Диалогическое единство представляет собой наиболее крупную структурно-семантическую единицу диалогической речи. Оно состоит из двух, реже трех или четырех предложений-реплик, тесно связанных между собой по смыслу и структурно; при этом содержание и форма первой реплики определяют содержание и форму второй и т. д., так что только в сочетании реплик обнаруживается необходимая для понимания полнота данной части диалога. Например:
- - Кто говорит?
- Унтер-офицер Турбин (Булгаков).
- - Поздравь! - сказал он.
- С чем?
- С победой... (Чехов).
Во втором примере все реплики - неполные предложения: в первом не хватает дополнения, чем вызвана вторая реплика - вопросительное предложение (сказуемое опущено, так как оно есть в первой реплике); наконец, третья реплика - неполное предложение, состоящее из одного дополнения, которого не хватает в первой реплике и которое представляет собой ответ на вопрос, заключенный во второй реплике.
Таким образом, и в первом и во втором случае полный смысл сообщения извлекается именно из сочетания реплик-предложений.
По значению и по формальным особенностям, в том числе и по интонации, диалогические единства делятся на ряд типов. Таковы, например, наиболее распространенные вопросо-ответные диалогические единства (см. выше); единства, в которых вторая реплика продолжает незаконченную первую; единства, в которых реплики связаны одним предметом мысли, представляют собой высказывания по поводу него; единства, в которых во второй реплике выражается согласие или несогласие с утверждением, заключенным в первой, и др. Например:
- Т а т ь я н а. Он красиво одет...
- - С ума можно сойти...- прошептал я.
Интонационная и смысловая незаконченность реплик, присоединительный союз в первой (1), лексический повтор (подхват) во второй (2) и др., а также свойственный большинству диалогических единств параллелизм в строении реплик и закономерная неполнота второй реплики - все это теснейшим образом связывает одну реплику с другой, превращает их сочетание в единую структуру.
Однако далеко не все идущие друг за другом реплики обладают этими признаками. Бывают реплики, представляющие собой законченные предложения, каждое из которых содержит свое сообщение. Например:
- Товарищ Максудов? - спросил блондин.
- Да, я...
- Ищу вас по всему театру,- заговорил новый знакомый,- позвольте представиться - режиссер Фома Стриж (Булгаков).
Методическое примечание. В школьном учебнике нет специального параграфа, посвященного диалогическим единствам. Нет и самого этого понятия, так как оно весьма сложно. Однако с диалогом, как с таковым, дети знакомятся еще в IV классе и постоянно пользуются им в своих творческих работах на протяжении всего обучения в средней школе. Систематически углубляются сведения о диалоге, особенно при изучении таких тем, как «Неполные предложения» и «Прямая речь» (VII класс).
Самуил Маршак
Р. Рождественский
Вводные слова
Александр Кушнер
Сложное синтаксическое целое
1. Определите функционально-смысловые типы речи (описание, повествование, рассуждение).
2. Укажите средства межфразовой связи:
а) собственно лексические (повторы, синонимы, слова, включаю-
щие общий семантический компонент, повторную номинацию);
б) лексико-грамматические (анафорические местоимённые
в) грамматические (порядок слов, союзы, союзные слова, формы
грамматического времени, обстоятельства разных видов, опре-
деляющие логические отношения между предложениями, ввод-
но-модальные слова, неполнота предложений, эллипсис).
3. Определите «зачин» и «концовку».
4. Определите ведущую связь в ССЦ:
а) цепная;
б) параллельная.
Возьмите вводные слова.
От них кружится голова,
Они мешают суть сберечь
И замедляют нашу речь.
И все ж удобны потому,
Что выдают легко другим,
Как мы относимся к тому,
О чем, смущаясь, говорим.
Мне скажут: "К счастью..."
Пусть что угодно говорят,
Я слушаю с открытым ртом
И радуюсь всему подряд.
Меня, как всех, не раз, не два
Спасали вводные слова,
И чаще прочих среди них
Слова "во-первых", "во-вторых".
Они, начав издалека,
Давали повод не спеша
Собраться с мыслями, пока
Не знаю, где была душа.
А. Пахмутовой
Вроде просто:
найти и расставить слова.
Жаль, что это все реже.
И все больней...
Вновь бумага лежит −
ни жива, ни мертва −
будто знает,
что ты прикоснешься к ней.
Но ведь где-то есть он,
в конце концов,
единственный,
необъяснимый тот −
гениальный порядок
привычных нот,
гениальный порядок
обычных слов.
Когда, изведав трудности ученья,
Мы начинаем складывать слова
И понимать, что есть у них значенье −
"Вода", "огонь", "старик", "олень", "трава",−
По-детски мы удивлены и рады
Тому, что буквы созданы не зря,
И первые рассказы нам награда
За первые страницы букваря.
Но часто жизнь бывает к нам сурова:
Иному век случается прожить,
А он не может значащее слово
Из пережитых горестей сложить.
1. Назовите номера предложений, в которых диалог представлен
следующими типами диалогических единств:
а) информативное диалогическое единство;
б) директивное диалогическое единство;
в) обмен мнениями;
д) диалог, имеющий целью установление или регулирование
межличностных отношений;
е) оценочное диалогическое единство.
2. Дайте характеристику реплике-стимулу (вопросная, побудитель-
ная, повествовательная) в нескольких предложениях.
3. Дайте характеристику реплике-реакции (ответ, встречный во-
прос, уточняющий вопрос, согласие, разрешение, уточнение, по-
яснение, опровержение) в нескольких предложениях.
4. Назовите предложения, в которых способ связи реплик:
а) цепная связь;
б) параллельная связь.
1. "А видел ли слона? Каков собой на взгляд!
Я чай, подумал ты, что гору встретил?" −
"Да разве там он?" − "Там". − "Ну, братец, виноват:
Слона-то я и не приметил" (Кр.).
2. А ты говоришь: "Люблю",
А я говорю: "Не лги" (Визб.).
3. −А что ты глядишь там? − Картинки гляжу.
− А что ты там шепчешь? − Я песню твержу.
− Ту самую песню? − Какую ж ещё...
Ту самую песню, про слёзы со щёк (Визб.).
4. – Белая медведица!
– Во льдах живет она?
– Метель и гололедица
Медведям не страшна? (Барто)
5. Вот главврачиха – женщина –
пусть тихо, но помешана, –
Я говорю: "Сойду с ума!" – она мне: "Подожди!" (Выс.).
6. Вовка пляшет на дорожке:
– Ладушки, ладушки!
– Вот какой у нас помощник! –
Радуются бабушки (Барто).
7. – Где твои семнадцать лет?
– На Большом Каретном.
– Где твои семнадцать бед?
– На Большом Каретном (Выс.).
8. " Девушка, здравствуйте! Как вас звать? "
– " Тома".
"Семьдесят вторая! Жду дыханье затая...
Быть не может, повторите, я уверен – дома!..
Вот уже ответили.
Ну, здравствуй, это я! " (Выс.)
9. "Как, милый Петушок, поешь ты громко, важно!" −
"А ты, Кукушечка, мой свет,
Как тянешь плавно и протяжно:
Во всем лесу у нас такой певицы нет!" −
"Тебя, мой куманек, век слушать я готова". −
"А ты, красавица, божусь,
Лишь только замолчишь, то жду я не дождусь,
Чтоб начала ты снова...
И чист, и нежен, и высок!.. "(Кр.)
Бузаров Владимир Васильевич – кандидат филологических наук, профессор Северо-Кавказского федерального университета, г. Ставрополь, Россия
Грибова Полина Николаевна – кандидат филологических наук, доцент кафедры основ английского языка факультета английского языка Нижегородского государственного лингвистического университета им. Н.А. Добролюбова, г. Нижний Новгород, Россия
Различные виды вопросительных предложений, открывающие диалог, могут стимулировать разнообразные в структурном и функциональном плане виды вопросительных реплик, многие из которых встречаются только в качестве ответных реплик и не встречаются в инициальных репликах. Вопросительные ответные реплики, или, в терминологии Н.Д. Арутюновой, цитатные вопросы, «всегда представляют собой реакцию на предшествующее высказывание, из которого и происходит заимствование «чужих слов» . В англистике за ними закрепились термины вопросительные реплики-повторы и реплики-переспросы (echo-questions). Они не только «образуют систему своеобразных синтаксических единиц разговорной речи» , но и характеризуются специфической интонационной структурой, отличной от интонации вопросительных предложений, функционирующих в качестве начальных стимулирующих реплик диалога. В большинстве случаев инициальные вопросительные реплики предполагают нейтральную в эмоциональном отношении ситуацию, и их общий мелодический рисунок будет носить спокойный характер. Вопросительные же реплики-реакции, повторяющие материал или его часть из предшествующей вопросительной реплики, в значительной степени предрасположены к выражению эмоционально-модальных значений, и поэтому здесь, скорее всего, следует ожидать специальной интонации, которая выражала бы определенные эмоции. Отмечая у вопросительных реплик-реакций (цитатных вопросов, представляющих собой один из видов диалогической цитации) наличие специфической интонации как релевантного признака «отраженной» речи, Н.Д. Арутюнова подчеркивает, что здесь имеет место «интонационное травестирование реплики: к чужому высказыванию прибавляется суперсегментный (просодический) предикат оценки (субъективного отношения)» .
Вопросительные реплики-реакции, как правило, непредсказуемы, поскольку их появление в диалогической речи обусловлено нелингвистическими факторами. В силу психологических обстоятельств в спонтанной диалогической речи возникают разного рода повторы и переспросы, в том числе в форме вопросов, в которых экспрессивно-эмоциональные значения обычно доминируют над значением вопросительности, затушевывая последнее иногда полностью. Вопросительные реагирующие реплики с повторами часто передают значения удивления, сомнения, возмущения, недоверия, протеста и т.д. и «используются как: 1) экспрессивное средство, 2) средство актуализации тех или иных элементов высказывания «склеивающие» разрыв в цепи синтаксических связей» . Говоря коротко, в них, как правило, реализуется воздействующая на собеседника экспрессивная функция.
Несмотря на их непредсказуемый характер, эти вопросительные реплики-реакции очень типичны для спонтанной диалогической речи, они характеризуются высокой частотностью и носят конвенциональный характер, поэтому знание их структурно-функциональных типов для студентов совершенно необходимо. Среди ответных реплик-реакций, характеризующихся высокой степенью рекуррентности (встречаемости), можно указать следующие: 1) уточняющий вопрос; 2) вопрос-переспрос с повторением (echo-question); 3) восклицательная реплика-повтор (echo-exclamation).
1) В диалогическом единстве «вопрос-вопрос» ответная реакция на вопрос-стимул находит свое выражение в так называемом уточняющем вопросе, представляющем собой специальный вопрос, предельно редуцированный и часто состоящий из одного вопросительного слова (с предлогом или без него). Основная коммуникативная функция уточняющего вопроса состоит в том, чтобы побудить говорящего повторить тот элемент (или элементы) стимулирующей реплики, который (или которые) не был(-и) по какой-то причине должным образом воспринят(-ы) или не был(-и) воспринят(-ы) совсем. Иначе говоря, порождение уточняющих вопросов обусловлено ситуацией непонимания или недопонимания, а также разного рода недомолвками, намеками и т.п. Поэтому они всегда требуют после себя ответа, выполняя одновременно и функцию реагирующей реплики на предшествующий вопрос и стимулирующую функцию для последующей ответной реплики. Таким образом, уточняющий вопрос всегда выступает как связующий компонент между первой и третьей репликами диалогической конструкции. В качестве инициальной реплики, вызвавшей подобную реакцию, определяемую как желание собеседника уточнить какой-то элемент предшествующей реплики, может быть использован как местоименный, так и неместоименный вопрос. Например:
1) «Arlene … what’ll they do to me?»
«Who , the police?»
«Yes». (J. Collier).
2) Geoffrey. … What have you done with that letter of your mother’s?
Billy. What letter ?
Geoffrey. … You know what letter (K. Waterhouse and W. Hall).
«Is that Mike?»
«Who else ?»
«Who indeed? Where are you now?»
«I’m at a party» (W. Trevor).
2) Не менее типичной реакцией на вопросительную стимулирующую реплику является так называемый вопрос-переспрос (echo question – термин У. Чейфа), который представляет собой повторение предшествующей реплики-стимула или ее части. Вопросы с переспросами возникают тогда, когда собеседник в силу психологических причин был не в состоянии воспринять должным образом содержание стимулирующей реплики или оно показалось ему невероятным, и он желает получить подтверждение от своего собеседника, правильно ли он воспринял его вопрос (или какой-то его элемент). Реагирующая реплика с переспросом, функционируя в качестве субъективного отклика на содержание, заключенное в вопросе-стимуле, может выражать целый набор эмоций таких, как: удивление, изумление, возмущение, неверие, несогласие, возражение, протест и т.п.
В повседневном общении встречаются следующие типы диалогических единств, реплики которых связаны отношениями «вопрос-вопрос» и в которых в качестве реплики-реакции используется вопрос с переспросом:
a) переспрос в форме общего вопроса (обычно редуцированного) как реакция на общий вопрос-стимул (инвертированный или без инверсии), например:
1) Tyrone: Is that why you ate so little breakfast?
Mary: So little ? I thought I ate a lot (E. O’Neill).
2) «Don’t you get sore?»
«Sore ?» he said. «Who’s there to get sore?» (W. Saroyan).
3) Poirot said, «You do not think it possible that she committed suicide?»
«She ?» Mrs. Bishop snorted. «No, indeed» (A. Christie).
4) Constance: …I can’t wait any longer. Would you forgive me?
Crossman: Forgive you ? For what?
Constance: For wasting all these years (L. Hellman).
б) «нестандартный» вопрос-переспрос (обычно редуцированный) как реакция на специальный вопрос-стимул стандартного типа. Например:
1) Jimmy: What the devil have you done to those trousers?
Cliff: Done ?
Jimmy: Are they the ones you bought last weekend? Look at them (John Osborne).
2) «What seems to be the complaint?»
«Complaint? Complaint? Crime, more like it. And right under your nose. Detective indeed!» (L. Thomas).
3) Pilot officer: Then why you ask me again?
Andrew: Again , sir?
Pilot officer: Didn’t you? (A. Wesker).
4) «What’s the matter?»
«The matter? Nothing! On the contrary, it’s a piece of good news» (Hitch).
В вопросах-переспросах, как показывают примеры (а, б), внимание адресата направлено на тот элемент стимулирующей реплики, который вызвал у него реакцию удивления, недоумения, гнева и т.п. Именно поэтому в большинстве случаев редукция вопросов-переспросов сводится, как правило, к эллипсису всех элементов, кроме ремы. Вопрос-переспрос, являясь компонентом вербальной реакции (включающей чаще отрицательное отношение) на содержание стимулирующей реплики, теряет в большей или меньшей степени значение вопросительности. Поэтому за ним может следовать дополнительная информация в форме повествовательного или вопросительного предложения, в которой дается разъяснение мнения или позиции адресата (обычно противоположных мнению или позиции говорящего) (см. примеры выше).
в) специальный вопрос-переспрос как реакция на общий вопрос стандартного типа. Вопрос-переспрос (как правило, редуцированный) имеет необычную структуру – в нем вопросительное слово занимает позицию (чаще конечную), совершенно нехарактерную для специальных вопросов обычного типа. Например:
1) Rose: Is he fascinating, Mr. Crossman?
Crossman: … Is who fascinating?
Rose: Nicholas Denery, of course (L. Hellman).
2) «Did you ever see his scrapbooks?»
«His what ?»
«They’re in the library down at Tetbury. All bound in blue morocco.
Gilt-tooled. His initials. Dates. All his press cuttings» (J. Fowles).
3) Peter: … Look here; is this something about the Zoo?
Jerry (distantly): The what ?
Peter: The Zoo; the Zoo. Something about the Zoo (E. Albee).
4) Cliff: Have you seen nobody?
Jimmy: Have I seen who ?
Cliff: Have you seen nobody?
Jimmy: Of course, I haven’t seen nobody (J. Osborne).
г) «нестандартный» специальный вопрос-переспрос как реакция на специальный вопрос стандартного типа. Вопросы-переспросы здесь аналогичны по структуре рассмотренным в предыдущем пункте. Например:
1) Cliff: What did he say?
Jimmy: What did who say?
Cliff: Mr. Priestley.
Jimmy: What he always says, I suppose (J. Osborne).
2) Mrs. Ellis: Who told you, Leon?
Leon: Told me what , Mrs. Ellis? (L. Hellman).
д) специальный вопрос-переспрос «нестандартного» типа как реакция на разделительный вопрос-стимул. Например:
Barbara: You know that Liz is back in town, don’t you?
Billy: Liz who ?
Barbara: You know who. That dirty girl … (K. Waterhouse and W. Hall).
Следует отметить, что местоимения who и особенно what в вопросах с переспросом характеризуются неограниченной возможностью сочетаться практически с любыми словами, которые могут принадлежать различным лексико-грамматическим классам (см. пункты в, г, д). Иначе говоря, их сочетаемость не ограничена глаголами, имеющими соответствующие валентности, и они не соотносятся с определенной синтаксической позицией (подлежащего, дополнения), как это наблюдается в стандартных местоименных вопросах-стимулах. В этих вопросах-переспросах отсутствует прямая синтаксическая связь между компонентами (His what? The what? A what? Liz who? и др.).
3) Достаточно часто за вопросительной репликой-стимулом, открывающей диалог, в качестве ответной реакции может следовать вопросительная реплика, аналогичная по форме вопросительной реплике-переспросу, но потерявшая полностью значение вопросительности и выражающая эмоциональное значение удивления, возмущения, гнева и т.п. Это так называемые восклицательные реплики-повторы, или, в терминологии Н.Д. Арутюновой, экспрессивные цитации. Доминирующее в таких репликах то или иное эмоциональное значение представляет собой своеобразный способ показать, что адресат не только не соглашается с мнением своего собеседника, но и отвергает его. Восклицательную реплику-повтор можно рассматривать как своего рода диалогический протест против информационного требования, содержащегося в вопросе-стимуле. Например:
1) Miss Eynsford Hill (gaily): Is it so very cynical?
Higgins: Cynical! Who the dickens said it was cynical? I mean it wouldn’t be decent (B. Shaw).
2) Jimmy: … Why-why are you letting her influence you like this?
Alison (starting to break): Why, why, why, why! (Putting her hands over her ears). That word’s pulling my head off! (J. Osborne).
3) Blanche: What do his people say, papa?
Sartorius: His people! I don’t know.
Blanche: What does he say?
Sartorius: He! He says nothing (B. Shaw).
Подобная восклицательная реплика-повтор встречается и после разделительного вопроса-стимула (disjunctive question). Например:
Liza (breathless) … I’ve won your bet for you, haven’t I?
Higgins: You won my bet! You! Presumptuous insect. I won it (B. Shaw).
Восклицательная реплика-повтор, являясь эмоциональной реакцией на вопросительную инициальную реплику говорящего, воспроизводит, как правило, тот компонент (или компоненты) предшествующей реплики, который (или которые) вызвал(-и) отрицательную реакцию. В отдельных случаях инициальная реплика может быть повторена (с незначительными модификациями) полностью (см. последний пример).
В таких случаях эффект эмоциональности достигается за счет восклицательной интонации, для которой характерна особая фонация голосовых органов. Можно сказать, что такие восклицательные реплики-реакции почти не выражают никакой интеллектуальной информации, в значительной степени они «коммуникативно опустошены», поскольку основной их функцией является выражение негативного отношения к содержанию предшествующей реплики с целью эмоционального воздействия на собеседника. Довольно часто восклицательная реагирующая реплика сопровождается информацией интеллектуального плана, в которой вскрывается причина, вызвавшая отрицательную эмоцию (см. примеры выше).
В заключение хотелось бы подчеркнуть, что подобное исследование диалогической речи в плане предсказуемости/непредсказуемости порождения определенных типов ответных реплик следует рассматривать как один из возможных подходов к изучению такого сложного явления, каким является диалог.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Арутюнова, Н.Д. Диалогическая цитация. (К проблеме чужой речи) // ВЯ, 1986, № 1.
2. Шведова, Н.Ю. Очерки по синтаксису русской разговорной речи. – М.: Наука, 1960.
3. Земская, Е.А. Русская разговорная речь: лингвистический анализ и проблемы обучения. – М.: Русский язык, 1979.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
1. Albee, E. The Zoo Story. – In: Plays of the Modern Theatre. Leningrad, 1970.
2. Christie, A. The Case of the Distressed Lady. – In: Moscow News, 1985.
3. Collier, J. The Touch of Nutmey Makes It. – In: Baker’s Dozen. – M., 1979.
4. Fowles, J. The Ebony Tower. – M., 1980.
4. Hellman, L. The Autumn Garden. – In: Three American Plays. – M., 1972.
6. Hitch, L. Live Their Own Life. – In: The Book of American Humor. – M., 1984.
7. O’Neill, E. Long Day’s Journey into Night. – In: Three American Plays. – M., 1972.
8. Osborne , J. West of Suez. – In: Modern English Drama. – M., 1984.
9. Saroyan, W. Plays. – M., 1983.
10. Shaw, B. Pygmalion. – M., 1972.
11. Thomas, L. Dangerous Davies: the last detective. – London-Sidney, 1977.
12. Trevor, W. The Day We Got Drunk on Cake. – In: Making It All Right. – M., 1978.
13. Waterhouse, K. & Hall, W. Billy Liar. – In: Modern English Plays. – M., 1966.
14. Wesker, A. Chips with Everything. – In: Plays of the Modern Theatre. – Leningrad, 1970.
Диалог является основной формой существования языка, неслучайно к его изучению постоянно обращаются с тех или иных научных позиций. Существующие исследовательские подходы к диалогу, объем и характер проблематики, связанной с его изучением, свидетельствуют о сложности и многогранности данной формы речи. Осмысление многообразных и разноаспектных подходов к исследованию диалога являлось отправным моментом в создании лингвистических основ проведенного исследования. Прежде всего, следовало выяснить, что же подразумевается под термином «диалог», «диалогическая речь».
Древнегреческие философы считали, что диалог есть речь, состоящая из вопросов и ответов. В философии, а позже в логике и риторике диалог рассматривался, прежде всего, как процесс полемики, противоборства двух точек зрения, доказательства истинности идей, взглядов; как логико-коммуникативный процесс взаимодействия людей посредством выражения своих смысловых позиций. Диалог, как акт социально-речевого взаимодействия, акт непосредственного общения людей, рассматривается и в лингвистике..
Лингвисты, относя диалог к одной из форм связной речи, подчеркивают, что он в отличие от монолога создается двумя или несколькими говорящими. В качестве основного формально-организующего признака диалога называется реплицирование (чередование реплик): смена высказываний двух или нескольких говорящих, регулярный обмен высказываниями-репликами, ряд сменяющих друг друга реплик, попеременный обмен знаковой информацией..
При этом исследователи диалога отмечают органическую связь всех реплик. Неслучайно один из первых исследователей диалога, Л.В. Щерба характеризовал диалог как «цепь реплик». Взаимосвязь реплик отмечал и Л.П. Якубинский. Сцепление реплик обеспечивает связность этой формы речи. К тому же полная и законченная информация извлекается из совокупности всех элементов диалога, включая экстралингвистические факторы (паузы, жесты, мимику, интонацию) и особенности его протекания..
Отдельные реплики в диалоге могут быть понятны только в единстве с другими репликами и с учетом ситуации, в которой протекает общение. Это, по мнению исследователей, происходит из-за того, что в каждой последующей реплике сокращается все, что известно из предыдущих реплик, и из-за того, что на языковой состав каждого высказывания взаимно влияет непосредственное восприятие речевой деятельности говорящих. Все это говорит о ситуативности и непроизвольности диалога.
По мнению методистов в области преподавания родного и неродного языков, процесс обучения диалогической речи требует знания природы и факторов порождения диалогического акта и, самое главное, ясного представления о структуре диалогической речи и об ее основных единицах.
Наименьший структурный элемент диалогической речи, ее единица определяется в лингвистической литературе по-разному. В одних источниках в качестве такого элемента выделяется реплика, как звено в «цепи реплик», как строительный материал диалога.
В исследованиях Д.И. Изаренкова за основную единицу структуры диалога принимается речевое действие - высказывание, имеющее единую цель, оформленное как предложение или сочетание логически связанных предложений (не превышающее по форме и содержанию размера умозаключения), обращенное к собеседнику вызывающее у него ответную реакцию.
Выделение единицы диалога Д.И. Изаренков связывает с вопросом об объеме и границах диалога: «Нельзя учить тому, границы чего не известны».. В исследованиях А.Р. Балаяна, Д.И. Изаренкова, отмечается, что минимально диалог может состоять из двух реплик (стимул - реакция), а максимальная граница его объема практически может остаться открытой. Учитывая мотивы порождения и развертывания диалога (разрешение какой-либо проблемы), Д.И. Изаренков выделяет микродиалоги (простые и осложненные) и макродиалоги.
Следует отметить, что в методических целях выделение диалогов минимального объема чрезвычайно плодотворно, они являются тем речевым материалом, которому следует обучать на начальном этапе. Макродиалоги становятся объектом усвоения только тогда, когда дети уже знакомы с микродиалогами («стимул-реакция»).
Признавая единицей диалога отдельное высказывание (реплику), обладающую завершенностью, выражением позиции говорящего, М.М. Бахтин охарактеризовал разнообразные отношения, существующие между репликами, и выделил пары связанных между собой реплик.
Позже сочетание реплик, которые связаны друг с другом по определенным правилам синтаксической зависимости. Н.Ю. Шведова назовет «диалогическим единством». Для обозначения «сочетания реплик» используются и другие, синонимичные по смыслу, термины. Так, например, Т.Г. Винокур использует термин «смысловое целое», «диалогический минимум». .
Характеризуя состав диалогического единства, исследователи также прибегают к различным номинациям. Реплику, открывающую диалогическое единство, называют: Т.Г. Винокур инициативной, П.С. Пустовалов - «относительно самостоятельной репликой», Г.М. Кучинский - «обращением», «акцией» . Семантическое наполнение номинаций позволяет использовать их как синонимы и не требует выбора какой-либо одной пары. Но более удобным для употребления были сочтены краткие наименования реплик: стимул - реакция.
Таким образом, единицей диалога (диалогической речи) можно считать диалогическое единство, состоящее из одной инициативной реплики (стимул) и одной реактивной (реакция). Характеризуя диалогическое единство, исследователи указывали, что стимул и реакция связаны между собой определенными отношениями. Если функция стимулирующей реплики - запрос информации, то связанная с ней реагирующая реплика выполняет функцию ответа. Эти отношения выражены в диалогическом единстве «вопрос - ответ».
Стимул-сообщение представляет собой осуществляемое по собственной инициативе информирование другого человека (собеседника) о своих мыслях, решениях, взглядах, мнении, чувствах и т.д. Стимульную реплику Т.Г. Винокур, Г.М. Кучинский называют «сообщением», Д.И. Изаренков - «сообщающим речевым действием».
Реакция на «сообщение», как показывает анализ лингвистических источников, чаще всего рассматривается в виде двух полярных по функциям реплик. Например, М.М. Бахтин реакцию на «сообщение» (у него «утверждение») называет либо «возражением», либо - «согласием».. А Г.М. Кучинский обозначает реакцию на сообщение как выражение положительного или отрицательного отношения к нему. А Т.Г. Винокур выделяет пять вариантов реагирующих реплик на «сообщение»: разъяснение, добавление, возражение, согласие, оценка.
Третий вид диалогического единства - «побуждение - выполнение (отказ от выполнения)». Следует отметить, что данное значение подразумевается почти всеми авторами проанализированных источников, однако оно вкладывается в разные номинации. Инициативные реплики, выделенные М.М. Бахтиным (предложение, приказание), по своей сути выполняют функции побуждения, а сопряженные с ними реплики - функции реакций на побуждение. Данные пары реплик также можно отнести к диалогическому единству. Можно отнести к данному диалогическому единству и формулы речевого этикета, названные в классификации Т.Г. Винокура. В большинстве формул речевого этикета заключено вежливое побуждение, что позволяет отнести их к рассматриваемому диалогическому единству.
Итак, несмотря на различное понимание единицы диалога в описанных подходах, в них общее указание на наличие инициативных и ответных реплик, связанных между собой функциональными отношениями. Отличаются выделенные реплики только наименованиями. Однако, номинации, использованные учеными, вполне сопоставимы по смыслу и функциональной значимости.
Обобщая проанализированные данные, можно выделить такие функциональные пары диалогических реплик (диалогические единства):
- - вопрос - ответ;
- - побуждение (предложение, приказание, просьба, пожелание, извинение и т.д.) - реакция на побуждение (выполнение или отказ от выполнения);
- - сообщение (информирование, утверждение) - реакция на сообщение (разъяснение, добавление, возражение, согласие, оценка и т.п.).
Следующий вопрос в исследованиях диалога касается особенностей его реплик. Ситуативный характер диалога, особенно диалога разговорного стиля, обуславливает краткость и простоту синтаксических и лексических средств. На типичность кратких, сжатых высказываний указывали многие исследователи. Для диалога нормативными считаются коммуникативно целесообразные реплики, поэтому чаще всего диалогические реплики содержат в основном рему. Это положение имеет принципиальное значение для методики развития диалогической речи, поскольку существует порочная практика требовать от детей «полных» ответов. Большую роль в диалоге играют невербальные компоненты. Об этой особенности писал Л.В. Щерба. Сложные предложения, отмечал он, абсолютно не свойственны репликам в диалоге: «ситуация, жест, выражение лица, интонация - все это настолько помогает взаимопониманию, что речь легко сводится к одному словечку» .
Диалог - не только форма речи, он еще и «разновидность человеческого поведения». Как форма речевого взаимодействия с другими людьми, он подчиняется определенным, сложившимся в обществе правилам его ведения. Эти правила определяют социальное поведение людей в диалоге. Основные правила диалога содействуют социализации человека, вступающего в речевое взаимодействие с другими людьми. Правила ведения диалога опосредованы моральными и речевыми нормами. Поскольку диалог - это смена высказываний, связанных между собой одной темой, то вполне понятна целесообразность таких правил как: соблюдение очередности в разговоре; выслушивание собеседника, не перебивая; поддержание общей темы разговора. Ситуативность - особенность диалога как формы речи, поэтому нередко в диалоге жесты или мимика заменяют словесную реплику, отсюда возникает еще одно правило ведения диалога: смотреть собеседнику в глаза или лицо.
Моральные нормы регулируют поведение людей в социуме. Главное их назначение - жить в мире и согласии. Коль скоро, диалог - это взаимодействие людей (хотя и речевое) то он подчиняется правилам коллективного бытия. Участие в диалоге предполагает соблюдение главного правила: проявить уважение и внимание к собеседнику. Его реализация связывается с выполнением общих речевых правил: говорить спокойно, доброжелательно, с умеренной громкостью; строить свое высказывание так, чтобы не обидеть собеседника и чтобы оно было понятно ему; использовать литературную лексику.
Все эти правила так или иначе отражены в народном фольклоре. Отечественный лингвист Ю.В. Рождественский систематизировал пословицы, касающиеся правил ведения диалога, в три группы:
- 1) пословицы, определяющие отношения людей в диалоге (учись вежливости у невоспитанного; лошадь узнают в езде, человека в общении) и содержащие рекомендации вежливой речи (одно хорошее слово лучше тысячи слов ругани);
- 2) пословицы о порядке ведения диалога (умный языком, глупый руками; прожуй, прежде чем проглотить, послушай, прежде чем говорить; молчание тоже ответ);
- 3) пословицы о типичных ошибках в организации диалога (отвечает тогда, когда его не спрашивают; дед говорит про курицу, а бабка про утку; глухой слушает, как немой говорит)
Диалог нередко протекает или начинается в типичных, часто повторяющихся ситуациях общения. Правила поведения в этих ситуациях определяются речевым этикетом. Речевой этикет рассматривается в лингвистике как особо значимая характеристика культуры диалога. Он определяется как микросистема национально-специфических вербальных единиц, принятых и предписываемых обществом для установления контактов собеседников, поддержания общения в желательной тональности соответственно правилам речевого поведения.
Основными функциями речевого этикета являются контактно-устанавливающая функция и функция вежливости (когнитивная). Обе эти функции необходимы для установления и поддержания доброжелательных контактов, дружеского или официально-вежливого, уважительного обхождения друг с другом.
Каждая типизированная ситуация в русском языке обслуживается группой формул и выражений, которые образуют синонимические ряды. Внутри каждого синонимического ряда различаются формулы: наиболее употребительные, стилистически нейтральные (до свидания, спасибо, здравствуйте); формулы с оттенками значения (до завтра, до вечера, прощайте, доброе утро); формулы с различными стилистическими оттенками (позвольте попрощаться, пока, целую ручки; спасибо, благодарю вас).
Выбор формулы речевого этикета для каждого случая зависит от того, где живет человек (город, село), от его возраста, социальной принадлежности, а также от обстоятельств, в которых происходит общение, от социальных и эмоциональных параметров адресата. Правильный выбор обеспечивает вежливое обхождение, а ошибки в выборе единицы речевого этикета могут разрушить вежливое обращение, да и сам контакт.
Любая стандартизированная ситуация речевого общения конкретизируется и приобретает своеобразные формы и содержание в зависимости от лингвистического и общественного опыта общающихся людей. Естественно, что каждый конкретный акт прощания, приветствия, благодарности и т.п. добавляет к стандартным устойчивым формулам речевого этикета множество частных «приращений» или «развертываний».
Любая фраза речевого этикета адресована определенному лицу или группе лиц, поэтому естественным и желательным «приращением» к формуле речевого этикета будет обращение. Оно усиливает аппелятивную и конативную функции высказывания. Актуализация конативной функции формул речевого этикета происходит и за счет «приращения» к ним мотивировок. Развертывание, дополнение фраз речевого этикета обращениями и мотивировками делает реплики теплее и убедительнее. Кроме того, развертывание фраз индивидуализирует речь человека, создает определенный эмоциональный фон, подчеркивает значение произносимой фразы. С речевым этикетом теснейшим образом связаны невербальные средства коммуникации, они дополняют и уточняют словесную фразу, подчеркивая или уничтожая ее вежливое содержание. Самые вежливые обращения не произведут нужного впечатления, если будут сказаны небрежно, холодно, высокомерно.
1.2 Диалогические единства как единицы диалогической речи
Диалогическая речь, как известно, носит двусторонний характер и имеет свои характерные черты. К лингвистическим характеристикам диалогической формы общения относят: краткость, эллиптичность, недоговоренность, непоследовательность, обрывистость, иногда одновременность обмена репликами, развертывание, включение реплик, изменение характера реплик-стимулов и реплик-реакций под влиянием воли и желания собеседника или условий общения, оговорки, переспросы, подхваты, сопутствующие реплики, бессоюзие, широкое употребление паралингвистических средств .
Основой возникновения смысловых взаимосвязей высказываний партнеров в диалоге является ситуация и предмет общения с учетом экстралингвистических факторов.
Тематико-информационная основа в диалоге представлена последовательностью структурно-семантических компонентов различной информационной и смысловой насыщенности.
Одним из видов прагматических связей между репликами диалога является их согласование по коммуникативной функции. Этот вид связи проявляется, в том, что каждому типу вопроса соответствует определенный тип ответа.
Связь реплик в диалоге может осуществляться при помощи пресуппозиционной связи. Пресуппозиции как общий фонд знаний говорящего и слушающего приобретают ведущую роль в смысловом строении диалога и обеспечивают взаимопонимание в речевой коммуникации .
В зависимости от степени спаянности и связности реплик выделяют несколько уровней коммуникативных единиц диалогической речи:
– реплика, реализующаяся в границах практически любой коммуникативной единицы языка;
– диалогическое единство, объединяющее минимум две реплики семантически и структурно;
– диалогический абзац – комплекс двух или более диалогических единств, объединенных тематической общностью;
– диалог-текст, если он отвечает характеристикам связности и цельности .
Одним из важных признаков диалогической речи, как известно, является принцип построения речи как цепи стимулов и реакций, то есть каждое высказывание является некоторой акцией, вызывающей и обуславливающей реплику-реакцию. Поэтому основной единицей диалога считается диалогическое единство, рассматриваемое как две, реже три или четыре реплики, связанные семантически и структурно, при этом содержание и форма первой реплики определяют содержание и форму второй и т. д. .
Система вопросов и ответов представляет собой один из самых распространенных типов коммуникативной связи, характерной для диалогической формы речи, так как отдельно поставленный вопрос не содержит законченного суждения. Следует учесть также, что только тогда, когда смысловая связь между вопросом и ответом дополнена грамматической и интонационной связями, сочетание двух реплик образует диалогическое единство .
В рамках одного диалогического единства наблюдаются следующие модели взаимодействия реплик:
I. вопрос – ответ;
(1)– 现在几点?
II. предложение – принятие;
(2) – 你喝茶吗?
– 是，谢谢你。.
III. команда/приказ – ответ на команду/ приказ;
(3) – 请给我来杯水，好吗?
IV. утверждение/заявление – подтверждение;
(4) –现在是两点。
Выделим следующие пары диалогических единств:
I. оклик (оклик/начало разговора) – реакция на оклик;
(5) – 约翰！
II. приветствие (приветствие/начало разговора) – реакция на приветствие (приветствие/подхват разговора);
(6) – 回头见。
III. восклицание (реакция/начало разговора) – реакция на восклицание (реакция/подхват разговора);
(7) – 全是废话!
IV. предложение (обмен информацией / предложение товаров/услуг) – принятие предложения (обмен информацией / принятие предложения товаров/услуг);
– 让我给您拿啤酒。
V. приказ/команда (требование товаров/ услуг) – ответ на приказ/ команду (подхват разговора);
(8) – 给我拿啤酒来。
– 很原意。
VI. утверждение (обмен информацией / начало разговора) – подтверждение (обмен информацией / подхват разговора);
(9) – 他赢了。
Среди диалогических единств выделяют симметрические пары (формула приветствия – формула приветствия) и комплиментарные (извинение – принятие извинения; выражение благодарности минимизация повода). При этом одни формулы, как правило, инициальные, другие – преимущественно реактивные .
Существует несколько классификаций диалогических единств по разным основаниям.
1) По значению и по формальным особенностям, в том числе и по интонации, диалогические единства делятся на ряд типов.
a) единства, где вторая реплика продолжает незаконченную первую;
b) единства, в которых реплики связаны одним предметом мысли, представляют собой высказывания по поводу него;
c) единства, в которых во второй реплике выражается согласие или несогласие с утверждением, заключенным в первой, и другие.
d) единства, в которых содержание и форма первой реплики определяют содержание и форму второй
a) побудительные (инициирующие);
b) реактивные (реагирующие);
c) реактивно-побудительные (реагирующие) инициирующие комбинированного характера .
Таким образом, вопросно-ответное единство как функционально-речевая единица характеризуется следующими признаками:
1) основным функционально-структурным ядром вопросно-ответной речевой единицы является вопросительная реплика, стимулирующий характер которой обусловливается несоответствием между функционально-доминирующими и структурно-образующими элементами в составе вопросительного предложения.
2) Ответная реплика реагирует не на весь состав вопросительного предложения, а только на тот его член, который либо выражает элемент мысли, находящейся под вопросом, либо указывает на недостающую часть суждения. При этом ответная реплика часто дублирует структурно-грамматические особенности вопроса.
3) Несмотря на психологическую и физическую расчлененность состава вопросно-ответной речевой единицы между двумя собеседниками, в вопросительной и ответной репликах выделяются взаимообусловленные и ответные члены, образующие функциональный центр речевой единицы, который определяет ее коммуникативное содержание.
4) Каждая вопросно-ответная речевая единица имеет свою интоационно-структурную модель, которая выявляется на уровне постоянных элементов в составе грамматического и функционального центров всего вопросно-ответного единства.
5) В речевой практике вопросно-ответная речевая единица функционирует преимущественно в диалогической форме речи во множестве своих лексических, грамматических, структурных и интонационных вариантов.
6) Побуждением для вопроса в составе диалога может быть желание или необходимость получить какую-то информацию из предшествующего высказывания собеседника .
Из вышесказанного мы можем сделать определенные выводы. Во-первых, диалогическая речь, обладает характерными чертами – это краткость, эллиптичность, недоговоренность, непоследовательность, обрывистость, иногда одновременность обмена репликами, развертывание, включение реплик, изменение характера реплик-стимулов и реплик-реакций под влиянием воли и желания собеседника или условий общения, оговорки, переспросы, подхваты, сопутствующие реплики, бессоюзие, широкое употребление паралингвистических средств. Во-вторых, можно выделить несколько уровней коммуникативных единиц диалогической речи: реплику, диалогическое единство, диалогический абзац и диалог-текст. В-третьих, в качестве единицы диалога выступает диалогическое единство, рассматриваемое как две, реже три или четыре реплики, связанные семантически и структурно. Так же в данной главе рассматриваются несколько классификаций диалогических единств по разным основаниям.
Глава 2. Коммуникативные единицы в диалогической речи
