Куртуазная литература

КУРТУАЗНАЯ ЛИТЕРАТУРА (poesie courtoise, hofische Dichtung) - совокупность литературных произведений зап.-европейского христианского средневековья, объединенных комплексом однородных тематических и стилистических признаков. В основном К. л. отражает психоидеологию сосредоточенной при дворах крупных владетелей-сеньёров прослойки служилого рыцарства (министериалов) в XII-XIV вв., в эпоху назревающей перестройки выросшего на базе натурального хозяйства военного феодализма под влиянием начинающегося роста торгового капитала и разделения города и деревни; вместе с тем К. л. является орудием борьбы за эту новую идеологию с феодально-церковным мировоззрением предшествующей эпохи.

МИРОВОЗЗРЕНИЕ К. Л. характеризуется прежде всего ростом индивидуального самосознания. Героический эпос - порождение натурально-хозяйственного феодализма - не знает индивидуальной чести, он знает лишь честь известного коллектива: лишь как участник чести своего рода (geste-parente) и чести своего сеньёра обладает рыцарь честью; в противном случае он становится изгоем (faidit). И герой этого эпоса - напр. Роланд - сражается и гибнет не за свою честь, но прежде всего - за честь своего рода, затем - за честь своего племени - франков, затем за честь своего сеньёра, и наконец за честь бога христианской общины. На столкновении интересов различных коллективов - напр. на противоречии чести рода и требований вассальной верности - строится конфликт в героическом эпосе: личный момент всюду отсутствует. Иначе - в К. л. В центре куртуазного романа стоит героическая личность - вежественный, мудрый и умеренный рыцарь, совершающий в далеких полусказочных странах небывалые подвиги в честь своей дамы. Мощь родового союза сведена на-нет, герой куртуазного романа часто не знает точно своего рода-племени (воспитанный в семье вассала Тристан, выросший в лесу Персеваль, взращенный феей озера Ланселот); да и сеньёр с его двором - лишь отправный и конечный пункт для похождений героя.
Самодовлеющий рыцарский подвиг-авантюра (l’aventure, diu aventiure), совершаемый без всякой связи с интересами рода и племени, служит прежде всего для возвышения личной чести (onor, ere) рыцаря и лишь через это - чести его дамы и его сеньёра. Но и сама авантюра интересует куртуазных поэтов не столько внешним сплетением событий и действий, сколько теми переживаниями, к-рые она пробуждает в герое. Конфликт в куртуазной литературе - это коллизия противоречивых чувств, чаще всего - коллизия рыцарской чести и любви.
Еще более четко, чем в куртуазном романе, отражается рост индивидуального самосознания в лирике: анонимности предшествующей эпохи трубадуры Прованса - первые носители нового мировоззрения - противоставляют подчеркивание и восхваление поэтического авторства: впервые в средневековьи в этой поэзии личность с гордостью утверждает свои права на свою творческую продукцию. «Non es meravelha, s’ieu chan / mielhs de nulh autre trobador» (Не диво, если я пою лучше всякого другого трубадура), - начинает одну из своих песен Бернард де Вентадур, а Джауфре Рудель заключает свою песню предупреждением: «Bos es lo vers... / e cel que de mi l’apenra / Gart se no i falha ni pessi!» (Прекрасен мой стих. И тот, кто выучит его от меня, пусть остережется ошибиться в нем или испортить его!).
В тесной связи с общим ростом самосознания личности находится сублимация сексуальных отношений в К. л. Церковь предавала проклятию в качестве одного из семи смертных грехов - fornicatio - все виды внебрачных отношений; военная организация натурально-хозяйственного феодализма устраняла женщину от наследованиия, ограничивала ее экономические и политические права. И в героическом эпосе - этом верном отображении феодальной психоидеологии - лишь на заднем фоне маячат бледные образы покорных и пассивных жен и невест воинственных витязей, как «прекрасной Альды» - невесты Роланда. Правда, наряду с этим героический эпос (в особенности германских народов) хранит мощные суровые образы воинственных богатырш, мстительниц за оскорбление и пролитую кровь; но образы эти - Брунгильды, Кримгильды «Нибелунгов» - порождены в основном отношениями еще дофеодальными, хотя сохраняются и в позднейших обработках куртуазного типа. Иначе - в назревающей новой экономической структуре, влекущей за собой рост городов, развитие денежного оборота, твердую организацию управления поместьями, зачатки бюрократически централизованной государственности. Ограничение в этих условиях экономических и политических прав наследниц крупных феодов теряет смысл; и Прованс - родина куртуазного служения даме - осуществляет впервые «раскрепощение» женщины из верхних слоев господствующего класса, уравнение ее в правах наследования с мужчиной: в XII веке управление ряда крупных феодов - графства Каркассонского, герцогства Аквитанского, виконтств Безоерского, Нарбоннского, Нимского - оказывается в руках женщин.
Так создаются реальные предпосылки для феодализации отношений между знатной дамой - владетельницей феода - и слагающим ей панегирики служилым рыцарем - незнатным министериалом. Но в К. л. эти отношения получают своеобразное перетолкование: рост самосознания личности сказывается в эротической интерпретации форм служения, в феодализации (правда, строго ограниченной сословно) сексуальных отношений: панегирик вассального рыцаря владетельной даме превращается в настойчивую мольбу о той «сладостной награде», к-рую церковь заклеймила позорным словом «блудодеяния», в сознательное прославление супружеской неверности. И как в феодальном мировоззрении служение сеньёру сливается со служением богу христианской церковной общины, так в куртуазной поэзии любовные отношения не только феодализируются, но и сублимируются до формы культа. Как убедительно доказал Векслер («Das Kulturproblem des Minnesanges»), позиция трубадура по отношению к его даме до мельчайших деталей копирует позицию верующего католика по отношению к деве Марии и др. святым. Подобно верующему, влюбленный переживает в созерцании своей дамы все стадии мистического лицезрения божества; и богословские формулы «почитания», «преклонения», «заступничества», «милосердия», обращенные до того времени к святым и богородице, заполняются новым эротическим содержанием, становясь обязательными тематическими элементами куртуазной лирики. То же использование топики церковной поэзии в арелигиозном, более того, в антирелигиозном значении находим мы и у классиков куртуазного эпоса. В «Ланселоте» Кретьена де Труа герой предпочитает несколько золотистых волосков, выпавших из гребня королевы Джиневры, самым почитаемым мощам св. Мартина и св. Иакова Компостельского; после любовной встречи он преклоняет колена перед ложем дамы, «как перед алтарем», «ибо он не верует так ни в одну святую плоть» (car en nul cors saint ne croit tant). Религиозная фразеология и топика становятся так. обр. орудием борьбы с церковной идеологией. Недаром защитники последней выступают против куртуазной лирики как против «любострастия» и «языкоблудия» и пишут грозные инвективы против куртуазных романов (так например в XIII в. Жеан де Жерсон, канцлер Парижского университета, - против «Романа Розы», Людовик Вивес - против «Тристана» и «Ланселота»).
Так сублимация сексуальных отношений приобретает в служении даме формы новой религии; В облике дамы куртуазный влюбленный поклоняется вновь открытым ценностям - совершенной человеческой личности, утверждению земной радости. В осужденном церковью amor carnalis он видит fons et origo omnium bonorum (источник и происхождение всех благ); прославление amor-minne сливается у него с прославлением joi-freude - земной весенней радости. «Ben es mortz, que d’amor non sen / Al cor qualque doussa sabor» (Воистину мертв тот, кто любви сладостного дыхания не чувствует в сердце!), - поет Бернард де Вентадур, и ему вторит немецкий миннезингер Рейнмар Старый: «So wol din freude! und wol si dem / Der din ein teil gewinnen mac!» (Благо тебе, радость! и благо тому, кто сумеет стать сопричастным тебе!)
Так подчеркнутому спиритуализму церковного мировоззрения с его резким осуждением преходящей земной радости К. л. противопоставляет эстетическое оправдание и прославление плоти. И в соответствии с этой новой, светской, религией вырастает новая этика, основанная на понятии cortezia - hovescheit (вежество). Как понятие совершенной humanitas (человечности) в этике Ренессанса, так и господствующее здесь понятие совершенной куртуазии подчинено двум основным моментам: разумности и гармонической уравновешенности (mezura-maze). Последнему требованию подчинены у достойного представителя куртуазного общества все основные добродетели, столь типичные для непроизводящего класса докапиталистической эпохи: largezza-milte - щедрость, готовность к большим расходам, достойным знатного рыцаря; gen parlar - изящество обхождения; onor e proeza - честь и храбрость; joi e solatz - веселье и уменье развлекать. «Cortezia non es al mas mesura» (Вежество есть не что иное, как умеренность), восклицает трубадур Фолькет из Марселя. И куртуазный эпос равно осудит - в противоположность необузданной и самонадеянной храбрости витязей героического эпоса - и Эрека, забывшего о доблести ради любви, и Ивейна, забывшего в подвигах о любви. Подчиненной разуму и гармонически уравновешенной мыслится и любовь в К. л.: и англо-нормандец Томас, и шампанский министериал Кретьен де Труа, и страсбургский писец Готфрид, осваивая сюжет «Тристана и Изольды» (см.), осудят и устранят концепцию непреодолимой роковой страсти, нарушающей все законы божеские и человеческие - мотив, сохраненный в грубоватом пересказе жонглера Беруля. Рассудочность проникает и куртуазную лирику; ибо задача трубадура - не просто изливать свои переживания, но философски освещать основные проблемы любовного служения даме, «castigar e ensenhar (наставлять и поучать) - отсюда расцвет в куртуазной лирике диалогических жанров, о чем ниже.

ТЕМАТИКА К. Л. - характеризуется четким отталкиванием как от круга библейских и апокрифических тем религиозной поэзии, так и от традиций героического эпоса. В поисках материала, достаточно гибкого для выявления нового мировоззрения, куртуазная литература от преданий племенных боев и феодальных распрей обращается за сюжетами и мотивами к далекой античности, к не менее туманным кельтским сказаниям (знаменитый спор о кельтском элементе куртуазного эпоса в настоящее время решен в положительном смысле), к богатому только что открывшемуся европейским захватническим стремлениям Востоку. Так определяются три основных цикла сюжетов куртуазного эпоса: а) античный цикл, охватывающий сюжетику Александрии, Энеиды, Фиванской и Троянской войн, опирающийся на позднелатинские переработки неизвестных средневековью греческих классиков, б) тесно примыкающий к античному византийско-восточный цикл, куда относятся напр. сюжеты «Floire et Blanchefleur», «L’escoufle», «Heraclius», «Cliges» и ряда др. авантюрных романов; и наконец в) наиболее характерный для К. л., контаминирующийся впоследствии не только с обоими другими циклами, но и с сюжетикой героического эпоса бретонский цикл (matiere de Bretagne), охватывающий твердо очерченный сюжет Тристана и постоянно расширяемый круг сюжетов короля Артура. С сюжетикой больших повествовательных жанров куртуазного эпоса и вырастающего из эпигонского разложения этой формы прозаического романа тесно соприкасается сюжетика малых повествовательных форм - лиро-эпического «лэ», использующего наряду с кельтскими сказаниями мотивы восточно-византийского и античного происхождения (из последних особой популярностью пользуется сюжетика «Метаморфоз» Овидия).
Подобно сюжетике, эйдология и топика К. л. обнаруживают четкое отталкивание от образов, ситуаций и повествовательных формул, типичных для героического эпоса. Вместе с тем куртуазное мировоззрение требует для своего отображения определенной стилизации изображаемой действительности. Так создается в куртуазном эпосе известный строго ограниченный запас постоянных образов, ситуаций, переживаний, необходимо типизированных и идеализированных.
Перенесение конфликта на переживания личности позволяет вводить в повествование описания мирной, невоенной обстановки: К. л. в своей топике широко пользуется описаниями роскошного убранства, утвари и одежды, торжественных пиров, посольств, охот, турниров; немалую роль играют шелка и ткани, слоновая кость и драгоценные камни загадочного Востока в развертывании описаний и сравнений; нескрываемая радость реабилитированной плоти звучит в описаниях любовных встреч, столь детализированных в куртуазном эпосе. С другой стороны, в мотивировке самодовлеющего личного подвига - aventiure - куртуазный эпос щедро черпает из сокровищницы сказочной и дохристианской мифологии: заколдованные замки и волшебные сады, окруженные невидимыми стенами, таинственные острова и сами собой плывущие челны, мосты «под водой» и мосты «острые, как лезвие меча», источники, возмущенная вода которых вызывает бурю, феи, карлы, великаны, оборотни - люди-соколы и люди-волки - на пять слишком столетий укрепляются на страницах романов. Черта, характерная для арелигиозной установки К. л.: общение с этим чудесным, осужденным церковью миром ничуть не вредит доброй славе куртуазного рыцаря. В феодальном эпосе Роланд, исполнив свой долг перед родом, племенем, сеньёром и церковью, умирая, подает свою перчатку архангелу Гавриилу; в куртуазнейшей из эпопей Кретьена де Труа Ланселот в погоне за похитителем королевы Джиневры садится в волшебную тележку благожелательного карлы, унижая этим свое достоинство рыцаря (в тележке возили на казнь преступников) и совершая тем самым величайший подвиг любви, венчаемый попирающей узы церковного брака «сладостной наградой».
В куртуазной лирике сюжетика и эйдология определяются ее преимущественно панегирическим характером; отсюда, с одной стороны, типизация идеализированного образа возлюбленной, представляющего лишь условный комплекс внешних и внутренних положительных качеств; с другой - как следствие резкого разлада между воображаемыми любовными и реальными отношениями владетельной дамы и ее часто худородного министериала - преобладание мотивов тщетного служения, напрасной надежды (wan), в эпигонской «poesie de l’amour galant» XIV-XV вв., застывающих в ситуацию belle dame sans merci (прекрасной и непреклонной госпожи); здесь же приходится искать и объяснения другому популярному мотиву куртуазной лирики, входящему в число ее топов (общих мест), - жалобам на злых разлучников-завистников (lauzengier - merkaere).
Но для куртуазного мировоззрения показательно не только обновление сюжетики куртуазного эпоса и куртуазной лирики, - еще более показателен для роста индивидуального самосознания в куртуазной литературе существенный перелом в творческом методе ее в целом.
Героический эпос и светская лирика раннего средневековья построены, так сказать, на «методе внешнего восприятия»: закреплению словом подлежит лишь восприемлемое зрением и слухом - речи и действия героя позволяют лишь догадываться о его береживаниях. Иначе в К. л. Впервые трубадуры вводят в светскую поэзию «интроспективный творческий метод», стиль психологического анализа. Внешняя ситуация дана лишь в традиционном начале - формуле весеннего зачина: вся остальная часть лирического произведения посвящена анализу переживаний поэта, разумеется, по методам господствующей психологии средневековья - методам схоластического раскрытия, перечисления и классификации абстрактно-метафизических понятий.
Отсюда - специфические особенности стиля куртуазной лирики: ее тяготение к отвлеченным схоластическим рассуждениям, к ученому и темному выражению, понятному иногда только владеющим терминами философии и теологии (trobar clus провансальских трубадуров), к игре олицетворениями абстрактных понятий (Любви, Духа, Мысли, Сердца) и сложными аллегориями (такими аллегориями являются например- «путь любви через очи в сердце», «видение очами сердца», «спор сердца с телом», «похищение сердца» и т. п. топы куртуазной лирики, особенно разрастающиеся в эпигонской «poesie de l’amour galant» XV в.). Отсюда - перестройка старых лирических жанров с их примитивной весенней радостью и обилием внешнего действия в сторону монологического (canzon - chanson, leys, descort и т. д.) и диалогического (tenzon, partimen, joc partit и т. д.) обсуждения отвлеченных проблем любви.
Но интроспективный творческий метод господствует не только в лирике, он овладевает и эпическими жанрами. Отсюда основные особенности структуры куртуазного романа у классиков направления Кретьена де Труа, Гартмана фон дер Ауэ, Готфрида Страсбургского, а именно - подчинение фабулы известному теоретическому заданию, использование ее для всестороннего освещения отвлеченной проблемы, построение сюжета на внутренней коллизии; romans a these - остроумно называет Г. Парис куртуазные эпопеи Кретьена. Отсюда особенности композиции куртуазной эпопеи, легко обозримой и четко членимой у классиков жанра и лишь позднее у эпигонов расплывающейся в бесформенное нанизывание авантюр. Отсюда наконец подробный анализ переживаний героев, оформляемых в часто подавляющих фабулу монологах и диалогах. Рост индивидуального самосознания поэта находит себе выражение в многочисленных авторских отступлениях, вносящих в куртуазный эпос сильный элемент дидактизма.
Специфической формой куртуазной дидактики - в полном соответствии с общей рассудочностью К. л. - становится аллегория. Как обстановка и отдельные события, так и внешние и внутренние качества куртуазного героя и его дамы подвергаются аллегорическому истолкованию - напр. у Готфрида Страсбургского аллегорическое описание грота, в к-ром скрываются влюбленные Тристан и Изольда. С другой стороны, очень типично и для куртуазного эпоса введение в действие олицетворений отвлеченных понятий, о к-ром говорилось выше при анализе стиля куртуазной лирики.
Играя служебную роль в лирике и эпосе, аллегория - наравне с диалогом - является господствующей формой куртуазной дидактики, широко использующей формы сна, прогулки, видения (на этих мотивах построен знаменитый «Роман Розы»), подвергающей аллегорической обработке обычные для куртуазного эпоса образы охоты, суда, осады, боя, описания утвари, одежды, украшений. Арелигиозная установка К. л. сказывается здесь не только в использовании форм церковной поэзии (богословской аллегории) для светского поучения, но и во включении в пантеон олицетворений куртуазных добродетелей античных божеств - Венеры, Амура и др.
С обновлением тематики, топики и стиля в К. л. идет рука об-руку обновление метрики и яз. Язык К. л. характеризуется явно пуристическими тенденциями в словаре, - в этом отношении показательно сравнение напр. пропитанного евфемизмами яз. лэ с грубоватым и порой непристойным словарем фаблио. Наряду с устранением социальных диалектизмов устраняются диалектизмы локальные, приводящие в некоторых странах к созданию подобия унифицированного (классового) яз. литературы (die mittelhochdeutsche Hofsprache). Вместе с тем куртуазные поэты охотно насыщают свою речь учеными терминами философии и богословия, игрою синонимов и омонимов, обнаруживающей знание грамматических тонкостей; заметно развивается периодическая структура речи. В области метрики - благодаря типизации содержания и формалистическим тенденциям К. л. - наблюдается эволюция и укрепление строгих форм. Наряду со сложной строфикой лирики в эпосе монотонная laisse monorime, скрепленная часто лишь ассонансами, заменяется рифмованным гибким и легким восьмисложным двустишием, изредка перебиваемым четверостишиями; в немецкой куртуазной эпопее ему соответствует четырехударный стих с ограниченным заполнением без ударных слогов. Эти метрические формы К. л. настолько типичны, что делались попытки положить именно показания метра в основу периодизации некоторых средневековых литератур (ср. напр. Vogt, Geschichte der mittelhochdeutschen Literatur).

СОЦИАЛЬНАЯ БАЗА К. Л. - Уже приведенный выше анализ мировоззрения, отобразившегося в так. наз. К. л., позволяет выявить в нем глубокие противоречия. С одной стороны, куртуазное мировоззрение раскрывается как утверждение и апология существующего феодального строя. Не только изображаемая действительность (даже при разработке сюжетов, заимствованных с Востока и у античных писателей) не мыслится иначе как в формах развитого феодализма; феодализируются, как мы видели, и отношения любовные. И куртуазный «схоласт любви» - Андрей Капеллан в своем латинском трактате «De amore» строжайшим образом классифицирует формы любовных объяснений по... сословным признакам: «Loquitur plebejus ad plebejam; plebejus nobili; plebejus nobiliori feminae; nobilis plebejae; nobilis nobili; nobilior plebejae; nobilior nobili; nobilior nobiliori».
Тщательному сословному отбору подвергаются герои куртуазного романа: знатная владетельная дама и ее покорный вассал - странствующий рыцарь - в центре повествования; только в отношениях между «благородными» верность и преданность венчаются наградой: самоотверженная любовь слуг к господам - Брангены, отдающей свою честь ради Изольды, Люнеты, выручающей своими советами Ивейна, - изображается как нечто само собой разумеющееся. То же и в лирике. Та Любовь-служение, о к-рой говорилось выше - fin amor (утонченная любовь), строго ограничена сословно; и по отношению к вилланке - девушке низшего сословия - куртуазный поэт и рыцарь знает только грубую радость физического обладания - fol amor (безумную любовь), - порой связанную с прямым насилием (тематика пасторелы - см.). И совсем редко промелькнет у классиков куртуазного стиля среди пышно разодетых фигур «изумительно уродливая и омерзительная» («Aucassin et Nicolette») тень оборванного мужика, чтобы стать у эпигонов - в момент обострения сословной борьбы - предметом грубого издевательства (немецкая hofische Dorfpoesie).
С другой стороны, как мы видели, К. л. целиком направлена против старого феодально-церковного мировоззрения, своим антиспиритуалистическим прославлением земной радости опровергая учение церкви (исследователи справедливо указывают на общность истоков нового мировоззрения и ряда ересей, отвергающих церковную иерархию и догматику и возникающих в крупных торговых городах Прованса), своим индивидуализмом и космополитизмом - во имя гармонической личности - разрушая установленные в феодальном обществе родовые, племенные и даже вассальные связи. Понятие куртуазии становится оружием в первой робкой борьбе за права «худородного» (vilain). Трубадур Дельфин Овернский защищает преимущества «худородного человека, вежественного и изысканного», перед «рыцарем и бароном, грубым, коварным и неучтивым»; и в латинском трактате «De nobilitate animi» «благородству душевному» отдается предпочтение перед «благородством крови». Отрицательное понятие «vilam» начинает терять свое исключительно социологическое содержание (название крестьянина и горожанина); оно становится внесословным обозначением «неучтивого», «невоспитанного» человека. И в куртуазной chante-fable XIII в. впервые прозвучит сочувствие к горю батрака, потерявшего хозяйский скот (встреча Aucassin’а с крестьянином).
Эти противоречия отображенной в К. л. общественной психоидеологии позволяют вскрыть наличие глубоких, уже выявивших себя противоречий в породившей ее социально-экономической формации. Эпоха зарождения куртуазного мировоззрения - эпоха подготовляющейся ломки феодализма, «подтачиваемого со всех сторон новыми экономическими условиями» (Фриче, Очерк развития западных лит-р). И к этой надвигающейся коллизии особенно чуткой должна была оказаться та общественная прослойка, из к-рой в массе своей выходят куртуазные поэты - низшее служилое рыцарство, часто худородное, обычно безземельное, не раз пополнявшееся выходцами из третьего сословия.
Так в первых робких проблесках намечается в К. л. новое мировоззрение, к-рое позднее оформится в философских и этических системах Ренессанса; и не без основания некоторые исследователи К. л. готовы дать ей наименование «предренессанса» (Vorrenaissance).
Социальным генезисом К. л. легко объясняются и ее исторические судьбы: ее зарождение в XI в. в экономически наиболее передовом Провансе, ее пути в XII в. в экономически прогрессивные Францию и Фландрию, ее значительное (на целое столетие) запаздывание в экономически отсталой Германии. Социальной сущностью К. л. легко объясняется и своеобразная неустойчивость нового мировоззрения К. л. при большой устойчивости создаваемых ею новых форм, овладевающих в XIII-XIV вв. всеми жанрами средневековой литературы, в том числе такими, искони чуждыми и внутренне противоположными ей, как героический и шпильманский эпос, религиозная дидактика и легенда; некоторые из этих жанров, как героический эпос, получают в куртуазных формах особое развитие.
Но эта огромная локальная и социальная экспансия форм К. л. идет за счет утраты ею первоначальной идеологической сущности, за счет превращения ее в орудие феодально-церковной идеологии, в мире фикций - бесцельных и абстрактных авантюр небывалого «странствующего рыцарства» - дающей удовлетворение и утеху теряющему свое реальное значение классу. Необычайно показателен (в начале этого процесса феодализации К. л.) выпад ученого горожанина Готфрида Страсбургского против апологета феодализма, пронизывающего мистическими элементами куртуазную фабулу, - рыцаря Вольфрама фон Эшенбаха: для куртуазного рационалиста ненавистен «vindaere wilder maere / der maere wilderaere» (изобретатель диких сказок, сказаний исказитель).
Социальной сущностью К. л. объясняется и тот факт, что третье сословие усваивает ее лишь в своей верхней, наиболее феодализированной прослойке (лирика городских puy во Франции и мейстерзанг (частично) в Германии; poesie de l’amour galant во Франции XV в). Но победоносное выступление культуры торгово-капиталистической патрицианской верхущки нового класса - Ренессанс, - несмотря на многообразные нити, связывающие его с К. л. (dolce stil nuovo является в равной мере и наследием и отрицанием куртуазной лирики, и Данте так же связан с трубадурами, как Бокаччо с куртуазным романом), идет под знаком борьбы с формами К. л., ставшей знаменем и орудием реакции (эпигоны куртуазного эпоса в итальянской литературе XV в.); еще раньше более широкие массы третьего сословия создают в фаблио, в дидактических жанрах, в sotte chanson contre amour художественные формы, диаметрально противоположные К. л.Библиография:
Обобщающих работ по куртуазной литературе нет. Библиографию куртуазной литературы в отдельных зап.-европейских странах - см. в очерках соответствующих лит-р; см. также

9.Общая характеристика куртуазной литературы. Лирика трубадуров.

Рыцарский и куртуазный – некоторое отличие. Куртуазный – социальное и моральное значение, придворная, салонная литература избранных. А рыцарский – круг тем, образов, определенная идеологическая направленность. В 7 веке на авансцену истории выходит новый слой. До 12 века главенствовало монашество, а в 12 – рыцарство, существовали параллельно. Рыцарство возникает и сословно оформляется благодаря крестовым походам и вообще противостояния христианского и мусульманского мира. Рыцари призваны охранять мир от варваров. Походы на восток: ранние за освобождение христианства от ига мусульман, потом – за отвоевание гроба господня. Несколько рыцарских орденов: иоанниты (мальтийцы) – красный плащ с белым крестом. Тамплиеры (храмовники) – черный плащ с белым крестом. Немецкий орден – орден меченосцев – белый плащ с черным крестом. Рыцарство – любопытная организация. Оформившись сословно, они начинают вырабатывать собственную идеологию, начинают претендовать на монопольное обладание так называемым благородством. Вассал был храбр, верен, честен. Рыцари на востоке изумлены, потому что там древняя восточная культура. Рыцарь – неотесанный болван. Крестоносцы и восточные рыцари относились друг к другу уважительно. Это шло вразрез с идеями папы Римского. Идея расового братства – кодекс благородства. Рыцарь должен быть вежливым, воспитанным, грамотным. Должен уметь слагать стихи в честь дамы.

Соприкосновение восточной и кельтской фольклорной стихии. Этот симбиоз порождает феномен рыцарского романа. Все везли с востока, пытались устроить такой же быт. Хранительницей куртуазного мира становится дама, потому что стабильна, не ходит в походы. К этическому идеалу вассала добавился эстетический идеал. Рыцарем мог стать не каждый – элитарная культура. Но эта элитарность создается не происхождением, а способностью к развитию. Бернард Вентадорский – отец-повар, мать-служанка. Прозвище даровано за песни. Принят в обществе.

Центром рыцарского мира была дама. Полнее всего рыцарская литература в лирике и романе. Раньше всего появляется на юге в Провансе и в Лангедоке, там складывается устойчивый рыцарский идеал. Трубадур (От находить) – ищущий рифму, слово. За этими формальными поисками стоят поиски духовного совершенства. Возникает на границе 11 века – конец 12 века уничтожена крестовым походом. Куртуазная литература слишком серьезна для церкви. Связана с представлениями катаров (от «чистый»). Они считали, что в мире господствовали две главные силы – бог и дьявол, а человек стоит между ними. Столкновение их в людских душах. Катары давали человеку больше свободы и самостоятельности. Катары не убивали животных, убивали их – так их опознавали. Лангедок разорен полностью. Но тут же на севере Франции традицию подхватывают труверы, в Германии – миннезингеры, а в Италии возникает «поэзия нового сладостного стиля». Трубадуры не только наметили основные направления европейской поэзии, не только задали для нее форму, по сей день жизнеспособную, но они в большей мере определили даже самые модели любовных переживаний, которые сохраняются до сих пор.

Главной темой становится любовь к даме. Ее называют куртуазной – разработанность, правила. Трубадур (неженатый) влюблен в даму (женатую), стоящую выше него по социальной лестнице. Воспевать даму можно, но она принципиально недоступна. Тем не менее, стремление трубадура (рыцаря) бесконечно, это источник самосовершенствования. Дама становится близка к Мадонне, она влечет к добру, а церковь оказывается как бы ни при чем, что ей совсем не нравится.

Рыцарь заключает с дамой договор. Он мог иметь семью, детей, обеспечивал их, но не был обязан любить. Влюбленные рыцари получали новое имя сеньяль, это означало, что они начинают новую жизнь. Пример: дон Кихот – «глазам души моей она представляется иначе». Дама всегда была под вуалью, красота неважна, важно благородство, осанка, грация. Верность, доброта, щедрость – за это награждается красотой, молодостью и т.д. Это игра, но игра очень серьезная. Человечество совершенствуется играя.

В 12 веке был составлен сборник биографий знаменитых трубадуров. Анонимный автор. Джаофре Рюдель – трубадур, ложится в основу образа «Принцессы-грезы». Был очень знатный, полюбил графиню Неаполитанскую по рассказам паломников. Отправился в крестовый поход, на корабле заболел, графиня пришла к нему, тот пришел в сознание только чтобы увидеть ее и умер. Она постриглась в монахини.

Жанры. Трубадуры воспевали любовь в куртуазной песне кансоне. Носит следы восточного заимствования. Юг Прованса – на границе восточная академия изящных искусств. Песня отсылалась или самой даме, или своему покровителю, мелодию тоже писал трубадур.

Сирвента – песнь о вопросах религии, морали, политики, достоинствах и недостатках своих покровителей. Бертран де Борн. Был вассалом английских королей. Элеонора Актвинская, Генрих. Раздор. Фильм «Лев зимой». Любил смуту. Сначала был на стороне Генриха против Ричарда Львиное Сердце, потом Генрих умер, восхвалял среднего брата. Потом умер и тот, восхвалял Ричарда. Данте отправил его в восьмой круг ада. Считается, что Бертрану принадлежат лучшие сирвенты. Разновидность сирвенты – плач по умершей даме или покровителю.

Тенсона – песня в форме диалога. Трубадуры спорят по разным вопросам, прежде всего, о стиле. «Прения о темном и ясном стиле» Гераут де Борнель (крестьянский сын) за простоту, Райнбам Оранжский наоборот.

Пастораль. Рыцарь, уставший от куртуазной любви, на прогулке, видит прекрасную пастушку. Пастушка может всерьез принять его намерения, но чаще зовет на помощь и рыцаря лупят.

Альба – рыцарь с оруженосцем едет на свидание с возлюбленной. Наступает утро, оруженосец поет песню, чтобы предупредить своего господина. Возлюбленная говорит, что это соловей, но рыцарь утверждает, что жаворонок – уже утро. Все всегда заканчивается словами «заря взошла». Альба – заря.

Куртуазная литература появилась в ПРОВАНСЕ в конце 11 века в форме лирики трубадуров (певцы любви). А уже с началом 14 века, с переходом в город, она перестает существовать.
Стала развиваться при феодальных дворах (кур – в переводе «двор»). Её создают профессиональные авторы, она не анонимна: осталось около 500 имён авторов. Её творцами были преимущественно рыцари, есть небольшой процент графов, королей и горожан (в основном в поэзии). Исполнители этих произведений – жонглёры (жонглёр-оруженосец при рыцаре-поэте).
Особенности куртуазной литературы:
1. Всецело светская литература
2. Массовая литература (более, чем монастырская)
3. Более широкая аудитория, чем аудитория замка
4. Существует на национальных языках,
5. Характер и сюжеты интернациональны (это её отличие от героического эпоса). Связано это с тесным взаимодействием дворов Европы).
6. Среди жанров нет ДРАМЫ (только лирика и эпос)
7. Культ любви преимуществен во всех жанрах, но преимущественно в лирике
На Руси не было аналога такой литературы. Только в 16 веке в России начнут появляться переводные романы.
Куртуазная литература знает 2 жанра: лирику и эпос, драму она не породила. Потребность в зрелищах удовлетворялась в форме придворных ритуалов: танцы, маскарады, турниры (игра в сражении).
Жанры лирики:
1. Высшей жанр - кансона, песнь о любви как таковой. У ранних трубадуров был принят термин вер, который восходит к латинскому версус – литургия. Последней альбой является сцена расставания Шекспировских Ромео и Джульетты.
2. жанр Сервента, который был изобретен влюблёнными в войну рыцарями – не только военная песня. Её пел очень воинственный трубадур (Бертрод де Бор), который под конец жизни принял монашество.
Куртуазная поэзия знает два стиля:
- тёмный (клос) – отличается аллегоризмом,
- светлый, ясный (клар).
Трубадуры и труверы разработали особую теорию любви. Она строится на антитезе 2 видов любви: высокая, истинная любовь (фин амор) – источник всего лучшего в жизни рыцаря, такая любовь радостна; чувственная, плотская любовь (фалс амор) – грубая, глупая, мнимая, ложная любовь. Высока та любовь, катарая воплощает и подчинение и преклонение. Такая любовь не ведет к браку. Она была строго регламентирована трубадурами. Выделены 4 стадии, 4 состояния влюблённых:
- одинокие вздохи (колеблющийся),
- робкое признание (молящий),
- разрешение дамы исповедовать любовь открыто (услышанный),
- позволение оказывать даме услуги (друг), высшая награда - поцелуй.
Второй хронологический жанр куртуазных произведений – рыцарский роман. Он возникает в 12 веке и в 12-13 веках существует в стихотворной форме, затем возобладала проза.
Особенности рыцарского романа:
1. роман – 1й тип повествования, не претендующий на историческую или мифологическую достоверность, продукт поэтического вымысла.
2. Сказочно-авантюрная стихия роднит его со сказкой, в нём никакой житейской прозы. НО есть изображение душевных переживаний героя (- результат влияния житийной традиции).
3. Психологический анализ поверхностный, решение конфликта банально
4. Нет незавершенности, открытый финал
5. Есть соотношение личных чувств и социальных обязательства. Встает проблема отношений человека и социума
Три потока: античный, бритонский и восточный. Каждый из этих циклов распадается на под циклы или романы. Внутри бритонского цикла выделяют: романы о Тристане и Изольде, о короле Артуре и рыцарях круглого стола и о рыцарях Грааля.
Фигура короля Артура связывает все романы бритонского цикла. Сама фигура Артура выдвигается на передний план, только в 12 веке. Именно в рыцарском романе, который постепенно вытесняет героический эпос. А легендарный Артур во многом замещает эпическую фигуру Карла Великого. Происходит смена жанров и смена героев. Не известно, что было первичным: смена героев или жанров. Итог: существенная смена культурной парадигмы. Далеко не первостепенный герой кельтов, король Артуриус, выдвигается в 12 веке в протагонисты легендарной европейской истории.
Рыцарский роман – это средневековая утопия, а не воспоминание о некотором эпическом деянии. Основная идея средневекового рыцарского романа: мечта о прекрасном социуме, который основан на идеалах чести и благородства.

НОУ «ЧШ» УВК «Взмах»

Реферат на тему:

Куртуазная поэзия и лирическая традиция средневековой литературы

Карсекина Анна

Научный руководитель:

Санкт-Петербург

Введение. 4

Глава 1. Рыцарский роман как жанр литературы.. 4

Глава 2. Лирическая традиция Средневековья в поэзии трубадуров и вагантов 4

2.1.Поэзия трубадуров. 4

2.2.Поэзия вагантов. 4

Глава 3. Лирические традиции средневековой литературы, их особенности 4

Заключение. 4

Список использованной литературы.. 4

Введение

Для меня поэзия - это нечто особенное, необыкновенное. А также я очень люблю историю и все, что с ней связано. Наверное, именно поэтому я выбрала столь интересную для меня тему "Куртуазная поэзия и лирическая традиция средневековой литературы". Что же такое куртуазная поэзия? Откуда она пошла? Что в нее входит? Какими были литературные традиции средневековья? В чем заключались их особенности? Все эти аспекты я хочу разобрать в своем реферате.

Начало западноевропейской культуры и литературы относится к 4-5 векам нашей эры, когда после распада Римской империи ее территорию начинали заселять совершенно новые, варварские народы, с другими нравами и традициями. Взаимодействие античного мира и христианства непосредственно дало начало развитию средневековой литературы.

«Куртуазная (рыцарская) поэзия – это не просто поэзия, существовавшая при дворах европейских феодалов в XI – XIII веках. Куртуазная поэзия – это составная часть сложнейшего комплекса моральных норм, правил поведения и формальных установок для всех участников своеобразного спектакля под названием «куртуазная любовь».(А. Порьяз)

Куртуазность - это вкус к внутренним ценностям, уважение к даме и к любви.

В первой главе я раскрою, что же такое рыцарский роман и каковы были лирические традиции средневековой литературы, во второй расскажу про роль и значение поэзии трубадуров и вагантов, а в заключении, на основании изученных вопросов, попробую сделать вывод.

«Куртуазная любовь» смогла пройти через протест и бунт, нашла удивительный баланс души и тела, сердца и мыслей, влечения пола и чувства.

Хотите услышать, сеньоры,

прекрасную повесть о любви и смерти?

Глава 1.
Рыцарский роман как жанр литературы

В конце XII в. в Германии развивается рыцарский, или куртуазный, роман. Рыцарская литература представлена рыцарским романом, который писался на национальных языках. Главным источником рыцарского романа стали кельтские сказания о короле Артуре и рыцарях Круглого стола, о трагической любви Тристана и Изольды, о подвигах Ланселота.

Как правило, куртуазная лирика считалась рыцарской поэзией. Но это отнюдь не всегда верно, куртуазной поэзии очень сложно дать отдельное определение, ведь она не была только рыцарской и писалась не только на любовные темы. Термин "roman" поначалу обозначал написанный на романском языке стихотворный текст. Позже значение этого термина изменилось. В рыцарском романе мы находим отражение чувств и интересов рыцаря и его возлюбленной. Фигура рыцаря непоколебимо находится на первом плане, ведь это - феодальная эпоха, а феодал - богатый и всевластный или же оставшийся без гроша - все равно остается рыцарем. Рыцарь должен быть мужественным, справедливым, сильным, у него одно амплуа: охранять страну от врагов и быть воином. Жозеф Бедье (французский филолог) считал, что идеальный рыцарь прежде всего должен быть отважным воином, который неподражаемо владел оружием. Он бесподобно образован, неотразимый охотник. Тристан, персонаж одноименного рыцарского романа - куртуазный рыцарь, его чудесные способности объясняются восхитительным образованием и воспитанием. Важно отметить, что ему необходимы новые победы и достижения. Он хорошо владеет "семью искусствами", многими языками, он поэт и музыкант. Несмотря на это, прежде всего, он - человек, который переживает весьма необычное состояние трагичной любви, которая определяет его жизнь. Все так и было, но все равно некоторые рыцари ограничивались лишь знанием военного дела, чаще всего были необразованными и невежественными.

Средневековый роман в стихах делится на две большие группы, это - романы на античные сюжеты и романы «бретонского цикла». К первой группе относятся такие романы, как: «Роман об Александре»- это греческий роман, который повествует нам о свершениях и жизни величайшего военачальника и завоевателя, Александра Македонского, был популярен в основном в Средние века. «Роман о Трое» - это роман Бенуа де Сент-Мора, который рассказывает о двадцати трёх битвах, в которых описаны смерти таких героев, как: Ахилл, Троил, Парис, Патрокл и Гектор; «Роман об Энее» - это обработка поэмы «Энеида», выполненная неизвестным автором на основе представления о любви. Вторая группа резко отличается от первой, ведь романы «бретонского цикла» - артуровские романы или романы круглого стола имели совсем другой замысел. Это такие романы как «Тристан и Изольда», «Парцифаль» и «Повесть о Граале».

Я думаю, что все мы слышали о произведениях Гомера, Геродота и Солона, но что мы знаем об авторах Средневековья?

Глава 2.
Лирическая традиция Средневековья в поэзии трубадуров и вагантов

Когда заходит речь о Средних Веках, то перед глазами сразу всплывает образ воинственного рыцаря, который поражает мечом соперника, крепостного крестьянина, который работает днями и ночами, огромные каменные замки, суровые казни, утомительный колокольный звон. Много чего ужасного было в то время. Но не стоит забывать, что люди всегда оставались людьми и тянулись к прекрасному и совершенному.

2.1.Поэзия трубадуров

Думаю, стоит начать с поэзии трубадуров. Во-первых, кто такие трубадуры? Трубадуры - это средневековые певцы и поэты, они исполняли свои собственные песни, они были создателями куртуазной лирики. Само слово обозначает "находить, изобретать, слагать стихи". Первые трубадуры появились в Провансе, в XI веке. Это они придумали необыкновенную культуру любви, которую потом назвали куртуазной. Поэзия трубадуров строилась на сравнении действительных событий жизни с устойчивыми моделями ее восприятия. Чаще всего трубадуры восхваляли в своих песнях любовь к замужней и довольно немолодой даме, но у куртуазной любви свои особенности, в первую очередь, она была «тайной». «Я так преданно и верно люблю вас, что ни одному другу не доверю тайну моей любви к вам»,- заявляет Пейре Видаль (известный трубадур, родившийся в 1183 году). Дама куртуазного поэта прекрасна и совершенна, в ней нет изъянов. Она безупречна и душой, и телом. Стоит отметить, что в своих песнях трубадуры совсем не восхваляли желание обладать замужней. Для них гораздо важнее преклоняться перед дамой, любить ее духовной любовью и чтить, как божество. Вот пример трубадурской поэзии:

«С надеждой я гляжу вперед,

Любовью нежной к той дыша,

Кто чистою красой цветет,

К той, благородной, ненадменной,

Кем взят из участи смиренной,

Чье совершенство, говорят,

И короли повсюду чтят». (Бернарт де Вентадорн)

Их поэзия существовала два столетия. Если в самом начале с существованием трубадуров мирились, то спустя два века папа запретил заниматься таким творчеством.

2.2.Поэзия вагантов

Наверное, самое главное – это не перепутать вагантов с трубадурами. Но ваганты, в отличие от трубадуров, писали как на латыни, так и на родном языке. Ваганты – бродячие поэты, существовали с XII по XIII век, их поэзия чаще всего состояла из сатирических песен и воспевания радостей жизни. Они всегда были в самом центре культурных городов, их нахальные стихи и песни звучали на площадях и улицах, призывая к справедливости. Они презирали невежество и жадность монахов, знати, грубость и невежество рыцарей. Ваганты критиковали и духовенство, и самого папу римского. В монашеских уставах о них говорится с негодованием, порой доходящим до вдохновения: «Вырядившись монахами, они бродят повсюду, разнося свое продажное притворство, обходя целые провинции, никуда не посланы, никуда не присланы, нигде не пристав, нигде не осев... И все они попрошайничают, все они вымогают - то ли на свою дорогостоящую бедность, то ли за свою притворно вымышленную святость...»(Исидоровский устав)

Имен вагантов известно очень мало, ибо они не ценили личного авторства . Но все же некоторых удалось вычислить, это – Примас Гугон Орлеанский, Архипиита Кельнский и Вальтер Шатильонский. В их поэзии было очень много духовного аристократизма, но несмотря на это, основные темы поэзии это – восхваление вина и сатирическое разоблачение духовенства. Они мечтали о свободе и справедливости, этим они были близки к беднейшим слоям общества. Также, у них был «Устав Ордена Вагантов», он был написан в шутливой форме, но имел довольно глубокий смысл… В нем оглашалось равенство и объединение всех людей, независимо от происхождения, звания и ранга:

«…Будет ныне учрежден

Наш союз вагантов

Для людей любых племен,

Званий и талантов...

«Каждый добрый человек,-

Сказано в Уставе,-

Немец, турок или грек,

Стать вагантом вправе».

Кто для ближнего готов

Снять с себя рубаху,

Восприми наш братский зов,

К нам спеши без страху!

Все желанны, все равны,

К нам вступая в братство,

Невзирая на чины,

Титулы, богатство,

Наша вера - не в псалмах!

Господа мы славим

Тем, что в горе и слезах

Брата не оставим.

Признаешь ли ты Христа,

Это нам не важно,

Лишь была б душа чиста,

Сердце не продажно…».

В завершении этой главы, я хочу сказать, что поэзия вагантов и трубадуров отличалась друг от друга, но в то же время составляла одно целое.

Трубадуры возвысили любовное переживание до степени искусства. Их поэзия взяла свое начало с Гильгема IX, герцога Аквиатанского и VII графа де Пуатье и завершается уходом последнего трубадура, Гираута Рикьера. Новый куртуазный взгляд, выработанный трубадурами, изменил отношение к женщине. Из нечистого существа, которым раньше считалась женщина, она превратилась в высшее создание, поклонение которому составляло цель жизни рыцаря. Собственное искусство настолько захватывало трубадуров так, что они перебирались через моря и горы, чтобы удивить даму, они стали «рыцарями любви».

Общество вагантов было открыто любому человеку, которому надоел внешний мир или же он не был доволен властью духовенства, или же просто хотел делиться с вагантами творческими идеями. В конце XIII века стихи вагантов узнавали, пели и переписывали. В конце XIV века их уже вряд ли помнили, а к эпохе Возрождения их поэзия была уже прочно забыта. В последний раз об их сатирических стихах вспоминают в годы Реформации, а именно в 1517 – 1648 годах, после чего вагантов забыли окончательно – вплоть до эпохи романтизма.

Можно сказать, что разные поэтические направления соответствовали разным слоям населения.

Глава 3. Лирическая традиция средневековой литературы, их особенности

Средневековая книга, конечно, отличается от античной, а именно: другим содержанием, материалом, предметом, которым написана.. Всем видом, от страницы до самого формата. В этой главе я хочу рассмотреть, какими же были литературные традиции средневековья, а также, в чем заключались их особенности. Всё в средневековом мире было подчинено глобальной идее теоцентризма, Бог находился в центре всего, а вернее, в центре всего находилась церковь, которая влияла на жизнь общества. Но так как я рассматриваю в своем реферате лишь традицию куртуазной литературы, а не всей средневековой, я сознательно убираю это из своего исследования.

Жизнь в Средних Веках была тяжелой. Бедность, грязь, болезни, смерть. Литература стала для людей будто светом в конце тоннеля. Слушая трубадуров, они могли на время забыть некоторые проблемы, они верили в Любовь. Слушая сатирические произведения вагантов, они выносили свою злость на духовенство.

Так как большинство людей были необразованными, они не могли читать рыцарские романы, именно из-за этого, рыцарские романы превращались в легенды и сказания. Мечтой и целью любого бедного человека было стать рыцарем: благородным, умным, образованным, сильным, честным, то есть соответствовать мифу о рыцаре. Они стремились к образу рыцаря, ведь именно таким должен быть человек.

«Неведомый мир чувств, открытый лирическими поэтами для античной, а вслед за нею и европейской поэзии, был также и миром новых ритмом и поэтических размеров. Ибо не подходил строгий и мерный гекзаметр ни для невнятного любовного шёпота. Ни для страстной ворожбы, ни для яростного вопля обманутой любви», - из книги А. льинской и В. Уколовой «Античность: история и культура».

Заключение

Проанализировав куртуазную литературу, я поняла, что она играла очень большую роль в Средних Веках. Под воздействием рыцарской культуры было сформировано несколько западноевропейских литературных направлений, - появилась куртуазная литература. Искусство каждой эпохи и страны теснейшим образом связано с историческими условиями, особенностями и уровнем развития того или иного народа. Рыцарская литература стала ответом на эстетические запросы рыцарства. Рыцарь хотел быть не только воплощением физической силы, но и распространителем нравственного великодушия. Рыцарское сословие пробудило новую идеологию и культуру. Несмотря на все это, эпоха рыцарства просуществовала недолго, поэтому погибли все достижения рыцарства.