Уважаемый читатель!
Данный материал собран из Святоотеческой литературы, размещенной в свободном доступе в сети Интернет как отдельно (отрывками), так и целыми электронными книгами, объемы которых очень велики для современного читателя, привыкшего, как правило, улавливать лишь поверхностную суть. Автор настоящего проекта систематизировал и отобрал материал, насколько это возможно, выделив самое главное, ориентируясь на свою точку зрения.
Создатель данного проекта не претендует на авторство представленных материалов и настоятельно рекомендует заинтересованным читателям приобрести в печатном виде полные версии Святоотеческих трудов. Использованные источники указаны в специальном разделе нашего сайта «Рекомендованная литература и источники», кроме того, каждую книгу мы сопроводили небольшой рецензией, полезной для всех неравнодушных читателей.
В чем заключается сущность христианского подвига?
Св. Марк Подвижник говорит: «Подвиги - это не суть что-либо особое от заповедей».
Подвиги - это и есть заповеди. Мы с вами исполняем каждый день заповеди Божии? Да, пытаемся что-то делать, хотя бы - молимся. А на самом деле заповеди - это целый духовный механизм, который не только нужно отправлять каждый день, но над которым нужно и много размышлять.
Св. Макарий Египетский говорит о сущности подвига: «Это противление лукавому и лукавым помыслам» . Он выразил общий принцип, которым характеризуется подвиг.
Святые отцы говорят, что подвиг должен быть везде: где бы ты ни находился, ты всегда должен быть в подвиге. У каждого человека, как мы дальше увидим, подвиг происходит по-разному в зависимости от духовной жизни. Но общее - противление лукавому (т.е. дьяволу) и противление лукавым помыслам - должно быть у нас всегда. В чем это заключается? Когда ты просто идешь, нужно внимать своему внутреннему миру - что там происходит. У нас постоянно там разные помыслы - грязные, нечистые, в любом случае там происходят искушения. И также происходят от лукавого многие искушения и в деле, и разные предложения приходят нам в жизни - сделать какую-то подлость, грех и т. д. Как раз об этом говорит святой Макарий, что всё это нужно отвергать и бороться. Это есть одна из сущностей подвига.
Борьба, война против всего худого и грешного, что находится в этом мире , потому что подвиг - это есть не только духовное делание, но оно обязательно распространяется и на общественную жизнь.
«Очищение ума и соединение с Богом», - говорит преподобный Петр Дамаскин. И преподобный Симеон Новый Богослов называет это обожением, то есть соединением с Богом, когда человек достигает обожения посредством исполнения заповедей Христовых. Это есть цель подвига - соединение с Богом.
Виды подвигов
Подвиги, разнообразны и многочисленны, у каждого из нас есть свой духовный уровень, есть какие-то определенные предрасположения к определенным моментам в подвигах, есть согласование с духовником, и из-за этого у каждого человека, конечно же, всё проходит индивидуально. Также подвиги делятся по добродетелям: подвиг молитвы, подвиг поста и т. д. К каждой добродетели человек может употреблять добродетель подвига, то есть понуждение, для того чтобы эту добродетель развить.
1. Первый подвиг, который доступен издревле, это подвиг ратный, или подвиг на поле сражения
Этот подвиг заключается в том, что человек за Родину, за Отчизну полагает свою жизнь. Для многих из тех, кто сражается и сегодня, и раньше этот подвиг заканчивается смертью. С одной стороны, есть подвиг, когда человек воюет конкретно, а с другой - наемная армия. Можно ли наемника считать подвижником? Он трудится профессионально, за деньги, и у него есть семья, которую надо кормить. Сегодня наши военные - они подвижники или нет? Они сидят без зарплаты, и ничего у них нет. Здесь складывается такая ситуация, что раньше военные служили 25 лет, и они не имели права заводить семью (римские легионеры, и затем при царе то же самое было), мужчина женился только после военной службы.
Конечно, они получали определенную плату, но всё четко подразделялось: когда-то это был бескорыстный подвиг за Родину, а когда-то это было исполнение профессиональных обязанностей. Но эти обязанности тоже связаны с риском для жизни. И ратные подвиги как таковые всегда очень прославлялись. И они должны прославляться. Допустим, сегодня в нашей стране они фактически не прославляются. Идти в армию сегодня, по правде говоря, не то что унизительно, а просто грех: чистить туалеты, железные дороги править и ещё не пойми чем заниматься. То есть сегодня этот подвиг в сознании людей полностью деформировался. Подвижников много в армии, да, это правда. Но общее мнение людей таково, что сегодня никто не хочет этим подвигом заниматься, потому что он от самого государства, правительства находится в некотором пренебрежении и поношении. В каких условиях находятся сегодня наши военные, какую они получают заработную плату, в нищете живут их семьи - это всё, конечно, является недопустимым.
2. Второй вид подвига - бытовой, или повседневный
Он заключается в жизни каждого из нас, когда, как я уже сказал, мы занимаемся противлением лукавому и всем лукавым помыслам. Проявляется в разных жизненных ситуациях, например, когда приходишь куда-то и надо кому-то дать взятку; если ты работаешь судьей - кого-то засудить за деньги и т.д. Когда мы должны отказываться от греха и жертвовать какими-то своими выгодами или ещё чем-то ради того, чтобы не связываться с этим грехом, - это есть подвиг, которым должен обладать не только каждый христианин, но вообще всякий человек, потому что это достойно и благородно для каждого человека - отрекаться от греха, отрекаться от подлых и плохих поступков.
Сегодня как принято говорить, особенно в молодежной среде: «Ты считаешь, что это правильно? Ну и хорошо», «Делаешь подлый поступок? - ну тебя же совесть не смущает? Не смущает. Ну, значит, это нормальный вообще поступок». Т.е. нет одной шкалы цельности, всё разваливается, получается, что сам подвиг теперь соотносится с выгодой, что подвижничать можно сегодня ради выгоды, можно кого-то обмануть, что-то отобрать - и это считается подвигом, который принесет человеку пользу. А настоящий подвиг - когда человек отказывается от греха и противится греху. Помню, ехал в детстве в автобусе, был ещё маленький. Рейсовый автобус желтый, еле едет. Зашла молодежь, начали курить в автобусе. Весь автобус молчит. Один дядька встал многодетный, трое или четверо детей было с ним, маленького росточка, и начал их понукать. Они стали с ним драться - никто не вступился. Так они потом и вышли вместе с ним и с детьми. Это человек, который сделал подвиг, самый настоящий подвиг, и никто его не поддержал. Или приснопоминаемый протоиерей Александр, который зашел в свой подъезд, видит - мочится человек в подъезде. Он ему сказал, получил пулю за это в сердце. Что, это не подвиг? Конечно, это подвиг! А мы-то как сегодня рассуждаем: «Ну, зачем говорить? Какой смысл? Что с отмороженными разговаривать?!». Да, есть больные люди, я всё понимаю, но, тем не менее, если бы эти люди знали: ты зайдешь в подъезд - и тебе не только скажут, а ещё и сверху дадут по голове, то никто бы этого не делал. Сегодня в Москве, если где-то открывается метро - люди из близлежащих домов квартиры продают, потому что это будет туалет: из метро выбежал и сразу в подъезд.
Итак, повседневный (бытовой) подвиг тоже реально существует и должен быть всегда у нас на виду.
3. Подвиг супружества
Некоторые может быть сомневаются, но действительно супружество - это подвиг , потому что настоящая семья, настоящий брак - это самоограничение во многих отношениях, это жизнь для другого, это действительно изменение своей природы. Это не просто так, где муж сидит, лежит, читает, занимается своим делом. Недавно одному говорю: «Что ж ты детей запустил, занимаются не пойми чем?!», - он отвечает: «Да что, они там ногти красят, лишь бы деньги у меня не просили - и ладно». То есть чем бы они ни занимались - лишь бы деньги не просили, лишь бы его не трогали. Но это разве семья? Разве так может говорить настоящий отец, когда дети твои занимаются греховным бизнесом? А тебе без разницы, лишь бы денег у тебя не просили. Нормально?
Так вот: семья - это большой подвиг, большой труд, особенно если семья многодетная.
Потому что многодетная и малодетная семьи - отличаются. Например, один или двое детей, и трое-четверо - это уже две большие разницы. У кого один-два - говоришь им: «Надо родить третьего, четвертого», - «У-у-у… Это очень тяжело!». Это же надо себя ограничить. А так - дети в садике, потом в школе, ты свободен, на работе, занимаешься делами, всё спокойно. А тут - ещё целая орава, ватага такая, никуда не съездить - ни на Канары, никуда, всё это очень обременяет человека. И действительно, многодетность - это большой подвиг, когда человек свою жизнь просто приносит в жертву ради того, чтобы родить других людей, чтобы дать им воспитание, образование. Потому что подвиг семейный заключается не в том, чтоб только родить, а потом - куда кривая выведет. Надо всё-таки заниматься детьми. Несмотря на то, что они самоорганизуются, всё равно детьми надо заниматься, вкладывать и держать их в строгости.
4. Подвиг монашества. Как говорит святитель Игнатий Брянчанинов, это самый
возвышеннейший подвиг, потому что монашество - это подвиг молитвы
У монаха нет ничего в жизни больше, кроме молитвы. А молитва - это самый возвышеннейший подвиг и всё нужно делать ради молитвы. Я вообще в принципе могу сказать, что, несмотря на то, что мы, миряне, мы живем в миру, у нас суета, но всё равно мы должны понимать, что для нас тоже молитва - самое главное. Да, конечно, нам тяжело, молитвенное правило большое, тем более, если читать его по-настоящему, со вниманием, вдумываться в каждое слово, с паузами, чтобы это доходило прямо до сердца, в самую глубину. Без молитвы никто не находит Бога, ни один! Без молитвы никто Бога не нашел. И молитва тоже нам должна быть прилична, и мы должны тоже о ней радеть больше всего другого. Как говорит святитель Игнатий Брянчанинов: «Молитва научит нас всему». Стяжая молитву, приближаясь к ней, пытаясь её заполучить, пытаясь ею овладеть, человек начинает со всех сторон себя ограничивать, искать причины, моменты, чтоб как-то почву такую подвести, чтобы молитва строилась. Потому что сама молитва просто так тоже не будет: пришел с поля, взял правило, начинаешь читать… А мысли-то ведь не на молитве! Молитва же складывается не просто из того: пришел, лоб перекрестил, встал сразу за книжку. Такой молитвы нет, она не пойдет, такая молитва. Её и не бывает у нас, почему мы бубним стоим, и тарабаним, и пребываем во время таких молитв неизвестно где. Молитва - это целый комплекс, который в человеке помогает возгревать этот дар: и чтение Священного Писания, и много разных других занятий. Подробно об этом говорится в наших лекциях «Как правильно молиться» и «О подготовке к молитве».
5. Подвиг священнический, или пастырство, когда человек, имея благодать от Бога, служит людям, спасает их семьи, занимается спасением людей даже в ущерб своей семье
Как мы знаем, у многих священников получается так, что матушка с многодетной семьей одна до вечера сидит, а батюшка - всё по чадам, всё по чадам. До своих очень редко доходит, и бывают такие случаи, что у некоторых священников дети остаются духовно не окормленными, бывает даже, что вырастают неверующими. Всё бывает. Конечно, здесь ещё от тайного выбора ребенка зависит. У благочестивых людей тоже вырастали дети безбожники. Тайна выбора ребенка, ничего не сделаешь. Он выбрал свою жизнь не Богу, а миру, мирским наслаждениям, тогда всё, за него остается только молиться. Знаю одну многодетную семью, двенадцать детей: десять верующих, два - нет. Говорит: «Мы всех воспитывали одинаково, всё вкладывали одно и то же. И те двое нормальные выросли, не курят, не пьют, не матерятся, благочестивые люди, хорошие, но в Храм не ходят. Говорят: «А смысл?». А десять ходят». Это как раз есть тайна выбора ребенка.
6. Самый славный подвиг - подвиг мучеников, мученичество. Когда человек отдает свою жизнь за Бога, за веру, за Святую Церковь
Это сонм древних мучеников, сонм новомучеников и исповедников Российских. Недавние примеры - протоиерей Александр, о котором я сказал, иеромонах Григорий Яковлев, которому кришнаит отрезал голову и обнес её вокруг престола.
Все эти люди, которые умерли за Христа, восприняли на себя самый великий подвиг - отдать жизнь за Бога, за веру. Выше этого, конечно, ничего нет.
Также ещё есть виды подвига по составу человеческой природы:
- подвижнический (пустынножительство). Как говорит один из Святых отцов, в пустыне без подвига вообще делать нечего. Ну что, просто сидеть в келье, грызть сухари? Там же надо заниматься молитвой, рукоделием, отсечением помыслов, плачем, - подвигом нужно заниматься, у Святых отцов там было много разных духовных систем для достижения благодати. А просто лежать на лавке там никак не пойдет. Это же пустыня, там бесы сразу придут и тебя выгонят.
- подвиг в миру, он называется умеренный подвиг. О нем Антоний Великий говорит следующее: «Те, кто проводит жизнь в малых и невысоких подвигах, и опасностей избавляются, и не имеют нужды в особенных предосторожностях. Побеждая же во всем пожелания, они удобно обретают путь к Богу». Это когда у нас с вами умеренный подвиг, без каких-то особых возвышенностей - как на скалах висеть, питаться сухарями - без этого. Но наш подвиг, как я уже сказал выше, в бытовом, в супружеском отношении, где мы работаем, и ещё какие есть у нас места - везде нужно стараться быть благочестивым, чтобы человек на нас посмотрел и сказал: «Вот это настоящий христианин». Допустим, приходит человек на работу устраиваться, ему сразу водочку подносят: «Сейчас мы его проверим, какой он - нормальный верующий или нет?». Сразу наливают. Если верующий отказался - его начинают уважать, а если нет: «А, ты такой же, как мы».
Также я хотел бы отметить подвиг по времени. У Святых отцов есть учение, о том, что в последние времена не будет особых подвигов, таких серьезных подвижников, кто подвизался бы так, как древние. На скалах сегодня действительно никто не висит, столпников нет, как раньше было. И как говорят отцы, последний подвиг - это подвиг терпения скорбей. Один ученик подошел к авве и спрашивает: «Авва, а каких подвигов достигнут те, кто будет после нас?». Авва ответил: «Они отнюдь не будут иметь монашеского делания; но им попустятся скорби, и те из них, которые устоят, будут выше нас и отцов наших». В древности люди хотели узнать, кто как ведет подвижническую жизнь, чтобы обогатиться духовным опытом и понять, как человек приближается к Богу. Даже подсматривали за кельей подвижника, что понять, как он достигает благодатных даров.
Помните, как авва Дорофей к одному отцу подошел и спрашивает: «Как ты, брат, достигаешь такого смирения? Кто бы тебя ни оскорблял - ты ровно относишься, даже не смущаешься». Тот говорит: «А что на собак внимания обращать?». И он сразу понял, в чем заключается подвиг. То есть когда человек видит, что другой адекватно реагирует на что-то, ему становится очень интересно: а как он достиг такого бесстрастия? Какую бы ему ни говорили хулу - вообще не реагирует. А что на собак внимания обращать — смысл?
Телесный подвиг. Он заключается в посте, умеренности в пище, в самоограничениях, в труде, в поклонах, в веригах и прочем , что бывает у человека, когда он для себя употребляет какой-то подвиг. Например, авва Макарий Египетский говорил так: «Господи, подвиги совершать я не могу, пойду на болото посижу, пусть меня комары покусают». Пошел, посидел, огромные комары его закусали, но он всё претерпел, пришел весь опухший.
Серафим Саровский тоже терпел укусы комаров. Одному отцу как-то наскучили подвиги, и он решил пойти и повиснуть на отвесной скале и висеть всю ночь, чтобы не засыпать и молиться. Я так представил: если меня повесь, хоть где, - я засну. Если я спать хочу, мне без разницы, где я буду висеть, всё равно усну. А он - чтобы не уснуть. Он ходил в Петру - это такое место, где отвесные скалы, раньше там был город. О нем Господь изрек пророчество, что за возношение, гордость его жителей там будут жить только шакалы. А сначала город находился в этих скалах и там проходил торговый путь. Чтобы не проходить через лощину, все шли через Петру, поэтому там находились гостиницы и т.п., одним словом - был древний бизнес. Соответственно, город процветал. А потом Господь сделал другую дорогу, которая шла мимо, и Петра умерла. Там никого нет, эти отвесные скалы, дома в горных пещерах - всё до сих пор стоит пустое. И туда святой отец ходил молиться.
Душевный подвиг. Он заключается в обуздании и в умерении страстей, обновлении характера и менталитета , когда человек направляет подвиг на свое душевное состояние.
Духовный подвиг, который заключается в трезвлении , в борьбе с помыслами, когда человек стоит на страже и не подпускает никакие лукавые помыслы к себе.
Подвиг по месту пребывания :
Подвиг обязательно должен быть тайным.
Ты приходишь и всем рассказываешь, что ты ешь горох. Если ты хочешь есть горох и не нарушать принятый свой обычай - тогда не выходи никуда, сиди у себя в келье. А если ты выходишь куда-то - тогда не умничай и ешь, что дают. Ты можешь съесть мало, умеренно, чтобы не пресытиться, но доставать свою снедь и показывать, какой ты подвижник и что ты ешь - это недопустимо. Это сразу расхищает подвиг и делает его совершенно бесполезным.
О внешнем подвиге
Внешний подвиг - это когда человек всё свое усилие, рвение заключает во внешнем делании. Это бдения, посты, поклоны (что касается подвижничества). Что до нас с вами - это борьба с антихристом, с ИНН и т. д. Я не за ИНН, я просто говорю о том, что люди занимаются внешним. С правительством начинают бороться, а реально - молитва далека от них. Т.е. когда весь подвиг заключается только во внешнем. Даже один из таких людей признавался: «Когда я против антихриста воюю, мне легче, я так хорошо себя чувствую от того, что я что-то значу». Хотя там не только молитвы, там даже веры нет у человека. Но он воюет против антихриста и комфортно себя чувствует. Этот подвиг внешний, конечно же, приводит к заблуждению.
Святитель Игнатий Брянчанинов говорит, что если у человека выстраивается такой внешний подвиг, который не соединен с подвигом молитвы, чтением, настоящим плачем, покаянием, смирением, то он очень вреден ему, расстраивает природу человека и просто погубляет его душу. И сам он говорит о том, что он видел старцев, кто в своей жизни уже достиг многих духовных подвигов, но все они были внешние. Он видел, когда они были поражены лукавством, поражены гордостью, надмением. В 70-то лет! Знаете, есть такой известный проповедник, на Тибете что ли, к нему люди приезжают, и он им сразу всё говорит: что у тебя есть, чего у тебя нет и т.д. И вот один православный журналист к нему приехал, посмотрел на него, что это вообще за чудо такое, выходит и другому говорит: «Слушай, вообще… это злобный, ехидный, мерзкий старикашка!».
Св. Игнатий Брянчанинов говорит, что если не будет подвиг связан с внутренними делами, будут только одни внешние дела, то это не даст нам плода. Как сегодня мы - проповедуем, строим храмы, но если внутреннего делания не будет, это нам вообще никакой пользы не принесет. В плане подвига точно. Да, за это Господь может что-то простить, конечно, помиловать за это Господь может, безусловно. Но в плане подвига, в плане своего внутреннего совершенства - это не дает ничего, полный ноль.
Подвиг состоит из некоторых добродетелей, которые помогают ему постоянно находиться в бодрости:
- 1) Память о смерти, о Суде, о вечных муках. Как человеку вспоминать о смерти? Как говорит премудрый Иисус, сын Сирахов: «Помни о конце твоем, и вовек не согрешишь» . Потому что человек сразу вспоминает, как умрет, какой он отчет даст Богу за эти дела. И как ты вообще пойдешь туда со всем этим? Эти благочестивые размышления человеку очень помогают, он начинает сразу приходить в бодрость, начинает искоренять в себе какие-то согрешения, немощи, ссоры с кем-то, потому что нехорошо, если у тебя будут претензии к кому-то на Страшном Суде. Ведь они будут разбираться, эти претензии! Если ты не отпустил человека здесь, то Господь будет отпускать это там. А очень часто так бывает, что мы не всегда правы. Мы правы здесь, когда говорим людям, объясняем ситуацию, какие мы были правильные. Но у Бога-то другие весы. Господь зрит на сердце, Он знает, кто из нас как поступил, где-то что-то недоговорил, где-то что-то недосказал, и там чаша весов может повернуть совсем в другую сторону. Тот человек может быть оправдан, а мы за то, что не отпустили, можем быть осуждены. И эти размышления человеку помогают возгревать ревность, потому что муки будут вечные, нескончаемые, и не дай Бог кому-то их претерпеть.
- 2) И говорит св. Феофан Затворник: «Ревность возгревается молитвой». Ревность - это огонь, а дрова этого костра - молитва. Т.е. без молитвы никуда. Молитва - это вообще смысл жизни человека потому, что смысл Царствия Божия - в молитве. Человек будет молиться там Богу, общаться с Богом будет всегда. Это есть молитва, и мы ей должны научиться здесь для того чтобы быть способными пребывать в Царстве Божием.
Добродетель терпения . «Терпением вашим спасайте души ваши», - говорит Господь в Евангелии от Луки. Апостол Павел говорит: «От скорби происходит терпение, от терпения опытность, от опытности надежда, а надежда не постыжает» (Рим. 5, 3-5). Т.е. само терпение человеку очень сильно помогает, потому что оно дает человеку пройти какой-то отрезок времени или какой-то отрезок подвига от начала и до конца: встал человек на подвиг - закончил его, пришло искушение - претерпел его - получил результат. Почему один из отцов сказал следующее: «Я не помню в своей жизни такого случая, чтоб сатана меня обманул дважды». Нас на день по сотне раз обманывают, а там представляете какое терпение, какое внимание, какой анализ внутренний! Видит демонский заход - посмотрел, как это всё выглядит, запомнил, до конца претерпел, посмотрел, чем это закончится. И потом, когда это искушение опять приближается, он уже знает, чем оно начнется, как оно будет продолжаться и чем закончится, и употребляет меры для того чтобы этого не было. Это, конечно, великий подвиг.
Постоянство - оно в подвиге, конечно, очень важно. Вот утреннее правило ещё многие могут постоянно делать. Хотя примерно пополам: кто-то вечернее постоянно может соблюдать, а утреннее - нет, еле встает на раскачку, бежит в трапезную или на автобус, запрыгивает на ступеньку, на последнем ходу. А другой вечером приходит с работы, устал, объелся, - всё, сил на молитву просто нет, все силы отдал на работе. И складывается такая ситуация, что молитвенное правило, сам молитвенный подвиг у нас прерывается из-за того что нет постоянства. И постоянства нет ни в чем. За что бы мы ни взялись, нам всё время не хватает этого постоянства. А постоянство помогает человеку приобрести плоды , достигнуть конца тех трудов, к которым ты идешь. «Кто чередует подвиг с нерадением, тот ничего не делает и никогда не достигнет совершенства жизни, за недостатком ревности, постоянства и терпения» - говорит Антоний Великий. Кто чередует: поподвизался - расслабился, поподвизался - расслабился, - тот не достигнет совершенства. Философия сегодня такая: нам хочется отдохнуть. Ну, сколько можно молиться? Надо отдохнуть. Всё, расслабился, отдохнул ты, - потом неделю не можешь встать на молитву. Есть правило: мы раскаялись, взбодрились, вступили в пост, первую недельку держимся бодро, всё читаем, как-то движемся, потом - ни с того, ни с сего - пустота в душе такая… Ну, это конечно уныние с печалью пришло, всё у нас забрало сразу, и мы расслабились. И после этого что начинается: впадение в грубый вещизм. Мы начинаем сразу послаблять пост, как-то ослабевать, и молитва у нас начинает пропадать и т.д. Это происходит от отсутствия постоянства.
Первая из добродетелей - ревность. Здесь это не когда муж с женой ревнуют друг друга. Это старание, прилежание, горение духа человеческого. Когда человек ревнует о Боге, ревнует о духовном. Но ревнует об этом, как о своем. Ревновать - это один и тот же глагол, но он употребляется как в отношении к Богу, так и в том смысле, когда человек ревнует своего согрешившего близкого. Это как раз говорит о том, что ревновать - это гореть за Божие, как за свое.
Ревность - это горение сердца к Богу, к заповедям, к добродетели, правде, чистоте и всему святому.
В Ветхом Завете мы неоднократно встречаем примеры, когда израильтяне выходили из египетского рабства, что среди них были такие подвижники, как Финеес и другие, которые видя, что народ начал хулить Бога, брали меч и посекали согрешающих, чтобы эта зараза не распространялась по народу, и Господь потом этих людей благословлял за ревность. Их ревность о чистоте, о святости дома Господня была такова, что даже доходило до кровопролития. Т.е. в Ветхом Завете не церемонились особо: согрешил - получи. Как сказано у пророка Давида: «Ревность о доме Божием съедает меня». И мы с вами тоже должны ревновать о Божием.
Авва Исаия говорит: «Ревность - это естественная способность природы человека», т.е. само ревнование и горение. Единственный момент, о котором указывает св. Иоанн Златоуст, что ревность эта может быть и на худое дело. Ревновать человек может и о худом, с тем же горением делать дела не во славу Божию, а наоборот - делать их для греха, для соблазна.
Как сегодня ревнуют там, где кто-то на Первом канале постоянно выступает, - они же ревнуют для того, чтобы соблазнить людей, чтобы создать себе аудиторию. Ведь они так стараются не для того, чтобы только деньги получать. Они стараются для того, чтобы их получать постоянно. Как говорят сапожники: «Клиентов надо насиживать». Вот они их и насиживают у телевизора, постоянно кривляются, а мы с вами смотрим. А им за это платят деньги.
Возгревание ревности. Чтобы ревность не потухала, её нужно возгревать с помощью следующего:
Причины желания подвига
Почему мы с вами должны желать его? Откуда рождается желание, чтобы родился у нас подвиг?
Кто хочет быть подвижником? Подвижником очень трудно быть. Всем нам хочется, чтоб как-то без трудов было, без пота, без подвигов. Чтобы без особых трудов, чуть-чуть, не напрягаясь, полегче чтоб было…
Подвиг рождается от любви к Богу и совершенству, когда человек хочет достигнуть в жизни совершенства. Помните, из жития того же Антония Великого: пришел в Храм, было желание достигнуть совершенства, неопределенное ещё, он был христианином, но как-то не до конца понимал, как бы это всё сделать. Слышит слова Божии: «Продай всё имение, раздай нищим, и следуй за Мною» (Мф. 19, 21). Мы с вами знаем, что Евангелие, которое читается в церкви, имеет особую силу, потому что оно соединено молитвой верующих, поэтому оно имеет очень проникновенную силу. И он эти слова понимает, а так как была в нем любовь к совершенству, любовь к Богу, - он всё бросает, продает, что-то оставляет сестре, и уходит.
Награда, венцы в Царствии Божием, которые подстегивают в нас желание подвига, потому что награда бывает только за подвиги. Ну а за что ещё давать венцы? Их не за что больше давать, как только за подвиги, за труды ради Бога. И если мы делаем эти труды, если у нас есть подвиг, то мы получим обязательно награду. Как говорит апостол Павел: «Теперь готовится мне венец славы». И дальше сказано: «Не только мне, но и всем возлюбившим явление славы Его». Все, кто подвижничает ради Бога, - все получают от Бога награду.
Остальные, как сказано: «Кто призовет имя Господне - спасется». Спасены, может быть, будут, но без венцов. Святые отцы говорят, что память о венцах, славе, и в этом случае даже тщеславие помогает молодым подвижникам, потому что в начале подвигов не только положительные ресурсы, но и отрицательные используют для того, чтобы достичь этой славы: соревнования, кто больше и т.п. Помните истории из житий подвижников: «Господи! - говорит Антоний Великий, - открой мне, кто совершенней меня!» - «Иди к сапожнику, и смирись там», «сходи к блуднице» или ещё к кому-нибудь. И подвижники шли и реально видели, что и как живут эти люди: конечно, подвигов меньше, но скромность-то какая! Хотя просто люди живут и не думают о подвигах. А отцы-то, конечно, думали, они достигали, они ревновали, трудились, ощущали себя настоящими спортсменами на ристалище. Они очень много приводят этих примеров борцов, спортсменов, потому что они так себя ощущали на поприще Христова подвига.
Из внешних причин: слава в Отечестве, когда многие воины, солдаты становились героями, воевали, рисковали своей жизнью и получали награды императорской семьи, государственные награды, которые имели определенную значимость в то время. Всё это так называемое геройство.
Бывает, конечно, желание дурного подвига - это тщеславие и дурная слава, когда человеку хочется прославиться, он не делает особого разбора, ему всё равно - что сделать, лишь бы прославиться. И многие таких людей сегодня поддерживают: не важно - какой человек, надо только, чтобы он был известный. Вот по телевизору выступает - всё! - это умный человек, он всё очень правильно говорит. Даже нисколько не отфильтровываем то, что они там несут.
Лишь бы только был известный. А на самом деле сегодня известных людей умных по пальцам одной руки можно сосчитать. А благочестивых ещё меньше. Одни пошляки и тому подобные.
И ещё на подвиги подвигают людей бесы. В чем это заключается? Когда, допустим, человек не может подвижничать, а бесы ему всё время на ухо нашептывают: «Надо делать подвиг! Штангу повесить себе и носи!». Выше я рассказывал про подвижника на скалах. Вот, он повис, висит, бодрствует, ангел Господень к нему подлетает и говорит: «Надо спускаться на землю!», тот говорит: «А почему?», - «А сейчас другие увидят и соблазняться начнут, будут так же делать, потом снимай их отсюда всех». Эти подвиги бывают неполезны для других, потому что они имеют некоторый исключительный момент. Есть правило, некоторые нормы, а есть исключения. Данный случай относится к этим исключениям.
Или же когда человек берет на себя подвиг неподъемный. Например, ничего не есть и не пить сорок дней как Спаситель. Да, такие люди есть, подвижники, кто весь Великий пост ничего не ест, но они редкие. А бывает так, что человек болеет язвой желудка, а хочет поститься как Господь. Но желудок уже не тот, организм не тот, ты надорвешь себя совсем, и желудок вырежут тебе оставшийся, и будешь потом обременять всех окружающих в округе - и толку-то от тебя будет. В этом случае, когда человек болеет, надо беречь себя. Подвиг всё-таки должен быть умеренным. В подвиге нужно быть, конечно, благоразумным и осторожным, потому что подвиг, как говорит Антоний Великий, дело опасное.
Воздействие подвига на тело человека
Притеснение плоти и физические страдания. Когда человек начинает подвижничать, кто первый кричит против? Плоть! Потому что ей надо сытно поесть, сладко поспать, и, соответственно, плоть первая начинает скорбеть, первая начинает бунтовать. И св. Феофан Затворник говорит: «Пока не смирится - кричит, а потом привыкает и всё нормально».
Первое время действительно тяжело. Потому, когда человек начинает подвиг, первое время ему страшно. Но потом ничего, всё пройдет. Надо просто терпеть и пребывать в постоянстве. Выбрал себе, допустим, какой-то небольшой подвиг, умеренный, и его нужно нести и ни за что от него не отступать. И можно за самую малость получить венец от Господа. Как сказано: «Кто даст воду во имя ученика, не потеряет награды своей» (Мф. 10, 40-42). Поэтому, хоть небольшой подвиг, но должен быть у нас. Хотя бы маленький обязательно должен быть.
Также для тела подвиг приносит следующие положительные качества: бодрость, легкость, подвижность для добродетелей. Т.е. когда человек занимается духовным подвигом, его плоть более послушна. Если он не переедает, постится. Очень важно в воздержании не переедать. Понять, что сытая жизнь, пресыщение - это смертный грех. Вот мы всё время едим досыта, а потом ещё догоняемся десертами и ещё чем-то. А когда вываливаемся из-за стола - ну, конечно, какая там может быть молитва, и вообще что может быть доброго на сытый желудок? И вот эти переедания как раз являются причиной многих болезней. А когда желудок бодр, то и плоть бодра. И действительно, кто это знает, так говорят: «Если я сейчас поем, я даже не помолюсь». Человек отказывается от пищи, попьет чай, - и молится. А поест лучше после молитвы. Когда уже помолился, силы потратил - тогда покрепился и спать лег. Бывает и так.
Влияние подвига на душу человека
Приобретение умиления, благости, чистоты, мужества, терпения, стойкости, силы. Подвиг сильно закаляет душу человека в скорбях, и душа человеческая становится очень крепкой.
Человек, который несет этот подвиг, уже крепок душой. Какие-то соблазны, искушения - а он тверд. Он, может быть, и колеблется, но всё равно не так сильно, как человек, который вообще живет без подвига, просто расслабленной жизнью. Кто живет без подвига - его вообще любой помысел увлекает, любой. Особенно грубый вещественный помысел - о материальных благах и т.п. очень сильно человека закруживает, и он этому сразу поддается, без всякого сопротивления.
Также польза заключается в угасании страстей. Подвиг угашает в человеке страсти, ослабляет их, как говорят отцы - умеряет, делает их пассивными, вялыми. Откуда страсти питаются? Многие страсти берут соки от чрева и имеют большую силу. А подвигом, воздержанием всё умеряется. Человек находится в воздержании, терпит, следит за собой, не распускает себя и со временем он получает большую пользу, душа его успокаивается, уже так не терзается страстями, как в начале христианского пути.
Влияние подвига на дух человека
- Первое, что мы получаем, - это внимание Бога. Что это значит? Бог что, не смотрит на нас каждый час? Да у нас «и волосы на голове все сочтены» (Мф. 10, 30). То есть Господь о каждом из нас печется. Так что такое внимание Бога? Отцы говорят конкретно, что когда подвижник встает на путь подвига, то он к себе привлекает внимание Бога, Господь начинает к нему проявлять не только чудный промысел, но и особое внимание, как к воину. Допустим, у правителя, у царя есть много подданных, но телохранители, его подвижники, его армия, которая его содержит, у него на особом счету и особое попечение у царя о тех, кто находится рядом с ним. Так же и подвижники - Бог проявляет к ним особое попечение и внимание.
- И также, конечно, подвиг дает нашему духу благодать Святого Духа. Она заключается в умилении, радости, ощущении будущих благ. То есть это то, что не передается словами, это нужно переживать. У нас в христианстве, мы знаем, есть очень много таких духовных вещей, которые нельзя передать ни словами, ни жестами, ни эмоциями, ни образами - ничем. Ни художник, ни кто-то другой не может это всё выразить. Потому что это не поддающиеся описанию чувства, которые переживает человек благодаря благодати Святого Духа.
- И также человеческий ум и дух получают ясность, бодрость и горение к Богу, то есть просветляются. И благодаря этому человек имеет возможность соединения с Богом и обожения.
Валентин Ляшенко
…И все-таки согласитесь, что подвиг – это всегда что-то экстремальное. Это всегда чей-то недосмотр, просчет, ошибка, которые приходится героически исправлять. Даже на войне: зачем бы Александру Матросову бросаться на амбразуру, если бы вражеский пулемет был подавлен перед атакой артиллерийскими средствами? В мирное время тем более… Получается, что в жизни, вопреки расхожей формуле, то есть при нормальном течении жизни, подвигу отнюдь не должно быть места. Или я не прав?
Александр Сысоев. Челябинск.
Разумеется, Александр Сысоев не прав. И даже очень не прав. Такое высокое понятие, как подвиг, к счастью, не укладывается ни в одну рационалистическую схему, оно куда объёмнее, богаче и требует куда более трепетного к себе отношения.
Да, подвиг – это всегда что-то экстремальное, но только в том смысле, что представляет такое человеческое действие или такой поступок, которые в ряду других действий и поступков сопряжены с усилиями и устремлениями, выходящими за рамки обычных представлений, превосходящими их на порядок и больше. Подвиг становится таковым лишь в сравнении с другими деяниями, которые, бывает, тоже сопровождены недюжинными проявлениями силы воли и мужества, но которые, тем не менее, мы не называем подвигом, а просто благородным поступком, хорошим поступком или как-нибудь иначе.
Мы, например, говорим – всенародный подвиг. Таким безусловно был подвиг советского народа в Великую Отечественную войну. Именно всенародным, потому что практически от каждого советского человека эти четыре года невиданной в истории человечества войны потребовали невиданного напряжения сил, и, честно говоря, с сегодняшней точки зрения, особенно людей, которых война не опалила, это напряжение представляется намного превышающим человеческие возможности. «Неужели все это было на самом деле?» – спросила у меня двадцатилетняя дочь, прочитав «Блокадную книгу». И чем дальше во времени будет отодвигаться от нас война, тем, думается, все чаще мы будем слышать: «Неужели все это было?»
Так что же такое подвиг? И не только в сверхэкстремальной ситуации, как, скажем, на войне?
Очевидно, что подвиг вызревает из преодоления. А само преодоление – общее свойство движения, жизни. Сопротивляется проникновению в свои тайны космос, через сопротивление идет человек к разгадкам тайн морского дна. Тысячи преград к препон ставит перед человеком, перед его пытливостью, его делами и устремлениями жизнь, преодоление. И сколько их еще впереди – не взятых высот! Сколько еще не решено формул, сколько не обжито земель, сколько предстоит построить, переделать, открыть, поставить на службу…
Так что когда мы говорим крылатое «в жизни всегда есть место подвигу», то имеется в виду именно это обстоятельство. В жизни всегда есть место подвигу потому, что всегда в движении жизни, в стремительности наших дел, в огромности наших дел, в преодолении, без которого не пойдешь вперед, а будешь лишь топтаться на месте, есть дело дерзкому человеческому уму и рукам, выдающейся отваге, смелости, находчивости, решительности – всему лучшему в человеке.
Подвиг – это высшая степень преодоления, движения, его апогей. Это преодоление на пределе. Уже в самом корне слова «подвиг» как бы застыло, застряло движение. Вслушайтесь: по-двиг. Первым обратил на это внимание и именно так истолковывает его исконное происхождение академик Д.С.Лихачев, который пишет, что подвиг – это то, «что сделано движением, пробуждено желанием сдвинуть с места что-то неподвижное».
Решение пойти на подвиг нельзя позаимствовать или взять напрокат. Оно вызревает изнутри по собственным законам совести и долга, оно каждый раз новая задача и новое решение. Принято, скажем, говорить, что во время войны 200 советских воинов (данные розыска военного историка генерал-лейтенанта Н.В.Борисова) повторили подвиг Матросова. Но не точнее ли сказать так: 200 советских воинов на разных участках разных фронтов, в разное время, в силу сложившихся обстоятельств (огонь неожиданно «ожившей», неуничтоженной при артподготовке или неустановленной перед началом наступления огневой точки противника) поступили в этой ситуации так, как в феврале 1943 года в бою за деревню Чернушки поступил рядовой Александр Матросов.
О подвиге Александра Матросова страна узнала в марте 1943 года. Сегодня установлено, что как минимум 39 человек сделали это же самое ранее. Первым открывает список А.К.Панкратов (24 августа 1941 года), затем следуют Н.В.Сосновский (конец сентября), В.В.Васильковский (между 8-10 декабря), Н.С.Шевяков, Я.Н.Подерин, И.С.Герасименко – это только то, что мы сегодня знаем.
К слову, на войне случалось самое невероятное – три человека, решивших пойти на верную смерть подобно Матросову, остались живы. Это А.А.Удодов, Т.X.Райа и В.П.Майборский… Мне в свое время довелось беседовать с Майборским, пулеметчиком, который 13 июля 1944 года во время наступления на деревню Червихув, бросился грудью на амбразуру неожиданно «ожившего» фашистского дзота. Он к тому времени, разумеется, знал о подвиге Матросова («политрук читал нам газету»), но, как признался, понизив голос, не очень-то тогда поверил, чтобы человек вот так, грудью, под кипяток свинцовой струи по своей воле… Так о чем же сам подумал в тот момент, когда решился?
– О чем подумал? Мы на него неожиданно напоролись. Я и подумал, что он теперь полроты покосит – и Кольку Братчикова, моего земляка, и Василька Забережного, и этих, еще безусых, которые позавчера на пополнение прибыли. Ах ты, думаю… Ты мне сейчас поплюешься!
Герои были во все времена. Героическому столько же лет, сколько и роду людскому. И достойно всяческого удивления, как безошибочно народная интуиция различала героев подлинных и мнимых. Расписанные в свое время царедворцами «подвиги» герцога Альба или тысячестраничные повествования о «доблестях» крестоносцев так и остались в мертвых строках пергаментов, в то время как деяния Спартака, Евпатия Коловрата, Яна Жижки, Ивана Сусанина, Джордано Бруно прочнее прочного закреплены в народной памяти. Сколько правителей, сколько власть имущих пытались это сделать, – ну чтобы впало в небытие имя того же Спартака, чтобы не тревожил умы людские пламенный дух Гарибальди, чтобы четвертовать не только тело, но и саму память о мятежной душе Стеньки Разина.
Подвиг всегда, обязательно направлен на что-то большое и очень важное для человека. Он всегда, обязательно благороден. Не может быть подвига, совершенного во имя несправедливого дела. Широко известно, например, определение героического, которое в свое время, находясь в нашей стране и на основании героических фактов советской действительности, дал писатель-антифашист Юлиус Фучик: герой – это тот, кто в решительный момент делает то, что нужно сделать в интересах человека, человечества, человеческого большинства.
Отсюда еще одно, если можно так выразиться, свойство подвига, героического, высокого, благородного. Оно заключается в том, что высокие благородные порывы принадлежат не только тому времени и обстоятельствам, когда были проявлены. Они представляют общечеловеческую, в определенном смысле вневременную ценность, хотя, разумелся, могли проявиться, свершиться произойти только в определенных координатах времени и в определенных обстоятельствах. Какими бы далями расстояний и разрывами во времени ни было бы разделено благородное, оно входит составной и немаловажной частью в то, что мы называем нравственным опытом человечества, его совестью, его богатством.
Да, подвиг, героическое стоят в одном ряду с другими нравственными ценностями, накопленными и закрепленными, скажем, в литературе, в живописи, в музыке, в театре. Они – общечеловеческая ценность, как романы Достоевского, как картины Тициана, как музыка Вивальди… В том-то и чудо настоящего подвига, что он, каким бы годом ни был датирован, одновременно и сегодняшний, очень нужный людям. В этом смысле подвиг, безусловно, духовная категория, хотя в героическом поступке налицо и практические последствия, героические деяния – это конкретные факты истории, ее этапы, протянувшиеся и в наши сегодняшние дни.
Давным-давно кончилась гражданская война, вымерли кони, которые несли отважных бойцов революции в пламени и грохоте сражений. Но разве сегодня мы не пожинаем плоды их героических усилий?
Разве стал прошлым, обесценился подвиг Алексея Стаханова? Разве не с именем Алексея Стаханова и его последователей мы связываем сегодня тот красноречивый факт, что наша страна больше всех добывает угля, нефти, газа, больше всех выплавляет чугуна и стали? А разве только в духовной памяти живут подвиги героев Великой Отечественной, победивших фашизм, грозивший утопить мир в крови и слезах? Разве сегодняшний день не детище той победы?
Нет, никогда не становятся прошлыми настоящие заслуги. Могут истощиться даже самые богатейшие месторождения полезных ископаемых, но подвиг неистощим: все новые и новые поколения, изучая его, вдумываясь в его смысл, заряжаются отвагой, трудовой доблестью, бесконечной верой в жизнь. И хотя подвиг как категорию не пометишь мемориальной табличкой с надписью «Охраняется государством» – он величайшая государственная, социальная ценность. Уже поэтому все подлинные герои – герои и нашего времени.
«Звездные часы человечества» – так назвал свою книгу Стефан Цвейг, повествуя о высочайших взлетах человеческого гения, о великих озарениях. Колумб, Магеллан, Робеспьер… Однако пусть не зачарует нас мания имен и священный трепет перед их великими деяниями не заслонит того очевидного факта, что звездный час есть в жизни каждого, должен быть в жизни каждого человека. Пусть это не открытие Америки, не создание теории относительности, не героическая смерть на баррикадах Парижской Коммуны – он есть, он должен быть. Спустился в забой Алексей Стаханов, чтобы через шесть часов, поднявшись на поверхность, обрести немеркнущую в годах славу… Оставил свой автограф на стене поверженного рейхстага рядовой Иван Поповцев… Вступила в смертельную схватку с бандитами за честь свой Родины, за спасение пассажиров бортпроводница Надежда Курченко…
Но если даже мыслить не так расширительно, не подниматься до высот подвига и самопожертвования… Разве мало в нашей жизни рубежей, – да, не столь масштабных, не столь впечатляющих, не столь покоряющих воображение, – и тем не менее, разве мало в нашей жизни рубежей, которые мы брали, берем, будем брать в буднях вроде бы самой обыкновенной жизни! И пусть в масштабе иных свершений это не совсем ваш звездный час, пусть это, так сказать, всего лишь ваша звездная минута, даже минуточка, но она же ваша, звездная, нужная людям, а значит, и всему человечеству. Да, да, и всему человечеству, ибо человечество состоит из конкретных людей.
Звездные часы… Как, по каким законам они приходят? Почему приходят к одним, а других как-то минуют?
Готовность к подвигу – очень непростая категория. В городе Красноярске проходящая по высокому мосту над широким, мощным в этих местах Енисеем женщина (Елена Михайловна Боборыкина), совершенно не умея плавать, бросилась без раздумий с высоты моста в реку спасать тонущую девочку, которую течением уносило по стремнине. В Белгороде вот так же бросился спасать ребенка не умеющий плавать 72-летний старик (Петр Амвросиевич Пацейко). А в Москве с набережной Москвы-реки прыгнул за тонущим щенком гуляющий без мамы к папы и тоже не умеющий плавать (плохо, конечно, что, не научился) второклассник Вова Пильняк. Не правда ли, все это наглядное опровержение поспешно уверенного постулата известного и в свое время очень модного австрийского ученого-психоаналитика Фрейда, гласящего, что инстинкт самосохранения жизни довлеет над всеми прочими, оставаясь неподвластным ни возрасту, ни самому тонкому против него воспитанию.
Оказывается, не всегда довлеет. А и что было бы с миром, если б неизменно довлели одни лишь инстинкты?
Конечно, это очень не просто – определить заранее, как поведет себя тот или иной человек, когда перед ним встанет неукоснительное «или-или». Подвиг – производное всей жизни человека, то есть, образно говоря, все зависит от того, как человек жил, что любил, какие читал книги, какие пел песни, удивлялся ли закату над засыпающей рекой, не забывал ли про день рождения друга… Продолжение жизни, честность жизни, честность души – вот что такое подвиг с этого ракурса. Он – реализация нравственно-накопленного, и для этого надо, чтобы было что реализовывать. В подвиге человек не может солгать, притвориться. Как в окопе на фронте, как в котловане строящейся ГЭС…
Очевидно, однако, и то, что жизнь человека, любого человека (и героя в том числе), все-таки состоит из будней. Из череды будней. И хотя никто из нас не застрахован от того, что, даже буднично выйдя сегодня поутру на работу, обстоятельства не позовут нас на опасное, дерзкое, смертельное (пожар в доме напротив, ребенок на рельсах перед электричкой, пьяный бандит с ножом в руке), основное содержание нашей жизни все-таки таково, что мы встает, завтракаем, уходим на работу, а потом идем с работы домой. Большинство из нас, возможно, вообще не окажется в чрезвычайных обстоятельствах, потребующих проявить ту особенную отвагу и доблесть.
Но оглянитесь вокруг себя, рассудите непредвзято: у одного из такого вот внешне монотонного хождения по кругу вдруг получается угольный рекорд, научное открытие, небывалый урожай пшеницы, отлично сработанная, радующая людей вещь, новая кантата или симфония, да и просто много другого хорошего получается, а у другого жизнь так и остается монотонной обязанносгью, именно хождением из дома на работу и обратно. Выходит, что и самые обычные будни, обычная жизнь требуют от нас недюжинной силы воли и даже, если хотите, мужества. Надо, как говорится, немало каши съесть, чтобы научиться побеждать себя и обстоятельства именно в буднях, в каждодневности.
Да и так ли уж будничны они, наши будни, если рассудить как следует? И не окрасятся ли они иным цветом, не наполнятся ли новым содержанием, научись мы относиться к ним не как к серой обыденности существования, а как к необходимым компонентам будущих свершений, как к накоплению (пусть медленному, но неуклонному) того необходимого, без чего невозможен никакой взлет, без чего невозможно никакое движение вперед? «Вставайте, граф, вас ждут великие дела», – такими словами повелевал в свое время камердинеру поднимать себя поутру с постели один из великих мира. Вот так он с самого утра окунался в свои будни, так преодолевал их, так возвеличивал. А и в самом деле добился в жизни, как мы знаем, многого.
А притча о каменотесах и прохожем? Помните? «Что ты делаешь?» – спросил прохожий каменотеса. «Кладу, будь они прокляты, камни в эту, будь она проклята, стену», – ответил каменотес. «А что делаешь ты?» – спросил прохожий другого каменотеса. «Строю храм», – было ответом .
Неплохо было бы и каждому из нас позаимствовать у того графа вот это: вас ждут великие дела. Да и притчу о каменотесах и прохожем вспоминать бы почаще. Тем более что и сами великие дела – кто знает при их свершении, насколько они на самом деле велики? Не бывало разве так, что вроде бы обычно и буднично сделанное вдруг оказывалось затем вовсе не обычным и будничным?
В проявлениях героического давно замечено: человек, совершивший героический поступок, часто в тот момент не сознает его героичности. И это не рисовка, не поза – чаще всего так оно и есть.
В этом смысле мне очень нравится мысль академика С.П.Королева, высказанная в ответ на вопрос о природе героического: если космонавт идет в космический полет как на подвиг, значит, он еще не готов к полету. Заметим: это сказано о космических полетах, каждый из которых, конечно же, безусловный, истинный героизм. Для космонавтов же они, особенно сейчас, при длительных полетах, – работа. И не случайно уже родилось, получило права гражданства выражение: космические будни. Но какие же это высокие будни в прямом и переносном смысле слова!
Так что если запланировать, запрограммировать свой звездный час невозможно, то есть невозможно в том смысле, что не дано человеку знать, когда, в какой момент его жизни и в каких обстоятельствах потребуется от него, проявится в нем то высокое, мужественное, мудрое и неукоснительное, что поднимает человека до высоты озарения, до высоты нравственного подвига или просто поступка, соответствующего высшему проявлению человеческого духа, – то ему под силу, ему дано быть готовым к этому проявлению, в его собственных силах подняться на уровень готовности. И путь к этому в том числе в ежедневном преодолении так называемых «будней», в ежедневных усилиях, в следовании мудрому завету Алексея Максимовича Горького: «День – это маленькая жизнь, и надо прожить ее так, будто ты должен умереть сейчас, а тебе неожиданно подарили еще сутки».
Да, подвиг нельзя позаимствовать, но очень даже можно «позаимствовать» готовность и решение поступить в определенных обстоятельствах так, как положено настоящему человеку. Можно и нужно заимствовать тот высокий дух служения людям, которым были проникнуты дела и поступки других героев, на которых держат равнение, чьей целеустремленностью питаются герои, идущие вслед за ними.
Слов нет, требуется много отваги и мужества, чтобы, скажем, сесть в космический корабль и, не думая о собственной судьбе, унестись в зияющую пучину холодного межпланетного пространства; чтобы, пренебрегая собственной безопасностью, броситься на рельсы и в последнюю минуту выхватить зазевавшегося малыша из-под скрежещущих колес неудержимо несущегося локомотива; чтобы, ни минуты не мешкая, спасать в первую очередь общественное добро, когда на виду у тебя уже весь в пламени собственный дом…
Но разве меньшее усилие надо совершить над собой, над своей волей, чтобы, например, когда потребуется без всяких обиняков сказать горькую правду в глаза? Не покривить душой, когда от тебя ждут каких-либо решающих суждений и оценок? Решительно возразить против несправедливости, беззакония и произвола? Не поддаться на посулы, на лесть и твердо пресечь подхалимство и славословие?
Или разве не требуется изрядного мужества и самообладания, чтобы честно и прямо разобрать свои собственные ошибки, дать отчет в своих заблуждениях и неверных действиях? Обращенное на себя, мужество позволяет преодолевать собственные пороки и недостатки, свои низменные наклонности и инстинкты, такие, как трусость и малодушие, жадность и стяжательство, эгоизм и тщеславие. Мужество помогает нам держать себя в узде, чтобы при всех крутых поворотах и обстоятельствах оставаться человеком в самом высоком, самом благородном значении этого слова.
Неделя, 1986 г., 5.05, № 19 (1363).
А скільки сусідніх країн ще не захоплено і не приєднано до СССР!
Ігор Малишевський в своїй повісті про війну «Контрудар», яка вийшла уже в часи пєрєстройкі, писав, що кулемет не захлинається в людському тілі, а перерубає його навпіл… Оскільки при аналізі комуністичної брехні ми маємо керуватись презумпцією гіршого (тобто при наявності суперечливих звісток віддавати перевагу тій, що малює ситуацію гіршою, перед тією, що малює ситуацію кращою), то і тут слід вірити Малишевському.
Подвиг Стаханова особливо цінний тим, що він відкрив універсальний спосіб творити совєтські подвиги: написати на папері. Переважна більшість совєтських подвигів виконана саме таким методом.
Може, Стаханов і справді спустився, але згідно відкритого ним методу можна було і не спускатись, а тільки написати, що спустився. Результат, тобто подвиг, був би той самий.
Якби пілоти виконали вимогу утікачів із совєтського раю і посадили літак в Трапезунді на їх першу вимогу (як то рекомендують завжди під час боротьби з терористами), не було б непотрібних жертв.
Відповідь політично невірна! Можна було б згодитись, якби він сказав: «Будую музей В.І.Леніна».
| | Наступна стаття
О том, в чем смысл христианского подвига, в какой мере следует нам повторять подвиги святых и надо ли к этому стремиться, чем опасны формализм в подвижничестве и «подвиги не по разуму», как правильно нести подвиг христианской жизни, рассуждает игумен Нектарий (Морозов).
Не соревнования ради
Общеизвестно, что святых - по крайней мере, большую часть из них - мы называем словом-синонимом «подвижники». И очень часто, читая жития святых, из которых нам следует черпать примеры для назидания, мы видим там именно описания подвигов.
Какие подвиги были распространены среди отцов-пустынников древних времен? Прежде всего, это был подвиг : их молитвенное делание было гораздо более продолжительным и гораздо более напряженным, нежели у нас сейчас. Кроме того, мы слышим о таком виде подвига, как подвиг бдения - молитвенного предстояния Богу ночью. Безусловно, подвигом был и пост: кто-то из древних подвижников считал возможным вкушать пищу и питие только после девятого часа, кто-то - только по захождении солнца, бывали и такие подвижники, которые воздерживались от пищи на протяжении всего Великого поста. Существовали и такие подвиги, как отшельничество, затворничество. На Руси был также распространен подвиг ношения вериг; , как мы знаем, носил одно время за спиной мешок с камнями, который еще более плоть его удручал и, по его собственному выражению, «томил томящего его».
Если в подвиге появляется момент соревнования, он лишается христианского смысла
Какова была цель этих подвигов, и ради чего брали их на себя древние отцы? Прежде всего, это ни в коем случае не было их соревнованием друг с другом. Вообще, если в подвиге появляется момент соревнования или сравнения себя с кем-либо, он тотчас же лишается своего христианского смысла. Смысл же подвига совершенно в ином. Когда человек приступает к исполнению Евангелия в своей собственной жизни, он сразу видит, насколько это трудно, насколько он привык к другому образу жизни, к другому отношению к себе самому и к окружающим его людям. И у человека появляется понимание того, что нужно с собой что-то делать. Вот ты стоишь на том или ином месте, и тебе нужно себя с этого места сдвинуть. Сдвинуть, подвинуть или, что то же самое, подвигнуть. Таким образом, подвиг - это то, посредством чего человек себя подвигает на пути спасения вперед, во исполнение слов Спасителя о том, что силою берется, и употребляющие усилие восхищают его (Мф. 11, 12).
Умеренному деланию - нет цены!
Суть подвига в том, чтобы ослабить любовь к себе и приобрести свободу для следования за Христом
Безусловно, каждому из нас присуще самолюбие, то есть любовь к себе - любовь неправильная, любовь эгоистическая, от которой нам тем не менее очень трудно отказаться. И суть подвига заключается как раз в том, чтобы ослабить эту любовь к себе - к своей плоти, к своему имуществу, к удовольствиям, - и таким образом приобрести свободу для следования за Христом.
Нужно сказать, что сами по себе телесные подвиги человеку такой свободы дать не могут. Кроме того, подвиги эти оправданны бывают только в той степени, в какой человек имеет физическую крепость для того, чтобы их осуществлять. говорит о том, что умеренному деланию нет цены, а когда человек принимается за делание неумеренное, со временем оно приводит его к изнеможению, исступлению, а затем - и к совершенному оставлению любых подвигов. Это как некая пружина, которую человек всё больше сжимает, и в какой-то момент она распрямляется со страшной силой, так что результат бывает хуже, чем если бы человек к этим подвигам даже не приступал.
Подвиги, о которых мы читаем в житиях святых, не совершались только лишь человеческими силами
Люди, которые в древности принимали монашество и впоследствии становились подвижниками, как правило, не возлагали на себя каких-то значительных подвигов сразу. Их духовные наставники следили за тем, чтобы новоначальные монахи вовремя вкушали пищу, определенное время были на молитве, и когда кто-то из подвизающихся ощущал в себе потребность большую, он постепенно, сообразуясь со своими силами, к этому большему переходил. Впрочем, нужно сказать и о том, что те подвиги, о которых мы читаем в патериках, в житиях святых, безусловно, не совершались только лишь человеческими силами. Подвиги преподобных совершались отчасти так же, как совершался подвиг мученичества: мы знаем, что если бы благодать Божия не укрепляла мучеников, они не смогли бы выдержать тех страданий, которым их подвергали, и то же самое можно сказать и о подвижниках. Кроме того, мы должны понимать, что все-таки в наше время, когда среда вокруг нас насыщена ядовитыми выбросами, излучениями, люди уже не имеют таких ресурсов здоровья, и то, что мог выдержать организм кого-то из древних подвижников, для абсолютного большинства сегодня может закончиться плачевно.
Подвиг «по расписанию»
Если говорить о нашем времени, наша телесная немощь сегодня, конечно, усугубляется еще и нашей . И Господь зачастую не дает нам сил для каких-то серьезных подвигов именно потому, что если бы мы их подъяли, то стали бы думать о себе слишком хорошо, даже начали бы помышлять, что… Господь нам в связи с этим что-то должен. А надо понимать, что ни один подвиг не дает человеку основания думать, что теперь Господь просто обязан его помиловать и спасти. Мы по-прежнему находимся в неоплатном долгу перед Ним, и подвижничество само по себе человека не спасает. Во времена древних отцов нередки были случаи, когда люди, подвизавшиеся действительно образом сверхъестественным, подвизались так не с помощью Божией, а с помощью вражией, потому что враг более всего хочет внушить человеку мнение о себе как о ком-то выдающемся, из ряда вон выходящем. И если он не может погубить человека леностью, нерадением, бездеятельностью, то обязательно постарается погубить его гордостью и тщеславием. А это, безусловно, зло гораздо большее, нежели даже нерадение и леность. И потому в церковной истории мы можем найти примеры, когда таких подвижников, явным образом впавших в прелесть, братия, по любви к ним, порой сажали под замок, чтобы они, лишившись возможности активно что-то делать, из этого состояния вышли.
Не воздать за причиненное нам зло - подвиг гораздо более трудный, чем пост
Вместе с тем было бы огромной ошибкой считать, что если мы не можем совершать подвигов, подобных подвигам древних отцов, то поприще подвига для нас закрыто в принципе. Речь идет не только о подвигах телесных, но и о подвигах душевных. Не сказать худого слова об обидчике, но молиться о нем, ничем дурным не воздать за причиненное нам зло - подвиг гораздо более трудный, чем , чем бдение и даже чем ношение вериг, потому что многие люди, которые вериги носили, когда их кто-то оскорблял, стерпеть этого не могли, и вериги им в этом совсем не помогали. Словом, каждая ситуация, в которой нам нужно с самими собой справиться, противостоять своему ветхому человеку, являет нам обстоятельства, побуждающие к подвигу.
Особым поприщем для подвига становится, в частности, время . Перед его началом неплохо составить для себя список, четко, на бумаге сформулировав то, что мы хотим в себе изжить за этот период, с чем нам решительно необходимо расстаться. И затем - каждый вечер этот список просматривать и сверять его с тем, как мы прожили этот день, как поступали. Хорошо иметь и еще один список: что мы должны начать делать этим Великим постом. Вполне возможно, что многое из того, что себе написали, мы делать толком так и не начнем, а с тем, от чего собирались отказаться, окончательно расстаться так и не сможем, но, во-первых, этот список будет нас смирять, а во-вторых - вновь и вновь возвращать к первоначальному доброму намерению. И если продолжать себя таким образом «мучить», продолжать стыдить и дальше над собой трудиться, то можно приобрести навык преодоления себя и добиться все же тех или иных результатов.
Кроме того, у каждого из нас есть какие-то особенно присущие нам немощи. И борьба с этими немощами, с дурными привычками тоже зачастую превращается для человека в самый настоящий подвиг. Вообще надо сказать, что чем слабее человек, тем у него больше возможностей подвизаться, потому что даже самый микроскопический труд, в котором он себя превозмогает, уже для него превращается в подвиг. Только нужно помнить, что наши подвиги, как душевные, так и телесные, не должны быть заметны для окружающих. Лишь с духовником нужно о них говорить, чтобы не уклониться на неспасительную стезю. И не только являть перед другими свои подвиги не нужно, но и сравнивать свои подвиги с чьими-то. Такие сравнения - оборотная сторона гордости и тщеславия: враг будет стараться уязвлять нас тем, что кто-то постится строже, кто-то молится больше, и мы будем из-за этого изнемогать и расстраиваться.
«Вот настолько люби, а больше не надо?»
В целом, вне зависимости от того, каковы наши душевные и телесные силы, мы должны жить с некоторым напряжением - в нашей жизни должно быть ощутимо то, что мы в чем-то себя превозмогаем. Если же мы живем вообще без напряжения, без какого-то утруждения себя, это значит, что в нашей жизни христианского подвига нет. И очень важно понимать, что и трудные обстоятельства, в которых мы находимся, и какие-то неблагоприятные отношения, которые у нас складываются с людьми,- это не досадная случайность, а это и есть то поприще подвига, которое для нас Господь уготовал. На самом деле, если говорить о нашем времени, то о большей части подвигов для нас заботится Господь. Кто-то живет в скудости, кто-то лечится годами от той или иной серьезной болезни, кто-то ради своей семьи должен работать не покладая рук и превращается буквально в какого-то раба на галерах - практически у каждого из нас есть в жизни нечто, что остается только терпеть, и если человек действительно терпит - не ропщет, не малодушествует, делает что-то для него трудное ради любви к Богу и своим близким, - это подвиг. Однако это не упраздняет необходимости по мере сил подвизаться и теми традиционными видами подвига, которые изначально для христианской жизни характерны. Это касается поста, молитвы и, в гораздо меньшей степени, - ночного бдения, поскольку современных людей попытки вставать и молиться регулярно среди ночи часто приводят к расстройству сна, а затем и нервной системы.
В отношении меры своих подвигов обязательно нужно советоваться со священником, у которого мы исповедуемся. Наряду с этим можно руководствоваться правилом святителя Феофана Затворника: он говорил, что если ты хочешь определить для себя количество ежедневно полагаемых поклонов, попробуй совершать поклоны, пока не почувствуешь утомление, и возьми себе для правила количество поклонов немного меньшее. Так же нужно поступать и во всем остальном. Однако есть и то, в чем меры, а точнее, верхнего предела нашего подвижничества не должно существовать. Это наша любовь, смирение, кротость. Мы не можем сказать себе: «Вот до такого градуса смирения дойди, а дальше остановись; вот настолько люби, а больше не надо». Смирение и любовь на самом деле дают человеку колоссальные силы и колоссальную способность справляться со всем тем, что Господь ему в жизни посылает.
Подвизаться как древние?
Обратившись к аскетической традиции Православной Церкви, мы увидим, что обычно под подвигом понимались, к примеру, проведение ночи в молитве, пост строже, чем обычно, столпничество, отшельничество, пребывание в безмолвии, в затворе, ношение вериг или власяницы, странничество или юродство Христа ради.
Но, все-таки, по слову одного святого отца, эти подвиги – лишь внешнее делание, и оно является листьями, а плодом становится то, что в результате этого подвига должно родиться в душе человека, – добродетель.
Если же этого не происходит, то, значит, подвиг совершается неразумно и подлинного плода не приносит.
А это в свою очередь приводит к мысли о том, что есть какой-то другой вид христианского подвига, более важный, – подвиг внутренний, – та борьба за верность Богу, которая происходит в сердце каждого из нас.
Нигде в Евангелии не говорится о том, что совершенно неотъемлемой частью жизни христианина должны быть вот те внешние подвижнические делания, о которых я сказал выше.
Есть такая общая беда – склонность вставать на путь формализации, потому что он более простой.
Мы сегодня можем видеть, как человек, приходя в Церковь и прочитав или услышав о подвижнической жизни святых отцов древности, пытается на себя это примерить: строго поститься, молиться по ночам, молчать в какие-то дни.
Но можно также наблюдать, что с такими современными подвижниками чаще всего происходит следующее: либо спустя какое-то время они убеждаются, что у них нет на это сил, и как-то надрываются, впадают в уныние, не зная, что им делать дальше, либо наоборот – начинают радоваться достигнутым «результатам», тщеславиться, гордиться, не понимая, что на самом деле подвиг должен вести к смирению. Но это реже, чаще все же человеку приходится просто сталкиваться со своей немощью.
Чем это обусловлено? Человеческий организм подвергается влиянию той среды, в которой мы живем, и если сравнить физическую крепость и состояние здоровья современного человека и подвижника из египетской пустыни, жившего полторы тысячи лет тому назад, то мы увидим, что это – два совершенно разных человека.
Мы отравлены и ослаблены всем, чем только можно, и это – факт. И поэтому, когда человек пытается идти путем внешнего подвига, он очень быстро узнает, что ко многому просто не способен.
Смотреть, конечно, нужно в корень, то есть – в Евангелие, ведь именно из него можно узнать, в чем заключается подвиг христианской жизни. В том, чтобы не противиться злому, когда очень хочется противиться, чтобы не допускать нечистых и недобрых мыслей, чтобы смириться с волей Божией, когда в ответ на наши горячие просьбы и даже порой требования мы не получаем просимого.
Собственно говоря, самый главный подвиг в жизни христианина – это доверие Богу и способность не просто смириться с волей Божией под влиянием обстоятельств, а принять ее сердцем и благодарить за все, что Бог в жизни дает. Более великого подвига не существует.
Смириться и довериться Богу
Может сложиться впечатление, что наши предки были в более выгодном положении по сравнению с нами, потому что имели возможность нести большие труды ради Христа. И да, и нет.
У преподобного Исаака Сирина есть такая мысль: если ты имеешь труды, но не имеешь смирения, то труды тебя не спасут. Если же ты не имеешь трудов, но имеешь смирение, то оно тебя спасет.
Просто чаще всего без труда невозможно к смирению прийти, потому что когда человек начинает трудиться в исполнении заповедей Христовых, он видит, насколько у него ничего не получается, и под воздействием этого самоощущения он постепенно приходит к смирению.
Гордый и не желающий смиряться – будет унывать, малодушествовать, а стремящийся смириться через опытное познание своей немощи смирится и этим приблизится к Богу.
Каков же путь к доверию? Когда Господь шел по бурным водам Галилейского озера к Своим ученикам, плывущим в лодке, Он повелел апостолу Петру пойти к Нему навстречу, повелел – в ответ на готовность апостола сделать это. И Петр вступил на воды и пошел по ним, не страшась утонуть.
Вот каков был его путь к этому доверию? Он до этого момента успел в какой-то степени узнать Христа, хоть и не вполне, но даже такое несовершенное познание обусловило для апостола Петра эту готовность идти по воде и делать то, что казалось совершенно невозможным и оттого по-настоящему страшным.
Старец Паисий Афонский рассказывает, что когда он в раннем детстве начал подвизаться – подолгу проводить время в молитве, удалившись из дома, поститься, некий образованный студент по просьбе его разволновавшихся родителей однажды стал ему доказывать, что Бога нет и что Христос на самом деле – просто историческая личность. Студент не убедил мальчика, но посеял в его сердце страшное семя сомнения.
И будущий старец Паисий со слезами и скорбью взмолился: «Господи, если Ты есть на самом деле, докажи мне, чтобы это сомнение ушло из моего сердца», – и по-детски считал, что это доказательство должно прийти, раз оно ему нужно. Но не было никакого ответа на его молитву.
В конце концов он сказал себе: «А что ж, даже если Христос – всего лишь человек, разве я знаю хотя бы кого-то на земле, кто был бы таков, каков Он? Разве я знаю кого-то лучше Него? И разве все это не является для меня основанием, чтобы я посвятил свою жизнь Ему?»
В тот самый момент мальчик увидел перед собой Христа, Который сказал: «Арсений (его тогда звали Арсений), Я есмь воскресение и жизнь, верующий в Меня, если и умрет, оживет». С памятью об этой встрече он прожил до самой смерти, и именно эта встреча, наверное, стала поворотной, самой главной.
Таков, мне кажется, путь к доверию Богу: понимание, что никогда никого лучше Христа на земле не было, а раз так, то не важно, даст ли Он мне то, чего я хочу, или нет, поступит ли со мной так, как я того желаю, или поступит так, как желает Сам, ведь никогда на земле не было никого, кто любил бы меня больше, чем Господь.
Но если, взирая на что-то, мы потом отводим взгляд в сторону, то скоро забываем то, что было перед нашими глазами. Так устроен человек.
Поэтому надо постоянно иметь мысленный взор обращенным на Бога, на Его дела, на Его участие в нашей жизни, и тогда вот это живое чувство доверия к Богу будет в нас углубляться и усиливаться. Иначе мы будем постепенно переходить к забвению, к нечувствию и к потере доверия.
Приходится слышать, что порой люди, столкнувшись в своей жизни с какими-то скорбями внешними или внутренними, начинают терять уверенность, что Бог их действительно любит, что Он безгранично милосерд. И совершенно ясно, что они уже не могут следовать тем путем, о котором я говорю.
Есть ключевое отличие между христианином и всяким другим человеком. Нехристианин живет в этом мире и для этого мира, и только лишь происходящее здесь расценивает как существенно важное. Христианин же живет для вечности, и по-настоящему важно для него то, что будет там.
Вот это совершенно четкая граница. Если для человека важно лишь здешнее, и именно этим здешним определяется, желает или не желает он быть с Богом, значит, он – не христианин или еще не стал им. И это не какой-то мой суд о человеке, а констатация факта.
Когда предательство страшнее боли
Еще один тип христианского подвига – подвиг мученичества. Для древних христиан существование Церкви и каждого последователя Спасителя в условиях гонений являлось ежедневной реальностью – некой, хоть и страшной, но данностью.
Для современного человека казнь 21 копта в Ливии – это что-то экстраординарное, почти невмещаемое. Возникает естественный вопрос: насколько современные христиане готовы понести такой подвиг?
Безусловно, никто из нас не может сказать, готов ли он к подвигу мученичества или нет, вплоть до того момента, как он окажется со своими мучителями лицом к лицу. Однако на протяжении всей жизни сердце каждого человека наполняется определенным содержанием, которое и обуславливает то решение, которое он принимает в критический момент.
Вот мы видим двух разбойников на кресте, один из которых исповедует Христа Богом и просит помянуть его во Царствии Небесном, а другой хулит Спасителя; видим святого мученика Вонифатия, который до принятия мученической смерти вел распутную, совершенно аморальную жизнь.
Но подойдя к моменту выбора, он оказался готовым выбрать скорее смерть, нежели предательство. Значит, вся жизнь этих людей была наполнена скорбью, болью, покаянием перед Богом, которых больше никто, кроме Бога, не знал и не видел. И вместе с тем мы знаем случаи, когда люди, жившие вполне благочестиво, добропорядочно, отказывались от всего и предавали и свою веру, и Бога.
Мученичество – то, к чему человек должен готовиться.
Конечно, невозможно подготовиться так, чтобы переносить безболезненно страдания и боль или не чувствовать страха. Но зато возможно прийти к осознанию того, что важнее и дороже Бога для нас нет ничего. И тогда в момент, когда, может быть, придется страдать, для нас страх и боль будут менее страшны, чем предательство.
Вот самое главное состояние, к которому христианин должен прийти – к неспособности предать Бога. Но это – труд всей жизни, это восхождение.
Как следовать этим путем? Когда ты, например, узнаешь человека, сближаешься с ним, тогда он занимает в твоей жизни определенное место. А когда смотришь на человека издалека и даже толком о нем не думаешь, какое место найдется ему? Так же и в отношении Бога. Если в нашей жизни присутствует постоянное общение с Ним, стремление к Нему и узнавание Его, тогда Он становится для нас близким и дорогим.
Вспомним апостола Петра, который, потеряв в какой-то момент прежнюю решимость умереть за Христа и проявив малодушие, переживает такой ужас, что потом оказывается готов на любую самую страшную и мучительную смерть, только бы уже никогда от Христа не отойти. Именно это нужно, именно это главное: чтобы Господь стал дороже всего на свете.
Записала Инна Стромилова
Подвиг – это героический поступок, когда человек преодолевает свои возможности и совершает что-то, что не под силу обычному человеку. Подвиги люди совершали на протяжении всей истории. Подвиги многих героев становились легендами.
Например, очень известен древнегреческий герой Геракл, который совершил двенадцать героических поступков, на которые не были способны обычные люди.
Однако, на мой взгляд, подвиг может совершить каждый человек, но для этого потребуется огромная сила воли. В годы Отечественных войн, и Отечественной войны 1812 года, и в годы Великой Отечественной войны, многие русские солдаты становились на защиту своей Родины, рисковали своей жизнью, готовы были ею пожертвовать ради общего дела. Эти люди, русские солдаты, совершали подвиги, потому что их дело было делом чести и долга, потому что они становились на защиту людей и их жизней.
Я считаю, что подвиг связан с преодолением огромных трудностей, а также с проблемой выбора. Кто-то может, к примеру, совершить подвиг, рискнуть своей жизнью ради спасения чужих жизней, а другой человек, оказавшийся перед этим выбором, струсит. Поэтому, мне кажется, мы сами решаем, совершать нам подвиги или нет. Человек, который сделал свой выбор в пользу свершение благого дела, достоин восхищения. Потому что очень мало людей задумывается о чем-то, кроме собственного благополучия.
В книге Бориса Васильева описывается подвиг Алексея Мересьева. Это был русский летчик в годы Великой Отечественной войны. Однажды его самолет сбили немцы, а самого Алексея выкинуло в зимний лес, который находился далеко от поселков и деревень. Алексей, у которого почти отняло ноги, в течение нескольких недель добирался пешком до людских поселений. А когда он, превозмогая самого себя, добрался до людей, его положили в госпиталь. А потом ему ампутировали ноги.
Но Алексей, который не мог представить свою жизнь без полетов, без самолета, тренировался каждый день по многу часов, чтобы снова драться против немцев. Наконец, после долгих месяцев изнурительных тренировок, после преодоления внутренних трудностей и сомнений, Алексей смог воплотить свою мечту в реальность. Позже он получил звание Героя Советского Союза.
Этот человек совершил настоящий подвиг. И таких людей в нашей истории, а также в истории всех других народов, очень много. Все они вдохновляют людей на совершение благих дел и на совершение подвигов. Подвиги необходимы, потому что они развивают в людях самые лучшие человеческие качества.
(4
оценок, среднее: 3.00
из 5)
Сочинения по темам:
- Когда мы размышляем о Великой Отечественной Войне, то вспоминаем умерших солдат, их подвиги, героизм. Но стоит задуматься, что иногда оставшимся...
- История каждого народа и государства – это героические поступки людей прошлого. Кто-то входит в историю, а кто-то так и остается...
