Опыт прочтения стихотворения Александра Блока «Шаги Командора»

Лариса Соловьёва

школа № 108

Для блоковского таланта необычайно характерно стремление приподняться над чисто житейским восприятием личной драмы до её философски возвышенного осмысления. А тема бытовая очень часто перерастает в полемику с идеалом “личного уюта” в принципе. Не случайно в стихотворении «Земное сердце стынет вновь...» (цикл «Ямбы») Блок категорически отвергал этот идеал:

Пускай зовут: Забудь, поэт!

Вернись в красивые уюты!

Нет! Лучше сгинуть в стуже лютой!

Уюта - нет. Покоя - нет.

О неверии в возможность личного мирного счастья поэт говорил и в цикле «Страшный мир»: “С мирным счастьем покончены счёты, // Не дразни, запоздалый уют”. Это неверие тесно связано с темой бездомья: “Жизнь пустынна, бездомна, бездонна”.

В этих стихотворениях лирическому герою об одиночестве и разлуке напоминает сначала “сиреной влюблённой”, а затем “победным рожком” летящий сквозь ночь мотор.

Тот же самый рожок, поющий в снежной мгле, и “чёрный, тихий, как слова, мотор” занимает внимание поэта в стихотворении «Шаги Командора» (1910–1912). Метонимия, построенная на житейски достоверном описании автомобиля (рожок, мотор), говорит о современном прочтении важной для Блока темы возмездия, разработанной ещё в драматургии Мольера («Дон Жуан») и в “маленькой трагедии” А.С.Пушкина «Каменный гость». Стихотворение недаром включено в цикл «Возмездие», входящий во второй том: это книга о надрывах, о трагедии крушения идеала, о душевных скитаниях (В.С.Баевский).

Один из основных мотивов стихотворения «Шаги Командора» - холод одиночества, томящий изменника. Он начинает звучать уже в первом четверостишии, словно выплывая из петербургского тумана: в кульминации этот мотив трансформируется в трагический “хриплый бой ночных часов”, рождающийся из “непомерной стужи”. А затем вновь возвращается в мутный, холодный, но уже утренний туман полным предсмертного томления и тоски вопросом-призывом: “Где ты, донна Анна? // Анна! Анна!”

Туман за ночным окном, туман первого четверостишия, бледная муть глухой ночи превращаются в грозный утренний туман - вестника близкой гибели героя:

Только в грозном утреннем тумане

Бьют часы в последний раз:

Донна Анна в смертный час твой встанет.

Анна встанет в смертный час.

Мотив катастрофы развивается также на протяжении всего стихотворения. Он ощущается в страхе, который познал Дон Жуан, в пустоте пышной спальни, в “глухоте” ночи, в вечном сне Анны, в чёрном моторе, в могильной тишине как фоне всего стихотворения. Интересно, что слова “тихий”, “тишина” являются ключевыми, особенно во второй части стихотворения: “Тихий, как сова, мотор”, “тихими, тяжёлыми шагами // В дом вступает Командор”, тишиной встречает спальня его “жестокий вопрос”, в тишине теряется страстный призыв героя: “Анна! Анна! - Тишина”.

Лишь символ быстротечности бытия - часы - нарушают глухую тишину рассвета предсмертным хрипением.

Умолчание ставит важный для Блока вопрос - об ответственности человека за содеянное в мире: готов ли он ответить за вину перед любимой? Не его ли жестокость и измена привели к катастрофе: “Чьи черты жестокие застыли, // В зеркалах отражены?”

Немудрено, что и Командор задаёт “жестокий вопрос”, на который нет ответа. И охваченный страхом Дон Жуан слышит только его, не замечая “блаженства звуки”, несущиеся из “блаженной, незнакомой, дальней” страны.

Пение петуха словно отгоняет наваждение, усмиряет дьявольскую смуту в душе героя, возрождая чувство вины перед возлюбленной: “Анна, Анна, сладко ль спать в могиле? // Сладко ль видеть неземные стены?”

Упоминание о снах и таинственной стране заставляют нас обратиться к первому тому блоковского “романа в стихах”, пронизанному мотивом ожидания встречи с Прекрасной Дамой, недостижимым и недосягаемым идеалом, предметом рыцарского поклонения юного поэта. Не о ней ли вспоминает блоковский герой, страстно вопрошая: “Дева Света! Где ты, донна Анна?”

Не в отсутствии ли этого идеала причина трагедии Дон Жуана?

Лариса Соловьёва

школа № 108

Для блоковского таланта необычайно характерно стремление приподняться над чисто житейским восприятием личной драмы до её философски возвышенного осмысления. А тема бытовая очень часто перерастает в полемику с идеалом “личного уюта” в принципе. Не случайно в стихотворении «Земное сердце стынет вновь...» (цикл «Ямбы») Блок категорически отвергал этот идеал:

Пускай зовут: Забудь, поэт!

Вернись в красивые уюты!

Нет! Лучше сгинуть в стуже лютой!

Уюта - нет. Покоя - нет.

О неверии в возможность личного мирного счастья поэт говорил и в цикле «Страшный мир»: “С мирным счастьем покончены счёты, // Не дразни, запоздалый уют”. Это неверие тесно связано с темой бездомья: “Жизнь пустынна, бездомна, бездонна”.

В этих стихотворениях лирическому герою об одиночестве и разлуке напоминает сначала “сиреной влюблённой”, а затем “победным рожком” летящий сквозь ночь мотор.

Тот же самый рожок, поющий в снежной мгле, и “чёрный, тихий, как слова, мотор” занимает внимание поэта в стихотворении «Шаги Командора» (1910–1912). Метонимия, построенная на житейски достоверном описании автомобиля (рожок, мотор), говорит о современном прочтении важной для Блока темы возмездия, разработанной ещё в драматургии Мольера («Дон Жуан») и в “маленькой трагедии” А.С.Пушкина «Каменный гость». Стихотворение недаром включено в цикл «Возмездие», входящий во второй том: это книга о надрывах, о трагедии крушения идеала, о душевных скитаниях (В.С.Баевский).

Один из основных мотивов стихотворения «Шаги Командора» - холод одиночества, томящий изменника. Он начинает звучать уже в первом четверостишии, словно выплывая из петербургского тумана: в кульминации этот мотив трансформируется в трагический “хриплый бой ночных часов”, рождающийся из “непомерной стужи”. А затем вновь возвращается в мутный, холодный, но уже утренний туман полным предсмертного томления и тоски вопросом-призывом: “Где ты, донна Анна? // Анна! Анна!”

Туман за ночным окном, туман первого четверостишия, бледная муть глухой ночи превращаются в грозный утренний туман - вестника близкой гибели героя:

Только в грозном утреннем тумане

Бьют часы в последний раз:

Донна Анна в смертный час твой встанет.

Анна встанет в смертный час.

Мотив катастрофы развивается также на протяжении всего стихотворения. Он ощущается в страхе, который познал Дон Жуан, в пустоте пышной спальни, в “глухоте” ночи, в вечном сне Анны, в чёрном моторе, в могильной тишине как фоне всего стихотворения. Интересно, что слова “тихий”, “тишина” являются ключевыми, особенно во второй части стихотворения: “Тихий, как сова, мотор”, “тихими, тяжёлыми шагами // В дом вступает Командор”, тишиной встречает спальня его “жестокий вопрос”, в тишине теряется страстный призыв героя: “Анна! Анна! - Тишина”.

Лишь символ быстротечности бытия - часы - нарушают глухую тишину рассвета предсмертным хрипением.

Умолчание ставит важный для Блока вопрос - об ответственности человека за содеянное в мире: готов ли он ответить за вину перед любимой? Не его ли жестокость и измена привели к катастрофе: “Чьи черты жестокие застыли, // В зеркалах отражены?”

Немудрено, что и Командор задаёт “жестокий вопрос”, на который нет ответа. И охваченный страхом Дон Жуан слышит только его, не замечая “блаженства звуки”, несущиеся из “блаженной, незнакомой, дальней” страны.

Пение петуха словно отгоняет наваждение, усмиряет дьявольскую смуту в душе героя, возрождая чувство вины перед возлюбленной: “Анна, Анна, сладко ль спать в могиле? // Сладко ль видеть неземные стены?”

Упоминание о снах и таинственной стране заставляют нас обратиться к первому тому блоковского “романа в стихах”, пронизанному мотивом ожидания встречи с Прекрасной Дамой, недостижимым и недосягаемым идеалом, предметом рыцарского поклонения юного поэта. Не о ней ли вспоминает блоковский герой, страстно вопрошая: “Дева Света! Где ты, донна Анна?”

Не в отсутствии ли этого идеала причина трагедии Дон Жуана?

Для блоковского таланта необычайно характерно стремление приподняться над чисто житейским восприятием личной драмы до её философски возвышенного осмысления. А тема бытовая очень часто перерастает в полемику с идеалом “личного уюта” в принципе. Не случайно в стихотворении «Земное сердце стынет вновь...» (цикл «Ямбы») Блок категорически отвергал этот идеал:

Пускай зовут: Забудь, поэт!

Вернись в красивые уюты!

Нет! Лучше сгинуть в стуже лютой!

Уюта - нет. Покоя - нет.

О неверии в возможность личного мирного счастья поэт говорил и в цикле «Страшный мир»: “С мирным счастьем покончены счёты, // Не дразни, запоздалый уют”. Это неверие тесно связано с темой бездомья: “Жизнь пустынна, бездомна, бездонна”.

В этих стихотворениях лирическому герою об одиночестве и разлуке напоминает сначала “сиреной влюблённой”, а затем “победным рожком” летящий сквозь ночь мотор.

Тот же самый рожок, поющий в снежной мгле, и “чёрный, тихий, как слова, мотор” занимает внимание поэта в стихотворении «Шаги Командора» (1910–1912). Метонимия, построенная на житейски достоверном описании автомобиля (рожок, мотор), говорит о современном прочтении важной для Блока темы возмездия, разработанной ещё в драматургии Мольера («Дон Жуан») и в “маленькой трагедии” А. С. Пушкина «Каменный гость». Стихотворение недаром включено в цикл «Возмездие», входящий во второй том: это книга о надрывах, о трагедии крушения идеала, о душевных скитаниях (В. С. Баевский).

Один из основных мотивов стихотворения «Шаги Командора» - холод одиночества, томящий изменника. Он начинает звучать уже в первом четверостишии, словно выплывая из петербургского тумана: в кульминации этот мотив трансформируется в трагический “хриплый бой ночных часов”, рождающийся из “непомерной стужи”. А затем вновь возвращается в мутный, холодный, но уже утренний туман полным предсмертного томления и тоски вопросом-призывом: “Где ты, донна Анна? // Анна! Анна!”

Туман за ночным окном, туман первого четверостишия, бледная муть глухой ночи превращаются в грозный утренний туман - вестника близкой гибели героя:

Только в грозном утреннем тумане

Бьют часы в последний раз:

Донна Анна в смертный час твой встанет.

Анна встанет в смертный час.

Мотив катастрофы развивается также на протяжении всего стихотворения. Он ощущается в страхе, который познал Дон Жуан, в пустоте пышной спальни, в “глухоте” ночи, в вечном сне Анны, в чёрном моторе, в могильной тишине как фоне всего стихотворения. Интересно, что слова “тихий”, “тишина” являются ключевыми, особенно во второй части стихотворения: “Тихий, как сова, мотор”, “тихими, тяжёлыми шагами // В вступает Командор”, тишиной встречает спальня его “жестокий вопрос”, в тишине теряется страстный призыв героя: “Анна! Анна! - Тишина”.

Лишь символ быстротечности бытия - часы - нарушают глухую тишину рассвета предсмертным хрипением.

Умолчание ставит важный для Блока вопрос - об ответственности человека за содеянное в мире: готов ли он ответить за вину перед любимой? Не его ли жестокость и измена привели к катастрофе: “Чьи черты жестокие застыли, // В зеркалах отражены?”

Немудрено, что и Командор задаёт “жестокий вопрос”, на который нет ответа. И охваченный страхом Дон Жуан слышит только его, не замечая “блаженства звуки”, несущиеся из “блаженной, незнакомой, дальней” страны.

Пение петуха словно отгоняет наваждение, усмиряет дьявольскую смуту в душе героя, возрождая чувство вины перед возлюбленной: “Анна, Анна, сладко ль спать в могиле? // Сладко ль видеть неземные стены?”

Упоминание о снах и таинственной стране заставляют нас обратиться к первому тому блоковского “романа в стихах”, пронизанному мотивом ожидания встречи с Прекрасной Дамой, недостижимым и недосягаемым идеалом, предметом рыцарского поклонения юного поэта. Не о ней ли вспоминает блоковский герой, страстно вопрошая: “Дева Света! Где ты, донна Анна?”

Не в отсутствии ли этого идеала причина трагедии Дон Жуана?

Как скачать бесплатное сочинение? . И ссылка на это сочинение; Опыт прочтения стихотворения Александра Блока «Шаги Командора» уже в твоих закладках.

В лирике Александра Блока органично соединились выразительные средства поэзии, живописи и музыки. Музыкальность блоковского стиха достигается своеобразной мелодичностью, приданию словам и фразам характера плавно льющегося потока. "Его стихи как бы просят музыки", - сказал Валерий Брюсов. И, действительно, многие стихотворения Блока положены на музыку. Это и семь романсов Дмитрия Шостаковича, и симфония "На поле Куликовом" Юрия Шапорина, и оратория "Песни ветровые" Владимира Рубина. Есть музыкальные произведения на стихи Александра Блока
Стихотворение посвящено имени Блока, открывает цикл из шестнадцати стихов к А. Блоку (1916-1921). В трех строфах Цветаева описывает имя Блока (не называя его) фонетически и графически; сравнивает звуки имени со звуками природы; приводит эмоциональную ассоциацию со звуком поцелуя. Один слог, пять букв (в дореволюционном написании "Блокъ"), "одно-единственное движенье губ" - и целый мир, неуловимый и ускользающий: это "птица в руке", которая вот-вот упорхнет, "льдинка на языке", которая мгновенно тает, исчезая.
1. Л. Н Толстой. "Война и мир", "Анна Каренина". 2. Ф. М.Достоевский. "Преступление и наказание". 3.А. П.Чехов. "Ионыч", "Человек в футляре", "Анна на шее". Пьесы: "Дядя Ваня" "Вишневый сад". 4. Уолт Уитмен. "Листья травы". 5. Поль Верлен. "Закаты". 6. Оскар Уайльд. "Портрет Дориана Грея". 7. И. А.Бунин."Легкое дыхание", "Чистый понедельник" и др. 8.А. И.Куприн."Гранаовый браслет". 9. М. Горький. "Макар Чудра", "Старуха Изергиль". Пьеса "На дне". 10. Поэзия "Серебряного века". В. Я.Брюсов, Н.С. Гумилев.,М. И.Цветаева, А. А.Блок, В.В. Маяковский, С. А.Есенин. 11. Джордж Бернард
Я пришла к поэту в гости... А. Ахматова "Серебряный век" русской поэзии богат именами и произведениями. Поэтов связывали сложные, противоречивые, порой ревнивые отношения. Но почти все они признавали масштаб личности Александра Блока, последнего великого русского поэта. И все, так или иначе, испытали на себе его влияние. Не стала исключением и Анна Ахматова. Она была знакома с Блоком и в своих стихотворениях не раз возвращалась к его облику, образу, поэзии. История литературы любит легенды. Одна
Интерес к роману Л. Н. Толстого "Анна Каренина" так велик во всём мире, что существует множество вариаций этого произведения, представленных в различных видах искусства. Есть среди них и те, которые заслуживают бесспорного внимания. Так, настоящим культурным событием в мире стало создание известным композитором Родионом Щедриным в 1972 году по роману "Анна Каренина" одноимённого балета. Главную партию Анны в нём танцевала великая балерина современности - блистательная Майя Плисецкая. В апреле 2010 года
Контрольна робота №2 з теми "Майстри російської прози (Ф. М. Достоєвський, Л. М.Толстой)" учня/учениці 10-б класу КЗШ №121 _____________________________________________________ Яка подія більш за все вплинула на зміну світосприйняття Достоєвського: А) смерть батька Б) громадянська страта В) одруження За походженням Достоєвський: А) селянин Б) міщанин В) дворянин Якою була перша назва роману "Злочин і кара": А)"П"яненькі" Б)Підліток В) "Ідіот" Хто був куміром Раскольникова: А) Ганнібал Б) Наполеон В) Кутузов Хто спрямував Раскольникова на шлях каяття: А) Сестра Дуня Б) Мати В) Соня Мармеладова У чому полягав сенс теорії Раскольникова: А) У
1. Что позволяет стихотворение А. Блока "Незнакомка" отнести к символической поэзии? Для символистов характерно использование в поэзии определенной лексики: таинственный, туманный, древние поверья, темная вуаль, очарованная даль, глухие тайны, дальний берег. Сам образ Незнакомки, таинственно появляющейся каждый вечер в один и тот же час, тоже из поэтики символистов. Чертой символизма является и формирующееся в стихотворении двоемирие: пошлый мир реальности и таинственный прекрасный мир то ли пьяного воображения, то ли сна. 2. Какие

В финале фильма "Господин оформитель" звучат сихи Александра Блока "Шаги Командора".Читает Эдуард Багрицкий.
Никогда ещё стихи не были так созвучны фильму!Стихи и музыка конечно.Именно под "Донну Аннау" погибает господин оформитель.
Я не могу анализировать этот фильм.О чём он,какой он и др.Я не понимаю!
Могу только догадываться.В стихотворении "победно и влюбленно -В снежной мгле поет рожок"-это едет на автомобиле кукла.Машина(восковая кукла) едет на другой машине,чтобы убить своего создателя.
"Черный, тихий, как сова, мотор" и в фильме машина тихо приближается к оформителю,звучит только "Донна Анна".
timofeev читает эти стихи(а читает он хорошо),а от этого у меня начинает болеть сердце.Наверно,слишком большой резонанс.

Тяжкий, плотный занавес у входа,
За ночным окном - туман.
Что теперь твоя постылая свобода,
Страх познавший Дон-Жуан?

Холодно и пусто в пышной спальне,
Слуги спят, и ночь глуха.
Из страны блаженной, незнакомой, дальней
Слышно пенье петуха.

Что изменнику блаженства звуки?
Миги жизни сочтены.
Донна Анна спит, скрестив на сердце руки,
Донна Анна видит сны...

Чьи черты жестокие застыли,
В зеркалах отражены?
Анна, Анна, сладко ль спать в могиле?
Сладко ль видеть неземные сны?

Жизнь пуста, безумна и бездонна!
Выходи на битву, старый рок!
И в ответ - победно и влюбленно -
В снежной мгле поет рожок...

Пролетает, брызнув в ночь огнями,
Черный, тихий, как сова, мотор,
Тихими, тяжелыми шагами
В дом вступает Командор...

Настежь дверь. Из непомерной стужи,
Словно хриплый бой ночных часов -
Бой часов: "Ты звал меня на ужин.
Я пришел. А ты готов?.."

На вопрос жестокий нет ответа,
Нет ответа - тишина.
В пышной спальне страшно в час рассвета,
Слуги спят, и ночь бледна.

В час рассвета холодно и странно,
В час рассвета - ночь мутна.
Дева Света! Где ты, донна Анна?
Анна! Анна! - Тишина.

Только в грозном утреннем тумане
Бьют часы в последний раз:
Донна Анна в смертный час твой встанет.
Анна встанет в смертный час.

Александр Блок
«Шаги командора»

Тяжкий, плотный занавес у входа,
За ночным окном - туман.
Что теперь твоя постылая свобода,
Страх познавший Дон-Жуан?

Холодно и пусто в пышной спальне,
Слуги спят, и ночь глуха.
Из страны блаженной, незнакомой, дальней
Слышно пенье петуха.

Что изменнику блаженства звуки?
Миги жизни сочтены.
Донна Анна спит, скрестив на сердце руки,
Донна Анна видит сны...

Чьи черты жестокие застыли,
В зеркалах отражены?
Анна, Анна, сладко ль спать в могиле?
Сладко ль видеть неземные сны?

Жизнь пуста, безумна и бездонна!
Выходи на битву, старый рок!
И в ответ - победно и влюбленно -
В снежной мгле поет рожок...

Пролетает, брызнув в ночь огнями,
Черный, тихий, как сова, мотор,
Тихими, тяжелыми шагами
В дом вступает Командор...

Настежь дверь. Из непомерной стужи,
Словно хриплый бой ночных часов -
Бой часов: «Ты звал меня на ужин.
Я пришел. А ты готов?..»

На вопрос жестокий нет ответа,
Нет ответа - тишина.
В пышной спальне страшно в час рассвета,
Слуги спят, и ночь бледна.

В час рассвета холодно и странно,
В час рассвета - ночь мутна.
Дева Света! Где ты, донна Анна?
Анна! Анна! - Тишина.

Только в грозном утреннем тумане
Бьют часы в последний раз:
Донна Анна в смертный час твой встанет.
Анна встанет в смертный час.