаясь. «Ладно, пусть... Пусть издевается, он меня еще узнает, я не позволю ему смеяться! Подумаешь, важность - босиком идти!» Но в то же время он с откровенной завистью, даже с восхищением, поглядывал на босые Яшкины ноги и на холщовую сумку для рыбы, и на заплатанные, надетые специально на рыбную ловлю штаны и серую рубаху. Он завидовал Яшкиному загару и той особенной походке, при которой шевелятся плечи и лопатки, и даже уши, и которая у многих деревенских ребят считается особенным шиком.
Проходили мимо колодца со старым, поросшим зеленью срубом.
Стой! - сказал хмуро Яшка. - Попьем!
Он подошел к колодцу, загремел цепью, вытащил тяжелую бадью с водой, жадно приник к ней. Пить ему не хотелось, но он считал, что лучше этой воды нигде нет, и поэтому каждый раз, проходя мимо колодца, пил ее с огромным наслаждением. Вода переливалась через край, плескала ему на босые ноги, он поджимал их, но все пил и пил, изредка отрываясь и шумно дыша.
На, пей! - сказал он, наконец, Володе, вытирая рукавом губы.
Володе тоже не хотелось пить, но, чтобы не рассердить окончательно Яшку, он послушно припал к бадье и стал тянуть воду мелкими глоточками, пока от холода у него не заломило в затылке.
Ну, как водичка? - с гордостью осведомился Яшка, когда Володя отошел от колодца.
Законная! - отозвался Володя и поежился.
Небось, в Москве такой нету? - ядовито прищурился Яшка.
Володя ничего не ответил, только втянул сквозь сжатые зубы воздух и примиряюще улыбнулся.
Ты ловил ли рыбу-то? - спросил Яшка.
Нет... Только на Москве-реке видел, как ловят, - упавшим голосом ответил Володя и робко взглянул на Яшку.
Это признание несколько смягчило Яшку, и он, пощупав банку с червями, сказал как бы между прочим:
Вчера наш завклубом в Плешанском бочаге сома видал...
У Володи заблестели глаза. Сразу забыв о своей неприязни к Яшке, он быстро спросил:
Большой?
А ты думал! Метра два... А может, и все три - в темноте не разобрать. Наш завклубом аж перепугался, думал - крокодил. Не веришь?
Врешь! - восторженно выдохнул Володя и подернул плечами. Но по его глазам было видно, что верит он всему безусловно.
Я вру? - Яшка изумился. - Хочешь, айда вечером ловить? Ну?
А можно? - с надеждой спросил Володя; уши его порозовели.
А чего! - Яшка сплюнул и вытер нос рукавом. - Снасть у меня есть. Лягвы, вьюнов наловим... Выползков захватим - там голавли еще водятся - и на две зари! Ночью костер запалим... Пойдешь?
Володе стало необыкновенно весело, и он теперь только почувствовал, как хорошо выйти утром из дому. Как славно и легко дышится, как хочется побежать по этой мягкой дороге, помчаться во весь дух, подпрыгивая и взвизгивая от восторга.
Что это так странно звякнуло там, сзади? Кто это вдруг, будто ударяя раз за разом по натянутой тугой струне, ясно и мелодически прокричал в лугах? Где это было с ним? А может, и не было? Но почему же тогда так знакомо это ощущение восторга и счастья?
Что это застрекотало так громко в поле? Мотоцикл?
Володя вопросительно посмотрел на Яшку.
Трактор! - сказал важно Яшка.
Трактор? Но почему же он трещит?
Это он заводится. Сейчас заведется. Слушай... Во-во... Слыхал? Загудел! Ну, теперь пойдет! Это Федя Костылев - всю ночь пахал с фарами... Чуток поспал, опять пошел.
Володя посмотрел в ту сторону, откуда слышался гул трактора, и тотчас спросил:
А туманы у вас всегда такие?
Не... Когда чисто. А когда попоздней, к сентябрю поближе, то глядишь и инеем вдарит. А вообще в туман рыба берет - успевай таскать!
А какая у вас рыба?
Рыба-то? Рыба всякая. И караси на плесах есть, щука... Ну, потом эти - окунь, плотица, лещ... Еще линь - знаешь линя? - как поросенок. То-олстый! Я сам первый раз поймал - рот разинул.
А много можно поймать?
Всяко бывает. Другой раз кило пять, а другой раз так только... кошке.
Что это свистит? - Володя остановился, поднял голову.
Это? Это ути летят.
Ага... знаю... А это что?
Дрозды звенят. На рябину прилетели к тете Насте в огород. Ты дроздов ловил?
Никогда не ловил.
У Мишки Каюненка сетка есть, вот погоди, пойдем ловить Они, дрозды-то, жадющие... По полям стаями летают, червяков из-под трактора берут. Ты сетку растяни, рябины набросай, затаись и жди. Как налетят, так сразу штук пять под сетку полезут. Потешные они; не все правда, но есть толковые. У меня один всю зиму жил, так по-всякому умел: и как паровоз, и как пила...
Деревня осталась позади. Бесконечно потянулся низкорослый овес. Впереди еле проглядывала темная полоса леса.
Долго еще идти? - спрашивал Володя.
Не... Вот рядом, - каждый раз отвечал Яшка.
Вышли на бугор, свернули вправо, лощиной спустились вниз, прошли тропкой через льняное поле, и тут совсем неожиданно открылась перед ними река. Она была небольшой, густо поросла ветлой, ракитником по берегам.
Солнце, наконец, взошло; тонко заржал...
Это очень просто написанный рассказ о том, как один мальчик спас другого, когда тот тонул, при этом едва не ушел на дно сам. Двое мальчиков пошли рыбачить. Пока они сидели с удочками, они успели обсудить рыбалку, а также деревенскую легенду о том, что на дне водоема живут страшные осьминоги, которые утаскивают людей под воду. Один из мальчиков неловко потянулся за леской и упал. Второй, видя, как друг тонет, сначала побежал за помощью. Но, по дороге, поняв, что не успеет никого позвать, вернулся, бросился в воду и спас друга. После этого мальчики сидели и плакали, радуясь тому, что живы. А вокруг них разгоралось тихое летнее утро.
Это произведение рассказывает о моменте взросления человека. Два мальчика, впервые столкнувшись лицом к лицу со смертью, поняли, что она гораздо страшнее басней об осьминогах. Когда все было позади, они смотрели на природу вокруг и осознавали, как прекрасно все то, что они едва не потеряли.
Деревенский мальчик по имени Яшка проснулся рано утром, чтобы идти на рыбалку. Накануне на рыбалку вместе с ним напросился городской мальчик, которого звали Володя. Он приехал из Москвы и гостил у родственников. Яшка и сам не знал, зачем согласился его взять.
Читать краткое содержание Тихое утро Казакова
Ранним утром, ещё до пробуждения петухов, деревенский мальчишка Яшка проснулся, чтобы пойти на рыбалку. Он тщательно собрался: надел старые штаны и рубаху, позавтракал, накопал червей, приготовил удочки.
Выйдя на улицу, он увидел, что всё вокруг скрыто густым туманом, ничего не было видно. Яшка побежал вниз по тропинке к сеновалу, на котором ночевал его новый знакомый Володя. Володя приехал в колхоз на каникулы из Москвы. Яшка свистом позвал товарища, но тот всё ещё спал, и не откликнулся. Тогда он позвал его по имени, и Володя вышел. Мальчик был сонный, весь помятый. Яшка разозлился на него за то, что он не встал пораньше и не был благодарен Яшке за то, что тот берёт его с собой на рыбалку.
Всю дорогу Володя очень страдает, от того, что он не похож на уверенного в себе Яшку. По пути мальчишки останавливаются попить воды из старого колодца.
Ребята приходят к омуту, который поражает своей мрачностью. Яшка пугает Володю, что здесь нет дна, и в этом бочаге никто не купается. Городскому мальчику становится не по себе от рассказов деревенских ребят об осьминогах, якобы обитающих на дне этого водоёма.
Мальчишки приступают к ловле рыбы. Яшка профессионально забрасывает удочку и с раздражением наблюдает, как Володя цепляется удилищем за ветлу. В это время у Яшки начинает клевать рыба, но срывается. Злости его нет предела. Позже он всё же сумел вытащить леща. Но в это время начинает клевать у Володи, и тот, пытаясь поймать удочку, падает в омут. Он начинает тонуть.
Яшка в панике собирается бежать за помощью, но понимает, что этого нельзя делать, иначе Володя погибнет тем временем. Он бросается в омут, чтобы спасти товарища. Володя вцепляется в Яшку мёртвой хваткой, и мальчишки едва не тонут вместе. Яшка отбивается от Володи, выплывает на берег, но понимает, что не может оставить мальчика тонуть. Он возвращается за ним, но Володя уже не показывается на поверхности. Яшка ныряет, находит мальчика и вытаскивает того в бессознательном состоянии на берег. Володя приходит в себя, но ничего не может сказать, кроме отдельных звуков и бульканья. Яша, глядя на товарища, чувствует к нему беспредельную нежность. Он счастлив, что спас друга. Но в тот же момент мальчики осознают, что могло произойти. Яшка и Володя вместе плачут от пережитого потрясения.
Вода в омуте успокаивается, рыба с крючка сорвалась и уплыла. Поднялось тёплое солнце, освещая всё вокруг. И лишь вода в бочаге была по-прежнему мрачной.
Картинка или рисунок Тихое утро
Другие пересказы для читательского дневника
- Краткое содержание Школа клоунов Успенского
По опубликованному объявлению пришли различные клоуны, что они только не умели делать! Вышла строгая тётя и прочитала первую строчку о том, всех учеников ожидает сложная и кропотливая тренировка. После этих слов, отсеялась часть «громких клоунов».
- Краткое содержание Песнь о вещем Олеге Пушкин
Князь Олег – это великий человек, который многое сделал для своей родины, для своей страны. Этот человек – много сражался, и все же оставался жив многое время, хотя не раз стрела из вражеского лука или оружие чуть не наносили ему вреда, и тем не менее
- Краткое содержание Носов Три охотника
Произведение Николая Носова Три охотника является весёлым рассказом. В рассказе задействованы три персонажа, охотника: дядя Кузьма, дядя Федя, дядя, дядя Ваня. Прогуливаясь по лесу они решили отдохнуть
- Краткое содержание Куприн На переломе (кадеты)
Миша Буланин, ребенок выросший в замечательном доме, отличался хорошими манерами и доверчивым характером. Родители решили отправить мальчика на учебу в кадетскую школу, в которой негласно были установлены жестокие и варварские правила.
- Краткое содержание Санд Индиана
Произведение повествует историю юной креолки Индианы, выданной в ранней молодости замуж за бессердечного и властного зажиточного господина и стремившейся к новой счастливой любви.
Ранним утром, когда в избе было еще темно, и мать не доила корову, Яшка встал, отыскал свои старые штаны и рубаху, поел хлеба с молоком и, взяв удочки, вышел из избы. Накопал червей и побежал к сараю, где на сеновале спал его друг Володя.
— А не рано? — сипло спросил тот спросонья.
Яшка рассердился: он встал на час раньше, червей накопал, хотел показать этому вежливому москвичу самые рыбные места. Яшка ж лучший рыболов во всем колхозе, только покажи, где ловить, — яблоками забросают. А этому — за «пожалуйста», и он еще не доволен. На рыбалку идет в ботинках!
— Ты бы еще галстук надел! — съязвил Яшка и хрипло засмеялся. — У нас рыба обижается, когда к ней без галстука суешься.
Однако Яшка не злой, он хвалится Лучшим, что есть в его родной деревне: самой вкусной в мире колодезной водой, ловлей дроздов сеткой, двухметровым сомом, которого завклубом видел в бочаге — подумал, что крокодил... Рассказывает Яшка про Федю-тракториста, который ночью работал при свете фар, проснулся — и опять в поле.
Володя вдруг начинает чувствовать, как славно проснуться рано и выйти из дому, а еще лучше — побежать, взвизгивая от восторга.
Яшка привел московского гостя к бочагу (омуту) и стал рассказывать, что этот омут всех засасывает — такая там вода ледяная, не отпускает от себя. И еще на дне — осьминоги.
— Осьминоги только... в море, — неуверенно сказал Володя.
— А Мишка видал! ...Из воды щуп, и по берегу вот шарит... Хотя, наверное, он врет, я его знаю, — несколько неожиданно заключил Яшка.
Забросили удочки. У Яшки клюнуло — да сорвалось. Ждали-ждали поклевки, устали — воткнули удочки в землю. Тут опять клюнуло. Яшка вытащил здорового леща. А Володина удочка вместе с комом земли поползла в воду. Мальчик попытался спасти ее,— и ухнул в омут. Яшка рассердился на него, и вдруг увидел, что его приятель тонет. Он бился, захлебывался и издавал страшные звуки: «Уа-а-а... Уа-а-а...» Мысль об осьминогах мелькнула в голове деревенского мальчишки. Он бросился вверх звать на помощь, но никого не было.
Когда Яшка вернулся, на поверхности воды виднелась только Володина макушка. Яшка прыгнул в воду, схватил Володю, но тот так отчаянно и сильно за него уцепился, так дико стал карабкаться ему на плечи, что чуть не утопил. Яшка оторвал от себя утопающего, ударил его ногой в живот и бросился к берегу. Посмотрел на воду — на ее поверхности поднимались пузырьки. Яшка подумал, что утопил товарища, и нырнул. Он нашел Володю запутавшимся в траве на дне. Вытащил его на берег, стал делать искусственное дыхание, трясти вниз головой. Наконец изо рта утопленника хлынула вода и он пришел в себя.
Оба мальчика разрыдались.
— Как я тону-у-л!
— Да-а... — выговорил Яшка... — ты уто-о... утопать... а мне тебя спа-а... спаса-а-ать...
«Светило солнце, пылали кусты, обрызганные росой, и только вода в омуте оставалась все такой же черной...»
Казаков Юрий Павлович
Юрий Казаков
Тихое утро
Еще только-только прокричали сонные петухи, еще темно было в избе, мать не доила корову и пастух не выгонял стадо в луга, когда проснулся Яшка.
Он сел на постели, долго таращил глаза на голубоватые потные окошки, на смутно белеющую печь. Сладок предрассветный сон, и голова валится на подушку, глаза слипаются, но Яшка переборол себя, спотыкаясь, цепляясь за лавки и стулья, стал бродить по избе, разыскивая старые штаны и рубаху.
Поев молока с хлебом, Яшка взял в сенях удочки и вышел на крыльцо. Деревня, будто большим пуховым одеялом, была укрыта туманом. Ближние дома были еще видны, дальние едва проглядывали темными пятнами, а еще дальше, к реке, уже ничего не было видно, и казалось, никогда не было ни ветряка на горке, ни пожарной каланчи, ни школы, ни леса на горизонте... Все исчезло, притаилось сейчас, и центром маленького замкнутого мира оказалась Яшкина изба.
Кто-то проснулся раньше Яшки, стучал возле кузницы молотком; и чистые металлические звуки, прорываясь сквозь пелену тумана, долетали до большого невидимого амбара и возвращались оттуда уже ослабленными. Казалось, стучат двое: один погромче, другой потише.
Яшка соскочил с крыльца, замахнулся удочками на подвернувшегося под ноги петуха и весело затрусил к риге. У риги он вытащил из-под доски ржавый косарь и стал рыть землю. Почти сразу же начали попадаться красные и лиловые холодные червяки. Толстые и тонкие, они одинаково проворно уходили в рыхлую землю, но Яшка все-таки успевал выхватывать их и скоро набросал почти полную банку. Подсыпав червям свежей земли, он побежал вниз по тропинке, перевалился через плетень и задами пробрался к сараю, где на сеновале спал его новый приятель -- Володя.
Яшка заложил в рот испачканные землей пальцы и свистнул. Потом сплюнул и прислушался. Было тихо.
Володька! -- позвал он.-- Вставай!
Володя зашевелился на сене, долго возился и шуршал там, наконец неловко слез, наступая на незавязанные шнурки. Лицо его, измятое после сна, было бессмысленно и неподвижно, как у слепого, в волосы набилась сенная труха, она же, видимо, попала ему и за рубашку, потому что, стоя уже внизу, рядом с Яшкой, он все дергал тонкой шеей, поводил плечами и почесывал спину.
А не рано? -- сипло спросил он, зевнул и, покачнувшись, схватился рукой за лестницу.
Яшка разозлился: он встал на целый час раньше, червяков накопал, удочки притащил... а если по правде говорить, то и встал-то он сегодня из-за этого заморыша, хотел места рыбные ему показать -- и вот вместо благодарности и восхищения -- "рано!"
Для кого рано, а для кого не рано! -- зло ответил он и с пренебрежением осмотрел Володю с головы до ног.
Володя выглянул на улицу, лицо его оживилось, глаза заблестели, он начал торопливо зашнуровывать ботинки. Но для Яшки вся прелесть утра была уже отравлена.
Ты что, в ботинках пойдешь? -- презрительно спросил он и посмотрел на оттопыренный палец своей босой ноги.-- А калоши наденешь?
Володя промолчал, покраснел и принялся за другой ботинок.
Ну да... -- меланхолично продолжал Яшка, ставя удочки к стене.-- У вас там, в Москве, небось босиком не ходют...
Ну и что? -- Володя снизу посмотрел в широкое, насмешливо-злое лицо Яшки.
Да ничего... Забежи домой, пальто возьми...
Ну и забегу! -- сквозь зубы ответил Володя и еще больше покраснел.
Яшка заскучал. Зря он связался со всем этим делом. На что уж Колька да Женька Воронковы -- рыбаки, а и те признают, что лучше его нет рыболова во всем колхозе. Только отведи на место да покажи -- яблоками засыплют! А этот... пришел вчера, вежливый... "Пожалуйста, пожалуйста..." Дать ему по шее, что ли? Надо было связываться с этим москвичом, который, наверно, и рыбы в глаза не видал, идет на рыбалку в ботинках!..
А ты галстук надень,-- съязвил Яшка и хрипло засмеялся.-- У нас рыба обижается, когда к ней без галстука суешься.
Володя наконец справился с ботинками и, подрагивая от обиды ноздрями, глядя прямо перед собой невидящим взглядом, вышел из сарая. Он готов был отказаться от рыбалки и тут же разреветься, но он так ждал этого утра! За ним нехотя вышел Яшка, и ребята молча, не глядя друг на друга, пошли по улице. Они шли по деревне, и туман отступал перед ними, открывая все новые и новые дома, и сараи, и школу, и длинные ряды молочно-белых построек фермы... Будто скупой хозяин, он показывал все это только на минуту и потом снова плотно смыкался сзади.
Володя жестоко страдал. Он не сердился на себя за грубые ответы Яшке, сердился на Яшку и казался себе в эту минуту неловким и жалким. Ему было стыдно своей неловкости, и, чтобы хоть как-нибудь заглушить это неприятное чувство, он думал, ожесточась: "Ладно, пусть... Пускай издевается, они меня еще узнают, я не позволю им смеяться! Подумаешь, велика важность босиком идти! Воображалы какие!" Но в то же время он с откровенной завистью и даже с восхищением поглядывал на босые Яшкины ноги, и на холщовую сумку для рыбы, и на заплатанные, надетые специально на рыбную ловлю штаны и серую рубаху. Он завидовал Яшкиному загару и его походке, при которой шевелятся плечи и лопатки и даже уши и которая у многих деревенских ребят считается особенным шиком.
Проходили мимо колодца со старым, поросшим зеленью срубом.
Стой! -- сказал хмуро Яшка.-- Попьем!
Он подошел к колодцу, загремел цепью, вытащил тяжелую бадью с водой и жадно приник к ней. Пить ему не хотелось, но он считал, что лучше этой воды нигде нет, и поэтому каждый раз, проходя мимо колодца, пил ее с огромным наслаждением. Вода, переливаясь через край бадьи, плескала ему на босые ноги, он поджимал их, но все пил и пил, изредка отрываясь и шумно дыша.
На, пей,-- сказал он наконец Володе, вытирая рукавом губы.
Володе тоже не хотелось пить, но, чтобы еще больше не рассердить Яшку, он послушно припал к бадье и стал тянуть воду мелкими глоточками, пока от холода у него не заломило в затылке.
