ИЩЕНКО ОЛЕГ АЛЕКСАНДРОВИЧ Родился 25 мая 1979 г. Поступил в Тавдинский техникум в 1994г. на специальность "Ремонт и техническая эксплуатация деревообрабатывающего оборудования«. Призван 23 июля 1998 г, Командир танка в/ч 29483 Северо - Кавказкого военного округа. Погиб 5 марта 2000 г. Награжден Ордером Мужества (посмертно). Похоронен на сельском кладбище в с. Тагильцы, Тавдинского района.
О подвиге сына родители узнали из "Красной звезды" …

5 марта - особая дата в истории чеченской войны. Пять лет назад в этот день началось последнее масштабное сражение второй чеченской кампании. Больше двух тысяч блокированных в горах бандитов, прорвавшись через наши боевые порядки, вошли в равнинное село Комсомольское. Где объединившиеся под началом Гелаева банды и приняли свой последний бой.

Когда после трехнедельных уличных боев над руинами Комсомольского наконец рассеялся дым, оказалось, что армии криминально-мятежной Ичкерии больше не существует. Планы бандитов - прорваться в село и, переодевшись, расползтись по равнине, раствориться среди населения - сорвали полторы сотни офицеров и солдат 503-го мотострелкового полка 58-й армии, волею судьбы или случая оказавшиеся в то роковое утро на пути гелаевцев. Вступив в неравный бой, они задержали бандитов, и спешно стянутые к селу войска успели окружить Комсомольское.
Завораживающим дух перипетиям того драматичного боя был посвящен опубликованный в "Красной звезде" 23 октября 2004 года очерк "Мы стали старше на войну". Его главная сюжетная линия состояла в том, что больше двух часов командир танковой роты капитан Александр Певцов отчаянно пытался спасти экипаж одного из своих танков.
Пока основная масса гелаевцев с боем пробивалась к Комсомольскому по руслу горной реки, одна из банд окружила потерявший ход Т-72. Забыв на время о своей главной цели, "духи" остервенело пытались открыть люки "семьдесятдвойки" и расправиться с причинившим им большой урон и отказавшимся сдаваться экипажем. "Чехи" расстреливали танк "мухами", подрывали люки гранатами, но лейтенант Александр Луценко, сержант Олег Ищенко и рядовой Денис Надтоко не сдавались!
С горсткой бойцов и еще одним танком ротный Певцов пытался прорваться к своим, но лишь потерял еще один танк - слишком уж не равны были силы. Не выручили и авиация с артиллерией - "вертушки" и мины лишь на время отогнали "духов" от танка.
Когда, получив подкрепление, нашим наконец удалось добраться до "семьдесятдвойки", было поздно - на броне лежали изуродованные тела лейтенанта Луценко и сержанта Ищенко (механика-водителя бандиты взяли с собой, потом он сбежит из плена). Но избежать возмездия боевикам не удастся - во время уличных боев в Комсомольском танкисты сполна отомстят за своих...
Тот очерк вызвал немало откликов, причем один из них просто заставил снова вернуться к этой тяжелой теме. Через месяц в редакцию дозвонилась мать одного из погибших героев - Надежда Александровна Ищенко. Потерявшая сына на войне женщина благодарила за статью, говорила, что только теперь, четыре года спустя, узнала, как погиб ее любимый Олег, что этот номер "Красной звезды", каким-то чудом дошедший до их небольшого села в Тавдинском районе Свердловской области, - словно весточка с того света.
А потом она прислала письмо, от которого защемило сердце. Словно родственникам или старым-старым друзьям, Надежда Александровна рассказывала о том, как они с мужем Александром Ивановичем и младшим сыном Дмитрием живут в такой далекой что от Чечни, что от Москвы деревеньке Ленино. Как муж работает трактористом, а сама она - поваром в детском саду, как сажают картошку и держат скотину, как всей семьей ходят в лес по грибы и ягоды. И, конечно, о том, как рос их сын, которого она, как и раньше, ласково называет Олега. Надежда Александровна вспомнила, как ездила к нему в "учебку" под Екатеринбургом, как посылала туда сахар. А потом была война... Последнее письмо от Олега получили 11 марта. А через три дня пришло письмо от комбата, в котором офицер благодарил их с мужем за геройски погибшего сына...
Теперь все письма Олега Ищенко хранятся в музеях Тавды и Екатеринбурга. "У нас в деревне помнят Олега, - пишет нам мать солдата. - В сельской библиотеке есть посвященный ему уголок. В школе, где он учился, - альбом. В сельсовете - подборка вырезок из газет. Вот и ваша статья всколыхнула жителей нашей деревни, преподавателей техникума и училища, в которых учились Олег и Димка. Учителя сделали с нее ксерокопии, чтобы провести классные часы..."
Вырезки из районной многотиражки, запечатлевшие детей у могилы Олега, говорят о том, что в нашем перебаламученном Отечестве все-таки помнят своих героев. Они позволяют понять, как искренне и честно живут в российской глубинке. Можно ли было после этого не откликнуться на просьбу Надежды Александровны Ищенко помочь найти командира роты ее погибшего сына - Александра Певцова?
Сообщаем вам, Надежда Александровна, что после тех трагических событий, когда отважный офицер сделал все, чтобы спасти вашего сына, он еще два года провел в Чечне. Сейчас подполковник Александр Певцов учится в Общевойсковой академии, недавно женился, у него родилась дочь. Ваши координаты мы ему передали, знаем, что он уже вам звонил.
"Были бы счастливы, если бы Александр к нам приехал, - заканчивала свое письмо мать солдата, - сходили бы на могилку к Олегу. Дорогу оплатим, в деревне очень ждут, не только ждут, но уже планируют, как встретят командира Олега..."
Александр Певцов, с которым автору этих строк довелось сойтись на войне, обязательно к вам приедет, дорогая Надежда Александровна. Как только будет возможность. А по поводу оплаты проезда беспокоиться, думаю, ни вам, ни Певцову не придется. Уверен, эта публикация не оставит равнодушным начальника Академии имени Фрунзе генерал-полковника Владимира Попова. Владимир Иванович сам прошел дорогами Чечни.
Вот написал об этом и вспомнил, как 8 ноября 1999-го с КНП командующего Западной группировкой Владимира Шаманова тогда еще генерал-лейтенант Попов руководил действиями гантамировцев, которых ему поручили курировать. Мир тесен - в трехстах метрах правее наступала рота капитана Певцова. Все десять танков. До "комсомольских" событий оставалось четыре месяца. Четыре последних месяца жизни сержанта Олега Ищенко - славного русского парня из небольшой и никому не известной деревеньки бескрайней российской глубинки...
На снимках: тот самый танк под Дуба-Юртом (январь 2000 года); Олег ИЩЕНКО в первые месяцы службы.

Судьба свела нас в роковые - «комсомольские» - дни второй чеченской войны и крепко повязала разорвавшейся под ногами гранатой.
- Из «Мухи» по танку били, - выдохнул Певцов, когда отскочив за «семьдесятдвойку», мы упали на землю. Через минуту, забыв об опасности, он, высунувшись из-за танка, продолжал корректировать огонь.
По неписаным канонам военной науки «броню» в городском бою прикрывает пехота. Но рота Внутренних войск отстала на добрую сотню метров, и оказавшийся без прикрытия в центре Комсомольского танк, а заодно и мы с Певцовым были хорошей мишенью для повылезавших из подвалов после бомбежек боевиков. Не спешивших вэвэшников можно было понять: двухнедельные уличные бои сильно проредили их боевые порядки - некоторые отряды не досчитывались уже каждого второго бойца. Или слишком спешил Певцов...
Ни одного целого дома и не срезанного осколками дерева, горы битого кирпича, трупы боевиков, кучи танковых гильз, не смолкающая ни на минуту стрельба и клубы красного - от кирпичной крошки - дыма после танковых выстрелов по занятым боевиками домам, - так выглядело Комсомольское из-за гусениц семьдесятдвойки роты капитана Александра Певцова. Окруженная в Комсомольском банда Гелаева - последний уцелевший крупный отряд боевиков - дралась до последнего. Отступать заранее отпевшим себя чеченам было некуда, а терять - нечего. Судьбу последнего сражения кампании решали пехота и танки - авиация с артиллерией не доставали моджахедов в глубоких бетонных подвалах. Напряженность уличных боев в Комсомольском достигла, наверное, самого большого накала за всю войну. Руины почти каждого дома стали маленькой крепостью, в которой принимала последний бой очередная кучка шахидов. После понесенных потерь пленных наши не брали и воевали, казалось, тоже с каким-то особым ожесточением. Врезалась в память валявшаяся у одного из домов голова...
После суток боев, проведенных с вэвэшниками, я посчитал себя вправе расспросить обо всем бравшего этот дом взводного.
- Не мы, - ответил он, - танкисты. Сказали, что отомстили.

Шли десятые сутки боев в Комсомольском. Каждый день походил на другой. Утром село утюжила авиация, потом шли в атаку штурмовые отряды внутренних войск. Армейцы блокировали село по периметру. Ротный опорный пункт, который поредевшая рота Певцова делила с брошенными на усиление пехотинцами и танкистами других полков, находился на южных подступах к Комсомольскому - между ущельем, по которому в село и прошли гелаевцы, и заросшим кустами оврагом. Крепко прижатые в селе «духи», от отчаяния были готовы к прорыву обратно в горы. Собираясь на ужин в палатке Певцова, офицеры думали, как будут действовать, если гелаевцы пойдут на их боевые порядки. С наступлением темноты расходились по позициям - прорыва ждали именно ночью. Всю ночь ущелье подсвечивалось осветительными снарядами и содрогалось от треска автоматных очередей. Беспрерывно обстреливая «зеленку» на дне ущелья, патронов не жалели - чтоб ни один боевик, перебегая от куста к кусту в паузах между «осветилками», не ускользнул в горы.
Десятый день Певцов не находил себе места. Из памяти не выходили последние слова взводного, которого вместе с пятью солдатами он потерял 5 марта:
- Певчий, сделай что-нибудь, вытащи нас отсюда!
...Певцову казалось, что уже годы отделяют его от того дня, когда в их полк пришла разнарядка на три месяца откомандировать в воюющий Дагестан командира танковой роты и нескольких пехотных взводных. Певцов вызвался добровольцем.
Отец и дед его были танкистами. Оба воевали: дед - на легендарной «тридцатьчетверке», отец - на Т-62 в Афгане. Поэтому Певцов еще в детстве знал, кем будет - военные гости, военные разговоры... Окончив в 1996-м Челябинское танковое, попал под Екатеринбург. Через год, выведя взвод в лучшие, получил роту. Вскоре рота стала лучшей, а Певцов - старшим лейтенантом досрочно.
Когда в штабе дивизии выяснилось, что речь не о командировке, а о переводе в СКВО, Певцов было заколебался - менять Урал на Кавказ, отказываясь от светившей должности замкомбата... Но в Дагестане шла война, и в том, что армия скоро вновь пойдет чеченскими тропами, не было никаких сомнений. Борт на Ростов улетал на следующий день.
В штабе СКВО ждал еще один неприятный сюрприз - назначение в 503-й мотострелковый полк, город Владикавказ. Оказалось, все вакантные офицерские должности в Дагестане округ укомплектовал своими, «варяги» же нужны были, чтобы залатать дыры. На СКВО обиды не было, обидно было, что, выполняя разнарядку, обманули свои, для правдоподобности еще и выдав всем по бронежилету и каске.
- Откуда ты такой? - удивился прапорщик, когда Певцов пришел сдать это приданое на вещевой склад.
- С Урала.
- У вас что там, на Урале, в касках и «брониках» ходят?
Настроение, в общем, было ни к черту.
Все круто изменилось в конце сентября, когда полк перебросили к чеченской границе. С легкой руки придумавшего ему радиопозывной комполка стал Певцов «Певчим». Началась подготовка к боевым действиям - служба на Кавказе стала обретать наконец желаемый смысл.
В середине октября перешли границу мятежной республики. Самыми трудными были две недели стояния под Бамутом. Угнетало ожидание первого боя, и, что греха таить, боялись этого овеянного легендами места. В первую кампанию наши трижды безуспешно штурмовали Бамут, взяв его лишь в июне 1996-го. В этот раз символ чеченского сопротивления пал через месяц боевых действий. А первым в Бамут вошел танк Певцова. Боевое крещение вышло удачным. Штурмуя городок ракетчиков - один из укрепрайонов Бамута, Певчий не потерял ни одного танка, ни одного солдата. Война явно складывалась и дальше: двигаясь в глубь Чечни, Певцов уверенно командовал ротой, а вражеские ПТУРы и «Мухи» стороной облетали его танки. И дело было не только в везении. Певцов быстро усвоил главную аксиому выживания - побеждает не тот, кто, обнаружив цель, быстро открывает ответный огонь, а тот, кто, еще не видя этой цели, сумеет ее почувствовать и ударить первым. Используя возможности техники, можно давить «душков», не расплачиваясь за чеченские горки солдатскими жизнями, понял Певцов под Бамутом.
- Что за ящики под кроватью? - спросил он как-то вечером в палатке командира мотострелковой роты, с которым делил район обороны.
- Навязали с дивизии, - ответил тот, - не смог отвертеться. Ненужная, но дорогая штуковина - отвечай теперь за нее. СБР называется - станция ближней разведки.
- А давай ее соберем! - завелся Певцов.
Вышли на позиции. Темень - хоть глаз выколи. Подсветили фонариком инструкцию, собрали. Запустили, штуковина - сразу сигналить.
- Люди там! - сообразил Певцов.
- Не сунутся они оттуда, скорее ошиблись при сборке.
Через пять минут спор рассудили полетевшие в небо сигнальные мины. Больше СБР под кроватью не пылилась. В одну из ближайших же ночей, ударив по ее показаниям из танков и пулеметов, навалили с десяток «душков».
Певчий по-настоящему фанател техникой, даже селикогель сушил. Есть в танковых прицелах такой порошок - для забора конденсата с прицельной сетки. Чтоб оптика не запотела. Вероятность этого, правда, крайне мала, поэтому его и в мирной-то жизни мало кто сушит. Военную грамотность Певцова, зачем-то прокаливавшего селикогель на сковородке, сослуживцы оценили под Урус-Мартаном. Когда у нескольких танков другой роты в разгар боя запотели прицелы…
Война не только не тяготила Певцова, но даже окрыляла его, с каждым днем добавляя уверенности в себе. Певчий ловил себя на мысли, что на войне он чувствовал себя даже комфортнее, чем в мирное время. Когда б он еще пошутил с командиром полка, как под тем же Урус-Мартаном?
Из-за отсутствия боеприпасов срывалась боевая задача. И тут мимо скучающего у танка Певцова проезжает машина.
- Не нужны, капитан, снаряды? - спрашивает какой-то подполковник.
- Конечно, нужны!
- Ты только не уезжай - сейчас привезем, даже сами разгрузим - примешь под роспись, - обрадовался офицер. - Уже два дня не знаем, куда их деть, хоть во Владик обратно вези…
Чудеса, да и только, подумал Певчий, когда через час перед ним выросла гора снарядов. Расписался - и бегом в штабную палатку. А там командир полка рацию греет - у вооруженцев группировки боеприпасы требует. Сел Певчий рядом и, выдержав хорошую паузу, спрашивает:
- А что, товарищ полковник, не наступаем?
- Ты чё, Певчий, издеваешься? - с пол-оборота завелся не укладывающийся в сроки наступления комполка.
- Если вы про боеприпасы… Cнаряды в общем-то есть…
- ???
- Добрые люди мимо проезжали, помогли.
- Так не бывает… - опешил комполка.
- Бывает, товарищ полковник. Так, может, начнем уже наступление?..
Словом, война у Певцова шла. Как мечтал, как учили: его «семьдесятдвойки» давили «душков», не входя в зону поражения, их оружием. Так было до 5 марта. Пока его танковая рота и еще несколько подразделений 503-го полка не оказались на пути двухтысячной банды Гелаева. Собрав останки и изуродованные тела своих бойцов, Певчий усвоил тогда самый главный урок войны - будь ты хоть семи пядей во лбу, на войне каждый день ходишь под Богом. В тот день и закончилась короткая Санькина молодость...
В конце января танковая рота капитана Певцова, усиленная пехотной бронегруппой, окопалась на южных подступах к Комсомольскому с задачей не допустить схода бандгрупп на равнину на подконтрольном участке. Месяц прошел спокойно. Но напряжение росло с каждым днем, разведка и предупреждала о возможном прорыве. Прогнозы сбылись в ночь на 29 февраля. Заметив движение на дне ущелья, открыли огонь. Исполняющий обязанности комполка подполковник Шадрин съехал с бронегруппой вниз и пошел по кровавому следу, нагнав в одном из домов пятерых спешно переодевавшихся бандитов. Итог боя - 5 убитых и 10 раненых взятых в плен «душков». Проехав в тот день по селу, Певцов насчитал полтора десятка открытых ворот и увидел много женщин в черных платках. Значит, взяли не всех, понял Певчий: кто-то, уйдя от погони, все же донес в село весть о погибших.
Чтобы надежнее перекрыть ущелье, в конце которого начиналась деревня, комполка спустил вниз гранатометный взвод. Сунутся снова - проще будет обнаружить бандитов, да и пяток АГСов разнесут «душков» в клочья.
Утро 5 марта ничем не отличалось от других предрассветных часов: холодно, туман и чертовски хотелось спать.
В 4 утра с гор, где держала оборону рота лейтенанта Вершинина, донеслась стрельба. Обоюдная, понял Певцов по треску автоматных очередей, не в темноту наши стреляют - бой идет! Сон сняло как рукой. Выхватив у радиста наушник, Певцов услышал доклад Вершинина командиру полка: «Веду бой, «духов» немерено, одни идут на меня, другие - ущельем». Приведя роту «к бою» - опорный пункт Певцова отделяло от «духов» меньше километра, Певчий вновь прильнул к рации. Но связи с Вершининым уже не было. Вместо него в эфир вышел один из его бойцов:
- Ротный погиб. Взводный погиб, много убитых, контрактники убежали...
Объясняя солдату, как действовать, Шадрин тщетно пытался хотя бы через него сохранить управление ротой. Окончание их разговора Певцов уже не слышал - в бой вступил сидящий в ущелье, под его окопами гранатометный взвод.
Еще не видя «духов», Певцов дал команду открыть огонь по «зеленке». Ущелье затрясло от разрывов танковых снарядов, АГСных залпов и беспрерывного треска автоматных очередей. Но, несмотря на плотность огня, из кустов, где, казалось, не останется ничего живого, повалили «духи». Напряжение боя и интенсивность вражеской стрельбы нарастали с каждой минутой. «Духов» действительно было немерено. «Веду бой, но они идут дальше», - доложил командиру полка командир гранатометного взвода. «Держись, высылаю бронегруппу», - ответил Шадрин. Съехав с противоположного берега ущелья через село на двух БТРах, два десятка разведчиков во главе с командиром разведроты старшим лейтенантом Деевым заняли оборону на окраине села и вступили в бой. Но легче не стало, «духов», напротив, становилось все больше и больше. Плотность огня из ущелья по окопам Певцова была уже сумасшедшей. Старшина приданных пехотинцев прапорщик Евстратов на всю жизнь запомнит, как три пули прошили меховой воротник его куртки, а четвертая застряла в подствольнике автомата… Тем, кто внизу, было еще тяжелее. Ситуация становилась критической - все были блокированы: остатки роты Вершинина - в горах, гранатометный взвод - в ущелье. Снайперский огонь с соседней горы не давал Певцову перезарядить танки - по открывающимся люкам тут же цокали пули. Разведчики на краю села отправили БТРы назад, чтоб боевики, подошедшие уже совсем близко, не подожгли их из гранатометов, и держались уже из последних сил.
Не спасали и барражирующие в небе вертушки, обстреливающие не успевших приблизиться к нашим боевым порядкам боевиков. Комсомольское не удержать, понимал Певчий. Смявший гранатометчиков поток бандитов хлынул в село.
В разгар боя к нему подбежал командир дивизионного разведбата майор Измайлов, сказал, что его с бронегруппой послали в горы собрать остатки роты Вершинина, придав один из танков Певцова. Связавшись с командиром полка, Певчий получил указание ехать с Измайловым, но убедил Шадрина, что не может покинуть бой, а с прикрытием разведчиков справится и его взводный. Эх, вернуть бы время назад…
Провожая взводного - лейтенанта Александра Луценко, Певчий несколько раз наказал ему ни в коем случае не ехать впереди колонны: «Ты - огневая мощь, а не броневой щит».
Отправив танк, Певцов вернулся в бой. С приездом снайперов из «Альфы» стало заметно легче. За час наши профи пощелкали работающих с соседней горы чеченских снайперов, и огонь по боевым порядкам Певцова шел уже только снизу. Танки можно было перезаряжать, уже не выкатывая из капониров. Только вот снаряды таяли на глазах, а боевики, устлав трупами пересохшую речку, все шли и шли в Комсомольское. Только через неделю Певцов и те, кто уцелеет, узнают, что в то утро в Комсомольское ломанулись больше двух тысяч бандитов. Конечно, они не могли остановить такую армаду. Но оказавшиеся на ее пути полторы сотни офицеров и солдат 503-го полка сыграли - без преувеличения - историческую роль в ходе второй чеченской кампании. Приняв неравный и ставший для большинства из них последним бой, в котором у наших не было шансов победить, они сделали главное - задержали бандитов. На какой-то час, которого хватило командованию Западной группировки, чтоб окружить Комсомольское. В разыгравшемся там трехнедельном сражении по сути и решилась судьба всей войны. Когда над руинами родового села Гелаева рассеялся дым, вдруг стало ясно, что армии криминально-мятежной Ичкерии больше не существует - на выручку гибнущим в окружении и взывающим о помощи боевикам с гор так никто и не подошел. Масштабных сражений после Комсомольского в Чечне больше не было, и на прямые боестолкновения с войсками уцелевшие боевики сами больше не шли.
…К семи утра бой стал понемногу стихать. Остатки роты Вершинина разбрелись по лесу, четырнадцать из восемнадцати гранатометчиков погибли, четверо попали в плен. До последнего державшиеся на краю села разведчики не разделили их судьбу лишь благодаря «одолженным» у местного населения легковушкам. Последним на раздолбанных красных «Жигулях» с пятью солдатами в лагерь вернулся старший лейтенант Деев. Когда его там уже не ждали. Артиллерия и вертолеты работали уже по южной части Комсомольского, а поток идущих по ущелью боевиков все не прекращался.
Шум моторов возвращающейся с гор колонны вырвал Певцова из боя. Его «семьдесятдвойки» в ней не было...
- Где танк?!! - закричал Певцов на Измайлова.
В эту же секунду к нему подбежал радист - на связи Луценко:
- Певчий, я подбит, по мне ходят…
От услышанного Певцова бросило в пот. Луценко вопреки его приказу все-таки пошел впереди колонны. После километра пути бронегруппа попала в засаду. Подбитый танк потерял ход и в горячке боя был брошен спасающими своих раненых разведчиками. Выяснять отношения с Измайловым было некогда. Надо было спасать экипаж. Услышав категорическое «нет» командира полка - новый рейд в горы неизбежно грозил новыми потерями, Певцов решил действовать сам. По-другому он поступить не мог. Пошел к приходящему в себя после боя взводному разведчиков - старшему лейтенанту Рустаму Ханакову, которого знал еще с абитуры училища. Тот сморщился, но не отказал. Посадив на танк десяток разведчиков, двинулись той же дорогой. Танк внизу, разведчики с Певцовым - по горам, прикрывая его сверху. Классные места для засады, едва успел подумать Певцов, тут же увидев в сотне метров впереди сидящих по гребню горы «духов». Человек 50-60. «Коробочка, отход!» - прокричал Певчий в рацию, но было поздно. Горы сотряс оглушительный взрыв - пропустив увешанную активной броней «семьдесятдвойку» вперед, «духи» ударили по ней из гранатомета. Несколько гранат легли точно в трансмиссию. Сдетонировал боекомплект. С танка сорвало башню.
Один прилив адреналина тут же сменился другим - открыв сумасшедшую стрельбу, боевики двинулись на группу Певцова. Наши - уносить ноги. Одолеть такую кучу бандитов шансов не было. Убегали быстро - откуда только брались силы. Ветки хлестали в лицо, но боли не чувствовали. Останавливаясь на выгодных рубежах, отстреливались. Спасло, что никого не задело, с «трехсотым» бы не ушли.
Пробежав с полкилометра, наконец оторвались от погони. Но остановились, лишь встретив своих. Измайлова вновь направили в горы собирать остатки роты Вершинина. Попадали замертво. Сердце, казалось Певцову, вот-вот выскочит из груди. «Сделали, первый раз за всю войну меня «духи» сделали», - Певчий закрыл глаза рукой. От бессилия хотелось плакать.
Придя в себя, Певцов вышел на Луценко.
- Я еще жив, Певчий, «духи» пытаются открыть люки.
- Я шел, я не смог, - убитым голосом ответил Певцов.
- Где «шмель пятый»? - спросил Луценко о шедшем ему на выручку танке.
- «Шмеля пятого» больше нет, - ответил Певцов.
И гробовая - красноречивее всяких слов - тишина в эфире.
- Я все слышал.
Собравшись с силами, Певчий вышел на командира полка:
- Я в горах. Я танк потерял…
В ответ - мат-перемат.
Выйдя на кого-то из своих начальников, Измайлов запросил подкрепление и бронегруппу. Идти к подбитому танку имеющимися силами ни у кого, кроме уже не чувствующего страха и вообще, казалось, ничего не чувствующего Певцова, желания не было.
Отогнать боевиков минами! - осенило Певцова. По-отечески относившийся к нему начальник полковой артиллерии не откажет!
- Сейчас, Саня, сейчас, - наносил примерные координаты на карту подполковник. - Пусть Луценко подкорректирует мины по солнцу.
- Певчий, мины близко ложатся. «Духи» с танка свалили, ушли! - в голосе Луценко появилась надежда.
Так продержались около часа. Пока не кончились мины. Пришедшие в ярость боевики «ослепили» танк, разбив триплексы, и начали расстреливать увешанную коробочками активной брони «семьдесятдвойку» из гранатометов.
- Певчий, по мне «мухами» долбят. Певчий, сделай что-нибудь, прошу тебя, вытащи нас отсюда. Все, Певчий, прощай..., - убивая каждой фразой, повторял Луценко.
Певцову казалось, что это он, а не Луценко погибал в том танке. А бронегруппа с подмогой все не шла и не шла. И тут судьба подарила им с Луценко еще один шанс. Комполка сумел наконец выпросить авиацию:
- Певчий, «вертушки» не могут обнаружить танк, сообщи поточнее координаты!
Если бы он их знал! Но выход, кажется, есть!
- «Вертушки» не видят тебя, обозначь себя «тучей», - почти кричал в эфир Певчий.
Выставив маскировочные дымы, «семьдесятдвойка» стала, наконец, различима с воздуха. Несколько раз зайдя на нее, вертолеты обработали неуправляемыми снарядами лес вокруг танка. И улетели. Через пять минут связь с Луценко оборвалась…
Наконец подошла бронегруппа. Человек 80 на пяти БМП - с такими силами уже можно идти на «духов»! Не теряя времени, двинулись в горы. Не встретив боевиков, вскоре добрались до цели. Страшное, непостижимо страшное зрелище. Певчему казалось, что все это происходит не с ним. Развороченный взрывом 815-й танк с оторванной башней и 816-й… Расстрелянная «мухами» «семьдесятдвойка» с разбитыми триплексами, срезанной антенной и подорванными гранатами люками. На броне два тела - наводчика сержанта Олега Ищенко с прострелянной в упор головой и лейтенанта Александра Луценко - без единой царапины. И без головы… Механика - рядового Дениса Надтоко - не было. Там же на броне, видимо, в назидание русским, валялось и орудие убийства - окровавленный чеченский кинжал.
- Это мое, - остановил Певчий собиравшегося поднять его офицера…
Погрузив тела на броню и сняв с танка пулемет, двинулись ко второй братской могиле. От экипажа 815-й «семьдесятдвойки» - младшего сержанта Сергея Коркина и рядовых Романа Петрова и Эльдуса Шарипова остались лишь фрагменты тел. Остановив двинувшихся помочь ему солдат-пехотинцев, Певчий сам бережно собрал в ОЗК их останки. Что в этот момент творилось на душе двадцатичетырехлетнего капитана, не опишешь и тысячей слов. Горькая командирская доля…
На обратном пути снова пострелялись с «душками» . Сколько ж их еще в этих лесах? - подумал Певцов, снимая с брони изрешеченное пулями тело Луценко.
Если бы не ожидание нового боя, Певцов, наверное, сошел бы с ума от пережитого в этот день. Оказавшись в окружении - и в селе, и в лесу были «духи» - наши заняли круговую оборону. Через несколько дней Певцов и другие оказавшиеся с ним командиры низового звена поймут, что не чеченцы их, а войска окружили гелаевцев в Комсомольском. А их опорный пункт - лишь одно из звеньев этого боевого порядка. Пока же в окружении были они. Всего на горке собралось человек 80, четыре танка, пять БМП. В принципе сила. Да только на каждую «семьдесятдвойку» осталось по пять снарядов, да и патронов, когда разделили остаток, вышло по магазину на брата. Пойди в эти дни «духи» на их боевые порядки, дошло бы до рукопашной. Так больше суток - без боеприпасов и даже без воды, выпили все лужи на горке и просидели в окружении. Лишь к вечеру следующего дня подошла подмога. Начальник штаба танкового полка подполковник Федоров со своими танкистами.
А вскоре на их горку переехал и исполняющий обязанности командира 503-го полка подполковник Шадрин. Зла на ослушавшегося его Певцова он не держал. На войне как на войне: по неписаным законам боевого братства Певцов, рискуя другими людьми, сделал все, что мог, спасая свой экипаж. А вот некоторые офицеры из штаба 58-й армии были другого мнения.
- Руки бы оторвать этому погубившему людей капитану, - скажет один из них.
Помню, как не находившего себе места Певцова тогда сильно поддержал приехавший позже полковник Юрий Буданов. Кто ж в группировке не слышал о командире единственного танкового полка, ходившего с моджахедами врукопашную.
- Так ты и есть Певчий? - похлопал по плечу Певцова.
- Встрял Певчий, два танка потерял, - ответил Певцов.
- Не горюй, Певчий, - по-отечески обнял капитана полковник, - такая у нас работа.
Три месяца воевавший без потерь и потерявший в одном бою, когда его танкисты по-пехотному противостояли в горах пятикратно превосходящему противнику, сразу одиннадцать человек, Буданов, наверное, как никто, понял тогда Певцова.
…Десятый день шла «комсомольская» операция. Десятый день Певцов жил мыслью о мести. Но в селе с гелаевцами сражались вэвэшники, армейцы же по-прежнему лишь блокировали Комсомольское. Превратив руины каждого дома в крепость, боевики погибали, но не сдавались. Без потерь давить их в этих развалинах удавалось только с помощью вызванных на подмогу армейских танков, часть из которых бандиты при этом неизбежно поджигали «мухами». Через два дня, после того как подбили ушедший в Комсомольское с нашей горки Т-62 подполковника Артура Арзуманяна, направить в село танк наконец выпало роте Певцова. Надо ли говорить, кто на нем поехал? Глядя как «семьдесятдвойка» Певцова, скрывшись между домами, уходила в эту адскую мясорубку, в которой горели наши танки и гибли наши солдаты, я мысленно попрощался со ставшим мне за это время другом Певцовым.
А через час Певчий вернулся обратно. Сказал, что на следующий день поедем в Комсомольское вместе. Так все и было. Повесив за спину рацию, Певцов ехал корректировать огонь своих танкистов - в городском бою из танка трудно определить, откуда исходит опасность.
- Стойте, забыли меч-кладенец, - остановил танк Певцов, когда мы были уже на броне.
Солдат вынес из палатки клинок с локоть длиной - тот самый, которым убили Луценко. Кинжал кинули в танк, и Певцов погнал свою «семьдесятдвойку» в село, не дожидаясь, когда закончат завтрак прикрывающие его вэвэшники. Высунувшись из-за танка, Певцов четко корректировал огонь, одну за другой подавляя действующие и потенциальные огневые точки боевиков. А я поймал себя на мысли, что таким счастливым за две с половиной недели, проведенные с ним под Комсомольским, я Саньку еще не видел.
Лишь потом я узнаю, что, первый раз выезжая в Комсомольское, на одном из мертвых «духов» Певцов увидел часы одного из своих танкистов…
Когда во Владикавказе я рассказал командующему 58-й армией генералу Владимиру Шаманову, как танк Певцова без поддержки пехоты крошил боевиков в Комсомольском, командарм распорядился представить Певцова и ездивших с ним старшего лейтенанта Артура Махмутова, лейтенанта Алексея Рассоху и механика рядового Василия Киперку к ордену «За военные заслуги». Увы, суровая правда жизни - никто из них не получил за Комсомольское даже медали.
По-разному сложилась судьба героев этого очерка, с которыми автору довелось сойтись на войне. Певцов, не сделав особой карьеры, на момент нашей последней встречи продолжал служить в СКВО. Рассоха перевелся на Дальний Восток - поближе к дому. Прислал мне письмо, в котором рассказал, что Махмутов, как и он, обделенный наградами, бросив армию, перешел в другую силовую структуру. Шаманов, не поладив с тогдашним командованием СКВО, пошел в губернаторы и, говорят, сильно ностальгирует по армейскому прошлому. Буданов отбывает срок. Но всех их объединяет одно - несмотря ни на что, почему-то именно войну они считают самым счастливым временем в жизни. Почему? Я тоже не могу ответить себе на этот вопрос.

Прошлое полковника Савченко. Диверсионные группы боевиков из Чечни действуют на территории России

Чему удивляться, если заместитель командира 19-й дивизии 58-й армии Северо-Кавказского военного округа полковник Александр Савченко работал на боевиков? В должности заместителя командира дивизии по воспитательной работе он прослужил около двух лет — после гибели в апреле 1998 года под селением Нижний Курп в составе колонны генералов и офицеров Генерального штаба своего предшественника — полковника Еремеева.
Не только сам Савченко, но и другие военнослужащие этой дивизии тесно взаимодействовали с бандитами. В результате за два года из частей и подразделений 19-й дивизии было похищено до сотни военнослужащих! «Передовиком» здесь является 503-й полк (в/ч 66431). Более половины всех похищений приходится именно на эту воинскую часть.
Похищения продолжились и в апреле нынешнего года. 4 апреля из в/ч 66431, расположенной непосредственно во Владикавказе, были похищены и вывезены в Ингушетию рядовые Прокуроров, Новиков и Кретинин.
В результате совместных действий «Новой газеты» и офицеров рабочей группы Комиссии при президенте России по военнопленным, интернированным и пропавшим без вести полковника Виктора Голумбовского, подполковников Владимира Соколова, Виктора Скляра, Игоря Петелина 12 апреля удалось освободить рядовых Алексея Новикова (родом из города Щигры Курской области), Сергея Кретинина (родом из Хлевенского района Липецкой области) и военнослужащего внутренних войск (в/ч 5588) Сергея Дерябина (родом из Чкаловского района Свердловской области).
Несколько ранее также нашими совместными усилиями были освобождены рядовой Алексей Орлов (в/ч 3751), находившийся в неволе около трех лет (он родом из Иркутской области), и Михаил Макалкин из поселка Туголесский Шатурского района Московской области. Михаил проходил службу во внутренних войсках (в/ч 3654) и попал в плен в феврале этого года.
Пленные и заложники свидетельствуют о том, что бандитские вооруженные группировки фактически безнаказанно действуют на территории Ингушетии и Северной Осетии и сегодня.
Из объяснительной записки рядового Сергея Дерябина:
«Я, Дерябин Сергей Сергеевич, проходил службу в поселке Дачном (Северная Осетия) в качестве кинолога. Возвращаясь из питомника в роту, был похищен неизвестными под угрозой убийства, так как они были вооружены пистолетами.
Посадили меня в машину «Нива» и вывезли в не известном мне направлении. Я все время лежал на коленях у одного из них на заднем сиденье, и он мне давил пистолетом в шею и иногда бил по подбородку рукояткой пистолета...
Мы заехали в лес, где машина остановилась. Ночью из леса мы вышли на поляну, где я увидел целую группу вооруженных людей. Те двое, что меня похитили, передали меня этой вооруженной группе. Как потом мне удалось подсчитать, в этой группе было 12 человек, вооруженных автоматами, пулеметами, гранатометами. Они надели на меня вещмешок. Один из них мне сказал: «Пока будешь тащить этот вещмешок, будешь жить».
В вещмешке, который я тащил, были какие-то куски, похожие на кубики, это я чувствовал, когда тащил. (Взрывчатка. — В. И.) Они упирались мне в спину твердыми углами, и было очень тяжело.
Шли мы три дня и три ночи. Когда днем ложились спать, меня связывали, но кто-нибудь один из них постоянно не спал. Они менялись.
Мы дошли до какой-то реки. Она была очень быстрая. Через речку мы переправились по тросу. Мешок с меня сняли и переправили его сами.
Все они были очень грязные, обросшие и бородатые.
Когда переправились, один из них сказал: «Прощай, Осетия». Выходя на дорогу, закопали две зеленые мины...»
Сергей Дерябин, по нашим сведениям, все время до своего освобождения провел в диверсионной группе одного из чеченских полевых командиров.
Из объяснительной записки рядового Сергея Кретинина, похищенного вместе с рядовыми Новиковым и Прокуроровым во Владикавказе, в военном городке Спутник:
«4 апреля этого года я с двумя товарищами с разрешения сержанта вышли к ларькам, чтобы купить что-нибудь поесть. Нас остановили два человека. Под угрозой холодного и огнестрельного оружия они затолкнули нас в автомобиль «УАЗ». Связали нам руки, а рот заклеили лейкопластырем.
После того как нас куда-то вывезли, вывели из машины и повели пешком. Три раза переходили речку, так что мы были абсолютно мокрые.
Ночь провели на чердаке какого-то дома. Потом нас на машине отвезли в какое-то поле, где продержали три дня и ничего не давали есть.
Все это время нас оскорбляли и били. Нас пересаживали в разные машины, возили к разным людям для продажи».
Если рядовых Новикова и Кретинина удалось освободить, то судьба их товарища — рядового Прокуророва нам пока не известна.
Мы предполагаем, что его удерживают, скорее всего, на территории Ингушетии.
Заложник из Белоруссии житель города Мозырь Гомельской области 51-летний Александр Петрович Литвинчук уволился из КГБ на пенсию в звании прапорщика. Приехал в Ингушетию, в город Малгобек, в гости по приглашению своего товарища Исы Гатагашева.
12 ноября 1998 года в районе малгобекского рынка был похищен. Почти полтора года его держали у разных людей в Чечне.
Вот что говорит Александр Петрович о своей жизни в неволе:
— Меня держали в подвале, давая немного хлеба и воды, потом стали давать иногда даже водку и мясо.
По всей видимости, его держали сначала радуевцы, а затем продали в Урус-Мартан Ахмадовым, где он работал на стройке вместе с другими заложниками.
— Там, — говорит Литвинчук, — я испытал настоящие издевательства: били и по лицу, и по голове чем попало. Узнав, что я бывший сотрудник КГБ, неоднократно ставили к стенке и стреляли поверх головы. Мне предложили выкупиться за 200 тысяч долларов США. В августе прошлого года меня отвезли в Гудермес, где до октября я работал разнорабочим на строительстве дома у чеченца по имени Бали. Кормили скудно, а работать приходилось весь световой день. Если чем-то не угождал, в меня запускали раствором или кирпичом. Затем перевели в Грозный, где я, как многие другие русские, рыл окопы. Во время бомбежек и артобстрелов я помогал выносить раненых.
В декабре вместе с отрядом полевого командира Доку Умарова Литвинчука из Грозного отправили в Шатой. Его взяли как физически крепкого человека, и он нес на себе раненых боевиков.
В начале апреля Александра Петровича с нашей помощью удалось вырвать из рук бандитов и 13 апреля доставить в Москву, где он был передан консулу Белоруссии Александру Николаевичу Петенко.

Сейчас уже совершенно очевидно, что первая чеченская война (наряду с агрессией НАТО против Югославии) - одно из крупнейших военно-политических событий конца ХХ века. Этот не погашенный до конца очаг сепаратизма и бандитизма на рубеже третьего тысячелетия вызвал пожар новой - второй чеченской войны, тлеющий до сих пор. И если в 1994-1996 гг. Россия потеряла в боевых действиях более 5,5 тыс. убитыми, до 52 тыс. ранеными и около 3 тыс. пропавшими без вести лучших своих сыновей из Объединенной группировки федеральных войск, то на сегодня за пять лет начиная с августа 1999 г. эти потери практически сравнялись и, к великому сожалению, продолжают расти.

И тем не менее в последнее время в результате принимаемых мер со стороны военно-политического руководства России в Чечне постепенно налаживается мирная жизнь. Республика медленно, но уверенно выходит из затяжного кризиса. А значит, дело, начатое российскими парнями-военнослужащими в первую чеченскую войну, приносит свои плоды...

ЧЕТЫРЕ ЭТАПА РОССИЙСКОЙ "БУРИ"

Еще с лета 1994 г. в правительственных кругах страны с каждым днем становилось все больше сторонников курса на вооруженное свержение нелегитимного режима президента Чечни Джохара Дудаева. Став во главе республики, этот амбициозный бывший командир тяжелой бомбардировочной авиационной дивизии, генерал-майор запаса Советской Армии под давлением местных сепаратистски настроенных элементов в нарушение Конституции России объявил о государственном суверенитете Чечни (Ичкерии), на деле реализуя политику ее выхода из состава Российской Федерации.

29 ноября состоялось ставшее теперь уже историческим заседание Совета безопасности РФ, на котором окончательно было принято решение о начале военных действий.

Уже на следующий день после заседания Совбеза военная машина страны пришла в движение. 30 ноября 1994 г. президент Борис Ельцин подписал Указ за # 2137с "О мероприятиях по восстановлению конституционной законности и правопорядка на территории Чеченской Республики". В соответствии с этим документом, Вооруженным силам РФ, Внутренним войскам МВД, ФСК (с 3 апреля 1995 г. - Федеральная служба безопасности - ФСБ. - Авт.) были поставлены задачи - стабилизировать обстановку, разоружить незаконные вооруженные формирования (НВФ) и восстановить законность и правопорядок в соответствии с законодательными актами Российской Федерации.

Генеральный штаб параллельно занимался разработкой замысла действий по разоружению НВФ. Силовая операция планировалась в четыре этапа и должна была завершиться через три недели.

Первый этап (7 суток, с 29 ноября по 6 декабря) - создать объединенную группировку сил и средств Минобороны и Внутренних войск (ВВ) МВД и к 5 декабря занять исходные районы для действий по трем направлениям: моздокскому, владикавказскому и кизлярскому. Фронтовую авиацию 4-й воздушной армии и боевые вертолеты перебазировать к 1 декабря на полевые аэродромы. Полностью блокировать воздушное пространство над Чечней. Привести в готовность средства радиоэлектронной борьбы.

Второй этап (3 суток, с 7 по 9 декабря) - выдвинуться к Грозному под прикрытием фронтовой и армейской авиации по шести маршрутам и блокировать город. Создать два кольца блокирования:

внешнее - по административной границе республики и внутреннее - вокруг Грозного. Оба кольца разомкнуть на юге для выхода мирного населения. Частью войск объединенной группировки блокировать также места базирования боевиков вне Грозного и разоружить их.

Внутренним войскам МВД поручалась охрана коммуникаций и маршрутов выдвижения войсковых группировок. На ФСК и спецподразделения МВД возлагались поиск, выявление и задержание руководящих должностных лиц дудаевского режима, способных возглавить в тылу действующих войск вооруженные выступления и диверсии.

Пограничным войскам с целью воспрещения проникновения НВФ, подвоза оружия и боеприпасов, на границах с Дагестаном, Азербайджаном, Грузией, Северной Осетией предписывалось выставить 13 временных пограничных постов. Для организации пограничного контроля и прикрытия границы Чечни на чечено-грузинском участке государственной границы создать 5 пограничных комендатур (24 ноября в помощь пограничникам будет придан и выведен на границу с Чечней в районы Мужичи (Ингушетия) и Моздок (Северная Осетия) 429-й мотострелковый полк - мсп 19-й мотострелковой дивизии - мсд 42-го армейского корпуса - ак).

Третий этап (4 суток, с 10 по 13 декабря) - очистить от НВФ силами группировок войск, действующих с севера и юга с разграничительной линией по р. Сунже, президентский дворец, здания правительства, телевидения, радио и других важные объекты. Разоружить НВФ и изъять боевую технику.

Четвертый этап (5-10 суток, с 14 по 21 декабря) - стабилизировать обстановку и передать участки ответственности армии Внутренним войскам МВД, которым предписывалось выявлять и изымать оружие у НВФ и населения на всей территории республики.

Замысел боевых действий был разработан в основном на устрашение чеченцев. Операция должна была носить демонстративный характер.

5 декабря 1994 г. в Моздоке министр обороны Павел Грачев утвердил решение на операцию командующего войсками СКВО, осуществлявшего в тот период руководство Объединенной группировкой войск. Впопыхах название операции так и не дали.

Создание трех группировок из армейских частей, Внутренних войск и спецподразделений Грачевым было приказано окончательно завершить к 7 декабря. Готовность к выдвижению войск была назначена на 5.00 11 декабря 1994 г. Но гладко все было лишь на бумаге, а на деле все обернулось иначе.

Накануне ввода федеральных войск на территорию Чечни 10 декабря в 23.30 генерал-полковник Митюхин попросил министра обороны перенести срок начала операции на 8.00 (11 декабря), мотивируя это неготовностью одной из группировок. В итоге перенос выдвижения частей и подразделений Российской армии вылился для них в серьезные проблемы. Уточнив основные их маршруты, боевики успели к этому времени перекрыть на срок от нескольких часов до нескольких суток со стороны Ингушетии и Дагестана большинство дорог, собрав в наиболее уязвимых местах толпы враждебно настроенного населения. Под видом пикетов протеста старики, женщины и дети из местных селений блокировали, обступали и останавливали колонны и так недоукомплектованных, собранных с "бору по сосенке", кое-где не имевших даже полного боекомплекта, отслуживших свой срок боевых машин. Из-за живых щитов выскакивали мужчины с заточенными металлическими штырями и протыкали колеса, специальными крючьями обрывали трубки бензопроводов и тормозов. Многие места на маршрутах следования войск минировались. Находившиеся нередко в толпе блокирующих боевики даже разоружали солдат и офицеров, не имевших четкого приказа на применение оружия и открытие огня на поражение, и развозили по домам в качестве заложников. Растерявшиеся командиры не имели ни малейшего представления, что делать и как разоружать незаконные бандформирования.

Колонны федеральных войск подошли к Грозному по различным направлениям только через две недели. В целом же на этап выдвижения и блокирования города им понадобилось 16 суток (с 11 по 26 декабря) вместо отведенных на это 10. Уже на дальних подступах к чеченской столице завязались тяжелые бои с НВФ, местами переходившие в позиционные. По мере дальнейшего продвижения их накал возрастал, о чем, к примеру, свидетельствовала схватка псковских десантников с боевиками у пос. Октябрьский.

Еще на четвертый день, в то время как соединения и части Объединенной группировки федеральных сил, обходя ингушские и чеченские селения, упорно пробивались к намеченному рубежу близ Грозного, правительство Российской Федерации выступило с обращением, напомнив, что 15 декабря истекает срок Указа президента России об амнистии всем членам НВФ, добровольно сдавшим оружие в зоне конфликта. На следующий день в очередной раз к населению республики обратился президент Борис Ельцин.

Переговорный процесс не получился, тем более что боевики все это время продолжали осуществлять многочисленные нападения на федеральные войска. В ответ российская штурмовая авиация стала наносить удары по скоплениям боевой техники НВФ и военно-стратегическим объектам боевиков в пригородах чеченской столицы, включая мосты через р. Терек, аэродром и населенный пункт Ханкала.

Решение о вводе войск в Грозный было принято 26 декабря 1994 г. на заседании Совета безопасности РФ, где обстановку в республике докладывали Павел Грачев и Сергей Степашин. До этого конкретных планов взятия столицы Чечни не разрабатывалось.

Накануне заседания Совбеза Грачев пришел к выводу о необходимости замены руководителя операции. В условиях открытого противоборства противника, как подчеркивалось в одном из документов Генштаба, "штаб СКВО и лично командующий оказались не готовы к организации и планированию боевых действий. Командующий очень слабо руководил своими подчиненными, не заслушивал их предложения, все его "указания" переходили в нецензурную брань и ругань своих подчиненных┘ Штабы работали в нервозной обстановке, которая нагнеталась командованием, лично генерал-полковником А.Митюхиным".

21 декабря министр обороны привез в Моздок из Москвы первого заместителя начальника Главного оперативного управления Генштаба генерал-лейтенанта Анатолия Квашнина (позже - Герой России, генерал армии, начальник Генерального штаба ВС РФ. - Авт.). Характерно, но даже в самолете Грачев ни словом не обмолвился с тем о его будущей должности командующего ОГВ вместо отстраненного генерала Митюхина. Об этом министр объявил только по прилете на совещании руководящего состава группировки.

23 декабря Государственная Дума приняла заявление с требованием незамедлительно ввести мораторий на боевые действия в Чечне и приступить к переговорам, а также обращение с выражением соболезнований родным и близким погибших.

В ином качестве активизировалась и чеченская оппозиция, на время боевых действий ушедшая в тень (еще 6 декабря Грачев провел совещание с ее лидерами Автурхановым - бывшим главой Надтеречного района, Гантамировым - бывшим мэром Грозного и Хаджиевым - бывшим генеральным директором НПО "Грознефтехим"). 26 декабря 1994 г. было объявлено о создании правительства национального возрождения Чечни во главе с Саламбеком Хаджиевым, его готовности обсудить с Россией вопрос о создании конфедерации без требования вывода войск. Но, как всем хорошо известно, благим намерениям этого правительства, возжелавшего восстановить республику, к сожалению, не суждено было сбыться.

27 декабря Павел Грачев вернулся из столицы, имея самые широкие полномочия на проведение операции по штурму Грозного - 31 декабря войти в Грозный и к 12 часам ночи доложить президенту о завершении второго этапа операции.

План взятия города предусматривал действия федеральных войск группировками с четырех направлений.

Первая - "Север" под командованием генерал-майора Пуликовского (чуть позже - командир 67-го ак СКВО, с августа 1996 г. - командующий ОГВ; в апреле 1996 г. под Ярышмарды банда Хаттаба расстреляла войсковую колонну, где погиб его сын. - Авт.). В ее состав включены: сводный отряд 131-й омсбр, 81-й и 276-й мотострелковые полки (мсп) - всего 4 тыс. 100 человек, 80 танков, 210 БМП и 65 орудий и минометов. Вторая - "Северо-Восток" под командованием командира 8-го гв. ак генерал-лейтенанта Рохлина в составе: 255-го мсп, сводного отряда 33-го мсп и 68-го отдельного разведывательного батальона (орб) - всего 2 тыс. 200 человек, 7 танков, 125 БМП, БТР и 25 орудий и минометов. Третьей группировкой - "Запад" командует заместитель командира 42-го ак генерал-майор Петрук. Ему подчинены: сводный отряд 693-го мсп, сводный пдп 76-й гв. вдд, батальон 21-й и батальон 56-й овдбр - всего 6 тыс. человек, 63 танка, 160 БМП, 50 БМД и 75 орудий и минометов. Четвертой группировкой - "Восток" командует заместитель командующего ВДВ по миротворческим силам генерал-майор Стаськов. Ему подчинены: сводный отряд 129-го мсп, сводный пдп 104-й гв. вдд и сводный батальон 98-й гв. вдд - всего 3 тыс. человек, 45 танков, 70 БМД и 35 орудий и минометов. Общая численность привлекаемых войск составляет 15 тыс. 300 человек, 195 танков, свыше 500 БМП, БМД и БТР, 200 орудий и минометов. Из них в резерв выделены более 500 человек личного состава, 50 танков и 48 орудий и минометов 131-й омсбр и 503-го мсп (таким образом, соотношение наступавшей и обороняющейся группировок составляло 1:1, вместо положенного по тактике боевых действий в городе 5:1. - Авт.).

Войска во взаимодействии со спецподразделениями МВД и ФСК, наступая с северного, западного и восточного направлений, должны были захватить президентский дворец, здания правительства, железнодорожный вокзал┘

В результате блокирования центра города, района Катаяма и действий войск по трем сходящимся направлениям основная группировка Дудаева позволяла бы полное окружение. Идея замысла была рассчитана на внезапность. Потери войск при этом - минимальные. Кроме того, исключалось огневое воздействие по жилым и административным зданиям города. "31 декабря есть 31 декабря, - посчитали в штабе ОГВ. - Что в Москве, что в Грозном. Все будут готовиться отмечать Новый год". Грачев этот план утвердил.

Но к решающей схватке готовились и дудаевцы. В Грозном завершались последние приготовления к активной обороне города, довооружались отряды народного ополчения и вновь прибывшие наемники, дооборудовались дополнительные огневые точки опорных пунктов на оборонительных рубежах.

В то же время режим Дудаева активно опирался и на поддержку определенных заинтересованных кругов в Москве, поставлявших президенту Ичкерии оперативные данные о намерениях и планах Центра и командования федеральных войск. Агентура НВФ исправно работала и в Моздоке.

В отличие от боевиков федеральные войска были подготовлены заметно слабее. Между собранными наспех частями и подразделениями практически отсутствовало взаимодействие. Это явилось прямым результатом огромной их недоукомплектованности в мирное время. Выход был найден путем создания сводных отрядов и полков, а впоследствии и привлечения к операции морской пехоты. О подобном порочном принципе формирования войск хорошо сказал председателю комиссии Госдумы РФ Говорухину один из генералов Российской армии: "Я не знаю такой военной единицы, как сводный полк┘ Я знаю только сводный оркестр. И то нужно время на сыгранность!"

Крайне низким являлся коэффициент технической готовности материальной части - в боях использовалась устаревшая (по 2-3 капитальных ремонта) и выработавшая технический ресурс боевая техника (вертолеты, танки, БМП, БМД, БТР, средства связи т. д.).

Что же касается топокарт для командного состава наступающих подразделений и частей, то они воистину стали "притчей во языцех". В штабе СКВО карт Грозного имелось минимальное количество. Они были составлены в 1972 г., а обновлены за 14 лет (?!) до операции ОГВ. Запланированное их обновление в 1991 г. выполнено не было, в результате чего они серьезно устарели. Не было в наличии и крайне необходимых планов наиболее укрепленных зданий чеченской столицы.

В дни, когда федеральные войска в Чечне, неся первые потери в боестолкновениях с дудаевцами и утопая в непроходимой грязи, замешенной на мокром снегу, сжимали кольцо вокруг Грозного, российская политическая элита помпезно готовилась в Москве к встрече Нового - 1995 года.

"ТИХОМУ НЕ ВЕРЬ, БЫСТРОГО НЕ БОЙСЯ"

Наконец, 31 декабря 1994 г. штаб ОГВ отдал боевой приказ войскам группировок "Север", "Северо-Восток", "Запад" и "Восток" о начале операции по штурму Грозного. По мнению некоторых российских генералов, как пишет в своих воспоминаниях Геннадий Трошев, "инициатива "праздничного" новогоднего штурма принадлежала людям из ближайшего окружения министра обороны, якобы возжелавших приурочить взятие города ко дню рождения Павла Сергеевича. Не знаю, насколько велика здесь доля истины, но то, что операция действительно готовилась наспех, без реальной оценки сил и средств противника, - это факт. Даже название операции (в очередной раз. - Авт.) не успели придумать".

Последнее декабрьское утро 94-го встретило российских солдат и офицеров тяжелыми снеговыми тучами. С рассветом первыми штурм города начали авиация с аэродромов Ейска, Крымска, Буденновска, Моздока и артиллерия. Следом в 6.00 в Грозный с четырех сторон вошли колонны федеральных войск. Опытные бойцы Дудаева огонь открывать не спешили. "Тихому не верь, быстрого не бойся", - гласит чеченская пословица. Верные тактике афганских душманов боевики позволяли "шурави" (русским - перевод с афг. - Авт.) поглубже втянуться в городские кварталы, напоминавшие в тот момент взведенный капкан, готовый захлопнуться в любую минуту.

Первые, кажущиеся быстрыми, "успехи", достигнутые на северном направлении, вдохновили федералов. Наступая в отведенной им полосе, два штурмовых отряда группировки войск "Север" и один отряд группировки "Северо-Восток", имели задачу блокировать северную часть центра города и президентский дворец с севера. К 13.00 практически без серьезного огневого воздействия со стороны чеченцев 1-й батальон самарского 81-го мотострелкового полка занял железнодорожный вокзал. К 15.00 2-й батальон этого полка и сводный отряд 20-й мотострелковой дивизии блокировали президентский дворец, заняв позиции в нескольких сотнях метров от него.

Менее повезло мотострелкам 276-го полка. В ходе продвижения на северные окраины города его 1-й батальон нарвался на минное поле дудаевцев. Потеряв 7 единиц БМП, он был вынужден отойти в исходный район, где приступил к восстановлению боеспособности. Другой батальон 276-го мсп принял под охрану мосты через р. Нефтянку на восточных окраинах пригородного совхоза "Родина". И только с наступлением темноты его позиции подверглись обстрелу бандформирований.

Войсковые колонны группировки "Северо-Восток", действуя, как и при вводе войск в Чечню, обходным маневром и оставляя в стороне центральные, укрепленные противником улицы, сломали сопротивление боевиков на их внешнем и среднем оборонительных рубежах и к 14.00 вышли к мосту через р. Сунжу, восточнее проспекта Орджоникидзе. До дворца Дудаева и здания Совмина оставался всего лишь один квартал, где располагались строения Института нефти и газа. Со слов командующего группировкой войск генерала Льва Рохлина, в непосредственном огневом контакте с противником у него действовало всего около 500 солдат и офицеров.

Группировка войск "Восток", руководимая генералом Стаськовым, поставленную задачу выполнить не сумела. Два ее штурмовых отряда имели задачу наступать вдоль железной дороги Гудермес - Грозный к проспекту Ленина и, не выставляя блокпостов, выйти к р. Сунже, захватив мосты через нее. Далее, соединившись с войсками группировок "Север" и "Запад", блокировать центральный район Грозного в горловине р. Сунжа с востока. Но авангард группировки - сводный отряд 129-го мсп, со слов генерала Анатолия Квашнина, войдя в город и углубившись на 3-4 квартала, был остановлен завалами и прицельным огнем боевиков из стрелкового оружия и гранатометов. Решением командующего группировкой направление дальнейшего выдвижения ленинградских мотострелков было изменено. Но в районе 2-го микрорайона их отряд вновь напоролся на заранее хорошо оборудованный опорный пункт противника и был блокирован. В течение ночи с 31 декабря на 1 января полк стойко отбивал атаки боевиков, нанес им существенные потери, а затем по приказу командующего ОГВ отошел в ранее занимаемый район.

Сводный же батальон 98-й ивановской гвардейской Свирской Краснознаменной воздушно-десантной дивизии был блокирован боевиками в районе площади Минутка. Настоящая трагедия постигла их "братьев-туляков" из 104-й гвардейской Краснознаменной вдд. Пять головных машин ее колонны при въезде в город из-за низкой обученности летного состава и отсутствия взаимодействия накрыла своя же авиация (по некоторым сведениям, в результате авиационного удара двумя штурмовиками Су-25 1 января в 9.15 были убиты и ранены около 50 человек. - Авт.).

В результате практически до 2 января группировка войск "Восток" действия других группировок не поддерживала, чем, по мнению Квашнина, "существенно повлияла" на неблагоприятный ход развития операции.

Ожесточенное сопротивление НВФ встретили и войска группировки "Запад" генерала Петрука, куда были включены и псковичи. В задачу двух ее штурмовых отрядов входил захват железнодорожного вокзала и блокирование президентского дворца с юга.

В 7.30 авангард 693-го мсп 19-й мсд полковника Кандалина вошел в город и до 12.00 не встречал никакого противодействия со стороны дудаевцев. Ввод в бой мотострелков обеспечивали десантники батальона 21-й овдбр и псковского сводного пдп 76-й гв. вдд.

После полудня боевики уже четко знали месторасположение российских войск и приступили к активным боевым действиям. Из-за ряда серьезных ошибок, допущенных комдивом, в районе рынка 693-й полк северокавказцев был остановлен и атакован превосходящими силами противника.

К 18.00 в ходе кровопролитного боестолкновения 693-й полк владикавказцев был окружен дудаевцами в районе парка им. В.И. Ленина. Связь с ним была потеряна.

Более успешно дралась "крылатая пехота" в районе Андреевской долины. Получив от командира 76-й гв. вдд гвардии генерал-майора Ивана Бабичева боевую задачу по подавлению огневых точек боевиков, псковские десантники батальона гвардии полковника Вячеслава Сивко развернули боевые порядки и вступили в схватку. Стремясь овладеть частью нефтеперерабатывающего завода им. В.И. Ленина (а он растянулся на 10 кв. км) и молочно-товарной фермой, "голубые береты" час за часом усиливали натиск.

Схватка с дудаевскими "волками" была непродолжительной: она началась и закончилась днем. Но если в начале ее светило солнце, то в конце наступили сумерки - горели пробитые пулями и снарядами емкости с нефтью, валил густой дым┘ Псковичи потеряли 5 человек убитыми и нескольких ранеными. После 13.00 вместе с десантниками 21-й бригады оставшимся в живых пришлось закрепиться на завоеванных позициях.

Видя, что группировка войск генерал-майора Петрука не выполняет поставленную задачу, командование ОГВ приказало заместителю командующего СКВО по боевой подготовке генерал-лейтенанту Тодорову лично возглавить выдвижение еще одного полка 19-й мсд на усиление группировки "Запад". Однако и его марш осуществлялся значительно медленнее, чем того требовала обстановка.

Не удалось добиться успеха 31 декабря и Внутренним войскам МВД, выделенным для усиления ведущей бой группировки войск. Из-за отсутствия четкой линии фронта (боевики били из районов расположения федералов) часть подразделений, предназначенных для наращивания усилий, была вынуждена заниматься выставлением блокпостов, охраной коридоров от линии соприкосновения с противником до выходов из Грозного и т.д.

К чему это приводило, видно на примере опубликованных свидетельств одного из лейтенантов Российской армии: "30 декабря наша часть совершила марш-бросок по маршруту Моздок-Грозный и в ночь на 1 января вышла на окраины города. Завязался бой, шедший 40 минут, в течение которых в роте сгорели две машины. Позже выяснилось, что воевали со своими. Часть Внутренних войск, контролировавшая выезды из Грозного, также понесла "ощутимые" потери: наступающие федеральные войска уничтожили большое количество техники и личного состава ВВ".

Атаки боевиков на позиции подразделений группировки войск "Север", успешно закрепившихся в городе, начались, как уже отмечалось, в послеобеденное, светлое и ясное время суток. Вот как описывал это один из подполковников 81-го самарского мотострелкового полка, первый батальон которого закрепился у железнодорожного вокзала: "В 14 часов первый БТР был подбит из гранатомета, и через час начался бой, длившийся целые сутки. За это время чеченцами было подбито 15 танков, и к вечеру 1 января от усиленного батальона, вошедшего в город накануне, осталось 60 человек плюс 45 раненых (30% списочного состава). Каких-либо приказов от командования - продолжать ли дальше оборонять вокзал - не поступало, как и не поступало свежих подкреплений. Выбраться живыми не удалось почти никому".

Рассказ подполковника был бы более реалистичным, если бы ему была доступна вся информация о том, что делало командование ОГВ, чтобы изменить ситуацию в Грозном в свою пользу.

Так, "для закрепления успеха и наращивания усилий" с целью "отсечь подход подкрепления боевиков в центр города из района Катаямы" из резерва по приказу командующего группировкой войск "Север" генерал-майора Константина Пуликовского в чеченскую столицу было решено выдвинуть 131-ю майкопскую отдельную мотострелковую бригаду полковника Ивана Савина, насчитывавшую в своем составе 446 солдат и офицеров (два мотострелковых, один танковый батальоны и зенитный дивизион). В тот момент командование федеральных сил не знало о том, что дудаевцы уже сумели скрытно перебросить в район железнодорожного вокзала свои отборные, регулярные подразделения - "абхазский" и "мусульманский" батальоны численность свыше 1000 человек.

Долгое время то, что впоследствии случилось с майкопцами, считалось "тайной, покрытой мраком". В печати встречались самые разноречивые оценки от тех, что якобы бригада была "уничтожена за 4 часа", до того, что она "была расстреляна дудаевскими ополченцами в течение суток почти вся". На самом же деле все было далеко не так. Завесу над этими трагическими событиями приоткрыл специальный корреспондент газеты "Красная звезда" полковник Николай Асташкин в своей книге "Прыжок одинокого волка. Хроники Джохара Дудаева - записки фронтового корреспондента". Автору удалось разыскать оперативные документы группировки войск и сопоставить их с рассказами очевидцев. Среди них оказались замполит бригады подполковник Валерий Конопацкий, контуженный в бою на вокзале, чудом оставшийся в живых и вышедший с горсткой солдат из окружения, и начальник узла связи радиотехнической бригады, прикомандированный на время штурма Грозного к комбригу И.Савину в качестве авианаводчика от группы боевого управления авиации "Акула-1", старший прапорщик Вадим Шибков.

Последнему также повезло - удалось вырваться с несколькими бойцами из плотного кольца окружения боевиков.

Вот что вспоминал непосредственный участник событий Шибков: "31 декабря 1994 года в 00.00 часов генералом Пуликовским бригаде была поставлена такая боевая задача: 1-му батальону под командованием комбрига полковника Савина выйти на рубеж железнодорожного вокзала и отрезать отход противника с тыла президентского дворца; 2-й батальон должен был захватить станцию Грозный-товарная и удерживать ее до подхода главных сил. С этими подразделениями должны были взаимодействовать соответственно 1-й и 2-й батальоны 81-го мотострелкового полка, блокирующие с фронта президентский дворец, а также комплекс правительственных зданий в центре города.

Выдвижение мы начали в 4.00 утра из района нефтевышки, что на перевале Колодезном. Вскоре вышли в район поселка Садовый. Потом продвинулись в город - до Дома печати, а затем до вокзала дошли практически без потерь. Но когда повернули на улицу, которая ведет к привокзальной площади, на колонну обрушился мощный шквал огня - и одна за другой вспыхнули сразу 3 БМП: командира батальона и 2 командно-штабные машины. Бронетранспортер, на котором находился я, также получил две пробоины.

Боевики все сделали профессионально: сразу же вывели из строя связь, и, поскольку управление подразделениями было потеряно, возникла паника. Выполнение боевой задачи оказалось под угрозой".

Здесь уместно прервать рассказ авианаводчика, чтобы привести компетентное пояснение генерала Геннадия Трошева: "Сводный отряд бригады, не встретив сопротивления, проскочил нужный перекресток, потерял ориентировку и вышел к железнодорожному вокзалу, где уже сосредоточился батальон 81-го полка. И тут роковым образом ошибся полковник Савин, посчитав, что в районе вокзала уже нет противника. Батальоны, встав колоннами вдоль улиц, не позаботились об организации обороны, не выставили блокпосты по маршруту движения (хотя эта задача ставилась подразделениям ВВ МВД РФ), не провели надлежащую разведку┘ Обстрел же вокзала начался еще вечером 31 декабря. Боевики атаковали с трех сторон, близко не подходили, а вели огонь из гранатометов, минометов и орудий┘"

По данным же, которые привели в своей книге бывший командующий ОГВ в Чечне (с 1 февраля 1995 г. вместо Квашнина. - Авт.) генерал армии Анатолий Куликов и бывший полковник Генерального штаба Вооруженных сил РФ Сергей Лембик "Чеченский узел. Хроника вооруженного конфликта 1994-1996 гг.", дудаевцы сосредоточили на этом направлении не 1 тыс., а до 3,5 тыс. человек личного состава, 50 орудий и танков, выше 300 гранатометов. Однако авторы допустили здесь неточность, указав, что 131-я омсбр вышла к вокзалу вечером 31 декабря. На самом деле, как свидетельствовал Вадим Шибков, майкопцы оказались здесь только утром 1 января. К этому времени здесь с 19.00 предыдущего дня и всю ночь отчаянно дрался с превосходящими силами "духов" 1-й батальон самарского 81-го полка. Но здание, имевшее огромные окна и множество выходов, было малопригодно для обороны. Потери оборонявшихся были огромны (вспомним предыдущий рассказ одного из полковников этого полка. - Авт.). По всей видимости, когда майкопская бригада подошла к вокзалу, здесь уже все было кончено. И 131-я стала очередной жертвой НВФ.

"На вокзале нас зажали капитально, - продолжал свой печальный рассказ старший прапорщик Шибков. - Тактика у боевиков была выверенной. Хорошо вооруженные, они действовали группами по 10-15 человек - и стреляли, стреляли, стреляли, часто сменяя друг друга, а мы отбивались в одном и том же составе. Кроме того, бронетехника в бригаде была старая, выслужившая все сроки - там башня не вращалась, там пушку заклинивало, а танки и вовсе были без активной защиты брони, да и личный состав, что скрывать, не был готов к ведению боя в городе. Может быть, в поле, под прикрытием авиации, артиллерии и брони, мы - сила, а здесь, в этих каменных джунглях незнакомого и враждебного города, когда с каждого этажа, из каждого окна дома, прилегающего к привокзальной площади, в тебя летит град свинца, - ты просто пушечное мясо. Я до сих пор считаю, что тогда, в январе 95-го, нас просто предали (по некоторым сведениям, из 26 танков бригады, вошедших в Грозный, было подбито 20 машин. Из 120 БМП уцелели только 18. Кроме них, сгорели и 6 ЗСУ "Тунгуска" зенитного дивизиона, рассредоточенных по подразделениям, двигавшимся в походных порядках. - Авт.)┘

И тогда, к концу дня 1 января, комбриг Иван Алексеевич Савин принял решение - идти на прорыв. Пробиваясь сквозь плотную стену огня, мы стали отходить по знакомой дороге - в сторону Терского хребта, к поселку Садовый. В районе вокзала Иван Алексеевич получил два сквозных пулевых ранения, но продолжал командовать остатками бригады. В моем сердце он навсегда остался командиром с большой буквы. Он ставил конкретные задачи и требовал конкретного выполнения.

Мы отходили дальше и по пути встречали наши сгоревшие машины, из которых боевики уже тащили боеприпасы и продовольствие, тут же лежали трупы наших бойцов. Наконец показался Дом печати. Смотрим, откуда ни возьмись, к нам подъезжают две "бээмпэшки" 81-го мотострелкового полка. В них сели комбриг, начальник артиллерии бригады, офицеры группы боевого управления авиации "Акула-1"┘ И тотчас обе БМП взяли с места в карьер, но, не проехав и ста метров, вдруг остановились. А секунды спустя вспыхнули. "Духи" расстреляли их из гранатометов и автоматов - в упор. Комбрига ранило в третий раз.

В нашу же сторону в это время был открыт шквальный огонь. Не знаю, что бы случилось с нами, если бы не расположенная рядом автобаза. Она и стала спасительным островком в этом море огня. Заскочив на захламленный двор автобазы, мы забросали на всякий случай окна помещений гранатами. Залегли. Затем подтянулась основная группа - с комбригом. Впрочем, от группы осталось одно название: пока перебегали по открытой местности, почти все полегли под пулеметным огнем боевиков.

Подхожу к израненному полковнику Савину, говорю:

Командир, что будем делать?

Думая о чем-то своем, он смотрел в сторону, затем, будто очнувшись, сказал:

Нужно оценить обстановку.

К тому времени над городом опустились сумерки. Мы заползли с ним за угол и видим, как 5 или 6 боевиков-ополченцев скрытно подбираются к нам. Говорю Ивану Алексеевичу:

Командир, гранату.

Он с трудом достал из подсумка гранату РГД-5.

Подсвечивайте, - говорю, - я их уложу "эфкой".

Так и сделали. Находившиеся во дворе автобазы бойцы - человек 10-15, поползли за нами. Никогда не забуду их глаз. У одного, такого маленького и тщедушного паренька ужас смешался с безысходностью. У другого, высокого и стройного, в душе явно присутствовал страх за собственную жизнь. В общем, как говорится, полная морально-психологическая неподготовленность людей к боевым действиям. Да и откуда ей было взяться, если нас не готовили к войне, толком не объяснили, что и зачем. Тогда, во время коротких передышек между обстрелами, первое, что приходило в голову: опять нас подставили. Настолько все это было обидно и неприятно.

В общем, кинули мы гранаты. Но пройти дальше не удалось. Боевики-ополченцы, засевшие на пожарных боксах, дружно открыли огонь. Меня зацепило в плечо. Одному из рядовых пуля попала в голову, он навсегда остался лежать там. Пришлось опять отползти за угол. Ну, думаю, все - не выбраться отсюда. Сел на фундамент здания, прислонился к выщербленной от пуль стене. Комбриг расположился рядом, положив голову на мое плечо. Он был очень слаб. Выругавшись, сказал: "Если выживу, я этим сволочам скажу все, что о них думаю┘" Это были его последние слова. Из-за угла донеслось: "С Новым годом! Получите подарочек┘" - и┘ прилетела граната. Крутясь и шурша по щебню, вплотную подкатилась к нам. Взрыв! Я почти ничего не почувствовал - только шею обожгло. А комбриг захрипел и уронил голову. Когда поднял его голову, увидел, что вместо левого глаза у него - дырка. Осколок вошел в мозг.

Через некоторое время к нам пробились остатки одного из взводов 3-й роты во главе с начальником артиллерии бригады полковником Савченко. Они пригнали с собой "Волгу", в багажник которой и погрузили тело мертвого комбрига. Я же с группой бойцов остался прикрывать их отход.

В салоне "Волги" пассажиров было как сельдей в бочке. Медленно двинулась она в сторону Дома печати. Метров через сто остановилась - лопнула шина. И тут уж боевики никому живым из машины не дали выйти (тело комбрига со следами многочисленных ранений и снятым чеченцами скальпом было найдено в развалинах одного из домов только в середине января. - Авт.)┘

К Дому печати, где держал оборону 2-й батальон 81-го полка, я пробился с несколькими бойцами глубокой ночью. И, оказавшись среди своих, почувствовал такую дикую усталость, что, найдя укромное местечко, тотчас уснул┘"

Так героически погибли 187 солдат и офицеров 131-й майкопской бригады во главе с ее командиром полковником Иваном Алексеевичем Савиным (по состоянию на 9 февраля 1995 г. оставалась неизвестной судьба более 120 военнослужащих бригады, позже - 75 человек. Почти 3 месяца остатки 131-й омсбр еще находились на территории Чечни. Ее сводный батальон участвовал в охране аэропорта "Северный", а затем во взятии Гудермеса и только к концу апреля часть передислоцировали в Майкоп. - Авт.). Полковник Савин был представлен к званию Героя России, но наградные документы так и затерялись в кремлевских коридорах.

Раненого начальника Оперативного отдела штаба бригады подполковника Клопцова, как уже упоминалось выше, подобрали и пленили боевики. Известно, что позже они использовали его в качестве живого устрашения российских войск при попытках вести с ними переговоры. Например, по свидетельству командира 3-го батальона 137-го пдп 106-й гв. вдд подполковника Святослава Голубятникова (звание Героя России присвоено в апреле 1995 г.) в начале января в его подразделение, оборонявшее привокзальный квартал (железнодорожный вокзал был взят десантниками снова уже в 22.30 1 января и с тех пор постоянно находился под их контролем. - Авт.), с чеченской стороны с белым флагом прибыла группа "парламентеров". В их числе, помимо Клопцова, находились два русских священника из Москвы, двое гражданских лиц и "правозащитник", депутат Государственной Думы РФ Сергей Ковалев. Смысл обращения последнего к "голубым беретам" сводился к следующему: сдавайтесь, и вы поможете освобождению из плена своих товарищей┘ В случае сдачи оружия он обещал организовать переправку двух рот в Моздок, офицеров защитить от преследований командования, сохранив при этом им должности, воинские звания и возможность продолжить службу.

В период переговоров прозвучал выстрел со стороны противника и был смертельно ранен в голову старшина Мордвинцев. После этого "миротворческая" миссия резко удалилась.

В другом случае Ковалев пытался убедить сложить оружие и прекратить кровопролитие другое подразделение "крылатой пехоты", попавшее в кольцо окружения дудаевцев. Однако десантники ответили на это шквальным огнем и продержались до подхода своих основных сил.

Нонсенс, но именно этого деятеля, молчавшего долгих четыре года - в период беспредела власти Дудаева, когда творился настоящий геноцид в отношении русских людей в Чечне, вскоре выдвинули в Европе на присуждение Нобелевской премии мира.

Узнав о тяжелейшем положении, в которое попали 81-й полк и 131-я бригада, командование ОГВ предприняло ряд попыток деблокировать их и подослать подкрепление. К гибнущим мотострелкам попытался пробиться один из танковых батальонов, но дошел лишь до товарного дворика железнодорожной станции, где все боевые машины его были сожжены морем огня "духов". К вокзалу хотел прорваться с колонной автомобилей, груженных снарядами и патронами, и бывший начальник службы ракетно-артиллерийского вооружения 8-го гв. ак генерал-майор Александр Волков. Но все его потуги оказались тщетными: "Огонь боевиков был настолько плотным, что, потеряв несколько машин с боеприпасами, мы вернулись обратно".

Уже на заключительном этапе 1 января отход остатков 131-й омсбр прикрывала подошедшая к ним разведгруппа одной из сибирских бригад спецназа ГРУ. Почти два часа спецназовцы-сибиряки сдерживали натиск превосходящих сил дудаевцев. Но их силы были неравны. Почти вся группа во главе с командиром погибла. В итоге двухдневного боя у вокзала понесли ощутимые потери и боевики: свыше 300 убитых.

Эффект внезапности удара федеральными войсками был потерян. Приближалась катастрофа. Фактически в город смогли прорваться лишь подразделения группировок "Север" и "Северо-Восток". Но и они сражались против многочисленных отрядов НВФ практически все в окружении.

"Дважды командование ОГВ, - вспоминает Геннадий Трошев, - пыталось заставить командира 19-й мотострелковой дивизии полковника Г. Кандалина наступать, но не действовали ни просьбы, ни приказы. Мотострелки продолжали стоять, а в это время у железнодорожного вокзала в полном окружении, захлебываясь в крови, вели смертельные бои подразделения 131-й бригады и 81-го мотострелкового полка. Отсутствие тесного взаимодействия с мотострелками и нерешительность генерал-майора В.Петрука словно парализовали активность десантников.

Утром 1 января поступил приказ П.Грачева командующим группировками войск западного и восточного направлений прорваться к блокированным подразделениям в районах железнодорожного вокзала и президентского дворца и попытаться спасти наших ребят┘"

Для усиления понесшей потери группировки "Северо-Восток" генерал-лейтенанта Рохлина, грамотно организовавшего оборону в районе городской больницы и консервного завода, в Грозный утром 1 января был успешно введен сводный батальон спецназа ВДВ.

А на острие группировки войск "Запад" были выдвинуты псковские десантники гвардии генерал-майора Бабичева и непосредственно батальон гвардии полковника Сивко (весной 1995 г. стал Героем России. - Авт.).

Страна мирно встречала Новый год, а на улицах пылающего Грозного гибли солдаты и офицеры Российской армии. Полторы тысячи душ встретились с вечностью.

ЗВЕЗДЫ ЗАЖИГАЮТСЯ НА ЗЕМЛЕ

Но 1 января истерзанный авангард сводного полка 76-й псковской гвардейской воздушно-десантной дивизии, попавший в засаду боевиков и следовавший за ним батальон тульских десантников, несмотря на героические усилия личного состава, свою задачу - пробиться к погибавшим в неравной схватке с НВФ, в полном окружении мотострелкам 81-го самарского полка и 131-й майкопской бригады не выполнил. Чаши своих судеб и те, и другие испили сполна.

А в это время в своем штабном вагоне на железнодорожном пункте управления в Моздоке хмельной министр обороны России Павел Грачев отмечал свой день рождения. Когда же командование ОГВ поняло, что подразделения и части группировки генерала Рохлина оказались с основными силами дудаевской мини-армии практически один на один, последовали кадровые перестановки.

Наверное, справедливости ради нельзя сказать, что подвиги российских военнослужащих в первые "чеченские" месяцы были массовыми. Поскольку в средствах массовой информации того времени встречались описания случаев и потрясающей подлости, и откровенные примеры трусости и предательства. Известен факт, когда один капитан артиллерии за "дудаевские" деньги со своих позиций наводил огонь боевиков на федеральные войска. Были и те, кто бросал на поле боя своих раненых товарищей, дезертировал. По данным Павла Грачева, 500-600 человек личного состава срочной службы поддались на уговоры представителей Комитета солдатских матерей и покинули передовую, из них около 400 человек были объявлены федеральным командованием в розыск.

И тем не менее, неся тяжелые потери, российские войска в первые дни нового 95-го года в Грозном "разгромлены" не были, как громогласно заявил все тот же "правозащитник" депутат Ковалев. Это стало возможным, помимо псковских гвардейцев-десантников, и благодаря таким воинам, как, например, танкист лейтенант Григоращенко - прототип героя фильма Александра Невзорова "Чистилище". Распятый врагами на кресте, он навсегда останется образцом настоящего офицера для нынешних и будущих защитников Родины. "Тогда в Грозном, - вспоминает Геннадий Трошев, - дудаевцы искренне восхищались и офицерами из бригады спецназа СКВО, в одиночку сдерживавшими натиск неприятеля (по некоторым сведениям, это был лейтенант, занявший господствующую точку. За то, чтобы он оставил свои позиции, "духи" тщетно предлагали ему 100 тыс. долларов. - Авт.). "Все! Хватит! Молодец! - кричали окруженному и раненому русскому воину. - Уходи! Мы тебя не тронем! Мы вынесем тебя к твоим!" - пообещали чеченцы. "Хорошо, - сказал тот. - Согласен. Идите сюда!" Когда те приблизились, офицер подорвал и себя, и боевиков гранатой. Нет, ошибаются те, кто утверждает, что в результате "новогоднего" штурма федеральные войска были разгромлены. Да, мы умылись кровью, но показали, что и в нынешнее время - время размытых идеалов, в нас жив героический дух предков".

Помимо псковича гвардии капитана Сергея Власова, ставшего Героем России, известны еще несколько случаев вызова российскими военнослужащими "огня на себя", когда арткорректировщики вызывали огонь своих подразделений и частей на близрасположенные дома или позиции дудаевцев (хотя, по наставлениям, безопасная зона не должна составлять менее 400 м. - Авт.). Это ли не примеры проявления безграничного мужества и высшей силы воинского духа!

За подвиги, проявленные при ликвидации незаконных вооруженных формирований в первую военную кампанию в Чечне в 1994-1996 гг., всего звание Героя Российской Федерации было присвоено более чем 120 военнослужащим Министерства обороны. Среди тех, кто стал первыми Героями России за бои на подступах и в самом Грозном, кроме уже упомянутых воинов, были старший прапорщик Виктор Пономарев, старшие лейтенанты Андрей Прибытков и Андрей Шевелев, капитаны Олег Зобов, Александр Кирьянов, Сергей Курносенко и др.

Дорогой ценой достался штурм "логова Дудаева" 31 декабря 1994 г. и 1 января 1995 г. В ходе первых дней операции были полностью уничтожены целые подразделения, роты и батальоны федеральных войск. Всего в эти два дня на улицах Грозного, по опубликованным данным, погибли и пропали без вести более 1,5 тыс. солдат и офицеров (в т. ч. без вести пропавших более 300 человек; эти цифры примерно эквиваленты ежегодным безвозвратным потерям 40-й армии в Афганистане в 1979-1989 гг. - Авт.). Число раненых приближалось к 2,5 тыс. Сколько из них позже ушло из жизни, подобно Олегу Зобову, не знает никто. К великому сожалению, такой печальной статистики в стране не существует.

Известно, что только в сводном полку 76-й псковской гв. вдд 1 января 1995 г. в Грозном погибли 10 солдат и сержантов и 1 пропал без вести (всего в первую чеченскую военную кампанию псковичи потеряли 121 военнослужащего и 135 - во вторую).

В результате принятых мер, а со слов Грачева, произнесенных им 28 февраля 1995 г. на совещании руководящего состава Вооруженных сил РФ, группировка федеральных сил в операции по овладению чеченской столицей была увеличена до 38 тыс. человек (20 февраля того же года на научно-практической конференции на подмосковном полигоне в Кубинке министр обороны первоначально огласил цифру, что во взятии Грозного было задействовано всего около 6 тыс. военнослужащих. - Авт.), до 230 танков, 454 БМП и 388 орудий и минометов, уже 19 января российские войска водрузили государственный флаг над президентским дворцом. К 21 февраля они окончательно блокировали Грозный со всех направлений, а еще через пять дней сломали сопротивление НВФ в нем. В целом на овладение "волчьим логовом" у них ушло 38 дней.

Как свидетельствует официальная статистика, самыми тяжелыми из них были 31 декабря и 1 января. По данным Генштаба, в ОГВ с 31 декабря по 1 апреля 1995 г. погибли 1 тыс. 426 человек, были ранены 4 тыс. 630 военнослужащих, 96 солдат и офицеров оказались в плену у НВФ, более 500 пропали без вести.

Незаконные вооруженные формирования с 11 декабря 1994 г. по 8 апреля потеряли убитыми 6 тыс. 690 человек, пленными 471 боевика. У них были уничтожены 64 танка (еще 14 были изъяты), 71 БМП (еще 61 БМП, БТР - изъяты), 108 орудий (и 145 изъяты), 16 установок "Град", захвачены 11 складов с боеприпасами.

Самим же раненым российским воинам, а тем более убитым, было далеко наплевать на эту гибельную статистику, прерванную через два года злопамятными Хасавюртовскими соглашениями. Часть из них, выполнив свой воинский долг, кто до конца, кто отчасти, а некоторые, так и не успев произвести по врагу ни одного выстрела, уже ушли в вечность. Другая - стонами и криками, скрежетом зубов, лежа в окровавленных бинтах на госпитальных койках, продолжали всячески цепляться за жизнь...

Неоконченная война. История вооруженного конфликта в Чечне Гродненский Николай

Год 1995-й

Хотя основные боевые действия января-февраля 1995 г. велись в Грозном, боестолкновения имели место и вне чеченской столицы. 4 января ОМОН и внутренние войска МВД России провели операции по изъятию оружия и проверке паспортного режима в н/п Гвардейское и Беной-Юрт в Надтеречном районе, а также в Шелковском районе. 5–6 января бои шли в районе станицы Ассиновская. Были также проведены операции ОМОНа и внутренних войск МВД России в населенных пунктах Червленная, Ассиновская, Ищерская, Николаевская, Новый Шарой. 8 января в 30 км южнее Грозного в плен были захвачены 47 военнослужащих 22-й обр-сн. 26 января в районе Хасавюрта (Дагестан) прошел обмен 41 военнослужащего 22-й обр-сн на задержанных чеченцев. Это был первый случай обмена пленными. 31 января федеральные войска провели первую операцию по очистке от чеченских подразделений села Самашки. 1 февраля граница Чечни и Ингушетии была перекрыта блок-постами. Состав федеральных войск в начале февраля 1995 г. выглядел следующим образом: «Юго-Восток»: 245-й мсп; 324-й мсп; 506-й мсп; пдп 104-й вдд. «Север»: 255-й мсп (20-й мед); 33-й мсп (20-й мед); 68-я орб (20-й мед); 74-я омсбр; 276-й мсп; 129-й мсп; пдб 7-й вдд; 876-й одшб СФ; 166-я омсбр; пдб 56-й овдбр. «Запад»: 693-й мсп (19-й мед); 503-й мсп (19-й мед); пдп 76-й вдд; пдп 106-й вдд; пдб 21-й овдбр; 879-й одшб БФ; 165-й пмп. ТОФ.

13 февраля в станице Слепцовской на переговорах командующего ОГ генерал-полковника А.С. Куликова и начальника ГШ ВС ЧРИ А. Масхадова удалось достичь соглашения о перемирии. В Грозном произошел обмен списками военнопленных; обеим сторонам была предоставлена возможность найти и вывезти из города тела погибших. Перемирие должно было продолжаться до 18 часов 19 февраля.

18 февраля обеими сторонами были предприняты действия, нарушающие его. С первой половины дня федеральные войска возобновили обстрел чеченских позиций по линии Шали-Аргун-Гудермес. Группа чеченских боевиков количеством до 80 человек, используя гранатометы и минометы, напала на позицию федеральных войск в южной части Грозного. В результате многочасового боя отряд чеченцев был блокирован и уничтожен. В ночь на 21 февраля федеральные силы атаковали чеченские позиции южнее Грозного. С конца февраля-начала марта 1995 г. группировка внутренних войск МВД РФ (развернутая на базе 100-й дивизии оперативного назначения) перешла к активным действиям на западе Чечни.

6 марта внутренние войска МВД РФ заняли Черноречье (южный район Грозного) - последний удерживавшийся чеченскими отрядами район Грозного. То, что плохо обученные и экипированные войска, которым к началу штурма противостояли троекратно превосходящие силы, сумели-таки добиться выполнения поставленной задачи по взятию чеченской столицы, можно объяснить лишь нечеловеческой стойкостью и выносливостью русского солдата. Здесь так и напрашивается параллель с Финской войной 1939–1940 гг. Тогда русские солдаты также штурмом в лоб взяли линию Маннергейма, которую, по оценкам европейских специалистов по фортификационным сооружениям, взять было практически не возможно. 16 марта 100-я дивизия внутренних войск атаковала западную группу чеченских боевиков, занимавших район Самашки-Бамут-Ассиновская (граница Чечни и Ингушетии). (Штурм непосредственно Бамута начался за неделю до этого - 10 марта.) С 15 по 23 марта была проведена операция по взятию г. Аргун. В результате ее контроль федеральных войск над Аргуном был установлен без штурма 24 марта.

28 марта А. Масхадов попытался вступить в переговоры о перемирии с командованием федеральных сил. В ответ командующий Объединенной группировкой федеральных войск в Чечне генерал-полковник А. Куликов заявил, что не намерен вести переговоры о перемирии с Дудаевекими боевиками, а предметом встречи с руководством боевиков может быть «только полная сдача оружия и роспуск незаконных вооруженных формирований». 30 марта при огневой поддержке армии части внутренних войск вошли в Гудермес, где бои продолжались в течение всего дня. По словам К. Мяло, по сути дела, именно в Гудермесе впервые была применена тактика боевиков, ставшая затем основной. Причем это была именно продуманная тактика, а не хаотические действия разрозненных и разбитых группировок. Есть также данные, говорящие о том, что Дудаев сознательно готовился к этому типу войны и что у него были опытные советники. При практическом отсутствии четкой линии фронта, которая превратилась, по оценке экспертов, в «совокупность несоприкасающихся друг с другом дуг, охватывающих населенные пункты», боевики, при угрозе замыкания этих дуг в кольцо, выходили из окружения и рассредоточивались в ближайших окрестностях. После входа федеральных войск в населенные пункты боевики отсекали части войск друг от друга, старались окружить их и вели огонь на поражение, артиллерия федеральных войск в таких условиях действовать не могла, и потому эта тактика боевиков оказалась весьма успешной

В результате ряд городов и поселков (в том числе тот же Гудермес) федеральным войскам пришлось окружать и брать под контроль неоднократно. Начальник разведгруппы «Эдельвейс» Александр Березовский вспоминает: «Одна из особенностей этой странной войны, которая доводила нас буквально до бешенства, это то, что одни и те же села мы проходили и зачищали по нескольку раз. В конце концов, я настолько изучил местность, что мог воевать там с завязанными глазами». Легкость, с какой боевикам удавалось выходить из окружения, из якобы абсолютно глухих блокад, не получила внятного объяснения поныне. По мере того как с падением Аргуна, Гудермеса и Шали военные действия перемещались теперь в горную часть Чечни, то есть собственно Ичкерию, и война утрачивала даже подобие классических черт (четкая линия фронта, определенные контуры противостоящих друг другу группировок и т. д.), значение этой тактики возрастало, и армия теряла возможность использовать опыт, накопленный при взятии Грозного, Аргуна и Гудермеса. Из-под Грозного, Мескер-Юрта, Чечен-Аула, Комсомольска и Атагов около двух тысяч бандитов пришли в самое крупное чеченское село Шали. На тот момент его собственное население составляло около 40 тысяч человек, к которым добавилось порядка 60 тысяч беженцев. Пока российские войска воевали на окраинах Грозного, дудаевцы расправлялись с мирным населением Шали, ставшим практически сплошь русским. Свидетели рассказывают, что специальные подразделения боевиков громили жилые здания русских кварталов. В результате отданного кем-то приказа по этому населенному пункту 22-го марта был нанесен мощный артиллерийский и авиационный удар. Практически весь центр был снесен с лица земли. Кроме бандитов погибло значительное количество мирных жителей, в большинстве русских. Гражданская война на юге России разгоралась все сильнее и сильнее. Шали был взят 31 марта. В тылу воюющей армии находились «гуманисты» и «пацифисты».

Согласно данным проходившей в марте 1995 года в Главном управлении кадров Министерства обороны РФ пресс-конференции, только в первые три месяца войны в Чечню отказались ехать 554 военнослужащих, как правило, офицеров и прапорщиков. Почти все они были уволены из армии. За антивоенную позицию также были уволены первый зам. Главкома Сухопутных войск генерал-полковник Э. Воробьев, командующий войсками Северо-Кавказского военного округа генерал-полковник А. Митюхин, командир дивизии полковник Г Кандалин и др. Даже ближайшее окружение министра обороны начало выражать недовольство «странной» войной в Чечне и еще более «странными» действиями ее «дирижеров». Паше Грачеву пришлось срочно «убрать» троих своих наконец-то «прозревших» заместителей Громова, Миронова и Кондратьева. Все они «внезапно» получили назначения на новые должности. К началу апреля, по официальным данным, потери российской армии составили около 2 тысяч убитыми и 6 тысяч ранеными. По прошествии первых четырех месяцев боев в Чечне, согласно данным, полученным от пресс-бюро внутренних войск МВД, бандитская армия потеряла: 74 танка, 111 БТРов и БМП, 146 орудий, 19 установок «Град», 15 зенитных установок, 226 самолетов, 5 вертолетов, 8 противотанковых ракетных установок, 47 противотанковых гранатометов, 18 складов боеприпасов, 7 складов стрелкового оружия, 15 опорных пунктов, 2 командных пункта, 462 автомобиля, 60 дотов. Ко всему этому у боевиков было захвачено 18 танков, 71 БМП и БТР, 10 зенитных установок, 5 противотанковых ракетных установок, 629 противотанковых гранатометов, 3 артсистемы «Пламя-17», 86 огнеметов, 1587 единиц стрелкового орулсия, 2 склада вооружений, 13 складов боеприпасов, 2050 ручных гранат, 3560 мин, 3,6 млн. патронов, 1003 кг взрывчатых веществ, станция космической связи, 1 радиостанция, 55 автомобилей, полевой госпиталь, склад стрелкового оружия (32). А сколько еще осталось…

По словам С. Монетчикова, после лобового поражения чеченской армии зимой-весной 1995 г. и трансформации ее в самостоятельные партизанские отряды и группы, война уже к лету перешла в конфликт низкой интенсивности, который характеризуется со стороны дудаевцев малой насыщенностью поля боя огневыми средствами, что существенно повысило роль стрелкового оружия. Несмотря на всю разнотипность стрелкового оружия их подразделения обладали наиболее современными образцами оружия отечественного производства. Как правило, они были вооружены 7,62-мм автоматами АК-47/ АКМ или 5,45-мм автоматами АК/АКС-74,7,62-мм снайперскими винтовками СВД, пулеметами Калашникова РПК-63; РПК-74, 7,62-мм ПКМ или же демонтированными с подбитой бронетехники танковыми пулеметами ПКТ. Основным отличием НВФ от федеральных войск была их более высокая насыщенность таким эффективным средством вооруженной борьбы, как ручные противотанковые гранатометы разных моделей и 40-мм подствольные гранатометы ГП-25.

Новые формы вооруженной борьбы заставили чеченцев выработать и новую тактику боя. Отсутствие, как правило, тяжелого вооружения в частях НВФ ограничивало в течение долгого времени действия боевиков засадами, короткими огневыми налетами с последующим их быстрым отходом, диверсионными актами и практически полным отказом от штурмовых боев. Поэтому переход огневого контакта с федеральными войсками с расстояний выстрела в упор, характерных для боев начального периода чеченской войны, на дистанцию 300–500 м стал для боевиков основным. Именно с этого расстояния возможно огневое поражение противника, безопасное для самих чеченцев. В связи с этим основной приоритет получили 7,62-мм автоматы АК-47/АКМ, обладающие более высоким поражающим действием пули по сравнению с 5,45-мм автоматами АК-74.

Одновременно для боевиков существенно возросло значение дальнобойного оружия, рассчитанного под 7,62-мм винтовочный патрон, позволяющего вести сосредоточенный огонь по точечным целям на дистанции 400–600 (снайперские винтовки Драгунова СВД) и дистанции 600–800 м (пулеметы Калашникова ПК/ПКМ). Помимо активного применения штатного оружия в ходе боевых действий, неоднократно отмечались и факты использования разведывательно-диверсионными группами противника специальных образцов оружия, имеющегося только в спецподразделениях федеральных войск: 7,62-мм автоматов Калашникова АКМ с приборами бесшумно-беспламенной стрельбы (глушителями) ПБС-1, пистолетов ПБ и АПБ, доставшихся дудаевцам при разгроме КГБ Чечено-Ингушской АССР. Однако наибольшей популярностью пользовались последние образцы отечественного бесшумного оружия: 9-мм снайперская винтовка ВСС и 9-мм снайперский автомат АС. Поскольку это оружие используется в федеральных войсках только частями специального назначения (ротах глубинной разведки спецназа ГРУ ГШ; спецназе внутренних войск и т. д.), то можно предположить, что какое-то их количество попало к боевикам в качестве трофеев в ходе боевых действий или же, что по всей вероятности более похоже на правду, было похищено со складов, тем более что их использование предполагает наличие достаточного количества очень дорогостоящих специальных боеприпасов, постоянное пополнение которых возможно только в одном случае - при периодических хищениях со складов. Причем не из стационарных, на территории России, где ужесточен учет и контроль за хранением подобного оружия и боеприпасов, а из полевых пунктов обеспечения, находящихся в непосредственной близости от боевых порядков войск, где сами условия затрудняют полный контроль за обращением боеприпасов и дают множество возможностей для незаконного обогащения нечистых на руку военнослужащих. Это оружие положительно зарекомендовало себя, принимая участие в боевых действиях с обеих противоположных сторон. Так, во время рейда одного из подразделений спецназа федеральных войск 2.01.1995 г. в район базы чеченских диверсантов в окрестностях Сержень-Юрта российские спецназовцы, используя комплексы ВСС/АС, уничтожили в общей сложности более 60 боевиков.

Наряду с этим и дудаевцы получили в свои руки самое современное отечественное бесшумное оружие, позволяющее эффективно проводить специальные операции, скрытно поражая любую заранее выбранную жертву. Использование снайперских винтовок СВД и ВСС мобильными профессиональными группами чеченских боевиков, придерживающихся тактики действий диверсионно-разведывательных действий спецназа: удар-отход, очень дорого стоило солдатам. В ходе боев за Грозный чеченскими снайперами была выработана специфическая тактика. Сначала снайперы стремились попасть в ноги выбранной цели. Когда к раненому добирались другие солдаты, чтобы эвакуировать его с поля боя, то и им также стремились попасть в ноги. Таким образом отстреливали трех-четырех человек, а потом снайпер или гранатометчик методично их добивал. Если в прежних войнах соотношение убитых и раненых колебалось от 1:3 до 1:4, то применение новейшего российского оружия чеченскими снайперами резко сдвинуло это соотношение в сторону убитых. Так, более 26 % ранений военнослужащих федеральных войск в боевых действиях в Чечне составляли пулевые ранения. Большинство смертных случаев в госпиталях - это результаты проникающих ранений черепа (от снайперского огня) и грудной клетки от осколков. По утверждению военных, в боях за Грозный только в 8-м армейском корпусе по состоянию на начало января 1995 г. в звене взвод - рота практически все офицеры были выбиты снайперским огнем. В частности, в 81-м мотострелковом полку после боев в первых числах января остались в строю всего 1 офицер и 10 солдат. Эти показатели в достаточной степени характеризуют эффективность не только снайперских винтовок СВД, но и комплексов Винторез/Вал, поскольку большая часть личного состава российской армии, принимающая участие в боевых действиях, экипирована в бронежилеты. Созданный в ЦНИИТочМаше (г. Климовск Московской области) в середине 1980-х гг. по заказу КГБ и войск специального назначения ГРУ ГШ Советской Армии специальный комплекс бесшумного оружия, более известный под условным наименованием Винторез, предназначался для ведения бесшумно-беспламенной стрельбы по защищенной живой силе противника, а также по небронированной технике. Этот комплекс помимо 9-мм специальной снайперской винтовки (ВСС) конструкции П. Сердюкова включал в себя и специальный патрон СП-5 с тяжелой пулей, созданный Н. Забелиным и Л. Дворяниновой на основе гильзы автоматного патрона обр. 1943 г., а также оптический и ночной прицелы. Его ударно-спусковой механизм обеспечивает высокую точность стрельбы как при одиночной стрельбе, так и при автоматической. Для уменьшения звука выстрела (до 130 Дб на расстоянии 3 метров от дульного среза), одновременно со специальным надульным глушителем интегрированного типа с сепаратором потока пороховых газов и абсорбирующей сеткой-наполнителем, был применен новый патрон СП-5 с оптимальными баллистическими характеристиками.

Самые лестные отзывы у специалистов получил патрон СП-5 с пулей со стальным сердечником массой 16 г, обеспечивающий на дозвуковых скоростях 100 % пробитие 2- мм стального листа на дистанции до 500 м при сохранении достаточного убойного действия и после пробития. Использование нового патрона в винтовке ВСС сделало возможным поражение живой силы противника, в том числе на 100 м - в бронежилетах IV–V классов защиты, что поставило ее в один ряд с самыми грозными видами пехотного стрелкового оружия. Помимо этого, возможности ВСС существенно расширила целая гамма прицелов, как оптических (ПСО-1; ПО 4x34), так и ночных бесподсветочных (1ПН51; НСПУ-3), позволяющих вести прицельную стрельбу на 400 и 300 м соответственно. Для обеспечения скрытой переноски винтовка может разбираться на три узла (ствол с глушителем, ствольная коробка с ударно-спусковым механизмом и приклад) и вместе с прицелом и магазинами упакована в чемоданчик типа «дипломат» размерами 450x370x140 мм, причем время, необходимое для перевода оружия из транспортного положения в боевое, составляет не более 1 минуты. Несмотря на блестящую репутацию этого оружия, все-таки и у винтовки ВСС нашлись определенные недостатки. Так, судя по отзывам снайперов, использовавших это оружие в боевых условиях в Чечне, интенсивный автоматический огонь из ВСС быстро приводил к резкому снижению глушения звука выстрела и винтовка теряла свои бесшумные качества. Несмотря на это, винтовка оказалась настолько удачным оружием, что на ёе основе был создан еще один комплеке бесшумного оружия - Вал, включающий в себя: автомат АС, являющийся модернизированным вариантом Винтореза, однако отличающийся от него складывающимся металлическим прикладом и более мощным, 9-мм патроном СП-6 с бронебойной пулей конструкции Ю. Фролова. Разработчики этого оружия писали: 9-мм патрон, обладающий уникальным пробивным и поражающим действием, достигнет вашего врага везде, где достанет его ваше зрение, попутно пробивая любой бронежилет из тех, которые реальный человек может носить без посторонней помощи. А не слишком длинная очередь может нанести достаточно повреждений, чтобы вывести из строя грузовик, пусковую установку или радиолокатор. Новый патрон рассчитан на поражение живой силы, защищенной бронежилетами IV–V классов защиты или 5- мм стальными пластинами, а также небронированной техники на расстоянии до 400 м, что равноценно пробивному действию американской 5,56-мм автоматической винтовки М16А1, 7,62-мм автомата АКМ и 5,45-мм АК-74. Конструкция автомата АС на 70 % унифицирована с винтовкой ВСС, в том числе и по используемым типам прицелов. Их боеприпасы также взаимозаменяемы. Однако автомат АС более приспособлен для ведения автоматического огня, чем винтовка. По надежности работы автоматики, в том числе и в самых затрудненных условиях, он не уступает легендарному автомату Калашникова, а весит на целый килограмм меньше, что является крайне немаловажным в бою.

В боях 1995–1996 гг. отмечались неоднократные факты использования чеченскими НВФ одного из новейших отечественных образцов пехотного оружия - 93-мм реактивных пехотных огнеметов РПО-А однократного применения, чей термобарический выстрел (объемного взрыва) по эффективности фугасного действия сравним со 122-мм гаубичным снарядом. В руки боевиков попало исключительно мощное и эффективное пехотное оружие, созданное в середине 1980-х гг. тульскими конструкторами для поражения живой силы противника, расположенной в укрытиях, огневых точках, строениях, легкобронированной и автотранспортной техники, а также для создания очагов пожара на этих объектах и на местности. Высокие боевые характеристики этого мощнейшего оружия вкупе с массовым использованием ручных противотанковых гранатометов как одноразовых гранат (РПГ-18, РПГ-22, РПГ-26, РПГ-27), так и многоразового действия (РПГ-7) способствовали уничтожению или выводу из строя значительного количества бронетехники федеральных войск и более тяжелым поражениям личного состава. Большие потери несли танкисты и мотострелки от новейших отечественных гранатометов: 72,5-мм РПГ-26 (бро-непробиваемость до 500 мм), 105-мм РПГ-27 (бронепроби-ваемость до 750 мм), а также от появившихся летом этого года в руках боевиков выстрелов к РПГ-7: 93/40-мм гранаты ПГ-7ВЛ (бронепробивемость до 600 мм), и 105/40-мм гранаты ПГ-7ВР с тандемной боевой частью (бронепроби-ваемость до 750 мм), поскольку из этого оружия возможно поражение всех без исключения танков, состоящих на вооружении российской армии, в том числе и усиленных динамической защитой. Так, применение в Грозном всех средств противотанковой обороны, включая РПГ, ПТУРы и огнеметы РПО-А, позволило дудаевцам всего за полтора месяца боев (конец декабря 1994- февраль 1995 г.) уничтожить 225 единиц бронетехники, в том числе 62 танка, причем эта цифра только безвозвратных потерь, а общее количество подбитой бронетехники было существенно выше: одних только БТРов и БМП было более 450 единиц. Характер их поражения говорит о том, что в большинстве случаев огонь по федеральной бронетехнике из РПГ и РПО велся практически в упор с наиболее выгодных ракурсов с применением НВФ многоярусной (поэтажной) системы огня. В корпусах почти каждого пораженного танка или БМП имелись многочисленные пробоины (от 3 до 6), что говорит о высокой плотности ведения огня на поражение в уличных боях. Снайперы-гранатометчики расстреливали головные и замыкающие машины, чем блокировалось продвижение колонн бронетехники на узких улицах. Лишившись маневра, другие машины становились хорошей мишенью для боевиков, которые вели одновременный огонь по танкам из 6–7 гранатометов из полуподвальных помещений цокольных этажей (поражая нижнюю полусферу), с уровня земли (поражая механика-водителя и кормовую проекцию) и с верхних этажей зданий (поражая верхнюю полусферу). При стрельбе по БМП и БТРам гранатометчики били преимущественно в корпуса машин, места расположения стационарных топливных баков поражались из ПТУРов, гранатометов и огнеметов, а навесные топливные баки поражались автоматным огнем. К исходу марта 1995 года в Самашках, одном из наиболее мощных опорных пунктов Дудаева, была блокирована крупная группировка бандитов. Российская авиация и артиллерия непрерывно наносили удары по этому населенному пункту. Часть «мирных жителей», поддерживающих боевиков, ни за что не хотела покидать Самашки и гибла там от разрывов бомб и снарядов. Утром 7 апреля 1995 года началась операция федеральных сил и МВД, которой командовал генерал А. Романов, по очистке города от бандформирований; прологом ее стали подрывы на подходах к Самашкам 7 танков и БТРов на минных полях. Во время начавшихся в девять часов утра переговоров представителей федеральных войск со старейшинами мирному населению города было предложено покинуть его территорию до 18.00. Вышедшая около 16.00 мирная колонна была обстреляна бандитами. Лишь часть ее добралась до КПП федеральных войск, которые в тот момент не открывали ответного огня. В тот момент в Самашках находилась группировка дудаевцев численностью около 250–300 человек. Бандиты были вооружены гранатометами, крупнокалиберным пулеметом, автоматами и снайперскими винтовками. Вошедший в город около 18.00 отряд федеральных войск, приблизительно равный по количеству боевикам, попал в засаду. Попавшие в капкан российские солдаты в начале боя были расчленены на несколько групп, а затем всю ночь были вынуждены отбиваться от имевших более выгодное стратегическое положение бандитов. Утром 8 апреля, вынося убитых и раненых, войска вышли под непрерывным обстрелом из Самашек. С их стороны потери составляли 16 человек убитыми, 52 ранеными, были подбиты два российских БТРа и один танк, сгоревший вместе с экипажем. Весь бой, продолжавшийся сутки, стоил федеральным силам 26 погибших и 90 раненых военнослужащих. В плен было взято около 120 боевиков, около сотни было уничтожено.

Тем не менее в тылу «очевидцы», журналисты и «просто гуманисты», задыхаясь от ненависти, кричали о «500 погибших мирных жителях Самашек», которых солдаты «пытали, жгли из огнеметов, насиловали, травили собаками, отрезали головы». Одна из «очевидцев» даже заявила, что видела, «как у молодого жителя села вырвали сердце»?! Но, видимо, и этого им оказалось мало, для вящего «правдоподобия» пошли гулять по всему миру «подробные» описания уничтожения то ли 200, то ли 400 домов, рассказец о «повешенных на краю села детях от 10 до 15 лет» и «описания» разграбления домов (к сожалению, не уточнялось-оно «произошло» до или после «уничтожения») и последующего «вывоза на БТРах награбленного имущества». В качестве апофеоза «правдолюбцы» сообщили, что «над Самашками на куполе мусульманской мечети был водружен красный флаг СССР» Веселые истории об «отрезанных головах» и «повешенных детях» с некрофильским восторгом подхватили «независимые» журналисты. Начавшие выплывать из-под их пера все более и более леденящие душу подробности заставили, наконец, официальные власти провести расследование.

Оказалось, что все «очевидцы» зверств российских войск «не могли вспомнить», были ли они в Самашках в момент событий! В «мирных Самашках», бывших укрепленной базой боевиков, в условиях боя было разрушено лишь от 30 до 40 домов. Ложь о «солдатах, сжигавших все огнеметами», раскрыли очень просто. Все дело в том, что струйные огнеметы сняты с вооружения армии еще в 1960-х годах, а современные огнеметы обладают не зажигательным, а взрывным действием (а вот у бандитов были и струйные огнеметы). Что же касается погибших мирных жителей, то по спискам, поданным «Меморандумом» в комиссию Говорухина, их численность равна 96. В этом списке нет ни одного ребенка! (Да еще следует проверить принадлежность части этих фамилий к жителям Самашек.) Еще один факт, на который комиссия Говорухина обратила внимание. Обычно в таких случаях раненых намного больше, чем убитых. Но списков раненых не было! Объясняется это очень просто - ранеными «мирные жители» не были - они ушли с бандитами. И напоследок: в условиях боя имущество на БТР не погрузишь, а «свидетельства» о пытках были без труда опровергнуты данными медицинской комиссии.

Параллельно с взятием Самашек, 7–8 апреля ОМОН и ВВ МВД РФ штурмом взяли села Давыденко и Новый Шарой. Вечером 10 апреля с минимальными потерями были взяты села Ачхой-Мартан и Закан-Юрт. Правозащитники отнесли это на счет «устрашающего эффекта» Самашек, категорически отказываясь признать боевые качества российского солдата, настойчиво изображаемого завшивленным, запуганным и голодным мальчиком. Боевые качества «мальчиков», однако, как это ни парадоксально, получили весьма высокую оценку из уст жестокого противника - одного из лидеров унсовцев (воевавшего на стороне НВФ) Богдана Коваленко, который подчеркнул, что Ачхой-Мартан брали «шестимесячники» и что, на его взгляд, воевали они лучше боевиков. Последние, однако, все активнее переходили к диверсионно-террористическим действиям мелкими группами, которые в ночное время поджигали здания, обстреливали позиции и посты федеральных войск, в том числе в Гудермесе и Грозном, где были обнаружены многочисленные тайники с оружием и боеприпасами. Одновременно, 14–18 апреля, развернулись тяжелейшие бои в районе Бамута, комендант которого, по словам того же унсовца, «располагал для оплаты наемников суммой миллиарда два российских рублей». Расположенный в узкой лощине среди лесистых сопок Бамут требовал специально подготовленных горных частей, каковых в российской армии вообще не было. Между тем к этому времени боевики уже очень хорошо освоили тактику арабских моджахедов, которую морские пехотинцы описывают так:

«На штурм горы арабы идут, как правило, группой из 20 человек. С собой - три миномета. Обстрел вершины начинают со всех сторон. Под прикрытием минометов поднимаются по склону. Причем с какой-нибудь соседней высоты их может поддерживать еще и снайпер. К моменту завершения минометного обстрела арабы, кстати, достаточно тренированные бегать по горам, «выныривают» уже перед самым носом у обороняющихся бойцов. И начинается сплошной автоматный огонь. Да такой, что головы не поднять… Если вовремя не «просчитать» их действия, то 15–20 подготовленных наемников могут взять взводный опорный пункт на горе буквально за 30–40 минут, так что с нами воюют не дилетанты». В районе Бамута боевики действовали мелкими группами по 5-10 человек, при входе федеральных войск в поселок тут же поднимавшихся на окрестные, поросшие густым лесом сопки и ведших оттуда прицельный огонь. 18 апреля федеральные войска предприняли очередную попытку штурма Бамута, но не смогли в нем закрепиться и снова были вынуждены отойти на исходные позиции. По словам К. Мяло, как бы ни был тяжел опыт Бамута (по оценке А. Куликова, потери внутренних войск в боях за Самашки и Бамут составили половину их общих потерь), он был усвоен, и в дальнейшем, действуя в горной Чечне, войска не шли сразу на лобовой штурм, но старались прежде всего взять под свой контроль все господствующие высоты, обеспечив полную их блокаду. (Этой новой тактике предстояло быть примененной в Веденском, Ножай-Юртовском и Шатойском районах, где, по оперативным данным, на 18 апреля в распоряжении Дудаева имелось около 7 тысяч боевиков. Тем не менее к концу апреля федеральные войска, практически уже полностью контролировавшие равнинную часть Чечни, сумели также глубоко вклиниться в горные регионы, оттесняя боевиков в изолированные и невыгодные в военном отношении анклавы

У дудаевцев, по оперативным данным, к середине апреля 1995 года стала ощущаться нехватка боеприпасов и даже продовольствия, и стратегическая инициатива полностью перешла к армии. Как раз в это время ей и был нанесен жестокий предательский удар в спину. 27 апреля Б.Н. Ельцин указом «О дополнительных мерах по нормализации обстановки в ЧР» объявил мораторий на ведение боевых действий в Чечне с 00 часов 28 апреля до 00 часов 12 мая - на время празднования 50-летия Победы во второй мировой войне. Одновременно была объявлена (без необходимого утверждения парламентом) своего рода амнистия для всех лиц, не причастных к тяжким «преступлениям против жизни и здоровья граждан и добровольно сложивших оружие до 12 мая 1995 года». А в селе Новые Атаги прошли переговоры по блоку военных аспектов перемирия между генералами Г. Трошевым и А. Масхадовым.

Однако перестрелки между воюющими сторонами велись и в период «прекращения огня». 4 мая боевики напали на тыловую колонну топливозаправщиков, но были отбиты охранением. 5 мая у Сержень-Юрта сбит самолет Су-25, летчик погиб. 9 мая Б. Ельцин заявил на встрече с Г. Колем что «классическая военная доктрина в Чечне завершена» и теперь «восстановлением конституционного порядка там будут заниматься подразделения МВД». В ответ в тот же день Шамиль Басаев заявил о том, что делает упор на диверсионно-подрывную деятельность, так как только такая тактика вынудит российское руководство сесть за стол переговоров. 10 мая состоялось заседание Главного штаба вооруженных сил дудаевцев, после которого Д. Дудаев выразил «готовность рассмотреть реальные предложения российского правительства и выдвинуть собственные инициативы по прекращению вооруженного конфликта». 18 мая перемирие окончилось. За время перемирия федеральные силы потеряли 38 человек убитыми и 233 ранеными. 18–20 мая федеральные войска начали наступление, чтобы овладеть предгорными селами Бамут, Орехово на западе Чечни, а также Сержень-Юрт и Чири-Юрт на юге, чтобы затем выйти в Веденский и Шатойский горные районы. Началось наступление на Шатойском направлении, федеральные войска заняли позиции на цементном заводе в селе Чири-Юрт. Обстрелы и позиционные бои шли в районах сел Агишты и Сержень-Юрт - на востоке и Бамута - на западе Чечни. 24 мая федеральные войска начали наступление на Ве-денском и Шатойском направлениях.

25 мая в Грозном начались переговоры российской и чеченской делегаций и была достигнута договоренность о прекращении огня. 27 мая боевые действия возобновились. Командующий юго-западным фронтом дудаевцев Руслан Гелаев заявил, что, если к исходу дня авиация федеральных сил не прекратит бомбардировки сел, будут казнены пять пленных российских солдат. В тот же день в контролируемом отрядами Гелаева селе Харсеной были расстреляны пленные офицеры - подполковник Владимир Иванович Зрядний и старший лейтенант Юрий Анатольевич Галкин. 28 мая федеральные войска продолжали атаковать позиции вооруженных формирований боевиков в Шатойском ущелье и в районе сел Бачи-Юрт, Агишты, Сержень-Юрт, Махкеты, Орехово и Бамут. 29 мая массированной бомбардировке подверглись Шатой и Ведено. Федеральные войска продвинулись в горы на 12–15 км на Агиштинском и Шатойском направлениях, где заняли села Дуба-Юрт, Чишки, Большие и Малые Варанды. 30 мая Совет полевых командиров потребовал от Д. Дудаева принять решение о переносе военных действий на территорию России; в вооруженных формированиях Чечни были сформированы подразделения для проведения диверсионно-террористических операций. 31 мая федеральные войска вели наступление в районе сел Агишты, Улус-Керт и Сержень-Юрт, а также в ущелье реки Аргун.

8. «Добьемся объединения к 1995 году!» В середине 90-х годов в КНДР повсюду были вывешены лозунги, призывавшие объединить Север и Юг Кореи к 1995 году. Очевидцы северокорейских реалий утверждают, что именно Ким Чен Ир дал указание придумать такой лозунг, который, по его замыслу,