Елгин Александр, ученик 6 класса.
Презентация по произведению "Кентервильское привидение"
Скачать:
Предварительный просмотр:
Чтобы пользоваться предварительным просмотром презентаций создайте себе аккаунт (учетную запись) Google и войдите в него: https://accounts.google.com
Подписи к слайдам:
Оскар Уайльд Кентервильское привидение Презентация выполнена учеником 6 класса «Б» МБОУ СОШ №8 Ёлгиным Александром
Оскар Уайльд (1854-1900) Оскар Уайльд родился 16 октября 1854 г. в Дублине, в протестантской семье хирурга сэра Уильяма Уайльда. Мать Оскара - леди Джейн Франчески Уайльд - светская дама, которая также писала стихи под псевдонимом Speranza - Надежда, подчеркивая этим своё сочувствие освободительному движению Ирландии. Уайльд изучал классическую литературу в колледже Святой Троицы в Дублине, после чего получил стипендию на обучение в Оксфордском университете (Магдален колледж). Окончил Оксфорд в 1878 г. с отличием, и там же получил престижную премию Ньюдигейт за стихотворное произведение «Равенна» (Ravenna , 1878). В университетские годы Уайльд был известен своим экстравагантным образом жизни и прогрессивными убеждениями, был сторонником эстетизма, из-за чего получил плохую репутацию. По окончании университета, благодаря своему таланту, остроумию и умению привлечь внимание, Уайльд быстро влился в литературные круги.
Его первый поэтический сборник «Стихи» написан в духе прерафаэлитов, опубликован в 1881 году, незадолго до того, как Уайльд отправился с лекциями в Северную Америку. После женитьбы на Констанс Ллойд в 1884, свет увидел ряд сборников рассказов для детей, изначально написанных для его сыновей. С 1890 начали пользоваться успехом его театральные постановки - комедии: «Веер леди Уиндермир » (1892), «Женщина, не стоящая внимания» (1893), «Идеальный муж» (1895) и «Важно быть серьезным» (1895). В 1895 Уайльд был заключён под стражу. Его осудили на два года тюремного заключения и исправительных работ, после чего Уайльд обанкротился, и его здоровье серьёзно ослабло. Полагаясь на финансовую поддержку близких друзей, в 1897 Уайльд переехал во Францию и сменил имя на Себастьяна Мельмота (Sebastian Melmoth). В то время он написал знаменитую поэму «Баллада Редингской тюрьмы» (1898). Оскар Уайльд скончался в изгнании во Франции 30 ноября 1900 года от острого менингита, вызванного ушной инфекцией. Он был похоронен в Париже.
История Повесть Кентервильское привидение впервые была опубликована в лондонском журнале « The Court and Society Review » в 1887 году. Это было первое прозаико-новеллическое произведение О.Уайльда. Построенная как сатира на буржуазное общество конца XIX столетия, повесть написана в стиле бурлеска, в котором всё же угадываются романтически-сентиментальные нотки. Сам писатель охарактеризовал это своё произведение как « материо -идеалистический романтический рассказ».
Герои произведения Мистер Отис, дипломат. Стопроцентный американец. Плечистый и рослый, с небольшим животиком. Носит пышные усы. Миссис Отис, симпатичная женщина средних лет с хорошей фигурой. Вашингтон Отис, сын мистера и Миссис Отис, высокий юноша со светлыми волосами. Симпатичный. Отлично сложен. Вирджиния Отис, девушка шестнадцати лет. Красивая и стройная. Билл и Мартин: двойняшки. Постоянно спорят между собой. Очень часто дело доходит до драки. Привидение: призрак сэра Симона де Кентервиль. Старик с длинными седыми волосами, спадающими ниже плеч. Лицо бледное, глаза подведены черным. Одет в лохмотья старинной одежды, сплошь в заплатках. Миссис Амни, домоправительница. Всю свою жизнь прожила в замке. Лорд Кентервиль: представитель английской аристократии. Потомок Кентервилей. Последний из обладателей замком. Герцог Чеширский, молодой человек, красивый лицом. Состоит в дальнем родстве с Кентервилями. Влюбляется в юную Вирджинию, а затем становится ее мужем.
Основная мысль Это произведение демонстрирует, что в жизни надо уметь выслушать окружающих, попытаться в каждом найти положительные стороны. Даже маленький человек – ребенок, девочка – может помочь находящемуся рядом, если только захочет. Это произведение учит доброте и любви. Когда заплачет, не шутя, Здесь златокудрое дитя, Молитва утолит печаль И зацветёт в саду миндаль – Тогда взликует этот дом И дух уснет, живущий в нем.
Содержание Замок Кентервиль, над которым тяготеет древнее проклятие в виде привидения сэра Симона де Кентервиля, убившего свою высокородную супругу леди Элеонору в 1575 году, покупает американский посол в Великобритании Хайрам Б.Отис и селится там вместе со своими женой и детьми. Потревоженный призрак пытается запугать представителей современной американской цивилизации внезапно возникающими кровавыми пятнами, мощными громовыми раскатами, звоном ржавых цепей по ночам - но тщетно. Первая встреча лицом к лицу призрака с членами семейства Отисов имела два последствия: господин посол предложил призрачному сэру Симону пузырёк с машинным маслом для смазки ржавых цепей; малолетние же братья-близнецы, младшие отпрыски г-на Отиса, забросали беззащитное привидение подушками. Разгневанный сэр Симон грозится страшно отомстить, однако при следующих попытках запугать ненавистное семейство и выкурить их из замка сам призрак получает ранение, пытаясь облачиться в свои старые доспехи. Неоднократно подстерегаемый по ночам, преследуемый и гонимый неукротимыми близнецами, протягивавшими верёвки в коридорах, по которым бродил сэр Симон, натиравшими паркет скользким маслом и обливавшими привидение водой, старый дух в конце-концов совсем занемог. Однажды Вирджиния Отис, старшая дочь господина Отиса, девушка сентиментальная, случайно обнаруживает скрытую дверь, за которой находится зала, в которой живёт привидение. При этом она открывает старинное рифмованное пророчество, говорящее о том, что молитва невинного молодого создания за сэра Симона может спасти душу несчастного привидения, дать ему наконец покой и небесное спасение. Призрак же болен, оскорблён и в своей печали почти безутешен. Вирджиния решает помочь ему. После того, как семья обнаруживает исчезновение своей старшей дочери, начинаются лихорадочные поиски Вирджинии по всей округе. Отец и герцог Сесил, жених девушки, руководят поисками в городке, близнецы переворачивают вверх дном замок Кентервиль. Подозрение, что Вирджиния похищена виденными по соседству цыганами, не подтвердилось. К вечеру поиски пришлось свернуть, и вся семья в унынии собирается в замке. Внезапно, ровно в полночь, в зале Кентервильского замка, сопровождаемая раскатами грома, появляется Вирджиния. В руках у неё - шкатулка со старинными драгоценностями рода Кентервиль, подаренная ей благодарным сэром Симоном. Отисы находят истлевшие останки сэра Симона Кентервиля и хоронят их в освящённой земле. Жизнь в замке благополучно продолжается. Вирджиния выходит замуж за любимого ею герцога.
Характеристика понравившегося героя- привидения Произведение Оскара Уайльда " Кентервильское привидение" очень необычно по содержанию. В этом произведении столкнулось старое время с новым, имеющим свои суждения и взгляды. Привидение, существо мистическое и аномальное, показано пришедшим в ужас из-за полного отсутствии удивления и страха к аномальным явлениям. Более того, этот дух перепуган поступками близнецов. Оно, способное превращаться в страшные чудовища и проходить через стены, сражено простым пуританством и равнодушием к сверхъестественному. Никакие паранормальные явления не могли ни испугать, ни даже вызвать хоть капельку удивления у Отисов. Вся семья восприняла дух как нечто весьма необычное и занятное, но все же вполне реальное. Приведение, целью которого является испуг и устрашение окружающих, было повержено его же орудием. Никакие перевоплощения приведения не смогли напугать не одного из обитателей замка. В конце концов обложенный со всех сторон, многократно униженный и оскорбленный, дух теряет всякую надежду напугать семью Отисов, вернуть былую славу и впадает в совершенную тоску. Он вначале отказывается вначале от поддержания Кровавого пятна, потом от сидения у окна, и затем вообще решает стараться не попадаться на глаза обитателем замка. Предпринятые позже новые попытки устрашения не увенчались успехом и дух совсем было впал в уныние, но неожиданно ему помогла Вирджиния. Именно с ее помощью он смог раскрыться перед читателями с неожиданной, но объясняющей его поведение стороны. Кентервильское привидение предстает передо мной довольно странным героем. С одной стороны – он существует, имея только негативные цели, но с другой, он - истомленный душой, усталый, одинокий и несчастный, замученный до смерти голодом своими родственниками и, самое главное, мечтающий умереть дух. Он только поверхностно сверхъестественый, а в глубине души он вполне обычен, если его понять.
Моё отношение к произведению "Цель искусства - поучать развлекая" - Оскар Уайльд. Наверно, для кого-то из писателей это выражение может соответствовать их принципам в искусстве. Скорее всего так думал и Оскар Уальд, ведь это он сказал эти слова. Многие писатели относили это выражение и к произведению самого Уальда " Кентервильское привидение". Например, Чуковский говорил: "... в этой веселой балладе Оскар Уальд взял очень старую, банальную тему и вывернул её наизнанку, как мы выворачиваем перчатку или чулок, перелицевал её...", "... я часто читал о том, как привидения пугают людей, но впервые только у Оскара Уальда мне довелось прочитать, как люди испугали привидение..." С первого взгляда кажется, что ирония здесь является поучающей, но я все же не понимаю, как весьма грустная история о призраке, над которым издевались янки, может поучать развлекая. Слишком тяжело воспринимается история трёхсотлетнего призрака, чтобы с ее помощью поучать кого-либо. Какие-то не совсем совместимые эти понятия. Вся сцена издевательства над привидением похожа на эпизоды современного фильма "Один дома". Но если там издевались над действительно плохими людьми, то призрак не нес всей ответственности за свои поступки, он сам говорил так: "Глупо просить меня, чтобы я хорошо вел себя, просто глупо! Мне положено греметь цепями, стонать в замочные скважины и разгуливать по ночам... Но в этом весь смысл моего существования!" Сразу после этих слов становится понятно, что призрак - просто жертва обстоятельств. Но: ему подлили масла, вследствие чего он сильно ушибся; ушибся вновь, когда ударился о рыцарский костюм, а эти травмы были довольно серьёзными для старика! А самым возмутительным, на мой взгляд, является отношение этих Отисов к памяти других людей: эти янки явились в родовой замок сэра Кентервиля, стали навязывать ему свои изобретения вроде "Восходящее солнце демократической партии", "Микстура доктора Добелла ", "Непревзойденный Пятновыводитель и Образцовый Очичтитель Пинкертона"! И ни капли уважения! Раз мистер Отис так говорил о демократии, то должен был знать, что в условиях демократии у людей есть свобода мнения и выбора веры, и нужно уважать выбор других людей, а семья Отисов "страдала" избытком здравого смысла. А если семья не считала так, то она и не считала призрака за существо, а ведь он тоже переживал, он страдал, он чувствовал битье подушками и обливание водой... Меня обрадовало то, что хоть один человек из всей семьи - Вирджиния - смогла понять призрака, говорила с ним с присущим ей пуританством, что способствовало их свободному разговору (они даже рассуждали о флоте и нервах американцев) и проявлению в разговоре философии; кроме этого, Вирджиния смогла переосмыслить свои поступки и сохранить тайну их с призраком разговора; в какой-то степени, все заканчивается хорошо - призрак обретает покой, дом "теряет" беспокойство, Вирджиния получает наследство. Но сами события, я думаю, нельзя назвать ироническими и юмористическими, а если Уальд считает это иронией, то он - такой же безумный янки, как и семья Отисов.
Назовите всех героев рассказа. Определите их роль в сюжете.
В рассказе действуют лорд Кентервиль, семья мистера Хайрама Б. Отиса: сам мистер Отис, его супруга миссис Лукреция Р. Отис (в девичестве Р. Тэппен), старший сын Вашингтон, дочь мисс Вирджиния Е. Отис, младшие сыновья — близнецы, прозванные «Звезды и полосы», поскольку их без конца пороли.
Кроме этого, в замке жили миссис Амни, экономка, само Кентервильское привидение, в прошлом сэр Симон де Кентервиль, а также часто появлялся поклонник Вирджинии маленький герцог.О чем полемизируют (спорят) бывший и будущий хозяева Кентервильского замка? Что утверждает каждый из них? Как доказать, что автор с иронией изображает этот спор?
О чем полемизируют (спорят) бывший и будущий хозяева Кентервильского замка? Что утверждает каждый из них? Как доказать, что автор с иронией изображает этот спор?
Мистер Хайрам Б. Отис, американский посол и лорд Кентервиль, который продавал ему свой замок, при обсуждении покупки спорили о том, существуют ли привидения и есть ли привидение в этом замке. Мистер Хайрам был категоричен и сказал: «Никаких привидений нет, сэр, и законы природы, смею думать, для всех одни…»
Опишите первую встречу с результатами действий привидения в замке. Найдите в этом описании доказательства откровенной усмешки автора.
«Вдруг миссис Отис заметила потемневшее от времени красное пятно на полу,возле камина и, не понимая, откуда оно взялось, спросила миссис Амни:
— Наверно, здесь что-то пролили?
— Да, сударыня, — ответила старая экономка шепотом, — здесь пролилась кровь.
— Какой ужас! — воскликнула миссис Отис. — Я не желаю, чтобы у меня в гостиной были кровавые пятна. Пусть его сейчас же смоют!
Старушка улыбнулась и ответила тем же таинственным шепотом:
— Вы видите кровь леди Элеоноры Кентервиль, убиенной на этом самом месте в тысяча пятьсот семьдесят пятом году супругом своим сэром Симоном де Кентервиль… Туристы и прочие посетители замка с неизменным восхищением осматривают это вечное, несмываемое пятно.
— Что за глупости! — воскликнул Вашингтон Отис. — Непревзойденный Пятновыводитель и Образцовый Очиститель Пинкертона уничтожит его в одну минуту».
Каким образом практичному американцу удалось спасти экономку от склонности падать в обмороки?
«- Дорогой Хайрам, — сказала миссис Отис, — как быть, если она чуть что примется падать в обморок?
— Удержи у нее разок из жалованья, как за битье посуды, — ответил посол, — и ей больше не захочется.
И правда, через две-три секунды миссис Амни вернулась к жизни».
Подготовьте выразительное чтение сцены, описывающей первую встречу мистера Отиса с привидением. При этом как можно внимательней прочтите все описания. Вспомните также, как называлось машинное масло, которым Отис рекомендовал привидению смазывать цепи.
Найдем описание этой первой встречи.
«Был ровно час ночи… Мистер Отис… сунул ноги в туфли, достал из несессера какой-то продолговатый флакончик и открыл дверь. Прямо перед ним в призрачном свете луны стоял старик ужасного вида. Глаза его горели, как раскаленные угли, длинные седые волосы патлами ниспадали на плечи, грязное платье старинного покроя было все в лохмотьях, с рук его и ног, закованных в кандалы, свисали тяжелые ржавые цепи.
— Сэр, — сказал мистер Отис, — я вынужден настоятельнейше просить вас смазывать впредь свои цепи. С этой целью захватил для вас пузырек машинного масла «Восходящее солнце демократической партии».
Наверное, с первых же строк этого описания вы заметили доброжелательное и насмешливое отношение автора к своим героям и происходящим с ними событиям. И мистер Отис, и Кентервильское привидение забавны, и их отношения друг с другом помогают читателю понять нелепость тех суеверий и предрассудков, которые смешны автору и, конечно, смешны нам в XXI веке.
Опишите, как повело себя возмущенное привидение после разговора с мистером Отисом.
«Кентервильское привидение так и замерло от возмущения. Затем, хватив в гневе бутылку о паркет, оно ринулось по коридору, излучая зловещее зеленое сияние и глухо стеная». Описав эту сцену, вы обязательно заметите, как насмешлив автор и как он стремится убедить читателя в нелепости любых суеверий.
Как выглядел «второй выход» духа? Найдите наиболее яркие детали этого описания.
Привидение было возмущено и жаждало мести. До конца недели в замке все было спокойно, только каждый день вновь восстанавливалось пятно на полу, которое почему-то меняло цвет.
«Второй выход духа состоялся в ночь на понедельник». Он хотел облачиться в доспехи, но уронил их, и на этот грохот в гостиную сбежалась вся семья. Однако они не были испуганы. Близнецы сразу же стали стрелять в призрака из рогатки, а миссис Отис предлагала ему лекарство. «Добравшись до своего убежища, он окончательно потерял самообладание и впал в жесточайшую тоску».
Какой план мести задумало привидение и чем завершилось его осуществление?
Привидение решило все-таки испугать посла и его домочадцев. Оно подобрало специальный и очень страшный костюм и решило, кого и как оно будет пугать. Особый план был разработан для самого главного обидчика — старшего сына посла: привидение хотело трижды пронзить у него на глазах собственное горло кинжалом. Затем оно хотело испугать посла с супругой, положив свою холодную руку на лоб миссис Отис. Затем, немного попугав Вирджинию, оно должно было усесться на грудь к близнецам и предстать перед ними в виде скелета. Но его план столкнулся с более решительным планом близнецов, которые создали свое великолепное привидение. Бедный призрак, который сам никогда не видел привидений, в страхе бежал, не чуя под собою ног. Наутро он увидел, что второе привидение,которое его так испугало, было сделано из пустой тыквы, кухонного ножа, метлы и куска белого полога.
Прочтите в лицах первый разговор Вирджинии с привидением. Попытайтесь читать так, чтобы было ясно шутливое отношение автора к этому разговору.
Обратите внимание, что разговор начала Вирджиния.
«- Мне очень жаль вас, — сказала она. — Но завтра мои братья возвращаются в Итон, и тогда, если вы будете хорошо себя вести, вас никто больше не обидит.
— Глупо просить меня, чтобы я хорошо вел себя, — ответил он… — Мне положено греметь цепями, стонать в замочные скважины и разгуливать по ночам… Но в этом же весь смысл моего существования!
— Никакого смысла тут нет…»
Дочитав диалог Вирджинии и привидения до конца, вы убеждаетесь, что автор не только иронизирует над его участниками, но и относится к ним с безусловной симпатией. В этом самом длинном диалоге рассказа есть не только забавная история Кентервильского привидения, в которой вместо стремления испугать мы встречаемся с шуткой, но много попутных забавных замечаний. Завершается эта беседа решением Вирджинии спасти привидение от страданий и дать ему, наконец, желанный покой.
Опишите поиски исчезнувшей Вирджинии и ее внезапное появление.
Исчезновение Вирджинии описано так, как оно могло произойти в легенде или сказке. Но ее поиски описаны вполне правдоподобно, как в рассказе об обычных событиях. Сначала ее искал слуга, затем вся семья, которая внимательно обследовала и дом и усадьбу. Затем все отправились искать ее в таборе цыган. К их поискам присоединился маленький герцог, влюбленный в Вирджинию. Они отправились на станцию железной дороги, обследовали ближайшую деревню, обыскали пруд… но ничего не нашли.
Однако, как в любой сказке, с ударом церковных часов в полночь, с ударом грома, который потряс весь дом, на верхней площадке лестницы с маленькой шкатулкой в руках появилась Вирджиния.
Объясните, почему драгоценности были оставлены у Вирджинии.
В рассказе говорится о тех законах, которые регулируют права наследства в Англии. Но, даже не разбираясь в этих законах, мы можем решить, что наследники лорда Кентервиля поступили так, как могли бы поступить герои любой сказки, — они считали, что шкатулка с драгоценностями должна принадлежать Вирджинии.
Чем финал этого рассказа напоминает сказку? Попробуйте это доказать.
В финале рассказа несчастный призрак лорда Кентервиля обрел успокоение, добрая девочка, благодаря которой это произошло, получила старинные драгоценности да вдобавок к этому и прекрасного жениха, который в конце рассказа становится ее мужем. Мы узнаем, что маленького герцога зовут Сесиль. Так, как в любой сказке, в ее конце благородные герои получают за свою доброту и прочие чудесные качества счастье. Читатель сказки всегда верит, что она кончится хорошо, и заранее благодарен за этот подарок.
Какое определение жанра этого произведения вам кажется более точным: юмористический рассказ или ироническая сказка? Может быть, вы найдете и другое решение этого вопроса.
Сам автор назвал свое произведение «материально-идеалистической историей». Конечно, это название — тоже шутка. Но автору удалось соединить вполне материальную картину жизни одной практичной и лишенной предрассудков семьи с легендами, которые сопровождали былую жизнь таинственных развалин старых замков. Поэтому для рассказа можно найти еще несколько других подзаголовков. Это может быть и «шутливое повествование о жизни древней легенды» или «ироническая сказка о жизни старого замка в наши дни».
Уайльд, Кентервильское привидение. Как выглядел «второй выход» духа?
5 (100%) 1 voteНа этой странице искали:
- назовите всех героев рассказа и определите их роль в сюжете
- назовите всех героев рассказа и определите их роль в его сюжете
- проследите за развитием отношений вирджинии с привидением
- рассказ о вирджинии из кентевльского превединея
- чем финал рассказа кентервильское приведение напоминает сказку
"Кентервильское привидение" - новелла об уходящей Англии, написанная истинным бритом. Она вышла в свет в журнальной публикации в 1887 году. Произведение можно рассматривать как умеренную сатиру на зародившуюся буржуазию и сантименты по ускользающим традициям Англии.
«Кентервильское привидение»: герои новеллы
В произведении описываются события, произошедшие в Англии, в одном из старинных замков. В произведении "Кентервильское привидение" герои имеют яркие характеры. Действующие лица таковы: привидение сэра Саймона Кентервиля и семья посла Соединенных Штатов в Великобритании Хайрама Б. Отиса. Господин Отис был женат и имел четверых детей: старшего сына Вашингтона, очаровательную дочь Вирджинию и двух школьников-близнецов. Именно с их появлением в старом замке и началась вся эта история.
«Кентервильское привидение»: краткое содержание
Действия новеллы происходят в стенах древнего Кентервильского замка, являвшегося семейным очагом нескольких поколений лордов Кентервилей. По легенде, в замке обитает приведение лорда Саймона, он и есть Кентервильское привидение. Краткое содержание истории появления призрака заключается в том, что лорд убил свою жену Элеонору и пропал при невыясненных обстоятельствах в 15 веке. С тех самых пор сэр Саймон, по утверждению семейства, стал привидением. Он не давал покоя всему своему благородному роду, многочисленным родственникам, гостям и прислуге.
Привидение и его проделки
История началась в тот день, когда семейство посла США в Соединенном Королевстве, Хайрама Б. Отиса, приобрело фамильное гнездо у наследников де Кентервиля. Щепетильный лорд предупредил американца о существовании привидения, но прагматичный эсквайр решил, что недвижимость с таким жильцом - более интересное вложение средств, и без малейшего трепета перевез жену и детей по окончании сезона в замок.
При первом чаепитии леди Отис, жена посла, заметила на полу у камина большое застаревшее пятно. Пятна в гостиной ее не устраивали, и была призвана экономка, мисс Амни. Старая служанка обвинила в постоянном обновлении пятна Кентервильское привидение. Краткое содержание ее трагической речи свелось к оглашению всей мрачной истории. Она поведала, что пятно не оттирается - кровь леди Элеоноры пролилась на этом месте три столетия тому назад. Не обремененный сантиментами глава семейства быстро справился с задачей устранения загрязнения посредством универсального пятновыводителя.
Встревоженный новыми шумными хозяевами, фантом решительно взялся за дело, но все не ладилось. Пятно регулярно выводилось новейшими средствами. Дошло до того, что из красного оно превращалось в зеленое или желтое. Просто приведению пришлось воровать краски у Вирджинии, и красная быстро закончилась.
Желая показать свою мощь и возродить былую славу, сэр Саймон решил пройтись по замку, заунывно завывая и бряцая цепями. Но призрак потерпел сокрушительный удар - никто не испугался, еще и американский дипломат предложил масло для смазывания цепей, поскольку не мог спать от шума. Никто не боялся, а шаловливые близнецы устроили настоящую охоту за привидением, чем привели его в уныние и тоску. Только Вирджиния выражала сочувствие незадачливому призраку.
Испробовав все средства и роли, которые наводили ужас на жителей замка в течение трехсот лет, но получив в ответ только оглушительный хохот вредных близнецов, советы мистера Отиса и микстуры от миссис Отис, сэр Саймон заболел и впал в тоску.
Добрая душа
Оскар Уайльд «Кентервильское привидение» заканчивает, отдавая дань английской сентиментальности, построенной на доброте и легендах. Привидение от вечного скитания спасает добрая светлая девочка.
Однажды Вирджиния застала призрака в библиотеке, где, чувствуя себя совершенно одиноким и больным, он смотрел в окно на облетающие листья в саду. Она заговорила с ним и узнала, что призрак не спит уже триста лет, он устал и хочет покоя, но не может уйти, пока светлая душа не пожалеет его, по крайней мере так утверждает легенда. Лорд спросил Вирджинию, не сможет ли она ему помочь, невзирая на то, что ей будет очень страшно. Но только в ее силах свершить пророчество, написанное на окне библиотеки. Храбрая девочка согласилась помочь приведению покинуть этот мир, ведь любовь сильнее смерти.
Отправившись с ним в тайную каморку днем, она оставалась там до глубокой ночи, оплакивая страшную судьбу сэра Кентервиля. Семейство Отисов сбилось с ног, разыскивая Вирджинию. Хайрам Отис даже собирался вызвать полицию Скотленд-Ярда, если утром дочь не найдется. Но все случилось, как предсказывало пророчество, сэр Саймон Кентервиль упокоился и покинул замок. Девочка чудесным образом появилась в кругу семьи в тот момент, когда все собирались разбредаться по своим комнатам.
Вирджинии в память о лорде Саймоне Кентервиле осталась шкатулка с драгоценностями, а посол был очень раздосадован тем, что его английская недвижимость стала просто прозаическим замком без собственного призрака.
На этом заканчивается новелла "Кентервильское привидение", краткое содержание которой, возможно, вдохновит на прочтение всего произведения.
Оскар Уайльд
Кентервильское привидение
Когда мистер Хайрам Б. Отис, американский посол, решил купить Кентервильский замок, все уверяли его, что он делает ужасную глупость, – было достоверно известно, что в замке обитает привидение.
Сам лорд Кентервиль, человек донельзя щепетильный, даже когда дело касалось сущих пустяков, не преминул при составлении купчей предупредить мистера Отиса.
– Нас как-то не тянуло в этот замок, – сказал лорд Кентервиль, – с тех пор как с моей двоюродной бабкой, вдовствующей герцогиней Болтон, случился нервный припадок, от которого она так и не оправилась. Она переодевалась к обеду, и вдруг ей на плечи опустились две костлявые руки. Не скрою от вас, мистер Отис, что привидение это являлось также многим ныне здравствующим членам моего семейства. Его видел и наш приходский священник, преподобный Огастес Дэмпир, магистр Королевского колледжа в Кембридже. После этой неприятности с герцогиней вся младшая прислуга ушла от нас, а леди Кентервиль совсем лишилась сна: каждую ночь ей слышались какие-то непонятные шорохи в коридоре и библиотеке.
– Что ж, милорд, – ответил посол, – пусть привидение идет вместе с мебелью. Я приехал из передовой страны, где есть все, что можно купить за деньги. К тому же молодежь у нас бойкая, способная перевернуть весь ваш Старый Свет. Наши молодые люди увозят от вас лучших актрис и оперных примадонн. Так что, заведись в Европе хоть одно привидение, оно мигом очутилось бы у нас в каком-нибудь музее или в разъездном паноптикуме.
– Боюсь, что кентервильское привидение все-таки существует, – сказал, улыбаясь, лорд Кентервиль, – хоть оно, возможно, и не соблазнилось предложениями ваших предприимчивых импресарио. Оно пользуется известностью добрых триста лет, – точнее сказать, с тысяча пятьсот восемьдесят четвертого года, – и неизменно появляется незадолго до кончины кого-нибудь из членов нашей семьи.
– Обычно, лорд Кентервиль, в подобных случаях приходит домашний врач. Никаких привидений нет, сэр, и законы природы, смею думать, для всех одни – даже для английской аристократии.
– Вы, американцы, еще так близки к природе! – отозвался лорд Кентервиль, видимо, не совсем уразумев последнее замечание мистера Отиса. – Что ж, если вас устроит дом с привидением, то все в порядке. Только не забудьте, я вас предупредил.
Несколько недель спустя была подписана купчая, и по окончании лондонского сезона посол с семьей переехал в Кентервильский замок. Миссис Отис, которая в свое время – еще под именем мисс Лукреция Р. Тэппен с 53-й Западной улицы – славилась в Нью-Йорке своей красотой, была теперь дамой средних лет, все еще весьма привлекательной, с чудесными глазами и точеным профилем. Многие американки, покидая родину, принимают вид хронических больных, считая это одним из признаков европейской утонченности, но миссис Отис этим не грешила. Она обладала великолепным телосложением и совершенно фантастическим избытком энергии. Право, ее нелегко было отличить от настоящей англичанки, и ее пример лишний раз подтверждал, что теперь у нас с Америкой все одинаковое, кроме, разумеется, языка. Старший из сыновей, которого родители в порыве патриотизма окрестили Вашингтоном, – о чем он всегда сожалел, – был довольно красивый молодой блондин, обещавший стать хорошим американским дипломатом, поскольку он три сезона подряд дирижировал немецкой кадрилью в казино Ньюпорта и даже в Лондоне заслужил репутацию превосходного танцора. Он питал слабость к гардениям и геральдике, отличаясь во всем остальном совершенным здравомыслием. Мисс Вирджинии Е. Отис шел шестнадцатый год. Это была стройная девочка, грациозная, как лань, с большими, ясными голубыми глазами. Она прекрасно ездила на пони и, уговорив однажды старого лорда Билтона проскакать с ней два раза наперегонки вокруг Гайд-парка, на полтора корпуса обошла его у самой статуи Ахиллеса; этим она привела в такой восторг юного герцога Чеширского, что он немедленно сделал ей предложение и вечером того же дня, весь в слезах, был отослан своими опекунами обратно в Итон. В семье было еще двое близнецов, моложе Вирджинии, которых прозвали "Звезды и полосы", поскольку их без конца пороли. Поэтому милые мальчики были, не считая почтенного посла, единственными убежденными республиканцами в семье.
От Кентервильского замка до ближайшей железнодорожной станции в Аскоте целых семь миль, но мистер Отис заблаговременно телеграфировал, чтобы им выслали экипаж, и семья двинулась к замку в отличном расположении духа.
Был прекрасный июльский вечер, и воздух был напоен теплым ароматом соснового леса. Изредка до них доносилось нежное воркование лесной горлицы, упивавшейся своим голосом, или в шелестящих зарослях папоротника мелькала пестрая грудь фазана. Крошечные белки поглядывали на них с высоких буков, а кролики прятались в низкой поросли или, задрав белые хвостики, улепетывали по мшистым кочкам. Но не успели они въехать в аллею, ведущую к Кентервильскому замку, как небо вдруг заволокло тучами, и странная тишина сковала воздух. Молча пролетела у них над головой огромная стая галок, и, когда они подъезжали к дому, большими редкими каплями начал накрапывать дождь.
На крыльце их поджидала опрятная старушка в черном шелковом платье, белом чепце и переднике. Это была миссис Амни, домоправительница, которую миссис Отис, по настоятельной просьбе леди Кентервиль, оставила в прежней должности. Она низко присела перед каждым из членов семьи и церемонно, по-старинному, промолвила:
– Добро пожаловать в замок Кентервилей!
Они вошли вслед за нею в дом и, миновав настоящий тюдоровский холл, очутились в библиотеке – длинной и низкой комнате, обшитой черным дубом, с большим витражом против двери. Здесь уже все было приготовлено к чаю. Они сняли плащи и шали и, усевшись за стол, принялись, пока миссис Амни разливала чай, разглядывать комнату.
Вдруг миссис Отис заметила потемневшее от времени красное пятно на полу, возле камина, и, не понимая, откуда оно взялось, спросила миссис Амни:
– Наверно, здесь что-то пролили?
– Да, сударыня, – ответила старая экономка шепотом, – здесь пролилась кровь.
– Какой ужас!– воскликнула миссис Отис. – Я не желаю, чтобы у меня в гостиной были кровавые пятна. Пусть его сейчас же смоют!
Старушка улыбнулась и ответила тем же таинственным шепотом:
– Вы видите кровь леди Элеоноры Кентервиль, убиенной на этом самом месте в тысяча пятьсот семьдесят пятом году супругом своим сэром Симоном де Кентервиль. Сэр Симон пережил ее на девять лет и потом вдруг исчез при весьма загадочных обстоятельствах. Тело его так и не нашли, но грешный дух его доныне бродит по замку. Туристы и прочие посетители замка с неизменным восхищением осматривают это вечное, несмываемое пятно.
– Что за глупости! – воскликнул Вашингтон Отис. – Непревзойденный Пятновыводитель и Образцовый Очиститель Пинкертона уничтожит его в одну минуту.
И не успела испуганная экономка помешать ему, как он, опустившись на колени, принялся тереть пол маленькой черной палочкой, похожей на губную помаду. Меньше чем в минуту от пятна и следа не осталось.
– "Пинкертон" не подведет! – воскликнул он, обернувшись с торжеством к восхищенному семейству. Но не успел он это досказать, как яркая вспышка молнии озарила полутемную комнату, оглушительный раскат грома заставил всех вскочить на ноги, а миссис Амни лишилась чувств.
– Какой отвратительный климат, – спокойно заметил американский посол, закуривая длинную сигару с обрезанным концом. – Наша страна-прародительница до того перенаселена, что даже приличной погоды на всех не хватает. Я всегда считал, что эмиграция – единственное спасение для Англии.
– Дорогой Хайрам, – сказала миссис Отис, – как быть, если она чуть что примется падать в обморок?
– Удержи у нее разок из жалованья, как за битье посуды, – ответил посол,и ей больше не захочется.
© Разумовская И., Самострелова С., перевод на русский язык. Наследники, 2015
© Аграчев Д., перевод на русский язык, 2015
© Коренева М., перевод на русский язык, 2015
© Чуковский К., перевод на русский язык. Чуковская Е.Ц., 2015
© Зверев А., перевод на русский язык. Наследники, 2015
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2015
Повести и рассказы
Кентервильское привидение
Романтическая история, где материальное тесно переплетается с духовным
(Перевод И. Разумовской и С. Самостреловой)
1
Когда американский посол мистер Хайрэм Б. Отис покупал Кентервильский замок, все твердили ему, что он делает большую глупость, ведь было доподлинно известно, что в замке водится привидение. Даже лорд Кентервиль, человек скрупулезной честности, счел своим долгом предупредить об этом мистера Отиса, когда они обсуждали условия продажи.
– Мы сами, – сказал лорд Кентервиль, – предпочли не оставаться в этом замке после несчастья с моей двоюродной бабкой, вдовствующей герцогиней Болтонской. Однажды, одеваясь к обеду, она вдруг почувствовала у себя на плечах чьи-то костлявые руки и настолько испугалась, что с ней сделался нервный припадок, от которого она так и не оправилась. Не могу утаить от вас, мистер Отис, что привидение являлось и многим ныне здравствующим членам моей семьи. Видел его и священник нашего прихода преподобный Огастас Дампьер – член Кингс-колледжа в Кембридже. После происшествия с герцогиней никто из новых слуг не пожелал у нас остаться, а леди Кентервиль почти не спала по ночам, обеспокоенная какими-то таинственными звуками, доносившимися из коридора и библиотеки.
– Милорд! – воскликнул посол. – Беру ваше привидение в придачу к обстановке. Я уроженец передовой страны. У нас есть все, что можно купить за деньги. Уж я-то знаю нашу расторопную молодежь: она способна перевернуть ваш Старый Свет вверх тормашками, лишь бы переманить у вас лучших актрис и примадонн. Бьюсь об заклад, что, если б в Европе действительно была такая штука, как привидение, его давно уж выставили бы у нас в каком-нибудь музее или возили бы напоказ.
– Боюсь, что привидение все-таки существует, – улыбнулся лорд Кентервиль, – по-видимому, ему просто удалось устоять перед заманчивыми предложениями ваших импрессарио. Оно обитает в замке уже три столетия, точнее с тысяча пятьсот восемьдесят четвертого года, и появляется каждый раз перед смертью кого-нибудь из членов нашей семьи.
– Если уж на то пошло, лорд Кентервиль, и у домашнего врача такая же привычка. Однако, сэр, привидений не бывает, и, мне кажется, природа вряд ли пойдет на уступки и согласится изменить свои законы даже в угоду английским аристократам.
– Конечно, вы, американцы, ближе к природе, – ответил лорд Кентервиль, который не вполне уяснил себе смысл последнего замечания мистера Отиса. – Ну что ж, если вы согласны иметь у себя в доме привидение, значит, все в порядке.
Но не забывайте, что я вас предупреждал.
Через несколько недель после этого разговора все формальности были закончены, и к концу сезона посол и его семья отправились в Кентервильский замок. Миссис Отис – в прошлом прославленная нью-йоркская красавица мисс Лукреция Р. Теппен с 53-й Западной улицы – сохранила и поныне значительную долю своей красоты, живость взгляда и безупречный профиль. Многие американские дамы, покидая родину, напускают на себя страдальчески-болезненный вид, считая, что это приобщит их к европейской утонченности, однако миссис Отис не совершила подобной ошибки. Она обладала блестящим здоровьем и поистине поразительными запасами жизнерадостности. В общем, во многих отношениях она была настоящей англичанкой и являла собой прекрасный пример того, что теперь мы ничем не отличаемся от американцев, если, разумеется, не считать языка. Старшего сына Отисы в припадке патриотизма назвали Вашингтоном, о чем он не переставал скорбеть. Этот светловолосый молодой человек довольно приятной наружности, по-видимому, готовил себя к карьере дипломата, так как в течение трех сезонов дирижировал котильоном в ньюпортском казино и даже в Лондоне прослыл великолепным танцором. Он питал неумеренную приверженность к гардениям и к родословным пэров – это была его единственная слабость. Во всем остальном он отличался редким благоразумием. Пятнадцатилетняя мисс Вирджиния К. Отис была прелестной девочкой, грациозной как газель, с открытым и доверчивым взглядом больших голубых глаз. Она слыла истинной амазонкой и однажды, поскакав наперегонки с лордом Бильтоном, два раза объехала вокруг парка на своем пони и перед самой статуей Ахиллеса обошла старого лорда на целых полтора корпуса. Это привело в неописуемый восторг юного герцога Чеширского, и он немедленно сделал ей предложение, за что опекуны в тот же вечер отправили его обратно в Итон, невзирая на пролитые им потоки слез. После Вирджинии шли двое близнецов, которых обычно называли «звезды и полосы», намекая на их близкое знакомство с розгой. Это были премилые сорванцы и, если не считать почтенного посла, единственные настоящие республиканцы в семье.
Кентервильский замок находился в семи милях от ближайшей железнодорожной станции Аскот, поэтому мистер Отис телеграфировал, чтобы за ними прислали экипаж, и все семейство в прекрасном расположении духа пустилось в путь. Стоял чудесный июньский вечер, и в теплом воздухе слышался легкий запах сосны. Время от времени до Отисов доносилось сладкое воркование лесного голубя, самозабвенно наслаждавшегося собственным голосом, иногда в зарослях шуршащего папоротника мелькала блестящая грудка фазана. Маленькие белки поглядывали с веток буков на проезжавший мимо них экипаж, а зайцы, мелькая белыми хвостиками, бросались наутек через мшистые кочки и кустарник. Но как только экипаж въехал в аллею, ведущую к Кентервильскому замку, небо заволокло тучами, в воздухе, казалось, застыла странная тишина, большая стая грачей бесшумно пронеслась над головами Отисов, и не успели они войти в дом, как на землю упали первые тяжелые капли дождя.
На крыльце их поджидала пожилая женщина в аккуратном черном шелковом платье, белоснежном переднике и чепце. Это была миссис Амни, экономка, за которой миссис Отис по настоятельной просьбе леди Кентервиль согласилась сохранить ее прежнее место. Когда Отисы вышли из экипажа, миссис Амни почтительно присела перед каждым из членов семьи и произнесла старомодное приветствие: «Милости просим в Кентервильский замок!» Следуя за ней, они миновали красивый старинный холл в стиле Тюдоров и прошли в библиотеку – длинную комнату, обшитую панелями из черного дуба, с низким потолком и огромным окном с цветными стеклами. Здесь был накрыт чай; скинув пледы, Отисы сели за стол и, пока миссис Амни прислуживала им, принялись осматривать комнату.
Вдруг миссис Отис заметила на полу, прямо перед камином, темно-красное пятно и, ничего не подозревая, обратилась к миссис Амни:
– Здесь, кажется, что-то пролито.
– Да, мадам, – тихо ответила старая экономка, – здесь пролита кровь.
– Фу, какая гадость! – воскликнула миссис Отис – Меня совсем не устраивают кровавые пятна в комнатах. Велите его немедленно стереть!
Старая женщина улыбнулась и проговорила так же тихо и таинственно:
– Это кровь леди Элеоноры, которая погибла на этом самом месте в тысяча пятьсот семьдесят пятом году от руки собственного мужа – сэра Саймона Кентервиля. Сэр Саймон пережил ее на девять лет и исчез при весьма загадочных обстоятельствах. Тела его так и не нашли, а его грешная душа все еще бродит по замку. Это кровавое пятно вывести невозможно, к тому же оно всегда восхищает туристов и других посетителей.
– Ерунда, – воскликнул Вашингтон Отис, – идеальный пинкертоновский пятновыводитель и очиститель «Чемпион» уничтожит его в одну минуту!
И не успела пораженная экономка опомниться, как он опустился на колени перед камином и начал ожесточенно тереть пол маленькой черной палочкой, напоминавшей косметический карандаш. Через несколько мгновений от кровавого пятна и следа не осталось.
– Я знал, что очиститель не подведет! – победно воскликнул Вашингтон, обводя взглядом своих восхищенных родных. Но не успел он произнести эти слова, как мрачную комнату озарила ослепительная вспышка молнии, устрашающий удар грома заставил всех вскочить на ноги, а миссис Амни упала в обморок.
– Удивительно мерзкий климат, – спокойно заметил посол, зажигая длинную индийскую сигару. – Видно, старушка Англия так перенаселена, что хорошей погоды здесь на всех просто не хватает. Я всегда был того мнения, что эмиграция – единственное спасение для этой страны.
– Дорогой Хайрэм, – воскликнула миссис Отис, – что нам делать с экономкой, которая падает в обморок?!
– А ты удержи с нее, как за разбитую посуду, вот она и перестанет, – предложил посол.
И действительно, через несколько минут миссис Амни пришла в себя. Однако не было сомнения, что она глубоко потрясена, и, перед тем как уйти, она самым серьезным образом сказала мистеру Отису, что дому грозит беда.
– Я, сэр, – проговорила она, – собственными глазами видела такое, от чего у каждого христианина волосы встали бы дыбом. Много, много ночей не сомкнула я глаз из-за ужасов, которые здесь творились.
Мистер и миссис Отис горячо заверили честную служанку, что они не боятся привидений, и, призвав благословение божье на своих новых хозяев, а также договорившись о прибавке к жалованью, старая экономка неверными шагами удалилась в свою комнату.
2
Всю ночь неистовствовала буря, но никаких особых происшествий не случилось. Однако, когда наутро Отисы спустились к завтраку, отвратительное кровавое пятно снова было на прежнем месте.
– Думаю, что очиститель «Чемпион» тут ни при чем, – сказал Вашингтон. – Ведь я пробовал его на самых разных пятнах. Видно, это дело рук привидения.
Он еще раз стер пятно, но на следующее утро оно появилось снова. Обнаружили его и на третье утро, хотя накануне вечером мистер Отис собственноручно запер библиотеку и унес ключи к себе наверх. Теперь уже вся семья была заинтригована; мистер Отис начал склоняться к мысли, что, отрицая существование привидений, он, пожалуй, подходил к вопросу слишком догматически; миссис Отис заявила о своем намерении вступить в Общество исследователей трансцендентальных явлений, а Вашингтон написал длинное письмо господам Майерсу и Подмору, в котором сообщал об устойчивости кровавых пятен, возникших в результате преступления. Наступившая затем ночь навсегда развеяла все сомнения в реальности призраков.
День выдался теплый и солнечный; вечером, когда стало прохладней, вся семья отправилась прокатиться. Домой они вернулись часов в девять, и им был подан легкий ужин. Разговор за столом отнюдь не касался привидений, так что на этот раз не могло быть и речи о психологической подготовке, которая столь часто предшествует необъяснимым потусторонним явлениям. Как я впоследствии узнал от мистера Отиса, за столом обсуждались обычные темы, составляющие предмет разговора всякой культурной американской семьи из высших слоев общества. Говорили о неоспоримом превосходстве актрисы Фанни Давенпорт над Сарой Бернар; о том, что даже в лучших английских домах никогда не получишь настоящих гречневых оладий, маисовой каши и початков; о роли Бостона в формировании мировой культуры; о преимуществах отправки багажа по квитанциям при железнодорожных путешествиях и о благозвучии нью-йоркского произношения по сравнению с тягучей речью лондонцев. О сверхъестественном никто не заговаривал, никто и словом не помянул сэра Саймона Кентервиля. В одиннадцать часов все разошлись по своим комнатам, и к половине первого огни в доме погасли. Через некоторое время мистер Отис проснулся от какого-то странного шума, раздавшегося в коридоре, неподалеку от его комнаты. Казалось, будто лязгает железо и звуки эти с каждой минутой приближаются. Мистер Отис тотчас встал, чиркнул спичкой и взглянул на часы. Стрелки показывали ровно час ночи. Посол был совершенно спокоен и, пощупав пульс, убедился, что жара у него нет. Загадочный шум продолжался, и мистер Отис явственно различил звук шагов. Он надел ночные туфли, достал из несессера небольшой продолговатый флакон и открыл дверь. Прямо перед собой в слабом свете луны он увидел старика самого ужасного вида. Глаза его горели, словно пылающие угли, спутанные волосы свисали до плеч, одежда старинного покроя была покрыта грязью и превратилась в лохмотья, а руки и ноги были закованы в кандалы, соединенные тяжелыми ржавыми цепями.
– Уважаемый сэр, – обратился к нему мистер Отис, – извините меня, но я вынужден просить вас смазать ваши цепи. Вот вам для этой цели флакон смазочного масла «Восходящее солнце Таммани». Говорят, его действие сказывается после первого же употребления. Вы убедитесь в этом, прочитав приведенные на обертке отзывы видных представителей нашего духовенства. Я оставляю его вот здесь, рядом с подсвечником. Если вам потребуется, буду рад ссудить вас новой порцией.
С этими словами американский посол поставил флакон на мраморный столик и, закрыв за собой дверь, отправился спать.
С минуту кентервильский призрак стоял неподвижно, оцепенев от вполне понятного возмущения; затем, в сердцах швырнув пузырек на пол, он с глухими стенаниями помчался по коридору, излучая жуткий зеленый свет. Но не успел он добраться до верхней площадки широкой дубовой лестницы, как распахнулась дверь одной из комнат, на пороге появились две маленькие, одетые в белое фигурки, и мимо его головы просвистела большая подушка. Сообразив, что нельзя терять ни минуты, призрак поспешил воспользоваться для бегства четвертым измерением и исчез сквозь деревянную обшивку стены, после чего в доме снова воцарилась тишина.
Очутившись в маленькой потайной комнате в левом крыле замка, призрак прислонился к лунному лучу, чтобы перевести дух, собраться с мыслями и обдумать создавшееся положение. Никогда еще за все триста лет его блестящей карьеры ему не наносили столь грубого оскорбления. Он вспомнил, как напугал до нервного припадка вдовствующую герцогиню, внезапно представ перед ней, когда, вся в кружевах и бриллиантах, она стояла перед зеркалом; как довел до истерики четырех служанок тем, что, осклабившись, выглядывал из-за портьер в одной из запасных спален, как задул свечу у священника местного прихода, когда тот поздно вечером шел из библиотеки, и несчастный, получив нервное расстройство, находился с тех пор на попечении сэра Уильяма Галла; на память ему пришла и старая мадам де Тремульяк, – проснувшись однажды на рассвете, она увидела, что в кресле у камина сидит скелет и с увлечением читает ее дневник. Потом она шесть недель пролежала с воспалением мозга, а когда поправилась, вернулась в лоно церкви и навсегда порвала всякие отношения с этим отъявленным вольнодумцем мсье Вольтером. Приятно было вспомнить и ту страшную ночь, когда беспутного лорда Кентервиля нашли умирающим от удушья с застрявшим в горле бубновым валетом и на смертном одре лорд признался, что на эту карту мошеннически выиграл в Крокфорде у Чарлза Джемса Фокса пятьдесят тысяч фунтов. При этом он клялся, что проглотить валета его заставил кентервильский дух. В памяти призрака всплывали все его блестящие успехи, все жертвы, начиная с дворецкого, который застрелился в буфетной, когда увидел, что в окно к нему стучит зеленая рука, и кончая прелестной леди Статфилд, – бедняжка вынуждена была всю жизнь носить на шее черную бархотку, чтобы скрыть следы пяти пальцев, отпечатавшихся на ее белоснежной шее, и в конце концов утопилась в пруду за Королевской аллеей, где разводили карпов. С эгоистическим наслаждением истинного художника перебирал он в памяти свои наиболее эффектные появления и с горькой усмешкой вспоминал то свой последний выход в роли Красного Рубена, или Душителя Младенцев, то дебют в качестве Верзилы Гибеона – Вампира с Бексийского болота. А какой фурор он произвел, когда в один прекрасный июньский вечер вышел на площадку для тенниса и всего-навсего сыграл в кегли собственными костями! И подумать только, что после таких подвигов являются какие-то пропитанные современным духом презренные американцы, начинают потчевать его смазочным маслом и швыряют в голову подушки. Смириться с этим было невозможно. А кроме того, как известно из истории, ни с одним привидением не обходились подобным образом. Посему он решил мстить и до рассвета оставался погруженным в глубокое раздумье.
3
Когда на следующее утро семейство Отисов встретилось за завтраком, разговор некоторое время вертелся вокруг призрака. Естественно, посол был порядком уязвлен, что его подарок отвергли.
– Я вовсе не собираюсь оскорблять привидение, – заявил он, – и между прочим должен заметить, что, принимая во внимание длительный срок, проведенный им в этом доме, швырять в него подушками по меньшей мере невежливо. (Нужно с прискорбием признаться, что этот справедливый упрек близнецы встретили взрывами хохота.) Но, с другой стороны, – продолжал посол, – если привидение действительно не пожелает пользоваться смазочным маслом, придется отобрать у него цепи. Глаз не сомкнешь, когда возле самой спальни так грохочут.
Однако целую неделю их никто не беспокоил, и только неизменное появление кровавого пятна на полу в библиотеке возбуждало всеобщее внимание. Это действительно было очень странно, так как на ночь мистер Отис сам запирал двери, а окна закрывались ставнями. Много толков вызывала также склонность пятна менять окраску подобно хамелеону. То оно было темно-красным, почти коричневым, то цвета киновари, то принимало сочный пурпурный оттенок, а однажды, когда Отисы собрались в библиотеке, чтобы помолиться всей семьей согласно патриархальным обычаям приверженцев свободной американской реформированной епископальной церкви, они увидели, что пятно стало изумрудно-зеленым. Разумеется, такие калейдоскопические изменения весьма забавляли всех членов семьи, и за ужином по этому поводу заключались веселые пари. Единственным человеком, не принимавшим участия в шутках, была маленькая Вирджиния. По каким-то необъяснимым причинам она при виде пятна всегда расстраивалась, а в то утро, когда оно стало изумрудно-зеленым, даже чуть не заплакала.
Вторично призрак явился Отисам в ночь на понедельник. Едва они улеглись спать, как их поднял на ноги страшный грохот в холле. Сбежав по лестнице, они обнаружили, что тяжелые рыцарские доспехи, стоявшие у стены, обрушились на каменный пол, а в кресле с высокой спинкой сидит кентервильское привидение и, страдальчески морщась, растирает коленки. Близнецы, захватившие с собой игрушечные ружья, тут же дали по нему залп сушеным горохом с меткостью, которой можно достичь лишь путем долгих и старательных упражнений над учителем чистописания. Американский посол, со своей стороны, навел на привидение револьвер и, согласно калифорнийскому этикету, скомандовал: «Руки вверх!» Взвыв от ярости, призрак сорвался с кресла, промчался сквозь Отисов, словно туман, и, задув по пути свечу Вашингтона, оставил их в полной темноте. Достигнув верхней площадки лестницы, он остановился передохнуть и решил пустить в ход свой излюбленный прием – разразиться сатанинским смехом. Этот номер всегда ему удавался. Говорили, что от этого смеха за одну ночь поседел парик лорда Рэйкера, а три французские гувернантки, служившие у леди Кентервиль, заслышав его, одна за другой взяли расчет, не проработав и месяца. Вспомнив об этом, призрак закатился таким леденящим душу хохотом, что под старыми сводами все задрожало и загудело, но не успело ужасное эхо замолкнуть, как рядом отворилась дверь и на площадку вышла миссис Отис в голубом капоте.
– Вам, кажется, нездоровится, – сказала она. – Вот настойка доктора Добелла, советую попробовать. Это прекрасное средство от несварения желудка.
Призрак свирепо уставился на нее и тут же принял необходимые меры, чтобы обернуться большим черным псом, – этот мастерской трюк снискал ему когда-то заслуженную славу и, по мнению домашнего врача, послужил причиной хронического слабоумия дядюшки лорда Кентервиля, достопочтенного сэра Томаса Хортона. Но тут послышались шаги, и призраку не удалось осуществить свой коварный замысел. Он ограничился тем, что начал слабо фосфоресцировать, и, когда близнецы подбежали к нему, растаял в воздухе с протяжным замогильным стоном.
Вернувшись в свою комнату, призрак почувствовал себя совершенно разбитым и дал волю обуревавшему его негодованию. Вульгарность близнецов и грубый материализм миссис Отис были, конечно, возмутительны, но самым досадным показалось ему то, что он не мог больше носить доспехи. А ведь он надеялся, что даже современные американцы, увидев его в роли призрака в латах, затрепещут, если не от страха, то хотя бы из уважения к своему национальному поэту Лонгфелло, за стихами которого, полными прелести и изящества, он и сам не раз коротал время, когда семейство Кентервилей уезжало в Лондон. Кроме того, это были его собственные доспехи. В них он очень удачно выступил на Кенилвортском турнире и удостоился высокой похвалы самой королевы-девственницы. А теперь, когда он попытался снова надеть их, тяжесть нагрудной брони и стального шлема оказалась для него непосильной, он с грохотом рухнул на каменный пол, жестоко ободрал колени и расшиб костяшки пальцев правой руки.
После этого случая он совсем расхворался и несколько дней просидел в своей комнате, выбираясь из нее, только чтобы поддерживать в надлежащем виде кровавое пятно в библиотеке. Однако благодаря строгому соблюдению режима он наконец поправился и решил предпринять третью попытку нагнать страх на посла и его семейство. Для этой цели он назначил пятницу семнадцатого августа и, посвятив весь день изучению своего гардероба, выбрал в конце концов широкополую шляпу с красным пером, саван с оборочками у ворота и на запястьях и ржавый кинжал. К вечеру разыгралось ненастье, полил дождь и поднялся такой ветер, что все окна и двери старого дома скрипели и дребезжали. Такая погодка была как раз по душе призраку. Он наметил следующий план действий: сначала он осторожно проберется в комнату Вашингтона Отиса и, стоя в ногах постели, тихо пробормочет ему нечто невнятное, а потом под звуки торжественной музыки трижды вонзит себе в горло кинжал. На Вашингтона он затаил особую обиду, ибо знал, что этот молодой Отис имел дурную привычку уничтожать с помощью пятновыводителя Пинкертона знаменитое кровавое пятно в кентервильской библиотеке. Заставив наглого и безрассудного юнца самым постыдным образом дрожать от страха, он проследует в спальню посла и, возложив холодную липкую руку на лоб миссис Отис, примется нашептывать на ухо ее перепуганному супругу ужасные тайны склепа. Что касается маленькой Вирджинии, то тут призрак еще не решил окончательно, как ему поступить. Она ни разу ничем не обидела его, а к тому же была миловидной и доброй. Пожалуй, сказал он себе, хватит с нее пары глухих стонов из глубины платяного шкафа, ну а если она не проснется, он уцепится скрюченными пальцами за ее одеяло и начнет судорожно дергать его. Близнецов же призрак решил проучить как следует. Прежде всего он, конечно, сядет к ним на грудь, пусть задыхаются, мучаясь в кошмарах. Потом, пользуясь тем, что их кровати стоят рядом, недурно будет застыть между ними, приняв вид зеленого, окоченевшего мертвеца, и стоять так, пока они не оцепенеют от ужаса, а тогда можно сбросить саван и начать ползать по комнате, блестя костями и вращая одним глазом, как того требует роль Немого Даниела, или Скелета Самоубийцы. В этой роли он уже не раз имел огромный успех и считал ее не менее выигрышной, чем свой коронный номер – Мартин-маньяк, или Замаскированная Загадка.
